Текст книги "Империя кровавого заката. Наследница (СИ)"

Автор книги: Алекс Вей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 40 страниц)

Именно это состояние и является самым эффективным в бою, так как делает воина не просто в несколько раз сильнее и быстрее, лишает страха и боли, но ещё и позволяет подчинить рассудок. А, значит, принимать самые верные для достижения цели методы из всех доступных в ситуации. Самый эффективный прием, хотя и наиболее физически затратный. Именно поэтому в том же Халифате к изучению хайрана переходили с уже хорошо подготовленными воинами. Это не касалось лишь редких случаев врожденных склонностей, когда неумение использовать свои способности могло привести к весьма плачевным последствиям. Вот только практиковать хайран без надлежащей физической подготовки дело ещё более неблагодарное. В этом и заключалось главное разочарование для Эрики. Всего пару месяцев тренировок, и она спокойно могла вызвать у себя так называемую "холодную ярость". Вот только долго использовать это состояние она не могла, теряя сознание после каких-то десяти минут. Впрочем, это уже было достижением, в самом начале с нее достаточно было пары минут. Если же Эрика успевала вовремя прекратить, в лучшем случае это грозило отвратительным ощущением слабости, в худшем – полнейшим бессилием, сопровождающимся головокружением и тошнотой.

Принцесса сидела на мокрой земле рядом с истекающим кровью зверем, и пыталась поскорее прийти в себя. Чтобы в который раз не тратить время на стенания по поводу собственной слабости, она принялась размышлять, как ей быть дальше. Нельзя ей тут торчать, нужно убить этого смертника, и вообще, надо сматываться с этой поляны. Рогопсы могут подавать определенные сигналы, так что оставаться даже лишнюю минуту здесь нельзя. В очередной раз в её затуманенной голове всплыли рассказы Лютого. На севере охота на рогопсов была народным промыслом. Там этих животных водилось немеряно. И взывающий об опасности вой не раз привлекал внимание других рогопсов. Особенно печальная перспектива грозит раненому человеку. Эти звери чуют кровь. Последнее спокойствия не добавляло. Единственным способом не привлечь к себе лишнее внимание, это перебить запах свой крови. Причем, при помощи крови самого рогопса.

От одной мысли, что ей с ног до головы придется вымазаться кровью, Эрику едва не стошнило. Но в тоже время она понимала, ей и так повезло, а с ещё одним рогопсом она не справится. Тем более, сейчас, когда под воздействием ярости она какое-то время пробыла на пределе своих сил, и теперь едва ли сможет проявить чудеса боеспособности. Превозмогая отвращение, принцесса подобралась ближе к брюху рогопса, надавила на кровоточащую рану, зачерпнула кровь, и принялась обмазывать одежду. Та оказалась изрядно потрепанной. Один рукав и вовсе был наполовину оторван, а тело под ним расцарапано. Брюки были не в лучшем состоянии, в нескольких местах они были разорваны. Учитывая, что помимо этого, всё её одеяние было вывалено в грязи, кровь рогопса едва ли могла испортить впечатление.

Когда с одеждой было закончено, принцесса взялась за волосы, а под конец измазала лицо. Ободранная щека в который раз дала о себе знать и жутко защипала. Впрочем, когда Эрика поднялась на ноги, она поняла, что щека, это самая меньшая неприятность, которая её постигла. Мало того, что всё болело, и каждый шаг давался с трудом, к горлу подступала тошнота. Последнее раздражало особенно, при всем желании, блевать ей было уже нечем. Одно хорошо, голова уже не так кружилась, и принцесса хотя бы могла сориентироваться. Но, все равно, настолько ужасно она давно себя не чувствовала. Невольно вспоминалось прошлое, когда подобные приступы боли вкупе с ощущением бессилия приключались с завидной периодичностью.

– Дерьмо, гребаное дерьмо, – прошипела она, и, борясь с желанием вновь опуститься на землю, дрожащими руками достала самокрутку.

