Текст книги "Путешествие на восток (СИ)"

Автор книги: Samus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Глава 25

27 день 12 месяца 879 года, Таркент

Когда-то нищий и полуголодный Гатар, которому не хватало всего, кроме гордости и самоуверенности, мечтал, как он пробьется наверх, будет есть и пить только магическое, обвешается зачарованным оружием и броней, будет скакать и летать на лучших химерах и, разумеется, каждую ночь будет менять зеленых задастых красавиц в постели!

Пробился. Сбылось все то, о чем они мечтали с Ираниэль в долгих походах.

Гатар, не глядя, протянул руку, ухватил кубок и отпил. Обычная вода, обычная еда – не мог он себе позволить магическое. Точнее говоря, мог, но не хотел уподобляться всем этим притихшим аристократам, кто думал только о себе, а потом уже о своих подданных. Да, магические еда и питье не продавались за медные монеты, но Гатар не мог, не хотел тратить туда даже такую мелочь, предпочитая покупать все обычное и подавая личный пример всем.

Гатар протянул руку и ухватил следующую бумагу, требующего его личного внимания. «Проикт розвития савмэстнога дила», прочитал Гатар безграмотный заголовок и моргнул. Оружие! Броня! Ха! Прошли славные денечки освобождения и спасения Стордора, слишком быстро прошли, и теперь Гатар дни и ночи напролет сидел за столом, вчитывался в бумаги, вникал в проекты, изучал различные вещи по управлению государством.

Оружие в руках последний раз он ощущал на охоте, которая была… в последний день серканы?

Месяц уже прошел?

– Кластон! – крикнул он.

Имелся под рукой и шар связи, для вызова помощника-секретаря, еще одного подручного барона Давади, но Гатара распирали чувства, и он дал им выход в крике.

– Ваше Величество, – тут же появился на пороге Кластон Бирнадэ.

Молодой, не знатный, горящий желанием выбиться наверх и рвением, в общем, все, как посоветовал мастер Бранд. Кто-то сказал бы, что король и его королевы слишком уж полагались в вопросе кадров на барона Отсона Давади, но Марена неоднократно заверяла, что им движет лишь желание возвысить и укрепить Стордор.

– Что это? – устало спросил Гатар, демонстрируя бумагу с безграмотным заголовком.

Поморгал, сбрасывая резь в глазах. Возросшие Атрибуты, особенно Выносливость, помогали, но все равно у Гатара оставалось ощущение, что он загоняет сам себя, как чересчур усердная химера. Химера, ха! Да он и забыл, когда на них сидел, порталы и личные маги-телепортисты, ни минуты в дороге, ибо это время, потраченное зазря, время, которое можно было посвятить другим делам.

– Проект из «ящика дружбы», Ваше Величество, – незамедлительно ответил Кластон.

– А, – сообразил Гатар и моргнул еще раз. – Разве не должны они сразу поступать к королеве Марене?

– Справедливая опасается, что будет недостаточно справедлива и одобрит все проекты, ваше величество.

– Пусть не опасается, – взмахнул рукой Гатар. – Отныне все бумаги отправлять ей.

Он хотел еще добавить, мол, нужно следить за Мареной, чтобы не переутомлялась, но тут же сообразил, что проще сказать самому, лично. Ночью, конечно же.

– Будет сделано, Ваше Величество. К вам прибыл с визитом герой, Астарха Шип.

Имя звучало знакомо, но Гатар никак не мог сообразить, где он слышал. Встречал ли вживую? Пожалуй, следовало немного переключиться с бумаг, решил он и сказал.

– Зови.

Кластон тут же исчез, а Гатар подумал отупело, что опасно вот так пускать к себе незнакомых героев. Коснулся шара связи.

– Кластон, и Феолу Три Глаза пригласи, если она свободна, конечно, если нет, то кого-то еще из героев.

– Будет сделано, Ваше Величество, – донеслось из шара.

