Текст книги "Зеркальная игра (Сборник)"

Автор книги: Агата Кристи

Соавторы: Джеймс Хедли Чейз,Джон Кризи
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

– Я должен захватить его живым и заставить говорить.– продолжал Лефти.– Его жену лучше всего держать здесь. Если он узнает, что ей плохо, он все расскажет.

– Он не придет к ней! – почти кричала Глэдис, – Как вбить это в твою тупую голову?

– Мы найдем его. – сказал Джин.–  Будь я проклят, если мы его не найдем:!

Он двинулся к двери, по остановился возле нее, засунув руки в карманы..—Ты останься и следи за женой Моллоу. Не давай ей есть и пить, понятно? Она, возможно, знает. где он скрывается.

Дафни хрипло проговорила:

– Her. не знаю, клянусь, не знаю!

– Я мог бы найти способ заставить тебя припомнить,– произнес Джин с холодной угрозой,– Глзд, выйди наружу, посмотри, нет ли кого вокруг. Я не хочу угодить в лапы полицейских.

Направившись к выходу, Глэдис прошла мимо, но. прежде чем она успела открыть дверь. Джин внезапно схватил ее за волосы и оттянул голову назад. Их лица были совсем близко друг от друга.

– И не корми ее, ясно? Не будь мягкосердечной!

– Это проживя столысо времени с тобой? – – прохрипела Глэдис.– Я и не знаю, что это такое!

Джин отпустил ее. и она, кряхтя от натуги, открыла тяжелую дверь. Лефти не сделал ни малейшего движения, чтобы помочь ей.

Дверь открылась. Стояла ночь, черкая, как деготь. Днем, когда было светло, у Дафни оставалась какая-то надежда – сейчас не было ничего: ночь ей придется провести здесь. И она останется в этом подвале весь следующий день, а может быть, и еще один день, и еще, и еще. Ей хотелось кричать от ужаса. И Микель не пришел, не попытался помочь ей, не проявил заботы.

Наиболее мучительной была именно эта мысль, а вовсе не мысль о том, что этот человек был уверен, будто деньги у Микеля.

Она почти забыла историю, которую слышала в поезде,– беспрерывный поток слов Бена Нориса, разговоры других пассажиров в вагоне. Все, что случилось до сегодняшнего дня или, вернее, вечера, казалось как-то оторванным от ее жизни. Было только настоящее: страх перед Джином и еще – мучительная мысль о том, что Микель бросил ее на произвол судьбы.

Она пыталась убедить себя, что он просто не поверил Глэдис, но это мало помогало.

Ее рот ломило от жажды, она страдала от голода. Весь сегодняшний день она ничего в рот не брала, кроме утренней чашки чая в двенадцать часов.

Дафни чувствовала головокружение и понимала, что если встанет, то вряд ли сумеет сохранить равновесие.

Глэдис вышла.

Джин, держа руки в карманах, двинулся к Дафни.

Вот сейчас случится то, чего она постоянно ждала. Дафни сделала попытку встать и пошатнулась. Джин вытащил из карманов руки. В одной руке у него был шарф. Неужели он собирается ее задушить? Ужас сдавил ее сердце, но сил хватило только на то, чтобы тяжело прислониться к стене.

– Спокойно! – приказал он. Просунув ей шарф за голову, он его крепко завязал вокруг лица и поверх рта Дафни. Губы ее оказались прижатыми к зубам.

– Пока меня не будет,– продолжал он,– ты немного подумай. Тебе будет лучше, если мы узнаем, где твой муж.– Он схватил Дафни за запястья и свел их у нее за спиной, затем отступил назад и добавил: – Не пытайся вырваться отсюда, ничего не получится. Вот сюда я тебя посажу,– добавил он, толкнув ее по направлению к шкафу, стоявшему в углу.

Затем открыл дверцу шкафа и втиснул Дафни вовнутрь. Дверки захлопнулись, и тьма поглотила ее.

Она не могла даже крикнуть.

Джин потрогал дверцы, чтобы убедиться, что они заперлись, отошел, задул свечу и странно утонченным жестом отщипнул кончик фитиля, чтобы помешать распространению чада. Затем двинулся к тяжелой потайной двери и открыл ее.

