Текст книги "Демон (СИ)"

Автор книги: Queen_Karolin.I

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

Том поднялся с кровати и подошёл к небольшому рюкзаку. Осторожно вынув оттуда короткую палочку, он замер. Стоит ли? Конечно, палочка была левой, но он ещё не пользовался ей, ведь приобрёл в Лютном только вчера.

Подумав, он всё-таки решился и, приложив кончик древка в виску, прошептал заклинание. Боль медленно втянулась из его виска в палочку, а на него накатила приятное томное состояние. Положив инструмент обратно в рюкзак, Риддл лёг обратно и посильнее закутался. Через пару минут он Том уже спал, как младенец.

Он был приятно удивлён, когда проснулся на мягком матрасе, будучи окружённым десятками маленьких подушек. Одеяло было очень тёплым и он впервые не замёрз. В Хогвартсе зимой он всегда мог применить согревающее, а вот раньше, когда он ещё постоянно жил в приюте, он очень сильно мёрз. Одеяло было скорее летним и тонким, и ничуть не грело. Возможно, именно тогда он возненавидел своё бессилие. Ему было холодно и плохо, а он ничем не мог себе помочь. Ужасное чувство. Унижающее, ломающее.

Откинув плохие воспоминания, парень потянулся и подумал о том, как хорошо иметь запасную палочку, которую никто не будет отслеживать. Правда, Министерство может увидеть всплеск магии в маггловском доме, но ведь здесь живёт Гермиона Грейнджер, а не Том Риддл, так что ничего такого произойти не должно. Да и продавец уверял, что на палочку наложено специальное заклинание, которое не позволяет отследить её местонахождение во время магии, но тот старик был больно ушлым, так что он ни в чём не мог быть уверен. Так что стоило побыстрее убраться отсюда.

Дверь неожиданно открылась и в образовавшуюся щель просунулась голова гриффиндорки. Она смущенно спросила:

– Можно?

«Наверняка стыдно за вчерашнее» – подумал Том и лениво махнул рукой, приглашая. Он не собирался вставать и одеваться, в конце концов, он здесь гость.

Девушка проскользнула в комнату и тут же закрыла лицо руками, чтобы не видеть полуобнажённое тело. Впрочем, Риддл был практически на все сто процентов уверен в том, что она ханжа, и сейчас даже не удивился.

Он вскинул бровь и спросил издевательски:

– Ну, ты узнала, как я сплю? Или тебе мало и ты хочешь знать больше? Впрочем, – он деланно задумался, – я сегодня добрый и могу показать тебе.

Гриффиндорка тут же открыла глаза и увидела руку Риддла, тянущее одеяло вниз. Она тут же вскрикнула:

– Нет, не надо!

Усмешка послужила ей ответом, но руку он всё же убрал – к большому облегчению девушки.

– Раз нет, тебе стоит выйти, – намекнул парень.

Гермиона замотала головой:

– Я хотела сказать, что не хотела говорить то, что сказала вчера. Это всё алкоголь.

Он пожал плечами и ответил флегматично:

– Я знаю.

Девушка кивнула и поспешила скрыться. Ей было ужасно неудобно. Риддл же наоборот – наслаждался её состоянием. Почему-то ему было приятно то, что она смущается при виде его тела и слыша его намёки, полные лёгкого и ненавязчивого флирта. Это было одно из тех чувств, которые он не мог понять.

Надо ускользнуть до тех пор, пока… Именно в этот момент из кухни послышался голос миссис Грейнджер:

– Дети, на завтрак!

Обречённо вздохнув, Том лениво встал с кровати и оделся. Есть не хотелось совершенно, ибо ему казалось, что вчера его накормили на всю жизнь (миссис Грейнджер то и дело пододвигала к нему аппетитно пахнущие блюда и говорила о том, что он очень худой, но Том не считал это правдой – он был стройным и подтянутым).