Закурив, Эрика, пытаясь понять, в какую сторону идти, в который раз осмотрелась. Нужно вернуться туда, где она в последний раз видела смертника. Она сосредоточилась, и, вспомнив все возможные детали, пришла к выводу, что следует направляться на юг. Курение, как ей показалось, помогло справиться с тошнотой. Но пробираться по зарослям из последних сил никакой дурман не помогал. Эрика надеялась, что её выстрел был достаточно точным, чтобы убить смертника. Все же стреляла она не очень хорошо. Не хватало ещё вновь его по всему лесу искать. К тому же, арбалет она выронила при побеге от рогопса, так что если смертник жив, придется добивать его мечом. Подумав об этом, принцесса едва не пришла в отчаяние.

Использование хайрана буквально высосало из её нее оставшиеся силы. Как ей добивать эту мразь? Но вскоре отчаяние сменилось злостью на себя. И как не стыдно ей так ныть? Проклятье, бывало и хуже. А теперь это всего лишь небольшие издержки. Так что нечего ныть, нужно собраться, найти смертника, если нужно – прикончить, и отнести голову Виктору. Пусть подавится. При мысли о талерманце энтузиазма у принцессы прибавилось. Достаточно было представить, как тот удивится, когда она ему не только швырнет голову, но и похвастается трофеем, и слабость вкупе с болью переставали иметь значение.

– Не дождешься, сукин сын. Не с той связался, – с наслаждением произнесла Эрика, и затянулась дурманом, как раз докурив самокрутку.

Выбросив окурок, наследница хотела было покурить ещё, но рассудив, что самокруток у нее осталось всего пять штук, а ещё неизвестно сколько бродить, решила для начала дойти до того места, где она стреляла в смертника. К тому же, хотелось пить. Она подошла к первому попавшемуся густому кусту, сняла перчатки, и запустила ладони в листья. Даже от этих отвратительных дождей есть польза, думала она, жадно глотая воду.

Место, где она последний раз видела смертника, она искала больше получаса. Убежала она не так далеко, но пока она нашла ту поляну, пришлось побродить. В итоге, оказалось, мужчина был только ранен. Собственно говоря, именно по следам крови на стволе принцесса смогла понять, что это было именно то дерево. Эрика осмотрелась, потом прислушалась. Поблизости никого не было. Но то, что он ранен, пусть и не тяжело, тоже неплохо. Далеко не убежит, и будет ослаблен.

Перед принцессой стояла другая проблема, перепуганный смертник, даже если хотел выйти к скалам, скорее всего уже успел потерять ориентацию, а, значит, он может отправиться в любую сторону. Из-за тумана вершины скал теперь были не видны, и вряд ли этот человек сумеет понять, куда ему продвигаться. Это серьезно усложняло проблему. Расстилающаяся над землей дымка не давала возможности рассмотреть какие бы то ни было следы, поэтому наследница могла полагаться только на свои умозаключения и знание местности. Эрика попыталась представить себя на месте этого человека.

Он не знает местность, ранен, испуган, а ещё он только что чудом спасся от рогопса. Разумеется, в целях собственной же безопасности он постарается пойти в противоположную сторону от той, куда побежала она, а следом за ней – зверь. Кто же захочет идти вслед? Принцесса обошла поляну, вспомнила, где она стояла, когда увидела смертника, развернулась, осмотрелась ещё раз, и сделала вывод, что ей следует идти как раз в сторону дороги, а именно на юг.

Эрике казалось, она плетется уже несколько часов, хотя на самом деле прошло не так много времени. У нее теперь начали появляться сомнения, правильно ли она шла? Все-таки она не может полностью прочесть чужие мысли. В первый раз она смогла предугадать его действия, но вдруг ей тогда просто повезло? Вдруг этот смертник совсем идиот, и пошел прямо за ней, или, наткнувшись на болото, свернул не налево, где, если судить поверхностно, идти удобнее, а направо, через кусты? Впрочем, сомнения не останавливали её. Какой смысл метаться из стороны в сторону? Если след потерян, то она просто выйдет к дороге, и отправиться обратно к Виктору. С пустыми руками, если конечно не считать рог. Тоже неплохой трофей, компенсация за упущенную возможность выполнить задание. В конце концов, она и так уже провалила испытание, когда связала наставника.