Отсюда он мог видеть участок, освещенный светом звезд, а также отблеск в небе от мощных фонарей.

Он почувствовал, что вблизи подвала происходят какие-то оживленные передвижения.

Дверь заскрипела.

– Полиция...– выдохнула Глэдис.

 13. Убийца действует

Несколько секунд Лефти стоял неподвижно, потом закрыл и запер дверь, положил на место неплотно лежавший кирпич и двинулся вперед через развалины фундамента. Потом остановился и, вскарабкавшись на кусок бетона, осмотрелся. В трех направлениях: прямо, вправо и слева – он увидел скопление фонарей, освещавших пространство. Это были пучки яркого, совершенно белого света.

Джин видел, как медленно и неуклонно полиция приближается к тому месту, где они стояли.

– Вверх, и на ту сторону! – скомандовал он шепотом.

– А женщина...– начала было Глэдис.

– Вперед!

Джин повернулся и, схватив Глэдис за талию, поднял ее. Она что-то невнятно пробормотала. Что – Джин не понял. Он слегка подтолкнул Глэдис, чтобы удостовериться, что она наверху, потом вскарабкался сам. Теперь оба стояли рядом, глядя на фонари, ближайшие из которых находились от них в сотне ярдов. Сверху видно было больше.

Несколько автомобилей стояло один возле другого, занимая удобные позиции, видны были фигуры людей, слышны отдельные возгласы.

– Пробирайся вдоль стены,– сказал Джин.– Не беги, двигайся тихо. Старайся не издавать ни звука. Я не собираюсь им дать возможность взять нас живыми,– добавил он после некоторой паузы. Слова эти в ночной тишине прозвучали как-то особенно зловеще.– Иди! – добавил он, подтолкнув ее вперед.

Огни фонарей тем временем приблизились и стали очень яркими. Вскоре в лучах фар стали просматриваться фигуры людей. Доносился до них и шаркающий звук, очевидно шаги, грохот камней, отшвыриваемых полицейскими с целью убедиться, не скрывают ли нагромождения обломков дверей или тайников. Но для детального осмотра района людей потребовалось бы не меньше сотни, а сейчас, насколько мог судить Джин, их было не больше тридцати.

Чтобы проскочить сквозь цепочку приближающихся полицейских, им надо было преодолеть расстояние в сотню ярдов. Был шанс проскользнуть между двумя группами, но промежуток этот постепенно сужался. Полицейские двигались медленно и осторожно, внимательно осматривая все вокруг.

Глэдис споткнулась, задев за камень, и хотя шум был совсем незначительным, он им показался громом. Джин резко рванул ее за руку.

– Тихо ты! – прошипел он.

Она повернулась к нему и увидела, что он держит в руке нож.

Через развалины, действительно, включая Роджера Веста, двигались тридцать четыре полисмена.

Роджер знал, что для тщательного осмотра участка требовалось по меньшей мере вдвое больше людей, но надеялся, что им повезет.

Улей низких фундаментов и подвалов затруднял движение. Здесь и там полисмены вынуждены были шагать по узким кирпичным стенам, с большой осторожностью, рискуя свалиться и сломать шею.

Каждая щель осматривалась самым тщательным образом, каждая дверь, каждая дверная петля освещалась фонарями, чтобы убедиться, что на них нет следов смазки и ими не пользуются.

Они преодолевали нагромождение всякого хлама: ржавых кастрюль, котелков, изношенных башмаков, порванной одежды, птичьих костей и скелетов собак, для которых это место было кладбищем.

Роджер двигался во главе средней группы, осматривая и обходя опасные участки. Поблизости была огромная яма, наполненная рухнувшими стенами, развалившимися на части,– очень опасное место, по мнению сержанта Паркера. Роджер направился туда.

Участок этот был наиболее темным, лучи автомобильных фар сюда не попадали, а налаживать переносные прожекторы не было времени – можно было бы упустить самое главное.

Как только они достигли края огромной ямы, сержант Паркер подошел к Роджеру.

– Здесь очень скользко и опасно, сэр. Если вы собираетесь спуститься вниз, я подам вам руку.

– Хорошо, спасибо. Какова здесь обстановка?