Том ел, чувствуя себя свиньёй на убой. Видимо, Гермиона придерживалась того же мнения и блины ела крайне неохотно. Настроение родителей Гермионы в то время было совершенно иным. Если мужчина был немного недоволен тем, что совсем недалеко от комнаты его дочери ночевал незнакомый парень, женщина была полна энтузиазма. Она то и дело задавала Тому вопросы о его жизни, учёбе и друзьях, а Гермиона чувствовала себя крайне неудобно из-за повышенного внимания матери к Риддлу. Она не могла поверить в то, что мать действительно видит в этом ужасном человеке её парня.

«Когда она увидит Рона, тот тут же забудет об этом мерзком слизеринце», – мечтательно подумала Гермиона. Теперь, когда она знает, что всё же вернётся в школу, она могла помечтать об их отношениях. Может быть, он наконец увидел в ней девушку.

Замечтавшись, она пропустила тот момент, когда гость встал, поблагодарил всех за гостеприимство и поспешил откланяться. Она пришла в себя только в тот момент, когда её мама сдёрнула её с места и сказала грозно:

– Проводи гостя!

Девушка вздохнула, но, зная упрямство женщины, покорно поплелась к двери. Открыв дверь, она сказала предупреждающе:

– Больше не возвращайся.

Парень невинно улыбнулся и ответил:

– Конечно, но помни – это зависит только от тебя? – он подмигнул и ушёл.

«Он вообще может разговаривать без угроз?» – задала самой себе риторический вопрос девушка и закатила глаза.

========== 15. И вот она, одной рукой ==========

Несмотря на то, что Гермиона любила учиться, даже по её мнению эти каникулы пролетели слишком быстро. Мама украдкой утирала слёзы, напоследок обнимая дочь. Они всей семьёй стояли на перроне. Она часто возвращалась домой на рождественские каникулы, но никогда не видела, чтобы женщина так грустила.

– Пожалуйста, вернись живой, – попросила миссис Грейнджер и Гермиона сразу всё поняла.

Она обняла мать сильнее и ответила куда-то в её пальто:

– Обещаю.

Женщина немного расслабилась и, в последний раз поправив зимнюю куртку дочери, отпустила её.

Зайдя в вагон и найдя свободное купе, девушка решила не искать подруг и поговорить с ними уже в школе. Она скинула тёплую куртку и, взмахнув палочкой, сделала воздух вокруг себя теплее.

Поездка была недолгой, но выматывающей, и Гермиона, сев, с удовольствием вытянула ноги и тихо вздохнула. Идти куда-то категорически не хотелось. Как же всё-таки хорошо, что она отказалась от должности старосты! А то сейчас бы сидела и куковала в вагоне старост. Возможно, стоило сделать это хотя бы ради того, чтобы попробовать выпросить у Макгонагалл отдельную комнату, но её вовсе не прельщала ответственность. За эти годы она привыкла отвечать только за себя и не хотела даже думать об ответственности. Хотя, перспектива проживания в Башне Старост манила к себе, и, возможно, она могла бы… Впрочем, до этого момента ещё надо дожить.

Во время поиска кареты она встретила Милли и Мелани и решила поехать с ними. Они не виделись всего две недели, но Гермиона соскучилась по своим никогда не унывающим подругам. Они пытались вытрясти из неё больше подробностей каникул, но девушка не далась и не рассказала им про визит Тома Риддла. Она была уверена в том, что после этого и они станут пророчить им совместное будущее, чего Гермиона очень не хотела.

После визита Риддла не прошло и дня, когда миссис Грейнджер не упомянула о слизеринце. Фактически, он незаметно протискивался в каждый их разговор. Гермиона не понимала, как за такое короткое время он сумел настолько сильно полюбиться её маме, что она говорила о нём так часто. Нет, разумеется, Риддл был красивым и, как и многие двуличные сволочи, был на редкость обаятельным, но ведь это не повод всегда его упоминать!

В последний раз к маме в гости зашла её подруга. Так в разговоре с ней Гермиона выяснила, что у неё есть очень красивый жених, а также вежливый и умный. Девушка чуть не сгорела со стыда, а потом попыталась образумить маму, применив тяжёлую артиллерию. Она сказала о том, что он часто угрожал её и её друзьям, а женщина лишь отмахнуть: «Это он любя».