По сути, она хотела только доказать, на что способна. Вот и будет доказательство. А искать смертника по всему лесу можно и неделю. Лес большой. Этот придурок, возможно, уже в болоте утонул, или, например, попался рогопсам. А она и так уже отличилась. В одиночку справиться с рогопсом, при этом используя только два меча, куда сложнее, чем застрелить из арбалета скованного цепями мудака. И пусть только Виктор попробует решить, что она рог нашла, царапины на щеке от когтей доказательство того, что это заслуженный трофей. Принцесса, хоть и прислушивалась к каждому звуку, надеясь выследить смертника, теперь не особенно переживала, если тот будет упущен.

Судя по местности, дорога была уже близко. Эрика окончательно смирилась с тем, что ей придется возвращаться с одним только рогом. Она только закурила самокрутку, как вдруг услышала лязг цепей. Принцесса остановилась, выбросила дурман, крепче сжала меч обеими руками, и осторожно пошла на звук. Туман не давал видеть дальше трех метров, поэтому оставалось надеяться только на слух. Наконец, в дымке показался уже ставший знакомым силуэт. Смертник ковылял, держась за бок. Только Эрика ускорила шаг, как он обернулся, и в ужасе вытаращив глаза, оцепенел. К этому моменту наследница подобралась достаточно близко, и туман позволил рассмотреть его лицо. Вдруг он вскрикнул, и бросился бежать.

Эрика, мигом забыв про усталость, кинулась за ним. Догнать мужчину труда не составило, их разделяло небольшое расстояние, а цепи и рана не давали ему разогнаться. Принцесса нарочно наступила на цепь, сковывающую его ноги, и смертник с криком полетел лицом на землю. Она дала ему возможность приподняться. Но ни встать, ни тем более предпринять что-либо он не успел. Собравшись со всеми силами, она взмахнула мечом. Последний вскрик, и голова смертника полетела на землю.

– Неплохо, – вслух произнесла Эрика, удивившись самой себе. Она не ожидала, что у нее получится снести голову одним ударом.

Засунув меч в ножны, принцесса удовлетворенно посмотрела на учиненную ею казнь, и, вспомнив, что не успела покурить, достала самокрутку. Сделав несколько затяжек, Эрика взяла отрубленную голову за волосы, осмотрелась, и направилась в сторону дороги. Так идти хоть и дольше, чем напрямик, но зато шанс встретить рогопса – меньше.

Идти по самой дороге наследница не собиралась. Ужас, который читался в глазах смертника, говорил об одном, выглядит она жутко. Она себя не видела, но представляла, какое впечатление может произвести на простого обывателя. Измазанная с головы до ног в крови, с красными глазами, и при этом очень худая, она вполне могла сойти за демона. А теперь она ещё и отрезанную голову прямо в руке несет. Мало ли, как встреченные люди отреагируют. Перспектива драки в данный момент её никак не прельщала.

Поэтому наследница решила пробираться по лесу. В этой достаточно близкой от скал Проклятого части леса местные бродить опасались. Поэтому она весьма удивилась, когда вдруг услышала голоса.

– Слушай, может, пойдем отсюда? Ну их, эти ягоды? – едва ли не умолял голос, принадлежащий явно взрослому мужчине.

– Да не боись! Мы же не возле скал! – не соглашался второй.

– И что? Ты слыхал, что люди толкуют? Демоны тут! – не унимался первый.

– Сейчас день! Демоны ночью! И в скалах! Зато сюда никто не ходит, ягод много! Наберем мешочек, в городе продадим! – настаивал спутник.

– Да ну их, ягоды...

– Ну да, взял корзинку одну, я говорил, мешок надо...

"Проклятье, и вот какого хера" – мысленно выругалась принцесса, но тут же успокоилась.

Судя по их разговору, если они на нее наткнутся, скорее всего, испугаются, сбегут, и больше сюда никогда не сунутся. Потому наследница решила не сворачивать, а наоборот, пошла в сторону, откуда доносились голоса. Она и так уже устала бегать, так пусть побегают эти невежественные крестьяне. Тем временем голоса звучали все более отчетливо. Мужчины продолжали спорить, стоят ли заработанные от продажи ягод медяки той опасности, которой они себя подвергают.

