Текст книги "Демон (СИ)"

Автор книги: Queen_Karolin.I

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

Парвати покачала головой, но промолчала.

Тем временем Гермиона Грейнджер на всех парах неслась в комнаты мальчиков. Мимо неё прошёл даже удивлённый Поттер, схвативший её за руку. Он задал вопрос, всё ещё продолжая грубо держать локоть:

– Ты куда собралась?

Гермиона попыталась вырваться, но быстро сдалась и покорно ответила:

– К Рону.

Он поднял бровь, но убрал от неё и брезгливо вытерев их об стену, толкнул в ближайшую комнату. Сначала возмущению девушки не было предела, но все негативные эмоции тут же отступили и их место заняло смущение, когда она увидела сидящего на кровати Рона, внимательно рассматривавшего потрёпанного вида пергамент.

Он изумился, увидев на пороге запыхавшуюся девушку, но не растерялся и поздоровался. Девушка ответила тем же и немного помялась, но после набралась смелости и решила сделать то, зачем пришла.

Подойдя к вновь недоумевающе парню ближе, она схватила его за волосы и впилась в губы. Он даже не пытался вырваться и что-то спросить, лишь через пару секунд прижал девушку поближе к себе и ответил. В конце концов, не каждый день к нему приходят девушки и сами целуют.

Они оторвались друг от друга через пару минут и оба тяжело дышали. В то время как Гермиона пыталась вернуть самообладание, Рон думал о том, что заучка, несмотря на всё, всё же относительно красива. Ему нравились её горящие решительностью глаза и припухшие губы.

Она даже не подумала о том, что предаёт Энди. В конце концов, она всегда воспринимала его скорее как друга, чем как парня. А Рон… С Роном была совершенно другая ситуация. И даже сейчас она прекрасно понимала, что поступает неправильно и их отношения должны развиваться совсем не так, её это мало волновало. В конце концов, у них не будет никаких отношений, а значит в свой предпоследний день в Хогвартсе ей можно всё.

Гермиона ушла также быстро, как и появилась. Уизли проводил её взглядом, в котором смешались восторг и ужас, и прошептал:

– Ненормальная! – несмотря на смысл слова, его тон был донельзя восхищенным.

«Львица» – сказал он уже мысленно и блаженно улыбнулся, прокручивая в голове этот момент. Определённо, он нескоро забудет этот поцелуй. И когда многие девушки в его окружении старались притворяться невинными, беззащитными овечками, она поступала с точностью до наоборот, действуя властно, словно он был её жертвой. Словно он подчинялся ей. И, как ни странно, парню это безумно нравилось.

Через несколько мгновений в комнату вошёл Поттер, с подозрением смотрящий на улыбающегося пустоте Уизли. Он спросил:

– Что произошло?

Рон, которому сейчас были по барабану все недовольства «гриффиндорского короля», ответил, даже не вдумываясь:

– Я влюбился.

Поттер почти задохнулся. Как Рон Уизли, чистокровный в чёрт-знает-каком-поколении, мог полюбить грязнокровную заучку Грейнджер. Он прошипел:

– Ты что, с ума сошёл? Она же… – парень не мог подобрать слова, слишком много оскорблений вертелись на его языке.

Рон опередил его:

– Львица.

Тогда Поттер понял, что уже поздно что-то делать. Только вот его эго пострадало оттого, что заучке понравился Уизли, а не он сам – красивый, богатый, обаятельный, звезда спорта. Это было ударом по его самолюбию. Прищурив глаза и ещё раз взглянув на крайне довольного Рона, он ещё раз убедился в правильности своего решения – заучка обязательно поймёт, кто из них лучше.

Тем временем Гермиона даже не подозревала о страстях, кипевших вокруг неё, и спокойно шла вперёд, не зная о том, что сейчас её по всей школе разыскивает озверевший Том Риддл.

Для Тома то утро началось совсем иначе. Он потянулся, наслаждаясь ощущением тонких пальчиков, блуждающих по его коже. Соседи ещё вечером покорно удалились из комнаты и он смог вдоволь насладиться обществом надоедливой, но очень даже красивой наследницы Розье.