От воспоминаний девушка тихо взвыла. Многие ученики, сидящие неподалёку, обернулись на неё и по их лицам Гермиона поняла, что они мысленно покрутили пальцем у виска. Впрочем, девушка давно научилась не обращать на подобное внимание. Спокойно продолжив есть, она вновь задумалась.

Как ей теперь общаться с Роном? Скосив глаза, девушка попыталась разглядеть рыжеволосого Уизли, и поперхнулась, когда увидела, что он смотрит прямо на неё с каким-то необъяснимым чувством, но больше всего оно походило на… Вожделение?

Парень вдруг покраснел и отвернулся, вдруг заинтересовавшись активным разговоров соседей. Гермиона улыбнулась и опустила голову. Что бы это значило? Неужели Рон наконец заинтересовался ей, нужно было поступить как… Легкомысленная девица?

В то время Уизли любовался девушкой. Сейчас, с этой лёгкой полуулыбкой, она выглядела ещё красивее, чем тогда, когда набросилась на него с поцелуями. Он не мог поверить в это, что на фоне Грейнджер – такой разной, чуть ранее страстной, а сейчас нежной, Лаванда Браун просто меркла. Он уже не хотел видеть ни блондинку, ни ещё кого-либо, кроме Гермионы Грейнджер. Неужели он влюбился?

К счастью, она подошла и сама поцеловала его, а значит – он ей нравится. И она ему тоже нравится. Значит, надо действовать. Но Рон не знал, как поступить. Подойти и пригласить на свидание? Или лучше сделать это более романтично?

В то время Гарри Поттер был обременён похожими думами. Он задумчиво рассматривал Гермиону Грейнджер на предмет наличия привлекательности. Нет, на лицо она определённо была хороша. Таких обычно называют «миленькими». Тело не удавалось разглядеть за закрытой одеждой, но он смел надеяться на то, что её ноги окажутся… Не до неба, но хотя бы приемлемыми.

Он просто обязан был завоевать сердце неприступной гриффиндорской отличницы, и он практически уверен в том, что будет у неё первым парнем. Он будет горд, ведь она будет особым трофеем в его коллекции. Поттер ухмыльнулся.

Через пару минут на плечо гриффиндорки легла тяжёлая рука. Девушка, в то время пившая тыквенный сок, чуть не подавилась и отставила стакан в сторону. Ну, кого там опять нелёгкая принесла?

– Здравствуй, Гермиона, – чувственно, но очень громко сказал главный ловелас всея Хогвартса.

Девушка выпучила глаза, как и весь Большой Зал, но Поттеру хоть бы хны. Он продолжил:

– Перед каникулами были распущены слухи о том, что ты уезжаешь навсегда, – как будто она этого не знала. – Признаться, в тот момент моё сердце разорвалось. Я не был готов к тому, что ты уедешь, а мы так и не сможем поговорить по душам, – он говорил, как заправский актёр. – Я рад тому, что ты всё-таки вернулась и я смогу наконец сказать тебе о том, что скрывал долгие годы, – всё женское население Хогвартса, исключая Гермиону, которая всё ещё не отошла от потрясения. – Ты мне нравишься, Гермиона. И я хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Ты согласна? – с придыханием спросил парень.

Девушка промолчала потому, что даже если бы и хотела промямлить что-то в ответ, то не смогла бы. Она покачала головой, встала из-за скамьи и выскочила из помещения под недоуменные взгляды девушек и ненавидящий – Поттера.

Это был отказ? Эта поганая грязнокровная тварь посмела отказать ему, Гарри Поттеру? Она опозорила его на всю школу! С горящими щеками он вышел вслед за ней и поднялся в гостиную гриффиндора, предполагая, что она пойдёт именно туда. И не ошибся. Из-за того, что он бежал, девушка не успела зайти.

Поттер остановил её и зарычал:

– Как ты посмела, дрянь? Как? – он потряс её, как куклу.

Девушка ошарашенно посмотрела на него, удивлённая его грубостью. И почему всем так нравится хватать её за руки и ставить синяки? Неужели по ней кажется, что она не понимает словами?

В конце концов Гермиона решила действовать осторожно, чтобы этот придурок не додумался кинуть её в стену.

– Твоё предложение было довольно заманчивым, но слишком неожиданным.