– Там внизу кирпичи, всякий хлам, несколько больших ям. Недавно один мужчина провалился там и сломал себе ногу в трех местах.

– Скверно,– рассеянно ответил Роджер.– Я спущусь вниз, а потом помогу вам.

Оказавшись внизу, Роджер протянул руку сержанту. Его все больше и больше продолжали мучить опасения за женщину, которую он потерял на вокзале. Он сейчас вспомнил ее входящей на платформу в Хуле, здоровую, красивую, изящно одетую, двигавшуюся легко и свободно.

И сейчас, в этой яме, напоминающей катакомбы, он ищет ее.

– Пролом в стене вон там, сэр.– Паркер посветил своим фонарем, и, похоже, он был прав.– Здесь так много камней, вы легко можете вывихнуть ногу.

– Я буду осторожен.

Роджер направился через площадку, покрытую битым булыжником, протиснулся через дырку в стене и фонарем осветил следующий подвал. Стены его также были разрушены. Ему показалось, что там мелькнула какая-то тень.

– Стой! – прошипел он.

У обоих мужчин глухо забилось сердце, они внимательно всматривались туда, где двигалась тень. Воображение? Крыса, кошка, собака? Они не услышали ни одного звука, не заметили больше никакого движения. Оба снова двинулись вперед. Почти невозможно было двигаться без шума, под ногами – огромное количество обломков и камней. Но если им это не удавалось, то тот, кого они искали, также не мог передвигаться неслышно, если он находился здесь.

Тьма стояла кромешная, и без фонарей разглядеть что-либо было совершенно невозможно. Луч фонаря Роджера выхватил из темноты отверстие в стене, но что там было дальше, разобрать было невозможно.

Паркер предложил:

– Не лучше ли будет позвать еще двух парней.

– Хорошая идея. Я... Тихо! Шш!..

Он услышал звук, будто кто-то задел ногой рассыпанные камни, и другой звук, похожий на шаги. Роджер слышал, как тяжело стучит его сердце. Оба они напряженно всматривались в темноту. Луч фонаря Паркера дрожал.

Послышался звук, похожий на предсмертный визг кролика, и какой-то глухой шум.

– Передайте сигнал о помощи, прошептал Роджер сержанту,– а затем двигайтесь вокруг, к противоположной стене.

– Хорошо, сэр, – выдохнул Паркер.

Он начал сигналить фонарем, шагнул в сторону, а затем послышался вздох, звук падения, грохот осыпающихся камней. Когда шум утих, Роджер услышал звуки, издаваемые Паркером, который пытался встать.

Что случилось, Паркер?

– Вывихнул... вывихнул колено, – сиплым голосом отозвался Паркер. Не могу, не могу двигаться, сэр.

В таком случае не шевелитесь, мягко сказал Роджер.

Он не мог выбросить из головы этого визга. Это мог быть приглушенный вопль боли, крик женщины – Дафни Моллоу...

Роджер ощутил, как сильно сжались его зубы. Да, идти сюда только с одним человеком было ошибкой. Остальные сейчас далеко...

Он неслышно двинулся по направлению к отверстию в стене и, ступая по мелким камням, по кускам раскрошенного бетона, ломавшимся под его тяжестью, достиг отверстия. Если он правильно ориентировался по звукам, кто-то находился от него совсем близко и мог видеть свет его фонаря. Роджер снова очень осторожно продвинулся дальше, укрепив фонарь на уровне пояса и направив его свет в отверстие.

Подобравшись к дальнему концу ямы, он замер, прислушиваясь.

Вот то, что они слышали: звук чьего-то дыхания!

Роджер посмотрел вверх и при свете звезд различил верхушку стены. Вытянув вверх руки, он схватился за края камней и начал подтягиваться. Делая отчаянные усилия, он согнул руки в локтях, напряг мышцы и плечи до боли в суставах, и наконец ему удалось заглянуть поверх стены вниз, на ту сторону. Свет его фонаря был ярким и резким.

Его маневр оказался успешным. Он увидел, как какой-то человек стремглав бросился через яму, чтобы добраться до другой ее стороны. Только один человек, больше никого! Долю секунды было видно и его лицо – расплывчатое пятно. Было видно, как блеснули глаза, когда на лицо упал луч света, И в руке его ярко блеснуло лезвие ножа.

