Текст книги "Рыцари комариного писка"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 35 страниц)

*38. Перепрограммирование военных…

…Это странная штука. Вот что подумал Хуго Редондо, оставшись один за столом. Как правило, военные-профи запрограммированы с первого года службы. Идеалы режима, которому военный-профи присягал, оказываются (фигурально выражаясь) впечатаны в подкорку его мозга. Нужны экстраординарные обстоятельства, чтобы эти впечатанные идеалы изменились. Проигранная война, тотальный кризис, революция, некая шоковая катастрофа. Такое иногда случается. Чтобы вторично перепрограммировать военного-профи требуется нечто фантастическое. Но в случае Бернара Монкадо и его морпехов перепрограммирование случилось дважды, без каких-либо экстраординарных причин.

Первый раз – когда президент Геркадес не понял ситуации, и допустил, чтобы по TV в южных провинциях шла примитивная, но ураганная пропаганда Великого Канала.

Второй раз – когда у группы офицеров лопнуло терпение из-за сыскных манер Службы Безопасности Канала.

Относительно случая с TV у памфлетиста не было удивления. Он знал: действие TV на среднего инфо-потребителя может вызвать более сильный психологический шок, чем реальные катастрофические события. Он наблюдал случаи, когда такая TV-пропаганда превращала целые народы в толпу тупых и агрессивных истериков, а голоса немногих критически мыслящих субъектов среди этого народа были практически не слышны.

Но он впервые столкнулся со случаем, когда «эффект зомби», вызванный подобной TV-пропагандой почти мгновенно сломался из-за нетактичности спецслужб. Обычно даже «охота на ведьм» (когда спецслужба объявляет «ведьмой» кого угодно – за одно слово недовольства, за косой взгляд на представителя власти, за недостаточно восторженное поведение), принимается народом, как должное. А тут – среди военных (т.е. категории населения, наименее склонной к критицизму) вспыхивает мятеж. Сразу же мятеж, и не просто мятеж, а стремительный удар по уязвимым пунктам правящего режима. У Хуго появилась мысль, что второе перепрограммирование как-то странно связано с особым обаянием Лео и Леа Варгас. Хуго хорошо знал этих двух людей и надеялся, что личная встреча с ними многое прояснит. Ему очень не хотелось объяснять события дурным и мистическим термином «харизма». Хотя (это следовало признать) эффект был похож именно на действие «харизмы»: особого, редкого свойства личности, вызывающего у окружающих преклонение перед ней и безоговорочную веру в ее возможности…

…

Между тем, на окружающей местности разворачивался военно-воздушный аттракцион «неприцельное бомбометание по площадям». Тяжелый военно-транспортный самолет класса «Galaxy» шел на высоте 7000, чтобы выбросить кучу топливных бочек на цель (в смысле – на площадь разлета бочек). Кажется, ничто не должно было ему помешать. Но внизу, на машинке, замаскированной под старый бульдозер, сработало инновационное дистанционно-управляемое изделие «Дюймовочка» эквадорской компании «Farming-Explore». Фирма вовсе не относилась к расширению фермерства – она была оружейной.

Изделие было не очень инновационным – оно почти копировало французскую 25-мм зенитку системы Гочкисса 1932-го года. Но к нему прилагалась современная система лидарного прицеливания (не эквадорская, а белорусского НПО «Локомотив» – слабо связанного с железнодорожным транспортом).

Разумеется, если бы «Galaxy» совершал хотя бы самые элементарные противозенитные маневры (известные со времен Первой Мировой войны), то никакой лидар не помог бы подстрелить эту птичку на высоте 7000 метров простым пассивным снарядом. Снаряд данного типа, имея стартовую скорость около километра в секунду, конечно, запросто достигает такой высоты – но на это уходит более 10 секунд. За это время «Galaxy», как нетрудно рассчитать, перемещается на 2 километра. Если бы пилоты помнили Первое Правило Военного летчика эры горячих мировых войн – НЕ ЛЕТАТЬ ПО ПРЯМОЙ, то сегодняшний рейд завершился бы для них успешным возвращением на авиабазу Брито-Гранада. Но они летели строго по прямой, и пара «лидар+баллистический компьютер» безошибочно вычислила прицельное упреждение. Бум – и снаряд весом четверть кило играючи оторвал у самолета половину хвостового оперения.

