Текст книги "Жить в твоей голове (СИ)"

Автор книги: teamzero

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

Зора подошла к ним и небрежно ткнула поверженного врага носком ботинка.

– Нужно найти укромное местечко для нашей беседы. – подумала вслух Зора.

Кай задумчиво склонил голову на бок и медленно провел языком по внутренней стороне нижней губы.

– Есть идея. – объявил он.

Под недоуменным взглядом Зоры, Кай наклонился и поднял инквизитора, с низким ворчанием водрузил его на правое плечо, одной рукой придерживая его руку и ногу, чтобы удержать на себе его вес.

– Как насчет пикника на крыше?

Они воспользовались пожарными лестницами, чтобы взобраться на крышу дома. Кай очень старался не вспоминать прошлый раз, когда он поднимался по этим же самым лестницам, но с совсем другим грузом на своих плечах. Наверху Кай, не особо церемонясь, сгрузил на пол свою ношу, а Зора тут же опустилась рядом с бессознательным мужчиной на корточки. Она забрала его оружие (запрещенную лучевую винтовку, такую же, из которой Кая ранили в руку), и передала её Каю, затем похлопала инквизитора по щекам, но он не приходил в себя. Она бросила в сторону Кая упрекающий взгляд, тот лишь развел руками вместо извинения за то, что вырубил противника слишком основательно.

Зора стянула с плеча свой рюкзак, порылась в нем и выудила оттуда пузырек с жидкостью. Кай поморщился и инстинктивно сделал пару шагов назад: он чувствовал запах даже через закрытую крышку. Кастор частенько использовал этот эликсир, чтобы привести Кая в чувство, когда тому слишком сильно доставалось от противников. Зора вынула из рюкзака веревки и ловко скрутила ими руки асура, затем сняла крышку (Кай задержал дыхание), и поднесла пузырек к носу их пленника.

Мужчина дернулся и открыл глаза. Кай внимательно слушал его сердце, пустившееся в дикий галоп, едва он осознал, в какую попал передрягу.

– Одержимые. – выплюнул он с отвращением, будто слово было отравой на его языке.

– Миленько. – отозвалась Зора скучающим голосом.

– Мы зададим тебе несколько вопросов, и если ты послушно на них ответишь, то у тебя будет шанс вернуться домой. – объяснил ему правила Кай.

Он скрестил руки на груди и вновь подошел ближе к Зоре и плененному асуру.

– Засунь себе свои вопросы в то место, куда свет не достает. – не согласился инквизитор.

– Повежливее с моим другом. У него нежная психика. – предупредила Зора тоном обеспокоенной мамаши.

Инквизитор ничего не ответил, и Кай решил, что предварительные игры можно считать оконченными.

Он наклонился и резким быстрым движением ухватил инквизитора за шиворот, вздернул его в воздух.

– Сколько инквизиторов прошло в этот мир и с какой целью?

– Иди к дьяволу! – прохрипел мужчина.

– Меня уже отдали дьяволу, когда мне исполнилось девять. – прошипел Кай ему в лицо.

Он швырнул инквизитора на парапет крыши, сдвинул так, что верхняя часть его туловища свисала над краем. Под ними было восемь этажей.

– Как вы прошли через портал? – гаркнул Кай. – Что со стражами?

Инквизитор мычал что-то нечленораздельное, от него разило потом, который выступил на коже от адреналина и инстинктивного страха, вызванного пропастью, которую он чувствовал под собой. Но другой реакции от него не последовало.

– Так. – Зора поднялась на ноги и повернулась к ним спиной. – Я вижу, ты не хочешь по-хорошему. Думаю, самое время напомнить тебе, кто мы такие. Чтобы ты увидел своими глазами, по-настоящему увидел, в кого превратил нас ваш народ.

И Кай спиной почувствовал исходящую от нее вибрацию. Её присутствие стало давящим, чрезмерным, будто Зора вдруг начала занимать в пространстве намного больше места, чем предполагали размеры её тела. Кай знал, что она делает, не раз видел её такой, и поэтому отпустил инквизитора, позволив ему осесть на пол у парапета крыши, а сам отступил на пару шагов назад. Губы Кая сжались в неодобрительной гримасе, он не был в восторге от того, что Зора решила прибегнуть к этой своей способности, но им нужна была информация, любой ценой.