«Сто шансов против одного,– подумал Роджер,– что это и есть Джин, бессердечный, безжалостный убийца».

Вест вскарабкался на самый верх стены, готовясь через нее перескочить. Упускать Джина отсюда нельзя, он затеряется в лабиринте улиц. Его надо брать здесь.

Роджер секунды две балансировал на стене, не заботясь больше о шуме, который производил. Джин быстро взглянул вверх.

Он увидел Роджера, понял его намерения и быстро повернулся к нему лицом, держа нож почти на высоте плеча, будто собираясь метнуть его, как дротик. Оба стояли совершенно неподвижно. Роджер нагнулся, приготовившись спрыгнуть вниз. Он представлял собой близкую, удобную мишень для Джина, для отточенного лезвия его ножа. Не было времени позвать кого-либо, сюда никто не успеет добраться.

– Брось свой нож! – сказал Роджер.

Джин не двигался.

Значит, будет схватка, рукопашная, ожесточенная и смертельная.

Они смотрели друг на друга всего секунду, но казалось, что прошла целая вечность. Неподалеку раздались свистки, кричали люди. Паркер там, возможно, еще подавал свой сигнал. Но это было гам, в другом мире, по ту сторону.

Джин выбросил руку, сверкнуло лезвие. Роджер быстро наклонился, но выпад оказался ложным.

Но, уклоняясь, Роджер потерял равновесие, и теперь волей-неволей ему пришлось спрыгивать. А Джин стоял пригнувшись, крепко стиснув занесенный для удара нож, направляя его вверх, прямо в живот Роджера.

Еще не видя лезвия, Роджер догадывался, что собирается делать его противник.

Падая вниз, он попытался отклониться несколько вправо, в том направлении, куда двигался Джин, ударился о землю, перевернулся и почувствовал резкую боль в левой руке. Роджер мгновенно вскочил, пытаясь схватить Джина, который увернулся с проворством лисы. Роджер промахнулся, потом повторил свою попытку, намереваясь схватить врага за ноги.

Тот снова ускользнул и устремился в темноту. Роджер вскочил и проревел:

– Хватайте его! Он уходит!

Джин, не останавливаясь, повернулся и метнул свой нож.

Оружие просвистело в воздухе. На этот раз это не было ложным выпадом. Роджер пригнулся, и нож пролетел над ним. Но время оказалось упущенным. Джину удалось покинуть зону, освещенную лучом фонаря Веста, и уйти в темноту. Шаги его были слышны четко. Он двигался так быстро и уверенно, будто знал в этих развалинах каждый закоулок.

– Ко мне! Ко мне! – кричал Роджер.

Он споткнулся и потерял равновесие. Падая, пытался уберечь левую руку от нового удара, но, несмотря на предосторожность, все-таки ушиб локоть и с трудом удержался от крика – такой сильной была боль. Поднялся Вест с огромным трудом.

Слышался топот ног, резкие свистки. Полицейские, по-видимому, вели преследование, но Роджеру не верилось, что им удастся настичь негодяя. А вдруг?

Сейчас ему оставалось только надеяться. Сам он оказался вне игры, он упустил Джина, как сегодня упускал всех. Вест чувствовал себя абсолютно разбитым, но не только от боли, а, главным образом, от унижения.

Роджер снова вспомнил о кроличьем визге, слышанном им некоторое время назад, и подумал о Дафни Моллоу. Что если он найдет ее тело, обнаружит ее мертвой, с ножевой раной...

Вест посветил вокруг себя фонарем и обратил внимание на что-то желтое. Он вспомнил, как описывал Моллоу джемпер Глэдис. Роджер бросился туда.

Луч фонаря осветил черные волосы девушки, ноги, юбку, руки... ее спину. Роджер увидел темное пятно поверх яркой желтизны свитера– как раз напротив сердца...

Секунду спустя он стоял уже на коленях возле Глэдис Домуэл, и руки его окрасились кровью. Чтобы проверить пульс, он снял с ее руки перчатку... Не изготовила ли она ее своими руками лично для себя?

И ее убил мужчина, которого она любила.