Эквадорский «агроном» Арраско и белорусский «железнодорожник» Хоткевич, сперва напряженно приглядывавшиеся к зеленоватому силуэту самолета в небе, теперь хором выдохнули короткое русское слово «pizdets», адекватно характеризовавшее состояние самолета после встречи с 25-мм снарядом…

 …Хуго Редондо, который (еще не понимая причин внезапной радости после короткого объявления по селектору) выскочил из дзота вслед за негритянкой Эмми, успел увидеть только последний этап почти минутного штопорного падения 300-тонной машины. На высоте около полутора тысяч метров, сработали воспламенители на топливных бочках (видимо, от ударов о стенки грузовой кабины). Самолет как-то сразу вспыхнул, и далее падало уже что-то напоминающее бесформенную тучу черного дыма, по краям которой проскальзывали оранжевые языки пламени. Финальный удар о мокрый грунт привел к феерической вспышке. Туча прокатилась до лагуны и, с шипением остановилась. Вверх взлетел столб грязного тумана и водяного пара. Динамичная картина как застыла – над лагуной стоял циклопический призрачный гриб «как в кино про атомную войну» (сразу отметил кто-то из партизан).  Кто-то другой, сделав бумажный трафарет, уже рисовал на корпусе «Дюймовочки» силуэт самолета (по обычаю зенитчиков и истребителей).

…

Отдыхающая смена партизан, выйдя поглазеть на «итог фейерверка Дюймовочки», как водится в этих краях, устроила спонтанный митинг. Этот митинг трансформировался в уличные танцы и коллективный обед под открытым небом. Хуго Редондо, оказавшись (снова) рядом с комбригом, смог продолжить с ним разговор о политике – но не как в начале, не тет-а-тет. Теперь это было в компании еще с несколькими офицерами и, для памфлетиста это было даже интересно. «Vox populi». Точнее «Vox military».

Общаясь с комбригом Монкадо и с его офицерами, задавая им простые (казалось бы) вопросы, и получая логичные (казалось бы) ответы, Хуго мысленно составлял некий конспект-таблицу политических доминант среднего офицера Фронта Ре-интеграции.

– Какое должно быть политическое устройство?

– Союз этнокультурных автономий, конечно! За это воюем!

– А кто во главе союза?

– Президент, конечно. Мэры автономий соберутся, и выберут его. Открыто выберут, в прямом эфире по TV, чтоб все видели и слышали, кто за кого голосовал, и почему.

– Ладно, а мэры автономий откуда?

– Так мы выберем. Мы – военные. А гражданским нельзя доверять выборы власти. Они продадут свои голоса за бутылку пива, гамбургер, и льготный кредит.

– А военные не продадут?

– Нет, мы не продадим. Нас жизнь научила, что и как устроено в политике.

– Ладно, вы выбрали мэра, а кто его контролирует? Парламент?

– Нет! К черту парламент! Нам не нужна банда продажных дармоедов. Мы лучше сами проконтролируем. Оружие есть, воевать умеем, так что удержим мэра в рамках.

– Значит, у вас получится военная хунта. Так?

– Да. И это уж точно лучше, чем продажная демократия.

– Ладно. А кто будет принимать законы, если нет парламента?

– А на хрен эти законы нужны? Только чтоб адвокаты и банкиры наживались.

– Что, вообще не нужны законы?

– Ну... Какие-то нужны, но только небольшие. Можно взять что-нибудь древнеримское. Древние римляне сочиняли коротко и ясно. Про это даже в энциклопедии сказано.

– Ладно. А строй какой? Капитализм или социализм?

– Ни то, ни другое. Хватит с нас этих «измов». У нас свое будет. Этнокультурное.

– Тогда прямой вопрос: что с правом собственности на землю, и на предприятия?

– Ну, это просто: земля должна быть у фермеров и у солдатских семей. И никакой там скупки земель крупными корпорациями и банками. За это сразу к стенке. Банк вообще должен быть один у каждой автономии. И чтоб мэр решал как обращаться с деньгами.

– Ладно, а предприятия какие должны быть? Частные, или государственные?

На этом этапе респонденты начали путаться. С одной стороны, они соглашались, что в современном мире нельзя прожить только на маленьких семейных предприятиях. Но, с другой стороны, они очень негативно относились к крупным коммерческим компаниям (называя эти компании «жуликами, ворами, и врагами народа»). Не лучше было у них отношение к государственным компаниям. Кто-то из офицеров заговорил о «шведском социализме» и «участии профсоюзов в управлении предприятием», но тоже запутался. Короче: в вопросе свободы бизнеса и дележа прибавочной стоимости офицеры ФРИН барахтались, как в виртуальной трясине, и пускали идеалистические пузыри.

