Текст книги "Путешествие на восток (СИ)"

Автор книги: Samus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Глава 5

11 день 11 месяца 879 года, устье реки Пены

– У меня профессия Путешественника подросла, – сообщил Вайдабор, закидывая на плечо огромную дубину. – Это от путешествия через море?

– Не только, одних поездок по новым местам тут недостаточно, – ответил Бранд. – Нужно осваивать что-то еще, разжигание костров, способы ухода за лошадьми, умение определять верный путь, тогда Путешественник будет расти. У большинства героев, хотя и не у всех, есть Путешественник, очень уж удобно, забираешься в глушь за Проклятым, а попутно и вторичный Путешественник растет, и он же потом помогает забираться в глушь за следующим Проклятым.

Валланто спокойно разделась догола и уже выжимала одежду, остальные последовали ее примеру, все, кроме Минта и Бранда. Бард пялился на Валланто, губы шевелились, похоже подбирая слова, а Бранд просто поменял одежду на себе давно отрепетированным приемом, и только затем начал выжимать мокрое. Шторм уходил на запад, море еще волновалось, но дождь уже закончился.

– Научишь? – спросила Валланто.

– Касаешься одежды и прячешь в карман, одновременно с этим достаешь другую из кармана, – пожал плечами Бранд. – Пять лет повторений и у тебя получится не хуже.

– Ебать-копать, и все это чтобы не сверкать своим старым хуем? – изумился Матершинник. – Ну нахуй!

Он как раз посверкал своим органом и нацепил мокрую повязку обратно, отточенным движением закинув ее на круп, затем протянув руки назад и подвязав под брюхом. Накидку на лошадиную часть Дж’Онни спрятал еще до бури, а человеческий торс его прикрывала безрукавка мехом наружу, кентавр стащил ее с себя и начал отжимать. Конница и пехота в одном теле, подумал Бранд, глядя на него, да, кентавры вполне могли быть еще одним экспериментом по созданию воинов против Бездны.

От мысли о том, что все они – творения богов и игрушки в их драчке с Бездной, во рту опять стало кисло.

– Это прием для полной смены брони и вооружения в бою, – ответил Бранд, – и оттачивали мы его не просто так.

Дж’Онни задумался.

– А раньше у меня профессия Путешественника не росла потому, что я ездил только к Провалу и обратно? – спросил Вайдабор сверху.

С его меховой одежды текли настоящие реки, размывая берег. Будь с ними прежняя Ираниэль, вполне возможно, уже дышала бы учащенно при виде голого великана, примерно, как Минт на обнаженную Валланто. Сами герои действовали привычно, без стеснения, потому что те, кто не мог преодолеть стеснение или ходили в одиночку, или подводили группу, а то и просто гибли. Истории о геройском разврате и любви всех со всеми происходили оттуда же, из самой жизни героев, когда отойти в сторону отлить или думать о женщинах вместо того, чтобы скрытно красться, могло привести к гибели группы.

– Да, – кивнул Бранд. – Самый простой способ подъема профессии – ездить по новым местам, оказываться в каких-то новых ситуациях. Примерно так же, как для трудовой профессии делать что-то новое в рамках своей специализации, там, не знаю, поднимать Повара, готовя новые и новые блюда, например. Или, вот в твоем случае, работать не только дубиной, но и булавой, двумя дубинками, посохом, отрабатывать тычковые удары, сочетать дубину с щитом, что там еще из базиса, ах да, работать разными дубинами из разных материалов.

Вайдабор смотрел восхищенно, словно никто ему этого не объяснял.

– Базиса? – удивилась Валланто. – Не слышала, чтобы ты сражался дубинками.

– Я изучал разные профессии, чтобы знать противников, – пожал плечами Бранд и добавил, – и моим наставником был Шилим Посох.

Валланто и Дж’Онни нахмурились одновременно, припоминая. Валланто уже переоделась, так что Минт бросил глазеть и торопливо отбежал за пригорок.

– Да, он был не слишком известен за пределами Мойна, – кивнул Бранд, – но дело свое знал. Я закончил ученичество у него и отправился в драконьи горы.

Бранд вспомнил все обстоятельства той истории и мысленно вздохнул. Хоть он и твердил себе, сидя в Благой Тиши, что нельзя жалеть о прошлом, но все равно, некрасиво вышло. Вернувшись несколько лет спустя, он узнал, что Шилим погиб и больше не искал себе наставников. Наоборот, сам попробовал стать учителем и там тоже все сложилось печально.

