Текст книги "Тайны колледжа (СИ)"

Автор книги: Алекс Айс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 48 страниц)

Медленно-медленно Алисия раздвинула перед ним халатик, скользящим движением сбросила его с плеч и предстала перед ним почти обнаженная в своем бесстыдно-прозрачном красном белье.

Стив почувствовал, как его мужская плоть встает на дыбы. Сквозь алеющую дымку ткани он хорошо разглядел торчащие соски грудей девушки и темный треугольник лобка.

Ему вдруг страшно захотелось ее. Не так, как Кэтрин. Свою Кэти он бы берег, нежил и ласкал. А ее, эту легкомысленную доступную Алисию, с атласной кожей и шикарной грудью, хотелось только поиметь. Это сумасшедшее, сиюминутное желание мгновенно захлестнуло его.

– Иди ко мне… – прохрипел он.

Алисию пьянил его похотливый взгляд. Она прекрасно знала, как дико он ее хочет. Но, вместо того, чтобы уйти, убежать от него, или хотя бы с холодной надменностью, как только она одна это умела, остановить его, поплыла перед ним в эротическом танце, с нарочито-замедленными сексуальными движениями, улыбаясь ему развратно-зазывной улыбкой.

Внезапно ее танец оборвался. Стив стоял рядом, прижимая ее к себе с такой силой, что она еле могла вздохнуть. Его рот впился в ее губы, руки жадно шарили по телу.

Алисия неожиданно опомнилась и попыталась оттолкнуть его.

– Я хочу тебя, – прерывающимся голосом шепнул Стив, обжигая ее прерывистым дыханием.

– Н-нет! – вырвалось у Алисии.

Но Стив стиснул ее еще крепче, пристально глядя ей прямо в глаза.

– Нет… – уже слабо запротестовала Алисия и сама припала губами к его губам.

Вдвоем они еле добрались до кровати и со стоном упали на постель.

В том, как они занимались сексом, не было ни любви, ни нежности, ни желания доставить своему партнеру удовольствие. Каждый старался взять свое. Торопливое жадное соитие, сопровождаемое животным мычанием и грубыми телодвижениями, быстро их истощили.

Опустошенные, они лежали рядом. Ни взгляда благодарности, ни мимолетной ласки нежного поцелуя – ничто не напоминало обоим о содеянном. Они просто отдыхали.

Первым пришел в себя Стив.

– Что же мы наделали? – запоздало раскаялся он. – А все ты! Кто тебя просил устраивать стриптиз?

– Сам же и просил, – Алисия была готова возненавидеть его. – Ты же сам сказал: «изобрази».

– Ты хоть дверь закрыла? – Стив не скрывал раздражения в голосе. – Иди, проверь.

Пока он искал в комке одеяла трусы, Алисия быстро надела стринги и потянулась к лифчику.

– Ты разорвал мне его! – в ужасе закричала она, держа в руках по чашечке от бюстгальтера. – Ты знаешь, сколько он стоит?

– Иди, дверь проверь! – рявкнул Стив и, найдя свои трусы, начал просовывать в них ноги.

– Чтобы купить этот комплект, – Алисия была в ярости. – Я потратила почти всю свою стипендию!

Больше она ничего не успела сказать, в этот момент дверь комнаты открылась и на пороге возникла застывшая фигура Алекса. Потрясенный, он с минуту стоял не шевелясь, не чувствуя биения собственного сердца.

Та, что клялась ему в любви, в одних плавках плечом к плечу сидела на постели с его лучшим другом, успевшим натянуть трусы только до колен. Их обнаженные тела и виновато-испуганные лица, разворошенная постель с непросохшими пятнами спермы на смятой простыне – все выдавало совершенное ими преступление.

Лицо Алекса было страшным, когда он медленно переступил через порог и стал приближаться к ним.

– Я люблю только тебя, – прошептала Алисия, приподнимаясь.

– Алекс, это вышло случайно, – пробормотал Стив, вставая и торопливо натягивая на себя трусы.

В одно мгновение каменное лицо Алекса исказилось. Молча, он со всего размаху заехал кулаком другу в челюсть.

– Я люблю тебя! – перекрывая грохот падения любовника, выкрикнула Алисия и от увесистой оплеухи, тут же сама, с визгом отлетела к столу.