Кай знал, что увидел инквизитор, когда Зора вновь повернулась к нему лицом. Знал, что сейчас её глаза, которые он помнил еще зелеными, были затянуты сплошной чернотой, словно чернила, пролитые в воду. Она опустилась на колени одним плавным движением, протянула руки и почти нежно прижала пальцы к вискам пленника. Тот настороженно смотрел на нее, еще не понимая, что происходит.

А Зора устремила на него слепой взгляд этих неживых черных глаз и произнесла:

– Что вы сделали со стражами в мире Претов? – и её голос был сейчас самым жутким звуком на земле. Как будто вместе с Зорой говорило еще несколько человек, произнося те же самые слова, но не одновременно с ней, и от этого в её голосе звенело неестественное эхо.

Пленник задрожал всем телом. Его руки и ноги вытянулись, дрожали от напряжения, будто по ним пустили разряд тока. Его рот открылся в безмолвной гримасе, глаза лезли из орбит, он изо всех сил старался удержать рвущиеся из него слова, но у него не было шансов. Никто не мог противостоять Зоре, когда она вызывала своего демона.

– Они живы. – проскрипел инквизитор. – Их отвлек другой отряд, чтобы мы могли пройти.

Зора сдержанно кивнула, но Кай знал, что она чувствует такое же сильное облегчение, как и он сам. Он сделал тихий, неслышный вдох, на секунду позволяя этому чувству омыть его напряженные нервы.

– С какой целью вы прошли в этот мир?

Её голос стал ниже, еще более чужим, он резонировал, как будто те другие, неземные голоса, что звучали в нем, стали громче, сильнее. Звук её голоса причинял почти физическую боль, Кай подавил желание заткнуть уши. Спящий демон внутри него реагировал на этот звук, узнавал его, звучание этого голоса возбуждало его.

Потому что внутри Зоры был заключен не простой демон. В ней был нефилим женского пола, из рода Касикандриэры, единственной женщины среди падших ангелов. Все потомки её линии были нефилимами с женским началом и обладали мощнейшим даром подчинять себе разум других существ. Именно этим и занималась сейчас Зора.

Наверное, лицо инквизитора было сейчас красным, потому что Кай чувствовал исходящий от него жар и усилившийся запах пота.

– М-мы намерены з-захватить важные посты в этом мире. Наши р-разведчики проникнут в политические и правовые круги, в медицину, полицию и другие ключевые отрасли. Нам н-нужно обрести власть в этой стране и затем использовать её, чтобы п-подчинить другие государства, од-одно за д-другим.

Кай тихо выругался себе под нос.

– Зачем ты следил за этим бридом? – голос Зоры стал острым, словно битое стекло. Её собственного голоса почти не осталось в звуке, вылетавшем из её рта.

Кай почувствовал влагу на своей шее и поднес к ней руку. Там была кровь, она текла из его правого уха. Зора начинала терять контроль над голосом демона, и он становился физически опасным.

– Он вывел меня к этой девушке. Мы должны проследить за ней. Двое наших людей допрашивали её этим утром и есть подозрение, что она получила передачу от Источника.

Черт. Черт, проклятье. Только этого не хватало. Если инквизиторы узнают о ней, у нее останется совсем мало шансов на выживание.

– Где остальные инквизиторы?

Мужчина издал неприятный булькающий звук в ответ на её вопрос. Из его рта текла кровь.

– Г-готовят удар.

– Какой удар?

– Нам нужна паника в городе. Т-так легче будет занять нужные нам позиции. Сегодня мы отт-пправим катахари в тоннель метро. В час пик. Нужно, чтобы он атаковал как можно б-большее количество людей. Нужно, чтобы в городе ввели чрезвычайное п-положение.

– Какое метро? Когда точно? – глухо спросил Кай, но ему инквизитор не ответил. Зора встряхнула его и повторила вопрос.