Да, подумал Гатар, откидываясь в кресле. Еще намекнуть Феоле, чтобы та повлияла на свою ученицу, и Марена не трудилась круглосуточно над своим квестом справедливости и спасения живых вокруг. «Ящики дружбы» стали одним из проявлений таких трудов, ибо Марена (не исключено, что с подачи наставницы Три Глаза) вбила себе в голову, что пришло время подружить Дарнию и Стордор, сломать тысячелетнюю вражду.

Любой мог написать предложение, проект, идею о каком-то совместно стордорско-дарнийском деле и бросить его в этот самый «ящик дружбы». Разумеется, Марена не только знала, на личном примере, как сильна ненависть к Дарнии, но и сталкивалась с ее проявлениями уже после всех выбросов, прорывов и бедствий. Когда в разоренной, уничтоженной наполовину стране даже высшие аристократы и чиновники первым делом начинали кричать, мол, пора побить Дарнию за все.

Поэтому предложения отправлялись напрямую в королевский дворец, а за самими ящиками приглядывали наемники, получившие деньги и землю из рук Гатара, а также молодежь орков, прибывшая сюда лишь недавно и не успевшая еще испортиться и уж точно не впитавшая ненависти к Дарнии вместе с молоком матери. Установи ящики кто другой, их размолотили бы в первый же день, закидали камнями там все, включая охрану, но указ Справедливой Королевы опять вызвал брожения в умах и раскол в обществе.

Но ни один ящик так и не был сломан, даже попыток никто не предпринимал и проекты пошли.

– Ваше Величество, – донесся голос Кластона из шара связи, – все на месте, включая главнокомандующего, графа Стила Итхорна.

– Зови всех, – ответил Гатар, ощущая досаду на самого себя.

Задумался о ящиках, ушел в воспоминания, потерял драгоценное время! Успел бы еще пару бумаг просмотреть, может быть, даже подписать или решить, что еще надо изучить, дабы понять их лучше. Каждую ночь новые задастые красавицы, ха! Да он с собственными женами хотел прекратить спать, дабы не навредить детям, конечно, но его чуть ли не побили, наорали и пришлось уступить.

– Ваше Величество.

Усы графа Итхорна, казалось, стали еще пышнее, а лицо краснее. Феола Три Глаза, украсившая лицо румянами, а лоб обновленным рисунком третьего глаза, выглядела старушкой, которая обзавелась уже правнуками и вязала им носочки, но до сих пор молодилась и пыталась «женихаться». Следом за ней шел Астарха Шип, мужчина средних лет, ничего особенного, без Оценки и упоминаний, так и не скажешь, что герой, скорее обычный неприметный горожанин.

– Ваше Величество, король Гатар Первый, – сказал Астарха, склоняя голову, – я явился сюда искупить свою вину и служить Стордору.

– Искупить? – нахмурился Гатар.

Его рабочий кабинет заполнил негромкий перестук спиц, из-под рук Феолы Три Глаза стремительно выползало что-то огромное и теплое на вид.

– Герой Астарха Шип стоял за вторжением Палантора в Стордор два месяца назад, – тут же откликнулся граф Итхорн, шевеля усами, словно пытаясь заворожить Гатара. – Справедливая Королева находилась с визитом в Карвазе, ее сопровождал Алмазный Кулак, и он сразил Шипа в поединке, решив исход боя. Там же был ранен защищавший королеву юный граф Чардвик, владетель Амадеума.

Гатар кивнул. Эту историю он помнил, пускай и с чужих слов, и теперь многое стало понятнее. Жрецы Ордалии подлатали героя, хотя… два месяца прошло?

– Я втянул живых в свое желание отомстить за наставника, – пояснил Астарха, – и явился искупать именно этот проступок. До возвращения Кулака, который обещал мне еще один поединок.

«Еще один⁈» мысленно вскричал Гатар, но сдержался. Сомнительное основание, но не стоило перебирать, это уж точно. В положении Стордора любая помощь сгодилась бы, и поэтому Гатар спросил лишь:

– За наставника?