В это время Стив вскочил на ноги и со всей силы двинул Алексу кулаком в ухо. Тот упал, подсекая ногами соперника. Алисия не успела приподняться, как была сбита с ног покатившимися телами сцепившихся юношей. Она завизжала так пронзительно, что через мгновение к ним в комнату вбежала перепуганная Сара, а вслед за ней Кэтрин с Дашей.

Кэтрин с ужасом, Даша с любопытством, а Сара с гадливой усмешкой, смотрели на скомканное «ложе любви» и на Алекса, в бешенстве кидающегося на своего лучшего друга.

Осознав причину драки, Кэтрин выбежала в коридор, и, задыхаясь от ревнивых слез, побежала в крыло юношей.

Вскоре в комнате было не повернуться. Ник держал рычащего Стива, Рауль с Джоном еле удерживали выкрикивающего обвинения Алекса. Кэтрин с Алисией рыдали по разным углам. Сокрушенно качая головой, Сара теребила в руках порванный лифчик Алисии. Фил с бледным лицом стоял столбом у двери, холодно взирая на свою полуголую Принцессу. Даже Джессика была здесь. Громкие крики девушек и шум драки, заставили ее прийти сюда. Но вид у нее был довольно странный – мучительно-отрешенный, словно она была не здесь, в эпицентре ненависти, тяжелого дыхания и разбитых иллюзий, а в потаенном месте, где нет ни воздуха, ни света.

– Хороши, нечего сказать! – внезапно раздавшийся голос Ллойда, как всегда произвел на всех впечатление острой зубной боли. – У нас открылся нудистский пляжный сезон, Стайл?

Он делал вид, что не замечает распухших, залитых кровью физиономий драчунов.

– Алисии было жарко, – вдруг заявила Даша. – И страшно.

– Что? – не понял Ллойд, повернувшись к девочке.

– Когда Алисии жарко и страшно, она всегда раздевается, – со знанием дела объясняла Даша. – Ее приходят утешать мальчики. В прошлый раз был Алекс, а в этот раз…

Даша осеклась. На нее с диким воплем, как таран, неслась Алисия – с лицом Фурии, с голыми качающимися мячиками-грудями и вытянутыми вперед руками со скрюченными пальцами.

Алекс неожиданно вырвался из рук товарищей и бросился ей наперерез. Они сшиблись, грудь с грудью, с криками, падая, зацепили Ника и Стива. Те в свою очередь Кэтрин и Джессику. Джон с Раулем кинулись на помощь девушкам, но были сбиты с ног и повалены в общую кучу-малу.

Даша с визгом отпрянула, бросившись под ноги Ллойду и тот, как подкошенный, рухнул на шевелящиеся тела своих подопечных.

– Групповуха! – ухмыльнулась Сара, пятясь к двери задом и, не заметив, Фила, сметая его на пол.

Ругаясь, на чем свет стоит, Ллойд кое-как поднялся на ноги, выпрямился и остолбенел.

В проеме раскрытой двери стояла Ася.

– Что вы здесь натворили, Ричард? – с ужасом спросила она. – Очередная экзекуция?

– Групповуха! – весело выкрикнул из-за ее плеча Паркер, громко загоготал и резко оборвал смех, получив от рядом стоявшей Бэтти, хороший подзатыльник.

*

То, что произошло между Стивом и Алисией, Алекс воспринял, как предательство. У него в голове не укладывалось, как могли его лучший друг и девушка, по ее словам, любящая его без памяти, так подло с ним поступить?

Он не пошел на завтрак и прогулял две первые пары. Проголодавшись к обеду так, что уже готов был съесть даже ненавистную гречневую кашу, Алекс спустился в столовую.

С безразличным видом, презрительно сощурившись, он прошел мимо друга, теперь бывшего друга, выбрав свободный столик подальше от всех. Даша перебралась к нему. Оставшись в гордом одиночестве, Стив ел через силу, не чувствуя, что ест.

Алисия явилась в столовую лишь затем, чтобы разведать обстановку. Краснея под устремленными на нее взглядами однокашников, она проплыла к раздаче. Наполнив поднос, девушка нарочито медленно направилась к своему столику, мельком посмотрев на Алекса. Тот только коротко глянул на нее взглядом, полным отвращения и она поняла – прощения не будет.

– Ну, ты и учудила, – возбужденно зашептала Сара, обдавая подругу знойным чесночным жаром, когда та села на место. – Могла бы поаккуратнее с любовником-то, чтобы Валуа не расчухал.