– Сегодня вечером. Ветка 2С. Вам ни за что не успеть туда в срок.

– Это мы еще посмотрим. – скрипнул зубами Кай.

Он шагнул к мужчине, отодвинул Зору и второй раз отправил их пленника в нокаут. Зора дышала часто и поверхностно, Кай чувствовал, как она дрожит, как сжимаются и разжимаются её пальцы. Она ушла слишком далеко. Кай понял, что у нее не получается вернуть контроль над своим голосом и разумом. Он шагнул к ней и Зора зашипела на него, вызывая кровотечение уже из другого уха. Кай крепко стиснул зубы и, прежде чем Зора успела отреагировать, влепил ей звонкую пощечину, достаточно сильную, чтобы её голова беспомощно мотнулась в сторону, а на разбитой губе проступила кровь.

Зора пошатнулась, сделала несколько шагов назад, пытаясь вернуть равновесие, и прижала руку к кровоточащей губе. Кай просто стоял и молча слушал её сердце, пытающееся вернуться к привычному спокойному ритму. Она утерла кровь с лица и сделала несколько глубоких вдохов, выравнивая дыхание.

– Спасибо. – хрипло бросила Зора в его сторону.

Тот факт, что она не стала возмущаться силе его удара и тому, что пустил ей кровь, говорил сам за себя: Зора сама понимала, насколько сильно поддалась демону. Кай хотел сказать ей, что так заканчивалась почти каждая её попытка прибегнуть к этому умению своего демона и что ей стоило бы лишний раз подумать прежде, чем ввязываться в эти звуковые спецэффекты. Но он этого не сказал.

Бессознательного инквизитора они оставили на крыше связанным. Логичнее было бы его убить, но ни Кай, ни Зора не убивали людей. Они убивали монстров. Инквизитор еще не был монстром. Пока еще нет. То, что он остался в живых, вполне могло стать большой проблемой, но видимо ни один из них еще не был готов переступить ту черту, что отделяла их от настоящих убийц.

Солнце поднималось все выше над городом. У них оставалось немногим более восьми часов на то, чтобы придумать, как предотвратить катастрофу в метро.

***

Леда проснулась с мерзким ощущением, будто вся гравитация планеты собралась в одну громадную тяжелую лапищу и сейчас расплющивает её тело. Которое, кстати, ныло и болело так, будто им всю ночь пробивали стены, а напоследок еще и попинали хорошенько. Колени возмущенно пульсировали болью, а голова, как ни странно – нет, к чему Леда отнеслась с подозрением, зная коварные выкрутасы своего организма. Голова могла не болеть сейчас, чтобы поменять местами небо и землю через пару часов. Хоть сейчас мигрени и не было, голова все равно ощущалась чем-то средним между наполненным водой воздушным шаром и тяжелым чугунным котелком, по ошибке оказавшимся на её не приспособленных к таким предметам плечах. Леда несколько минут просто лежала в кровати, лениво прислушиваясь к своему телу и отсутствующе таращась в потолок. На нем матово поблескивали бесполезные фосфорные звезды, которые выглядели глупо при дневном свете и отказывались светиться в темноте. Во рту ощущалась горечь и Леда вяло подумала, что было бы неплохо почистить зубы. Но эта процедура предполагала расставание с кроватью, так что, если подумать хорошенько, то не так уж её это и беспокоило. В комнате царил приятный полумрак и Леда поймала себя на эфемерном ощущении, как будто она оказалась вне времени, как будто её комната парит в невесомости где-то за пределами реального мира и его проблем.

Память возвращалась медленно и неохотно, воспоминания укладывались в её сознании тонкими лепестками, как опадающие на землю сухие листья. Когда горка этих листьев-воспоминаний стала слишком объемной, Леда поморщилась и страдальчески застонала в подушку. Все, чего она хотела – это остаться в постели, в убежище из тяжелых одеял и дружелюбных подушек, желательно до скончания своих дней.