– Нимеон Шлем.

Гатар оглянулся в сторону кресла, где сидела Феола Три Глаза. Ноги ее уже были наполовину укрыты чем-то вроде свитера или безрукавки, сама героиня кивнула:

– Шлем постоянно с Брандом цапался, а потом сам начал в драконьи горы ходить, так и сгинул там… вроде бы. Не помню.

– Теперь это неважно, мы объяснились и поняли друг друга, – Астарха чуть вскинул руку, посмотрел на нее. – И я готов служить Стордору!

– Граф? – тут же спросил Гатар.

– Герой не помешал бы, не помешал, – подкрутил ус Итхорн, – но и особой нужды в том не вижу. Основная часть войны с дриадами закончена, а ихняя королева убедилась, что если мечтать напасть на соседей, то соседи могут собраться и сами напасть!

Он рассмеялся громко, грубо.

– Эльфы Алавии и Ирия, под руководством Миона Три Стрелы и Лионэ Листвы ведут с ними вялотекущую лесную войну, наш отряд тоже принимает участие.

Молодежь тренируется, уровни растут, угрозы и опасности уже нет, понял Гатар. Посылать туда героя имело бы смысл, если бы планировался добивающий удар по дриадам, но короли, с подачи королев Амали и Марены, решили иначе.

– Три Глаза?

– Стордору не помешал бы хороший наставник героев, – отозвалась та из кресла, – так как мне уже недолго осталось. Ты… Плутарка?

– Астарха, – ответил Шип, хмуро глядя на нее в ответ.

– Шлем был хорошим героем, Особенностей с неба не хватал, конечно, в отличие от Бранда, – сообщила Феола, не прекращая вязания, – но может быть, кто он тебе, Аскарка?

– Да, теперь понятно насчет недолго, – потер подбородок Астарха, – но я не гожусь в наставники.

Тут Гатара осенило. Герой Стордора, но поживший на чужбине и успевший изжить ненависть к Дарнии, как раз то, что нужно!

– Проблему с героями тоже нужно решать, конечно, чтобы, если повторится, – граф Итхорн снова начал дергать себя за ус, похоже, вспоминая события, предшествовавшие «падению» Стордора.

– Знаете, как говорят, геройскому роду нет переводу, – улыбнулся Астарха. – Появятся новые, найдется кому защитить Стордор, а там и Бранд вернется.

Гатара кольнуло чувством вины, ведь он клялся Теруну повсюду следовать за Брандом! Но в то же время клялся и не отказываться от тяжелой работы правителя и дал клятву женам, и пример Минта показывал, что бывает с теми, кто пренебрегает клятвами и долгом. Гатар молился Теруну, объяснял, но бог воинов так и не ответил ему, возможно, уже не считал Гатара Моргата своим, после того как он стал королем. Правителем, а не воином. Наказывать тоже не стал, но все равно Гатара немного терзало чувством вины.

Еще одна мечта, такая прекрасная, близкая – следовать за Кулаком, возвыситься, стать героем! – ухнула куда-то в бездну, так и не осуществилась. Грех, конечно, было жаловаться, нынешняя жизнь короля несла в себе свои радости и возможности, но все же «насмешка судьбы», не иначе.

– Вернется? – переспросил он с сомнением.

– Да, Кулак уже стар, – кивнул Астарха, не так понявший Гатара, – через неделю ему исполнится семьдесят, но я не сказал бы, что он ослабел.

Шип снова посмотрел на руку, словно не верил, что та действует.

– Астарха Шип, вы будете помогать королеве Марене, в ее делах по примирению Стордора и Дарнии, – принял решение Гатар. – А также будете дополнительно охранять ее.

– От кого? – деловито уточнил Шип.