– Так что, кое-что о посохах и дубинах я знаю, – добавил он, – по дороге в Турсу как раз будет время немного размяться.

– Дед! – донесся выкрик Минта из-за пригорка. – Хорош этой дичи! Когда уже нормальные города будут?

– Как только пересечем эти дикие земли, с вулканами и огненными элементалями, и отобьемся от древесных зайцев!

Судя по изумленному виду Минта, высунувшегося из-за пригорка, где он переодевался и отжимал одежду, бард уже давно забыл, что там плел Бранду при первой их встрече. Сам Бранд только махнул рукой, и они зашагали на северо-восток, решив не подниматься по реке Пене.

Прямыми выбросами маны из Провала сюда не доставало, драконьих гор под боком не имелось, но дурная слава и повышенный мановый фон делали свое дело. Нет-нет, да заводилось всякое-разное, спешившее сожрать все вокруг. Барус, Раина, Вергия и вольные поселения, дриады Бесконечного Леса, империя Турсы и Морания на востоке Пенного моря проводили ответные экспедиции, ехавшие к Провалу войска и герои вроде Вайдабора вносили свою лепту, уничтожали омонстревшее зверье. Так что своих орд диких кентавров тут не завелось, селился разный лихой люд, рыскали контрабандисты и Укротители, легко можно было погибнуть, нарвавшись на живых или на стаю, поднявшую уровни и поумневшую, но в то же время решительный и крепкий живой вполне мог проехать эти земли насквозь.

– Из пены и грязи родилась красотка, – бормотал Минт, снова едущий на спине Дж’Онни. – Нет, из грязи и пены, хм, нет, из пены родилась, родилась из пены…

Валланто, похоже, не слишком волновало, что Минт сочиняет песню о ней, разумеется, все приукрасив, как положено барду. В его версии Валланто представала богиней красоты и любви, родившейся из морской пены на рассвете и сразившей в самое сердце несчастного барда, который как раз пришел туда топиться с горя.

Бранд и остальные шагали молча, благо упрямая, низкая степная трава не дала дождю размыть землю, не требовалось выворачивать ноги из глины. Мысли Бранда опять вращались бесплотно вокруг богов и страницы из дневника хозяина подземелий. Способ записи, когда текст проявляется только при полном отсутствии маны вокруг, Марденус открыл случайно, экспериментируя с послушным ему кристаллом подземелья, и тут же решил, что он отлично подойдет для сохранения тайны.

Записал все в отдельных дневниках и спрятал в кристалле подземелья.

12 день 11 месяца 879 года

– Все, скоро будет пиздато, – сообщил Дж’Онни Минту, поворачивая голову, – впереди поселение!

– Большое? – оживился бард, кидая взгляд на Бранда.

Герой-кентавр, скорее всего, прибег к магии звука или одной из Особенностей, Бранд расширил Восприятие и тоже уловил шум селения. Шум боя и зверья вокруг.

– Поебаться хватит, – хохотнул Дж’Онни, ускоряя шаг. – Спасешь всех, потом споешь пиздато, девки и парни сами штабелями лягут, раздвигая ноги!

– Эй, какие еще… – начал возмущаться Минт, но договорить не успел.

Дж’Онни рванул с места, сразу срываясь в галоп на полной скорости и Минта просто снесло, кувыркнуло в воздухе. Валланто на ходу запрыгнула на кентавра, Бранд уже мчался рядом.

– Я понесу тебя, могучий певец, – донеслось со спины.

Вайдабор подхватил Минта, побежал следом, громко топая, но все равно не успевая за остальными. Как, собственно, и было запланировано. Бранд на бегу вслушивался, затем подал сигнал «Глуши всех», Дж’Онни кивнул.

Селение на краю леса стремительно приближалось, Матершинник сунул в рот пальцы и свистнул, взмывая в великолепном прыжке. Запрыгнул на стену высотой в двадцать футов, прямо на площадку над широко раскрытыми воротами, где кипела схватка и громоздились трупы живых и зверья. Свист кентавра оглушил и уложил зверье в воротах и под стенами, швырнул на землю живых. Валланто скользнула вниз и из земли рванула каменная стена, наглухо перекрывая ворота.