– Что ты мелешь, дура несчастная? – обозлилась на нее Алисия. – Уилсон не любовник, а… м-м-м… это случайно… так вышло…

Пропустив мимо ушей «дуру несчастную», Сара с сомнением покачала головой и назидательным тоном произнесла:

– Надо было запереться на замок!

*

Ночью Ллойд проснулся оттого, что чья-то ледяная рука легла ему на плечо.

– Ася! Ты?! – он потрясенно прижал к себе хрупкое тело, скользнувшее к нему под одеяло.

Горячая волна безумного счастья, чуть не разорвала ему сердце.

Не попадая зуб на зуб, Ася тряслась от холода. Застонав, от еле сдерживаемой, мгновенно вспыхнувшей страсти, Ллойд обнял ее и, обжигая своим клокочущим дыханием, прошептал:

– Сейчас-сейчас, я согрею твои ручки и ножки… Я согрею тебя всю… Ася… Асенька… девочка моя…

Ему захотелось рассмотреть ее лицо, заглянуть ей в глаза, чтобы прочитать в них, если не любовь, то хотя бы желание…

Он откинул с Асиного лба волосы, трепетными пальцами скользнул по ее щеке и, сжав горячими ладонями ее лицо, пристально в него всмотрелся.

Сквозь занавешенное окно луна слабо освещала постель. Ллойд увидел бледное пятно любимого лица, глубокие провалы глаз и длинные, но не Асины светлые, а безобразно темные волосы, в прозрачном лунном свете, кажущиеся черными.

С ненавистью он отодрал от себя цепкие руки незнакомки и с отвращением отшвырнул от себя ее маленькое, легкое тело, которое только что с таким безумием целовал.

– Дьявол! – проревел он, и, спрыгнув с постели, подскочил к выключателю.

Комнату заполнил яркий свет. На полу, возле кровати, лежала Джессика. Уткнув лицо в пол, она плакала. Ее худенькие плечики сотрясались от беззвучных рыданий, острые лопатки двигались ходуном в такт всхлипываниям.

Онемев, Ллойд несколько минут взирал на плачущую девочку. Затем, подавив поднимающуюся в душе ледяную ярость, он подошел к ней и свистящим шепотом приказал:

– Немедленно выметайтесь, отсюда, Риган! Живо, бесстыдница!

Но Джессика, не двигалась, продолжая плакать.

– Если вы не уберетесь, я позову сюда миссис Шевель, – пригрозил Ллойд. – А завтра Девиль вышвырнет вас из колледжа!

Угроза возымела действие. Под убийственно-презрительным взглядом преподавателя она вначале села, затем с трудом поднялась на ноги и стала так перед ним, опустив голову. Руки ее безвольно повисли вдоль тела, волосы, спутанными прядями, закрывали лицо.

– Ну! – потребовал Ллойд.

Шагнув к девочке, он подтолкнул ее к двери.

Джессика покорно вышла. Машинально переставляя ноги, она медленно пошла по коридору. Ллойд проводил ее злобным взглядом и запер дверь на замок.

Джессика ушла недалеко. Постояв несколько минут возле двери лазарета, тупо уставившись на красный крест, она медленно спустилась на лестничный пролет, и обессилено опустилась на верхнюю ступеньку.

Обхватив руками колени, Джессика замерла, впав в оцепенение.

*

Сегодня Джон проспал. Когда он проснулся, солнечные лучи, пробившись сквозь неплотно задвинутые шторы, золотили паркет возле его кровати, освещая уголок подушки белым сиянием.

Юноша соскочил с кровати, наскоро умылся, натянул на себя спортивный костюм и неслышно вышел в коридор.

«Как я мог проспать?» – корил он сам себя, открывая дверь на площадку и останавливаясь, увидев Джессику, скрючившуюся на лестнице.

Джон на цыпочках поднялся наверх, постоял с минуту и, сел возле нее, обняв девочку за плечи. Обида, ревность и злость, все, что его терзало и мучило с тех пор, как Джессика так неосторожно и так безнадежно влюбилась в Ллойда, все это, как мутная вода, схлынули с его души. Он с жалостью разглядывал ее похудевшее, посеревшее лицо, глубоко запавшие с синими кругами глаза, остро торчащую ключицу и тонкие, будто восковые руки. Девочка была холодна, как лед.