Гатар хотел сказать «от себя самой», но сдержался, прикусил язык. Чрезмерная забота о еще не родившихся детях, удушливая опека, предложения сразу посадить их в клетки, чего он только не наслушался от жен. Попытки объяснить им свое волнение и особые обстоятельства вызывали в королевах только новые крики.

– Марена судит справедливо, невзирая на уровни и титулы, ездит по всей стране, взялась мирить Стордор и Дарнию, так что возможно всякое, сами понимаете.

Астарха, похоже, понимал. Идея дружбы с Дарнией, кажется, оставляла его равнодушным и это было хорошо.

– Подождите немного, затем Феола Три Глаза проводит вас к своей ученице и представит ей. Стил, вы тоже задержитесь, нам надо обсудить возможное освоение диких земель.

Астарха и граф Итхорн вышли, а Феола развернула огромный связанный только что свитер, по размеру Гатара. Его украшал знак S, вписанный в очертания кулака.

– Носи! – гордо сунула она Гатару свое вязание.

– Но это же Алмазному Кулаку.

– А ты разве не его ученик? – Феола нахмурилась и уставилась подозрительно, словно прикидывала, куда можно ткнуть самозванца и обманщика.

Сейчас Гатар, пожалуй, и справился бы со старой героиней, но не годилось обижать наставницу Марены.

– Ученик, – кивнул он, – но недостойный. А вот ваша ученица, Марена, она молодец, но слишком уж напрягается. Как бы не переутомилась.

Конечно, за королевами приглядывал и жрец Ордалии Астард и жрец-тролль Хрырг, но мало ли? Гатара не покидало ощущение, что он что-то упустил, не предусмотрел и опасность доберется до Марены или Ираниэль.

– У нее квест, – ответила Феола, – все в порядке.

Нет бы согласиться, подумал Гатар зло, так ведь нет, помнит же! Он поблагодарил Феолу, собираясь заняться дальше делами, но та отказывалась уходить и пришлось надеть связанное ей.

Подошло, словно она три часа мерки с Гатара снимала, и одарило его ощущением уюта и дома.

Бум! Гатара ударили в ухо, и он расцвел в счастливой улыбке. Бум! Еще удар.

– Пинаются! – провозгласил он радостно. – Оба!

Ираниэль, измученная и с пятнами на лице, прикрывающая верхнюю часть тела, улыбнулась слабо в ответ Гатару.

– Богатыри будут! – провозгласил Гатар, снова прикладывая ухо к вздутому животу Ираниэль.

Сыновья притихли и не спешили лягаться снова.

– Первые в мире дети орка и эльфийки! – не унимался Гатар, припав ухом к выпирающему животу и поглаживая ручищами ягодицы жены.

Увы, они тоже стали плоскими и скучными. Вот у Марены задняя часть была правильной, но Гатар торопливо отогнал от себя эти мысли. Он любил обеих жен и те любили друг друга, не стоило гневить богов ворчанием и глупыми претензиями. Очистили боги тело Ираниэль, чтобы она могла родить, вот и все тут!

– Они станут родоначальниками нового народа! Помирят между собой орков и эльфов, как мы помирим Дарнию и Стордор!

– Опять ты о политике? – всхлипнула Ираниэль. – Гатар, ты что, уже меня не любишь?

– Что ты, дорогая, люблю, очень люблю, сейчас я тебе покажу всю силу своей любви! – торопливо заверил ее Гатар.

И показал, но не слишком убедительно, так что пришлось показывать еще раз.

             

Глава 26

28 день 12 месяца 879 года, Ишмир, Андия

Подъем на холм по извилистым петлям дороги закончился и из груди Минта вырвался восхищенный возглас.

– Добро пожаловать в Ишмир, торговую жемчужину на границе двух материков, – сказала Валланто, – и украшение королевства Андия!

Холмы подковой окаймляли широкую бухту, забитую различными кораблями, и дальше, насколько мог охватить обычный глаз, простирались синие воды Клина, залива, разделявшего материки Мойна и Сии. Корабли плыли во все стороны и у берега виднелись рыбацкие лодки, катили по широким улицам телеги с грузами, суетились живые, спеша успеть куда-то по своим делам.