Кажется, это немного отрезвило парня и он отпустил девушку. Она потёрла руку и поморщилась – кажется, скоро там вновь появится синеватое пятно.

– Ладно. Я понимаю, – он благосклонно махнул рукой. – Ты, наверное, нежная девочка и хочешь цветов и конфет? Долгих ухаживаний? Что ж, будет тебе это, – он кивнул самому себе и унёсся в неизвестном направлении.

Гермиона смотрела ему вслед с гримасой отвращения.

«Неужели он действительно думает, что я посмотрю на него после всех этих долгих лет оскорблений? После того, как он назвал меня грязнокровкой? Никогда не думала, что Поттер окажется таким непроходимо тупым», – подумала она и зашла в гостиную.

Она села на ближайший диван и её лицо растянулось в радостной улыбке при одном только воспоминании о лице Рона. Она была уверена, что этот жаждущий взгляд был предназначен именно ей, и никому другому.

«И не Лаванде», – ревниво подумала девушка и поджала губы. Лаванда была красивой и умело следила за собой, но Гермиона была лучше неё по многим критериям. Она была умнее и вернее, а также не являлась такой ветреной и легкомысленной.

Рон, который зашёл в гостиную и тут же покраснел, заметив сидящую в кресле девушку. Она задумчиво покусывала губу, и от этого зрелища на его лбу выступили бисеринки пота. Он невольно вспомнил, как она поцеловала его. Ситуацию усугубляло то, что он с недавнего времени прекрасно знал, какие мягкие у неё губы.

Парень задохнулся и судорожно поправил воротник рубашки. Ему нужно проветриться, чтобы не потребовать у девушки, которая его даже не заметила, продолжения банкета прямо сейчас. Он вылетел из гостиной и оставил гриффиндорку недоуменно озираться и гадать о том, кто здесь сейчас был и не показалось ли ей.

Пожав плечами, она вновь расслабилась и встала. По пути в свою комнату Гермиона подумала о том, что по какой-то причине все сразу заинтересовались ею. И это в основном началось с того момента, как она приоделась на бал. Может быть, вовсе не стоило это делать? Или не стоило целовать Рона? И вообще, с чего она вдруг приглянулась Поттеру, который, кажется, ненавидел её даже сильнее, чем Риддл?

Риддл.

Его действия были самыми интригующими. По сути, он ничего такого не делал – не предлагал ей стать его девушкой, как Поттер, не краснел при виде неё, как Рон, но он всё равно вёл себя странно. Она сама не понимала, чем отличалось поведение тогдашнего Риддла от поведения Риддла нынешнего. Скорее всего, ничем. Или же оно наоборот ухудшилось. Сейчас он угрожает ей смертью родителей, пытается её убить, но всё равно что-то не даёт ей покоя. Или же нет? Или же… Она сама придумывает это. Видит то, что хочет видеть?

Гермиона ужаснулась. Нет, такого не может быть. Возможно, она заразилась этим от мамы – она говорила о слизеринском поганце слишком много – больше, чем Гермиона может безболезненно вынести. Риддл был ужасным человеком, возможно, хуже всех, кого она встречала в своей не такой долгой жизни. Конечно, многие слизеринцы были ужасными, но Риддл всегда занимал бесспорное первое место.

Почему же тогда она слишком много думает о нём и далеко не всегда её мысли о том, насколько он мерзкий? Нет, разумеется, она не думала о том, какой он красивый, привлекательный и тому подобное, да и не мечтала об их совместном будущем, как мама, но это всё равно было ненормальным.

Да и поведение Риддла всё же немного настораживало. Например, она до сих пор не нашла логическую причину тому, что Риддл убил Энди. При одной мысли о своём кавалере на балу её сердце сжалось. Она до сих пор не перестала думать о нём и, наверное, никогда не простит себе его смерть. Несмотря на то, что она была честна собой и была уверена в том, что он никогда не нравился ей также сильно, как Рон, но он был очень милым и добрым. Его добродушное лицо то и дело всплывало в памяти. Безумно больно терять таких людей.

Но зачем нужна была эта смерть Риддлу? Чем Унди помешал мерзавцу? Неужели тем, что находился рядом с ней, Гермионой? Но почему?