Но она обещала позвонить Вере, и если она этого не сделает, её беспокойная подруга попросту притащит сюда свои сто семьдесят сантиметров агрессивной заботы. Поэтому Леда собрала свою волю в кулак, неизящным мешком выкатилась из сладких объятий кровати и отправилась на поиски телефона. Его нигде не было и Леда, ругаясь себе под нос, перевернула вверх дном полкомнаты в его поисках. Обнаружился беглец в самом неожиданном месте: под её подушкой. Он был выключен и Леда даже вспомнила, как выключала его, но вот момент, когда она зачем-то сунула его под подушку, оставался черной дырой в её памяти.

Думая о том, что теперь, когда она встала, уж точно придется идти чистить зубы, Леда включила телефон. Щурясь на оживший экран смартфона, она от души зевнула, так отчаянно, что в какой-то момент в челюсти что-то щелкнуло, а на глаза навернулись слезы. Все еще хотелось спать. Леда пообещала себе, что отчитается перед Верой и не станет отказывать себе в этом удовольствии. Наконец, телефон включился, сим-карта активировалась и через пару секунд экран запестрил догоняющими друг друга сообщениями о пропущенных вызовах.

Леда осоловело уставилась на незнакомый номер. Неизвестный абонент домогался её тридцать шесть раз. Это законно вообще: звонить человеку тридцать шесть раз подряд с промежутком в десять минут? Угрюмый интроверт в голове Леды проворчал, что за такое нужно отбирать телефоны и давать взамен почтовых голубей. Если это вдобавок окажется реклама косметики или назойливый интернет-провайдер, Леда пошлет их так далеко и так глубоко, что они еще долго будут бояться подносить к уху телефоны.

Мысль еще даже не успела оформиться в её голове, как телефон затрезвонил, крикливо и отвратительно громко. Леда подскочила и телефон вывалился из её рук. Цедя непечатные слова, Леда наклонилась за ним, подняла (состроив гримасу при виде увеличившейся трещины на защитном стекле), взглянула на имя Веры на экране и со смиренным вздохом приняла вызов.

– Наконец-то! – гаркнула трубка ей в ухо. Леда поморщилась и поспешно убавила громкость.

– Я только проснулась. Выключила теле…

– Тебя ищет полиция.

– Меня ищет по… – тупо повторила Леда, оборвала сама себя, мотнула головой и нахмурилась. – Что? Но я же ничего не…

– Да не из-за тебя, в смысле из-за тебя, конечно, но они просто хотят с тобой поговорить. О тех двух самозванцах, что тебя допрашивали.

– Откуда ты…

– Когда они не дозвонились до тебя напрямую, то связались с больницей, я как раз была там и сказала, что передам тебе.

– И что теперь… – Леда услышала, как Вера на том конце набирает воздух в легкие, и рявкнула: – Если ты меня еще раз перебьешь, я тебе язык через нос вытяну и привяжу к уху. – Вера крякнула и промолчала. – Что теперь, мне им перезвонить? Когда они хотят меня видеть?

– Сегодня вообще-то.

– Черт. – простонала Леда.

– Поедем вместе. Я буду у тебя через пятнадцать минут, так что оденься и постарайся выглядеть прилично.

– Угу.

– И не вздумай снова лечь спать.

Леда заворчала и отключилась. Просто замечательно. Меньше всего на свете ей хотелось ехать в полицию. Она подозревала, что копы – теперь уже настоящие (наверное?) – не преминут вытащить на свет историю с Деем. Если уж совсем начистоту, у Леды остались самые неприятные воспоминания о её прошлом общении с полицией. Но, вопреки собственному нежеланию связываться с ними, Леда понимала, что беседа с настоящими детективами необходима.

Сейчас, окончательно проснувшись, она осознала, что самозванцы слишком много знали о ней. Им было известно о её брате и даже о том, что у него имелись проблемы с наркотиками. Кто они такие и почему обратили на нее свое внимание? Тревога камнем осела у нее в груди.

Леда подошла к окну и подняла тканевые ролеты, пропуская в комнату теплый свет садящегося солнца. Она жила на последнем, седьмом этаже, и из её окна открывался вид на город, на крыши невысоких домов, лабиринты улочек и зеленые кроны деревьев. Она порадовалась, что её окна не выходят на ту сторону, с которой просматривался тот самый переулок. Леда какоето время стояла задумчиво у окна, затем, словно очнувшись от своих мыслей, поспешно направилась в ванную, на ходу стягивая с себя пижамную футболку.