– Кстати, не желаете ли купить памятные сувениры, о уважаемые герои? – тут же раздался голос.

Из-под земли, буквально, вылез полурослик и продемонстрировал табличку из дерева. Вырезано и окрашено было умело, мастер-резчик отразил даже перепады рельефа и горы Оплота Севера, сумел изобразить волны в той части деревяшки, что изображала Клин.

– Вылезешь мне под живот еще раз – копытом уебу, вместо с домом, – добродушно пообещал Дж’Онни.

– Какие отличные подковы, – улыбнулся в ответ полурослик, бесстрашно глядя снизу вверх на кентавра.

По сравнению с ними даже невысокая Валланто выглядела чуть ли не великаном.

– Не желаете ли продать? Мой троюродный дядя торгует лучшими подковами, половина великой степи в его подковах ходит!

Полурослик ловко тараторил и одновременно с этим продал Минту и Вайдабору по сувениру-дощечке, после чего снова скрылся в земле.

– Домом? – изумился Минт, глядя на землю. – Они тут живут? Прямо в земле?

Причем вне городской черты для экономии, припомнил Бранд. Все эти «грязные земляные норы» в окрестных холмах, были лишь байкой, призванной разжалобить проезжих покупателей, вроде Минта, а на самом деле там все было обустроено комфортно и с размахом. Подпольные склады, туннели, приюты и проходы для контрабандистов, доставка и разгрузка грузов в обход таможни, бесконечная, не стихающая ни днем, ни ночью торговая, а иногда и настоящая война, идущая не только в Ишмире, но и прочих городах на берегах Клина.

– Там внизу даже горячие источники есть, – мечтательно улыбнулась Валланто, – в которых они любят мочить свои мохнатые ноги.

– Надо побывать! – оживился Минт.

Валланто умолчала, что от тех источников несло тухлыми яйцами и никто не любил мочить в них ноги, кроме самих полуросликов, которые уверяли, что это напоминает им о давно покинутой родине. Одинокой Горе в середине Кирфа, где по слухам был спуск в Бездну, припомнил Бранд. Не до конца потухший вулкан, дающий тепло и вонь тухлых яиц, но если полуросликов и правда создавали как подземных бойцов против демонов Бездны, то возможно это могло пригодиться в будущем, не сейчас, решил он.

– Для этого надо стать их другом.

– Хо, я стал другом всей степи, осилю и полуросликов! – горделиво воскликнул Минт.

В источнике горячем я деву повстречал

– К ее мохнатым лапам я жадно ртом припал! – громко пропел Дж’Онни, сбив барда.

– Тьфу ты, такую песню испортил! – сплюнул Минт.

– Ты не забывай, что выебать деву в источнике не выйдет, проклятие тебя самого в жопу поимеет, – напомнил кентавр.

– Все равно, пора уже дать парочку концертов и покорить Ишмир, а мы все стоим и стоим!

– Так ждем, пока ты напиздишься и вдохновишься, – продолжал подкалывать его Дж’Онни.

Благо оживленного потока по этой дороге не было, слишком уж долго пришлось бы подниматься на холм, а потом спускаться.

– Вперед! – вскричал Минт.

Пятками в бока бить не стал, выучил урок. После первой же такой попытки пришпорить Дж’Онни предложил Минту передвигаться самостоятельно или приобрести кобылку и пользоваться ей, как вздумается. Разумеется, речь его была обильно уснащена матюгами, причем минимум на пяти языках.

Они начали спускаться, Вайдабор с любопытством поглядывал на холмы, похоже тоже замечая то там, то сям, окна и двери, тропинки, следы живых. Даже ступать начал осторожнее, словно боялся, что под его тяжестью дорога провалится прямо кому-нибудь в гостиную.

– Мы задержимся в Ишмире, – сказал ему Бранд, – надо бы подобрать тебе профессию, продолжить то, что начали в Тверди.