"Вот сейчас и решите, стоят ли" – мысленно сыронизировала Эрика, предвкушая развлечение, как в тумане показались их силуэты. Мужчины резко остановились и переглянулись.Она шагнула им на встречу.

– Добро пожаловать во владения Повелителя Бездны, – загробным голосом произнесла принцесса, глядя как на лицах крестьян вырисовывается ужас. Взгляд и одного и второго плавно опустился с её лица на голову смертника. Мужчины будто оцепенели.

– Д-д-демон.., – заикаясь, дрожащими губами прошептал один из них, и выронил корзину.

Эрика не удержалась и улыбнулась. Видимо её улыбка стала для них последней каплей. Буквально через пару секунд рядом их уже не было. Об их недавнем присутствии напоминали только все более отдаленно звучащие вопли.

– А-а-а...!!! Демон!! Лесные нимфы..!!! Спасите..!! Заклинаю!!! Демон!!! Спасайтесь!!! Спаси Мироздание!! А-а-а..!!! Демон..!! – доносилось из глубины леса. Но вскоре и эти крики стихли.

Эрика подобрала выроненную корзину, положила туда голову, и ухмыльнулась.

– Красота... – произнесла она, окинув взглядом корзину, достала последнюю оставшуюся самокрутку, и решив не задерживаться, отправилась дальше. Хотелось поскорее вернуться в Небельхафт. Отмыться от грязи и крови, переодеться, и выпить санталы. Все-таки у нее праздник, день рождения. А эти два трофея лучшие подарки самой себе. К тому же вечером будет пир, на который она решила позвать всех титулованных господ Клеонии.

Мысли о пире приободрили её. Гостей ждет очередной сюрприз. Для кого-то он будет приятным, а для кого-то – не особенно. Для нее же это будет очередным ничего не значащим развлечением. Принцесса терпеть не могла всех этих графов и баронов, большая часть из которых уже успели написать на нее жалобы Императору. Вот только все письма, кроме самого первого, были перехвачены или Виктором или Тадеусом, а жалобщики получили "ответ Императора". Там было все ясно сказано. Слово Эрики Сиол, единственной наследницы престола Империи – закон, и она имеет право делать все что угодно, а те, кто проявят наглость, и станут жаловаться, или, чего доброго – мешать, будут лишены титулов и всех своих владений. А в особых случаях – казнены.

Эрике стало скучно, и она, несмотря на протест пребывающей в трауре Беатрис, решила устроить пир в честь первого дня весны. Формально месяц со дня смерти Лолиты давно прошел, так что даже по Книге Мироздания пировать было можно. Протесты Герцогини принцесса проигнорировала. А если та будет в трауре до конца жизни, что учитывая её характер, вполне возможно, ей тоже пировать нельзя? И вообще, что теперь, если она скорбит, все должны себя похоронить? Беатрис не хочет идти на пир, так её никто не заставляет. Но в итоге Герцогиня написала жалобу её отцу. Хорошо хоть Виктор давно наладил перехват её писем. Именно после того первого пира, который она устроила, принцесса поняла, что местные титулованные господа не желают воспринимать её как нормального человека.

Она честно пыталась обсуждать войну в Хамоне и последние урожаи. Но в итоге высокоуважаемые гости отмахивались от её попыток завязать разговор шутками о том, что юной леди лучше обсудить наряды с другими девушками, а не забивать себе голову мужскими проблемами. А единственный нормальный разговор с неиспорченным человеком закончился и вовсе плачевно. Ну не заставляла она свою ровесницу, Изольду Ергинскую – курить и пить санталу.Так же как заставила несчастную потребовать у отца наставника талерманца. Додуматься до такого ещё нужно. Как додуматься до всего того, что про нее написала Графиня. Она разве что кровь младенцев не пила, и то, наверное потому, что эта идиотка не додумлась про такую возможность.