Пульса не было. Роджер направил луч фонаря на лицо, котopoe заливала смертельная бледность. Девушка обладала, видимо, большим запасом жизненных сил, и все это обрубил Джин подобно фермеру, срезающему серпом колосья хлеба...

Но где находилась Дафни Моллоу?

 14. Розыски

– Вам лучше было бы хоть ненадолго прилечь, Красавчик,– посоветовал полицейский врач.– Ваша рана – пустяки, но вы плохо выглядите и говорите такие вещи, будто свалились с луны. Ребята вполне способны найти женщину и без вашего участия. А вот утром вам непременно потребуется свежая голова.

– Конечно,– ответил Роджер,– надо быть в форме, а состояние у меня сегодня оставляет желать лучшего.– Он закурил и посмотрел в ту сторону, где мерцали огни фонарей.– Если он такое совершил с той девушкой, которая работала на него, он это сможет сделать с кем угодно...

– Сейчас для ее спасения вы ничего не способны сделать,– резюмировал хирург.

Никак не могу понять, что заставило вас иметь дело с такими типами, как Джин?

Роджер ничего не ответил.

Он наблюдал, как двое санитаров с риском для жизни, карабкаясь по стенам и лавируя между камнями, приблизились к месту происшествия, чтобы забрать тело Глэдис. Ее лицо и тело были покрыты отвратительным серо-коричневым налетом. Наконец санитары вместе с полицейскими, помогавшими им и указывающими направление, двинулись в обратный путь.

Другие же исследовали место, где было совершено убийство, но улики, которые будут здесь собраны, не могут служить явным доказательством вины против человека, который ее убил. Потребуются свидетельские показания или другие неопровержимые факты.

Если, их не будет, адвокат постарается спасти его от рук палача, будет бороться за его жизнь, будто бы этот человек достоин жить.

А Джина, несомненно, здесь уже нет и в помине.

Прошло уже полчаса с тех пор, как Роджер упустил его, и до сих пор не поступало о нем никаких известий. Было мало шансов найти его среди камней и развалин. Поиски надо было начинать с нуля.

Из Ярда и из местных отделений прибывали подкрепления. Если потребуется, люди были готовы работать всю ночь, хотя надежды на успех почти не было.

– Ну вот, все готово,– произнес полицейский врач.– У вас имеется с собой бутылка с виски?

– Забыл в письменном столе,– ответил Роджер.

– Возьмите мою,– посоветовал доктор.– Но если вы ее потеряете или разобьете, вам придется иметь дело с моей женой.

Доктор сунул фляжку в руки Роджеру, потом повернулся, чтобы проследить за санитарами.

Роджер, преисполненный чувства благодарности, глотнул виски, прополоскал рот. потом проглотил. Сунул фляжку в задний карман и вытер рот тыльной стороной руки. На мгновение он представил себе Жанет и детей и невольно улыбнулся. Это помогло ему избавиться от тяжелых воспоминаний, переполнявших его.

Роджер расправил плечи и выбрался из углубления, не глядя на сотрудников полиции, которые добросовестно выполняли свою бесполезную в данном случае работу.

Сейчас уже все развалины были освещены беспрерывно перемещающимися огнями. Более дюжины автомобилей находилось здесь, среди камней. Исчезло охватившее было Роджера чувство беспомощности и пессимизма, воспоминание о Жанет и детях подбодрило его. Он ведь был полицейским, не гак ли?

Нет ничего невозможного, и хотя случай был исключительным, необходимо было искать здесь и по всему Лондону малейшие следы пребывания Дафни Моллоу или Джина. Завтрашний день потребует максимального напряжения сил и ума, на которое он будет способен только в случае, если получит возможность хорошо отдохнуть. Он ведь в принципе легко отделался. Паркера-то увезли с сильным повреждением сустава, а с Роджером могло получиться и еще хуже.

Счастье, что он остался жив!

Его кто-то окликнул:

– Это мистер Вест. сэр?

– Да.

– Для вас сообщение, сэр!

– Спасибо. Иду.