Деревенское интуитивно-общинное представление о справедливости и экономическая прагматика, диктуемая таким же деревенским здравым смыслом, всегда оказываются в противоречии одно к другому. Решить такое противоречие непросто, для этого в любом случае, нужна опора в виде более-менее объективных наук о человеке и обществе. Не просто знание о том, что такие науки есть и как-то называются, а умение применять методы таких наук к практическим (или хотя бы к упрощенным тестовым) ситуациям. Отметив (в мысленном конспекте) что «будущим хозяевам автономий» не помешал бы основательный ликбез в политэкономической теории, Хуго одновременно признал, что желание разобраться в сути дела и готовность к содержательно дискуссии у них есть… Несколько позже (перенося мысленный конспект-таблицу в свой ноутбук) Хуго вдруг сообразил, на что (по стилю и содержанию) был похож этот разговор с офицерами. На увлекательные кухонные социально-философские баталии в гостях у Лео и Леа Варгас, давным-давно, в их квартире в старом городе Гранада, около рыбацкой пристани…

…Памфлетист даже успел пролистать на ноутбуке несколько конспектов этих старых дискуссий, чудом сохранившихся в череде последующих жизненных передряг. А тем временем, солнце уже садилось, и приближалась поездка к Варгасам в…

…

*39. ...Баскервиль-холл (он же – Кочующий Центральный Штаб).

В темноте было не разглядеть толком, но, кажется, это был речной катер с габаритами пассажирского железнодорожного вагона. Осадка позволяла такой штуке двигаться по водным путям, где глубина всего по колено. Впрочем, памфлетист не вникал в детали техники – его (разумеется) в первую очередь интересовали люди. По дороге он строил догадки – как теперь выглядят Лео и Леа? Насколько они изменились? Не стал ли Лео очередной жертвой мании Предназначения (с большой уродливой литеры «П»)?..

…Не стал. И памфлетист понял это с первого взгляда, как только протиснулся сквозь довольно узкую дверь в небольшую кают-компанию (или как тут это называется). Не изменился старый знакомый Лео. И Леа не изменилась. Точнее, они изменились, но в примерно такой мере, как меняются люди по итогу хорошего, слегка экстремального многодневного похода «в экологическом стиле». Это внешне. А внутренне кто знает?

– Wow!!! – воскликнула Леа, и бросилась на шею гостю, прицельно чмокнув его в нос.

– Привет, Хуго! – весело окликнул Лео (сделав актерскую паузу), – Когда тебе надоест тискать мою жену, может, ты пожмешь мне руку? Тогда я угощу тебя той отравой, про которую в здешней глуши говорят, будто это ром, хотя это картофельный самогон.

– Давай свой самогон, Лео! – решительно сказал памфлетист, и пожал руку «идейному лидеру Фронта Ре-Интеграции».

– А меня даже не заметили, – раздался театрально-трагический голос из угла.

– Хуго, знакомься, это Шошо, наша студентка и друг, – пояснила Леа.

…Вот это да (растеряно подумал Хуго Редондо, глядя на юную полудикую охотницу из племени южных муи-муи, сумевшую даже на довольно маленьком пространстве кают-компании оказаться невидимкой). А вслух он сказал:

– Привет, Шошо, я рад знакомству, – и протянул ей руку.

– Привет! – она коротко цапнула его руку своей крепкой ладонью, – Я знаю о тебе. Леа говорит: ты владеешь колдовством, чтобы выворачивать мысли наизнанку! Правда?

– Просто, – ответил он, – у меня манера: задавать неожиданные неудобные вопросы.

– Я послушаю, – сказала Шошо, и плавно втянулась обратно в угол, устроилась там на маленьком диванчике и, судя по всему, решила снова стать невидимкой.

– Не зевай, – окликнула Леа, и пихнула в руку памфлетиста стаканчик домашнего рома.

Можно сказать: началась неформальная вечеринка. По обстановке, было бы не в тему говорить сразу о политических соглашениях, и Хуго спросил:

– Ну, признавайтесь, разбойники: вы пишете сейчас что-нибудь?

– Пишем, – сказала Леа, – но не сказку, не роман, не балладу, и не эпос, а фэйк-трэш.

– Гм… – Хуго глотнул рома, – …Что-то я не припомню такой жанр.