Она опустила голову на его грудь и поцеловала в шею, заставив парня довольно зажмуриться и пропустить сквозь пальцы её шелковистые волосы. Это было единственной причиной того, что Риддл до сих пор терпел её общество. И это, признаться, того стоило.

Девушка прижалась к нему покрепче и обняла обеими руками. Он вдохнул сладковатый запах клубники и положил руку ей на спину, словно заявляя на неё свои права перед невидимыми собеседниками. И пусть если она и действительно были, то точно являлись невидимыми, парень был крайне доволен собой – пусть смотрят, пусть видят, что эта девушка, прекрасная чистокровная аристократка, обожает его, именно его, Риддла, а не какого-то там Блэка. И он был уверен в своей правоте – Малфой ухлёстывает за рыжеволосой красавицей уже несколько лет, даже уговорил отца договориться с кланом Розье о помолвке, но девушка всё ещё только и делает, что смотрит на него высокомерно и демонстративно фыркает при виде него.

А перед Томом она скакала над задних лапках. Ластилась, целовала, нежничала, как могла, и это всё к нему – к нищему полукровке-сироте. Это невероятно льстило его самолюбию и приносило внутреннее удовлетворение. Его любили, его уважали, ему поклонялись. Это было всем тем, чего не хватало Риддлу раньше.

Через некоторое время девушка на прощание поцеловала парня в уголок губ и скрылась, кокетливо виляя бёдрами. Том проводил её ухмылкой. Он обожал, когда другие пытались всеми силами заслужить его одобрение.

Он понял, что проснулся в отличном настроении. Какую силу имела продуктивно проведённая ночь без сна и чувство полного отсутствия проблем! Позавтракав, парень вновь вернулся в комнату, чтобы заранее собрать свои вещи. Лишь оказавшись напротив полностью собранного сундука с вещами, он мягко пожурил себя за рассеянность, но даже это не смогло испортить это настроение.

Как только парень начал проверять, всё ли взял, ведь тогда он был немного не в себе, и это мягко сказано, в комнату влетела счастливая Валерианна, весь вид который буквально кричал о том, что произошло нечто чудесное. Рассудив, что и для него эта новость, скорее всего, должна оказаться хорошей, парень приготовился к радости.

Как и ожидалось, девушка не могла долго молчать и спустя несколько секунд выпалила:

– Грейнджер не вернётся в Хогвартс!

Негромкое шуршание в отдалении смолкло, а пульс Риддла замедлился. Он почувствовал, как лёгкая полуулыбка сползает с его красивого лица, и Розье тоже это заметила. Она осторожно спросила:

– Всё нормально? Том! – вскрикнула она, так и не дождавшись ответа на вопрос.

Парень тряхнул головой, силясь отойти от наваждения, и ответил вопросом на вопрос:

– Это точно!

Розье кивнула и поспешила рассказать подробности, ибо она разрывалась от желания поделиться свеженькой сплетней.

– Да! Она сама рассказала это Лаванде из гриффиндора. Она не сказала причину, но все уверены, что это никак не связано с учёбой, ведь она заучка, – последнее слово парень уже не услышал, скрываясь в коридоре.

Валерианна посмотрела ему вслед недоуменно, но решила не обращать внимание, даже когда ревность больно уколола её в сердце.

«Она грязнокровная страшила, а я прекрасная чистокровная нимфа, так что у неё нет никаких шансов – от моего Тома она получит лишь ненависть и презрение, как и всегда», – мысленно успокоила себя Розье и это, как ни странно, сработало.

Несмотря на то, что Розье была спокойна, где-то неподалёку вновь поднималась буря.

========== 13. Они поют – и бубен свой ==========

Лишь спустя десяти минут беготни и в нескольких шагах от портрета Полной Дамы Том понял, что не знает, зачем ищет Грейнджер. Он остановился и прислонился к стене. Действительно, зачем он это делает? Что ему даст нахождение грязнокровки в школе, когда он её убить не может?