Он поспешил на зов, не пользуясь уже фонарем, поскольку фары полицейских машин давали достаточно света. Их лучи превратили темноту запустения в прозрачную яркость. Один луч с дальнего автомобиля попал Роджеру прямо в лицо, и он, ослепленный, едва не натолкнулся на стену. Стена эта отбрасывала на руины неимоверно длинную тень. Верх тени оказался в нескольких дюймах от дверного проема, над которым можно было различить темно-красную надпись: «ОПАСНО».

Ближайшим к Дафни Моллоу полицейским в этот момент был Роджер Вест. Но он этого не знал.

И удалился прочь.

– В этот автомобиль, сэр,– – пригласил человек. Это был один из двух полицейских, охранявших машины. Он прикоснулся к козырьку своей фуражки и добавил: – Мистер Кортланд, сэр.

– Благодарю.

Роджер проскользнул на сиденье рядом с шофером и включил радиотелефон.

– Вест на связи.

– Ну, ну, сказал Кортланд шутливым тоном.– Что-нибудь новое о жене Моллоу есть?

Роджер резко ответил:

– Нет!

– Жаль,– произнес Кортланд.– Мы видели, как Моллоу будто воскрес после смерти, а еще мы получили злобное послание от Джина!

– Вы п-получили...– начал было, заикаясь, Вест и умолк.

– Да. Он позвонил на станцию Джи-Кэй и предупредил, что если мы выпустим Моллоу, его жена останется жить, а в противном случае он ее убьет. Знаете, кто такая Глэдис Домуэл? – спросил Кортланд с оттенком нетерпеливой настойчивости.

– Да,– резко ответил Роджер. Я знаю. Спасибо. Подождите минутку на связи, хорошо? – он опустил трубку и посмотрел в сторону Холборна. Отсюда хорошо были видны полицейские, двигающиеся медленно и осторожно, вспышки множества фонарей.

Вест машинально закурил сигарету, затем снова поднял трубку.

– Хелло, Корги, извини. Джин, значит, более отчаянный, чем мы думали, он и в самом деле может убить Дафни Моллоу. А если это так, она, значит, находится не там, где я думал.

Кортланд хмыкнул.

– А почему Моллоу выглядел, как выходец с того света? –  спросил Роджер.

– Ну, мы дали ему поесть, и он ел так, будто много дней не прикасался к пище! – В голосе Кортланда слышалось неподдельное удивление.– Прямо греб все, как экскаватор. Деньги свои, как он сказал, он все истратил на какие-то вещи. Мы думали, что еда успокоит его, но не тут то было. Он был в ярости из-за того, что мы не ищем его жену, бушевал и рвался сам ее разыскивать. Скажу вам одну вещь, Красавчик: я не знаю, виновен ли он, но надо сказать, что жену свою он любит так, как мне следовало бы любить мою!

Роджеру было совсем не до софизмов:

– Я еще поговорю с ним, когда приеду. Надеюсь все же от него кое-что получить.

– А как идут розыски? Дело в том, что у нас сейчас два срочных вызова в разных концах города и людей вам для помощи мы послать уже не можем.

Последовала пауза. Затем Роджер произнес:

– Спасибо, Корти, людей больше не надо.– И отключился.

Он выбрался из машины и в сопровождении двух полицейских отправился сквозь развалины посмотреть, как идут дела.

Ничего найдено не было.

– Нам известно, откуда вышел Джин,– сказал Роджер.– Давайте тщательно осмотрим это место...

Надежды было мало, но домой никто не собирался, и поиски возобновились с новой силой. Нужна была какая-то новая информация, толчок, импульс, который сдвинул бы поиски с мертвой точки. Сегодня вечером уже были тщательно опрошены все друзья и знакомые Джина в Ист-Энде, и было похоже на то, что все они дали обет молчания. И сестра Глэдис Домуэл тоже клялась, что ничего больше не знает.

Около половины второго поиски в районе Святого Павла все еще продолжались. Люди смертельно устали и были бы рады хоть небольшому отдыху. Однако их не покидала уверенность, что Вест знает, что делает, и, поскольку он продолжал поиски, они следовали за ним.

Без четверти два послышался наконец свист – сигнал, что что-то обнаружили. .

– Без всякого сомнения, они здесь были,– сообщил один из полицейских Роджеру.– Вот сумка убитой женщины, инициалы «Г. Д.». Полагаю, в этих местах не могло быть другой леди с такими инициалами, не правда ли?