В глубине души она догадывалась, но не хотела верить в это. Скорее, не то не хотела, – скорее не могла. Возможно, это было бы иначе, но ведь он пытался убить её! Это никак не входит в понятие влюблённости. Значит, это не влюблённость. Но что?

«Значит, всё-таки ненависть. Другого и быть не может», – вдруг девушка разозлилась на саму себя. Что она там вообще себе напридумывала? Влюблённость, конечно! Том Риддл не умеет любить, а если и умеет, то точно не её. И к лучшему.

А испытывала ли она что-либо к слизеринцу? Скорее всего, нет. Возможно, ненависть, но сейчас поутихла и она. Если раньше между ними было бешеное противостояние, которое метало искры во все стороны в радиусе ста метров, то теперь она понимает, на что он способен, и, как ни странно, побаивается. Не то чтобы сильно боится, но остерегается. Риддл определённо был опасен.

Вдруг девушка споткнулась и громко вздохнула. В последнее время она стала слишком много думать о мальчиках, и совсем забыла об уроках! Как такое могло произойти? Может быть, она слишком много времени провела с Лавандой и Парвати? Если легкомысленность передаётся воздушно-капельным путём, эта история имеет шанс на жизнь.

Несмотря на явно весёлые мысли, она поднялась в свою комнату и взяла одну из книг, которую взяла ещё до каникул, чтобы почитать. Ей на руку сыграло то, что мадам Пинс доверяла ей и разрешала брать с собой книги на каникулы, чтобы девушка не скучала, ведь женщина знала, что книги были её единственными друзьями.

Гермиона улыбнулась, вспомнив Милли и Мелани. Теперь уже не единственными. Девушки стали очень близки и она была рада тому, что наконец смогла обрести настоящих подруг, пусть и поздно. Они рассказывали, что познакомились в поезде и с того момента практически не расставались. Иногда их дразнили из-за имён на одну букву, но это, конечно, ничуть не надломило их крепкую дружбу. Опять же, она обрела подруг довольно поздно, но это не делало её радость слабее.

Придя в библиотеку, девушка учтиво поздоровалась с мадам Пинс, на что та ответила сдержанным кивком, и уселась на самое дальнее кресло. Обычно здесь никого не было и этот диванчик был её своеобразным убежищем – здесь мало кто сидел потому, что ничего интересного на ближайших полках не было. Котлы, котлы, и ещё раз котлы. Их пропорции, их применение, их составы… Скукота смертная.

По пути она захватила книгу о человеческих эмоциях – что-то наподобие маггловских книг по психологии. Она была удивлена тому, что волшебники вообще пишут подобное, но невольно увлеклась чтением и нырнула в книгу с головой.

Всё было написано немного пафосным языком и какой бы феминисткой Гермиона не была, она думала о том, что эта книга была написана женщиной, веяло на километр. Слишком много внимания уделено романтике.

По всем признакам, она была влюблена в Рона, но это девушка знала и без этой книги. Также сам Рон испытывал к ней некое притяжение, которое, цитируя книгу, она «могла бы развить».

Гермиона улыбнулась. Возможно, стоит попытаться. К ней подкралось сладостное чувство, которое приходило всегда, когда она начинала думать о Роне и мечтать. Возможно, если бы она почувствовала чужой взгляд, полный нечто тёмного, она смогла бы всё изменить. Но она была слишком погруженной в мечты и позже поплатилась за это. И вновь – заплатили за неё другие.

========== 16. Кружа его над головой, ==========

Том сидел на кровати и заламывал руки. Все его соседи сидели на Истории Магии, но он не мог ни на чём сосредоточиться. Голова шла кругом. Почему он испытывает это? Почему он сжимает кулаки при одной только мысли о Поттере? Как сделать так, чтобы всё было, как раньше?

Определённо, Поттера убить не получится, да и пытаться не стоит. С вероятностью в девяносто пять процентов он отсюда отправится прямиком в Азкабан, чего, ему, конечно, не хотелось. Значит, нужно действовать по-другому. Но как? И… зачем?