Наверное, не стоит останавливать её. В конце концов, он всё равно собирался устранить её после школы, и тогда никто и ничто не сможет помешать ему. Переборов себя и согласившись с логичностью данного вывода, Риддл собрался уйти, но в последний момент из гостиной Гриффиндора вышла Грейнджер.

Конечно, она не заметила слизеринца. Он в то время смотрел на неё и пытался понять, почему… Он даже не знал, как описать эти чувства. Самым подходящим было бы «почему он не хочет отпускать её», но это было бы слишком романтично, а романтика и Риддл – это практически антонимы.

Помассировав виски, он долго наблюдал за удаляющей девушкой и разрывался – он мог припугнуть её и оставить в школе, а мог отпустить и убить позже. Опять же, второй вариант был оптимальным, но он по какой-то причине совсем не хотел этого.

В конце концов, он принял решение. С тяжёлым сердцем смотря на Грейнджер, скрывающуюся за поворотом, он сдерживал себя и оставался на месте. Но когда звук её шагов стих окончательно, он выдержал и сорвался, понимая, что он, Том Риддл, наследник Слизерина, слабак. И это она сделала его таким. И он отомстит.

Спустя пару минут он догнал гриффиндорку и без предупреждения развернул к себе. Она вскрикнула от неожиданности, испуганно смотря на своего персонального демона. Гермиона застыла и даже не пыталась вырваться, ведь его хватка была железной. Она с обречённостью подумала, что Риддлу нравится оставлять на её теле синяки.

– Ты с дуба рухнула? – прошипел Том.

Гермиона осторожно покачала головой и предприняла попытку выдернуть руку, но у неё, конечно, не вышло. Её испугали ненависть в каждом его жесте. Он всегда был таким с Гермионой.

– Тогда с чего ты взяла, что можешь просто взять и смыться? Бежать вздумала? Так вот знай, что никуда ты от меня не убежишь! Я тебя везде достану! – он осознанно сжал её хрупкую руку ещё сильнее, отчего девушка всхлипнула от боли.

Отчётливее всего остального выделялась мысль – он знает. Значит, Парвати и Лаванда рассказали… Как они могли? И самое главное – как она могла поверить им? Довериться и поверить в то, что они не побегут разносить сплетни по школе? Глупая, наивная Грейнджер. Грязнокровка.

Невольно по её щекам потекли слёзы. Риддл, увидев это, тут же откинул её от себя и отошёл на пару метров, с отвращением морщась. Он ненавидел, когда другие плакали, даже если это девушки. Слёзы – это признак слабости, а больше всего на свете он презирал слабых людей.

– Перестань! – грубо приказал он, а когда девушка продолжила плакать, он занёс ладонь и залепил ей пощечину. Признаться, когда он это сделал, ему стало намного легче. Он даже немного успокоился.

Гермиона посмотрела на него, как на убийцу её кота, но от шока рыдания прекратились. Пощечина отрезвила её, но оставлять это так просто девушка не собиралась.

– Ты! – вскрикнула она со злостью в голосе. Однажды он уже поднял на неё руку, но делать это постоянно – уже перебор. – Кто дал тебе право бить меня?

Она могла распаляться ещё долго, но лицо Тома потемнело и он сказал равнодушным голосом, но она-то знала, что скрывается за этим показным спокойствием:

– Заткнись.

И Гермиона не посмела ослушаться.

– Объясняю один раз и советую тебе слушать внимательно, потому что неповиновение может очень дорого обойтись твоим мерзким родителям-магглам, – он позволил себе холодную усмешку, а Гермиона была вне себя от понимания того, что он не шутит. Она знала, что этот монстр действительно может причинить вред её самым дорогим людям. Нет, нет, нет. Это невозможно, неправильно. – Даже если ты сможешь доказать мою причастность к чему-либо, я устраню твоих родителей. И пусть меня посадят в Азкабан, но это будет того стоить, потому что этих магглов вернуть ты не сможешь. Это ясно?

Гермиона кое-как нашла в себе силы слабо кивнуть. Том продолжил:

– Думаю, мои условия тебе ясны. Ты никуда не уезжаешь. Если ты это сделаешь – я убью твоих родителей прямо у тебя на глазах. Надеюсь, тебе всё ясно и ты сделаешь правильный выбор.