Бранд промчался, сшибив рога парочке Клыкастых Оленей, ткнул пальцем в глаз Скрытной Ласке, уже раззявившей пасть, и оказался рядом с вожаком этой стаи. Щетинистый Кабан-Секач, неприятно напомнивший ему Айро Быка размерами, подрывал стену, хрюкал и ударял бивнями по бревнам. Сверху летели камни, лился кипяток, но густая щетина с металлическим отливом защищала подросшего в уровнях зверя, атаки его только ярили.

Бранд чуть замедлился, чтобы не портить стену поселения, и вожак учуял его, развернулся и ринулся в атаку.

– Ну ты и свинья, – хохотнул Бранд, привычно взмывая в прыжке.

Будь вожак Кабан чуть выше уровнями, наверняка успел бы уловить движение прыжка и попробовал бы ударить бивнем или сменить направление движения. Тогда Бранд ударил бы навстречу, выворачивая бивень и используя отталкивание удара, чтобы выйти в ту же точку над черепом, но обошлось и без этого. Умение пробивающего удара словно само притянуло его руку, перчатка не подвела и череп Кабана хрустнул, а сам он обрушился оземь, придавливая прибежавших на помощь

Мелькнуло сообщение о победе, как всегда, с нулем опыта.

– Да!

– Слава героям!

– Бей гадов!

Защитники поселения – крепкие живые немалых таких 130−150-х уровней (обычное дело в подобных селениях, главное не спрашивать, сколько умерло, не добравшись до таких высот) – воодушевились, начали метать камни, бревна и стрелы в разбегающихся зверей, примерно равных им по уровню. В обычных условиях зверье и не сунулось бы, но похоже убитый Брандом Кабан где-то нахватал уровней, дорос до 203-го и повел новое воинство утолять свою кровожадность или еще что.

К моменту, когда Вайдабор, с Минтом в руках, прибежал, все уже закончилось: самые кровожадные умерли под ударами героев, остальные драпали под улюлюканье и свист защитников поселения. Затем Валланто убрала стену и началась самая приятная – все радовались победе, живые уцелели – и одновременно неприятная часть, ведь другие живые погибли, их надо было хоронить и так далее. Вайдабору поручили возню с вожаком-Кабаном и прочим крупным зверьем, местные охотно ринулись ему помогать.

– Слушай, а я не хочу девок штабелями, – вдруг сказал Минт, глядя на жителей поселения, хлынувших в ворота.

Кто-то возился с трупами, другие добивали зверье и тащили на разделку, девицы, крепкие и мускулистые, взирали восхищенно, как и полагается, на Бранда, но в основном на Минта.

– То есть хочу, но не могу, – в голосе барда слышалось отчаяние. – За что мне это⁈

– Хотел быть королем? Вкусно есть, сладко спать, давать концерты тем, кто не сможет отказаться и расти в уровнях, сношать аристократок? – безжалостно спросил Бранд.

От живых отделилась группа, зашагала к героям. Сколько Бранд ни ездил по миру, но везде подобные поселения возглавляли такие вот живые, крепкие, пожившие, умеющие сражаться и руководить. Советники – старше возрастом, уже негодные в поле, но способные давать советы и помогать опытом, ну и охрана или личная дружина, из таких же крепышей, основы будущего войска, если вдруг поселение разрослось бы до страны или хотя бы крупного города.

– Хотел, – признал Минт, – но я хотел как лучше!

– А получилось, как всегда, у тебя, – заржал Дж’Онни, словно невзначай подгибая то одну, то другую ногу и демонстрируя всем подковы из мифрила.

Группа местных приблизилась.

– От имени всего нашего поселения я, Дедал Заступ, благодарю вас, о могучие герои! – поклонился глава-человек до самой земли, и остальные поклонились следом. – Прошу оказать нам честь и стать почетными гостями, отведать нашего гостеприимства!

Выпрямился и во взгляде его мелькнуло удивление, так как никто не тронулся с места. Все ждали реакции Бранда, а тот всматривался в свиту Дедала.

– Скажи мне, вождь, как вышло так, что ворота оказались открыты? – спросил он.

– С самого лета, когда повсюду повылазили демоны Бездны, зверье вокруг шалило и разжиралось друг на друге и открытых источниках, – ответил Дедал задумчиво, оглаживая черную бороду. – Скрытные Ласки начали резать скот и пастухов, нам пришлось увеличить высоту стены. Мы, конечно, тоже подняли уровней, но вы же видели, какой Вожак у них завелся!