Он же решил, что ничего не испытывает к Грейнджер, кроме ненависти. Тогда почему он в этот момент ненавидит Поттера больше всех на свете? Почему он готов придушить его, наплевав на тюрьму, карьеру и величие? Что вообще с ним происходит?

Том задумался. Когда это началось? Когда произошёл этот переломный момент, после которого он стал таким слабым? И, в конце концов, за что ему это? Хотя, последний вопрос был единственным, на который он мог дать ответ.

Риддл запустил пятерню в волосы, растрепав их. Что же ему делать? Может быть, если сделать вид, что грязнокровки не существует, это пройдёт? Но как ему усмирить это чувство, что сейчас безжалостно разрывает изнутри?

И как его назвать?

– Ревность, – медленно произнёс он, будто пробуя это слово на вкус. Парень поморщился – ему не понравилось.

Нет, это нельзя так оставлять. По окончанию шестого курса, когда ему исполнится семнадцать лет и он станет совершеннолетним магом, он найдёт способ и убьёт её, чтобы покончить с этой позорной слабостью. А пока лучше даже не смотреть на неё, а то вдруг передумает. Пусть наслаждается обществом своих чистокровных хахалей – её недолго осталось.

На том и закончив, Том нацепил на лицо маску безразличия и отправился на урок. Скажет, что был занят делами старосты, и дело с концом. Призрачный Бинс даже проверять не станет, и забудет через три секунды.

Путь занял десять минут и Том, нисколько не колеблясь, открыл дверь и вошёл. Все взоры тут же обратились к нему, а слизеринец очаровательно улыбнулся и сказал:

– Извините, профессор, мне пришлось задержаться из-за обязанностей старосты. Я постараюсь сделать так, чтобы подобное больше не повторилось.

Призрак кивнул и тут же потерял к ученику интерес, как Том и предполагал чуть ранее. Он было собрался сесть за свободную первую парту, как услышал томный шёпот:

– Том, садись ко мне, – сказала Валерианна, многозначительно улыбаясь. Как только Том выполнил просьбу, она придвинулась ближе к нему и положила руку на его колено, надувая губы. – Я соскучилась.

Несмотря на то, что за ними наблюдал без малого весь класс, она наклонилась к его уху и укусила мочку. Том улыбнулся уголком губ. Видеть завистливые взгляды практически всей мужской половины класса было приятно и лестно.

Он властно обнял девушку за талию, заявляя на неё свои права и показывая – она является его собственностью.

Гермиона смотрела на это со смешанными чувствами. Самым сильным из них было, безусловно, облегчение. Риддлу наплевать на неё, что означает относительную безопасность. Она и представлять не хотела, что испытывает избранная демоном. С другой стороны, грудную клетку что-то сдавило. Неужели она… Нет, бред. Быть такого не может.

Как только она перевела взгляд на Рона, который украдкой наблюдал за девушкой, это чувство испарилось так же быстро, как и появилось. Вместо него появилось нечто лёгкое и очень приятное. Рон был таким милым, что вызывал тепло. Она никогда не променяет его на кого-то другого.

После урока он подошёл к ней, стыдливо пряча глаза. Он сглотнул и, опасливо озираясь, сжал руки в кулаки, словно собираясь с силами. К тому времени все ученики и преподаватель уже вышли из класса. Гермиона посмотрела на него с немым вопросом во взгляде. Казалось, это заставило его нервничать ещё больше, но он всё же смог выдавить из себя: «Привет». Гермиона ответила идентичной вежливостью, не понимая, зачем он стоит напротив неё и мнётся. Только если он хочет… Девушка покраснела, и это послужило для него спусковым крючком.

– Гермиона, ты не хочешь пойти со мной на свидание? – выпалил Уизли. Он говорил настолько быстро и невнятно, что девушка практически не услышала гласные звуки и попросила повторить. Рон сравнялся цветом со своими волосами, но покорно повторил, только уже медленнее.

Гермионе показалось, что она ослышалась. Девушка приоткрыла рот в изумлении. Неужели это действительно происходит с ней?

«Рон пригласил меня на свидание», – мысленно произнесла девушка с глупым лицом. «Рон. Пригласил. Меня», – ещё раз повторила она. «Не Лаванду, а меня!» – взвизгнула девушка.