Он быстро скрылся, не оборачиваясь. Девушка не могла поверить в то, что услышала. Когда её жизнь стала такой ужасной? Когда она потеряла способность самостоятельно принимать решения и почему она пропустила этот злополучный момент?

Утерев слёзы, Грейнджер отправилась собирать вещи. Несмотря ни на что, этот мерзавец не может лишить её удовольствия пребывания с семьей. И что бы ни случилось, она не позволит ему тронуть их хоть пальцем.

Через пару часов всё было собрано и обессиленная Гермиона думала о реакции родителей на её приезд. Она не покажет им своего беспокойства и не расскажет о Риддле, ведь она уже взрослая девочка и может помочь себе сама. Да и родители в данной ситуации бессильны, ибо они всего лишь магглы. Кто они против такого, как Риддл? Правильно, никто. Значит и знать им не обязательно.

Ночь прошла беспокойно – её снились кошмары, которые она не запомнила, но почему-то гриффиндорка была уверена в том, что там фигурировал Риддл, потому что он сам как ночной кошмар.

Из-за этого она проснулась рано и посетила кабинет директор ещё тогда, когда все ученики ещё спали. После вежливого стука и удивлённого «входите» Гермиона подумала о том, что ранние визиты к директору у неё входят в привычку.

Она смогла оправдаться тем, что родители передумали о наотрез отказались. Они были категорически против того, чтобы их дочь – талантливая волшебница, ушла из школы, получив только лишь среднее образование. По взгляду Диппета Гермиона поняла, что она не слишком хорошая лгунья, но директор всё равно был рад тому, что она остаётся, и быстро отпустил девушку.

В Хогвартс-Экспрессе она села в одном купе со своими подругами и рассказала им о том, что её решение изменилось. Девочки, чуть ранее унылые, обрадовались этому известию.

«Гораздо больше, чем я сама», – грустно подумала она и улыбнулась, чтобы подбодрить девушек.

Несмотря на то, что теперь она остаётся в Хогвартсе и у неё всё ещё есть подруги, Гермиона чувствовала себя невероятно одинокой. Некому было рассказать об угрозах Риддла, ведь если он узнает об этом, то убьёт всех, кто в курсе того, какая он сволочь. В случае со Слизнортом она допустила большую ошибку, и больше её не повторит.

В конце поездки девушки тепло попрощались и Гермиона отправилась к маггловской части платформы, откуда её пообещал забрать отец.

Они ехали в молчании, но девушка знала, что даже если они виделись всего лишь несколько дней назад, её отец скучал по ней, как и всегда. Она помнит ту радость, которую испытали родители, когда наконец увидели свою малышку после первого полугодия в школе. Она, захлёбываясь словами, стремилась рассказать им всё, по её мнению, самое интересное, а они, даже если и не слушали половину, были рады оттого, что их дочь была счастлива.

Сейчас такого, конечно, нет. Она уже не сможет быть такой же честной с родителями, а в особенно с мамой, как полгода назад. Теперь у неё были тайны, и до этого момента Гермиона даже не догадывалась, какую они причиняют боль.

Миссис Грейнджер, в отличие от мужа, не сдерживала свои порывы и крепко обняла дочку при встрече. Лишь только оказавшись дома, согреваемая теплом батареи и чёрного чая, обласканная нежным взглядом матери, она поняла, насколько на самом деле скучала по дому.

Рождество было близко и за эти несколько дней Гермиона смогла наконец на время забыть о проблемах и расслабиться. Они с мамой и иногда даже с папой ходили по магазинам, выбирали ёлочные игрушки, подарки и всякие безделушки, символизирующие грядущий год. Конечно, они не забывали о платьях и различных украшениях. На Новый Год Гермиона выбрала себе превосходное красное платье до колен. Возможно, оно и было немного откровенным, но мама настояла, да и там не будет никого, кроме её родителей – кого стесняться?

