Текст книги "Демон (СИ)"

Автор книги: Queen_Karolin.I

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Мэри присела рядом.

– Я заметила, что Томми сам не свой. Что-то произошло? – прямо спросила она.

Гермиона обречённо выдохнула.

– Ничего особенного, – соврала она. – Просто мы поговорили и… немного не сошлись во мнениях, но это не страшно, – спешно сказала она, увидев, как расстроилась женщина.

Мэри задумчиво посмотрела в сторону.

– На самом деле, я знаю, что Томми довольно сложный человек, в особенности для своих сверстников, – призналась она наконец.

«Это ещё мягко сказано», – невольно подумала девушка со злобой.

– Но я не могу назвать его плохим. Можешь сказать, что я предвзята к внуку, и будешь права, но есть люди гораздо хуже него. На самом деле, я даже могу допустить мысль о том, что он убийца и человек, склонный к рукоприкладству, власти, и достижения своего силой, но… Я уверена, что его ещё можно спасти.

Гермиона сидела, ошеломлённая.

– Вы знаете о том, что он убийца? – невольно спросила она, и тут же испуганно зажала себе рот рукой. Зря она это сказала, зря.

Мэри опустила в пол глаза, полные слёз.

– Нет, не знала до этого момента. Но я всё равно люблю его! Он мой внук, и он… он мой родной человек, – сказала она отчаянно.

Гермиона не сумела пересилить себя и крепко обняла женщину.

– Я думаю, Вы правы, – вновь врала она. – Я думаю, что у него есть шанс на то, чтобы стать лучше.

Женщина шмыгнула.

– Ты поможешь ему? – тихо спросила она, с надеждой смотря Гермионе в глаза.

Гриффиндорка растерялась.

– Я? – непонимающе переспросила она.

Мэри серьёзно кивнула.

– Да, ты. Только ты можешь помочь ему, и никто больше.

Гермиона сглотнула.

– Я не уверена в том, что…

Её перебили.

– А я уверена. Теперь ты моя последняя надежда. Умоляю, Гермиона, – взмолилась она, цепляясь пальцами за её руки.

Девушка, поняв, что у неё просто нет выхода, сказала обречённо:

– Я попробую, но ни за что не могу ручаться.

Мэри мигом посветлела.

– Спасибо, Гермиона! Я очень тебе благодарна! Спокойной ночи!

Не успела гриффиндорка и слова сказать, как женщина уже исчезла за дверью. Хорошо, она дала обещание, но даже спросить не успела, как ей действовать!

«Молодец, Грейнджер. Тобой манипулировать – раз плюнуть», – уныло подумала она.

Что ей вообще делать дальше? «Спасать» Риддла? Она знала – этого негодяя уже ничто не спасёт. Как говорится, горбатого могила исправит, а она отнюдь не могила, она просто человек, причём довольно беззащитный против этого монстра.

Девушка была уверена в одном – Риддл не остановится, пока не получит желаемое. А желает он, кажется, её.

И снова она возвращается к тому, с чего начала – зачем она ему?

Возможно, что…

Нет, бред.

Но тем не менее….

Может быть, и ему не чужды такие обычные человеческие чувства, как просто желание чего-либо без корысти и выгоды для себя?

Но ведь это Риддл! Он не умеет так, он монстр, чудовище, исчадие Ада! Нечто, высасывающее из людей всё хорошее. Что-то наподобие дементора.

Демон.

– Мне нравится. Но Сатана звучит куда внушительнее.

Гермионе даже не вздрогнула.

– Не дорос ещё, – смело ответила она.

Она не удивилась, когда её крепко взяли за подбородок.

– Не играй со мной, – предупредил он так, что мурашки побежали по коже. И почему-то отнюдь не от страха.

Наверное, оттого, что в его голосе сейчас не было и капли угрозы или злости, к которым она так привыкла.

– Я не играю, – возразила она, чувствуя, как её подбородок сжимают сильнее, но не показывая, что ей больно.

Слизеринец зажёг ночник и Гермиона увидела, как его лицо выглядит при таинственном полумраке. Она смогла подобрать лишь одно верное определение – устрашающе.

– Что тебе нужно? – прямо спросила девушка, когда ей надоело молчать.

Парень ухмыльнулся.

– Ты знаешь.

Гермиона знала, что он всё равно побоится притронуться к ней в доме, полном людей – его и её родственников.

– Не посмеешь, – уверенно сказала она.

Риддл скривился.

– В Башне старост тебя некому будет защитить.

Девушка действовала наугад, буквально тыкая пальцем в небо. Если попадёт – хорошо, а если нет… Придётся смириться.

На этот раз она лишь пожала плечами.

– Возможно. Но скажи, Риддл – каково это, знать, что тебе придётся использовать силу ради того, что раньше ты получал по одному щелчку пальцев?

Парень определённо понял, о чём она говорила – он прищурился и помрачнел.

– Скоро всё вновь станет так.

Гермиона позволила себе ухмылку.

– Мне жаль тебя расстраивать, но…

Она почувствовала, как её схватили за шею и начала задыхаться, а после собрала в себе силы и оттолкнула парня.

– Да перестань же ты хватать меня, ненормальный! – разъярённо прошипела она. – Не удивлена, что от тебя даже Розье сбежала и теперь ходит, как в воду опущенная! Небось ты и её душил.

Она поняла, что сказала лишнее, когда глаза слизеринца угрожающе потемнели.

«Определённо, стоит начать контролировать свой язык», – подумала она печально.

– Никто от меня не сбегал. Просто я не люблю, когда трогают моё.

Девушка подумала, что ослышалась.

– Твоё? То есть, я уже тогда была якобы «твоей»?