Стараниями Тадеуса скандал замяли, но с тех пор у него и Виктора забот прибавилось. А Эрика решила окончательно убедить местных выскочек закрыть свои рты. Не хотят по-хорошему, будет по-плохому. С того момента принцесса стала устраивать пиры едва ли не по любому поводу. Но ни о каком учтивом поведении речи больше не шло. Наследница намеренно плевала на условности, сквернословила, курила за столом, пила, сколько хотела. Таким же образом вели ее гвардейцы. Над знатными гостями, ведущими себя слишком чопорно, не брезговали шутить, порой изрядно пугая. В Эрхабен полетели письма. Испытанный способ. Она уже умудрилась так обмануть Беатрис, а теперь пришла их очередь. Поначалу на её пиры стало приходить все меньше гостей. Но письма Императора ясно намекали, что с ней лучше не ссорится. Немудрено, что совсем скоро все её недоброжелатели вынуждены были смириться с недоразумением по имени Эрика, и, надев свои лицемерные маски учтивости, отвечать на все её приглашения согласием.

Предвкушая предстоящий пир, Эрика даже не заметила, как дошла до места, где была привязана лошадь Виктора. Принцесса ускорила шаг, хотелось поскорее расставить все точки над "и". Да и самокрутки закончились, а курить давно хотелось. Но голоса, которые она вдруг услышала, заставили её остановиться и прислушаться.

– Я говорю, ты карауль, а я в город сбегаю!

– Это же талерманец! Сам карауль! А я в город пойду!

– Он привязан!

– Вот и стой тут, а я в город!

– Я выгляжу приличнее, а тебя не пустят!

– Все равно.. Как-то.... Страшно! Может.. э... убьем?

– Ты что? Я не убийца! А ещё говорят, что душа того, кто убил талерманца, попадет к Проклятому!

– Тогда вместе пошли в город!

– Ты что...

Тут Эрика услышала раздраженный голос Виктора.

– Затрахали уже болтовней, или развязывайте, или валите оба, не денусь я никуда!

Все теперь было понятно. Она забыла завязать ему рот, и талерманец, не имея возможности освободиться, решил привлечь внимание людей. Эрика не стала долго тянуть, и, памятуя о своем устрашающем внешнем виде, на всякий случай, вытащив из ножен меч, направилась прямо к людям.

– Смерды, сейчас вы ответите перед Повелителем Бездны, – уже привычным загробным, и при этом угрожающим тоном произнесла Эрика, подходя к опешившим от одного её вида, крестьянам.

Дальше все развивалось по знакомой схеме. Впечатленные её видом крестьяне, увидев отрезанную голову в корзине, с криками, призывающими Мироздание, лесных нимф и даже родную мать, в ужасе бросились наутек. Только когда незваные гости покинули их, принцесса обратила внимание, что Виктор смотрит на нее с не меньшим ужасом.

– Что уставился? Я это!

– Охереть, ты выглядишь,– с иронией прорычал Виктор и криво улыбнулся.

– Половину леса распугала. Вот, я голову принесла! Задание звучало так, я должна принести голову смертника. Вот, прошу, – принцесса показала корзину с головой талерманцу, и поставил на землю, – Кстати, у меня ещё кое-что есть, – с этими словами она вынула из-за пояса рог, – Меня тут рогопес сожрать хотел, пришлось его замочить. Вот трофей. Не веришь? Глянь, думаешь, я сама себя так? – Эрика повернула свою левую щеку так, чтобы Виктор наверняка увидел кровоточащую царапину. – Кстати, то, что я в крови, ты не переживай. Пришлось измазаться в крови рогопса. Ну так что, доволен? – последний свой вопрос Эрика произнесла с нескрываемой злостью.

– Вполне. А теперь развяжи меня, – теперь уже сухо потребовал талерманец.

Эрике его тон почему-то не понравился, но, тем не менее, она молча подошла и кинжалом разрезала несколько веревок.

– Все, тут ты и сам распутаешься, – так же сухо бросила она, и бросилась к лежащим у ствола котомкам.