– Мне книги понравились, – признался Дубина.

Бранд посмотрел на него снизу вверх, сдержал недовольный возглас «что же ты молчал!» Простодушное, слегка конопатое лицо юного великана выражало искреннее раскаяние.

– Тогда продолжим, – сказал ему Бранд. – Пойдешь работать библиотекарем или книжным торговцем, возможно продавцом.

– Продавцом?

– Продавцом книг, – пояснил Бранд.

Славные воды, богатый Ишмир

В гости приехал к вам ваш кумир

Горланил Минт впереди.

– Повторы, – безжалостно сообщил Дж’Онни, – и размер хромает.

– Да сам знаю, – огрызнулся беззлобно Минт, – но как хорошо рифмуется, Ишмир – кумир! И еще надо что-нибудь про полуросликов…

– В жопе осликов! – заржал кентавр.

Валланто шла следом за ними и качала головой, словно осуждала непутевых детей.

– Обращение со страницами книг разовьет твою Ловкость, чтение всего подряд повысит Интеллект, а то, что буква маленькие, добавит Восприятия, – вернулся к объяснениям Бранд. – Продавцом – то же самое, но больше с упором в Харизму и общение с живыми, понимание, что ими движет. Чтобы не просто мир повидать, а понимать, как оно все в мире устроено. Уроки жизни.

– А у меня и так хорошее восприятие, – озадачился Вайдабор.

Спуск стал более пологим, дорога шире, хотя до размеров основных торговых путей было еще далеко. Приближались невысокие, если не декоративные стены Ишмира, про которые ходила байка, мол, контрабандисты заносят властям мешки денег каждый год, лишь бы стена оставалась такой же дырявой. Наверняка в байке была доля правды, но также Бранд знал, что Андия предпочитает дружить с соседями и торговать, брать подкупом и подарками, силой денег, а не мечей. В случае же, если доходило до войны со степняками или пиратами Клина и Белого моря, расположенного дальше к северу, власти Андии опять прибегали к силе денег.

Наемники радостно брали авансы и неслись в атаку на орды степняков или армады пиратов.

– Задача вспомогательной профессии приподнять остальные атрибуты, убрать провалы в базе, а не повысить их до пиковых значений, – с неудовольствием в голосе повторил Бранд свои объяснения из Тверди.

– Простите, мастер Бранд, я забыл, – почесал в затылке Вайдабор. – Интеллекта не хватает.

– Не прибедняйся, – осадил его Бранд, – Интеллекта у тебя хватает и есть все задатки будущего великого героя. Но чтобы здание стояло прочно, фундамент должен быть крепким и именно эту роль несет в себе вспомогательная профессия. Какой еще она должна быть?

– Помогающей в геройстве, – подумав, припомнил Вайдабор. – А продавец книг поможет мне?

– Всегда можно притвориться бродячим торговцем, – пожал плечами Бранд, – но с твоими размерами о миссиях по разведке и незаметному проникновению точно можно забыть. Вспомогательная профессия должна нравиться, закрывать слабости в базе атрибутов и помогать в геройстве.

– Тогда библиотекарь или торговец книгами не подойдут, – прогудел Дубина. – А вы что выбрали, мастер Бранд?

– Лингвиста.

– О! – просиял юный великан.

– Я много странствовал и изучал живых, – опять осадил его слегка Бранд. – Ты уверен, что такая судьба манит тебя?

Вайдабор опять задумался, ручища его прошлась по черным волосам, словно хотела выдернуть их. Обычно там высилась нечёсаная копна, но стараниями троллих, орчанок и кентаврих, последние дни голову Дубины украшало даже некое подобие прически. Которое сейчас юный великан безжалостно разрушал, пытаясь сопоставить профессии и решить, что же такое ему подходит.

Не смог решить в Тверди, не сможет и сейчас, подумал Бранд, но вмешиваться не спешил. Он не наставник Вайдабору, да и думать своей головой, а не чужой, всегда было полезно, учило искать ответы, а не потреблять готовое.