Рождество наступило так быстро, что Гермиона даже моргнуть не успела. Она ведь только недавно приехала, а они уже стоят на кухне и готовят салаты. Они почти закончили и теперь, когда основной этап пройден, наступило время поболтать.

Сначала всё было безобидно – школа, друзья, учителя. Она с удовольствием рассказала о своих подругах и миссис Грейнджер была очень рада тому, что её дочь теперь не одна. В итоге речь зашла совершенно не в то русло.

– А что насчёт мальчиков? – нарочито беззаботно спросила миссис Грейнджер.

Гермионе вспомнился её недавний поступок и она густо покраснела. Это не укрылось от внимательного взгляда женщины и теперь она даже не стала скрывать свою явную заинтересованность.

– Рассказывай!

Девушка замялась. Она не была уверена в том, что может рассказать об этом маме. Несмотря ни на что, ей всё ещё было немного стыдно. К тому же, тогда она была уверена, что уезжает и больше не увидит Рона, но сейчас, когда они будут сидеть недалеко друг от друга часами на занятиях… В общем, Гермиона жалела об этом.

Миссис Грейнджер не собиралась отступать, грозно смотря на девушку, которая сжалась под этим взглядом. В конце концов она прочистила горло и всё же рассказала:

– Я поцеловала Рона. Сама.

Внимательно выслушав подробности данного инцидента, женщина виновато посмотрела на Гермиону. Та в свою очередь подозрительно спросила:

– Мама? Что-то не так?

Именно в этот момент послышался звук, оповещающий о приходе гостя. Гермиона сказала:

– Мы же никого не ждём.

Миссис Грейнджер переступила с ноги на ногу.

– Это ты никого не ждёшь, а вот я жду, – вдруг она взмолилась. – Дочка, только не злись на меня, я и подумать не могла, что ты до сих пор влюблена в Рона!

Гермиона не поняла, как это связано между собой, и прищурилась. Женщина, чуя скорую расправу, поспешила открыть дверь. Девушка последовала за ней. Предчувствие чего-то неладного не давало покоя.

Миссис Грейнджер распахнула дверь и поздоровалась с гостем. Гермиона приоткрыла рот и подумала о том, что ещё пара таких неожиданностей и её хватит удар. Том Риддл же был полностью доволен собой. Признаться, она впервые видела, как он улыбается. Возможно, всё дело в том, что он впервые улыбается ей.

Прошла уже минута, а она всё никак не могла отойти от шока. Этого не может быть. Это всего лишь страшный сон. Том Риддл, монстр, вовсе не стоит рядом с её матерью и не пожимает руку отцу. По недоброму взгляду отца она поняла, что это рукопожатие вовсе не было лёгким и едва уловимым, но ни один мускул не дрогнул на смазливом лице слизеринца. Ей показалось или на лице её отца и правда проскользнуло уважение?

Когда она наконец пришла в себя и вновь обрела способность говорить и двигаться, Гермиона мило улыбнулась родителям и пропела:

– Вы не будете против, если мы с Томом поговорим тет-а-тет?

Мистер Грейнджер выдавил из себя скупой кривой, а его жена, сказав «Да, конечно!», утащила мужа на кухню, чтобы не мешать. Гермиона, уже не сдерживаясь, начала бить ухмыляющегося Тома кулачками по груди и приговаривать:

– Что ты здесь делаешь, а?

Через пару секунд ему это надоело и Риддл схватив её за обе руки, но не так сильно в прошлый раз. Когда он сжал ещё не сошедшие синяки, девушка зашипела и брыкнулась, пытаясь вырваться.

– Успокойся, ненормальная, – весело сказал парень и слегка встряхнул её, чтобы успокоилась. Как ни странно, это сработало и девушка посмотрела на него с яростью, но дёргаться перестала.

Он, воспользовавшись ситуацию, бегло осмотрел её и нагло прокомментировал:

– Если бы ты одевалась так в школе, то поклонников у тебя было бы намного больше, чем сейчас. То есть, больше, чем никто.

Гермиона задохнулась от возмущения, даже не обратив внимание на то, что это был своеобразный комплимент. Наверняка Риддл даже не понял, что сказал, ибо Риддл и комплименты несовместимы. Успокоив себя таким образом, она решила продолжить свой допрос с пристрастием:

– Откуда ты здесь?