– Я тоже так думаю,– ответил Роджер. Он повертел в руках дешевую сумочку.

Инициалы были крупные, очевидно, из серии «сувениров с юга»: такие встречались часто именно в такой комбинации букв. Из сумки доносился слабый запах пудры. При свете фонаря Роджер различил на коже отпечатки пальцев чьих-то маленьких рук. Он аккуратно взял сумку за края и положил ее в чистый белый конверт.

– Каким образом она это здесь обронила, интересно? И не было ли у нее ридикюля? – проговорил он тихо, как бы разговаривая сам с собой, а потом сказал громко: – Надо искать ридикюль Глэдис Домуэл. Узнайте, какой у него внешний вид, был ли он у нее сегодня вечером, и если и нет, то почему? Интересно, что об этом скажет Моллоу?

– Здесь есть следы ног, но они неясны,– доложил один из сотрудников.– Похоже, что мужчина и женщина. И они прошли по всей площадке.

– Обойдите вокруг стен и еще раз все посмотрите основательно,– произнес Роджер.

Но снова ничего не удалось найти, хотя тщательно исследовали каждый камень.

И ни один не обратил внимания на то, как содрогается стена, возвышающаяся над их головами...

А внизу, замурованная в шкафу, Дафни даже не знала, что полиция проводит облаву. Ей было страшно холодно. Ужас поверг ее в бесчувственное состояние. Приходя в сознание, она снова и снова вздрагивала, когда ей казалось, что дверь открывается и кто-то входит. У нее болели руки, ноги и все тело. И ей даже хотелось, чтобы Джин вернулся обратно.

Когда во сне человек выглядит так, будто он на своих плечах тащит весь мир, это плохо!

Жанет Вест стояла возле кровати и смотрела на Роджера. Он не пошевелился, когда в начале восьмого она встала, чтобы приготовить завтрак. Жанет знала, что Роджер вернулся домой рано утром, но, когда именно, не знала. Он почти не побеспокоил ее. Сейчас Роджер спал. Губы его были плотно сжаты, брови нахмурены, между бровей залегла глубокая складка.

Она знала его настолько хорошо, насколько может жена знать мужа, и внешний вид Роджера подсказывал ей, что дела у него сейчас идут из рук вон плохо.

Щеки Роджера заросли щетиной, подбородок испачкан грязью, лицо в пыли – он не умылся, перед тем как упасть на кровать,– так он был измотан. На одной руке, лежащей поверх одеяла, две глубокие ссадины, ногти грязные – необычно для Роджера, один ноготь сломан. Жанет знала, как следует ей вести себя в подобных случаях. Она не испытывала ничего, кроме обычного беспокойства женщины, когда у мужчины, которого она любит, происходят неприятности. Она знала, что он пройдет, этот неприятный промежуток времени, как эго бывало и раньше. Одно из наиболее характерных качеств Роджера – нежелание сдаваться. Нежелание – эго слабо сказано. Сдаться для Роджера это было невозможно!

– Мам,– прошептал один из ребят так тихо, что она даже не разобрала, кто это был.– Мам, нам можно войти?

Было начало девятого. Из Ярда еще не звонили, и не было нужды будить Роджера, пока его не вызвали. Жанет вышла настолько озабоченная, что в первый момент даже не заметила скрытого возбуждения мальчишек и не поняла, почему они в обеих руках держат газеты.

– Смотри! – Ричард чуть не завизжал.

– Что...– начала было Жанет, но тут, обратив внимание на газету, увидела в ней портрет Роджера.– Что это?! воскликнула она.

Его толкнули под поезд! – выпалил Мартин.

Если бы я нашел того человека, я бы убил его! голос Ричарда сорвался.

– Тихо! – произнесла Жанет. – Давайте уйдем отсюда.

Она направилась к лестнице, мальчишки следовали за ней, как цыплята за курицей. Жанет нащупала ногой первую ступеньку и начала спускаться вниз, все еще глядя в газету. В холле она прочитала подробности этой истории.