– Куда мы дальше? – спросила Валланто, поняв, что урок опять прервался на размышления ученика. – По тракту на восток?

По которому можно было дойти до самого Теплого океана, огибая Опору Небес с севера.

– Дед, дед, давай лучше поплывем! – тут же обернулся Минт, прерывая свои песни.

За ними уже тянулась небольшая толпа зевак и импровизированных торговцев.

– Устал от бескрайней степи, хочу бескрайнего моря!

Некоторые специалисты по устройству мира считали Клин не заливом, а морем, слишком уж далеко он тянулся, слишком глубоко врезался между двумя материками (не говоря уже о Белом море в конце). Если бы не горы Оплота Севера, так и вовсе разделил бы их.

Бранд кивнул, мол, поплывем, Минт просиял и повернулся обратно, уставился на одни из ворот Ишмира, которые были уже совсем рядом. Валланто посмотрела вопросительно.

– Норданиэ, – обронил Бранд.

Взгляд Валланто на мгновение изменился, словно с темными эльфами Иниалиодэли ее связывало нечто большее, чем просто нахождение их джунглей и государства рядом с Городом Любви. Вполне возможно, что так оно и было, но Бранд решил не спрашивать.

– Меня там многие знают, – тихо сказала она.

Бранд, исчерпавший словесный запас на Вайдабора, лишь усмехнулся. Конечно же, Валланто предстояло высадиться раньше, возможно с Вайдабором или Дж’Онни или с ними обоими и пробираться к Опоре Небес по прямой. Никакого контакта с теми, кто мог ее узнать или теми, кто мог ощутить Проклятие.

– Извини, что-то я нервничаю, – ответила она.

Скорее всего из-за встречи с Сайросом, которая потрясла всех, кроме Бранда. Даже двигались медленнее обычного, хотя могли бы войти в Ишмир еще вчера.

– Что там за шум? – вскинула она голову.

Шум раздавался в воротах, где возникла пробка. Разумеется, из-за Минта. Его не только узнали и начали сбегаться, но еще и сам «несравненный бард» чему-то очень громко возмущался.

– Я объехал половину стран Мойна, исплавал вдоль и поперек Грозовой Океан, разил пиратов и стоял напротив их Проклятого предводителя, бесстрашно заглядывал в лицо демонам, поднимающимся из Провала, правил светлыми эльфами, посетил империю Турсы и проехал насквозь всю великую степь, разгромив в состязаниях всех их бардов и героев! Сам бог мастеров Сайрос выезжал мне навстречу, чтобы поприветствовать!

И каждое слово – правда, если не уточнять детали, с мрачной усмешкой подумал Бранд.

– Но нигде, нигде я не встречал такого недоверия!

Толпа расступилась перед Брандом, даже не видя его.

– А разве барды не поклоняются Узианде? – с какой-то еще не выветрившейся детской наивностью спросил молодой совсем стражник.

– Короли и королевы аплодировали моим песням и искали моего расположения, почему бы и богу не заинтересоваться ими? – горделиво и в то же время ловко спросил Минт.

Никаких прямых утверждений и опять, при общей правдивости слов, вся соль была в деталях. Молодой стражник восхищенно распахнул рот, а Бранд бросил оценивающий взгляд, прикидывая, не обратиться ли к опыту Занда, где можно было практически все, даже без разрешения пересекать границы и телепортироваться внутрь, только успевай денег заносить.

Андия уступала Занду, но все же была торговым королевством и пересечение границы со степью прошло без проблем.

– У меня приказ, – повторил старый сержант – человек.

Правый глаз его отсутствовал, вместо него красовался страшный шрам, словно след двух когтей. Старый служака, коих Бранд повидал по миру, не боящийся ни демонов, ни богов, только нарушения устава и инструкции. Взятку давать бесполезно, но что за приказ такой?