На этот раз он решил быть благосклонным и ответить на вопрос:

– Диппет прислал мне письмо, в котором сообщил, что твоя мать позвала меня на Рождество, чтобы отблагодарить за дочь, и что отказ не принимается.

Девушка выдохнула и успокоилась, поняв, что это всё её мама. Ну она ей всё выскажет! Как можно было так сделать, даже не предупредив её заранее? Хотя, она определённо хотела сделать ей приятно, ведь почему-то думала… Что ей нравится Риддл. Но это ведь глупость? Кому вообще может нравится Риддл, кроме слизеринок-идиоток, гриффиндорок-идиоток, учителей-женщин и… Хорошо, она признала это – Риддл нравится всем.

С презрением взглянув на демона с ангельским ликом, девушка выдернула руки и направилась вслед за родителями. Поганец пошёл за ней, и Гермиона почувствовала его ухмылку. Вот бы стереть этот кошмар с его лица!

Рождество прошло хуже, чем она предполагала часом ранее. Она была напряжена, как натянутая струна, но это не увидел никто, кроме Риддла. Из-за прямой спины и гордо поднятого подбородка Грейнджер ему стало ещё веселее, а Гермиона наоборот разозлилась.

Несмотря на то, что Гермиона ясно дала понять то, что она любит Рона, а не Риддла, миссис Грейнджер была полностью и бесповоротно очарована красивым юношей и теперь была уверена в том, что сделает всё для того, чтобы её дочь бросила этого своего рыжего, ведь он такое солнце!

Гермиона, которая и не догадывалась о коварных мыслях матери, пыталась справиться и не сорваться, чтобы не придушить этого усмехающегося мерзавца. Она его убить была готова за один почтительный взгляд в сторону отца и скромный – в сторону матери. Как можно быть таким очаровательным и таким ужасным одновременно?

К счастью, ужин длился не так долго, как казалось Гермионе изначально, и спустя час Риддл встал из-за стола, вызвав еле слышный облегчённый выдох девушки. Он улыбнулся и сказал:

– Думаю, мне уже пора. Большое спасибо за ужин.

Вдруг в голове миссис Грейнджер созрел план. Она вдруг замахала руками и воскликнула:

– Нет, нет! Уже поздно, оставайся на ночь. У нас прекрасная гостевая комната.

Риддл нарочито замялся и промямлил нерешительно:

– Я не уверен…

Миссис Грейнджер была настроена решительно.

– Никаких «но»! Пошли, я покажу тебе твою комнату. А потом вместе посмотрим «Эту замечательную жизнь».

Риддл согласился не сразу, но через пару минут всё-таки подчинился и поднялся наверх. Всё оставшееся время девушка кусала губы, ожидая тот момент, когда она сможет поговорить с мамой наедине. Наконец, когда фильм закончился, все представители мужского пола ушли и она смогла высказать своё «фи».

– Мама! – прошипела девушка, на что миссис Грейнджер примирительно подняла руки.

Женщина добродушно улыбнулась.

– Не злись, дорогая. Том – лапочка, и я уверена, что скоро ты это поймёшь, – подмигнула она, и скрылась, хихикая, пока возмущенная дочь не успела опомниться.

========== 14. Берет невеста молодая. ==========

Разозлённая Гермиона поднялась по лестнице в свою комнату, даже не включая свет. Зайдя, она тут же стянула с ног каблуки и закинула их в дальний угол. Её ярости не было предела. Что произошло с её родителями? Как такое вообще могло произойти? Во что превратилась её жизнь?

Риддл чертовски раздражал её фактом своего существования. Как вообще земля носит такого отвратительного человека? Он посмел явиться в её дом после того, как попытался убить её, а ещё он мило разговаривал с её мамой спустя несколько дней после того, как шантажировал Гермиону её смертью. Это было просто бесчеловечно и девушка не понимала, как можно быть таким лицемером.