Здесь говорилось почти обо всем: о двух мужчинах, убитых в Хуле, об убийстве неизвестной девушки неподалеку от церкви Святого Павла, о побеге Джина, описание столкновения Роджера и Джина, жирным, черным шрифтом и с многочисленными догадками и предположениями, а также тот факт, что Дафни Моллоу исчезла.

– Как ты думаешь, пана проснется до тех пор, как мы пойдем в школу? – спросил Ричард.

Жанет заставила себя отложить газету:

– Я не знаю. В любом случае, вы не должны его беспокоить, он очень устал. Кончайте одеваться и поторопитесь, а то опоздаете в школу.

Ребята уже ушли из дома, когда зазвонил телефон, неся новые заботы.

Не приедет ли Роджер как можно быстрее в Ярд, есть важные новости, требующие его внимания, а заместитель комиссара желал бы видеть его у себя в половине десятого.

Было без двадцати минут девять.

Роджер быстро принял холодный душ, поспешно побрился и почти не завтракал он слитком торопился. Он все делал с быстротой и напряженностью, которые свидетельствовали о том же, о чем говорило выражение его лица, пока он спал. Жанет не была навязчивой, не задавала никаких вопросов. Роджер поцеловал ее с особой нежностью, которая: говорила о его благодарности за понимание, а в 9.15 садился уже в автомобиль, присланный за ним из Ярда. Закурив свою первую в это утро сигарету, он оглянулся, но Жанет и их дома уже не было видно, просматривались только аккуратные домики соседей. Сегодня ему не хотелось бы так скоро расставаться с Жанет.

– Прекрасное утро, сэр,– произнес шофер.

– Да, приятное.

В самом деле, было уже совсем тепло, для Лондона даже жарко. Роджеру пришлось расстегнуть воротник, и он пожалел, что не надел более легкую рубашку. Вскоре они подъехали к Ярду.

Первое, что увидел Роджер, был его собственный зеленый «уолсели». Он спросил:

– А вы знали, что моя машина здесь?

– Когда я уезжал, ее здесь не было, сэр.

– Хм, хм...– промычал Роджер.

Он думал, кто же это мог доставить сюда из Хула его машину, но, взглянув на часы, выбросил эти мысли из головы.

Было ровно 9.30, а господин Чэтуорт не любил, когда его заставляли ждать.

В приемной находился только Эдди Дай, крайне гнусная личность. Его огромные, выдающиеся вперед зубы, казалось, раздвигали и без того громадный рот. Он спросил:

– Ты разве не знаешь, что Старик тебя ждет?

– Попробуй позвони ему и скажи, что я явлюсь через полчаса или около того,– с кислым видом сказал Роджер.

– Слушай, Красавчик, так не годится,– начал он.– Ты должен был...– Увидев усмешку Роджера, он замолчал и обиделся.

Вест стал быстро просматривать бумаги, лежащие на его столе. Ничего особенного там не было.

У Глэдис Домуэл была с собой сумочка, большая, зеленого цвета, ее замужняя сестра была абсолютно уверена в этом, к тому же и Моллоу это подтвердил. Это могло быть полезным для следствия.

По-прежнему ничего не было слышно и о Дафни Моллоу.

Поведение Микеля Моллоу не изменилось.

И о Джине ничего нового.

Без двадцати десять он стучал в дверь кабинета Чэтуорта, сотворив предварительно короткую молитву, чтобы тот не оказался в задиристом настроении. Он был лучшим в мире боссом и в то же время походил на дьявола.

– Войдите!

Роджер расправил плечи и открыл дверь.

Чэтуорт сидел за своим широким столом, кабинет был отделан черным стеклом и хромом, хозяин походил на фермера, ушедшего на покой. Он улыбнулся ангельской улыбкой, махнул рукой и произнес:

– Входите, входите, Вест, рад вас видеть. Вы ведь знакомы с полковником Уотлесбери, не гак ли?

Уотлесбери сидел, втиснувшись в кресло, слишком маленькое для его огромного тела. Он, видимо, чувствовал себя неловко и был очень рад увидеть знакомое лицо. Возле его ног стоял раскрытый чемодан. На скомканном газетном листе на столе Чэтуорта лежал большой камень. Он был размером с огромную грушу, зловещий, зазубренный, покрытый пятнами коричневого цвета.