– Приказ снять полный статус? – уточнил Бранд.

Навевало, конечно, неприятные воспоминания о Стордоре и той идиотии проверок, устроенной при молодом короле Джерарде. Хотя, идиотии ли? Возможно, слуги хозяина подземелья или он сам, вылавливали кого-то? Устраняли высокоуровневых, чтобы не смогли дать отпор?

– Ха! – вдруг воскликнул Минт, задирая нос. – Да нигде с меня, несравненного барда, не снимали полного статуса и здесь не дам его снимать!

– Хорошо там за империей и Пеной живут, – прошептал кто-то в толпе, – статусов не снимают, доппельгангеров не боятся.

– Дурень, – ответил ему второй голос, – у них там демоны каждый день из-под земли лезут, конечно, они доппельгангеров первым делом жрут, а селяне их тут же на вилы подымают! Потом жарят и на удобрения пускают, во!

Дж’Онни тут же заржал, не стесняясь, Валланто прикрывала рот ладонью, но плечи ее тоже тряслись.

– И ничего не лезут, – обиженно заметил Вайдабор.

В толпе смеялись, тыкали друг в друга пальцами. Бранд посмотрел на сержанта.

– Приказ был не пускать…

– Я и говорю, это крайне оскорбительно! – перебил его Минт, снова вскидывая голову. – Словно не узнают меня, несравненного барда Минта Вольдорса, короля Алавии, голоса Степи и ее друга!

– Мы тебя знаем! – крикнул кто-то из толпы.

– Спой так, чтобы стража заплясала и не смогла тебя проверить!

– А это идея! – просиял Минт.

Сержант посмотрел хмуро уцелевшим глазом, опустил руку на рукоять меча. Нападение на стражу и попытки воздействия, штраф и исправительные работы, как правило в порту, на разгрузке и уборке отходов, припомнил Бранд.

Но до противостояния и песен дело не дошло.

– … чтобы успели подготовить достойную встречу, – закончил он.

Не успел Бранд укоризненно посмотреть на Минта, как раздался шум, крики, толпа раздвинулась, пропуская две пышные кареты.

– Друг степи! Несравненный бард! Великий Минт Вольдорс! – посыпались гильдейцы «Звенящей Струны» из первой. – Для нас честь приветствовать тут такого важного и почетного члена нашей Гильдии! Мы ждали вас еще вчера и все уже организовано, о великий и несравненный бард!

Минт чуть не лопнул от гордости, нос его, казалось, сейчас проткнет небеса, так он его задрал.

– Организовано? – спросил Дж’Онни

– Герцогиня Сиё Грандиус просит вас, о несравненный бард Минт Вольдорс, оказать ей честь и навестить ее замок, где для вас уже подготовлены самые лучшие покои, – раздался чарующий голос посланницы герцогини, как раз вышедшей из второй кареты.

Ослепительно прекрасная по меркам обычных живых, чрезмерно увеличенные атрибуты Харизмы и Ловкости, по мнению Бранда. В любом случае, посланница герцогини склонилась в глубоком поклоне и Минт немедленно пал жертвой ее чар. Бранд и Дж’Онни обменялись короткими взглядами, тут же придя к согласию.

– Ну нахуй, – заявил Матершинник. – Замки – это не мое, холодно и камни копыта натирают.

Минта на мгновение охватила нерешительность.

– Разумеется, вся знать Ишмира уже собралась и предвкушает ваше божественное пение, – добавила посланница герцогини.

– Вот так-то! – горделиво бросил свысока Минт. – Предвкушают и это правильно, не будь я несравненный бард Минт Вольдорс! Дед, ты со мной?

Бранд только покачал головой.

– Как и обещал, эта правительница – твоя, справляйся сам, без моей поддержки и защиты.

– Хм-м-м-мф! – горделиво отозвался Минт.

Рука его пробежала по струнам, глаза горделиво и с надеждой смотрели в светлое и прекрасное будущее.