Если бы у неё хватило силы воли, она бы сейчас пошла и придушила его подушкой, но она не была такой же, как этот подонок – она не хотела убивать, и не могла делать это с лёгкостью, руководствуясь лишь своими негативными эмоциями. Даже если бы Риддл действительно убил её родителей, она не уверена в том, что смогла бы ответить ему тем же. Хотя, Гермиона надеялась, что ей никогда не придётся испытать это.

За размышлениями девушка не услышала звук открывающейся двери и поняла, что не одна, лишь когда практически почувствовала чужое дыхание и вдохнула терпкий аромат одеколона. Невольно она задышала чаще, пытаясь распознать этот запах.

– Нравится? – смеющийся голос около её уха.

Девушка пискнула и отпрыгнула, свалившись с кровати. Сдавленно застонав от боли в пояснице, она нащупала кнопочку и нажала на неё, тем самым включив ночник. Свет резко ударил в глаза, заставив Гермиону зажмуриться.

Открыв глаза, она увидела насмешливый взгляд. Неожиданно Том подал ей руку, но она, проклиная свою гордость и кряхтя, поднялась сама. Он улыбнулся и сказал:

– Я зашёл пожелать тебе доброй ночи и сладких снов, а ты… Как некультурно, мисс Всезнайка, – он нарочито укоризненно покачал головой и поджал губы. В тот момент он был настолько похож на Макгонагалл, что Гермиона не удержалась и издала смешок, тут же закрыв рот рукой. Он обозвав её всезнайкой и назвал невежливой, а она хихикает, как дура!

Её щеки запылали от гнева и смущения. Она выдавила из себя возмущенное:

– Ты! Крокодил!

Теперь смеётся уже Том.

– Крокодил? Серьёзно? – игриво спросил он, нисколько не злясь.

«Слишком хорошее у него настроение сегодня. Не к добру это», – подозрительно подумала Гермиона.

– Да! – гордо ответила девушка, вскинув подбородок. – Такой же страшный и ужасный! И жестокий! И людоед!

Том вскинул бровь, и улыбка чуть сползла с его лица.

– Думаю, ты слишком много выпила сегодня. Давай, пора в кроватку, – он потянул её ближе к постели, но девушка вырвала руку и взбесилась.

– Я не пила!

Он медленно начинал злиться.

– Да ладно? А кто выдул половину той бутылки вина? Я?

Гермиона чуть покачнулась, подтверждая его слова. Возможно, ей действительно не стоило пить так много вина. Но оно было очень вкусным – одновременно сладким и горьким, и что-то оно ей напоминало. Интересно, что?

Устало вздохнув, парень одним движением посадил Гермиону на кровать и сказал тоном, не терпящим возражений:

– Ложись спать.

Она с горем пополам нашла в себе силы съязвить:

– Ты спишь в одежде?

Парня это немного развеселило.

– Ты действительно хочешь узнать это?

Алкоголь медленно, но верно затуманивал её разум и она ответила:

– Да!

Тихий смешок.

– Можешь помечтать или посмотреть сны, но тебе это не светит.

Её клонило в сон и Гермиона медленно меняла положение с сидячего с лежащее, но всё же нашла в себе силы ответить полусонным голосом:

– Почему это?

Её глаза закрылись и ответ она уже не услышала. Да и не было никакого ответа, потому что её собеседник и сам не знал, что сказать.

Посмотрев на спящую гриффиндорку, он присел на краешек кровати и вытащил из-под её тела одеяло. Он решил не переодевать девушку по двум причинам: во-первых, он ей не нянька, а во-вторых, вряд ли в таком случаем он пережил бы утро, потому что оскорблённая до глубины души грязнокровка наверняка бы прибила его.

Закутав её, парень встал и вышел, тихо закрыв за собой дверь. В доме было тихо – все уже спали, а значит и ему пора отдохнуть.