Окружающие кивали, бросали взгляды в сторону туши Кабана-вожака. Даже Вайдабор рядом с ней смотрелся не великаном, а обычным живым. Затем свита вождя вполне ожидаемо перевела взгляды на Бранда, словно изумляясь, как такой старик мог в одиночку прибить такую махину.

– Думаю, Скрытные Ласки сняли часовых, сгрызли засов, но один из наших, гном-кузнец Дарфин успел поднять тревогу и сам погиб, пытаясь сдержать зверье.

– А я думаю, что ворота открыли изнутри, – чуть повысил голос Бранд, сосредотачивая взгляд на одном из советников Дедала.

– Пиздец! – воскликнул Дж’Онни, словно в ответ на реплику Кулака.

Советник и шесть его сторонников – сплошь двойники, доппельгангеры – попадали оглушенные, благо Матершинник разбирался в жестовых сигналах героев и уловил все, что ему сообщал Бранд пальцами рук, привычно сложенных за спиной.

– Наша пирамида оценки сломалась, – бормотал Дедал, вырывая себе бороду волосок за волоском и не замечая того, – но они же пришли все вместе, из…

Он остановился и побледнел, впрочем, Бранд и так уловил недосказанное. Какое-то селение рядом пало жертвой зверья, эти семеро явились сюда под видом жертв, втерлись в доверие, поддерживая друг друга, возможно, даже именно они и испортили заранее пирамиду, натравив тех же Ласок. Зверье не просто разжиралось, его откармливали, целенаправленно, собираясь… нет, Бранд не знал, что они там собирались делать, но мог предположить.

Выбить дриад из их Леса и занять его, воспользовавшись всеобщей ненавистью к дочерям Перводерева.

– Вот поэтому и нехуй пускать кого попало, – наставительно заметил Дж’Онни. – Не может предъявить полный статус? Пусть пиздует дальше! И не печалься, вождь, мы привезли тебе знатного ебаря-барда!

– Что? – растерянно переспросил Дедал, явно непонимающий, что ему говорят.

– Эльфы-аристократы рукоплескали ему, а королевы умоляли о его руке, слово героя! – воскликнул Дж’Онни громко. – А уж девок как любит, хлебом не корми, дай ребеночка им заделать, так что вскоре все пузатые будут ходить!

Местные неожиданно взревели радостно и ринулись на Минта, который пытался рассказать им, что все не так, но никто не слушал возражений барда, его подхватили, вскинули и потащили на руках внутрь селения, словно богатую добычу.

Глава 6

14 день 11 месяца 879 года, империя Турса

Перед пограничной заставой империи Турсы Минт слез с Дж’Онни, упал на колени и заплакал, разве что землю целовать не начал. Стражи пограничья смотрели настороженно, явно строили догадки, но держали их при себе. Насколько видел Бранд – типовая застава, срубы, стены и гарнизон, позволяющий патрулировать местность и досматривать проезжающих, если что отбиться от стаи зверья или мелкой банды. Внутри наверняка типовая портальная площадка, которую, как и заставу, если что не жалко и бросить.

Бранд вообще изначально планировал выйти к Таркану, городу и пограничной крепости восточнее, но шторм внес свои коррективы. Расстраиваться никто не стал и, насладившись гостеприимством Дедала Заступа и его селения, они продолжили неспешный путь через степи с рощами и лесками.

– Король Алавии, бард Минт Вольдорс, направляется в столицу империи Турса – Твердь, а оттуда в Город Любви, к жрецам Адрофита, для снятия божественного проклятия, – небрежно пояснил Бранд, указывая своей старческой рукой в пятнах на Минта. – А мы его сопровождаем, чтобы не случилось чего.

Глаза стражей разве что на лоб не лезли, так как все успели Оценить уровни «сопровождающих». Если минуту назад на Минта смотрели, как на безобидного дурачка, то теперь во взглядах пограничников читались зависть и восхищение.

– Бранд Алмазный Кулак, – представился он, подходя ближе к коменданту заставы.

Перешептывания и степень выпучивания глаз достигли своего предела. Минт, явно там уловив что-то своими бардовскими умениями, уже выпрямился и стоял горделиво, купался в лучах всеобщего внимания. Вряд ли он набрал бы опыта с обычных стражей, как с аристократов Алавии, но Минту, скорее всего, просто нравился сам процесс.

– В землях возле устья Пены мы столкнулись с доппельгангерами, – добавил Бранд, – и в немалом количестве. Также они откармливали зверье и повышали ему уровни.