– Джесси, – тихо позвал Джон, отодвигая с ее лица каштановую прядь и нежно прикасаясь губами к ее некогда румяной щечке.

Джессика встрепенулась, подняла голову, непонимающим взглядом уставившись на своего старого друга.

– Джесси, ты совсем замерзла, – продолжал ласково шептать ей Джон. – Идем, я отведу тебя в комнату.

Глаза Джессики прояснились. Она уже осмысленно всмотрелась в его лицо и, внезапно обхватив его шею руками, припала к груди, с глухими рыданиями.

– Он не любит меня… – глотая слезы, пожаловалась Джессика. – Он… не хочет меня… Он прогнал меня… как… как собачонку…

Джон с болью слушал ее признания, и слова любви стыли на его губах.

Джессика никак не могла успокоиться. Не зная, как ее утешить, он продолжал:

– Джесси, идем к Асе, она обязательно тебе поможет.

– К Асе? – переспросила Джессика и, запрокинув голову, вдруг начала смеяться.

Смех ее мог бы показаться веселым, если бы из ее глаз не катились крупные слезы.

– Ты… – задыхаясь, выдавила она из себя. – Ты посылаешь меня… к ней? А ведь… из-за нее он… не… не любит меня…

Джессика хохотала все громче и громче. Глаза ее закатились, руки затряслись.

Перепугавшись, Джон несильно ударил девушку по щеке, чтобы привести в чувство и та, икнув, смолкла.

Ее помертвевший взгляд и сгорбленная фигурка вызвали у него новый прилив жалости. Но что он мог сделать?

Внезапно лицо Джессики оживилось.

– Да-да! – воскликнула она. – Ты прав, Джон. Мне надо поговорить с Асей. Я иду к ней.

Джон не ушел. Тревожась за Джессику, он дожидался ее, возле двери Асиной комнаты.

Вначале он слышал громкие спорящие голоса, затем горький плач Джессики и ласковый успокаивающий голос Аси. Вскоре Джессика уже не рыдала, а лишь всхлипывала. Наконец, Джон уловил затяжной вздох девушки, и за дверью наступила тишина.

Это насторожило его. Он тихо приотворил дверь, незаметно проскальзывая внутрь, глядя на Джессику и Асю, сидевших рядышком на низком широком подоконнике, спиной к распахнутому окну. Обе они не замечали непрошенного гостя.

В этот момент Джессика спокойно встала с подоконника, повернулась к Асе, стремительно нагнулась, взялась за ее босые пятки и, разогнувшись, рывком столкнула преподавательницу с подоконника.

Вскрикнув, Ася исчезла с окна.

Послышался громкий треск ломаемых веток. Асин вопль, захлебнувшись, смолк, и наступившая тишина словно оглушила Джона.

Еле переставляя, вдруг налившиеся свинцом ноги, он подошел к окну и, не смея дышать, выглянул наружу. Там, внизу между деревьями, он разглядел Асины, странно вывернутые босые ноги и руку, почему-то ставшую красной. Остальное скрывали сломанные ветки, укрывшую Асю погребальным саваном.

Джон медленно повернулся к Джессике.

– Джесси, – непослушными губами прошептал он. – Что ты наделала?

Внутренне похолодев, он с ужасом всматривался в ее безумные глаза с расширенными зрачками, удивляясь тому, что лицо девушки оставалось спокойным. Джон опять заглянул вниз. ТАМ движения не было. Зато он заметил Ника, бегущего по аллее парка.

Джон резко отпрянул от окна, подхватил Джессику на руки и вышел в коридор, моля бога, чтобы ни одна дверь преподавательских комнат не открылась.

Джессика, казалось, заснула. Джон уложил ее на кровать, накрыл одеялом, на мгновение задержал свой взгляд на ее изможденном, но по-детски невинном лице и тихо вышел, заперев дверь ее ключом.

*

Рауль только начал просыпаться, когда Джон, как ураган, ворвался к нему в комнату.

– Я слышал, кто-то кричал внизу! – с перекошенным лицом, заорал он. – Вызывай Марту и своего отца!

Ничего, не соображая, Рауль сел на постели и недовольно заявил:

– И что? Пожар, что ли?

Джон подскочил к кровати, схватил Рауля за отвороты пижамы и хорошенько встряхнул его. Легкая ткань с треском разорвалась, обнажив гладкую безволосую грудь Рауля.