Комната была очень уютной и тёплой, похожей на царские хоромы – полной противоположностью его унылой комнатёнки в приюте. Вспомнив пейзаж его жилища на ближайшие две недели, парень сморщился. Разумеется, он мог остаться в Хогвартсе, как делал все прошлые годы, но в этот раз поганый Долохов решил остаться в Хогвартсе, чтобы подбить клинья к какой-то смазливой пуффендуйке. Нет, Том признавал, что девочка была хороша, но из-за этого он был вынужден вернуться к старухе Коул. Обычно слизеринцы уезжали домой и Том оставался в гордом одиночестве и куковал в пустынных подземельях, но сейчас чёртов русский наверняка проносит алкоголь и бухает в компании этой самой девочки. В общем, Том решил не терпеть это и уехать, о чём уже пожалел. Легче было бы убить Долохова, чем жить в этом приюте.

Несмотря на то, что он был на редкость красивым, многие приютские девочки до сих пор смотрели на него с подозрением, страхом и затаённой ненавистью. Они выжидали момента, чтобы напасть, но Том не собирался облегчать им задачу. Пусть делают, что хотят, ведь им всё равно никогда не справиться с ним. Ведь он – маг, а они лишь жалкие магглы. Беззащитные, глупые. Они никто по сравнению с ним.

Внезапно он подумал о магглах, которые спали этажом выше. Смог бы он их убить, если бы Грейнджер ослушалась и ушла из школы? Том был уверен – смог бы. Конечно, на данный момент у него не было опыта, ведь он собирался навестить своих родственников и в случае чего применить крайние меры, но почему-то был уверен в том, что способен на убийство магглов. Риддл не знал, в чём причина такой уверенности, да и не хотел знать. Зачем сидеть и гадать, думая о том, почему он не такой, как все?

Да и если при убийстве Уэста его голос немного дрожал, когда Том приказывал василиску напасть, после этого его охватило чувство лёгкости, которое подталкивало его к величию. Он даже и не думал о том, что путь к нему прокладывается трупами, но даже если так, он был готов. В конце концов, за всё нужно было платить, и он был готов расплатиться.

Наконец, пришла очередь Гермионы. В его мыслях она занимала отдельное место. В последнее время он совершенно перестал понимать, что и зачем он делает по отношению к ней. Конечно, он точно знал, что ненавидел эту грязнокровку, но разве то, что он не хотел её отпускать из Хогвартса, было связано с ненавистью? А если это не ненависть, то к чему можно отнести эти чувства?

В глубине души парень знал предположительный ответ, но не хотел в это верить. Он был Тёмным Лордом, а в будущем планировал стать величайшим тёмным волшебником всех времён и народов. Он не мог иметь слабостей и не имел права испытывать что-либо, кроме отрицательных эмоций вроде ненависти и ярости.

Но грязнокровка приводила в движение все те механизмы в душе, о существовании которых он даже не подозревал до последнего момента. Он и раньше мог считать каких-то девушек красивыми, но никогда красота не приводила его в странное состояние между трансом и восхищением. Том смог признать это только тогда, когда уже во второй раз его пульс участился при виде грязнокровки в платье. Тогда она была красивой и похожей на сказочную принцессу, а сейчас она выглядела игриво и даже… Дерзко? Как описать то, что делало с ней это облегающее красное платье без бретелек? И что это зрелище делало с ним?

Некоторые парни из Слизерина говорили про то, что они любят своих девушек, но никогда не говорили, что они при этом испытывали? Как это определить? По чему измерять степень этой самой любви?

И в конце концов они никогда не говорили, что хотят убить своих девушек. А он очень хочет убить Грейнджер. И даже сейчас, когда он размышляет о том, любовь ли это, если бы ему позволили, он бы подошёл и заавадил бы её, даже не раздумывая. Значит, это не любовь? И не ненависть? А что тогда?

Также он никогда не задумывался о том, зачем убил Уэста. В целом, он ничего ему не сделал, а ещё он был чистокровным и вовсе не тупым, как, например, тот же Уизли. Что заставило его пойти на это?

От размышлений у Тома заболела голова. Перевернувшись на бок, он попытался уснуть, но навязчивый стук в висках не давал это сделать. Парень вздохнул и пожалел о том, что ему ещё нет семнадцати и он не может вылечить себя волшебной палочкой, а ведь он читал про основы колдомедицины. Как жаль. Хотя…