Комендант нахмурился и метнул взгляд в лейтенанта-помощника рядом. Тот рысью метнулся вглубь заставы, донеслись выкрики команд, трубач заиграл какие-то команды

– Прошу, господа герои и вы, – комендант с сомнением посмотрел на Минта.

– Он и правда король Алавии, – заверил его Бранд, – только бывший. Немного изменял жене, дочери Светлейшей Оаэлиниииэ, и та его выгнала и прокляла.

Комендант посмотрел на Минта и во взгляде его читалось восхищение таким бесстрашием и немного сочувствие, похоже с божественными проклятиями этот вояка тоже сталкивался. Бранд назвал селения, как уничтоженное по вине доппельгангеров, так и то, где они встретились с Дедалом, уточнил, откуда двигались герои. Бранд ткнул в устье Пены, добавил про зверье на другой стороне реки и натиск на дриад.

– Им же хуже, – отмахнулся комендант, чертя линии на карте. – Кто бы ни победил – все хорошо.

Затем он остановился и посмотрел на Бранда и остальных.

– Мне все равно посылать сообщение в Есенск, если хотите, можно запросить открытие портала.

– Благодарю, но мы не торопимся, – ответил Бранд. – Король и бард – натура тонкая, творческая, он хочет набраться впечатлений, прочувствовать опыт проклятия и отразить его в творчестве, ну сами знаете, как это бывает.

Судя по лицу, комендант не знал, но в странности «творческих натур» охотно верил. Минт явно был не согласен, раскрывал рот, но молча, затем обернулся и начал гневно сверлить взглядом Дж’Онни. Кентавр только посмеивался и подмигивал, чем еще больше злил Минта.

Распрощавшись и получив пропуска, они отправились дальше. Снова потянулась мимо та же лесистая равнина, только в этот раз уже с признаками цивилизации, в виде хоть и плохонькой, но все же дороги. Герои шагали привычно, наслаждаясь тенью от шагавшего впереди Вайдабора. Рано или поздно к этому приходили все герои, что на своих двоих, ногах или крыльях, или четырех копытах – надежнее и проще, особенно когда ты идешь сражаться с врагом сильнее себя. Лошади, альдоры, химеры, грифоны, порталы, все могло подвести, кроме собственных ног.

Медленнее? Так лучше медленнее подобраться к врагу и сразить его, чем быстро подлететь и погибнуть.

– Ладно, думаю уже можно, – заметил Бранд.

Дж’Онни усмехнулся и пробормотал ругательство.

– Тьфу ты, дед! – тут же сплюнул свирепо Минт. – Я может сам хотел сказать о своей творческой и ранимой личности!

– Хотел бы и сказал.

– Так мне рот заткнули!

– Разве настоящему барду можно заткнуть рот? – притворно удивился Бранд. – Не ты ли говорил, что через тебя нам вещают боги?

Минт открыл рот, закрыл, почти улегся на спину Дж’Онни и уставился гневно в небеса, словно посылая мысленно проклятия Адрофиту и остальным. От Узианды, богини-покровительницы искусств, включая бардов, ему, кажется, уже прилетало, но видимо недостаточно. Впрочем, с легкомысленностью Минта и его привычкой клясться богами, не придавая тому значения, проклятие было лишь вопросом времени.

– А такое возможно? – обернулся вдруг Вайдабор.

– Конечно, – вдруг ответила обычно молчавшая Валланто. – В Городе Любви было несколько жриц, умело исполнявших любовные гимны и одна из них даже получила смешанную профессию, жрец-бард. Не знаю уж, чем там дело кончилось, но пела она здорово, да и в постели… гм, в общем, ее песни давали больший плюс к Вере, чем обычно.

– Здорово, – широко улыбнулся Дубина, похоже искренне радуясь за неведомую ему жрицу.

Из смешанных профессий рождались новые или одна обширная профессия, вроде Воина или Кузнеца, делилась на специализации, вроде Воина-Лучника и Воина-Мечника, с одной общей профессией, но разными умениями внутри своих специализаций. Если верить книге Ордалии, что боги дали живым профессии и Атрибуты, дабы их ограничить, то, чем являлись эти изменения? Исчезновение каких-то профессий, переход их умений в так называемые общие, которые можно было изучить, не приобретая той или иной профессии?