– Это предсказуемо! – весело сообщил Лео, – Ты не можешь припомнить такой жанр, потому что мы с Леа придумали его всего полмесяца назад, и еще не представили это изобретение на суд доброжелательной публики и злокозненных критиков.

– А в чем изюминка? – спросил Хуго Редондо.

– Попляшем от яйца, – сказала Леа, – что такое просто трэш-жанр ты знаешь?

– Конечно, знаю. Это где оборотни, каннибалы и вампиры. Плюс красотки с большими сиськами и задницами, чтоб у трех категорий антигероев была питательная база. Плюс, какие-нибудь люди, которые регулируют численность антигероев с целью сохранения экологического равновесия, ведь иначе антигерои сожрали бы всех красоток.

Леа и Лео переглянулись, после чего Леа объявила:

– Мы крадем это определение для предисловия. На тебя мы, конечно, сошлемся.

– Валяйте, крадите, – разрешил Хуго, – но все же, что такое фэйк-трэш?

– Это, – сказал Лео, – жанр фэнтези, в котором трэш является легендой прикрытия для безобразной политики, для религиозного фанатизма, или для большого бизнеса.

– В смысле, – попробовал угадать Хуго, – там герои и антигерои меняются местами?

– Нет, – Леа покачала головой, – то, о чем ты сказал, это трэш-инверсия. Такого полно. Сериалы вроде «Вампирской саги» уже приелись. А фэйк-трэш это новая глубина!

– Гм… Я не уловил грань. Лучше бы на примере.

– Отлично! – Леа хлопнула в ладоши, – Вот сюжет: «Золотая акула». После очередного подводного землетрясения у берегов Суматры появляются существа, спавшие там, на морском дне, со времен динозавров. Золотые акулы. Их шкура изумительно красива, и кинозвезды платят миллионы долларов за туфельки или за сумочку из этого чудесного материала. Но, добыть золотую акулу – не шутка. Она хитра и опасна. Она способна на почти разумные финты, а ее зубы работают не хуже бензопилы.

– По мнению защитников природы, – встрял Лео, – это вообще разумное существо, без всяких «почти». Экологи возмущены, что древнейшее разумное существо на планете истребляется ради модных туфелек и сумочек.

– Но, – подхватила Леа, – поскольку шкура всего одной добытой золотой акулы делает удачливого охотника мультимиллионером, этот шкурный браконьерский бум бешено разрастается. Искатели быстрой удачи летят на Суматру толпами. Хотя многие из них погибают в зубах золотой акулы, а успеха достигают единицы, шоу продолжается.

Возникла пауза. От Хуго Редондо явно ожидали реакции на такую завязку сюжета. Он покрутил в руке стаканчик, пустив световые зайчики от граней, и произнес:

– Пока это просто трэш. Остается добавить мужественного охотника и очаровательную экологическую активистку с попой и сиськами. Она с пятой попытки сумеет отвратить охотника от такого аморального бизнеса, и он станет защитником золотых акул. Это я экстраполировал ваш сюжет по принципу современного природоохранного угара.

– Фокус в том, – ответила Леа, – что золотых акул не существует.

– Что-что? – удивился Хуго.

– Их нет, вот что! – триумфально воскликнула она, – Этих золотых акул придумали на маркетинговом совещании в некой корпорации, создавшей очередной синтетический материал. Какая-нибудь биотехнология, или нанотехнология, это уже не важно.

– Сейчас, – перехватил инициативу Лео, – у миллионеров в моде натуральные шкуры, поэтому создан именно такой материал. И для его раскрутки использованы какие-то жуткие слухи, возникшие после землетрясения и цунами на Суматре.

– Так, минутку, – сказал памфлетист, – а как же охотники за этой золотой акулой?

– Элементарно! – тут Лео пожал плечами, – Единичные удачливые охотники – это подставные фигуры от корпорации, а неудачливые выбираются боевиками-агентами компании по принципу, кого удобнее разделать на части. Дальше – бензопила.

– Электропила, – пунктуально поправила Леа, – ведь пилить надо под водой.

Памфлетист покивал головой, и признался:

– Да, это интересный сюжет. Но как вырулить на финиш?

– Пока, – сказал Лео, – финал туманен. Чего-то не хватает. А ты бы как сделал?

– Я? – переспросил Хуго, – Вот вы разбойники-эксплуататоры чужих мозгов.

– Тебе же самому интересно, – подколола Леа.