Принцесса изначально обратила внимание, что крестьяне оставили поклажу. Там могут быть самокрутки. А сейчас почему-то хотелось курить пуще прежнего, возможно, хоть так она сможет унять накатывающую ярость.

– Как все происходило?

– Какая разница, я все равно провалила задание, когда тебя вырубила! – огрызнулась Эрика, прерывая поиск дурмана.

– Мне интересно, – настаивал Виктор.

– Ах, интересно. Слушай тогда. Выследила смертника. Тот сидел на дереве. Выстрелила в него из арбалета. Оказалось, на дерево его загнал рогопес. Я быстро поняла, что бежать бесполезно. Я воткнула зверю в пасть меч по самую рукоять. Потом добила вторым мечом! Да, я вошла в хайран, иначе бы у меня не хватило ни сил ни реакции его замочить! И мне плевать, что ты думаешь на этот счет! – чем дольше Эрика говорила, тем больше ощущала гнев, который уже не могла сдерживать, – Срубила рог, обмазалась кровью, чтоб другие рогопсы меня не сожрали! Нашла смертника! А его было легко убить, я даже хайраном не пользовалась. Второй раз я бы не смогла, тогда бы я там осталась! Этот упырь был ранен, ещё и вида моего испугался. Вот я и снесла его гребную башку! Вот, как все происходило! – Эрика уже едва сдерживала гнев. Проклятье, она ожидала хоть какого-то признания, а он пренебрежительным тоном задает какие-то дурацкие вопросы.

Самокруток она не нашла, в котомке был мешочек с дурманом и куски бумаги. Принцесса сняла перчатки, и дрожащими от накатывающего бешенства руками попыталась сделать самокрутку. Ей казалось, если сейчас Виктор скажет хоть какую-то мерзость, она впадет даже не в хайран, а в обыкновенное бешенство. Тем временем талерманец окончательно распутался, и она почувствовала его шаги за спиной. Следом она услышала его голос.

– Ты какого хера творишь? – едва не срывался на крик он.

– А что тебе не нравится?! Знай, мне уже плевать на твои извинения! Не хочешь быть моим наставником, переживу! Мне плевать! – с вызовом огрызнулась она, и в порыве испортила с трудом сделанную самокрутку, что никак не поспособствовало равновесию.

– Тебе все по хер! Дура, чем ты думала, когда все это устроила? Что ты доказать хотела? Что тебе на все плевать? Ни хера тебе не плевать, ты просто идиотка! – Виктор уже перешел на крик. И тут терпение у принцессы лопнуло.

– Закрой свой рот, гребаный мудак! – почти прорычала она, резко поднялась, развернулась, и с размаху кулаком врезала ему в челюсть. Талерманец отлетел к дереву, и схватился за челюсть.

– Ты меня достал, сучий выдлядок! Я весь день сегодня слушала, какой я кусок дерьма! Не хочешь быть наставником, катись! Только я не потерплю унижений! Я лучше сдохну! Можешь меня убить! Прямо сейчас! Давай! Впрочем, ни хрена ты меня не убьешь! Ни хрена! Сукин сын! – приговаривала Эрика, потирая разбитую до крови руку, и в конце истерически рассмеялась.

Талерманец сплюнул, вновь схватился за челюсть, и почему-то рассмеялся следом.

– Поздравляю, ты второй человек, который выбил мне зуб, – со странной улыбкой сообщил талерманец, когда они оба прекратили смеяться.

– И что теперь? – С претензией спросила наследница, к которой к этому моменту вернулось самообладание.

– Ничего. Ты же права, я не убью тебя. И вообще, я заслужил, потому что я гребаный мудак. Покурить есть? – как ни в чем, ни бывало, попросил талерманец.

– Крестьяне котомки забыли. Там есть дурман и бумага. И мне скрути, не умею я это дерьмо делать, – с этими словами наследница присела рядом с котомками, и оперлась спиной о дерево.

После приступа бешенства в какой-то момент она вновь ощутила жуткую слабость. Виктор тоже присел и принялся делать самокрутки. Впрочем, дурман Эрика не дождалась, перед глазами потемнело и сознание покинуло её.

Очнулась она уже на руках у Виктора.