Означало ли это, что боги и демоны следят за каждым живым? Или что их система ограничений наделена собственным разумом и реагирует на живых, отражая изменения в них? Как там говорила Ордалия, если все вырастут, то каждый будет рождаться сразу сотого уровня, как у драконов? Как обычно, один вопрос порождал десятки новых, не говоря уже о том, что думать о богах было противно.

– Но я немного о другом, – чуть смущенно произнес Вайдабор, когда они прошли еще. – Вот барду заткнули рот магией, все, он не сможет освободиться? Не сможет петь и воздействовать, так? А у воинов есть такие слабости?

– Конечно, – ответил Бранд. – Если тебя лишить дубины, ты резко ослабеешь.

– Я еще могу кулаками и кидаться разным! – горделиво провозгласил Вайдабор.

– Но разве ты развивал эти умения в профессии? Оттачивал их? – спросил Бранд, как некогда те же самые вопросы задавали ему самому.

Дорога тянулась дальше, Вайдабор шагал и размышлял, чесал в затылке, сбивал дубиной кусты. Промелькнуло даже какое-то селение, но далеко, сворачивать туда не стали.

– Мне говорили другие герои, что для сражений с могучими врагами надо очень высокие умения, – сказал Дубина наконец.

– Правильно говорили, – кивнул Бранд. – Но вот враг сильнее тебя и выбил дубину, что дальше?

– Да не еби мозги ребенку, лучше подрочи в кулак! – вдруг вмешался Дж’Онни. – Правильный ответ такой – ты немедленно достаешь из кармана еще одну дубину!

Вайдабор просиял, посмотрел восхищенно на кентавра, а Бранд лишь пожал плечами. Вдруг вспомнился Дж’Онни на коленях великанши, для которой он был маловат, а для обычных женщин, наоборот, великоват. Нет, оборвал сам себя Бранд, выбрасывая из головы проблемы размножения разных живых. О деле следовало думать, а не о размножении.

– Джонни, – вдруг оживился Минт, – а убери у меня еще раз голос!

– Не Джонни, а Дж’Онни, – проворчал кентавр. – Это важно! И зачем тебе это?

– Я буду тренировать молчаливое пение! – горделиво провозгласил Минт.

Никто не понял, что это такое, но пока бард молчал и не жаловался на жизнь, всех все устраивало. Минт взмахивал руками и делал вид, что поет или на самом деле пел, неважно.

– Ты забыл рассказать, что делать, когда в магическом кармане закончатся дубины, – проворчал Бранд.

– Пф-ф-ф-ф, – фыркнул Дж’Онни. – Известно что! Съебывать нахуй!

– А если ты с командой?

– Тогда у них в карманах можно положить пару запасных дубин!

– А если и у них закончатся?

– Тогда съебывать всей командой! – горделиво провозгласил Матершинник.

Бранд не выдержал и рассмеялся, Валланто качала головой, но тоже прятала усмешку. Дж’Онни же вышагивал горделиво, словно победил в поединке. Дорога постепенно становилась оживленнее, проезжавшие мимо лесорубы, охотники, гонцы, вначале смотрели удивленно на великана Вайдабора, затем оценивали уровни и раскрывали рты, словно никогда не видели героев.

Город впереди – не самый крупный, вроде Амалька – приближался.

– Так вот, у каждой профессии есть свои слабости и это нормально, – сказал Бранд, когда впереди уже показались городские стены. – Но если ты герой – слабости могут стать смертельными, поэтому их надо знать, от них надо избавляться или знать, что делать, если выбили условную дубину из руки.

– Наставник и тренировки, да? – спросил Вайдабор.

– Наставник и тренировки, – кивнул Бранд. – Иного способа еще не придумали.

– Ну да, а как же ебическая Удача? – ехидно спросил Матершинник, кося глазом в сторону Минта.

– А с ней как повезет, – хохотнул Бранд.

Если бы атрибут Удачи поднимался через профессии, можно было не сомневаться – живые нашли бы способ поднимать его до геройских высот. Но пока что практика говорила сама за себя, в истории героев было с полдюжины героев-везунчиков, одного из них Бранд даже знал лично и все погибли от одного и того же. В решающий момент их подвела удача, не сработала, не предупредила или они сами не прислушались, и все. Тогда как профессия и умения в ней, отточенные повторами на тренировках, работали всегда.

– Что, ебанем тренировкой по удаче? – спросил Дж’Онни.

– Нет! – вдруг закричал Минт.