– Да, интересно. Ладно. Я попробую. Самый простой путь: положительный герой что-то заподозрил и, путем детективных изысков, выяснил, как устроена шарманка с модными шкурными изделиями. Шкура синтетическая, а тела охотников-лузеров расчленены не челюстями, а механическим инструментом. Дальше: экшн с разоблачением. И главных злодеев волокут в каталажку. Но, пожалуй, это слишком вульгарно для такой красивой завязки. Есть более изящная альтернатива. Положительный герой, опять-таки, выяснил

устройство шкурной шарманки, и передал доказательства в полицию, в СМИ, и во все профильные спецслужбы, но…

Тут памфлетист выразительно взмахнул руками.

… – Но ничего не изменилось. Все доказательства объявлены фальшивками. А из СМИ отреагировали только такие, как «Хроника Непознанного» и «Новости Уфологии». Все серьезные издания либо проигнорировали, либо опубликовали в рубрике «курьезы». У корпорации «Bionic Synthetic» (назовем ее так) длинные щедрые руки, а вся верхушка общества пронизана враньем и коррупцией. Никому в верхах не нужна правда, а такая правда, которая вызовет скандальную гибель модного тренда на рынке бутиков, просто вредна! Ее закопают вместе с главным героем. Хотя, можно сделать happy end: главная героиня, с соответствующей попой и сиськами, вовремя эвакуирует главного героя на просторы Белого Безмолвия Северной Гренландии, где они живут долго и счастливо в эскимосской яранге, притворяясь туземцами-оленеводами.

– Круто! – оценила Леа, – Но финал уж слишком шоколадный.

– Так, я же предложил вариант, что главного героя похоронят вместе с правдой.

– Нет, Хуго, это как-то совсем грустно и бесперспективно.

– Какая ты капризная, Леа! Ну, ладно, будет тебе весело и перспективно! Слушай! Вот, главный герой разобрался в шарманке, и стал тыкаться повсюду, чтобы достучаться до свободных СМИ и демократической власти. Отовсюду он посылаем к черту, а «Bionic Synthetic» уже собралась нанять киллеров, чтобы его похоронить, как вдруг…

Памфлетист снова взмахнул руками.

… – Как вдруг, золотая акула расчленяет кого-то по-настоящему. Челюстями.

– Но по сюжету золотая акула не существует, это рекламный миф, – напомнил Лео.

– В начале эта акула не существует! – воскликнул Хуго, – Но позже, другая корпорация, назовем ее «Genetic Macro-Design», создает путем генной инженерии золотую акулу со скверным характером, разумностью, и прочими свойствами из рекламного мифа.

– Э… – Лео задумался, – …Вряд ли современная генная инженерия способна на такое.

– Так вы же фэнтези пишете, – заметил Хуго.

– Лео, это волшебная идея! – сказала Леа, – Представь: вдруг возникает стая настоящих золотых акул, и кусает не кого попало, а тех самых подставных удачливых подводных охотников, работающих на корпорацию «Bionic Synthetic»! Эти охотники в шоке: они подписывались только изображать, будто рискуют, добывая ценные шкуры. А тут все реально. И они бросают работу. А у «Bionic Synthetic» – портфель заказов на шкуры, и невозможно изображать натуральное происхождение этих шкур, если охотников нет.

– Жесткий разворот сюжета… – задумчиво ответил Лео, – …А какая цель у корпорации  «Genetic Macro-Design»? Не просто же в том, чтобы обанкротить «Bionic Synthetic».

Леа кивнула в знак того, что согласна с Лео, и повернулась к памфлетисту.

– А действительно, Хуго, зачем «Genetic Macro-Design» сделала настоящих акул?

– Откуда мне знать? – он развел руками, – Это пусть ваш главный герой выясняет. Тут множество гипотез. Например, это прикрытие секретной военной разработки. Ни одно серьезное СМИ не заявит, что золотая акула это чье-то искусственное творение...

…Обсуждение золотой акулы продолжалось еще около получаса. А затем, застольный флейм перескочил с фантастики на реальную политику, на переговоры между властями Лаголарго и Фронтом Ре-Интеграции. Тогда Шошо исчезла из кают-компании. Хуго не заметил, в какой момент это случилось. Вот же невидимка…

– Она очень тактичная девушка, – сообщила Леа.

– …Так что, – продолжил Лео, – давай, Хуго, спрашивай. Видно же, что вопросы у тебя вертятся на языке.

– Ладно, – сказал памфлетист, – вопрос такой, Лео, тебе не кажется…

…