Внешне она постаралась сохранить спокойствие, но её выдавали трясущиеся руки и подкашивающиеся ноги.

– Хочу, – ответила она, не сумев скрыть свою радость, и Рон улыбнулся, наконец расслабившись.

Она сама не верила в то, что происходит. Совсем скоро она пойдёт на свидание с Роном Уизли. Это было настолько спонтанно и приятно, что она была вне себя от счастья. Может быть, это был запоздалый рождественский подарок от судьбы? Если это так, то судьба определённо не прогадала.

– Тогда, может быть, когда мы в следующий раз пойдём в Хогсмид? Посидим в кафе мадам Паддифут? Или ты хочешь Чайный пакетик Розы Ли? Или в Три метлы? – он запинался, явно не зная, как угодить своей спутнице.

Гермиона положила руку ему на плечо, успокаивая. Рон завороженно посмотрел на тонкую пальчики, мягко поглаживающие его руку, и замолчал.

– Не волнуйся, Рон. Думаю, самым удачным местом будет чайная Розы Ли, ведь там меньше всего народу. Там спокойно, – произнесла девушка, улыбаясь.

Уизли, будто в трансе, автоматически кивнул. Он пришёл в себя только тогда, когда Гермиона убрала руку.

– Ты права. Встретимся там, как только прибудем в Хогсмид, – сказал он, стыдясь своего поведения.

Гермиона кивнула.

– Хорошо, мне подходит, – они помолчали несколько секунд, а потом она неловко улыбнулась. – Мне пора на следующий урок, – намекнула девушка.

Рон согласно кивнул и, пройдя вперёд, открыл девушке дверь. Она благодарно улыбнулась и на выходе погладила его по щеке, вызвав очередной сбой. Девушка ушла, а Рон остался мечтательно смотреть ей вслед.

Девушка почувствовала, что ей срочно нужно обсудить это с подругами, а также попросить их помочь ей выбрать наряд для её первого свидания.

Ей повезло – по пути ей встретился маленький пуффендуец, который как раз шёл в свою гостиную. Она учтиво поздоровался с ней и пропустил вперёд. Гермиона поблагодарила милого мальчика и залезла в проём.

Милли и Мелани сидели на ближайшем диване и о чём-то беззаботно болтали с их однокурсницей. Те, кто заметил появление Гермионы, дружелюбно улыбнулись и даже поздоровались, привлекая внимание остальным. Девушка ответила тем же и обратила внимание на подруг.

– Можно с вами поговорить? – спросила она.

Милли вскочила с места и, даже не потрудившись ответить, утащила девушку в комнату. Мелани последовала за ними.

Наконец, подруги расселись в комнате и Мелани начала с наводящего вопроса:

– Так о чём ты хотела поговорить?

Гермиона глубоко вздохнула и рассказала им всё с самого начала – о её давней влюблённости в Рона Уизли; о том, что перед каникулы она поцеловала его, думая о том, что больше не вернётся сюда; и наконец о предложении Рона встретиться в одном из кафе Хогсмида.

Девушки сидели, обдумывая информацию, которую вывалила на них подруга. Наконец Мелани сказала:

– Вообще, мы думали, что ты скажешь приблизительно тоже самое, но главным героем и пределом твоих мечтаний станет не Рон Уизли, а местный принц – Гарри Поттер.

Гермиона возмутилась и уже хотела было ответить, но ей это не позволила сделать Милли, оправдываясь:

– Между прочим, ты сама виновата! Гарри Поттер предложил тебе встречаться на глазах у всего Большого Зала – о чём мы могли думать?

Гриффиндорка успокоилась – в словах подруги действительно была доля правды.

– Кста-а-ати, – лукаво протянула Мелани, – а что ты будешь делать с Поттером? Он не простит, если ты его кинешь, заменив на одного из его прихвостней.

Гермиона удивилась.

– Прихвостней? Я думала, они друзья, – недоуменно сказала она.

Мелани усмехнулась.