– Вот что значит правильная мотивация! – заржал кентавр. – Подросла Воля, да?

– Да, – заморгал «несравненный бард Вольдорс».

Бранд только покачал головой, но ничего не сказал, раз уж Дж’Онни так хотелось усиливать приятеля.

– Прямо как домой вернулся! – счастливо провозгласил Минт, горделиво вышагивая по центральной улице городка Пиорска.

– В какой же дыре ты вырос, – проворчал Дж’Онни, обходя лепешки навоза.

Бранд даже знал в какой, но не стал ударяться в воспоминания об Амальке и его окрестностях. Слишком печальные воспоминания, да и уровень у Минта там был высоковат для Амалька, может где-то еще вырос. Одноэтажные дома, огороды и выпасы прямо внутри города, пожалуй Пиорск было вернее назвать чрезмерно выросшим селением.

– А вот и лучшая сцена! – провозгласил Минт с неуместным пафосом.

Все, как всегда – центральная площадь, управа, а также гостиница и трактир в одном флаконе. Продажные женщины, какие-то лавки, портальная площадка, в общем, в таких вот городках все сосредотачивалось вокруг центральной площади. На окраинах можно было найти только сонные дома, скот и работающих жителей.

– Хозяин! Тебе несказанно повезло! – заорал Минт, врываясь внутрь трактира с вполне ожидаемым названием «Выпиворск». – Всего лишь за горячую еду и ванну, бесплатный номер и приятных на ощупь служанок, я, несравненный бард-король Минт Вольдорс, осчастливлю и озолочу тебя концертом!

Бранд вошел следом, с любопытством наблюдая за владельцем трактира и гостиницы. Семьдесят третий уровень и Минт превосходил его втрое, но мало того, Харизма Барда прямо расходилась волнами во все стороны. Местные выпивохи уже смотрели добродушно, служанки краснели и готовы были лечь и отдаться заезжему Барду, и так далее. Владелец, надо признать, сдался не сразу, заколебался, борясь с собой и демонстрируя, что атрибут Воли у него развит.

Я вам спою, со мной герои

Повысишь сразу прибыль втрое!

Пропел высоким, приятным голосом Минт и владелец «сломался».

– Конечно, несравненный бард Вольдорс, – произнес он, глядя перед собой остекленевшими глазами. – Я немедленно пришлю самых приятных на ощупь служанок.

Среди служанок началась возня, если не драка, за право прислуживать.

Трактир был набит битком, живые толпились на площади, лезли в окна, лишь бы послушать несравненного барда. Только в углу оставалось свободное пространство, Бранд силой Воли удерживал всех в десяти футах от столика. Минт разливался всеми певчими птицами, явно воплощая одно из своих былых мечтаний в жизнь.

– Я там видела знак местной Гильдии, – заметила негромко Валланто, насаживая на вилку кусок мяса.

Бранд, тоже заметивший его, только кивнул в ответ. Выступать здесь можно было только состоя в гильдии или заплатив хорошую такую сумму, явно превышавшую любой доход от концерта. Владелец знал об этом, но ничего не смог противопоставить Харизме Минта, успевшего пройти быпур и бырум на эльфах-аристократах Алавии. Зачарование и подчинение, попытка увильнуть от оплаты (наверняка Минт просто не знал ничего о гильдиях, а Бранд не спешил его просвещать), незаконные заработки, скандал должен был выйти не просто громким, а очень громким.

По исправленным расчетам Бранда, схватить их должны были уже в Есенске, что в общем-то тоже играло на руку плану. Громкий скандал, выпячивание Минта и его истории, а также самого Бранда, чтобы в их тени осталась незаметной Валланто. Не самая лучшая маскировка, но, если бы дело было только в ней, Бранд все же попросил бы друга Ролло о Покрове Тайны.

– Посвятим Вайдабора? – спросил Дж’Онни. – А то приложит еще кого дубиной?

Бранд кивнул еще раз, а Валланто вдруг фыркнула.

– А то я тебя не знаю! – воскликнула она. – Явно же полезешь хвастаться новыми подковами и будешь совать их всем в глаза, чтобы лучше рассмотрели!

– Не знаешь, это был мой двойник, хуевый доппельгангер, – замотал головой Дж’Онни. – Я скромный, тихий кентавр, мирно хуями обложу и забуду.

Герои рассмеялись и приложились к кружкам с местным дрянным самодельным пивом. Концерт Минта продолжался.