В ванной она открыла воду, выдавила немного мятной пасты на зубную щетку и на миг застыла, уставившись на свою руку, держащую щетку. Вокруг запястья протянулся браслет из начавших темнеть синяков. На секунду Леда почти ощутила хватку жестких пальцев погибшего мужчины. Она мотнула головой и принялась энергично чистить зубы.

Её отражение в зеркале выглядело усталым и немного больным. Кожа, и так бледная, сейчас казалась почти прозрачной. Последние несколько месяцев Леда избегала подолгу глядеть на себя в зеркало. После самоубийства Дея собственное отражение внушало ей необъяснимый дискомфорт. Как будто её двойник из зазеркалья смотрел на нее осуждающе, с презрением. Вот и сейчас она уже привычно отвела взгляд в сторону. Леда прополоскала рот, умылась, намочив упавшие на лицо темные пряди. С освеженным дыханием и лицом она почувствовала себя немного лучше.

Леда вернулась в комнату и нырнула в недра своего шкафа в поисках целых джинсов. Те, в которых она пережила дикие ночные приключения, придется выбросить – слишком большие дыры на коленях, да и кровь успела слишком глубоко въесться в ткань. Леда выудила из ящика новую пару светло-голубых джинсов и черную футболку с известным смайлом Нирваны. Одевшись, накинула сверху темно-зеленую рубашку в клетку.

Она как раз собирала волосы в небрежный хвост, когда услышала – или подумала, что услышала – какой-то шум за дверью. Леда замерла как была, с поднятыми к голове руками, и уставилась на входную дверь. Это могла быть Вера. Конечно. Просто нервы у нее сейчас на взводе. Но в горле резко пересохло, когда Леда на цыпочках прокралась к двери, помедлила, слушая, как ускоряется её сердце, и бесшумно потянулась вперед, чтобы поглядеть в глазок.

В коридоре было пусто.

– Послышалось. – тихо сказала Леда в пустоту своей квартиры.

Она успела сделать четыре шага назад в комнату, когда дверь вдруг содрогнулась под тремя мощными, настойчивыми ударами: бам, Бам, БАМ. Каждый громче и злее предыдущего, бедная дверь вся вибрировала от их силы. Последний яростный удар завершился сводящим с ума звуком, тихим скрежетом, будто кто-то с той стороны нарочито медленно провел ногтями по дереву её двери.

Леда вдруг сообразила, что сидит на полу, забившись в угол между шкафом и стеной, прижав колени к груди и не дыша. Она не помнила, как оказалась тут. Сердце разрослось в груди и колотило в ребра, бухало ударами крови в ушах. Леда сдавленно выдохнула, стараясь быть как можно тише. Волоски на её шее встали дыбом, страх тек по её спине каплями холодного пота. Кто стоит там, за её дверью?

Память (паника?) услужливо предложила ей образ мерзкого клоуна/лже-копов/человека-в-черном/Дея? Леда поднесла руки к лицу и прижала их ко рту, чтобы заглушить рвущиеся из нее жалкие звуки, нечто среднее между всхлипами и поскуливанием. Рем закрыл за собой дверь, уходя. Она в безопасности. Но она должна поднять себя на ноги, подойти к проклятой двери и посмотреть в глазок, чтобы убедиться, что там, в коридоре, нет никого из тех, кого она видит сейчас перед своими глазами (что, если есть? Чтоеслиесть, чтоеслиесть!). Она должна взять себя в руки. Подняться. Подня…

Трель дверного звонка вынудила её тело подскочить в самой настоящей судороге, будто по ней пустили разряд тока. Сердце разогналось уже до такой скорости, что сердечный приступ был не за горами. Сделав над собой нечеловеческое усилие, Леда поднялась на разъезжающиеся ноги и – в почти предынфарктном состоянии – шагнула к двери. Линзы глазка показали искаженное лицо Веры и Леда почувствовала непреодолимое желание разрыдаться. Или расхохотаться.