– Эй, ты… – начал было возмущаться тот.

– Где твой сотовый?! – перебил его Джон, встряхнув юношу еще раз. – Звони Марте и отцу! Я видел, как кто-то выпал из окна!

У Рауля сон, как рукой сняло. Он соскочил с кровати, кинулся к валяющимся на стуле джинсам, вынул из кармана телефон и трясущимися пальцами стал лихорадочно нажимать на кнопки.

Джон не стал его дожидаться. Он выбежал в коридор и как сумасшедший помчался на улицу, еще с крыльца, увидев, место Асиного падения и Ника.

Выпучив глаза, тот с ужасом смотрел на босые ноги, торчащие из-под груды веток.

– К-к-кто… т-т-там? – прыгающими от страха губами, спросил он.

«Ты что, не видишь, это же Ася!» – хотелось крикнуть Джону, но он сдержал себя и тихо, с запинкой, ответил:

– Сейчас узнаем… надо… убрать ветки…

Ник послушно принялся помогать Джону, а тот боялся увидеть мертвое Асино лицо, поэтому старался не смотреть в ее сторону.

Внезапно лицо Ника стало белым, как мел. Его глаза округлились, став величиной с блюдца.

– А-с-с-ся, – пролепетал он, осев на землю, всем своим грузным телом, повалившись навзничь.

Джон заставил себя посмотреть вниз и то, что он увидел, повергло его в ступор.

Асино лицо было разбито в кровь. Разорванные футболка с джинсами, намокли от крови. Ее плечо было рассечено так глубоко, что он видел белеющую кость в ужасной ране с вывороченными мышцами. Чуть пониже груди в боку торчал толстый обломок ветки.

Джон не слышал топота ног и не видел преподавателей, бегущих к месту происшествия, вместе со студентами.

Первыми к нему подбежали Смит с Паркером. Физрук сам чуть не хлопнулся в обморок, увидев изувеченную Асю. Смит, хоть и зашатался, но, устояв на ногах, застыл, как вкопанный, не хуже Джона.

Визг Бэтти, заставил мужчин вздрогнуть. Джон обернулся, увидев однокашников, бегущих к ним со всех ног.

Смит упал возле Аси на колени, дрожащими пальцами прикоснувшись к ее шее.

– Не надо ее трогать, мистер Смит, – сдавленно проговорил Рауль. – Сейчас подойдет фрау Мюллер. Я уже вызвал ее.

Все в надежде посмотрели на входную дверь. С крыльца торопливо сбегали Марта с Девилем и еще какие-то двое незнакомых мужчин. А перед ними, намного опережая их, мчался Ллойд.

Подбежав к месту трагедии, он растолкал ребят и тоже опустился перед Асей на колени. Он бегло осмотрел ее всю и ладонью осторожно вытер струйку крови, сочившуюся из уголка ее разбитого рта. Смит сделал движение, чтобы остановить его.

– Убью! – прохрипел Ллойд, поднимая Асю на руки.

Никто не решился ему перечить, поспешно расступаясь, провожая его взглядами, полными отчаянья.

Ллойд шел навстречу Марте. Рядом с ним, не отставая, шагал Смит.

– Не надо было ее трогать, – запыхавшись, заметила Марта, поравнявшись с Ллойдом. – У нее может быть сломан позвоночник.

Взглядом затравленного зверя, Ллойд посмотрел на нее, и остановился перед Девилем, загородившим ему путь. Позади директора маячили его телохранители. Один из них держал в руках свернутые носилки.

– Жива? – со страхом поинтересовался директор.

На его посеревшем лице четко обозначились морщины, а напряженный взгляд выискивал признаки жизни на залитом кровью Асином лице.

Ему никто не ответил.

– Отойдите, – процедил Ллойд Девилю и поморщился от вопля Кэтрин, увидевшей свою мать.

– Мама!!! – Кэтрин кинулась к Ллойду. – Мамочка!!! Что с ней?!

Ее взгляд заметался от матери к Ллойду, от него к Марте и снова на мать.

Заметив исказившееся от страха Дашино личико, высунувшейся из-за спины сестры, Ллойд рыкнул Смиту: «Уйми ее щенков!» – и, прижимая к себе свою драгоценную ношу, заторопился к крыльцу.