– Поставь меня! Какого хера! – возмутилась она, и талерманец тут же выполнил её просьбу.

– Извини, ты потеряла сознание, а я не знал, что делать – оправдался он.

– Дай покурить, – бросила Эрика, при этом опасаясь свалиться в обморок второй раз.

Принцесса схватила самокрутку, и только Виктор поднес к ней огонь, тут же с наслаждением затянулась. Осмотревшись, она заметила, что они уже стоят возле дороги, а неподалеку привязана лошадь Виктора. Талерманец так же закурил, хотел что-то сказать, но замялся.

Принцесса присела на землю возле дерева, и, окинув взглядом талерманца, решила начать сама.

– Что ты хотел сказать? Что я, как обычно, не справилась? Я же использовала хайран.

– С рогопсом не считается, – бросил Виктор и присел рядом.

– Спасибо на этом. Но ты же все равно найдешь повод предъявить мне претензии. Хотя бы то, что я потеряла сознания из-за очередного приступа бессилия. Давай, расскажи мне, какая я бездарность.

– Я тебе про другое расскажу. Поэтому в Талермане не одобряли подобные халифатские традиции. И я с ними согласен. Думаешь, дело в моей ненависти к халифатскому образу жизни? Нет, поверь. Понимаешь, какой бы хорошей не была у воина подготовка, использование своих возможностей до предела не позволит разумно распорядиться ими. Всего то, – спокойно пояснил Виктор, чем весьма удивил Эрику.

– Я не понимаю, к чему это все? Ты хочешь передо мной извиниться? – напрямую предположила принцесса.

– Да, – совершенно серьезно сообщил он.

– Я слушаю.

– Во-первых, извини за то, что когда ты вернулась, наговорил ерунды. На самом деле ты прошла испытание. То, что ты избавилась от моего присутствия, и сама отправилась искать жертву, это была единственная возможность его пройти. В Талермане далеко не все смогли это сделать. Тех, кто не смог, отправили в обычный боевой отряд. Те, кто прошел, и я в том числе, получили возможность стать действительно опасными убийцами. А взбесился я, потому что просто волновался. Ну не думал я, что ты справишься. Пока я торчал на том дереве, чуть сума не сошел, думая, что этот мудак мог сделать. И про рогопсов тоже думал. Откуда я знал, что это рогопсам и мудакам бояться надо? Ну, вот такой я идиот, – с горечью закончил он.

– А когда ты меня весь день сегодня оскорблял ничтожной доходягой, посылал в дом для убогих, и периодически обвинял в безнадежной бездарности, это ты тоже так волновался? – с претензией спросила принцесса.

– Я же сказал, я идиот, – обречено признал талерманец, и в который затянулся дурманом.

– И мудак, – напомнила ему принцесса, а сама ожидала, когда же он извинится за свою самую главную ошибку.

– Да, мудак. Теперь самое важное, извини за то, что наговорил тебе восемь месяцев назад. Ну и за то, что поначалу учил херне, тоже извини. Кто же знал... Карл хоть и самодовольный безумец с манией величия, в этом смысле оказался умнее.

– Он Темный Мессия, мания величия ему положена, – сыронизировала принцесса.

– Если он Темный Мессия, тогда ты Проклятый. Не верю я в эту чушь, – отмахнулся Виктор.

– Думаешь, я верю? Он такой же темный мессия, как я – демон. Невежи верят и бояться, а на самом деле все это херня, – согласилась Эрика.

– И впрямь, херня, – как-то грустно произнес талерманец, и они какое-то время курили молча.

– Я знаю, ты хочешь скорейшего возвращения в Эрхабен, – она решила не ходить вокруг да около, и решить этот вопрос раз и навсегда.

Виктор вдруг странно вздохнул.

– Хочу. Понимаешь, сейчас хороший момент. Тадеус не станет вечно тебе прислуживать. Я уже говорил тебе. И про план рассказывал. А воинскому искусству ты можешь учиться тайно. Но принимаешь решение ты, – не поворачиваясь к ней, выдавил из себя Виктор.