Её руки тряслись, когда она открывала замки, и Вера тут же уставилась на нее с подозрением. Леда сдвинулась немного в сторону и вяло взмахнула рукой в приглашающем жесте.

Вера зашла, не отрывая от нее взгляда прищуренных голубых глаз.

– Ты чего? – поинтересовалась она. – Выглядишь так, будто призрака увидела.

– Ха-ха, смешно. – плоским голосом отозвалась Леда. – Если бы не вчерашние оборотни и дементоры, я бы даже подумала, что ты шутишь.

Леда прошла мимо подруги в комнату и спиной почувствовала, что Вера идет за ней.

– Между прочим, о призраках мне вчера никто не говорил.

И Леда совсем не хотела быть первой. Однако в её голову настойчиво лезло воспоминание об утреннем эпизоде, когда ей померещился – показалось, что померещился – её мертвый бывший парень.

– Вера, – Леда плюхнулась на кровать и посмотрела на подругу снизу вверх. – Ты никого не видела в коридоре?

– Сейчас? – Вера растерялась. – Никого, пусто как в школе на летних каникулах. А что такое?

Вера тоже подошла к кровати и нависла над подругой, ожидающе сложив руки на груди. Леда помотала головой, затем поднесла руки к лицу и надавила на глаза основаниями ладоней, вызывая вспышки красных пятен под веками.

– Кто-то ломился в мою дверь за пару минут до того, как ты пришла.

Жаркая волна нового страха окатила Леду с ног до головы, заставила резко отнять ладони от лица. Что, если Вера столкнулась бы с ненормальным, который почти выбил её дверь? Просто счастье, что она с ним разминулась, кем бы он ни был.

– Здесь никого не было, Леда. Может, местная шпана хулиганит?

Леда не стала возражать, покорно пожала плечами. Но она готова была спорить на что угодно, что мелкое хулиганье не стало бы выламывать её дверь. Вера шевельнулась, протянула руку и похлопала Леду по плечу.

– Давай-ка, собирайся. – поторопила она. – Нам нужно быть в участке в течение часа. Хмм… что это за запах?

Леда сконфуженно уставилась на подругу, на всякий случай мысленно напоминая самой себе, что она почистила зубы и была в душе, потом поняла, что Вера имеет в виду запах утренних блинчиков.

– Рем заходил утром, приготовил завтрак.

– Черт, – весело ругнулась Вера. – Всегда подозревала, что родители очень сильно подставили меня, сделав единственным ребенком в семье. Я обязана проинспектировать труды твоего младшенького. Да, кстати… – Вера вынула из кармана свой телефон, потыкала пальцами по экрану и телефон Леды тихо булькнул звуком входящего сообщения. – Почитай.

Вера скрылась на кухне, а Леда открыла статью, только что высланную подругой.

– Эй, а зачем ты разобрала кальян? – донеслось из кухни.

– Долгая история. – рассеянно отозвалась Леда, хмурясь на открывшуюся в телефоне статью.

Автором оказался один из столичных журналистов. Вся статья была посвящена его сегодняшнему столкновению со странным агрессивным существом, отдаленно напоминающим полярного медведя, но намного более крупным и к тому же прямоходящим. По словам журналиста, зверь напал на него в городском парке, но ему оказали помощь двое людей. Мужчина и женщина. Автор статьи взахлеб описывал, как эти двое сразились с напавшим на него “йети”. Статья выглядела довольно безумной и без своей концовки: журналист утверждал, что поверженный зверь растворился в воздухе.

Еще позавчера Леда лишь насмешливо хмыкнула бы в ответ на такую откровенную чушь, но сейчас она внимательно вчитывалась в каждое слово. А дойдя до конца статьи, замерла. Журналист не успел сфотографировать своего “медведя”, но ему удалось сделать нечеткий снимок двоих спасителей. Размытая фотография изображала высокую женщину с короткими светлыми волосами, в черной кофте и обтягивающих брюках. А рядом с ней был и мужчина – тоже весь в черном, с головой наполовину закрытой черной повязкой.