– Несите Шевель на пятый этаж в реанимацию! – на ходу крикнула Марта, спеша за ним.

Смит кинулся, было за Ллойдом, но Девиль остановил его:

– Вам, кажется, сказали, Смит, оставаться здесь и утешать детей Шевель. А я пойду с Мартой, – мельком, посмотрев на столпившихся ребят, он торопливо добавил: – Успокойте студентов и ждите от меня вестей.

*

Находясь между жизнью и смертью, Ася два страшных дня не приходила в сознание. На третий, Марта объявила, что жизнь миссис Шевель вне опасности и через неделю она переведет свою пациентку из реанимации в лазарет.

Каждый вечер перед сном, Даша зачеркивала на календаре прожитый день, гадая, сколько же их осталось, чтобы увидеть маму. Предоставленная самой себе, она теперь подолгу гуляла за территорией, обследуя новые места, отвлекаясь от горя, непосильным грузом, отягощавшим ее детскую жизнь.

За эти два дня Ллойд чуть не сошел с ума. Он скандалил с Мартой и грозился ее убить, если она не разрешит ему увидеть Асю. Из-за него Девилю пришлось выставить у дверей реанимации вооруженную охрану. Тогда Ллойд занялся расследованием происшествия. Он не верил в то, что его коллега сама выпала из окна, будучи твердо уверен, что кто-то постарался помочь ей совершить полет вниз. Он подозревал не только Джессику, хотя она стала главной подозреваемой из-за своей неуемной преступной влюбленности, но и всех обитателей колледжа, справедливо полагая, что Ася могла случайно узнать чей-нибудь, тщательно скрываемый, секрет и поплатиться за это жизнью. Ведь здесь преподают и учатся довольно странные личности, оберегающие от любопытных глаз свою темную сущность.

Джон весь изнервничался, страшась за Джессику, что она не выдержит допросов и выдаст тайну несчастного случая.

Девиль на неопределенное время отменил занятия. Вместе с Мартой он пропадал наверху, встречаясь с коллегами лишь в столовой, всем своим высокомерно-холодным видом показывая, что приставать к нему с расспросами бесполезно.

Студенты на удивление вели себя смирно, большую часть времени, каждый проводил в своей комнате. Алекс со Стивом так и не разговаривали друг с другом. Фил злорадствовал. Алисия страдала молча, ни словом, ни намеком не жалуясь Саре о своих разбившихся надеждах.

Но наконец-то, настал день, когда Марта объявила, что переводит Асю в лазарет.

С этого момента, похудевший Смит, начал есть с аппетитом. Ллойд тоже, будто впервые разглядел то, что ест. Он невольно улыбался и даже соизволил пошутить с Бэтти, когда она рассказывала о том, что все тяготы воспитания малышки Даши легли на ее плечи.

Сама Даша, окрыленная новостью, убежала гулять. Бэтти увела Паркера на улицу, Ллойд засел в библиотеке, а Смит отправился к себе, решив, наконец-то побриться и привести себя в порядок.

Когда он очутился в преподавательском крыле, ему показалось, что возле комнаты Ллойда стоит Кэтрин. Во всяком случае, из студенток, только у нее были белокурые волосы. Смит отвлекся, отпирая дверь, еще раз оглянулся, всматриваясь вглубь коридора и никого там не увидев, зашел к себе.

====== Глава 40 Волшебная комната ======

«Завтра я увижу маму, – радостно думала Даша, быстро семеня по тропинке, не обращая внимания на то, что лес с каждым шагом становится все гуще и сумрачнее. – Я ей сочиню что-нибудь новенькое, то-то она обрадуется».

Она замедлила шаг, мысленно придумывая и рифмуя слова.

Внезапно она остановилась. Рифмы моментально выскочили из головы, потому что впереди, в десяти шагах, она увидела знакомые величественные руины замка.

Сердце на секунду замерло и с бешеной скоростью начало колотиться в груди. Даша еле дышала, боясь ступить хоть на миллиметр. Но как долго она могла простоять на одном месте? Она хорошо помнила, что в прошлый раз, шагая, она падала в один и тот же овраг. Пока она стояла в нерешительности, ей вдруг показалось, что в проеме замка показался серолицый незнакомец. Она сделала один робкий шаг, и с ней ничего не произошло. Потом сделала второй, третий, еще шажочек и очутилась рядом с таинственным входом, темнеющим среди нагромождения камней.