– Ты прав. Хороший момент и хороший план. Но дело во мне. Не могу я сейчас вернуться. Я не выдержу такую жизнь. Пусть я буду влиять на решения, но все будут смотреть на меня как на ничтожество. Ещё долго никто не будет воспринимать меня всерьез. А я должна буду лицемерить, интриговать, терпеть святошу папашу, и унижаться, делая вид, будто меня все устраивает. Это невыносимо. Я в любой момент могу впасть в безумие и просто отдать приказ Тадеусу сравнять весь Дворец с землей! – искренне воскликнула Эрика.

– Думаешь, другим было проще? Путь к власти тернист и опасен, – возразил Виктор.

– Мне плевать на других. У каждого свой путь. Можешь считать, что я проявляю непозволительную слабость, но я все уже решила. Я не готова. Ты тоже решай. Ты можешь остаться, а можешь просто уйти, – предложила Эрика.

– Ладно, подожду, пока ты будешь готова, – обреченно ответил Виктор и ухмыльнулся. Вполне ожидаемый ответ.

– Вообще-то мы уже докурили. Да и дождь опять собирается. Может в путь? – бросила принцесса, и принялась подниматься.

– Ну да, пора, – не возражал талерманец.

– А голову зачем взял? Я понимаю, рог. Но это... Мне её на кол насадить в своей комнате? На хер она нужна? – спросила принцесса, морщась, когда её взгляд зацепился за ту злосчастную корзину.

– Почему бы и нет? И вообще, похвастаешься, мол, сама срубила, – съязвил талерманец.

– Выкинь лучше, мне есть чем хвастаться, – огрызнулась Эрика.

– Шучу я. По идее это сбежавший смертник. Все-таки его ищут. Ты сделала доброе дело, устроила казнь убийцы, – наигранно похвалил её талерманец.

Принцесса не особенно помнила, как они добрались до замка. Ей казалось, сил не было даже на то, чтобы думать. Хотелось впасть в забытье. В себя она пришла только на заднем дворе, где её встретили гвардейцы, а вскоре там была вся челядь. Немудрено, вид её казался весьма потрепанным. Началась суматоха. Стражников и челядь взял на себя Виктор. Гвардейцы поначалу опешили от её внешнего вида, а после пояснений, почему все-таки на ней кровь, были и вовсе шокированы. Посыпались вопросы. Тут всю усталость как рукой сняло. Ей было что поведать, а главное, стыдно за это не было.

Глава 19

Когда Алан вместе с Лютым вошли в зал, гости уже расселись. Рядом со столом наследницы, за которым предстояло сидеть и гвардейцам, стояли столы для Советников с их семьями, потом шли столы для каких-то мелких баронов, чьи фамилии было даже лень запоминать. Ну а дальше, столы для незанятых караулом стражников, и свободной от обслуживания пира челяди. Обычный пир, если не считать грядущего сюрприза, о котором умудрился он узнать. А так даже странно, вроде как у наследницы день рождения, а из Эрхабена никто не приехал, Император только прислал своих людей, с подарками.

Гости уже принялись за трапезу. Челядь и стражники начали веселиться. Знатные господа вели себя как обычно. Поначалу они всегда сидели со скорбными лицами. Алан никак не мог взять в толк, почему у благородных так принято, скорбеть вначале пира? Заканчивалось все одинаково. Кто-то уходил чуть ли не вначале. И вот зачем, спрашивается, приходить? А иные хлыщи изрядно напивались, и происходящее превращалось в веселую попойку. Бароны и даже графы подпевали певцам, ругались с женами, порывались штурмовать бордели, причем за компанию со стражниками, с которыми перед этим играли в азартные игры.

– А на поле разбросаны кишки, Проклятый, тяни свои мешки..., – залихватски запел Лютый. Именно эта песня звучала, когда Алан с варваром вошли. Они уже успели выпить накануне, причем так изрядно, что даже Лютого немного торкнуло.

– Заткнись, придурок! Не порть мою любимую песню! – возмутился Алан, пихнул гвардейца, и тот едва не полетел на идущую мимо служанку. Лютый выругался, гвардеец же принялся подпевать сам.