Тот самый мужчина, который был в переулке, который отвлек на себя клоуна. О котором говорили все пациенты в больнице.

Вера вернулась в комнату, на ходу жуя блинчик, и кивнула на телефон в руках Леды.

– Что думаешь?

– Я его видела. – прошептала Леда.

Вера подавилась блинчиком и ей пришлось согнуться пополам, чтобы прокашляться. Леда сбегала на кухню и принесла ей воды. Вера забулькала водой так быстро, что Леда испугалась, как бы она не захлебнулась.

– Ты видела этого медведя? – фальцетом взвизгнула Вера, все еще кашляя.

Леда вместо ответа развела руки в стороны и подняла их вверх, разочарованно качая головой в ответ на догадливость подруги и делая ей большие глаза.

– Да, медведя, спросил у меня, где ближайшие заросли малины! Балда, я видела мужика в маске.

Вера сконфуженно порозовела, покивала головой, одновременно проводя рукой по своим стриженным под мальчика светлым волосам.

– Я боюсь медведей. – пробубнила она в свое оправдание. – Когда ты вообще могла увидеть этого парня? Мы же вчера попрощались поздней ночью и ты собиралась домой.

Леда тяжко вздохнула и подумала, что очень хочет крепкого кофе. Кофе с коньяком. Или просто коньяка, да. Она как смогла рассказала Вере о том, что произошло с ней этой ночью, опустив некоторые слишком безумные детали. Подруга слушала, открыв рот, и тоже присела на кровать.

– Но почему же ты не позвонила мне, когда попала ночью в больницу? Конечно, пожимай плечами. – Вера стрельнула в нее сердитым взглядом, затем вздохнула и подвела итог беседы: – Ладно, мы ни черта не понимаем, что происходит, но по крайней мере, нам точно известно, что хотя бы этот персонаж настоящий.

– Я была уверена, что клоун – галлюцинация. Результат действия наркотика.

– Хочешь сказать, что теперь уже не уверена?

– Я сдала анализы в больнице, все чисто. Ни следа посторонних веществ. Я не понимаю, что это такое, Вера.

– Мы со всем разберемся. А сейчас вставай, нам пора выходить, если не хотим опоздать – когда дело касается полиции, лучше быть пунктуальными, согласна?

Леда согласилась. Она накинула куртку, обулась и, натянув рюкзак, вслед за Верой вышла из квартиры. На улице понемногу начинали сгущаться сумерки и девушки ускорили шаг, направляясь к метро. Полицейский участок располагался довольно далеко и им предстояло прокатиться почти через всю ветку 2С. Леда заметила, что Вера настороженно озирается по сторонам – как видно, её нервы тоже были не на месте. Сама же Леда предпочла упрямо глядеть себе под ноги, рассудив, что так у нее меньше шансов увидеть что-то такое, что еще сильнее расшатает её самоконтроль.

Они спустились в подземку, прошли через турникеты и обе поморщились от визгливого голоса дежурной по метрополитену, кричащей на подростков, попытавшихся проскочить турникеты без билета. Девушки спустились на перрон и остановились в самом начале, где было поменьше людей. Обе молчали, погрузившись в свои мысли. Леда думала о том, что ей говорить в полиции. Что, если настоящие копы тоже ей не поверят? Она и сама-то не до конца себе верила.

Вера подтвердила, что завтра у нее второй выходной, из чего Леда сделала обнадеживающий вывод, что люди перестали поступать в госпиталь такими безумными количествами. Она задумалась о том, скольким еще помог странный мужчина в маске – так же, как журналисту и так же, как ей. Теперь у него появилась напарница? Кто они такие? Агенты спецслужбы? И от кого на самом деле они спасают людей в городе? Леда никогда не была суеверной, но сейчас в её голову лезли самые дурацкие мысли.

Из тоннеля подуло ветром: приближался поезд. Состав со скрипом затормозил, двери раскрылись и девушки зашли в первый вагон. Поезд был забит битком: люди возвращались домой после рабочего дня. Куда ни глянь – усталые, хмурые лица. Две девушки рядом с ними обсуждали статью журналиста – жертвы йети.