Даша погладила горячие, потрескавшиеся от времени шершавые камни и с опаской заглянула в темный провал входа.

Там было тихо и прохладно. И не так страшно, как это казалось снаружи.

Малышка осторожно ступила в проход. Он был узок, потолок терялся в темноте, а впереди Даша смутно различила поворот влево. Ее шаги гулко отдавались эхом, и девочка вначале пугалась этих звуков. Но постепенно, освоившись, уже уверенно продвигалась вперед по петляющему, как в лабиринте, коридору.

И тут внезапно за ее спиной послышался тихий шорох.

Даша остановилась и обернулась…

*

– Марта, что вы делаете?

Окрик Девиля застал Марту врасплох. Ее клыки чуть не вонзились в Асину шею, в то место, где билась голубоватая жилка. Фрау доктор резко выпрямилась и, прежде чем повернуться к директору, надела свои черные очки.

– Я вас уволю, Мюллер! – прошипел Девиль, шагнув к Асиной кровати. – Или уничтожу! – добавил он, вплотную приблизив свое полускрытое медицинской маской лицо к лицу Марты.

Зажав ладонью рот, та отступила.

– Простите, Шарль, – покаянно проговорила она.

– Если вы… ее…

Не договорив, Девиль склонился к Асе, разглядывая забинтованную голову, лицо в пластырях, черные тени под глазами, запекшиеся губы, подключичный катетер и тонкую исхудавшую руку, покоящуюся на груди. Вторая руку от плеча до пальцев была закована в гипс. О том, что было под одеялом, он старался не думать, страшась вспомнить сук, торчащий в ее окровавленном боку.

Убедившись, что следов укуса на шее спящей пациентки нет, Девиль выпрямился.

– В сутки вы употребляете два литра консервированной крови, – сухо уточнил он. – Неужели вам этого мало, Мюллер?

– Чтобы утолить мой голод, мне нужна свежая кровь, Шарль, – глухо пояснила Марта. – А тот суррогат, да еще и холодный…

Стальные глаза Девиля сузились. Он стянул маску под подбородок и свистящим шепотом пригрозил:

– Ваше пребывание в колледже напрямую зависит от жизни и здоровья миссис Шевель. Вы меня поняли, Мюллер?

Кивнув, Марта по самые глаза натянула медицинскую маску. Девиль молча вышел.

Марте уже не хотелось Асиной крови. Она знала: голод вампира не утолить. Но желание убить соперницу, прямо сейчас перекусить ей горло, захлестнуло с такой силой, что, испугавшись поддаться соблазну, она со всей силой вонзила скальпель себе в руку.

Резкая боль отрезвила ее. С глухим стоном, отшвырнув скальпель, Марта тупо уставилась на ладонь, глядя, как бескровное отверстие медленно затягивается.

В этот момент веки на бледном лице ее пациентки дрогнули, и Ася открыла глаза.

С нарастающим ужасом Ася наблюдала за Мартой. А та, выдернув из своей ладони скальпель, смотрела на бескровную рану, затянувшуюся в три секунды. Поспешно сомкнув веки, Ася провалилась в тревожное полузабытье, окончательно проснувшись лишь к вечеру.

Марты уже не было. Ася была одна, мучимая необъяснимым чувством страха. Одна мысль, что фрау доктор может в любой момент появиться снова, наводила на нее такой ужас, что, собравшись с силами, она села на постель, переждала приступ головокружения и, преодолевая мучительную слабость, вначале встала, а затем отправилась в долгий путь к двери палаты.

Она боялась упасть, так дрожали ее руки и ноги. Но безотчетное чувство страха гнало ее вперед. Ступив в коридор, Ася поплелась в поисках выхода. Сделав несколько неуверенных шагов, она почувствовала новый приступ головокружения и чтобы не упасть, схватилась за ручку двери, спасительно выглянувшую из бело-расплывчатого тумана, застилавшего ей глаза.

Дверь открылась, Асю качнуло внутрь, и она упала на пол чужой палаты. Слезы бессилия сами собой хлынули из ее глаз, и ей понадобилось неимоверное усилие, чтобы заставить себя успокоиться. Отдышавшись, она поднялась на непослушные ноги, так и норовящие разъехаться в разные стороны.