– Друзья? Серьёзно? Нет, конечно, нет, – увидев непонимающее лицо Гермионы, она объяснила. – Уизли нищие, а такой мерзавец, как Поттер, никогда не будет дружить с ним. Он воспринимает его как… предмет интерьера, да. Дополнение к себе. Но, признаться, – она мечтательно зажмурила глаза, – Поттер, хоть и та ещё сволочь, чертовски хорош собой.

Гермиона и Милли улыбнулась. Гриффиндорка шутливо пихнула Мелани плечом.

– Раз так, то я тебе его дарю, – девушка подмигнула подруге, на что та рассмеялась.

Милли внезапно загрустила.

– Гермиона, ты большая молодец, что не зацикливаешь внимание на Энди и идёшь дальше. Это очень правильно, – честно сказала она.

Лицо Гермионы посерело.

– Я чувствую себя эгоисткой из-за того, что редко вспоминаю о нём, – призналась она.

Мелани покачала головой.

– Ты провела с ним не так много времени, чтобы рыдать целыми днями. К тому же, у вас толком не было отношений. Вы ведь не целовались? – спросила она. Гермиона отрицательно покачала головой.

Пуффендуйки ещё некоторое время убеждали Гермиону в том, что она хорошая, а после Милли опомнилась:

– А в чём ты пойдёшь на свидание?

Гермиона замялась.

– На самом деле, я хотела поговорить ещё и об этом. Я не знаю, что мне надеть, – призналась она под ахи подруг. – У меня не так много платьев и красивых вещей в целом и… – Милли перебила девушку.

Она энергично подпрыгнула, мигом оказываясь около шкафа.

– Я уверена, что у нас один размер! Значит, мы что-нибудь подберём в моём гардеробе.

Мелани с паникой в голосе сказала:

– Поход в Хогсмид уже завтра! Нужно поторопиться!

Гермиона ужаснулась. Как она могла забыть об этом? И ведь даже не вспомнила бы, если бы Мелани не сказала, ведь думала, что поход туда ещё не скоро. Глупая, глупая!

Милли и Мелани метались по комнате, разбирая вещи и кидая их на постель. Через некоторое время в комнату зашла их соседка, Лайла. Она посмотрела на это зрелище флегматично и спросила без особого интереса в голосе:

– Готовитесь к свиданию?

Девочки, занятые делом, даже не отреагировали, и Гермионе пришлось смущенно ответить:

– Да.

Лайла спокойно подошла к своему шкафу и достала оттуда чудесное платье тёмно-синего цвета.

– Думаю, тебе подойдёт, – спокойно сказала она и кинула ошалевшей Гермионе платье.

Гермиона смущенно улыбнулась и кивнула, пролепетав тихое? : «Спасибо». Милли и Мелани осмотрели вещь и вынести вердикт: «Это превосходно». Мелани подошла к Лайле и обняла её.

– Спасибо, Лайла, ты просто чудо! – искренне сказала она.

Девушка аккуратно освободилась и пожала плечами.

– Не за что, – и она ушла.

Сразу после её ухода Милли неловко улыбнулась и объяснилась перед недоумевающей Гермионой:

– Она может показаться странной, но на самом деле Лайла очень милая и хорошая.

Гермиона кивнула.

– Верю, – и она не врала. Почему-то Лайла вызвала какое-то доверие на внутреннем, чисто интуитивном уровне. К тому же, платье, которое она любезно одолжила Гермионе, было очень красивым.

Гриффиндорка потрогала ткань и улыбнулась.

– Рону наверняка понравится.

Девушки ещё немного обсудили несколько очень важных, по их мнению, нюансов – причёску, макияж, туфли. Гермионе были непривычны такие разговоры – она никогда особо не следила за своей внешностью и не знала, что различных видов макияжа на самом деле сотня, но не противилась их активности. У неё уже был опыт – по прошедшему балу она знала, что они способны даже из неё сделать королеву, к ногам которой падут абсолютно все.

Они разошлись, когда уже стемнело. До окончания дня и начала комендантского часа оставалось всего ничего – Гермионе следовало поторопиться, чтобы успеть и не попасться в лапы Филчу. Так как встреча со злобным стариком и его кошкой девушку не прельщала, она торопливо распрощалась с подругами и отправилась в свою собственную комнату.