Поезд вдруг дернулся раз, другой, резко сбросил скорость. Люди завозмущались, поспешно хватаясь за поручни и друг за друга. Какая-то женщина сильно наступила Леде на ногу и, будь на той обувь понежнее ботинок, отдавила бы ей все пальцы. Женщина сдавленно пробормотала извинение и Леда кивнула в ответ, на всякий случай убирая ногу подальше. Поезд продолжал стоять, его двигатель гудел сердито и натужно, затем замолк. Леда удивленно приподняла брови. Вера нервно взглянула на часы: она терпеть не могла непредвиденные задержки.

Леда принялась изучать стену тоннеля, стараясь сфокусировать взгляд на протянутых вдоль нее трубах и не смотреть на отражения людей в стекле окна. Вероятно, они догнали идущий впереди поезд и через минуту снова тронутся. Интересно, полиция поверит в историю о пробках в метро, ставших причиной их опоздания?

Свет в вагонах мигнул и погас, что стало неожиданностью. Со всех сторон послышались взволнованные возгласы. Темноту разбавляли лишь редкие огоньки лампочек на стенах тоннеля. Леда переглянулась с Верой, не понимая, что происходит. Гул приглушенных голосов в вагоне нарастал, люди встревоженно задвигались, спрашивали друг у друга, что случилось. В вагоне зажглось аварийное освещение, в свете которого лица пассажиров казались зеленоватыми и нездоровыми.

В динамиках, через которые объявлялись названия станций, послышался треск, затем взволнованный голос машиниста:

– Поезд не будет ехать дальше. Всем пассажирам необходимо эвакуироваться через тоннель. Сейчас будут открыты все двери, выходите из вагонов и следуйте за машинистом. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие.

– Что за черт? – прошептала Вера.

Леда знаком приказала ей замолчать: они стояли у самой двери в кабину машиниста и оттуда сейчас доносились едва различимые слова диспетчера: чрезвычайное происшествие… треск помех… постороннее проникновение… остановить все поезда, эвакуировать пассажиров… помехи, помехи… туман.

По позвоночнику Леды пополз неприятный холодок.

С шипением и тихим скрипом раскрылись двери вагонов.

Несколько молодых парней тут же рванули к выходу, расталкивая людей на своем пути. Вера протянула руку и ухватила одного из них за рукав куртки:

– Эй, полегче, все выходят по очереди и без паники.

Парень зыркнул на нее с таким видом, будто в последний момент сдержал кулаки. Вера не дрогнула под его взглядом и он сделал шаг назад, бормоча ругательства себе под нос.

Несколько людей уже успели спуститься из вагона. В тоннеле слышались голоса: пассажиры из других вагонов тоже спрыгивали на пол, толкаясь в узком пространстве между широкими вагонами и стеной тоннеля со змеящимися по ней проводами и трубами.

Леда пропустила вперед женщину с ребенком и спрыгнула в тоннель следом за ними. Было довольно высоко и от столкновения с полом её израненные колени болезненно завибрировали. Вера присоединилась к ней через несколько секунд и они зашагали в цепочке людей, гуськом бредущих за машинистом, который держал в руках зажженную световую шашку, служащую ориентиром для перепуганных пассажиров. В тоннеле пахло сыростью и машинным маслом. Леда внимательно смотрела под ноги, чтобы ненароком не наступить на какой-нибудь провод. Она понимала, что тоннель, скорее всего, обесточили на время эвакуации, но предосторожностей много не бывает.

– Как думаешь, что случилось? – со свистом прошептала Вера.

– Не знаю, но это должно быть что-то серьезное. – тоже шепотом ответила Леда. – Слышала диспетчера? Что значит это “постороннее проникновение”?

Вера лишь пожала плечами, да и что она могла ответить. Отовсюду слышался испуганный шепот, люди переговаривались, высказывая догадки о причинах экстренной эвакуации. Где-то позади заплакал ребенок.

Машинист вывел их в боковой тоннель. Леда видела, как он остановился, повернулся лицом к толпе пассажиров, словно новый Моисей к своим последователям, и поднес к лицу громкоговоритель.