В груди невыносимо кололо, в висках одуряюще стучала кровь, адская боль раздирала левый бок, но Ася шаг за шагом приближалась к кровати, на которой в окружении приборов жизнедеятельности, до подбородка укрытый одеялом лежал пациент.

Ася с удивлением разглядывала девочку, укутанную до подбородка одеялом.

На вид ей было лет тринадцать-четырнадцать, не больше. Синюшного оттенка кожа, заострившейся носик и глубокие тени, залегшие под глазами, свидетельствовали о долгой изнурительной болезни. Темные, давно немытые волосы, неопрятными сосульками свешивались с подушки. Тоненькие, как палочки, восковые руки с истаявшими пальчиками бессильно лежали вдоль туловища. Незнакомка дышала тихо-тихо. Трагически заломленные, угольно-черные брови и опущенные уголки бескровных губ, придавали ее личику какое-то скорбное выражение.

Наклонившись к ней, Ася провела ладонью по холодной щечке. Веки спящей задрожали, и она открыла глаза – голубые и яркие, как апрельское небо. Что-то знакомое показалось Асе в этом изможденном лице.

– По-мо-ги-те, – жалобно выдохнула девочка так тихо и невнятно, что Ася скорее поняла, чем ее расслышала.

– Сейчас… я помогу тебе…

Чуть не упав, она еще ниже склонилась к ней, и в этот момент в палату вошла Марта.

На ходу, срывая упаковку со шприца, доктор ринулась к коллеге, хладнокровно всадив ей иглу в бедро.

Ускользающим сознанием Ася успела увидеть искаженное яростью физиономию доктора и, потеряв сознание, повалилась на пол.

*

Вначале Даше показалось, что позади нее никого нет. Биение собственного сердца заглушало малейшие звуки. Но через минуту она разглядела что-то пугающе-громоздкое, копошащееся в полутьме и неумолимо к ней приближающееся.

Даша с визгом кинулась вперед, свернула влево, стрелой пронеслась по узкому коридору, повернула направо. Впереди что-то блеснуло, и она увидела маленькую фигурку, бегущую ей навстречу.

Даша остановилась. Фигурка впереди застыла на месте. Малышка нерешительно сделала шаг вперед, тоже движение сделал незнакомый человечек.

– Нет-нет, – испуганно прошептала Даша, останавливаясь. – Я не хотела, я больше так не буду.

Слезы заструились по ее щекам, она всхлипнула и в страхе прислушалась.

«Шелест листвы», – так определила она звук за спиной, мгновенно ее ужаснувший и заставивший броситься со всех ног к бегущему ей навстречу ожившему человечку.

Даша поздно поняла, что впереди было всего-навсего зеркало, а бегущая фигурка – ее собственное отражение. Малышка с разбегу врезалась в зеркальную гладь, погрузившись с головой во что-то вязкое, липкое и пронзительно-холодное.

Она вяло барахталась в тягучей, омерзительно-липкой, серебристой слизи. От холода ее тело покрылось «гусиной кожей», а ноги мучительно сводила судорога. Дышала девочка с трудом, вдыхая влажный воздух широко раскрытым ртом. Ее легкие уже до отказа были забиты липкой гадостью, в которой она медленно вращалась, чувствуя, что двигается куда-то вниз.

Неожиданно, с мягким «чпокающим» звуком, Даша выскользнула из серебристой мути и упала на карачки на твердую поверхность, больно ударившись коленками. Вскочив на ноги, малышка быстро огляделась.

Она очутилась в шестиугольной комнате, формой и размерами в точности соответствующей Беседке Поцелуев. Схожесть усиливало и отсутствие потолка.

Задрав голову кверху, Даша увидела над собой очерченное ромбом голубое небо с бегущими по небу воздушными перистыми облачками. Солнечный свет заливал всю комнату, освещая гладкие стены, обклеенные обоями геометрического рисунка, золотил паркетный пол и, падая на крышку люка в полу, куда упирались Дашины ноги, превращал его в сияющий диск.

Именно это мирное освещение успокоило малышку. Девочка огляделась, увидела позади себя одну единственную дверь и без колебаний направилась к ней.

Перед дверью Даша остановилась. Чувство самосохранения заставляло ее медлить. Что было там за дверью, абсолютно такой же, как у них в колледже красного дерева с блестящей бронзовой ручкой? Но любопытство и желание поскорее вернуться домой заставило малышку решиться ее открыть.