Риддл серьёзно кивнул.

– Послушай, я думаю, что тебе стоит прекратить заниматься ерундой. Я не твоя, я всего лишь грязнокровка, глупая грязнокровка. Хочу дать совет – сходи в бордель и успокой себя.

Возможно, она переборщила, но нервы дали о себе знать – в конце концов, её фактически поставили перед выбором – либо умри, либо подчинись тирану. Своевольной гриффиндорке это очень не понравилось.

– Бордель не поможет, – на удивление спокойно ответил он.

Гермиона глубоко вздохнула.

«Терпение, только терпение», – мысленно сказала она самой себе.

– Ладно, от меня ты что хочешь?

Риддл пожал плечами.

– Полного и безоговорочного подчинения.

Девушка думала мучительно долго, и в конце концов сказала осторожно:

– А если этого не будет…

Риддл тяжело выдохнул.

– Конечно, я не хотел этого говорить, но… Видимо, по-хорошему ты не понимаешь. Я не буду убивать твоих родителей – я буду пытать их на твоих глазах столько, сколько будет нужно; столько, сколько твоя благородная гриффиндорская натура сможет выдержать. Так что я советую тебе согласиться на моё предложение сразу.

Внезапно в её голове что-то щелкнуло.

– В школе. Мы обсудим всё в школе, но не сейчас. Уходи, – твёрдо сказала она.

Просить дважды не пришлось – парень встал и направился к двери.

– В Хогвартсе ты от меня не отвертишься, – предупредил он и вышел.

Гермиона отвернулась и прикусила губу с торжествующим огоньком в глазах.

«А в школе меня не будет», – довольно подумала она и откинулась на подушки.

Это было рискованно, и, скорее всего, после окончания Хогвартса он найдёт её и точно убьёт, но к тому времени, она, возможно, сумеет защитить и себя, и своих родных.

У неё есть фора, и довольно внушительная – целых пять месяцев. Домашнее обучение никто не отменял. К тому же, даже в маггловском мире она уже три месяца как совершеннолетняя.

Возможно, можно сдать ЖАБА досрочно? Нужно будет узнать в Министерстве.

Была лишь одна проблема – одобрят ли её решение родители?

Однозначно, отец будет всецело за – он всегда верил дочери и думает, что она уже взрослая и её решения не поддаются критике, потому что она уже в состоянии отвечать за свои поступки.

Мама же… Возможно, не поймёт, но на крайний случай существуют различные заклятия подчинения, не связанные с Империусом и не отслеживаемые Министерством. Если ей придётся лишить Джин воли, то она это сделает – ради их же безопасности.

Гермиона закрыла лицо руками.

Возможно, кто-то осудил бы её, если бы узнал, но никто, слава Мерлину, не знает. Всё дело в том, что она просто не видит другого выхода – по крайней мере, пока.

В школе она действительно останется беззащитной перед ним, а в маггловском мире… Возможно, она сможет затеряться? Или Риддл забудет о ней за это время?

Конечно, надеяться на последнее крайне глупо и недальновидно с её стороны.

Значит, решено.

Она через Министерство заранее сдаёт экзамены, а после сосредотачивается на том, чтобы защитить себя и своих родных.

Возможно, дом она сможет повесить на Фиделиус на какое-то время, но… У её родителей есть работа. Что же тогда делать?

Гермиона кусала губы в отчаянии.

Или ей придётся идти на крайние меры, но она надеялась, что до этого всё же не дойдёт и она сможет придумать решение получше.

Может быть, она зря это делает, но по-другому не может – она не в состоянии жить в постоянном страхе за жизнь своих родителей. Допустим, не угодит она чем-то Риддлу, и он начнёт отыгрываться на родителях. Нет, это не жизнь.

Скорее всего, он рано или поздно найдёт её, но она сделает всё, чтобы обеспечить родителям нормальную жизнь.

Она затевает опасную игру, но по-другому сейчас никак.

Она делает ставку вслепую, но надеется на то, что угадала. Тем не менее, предсказать это нельзя.

Или же она всё же совершила ошибку.

Том Риддл, приехавший в Хогвартс две недели спустя и услышавший жалобы Макгонагалл Слизнорту на то, что её лучшая ученица предварительно сдала экзамены и свалила в неизвестном направлении, будет рвать и метать.

Его самообладание летит к чертям.

– Я заставлю её пожалеть об этом, – сказал Том самому себе и мрачно усмехнулся.

========== 38. Своей жемчужною росою ==========

Гермиона потерянно смотрела на листок с пришедшими ей результатами экзаменов. Джин, стоящая рядом, была не так безразлична – она искренне радовалась успехам дочери, пусть и в магии, ей незнакомой.

– Это же так прекрасно! – сказала женщина, улыбаясь. – Ты собираешься поступать в какие-нибудь высшие учебные заведения? Или сразу работать в ваше Министерство?

Гермиона лишь натянуто улыбнулась и сказала слабо:

– Я пока думаю.

Джин уловила растерянное и немного печальное настроение дочери и крепко сжала её руку. Она произнесла мягко:

– Гермиона, я твоя мама и вижу, что тебя что-то гложет. Ты можешь рассказать мне всё. Я, конечно, не волшебница, но, может быть, смогу помочь хотя бы советом.

Гермиона зажмурилась и выдохнула.

– Я просто не знаю, что мне делать, мама. И не знаю, стоит ли рассказывать тебе… Вам с папой.

Женщина ответила решительно.

– Стоит, дорогая. Говори.

Гермиона прикусила губу и выпалила на одном дыхании:

– И мне, и тебе с папой угрожает опасность… Возможно, даже смертельная. В лучшем случае смертельная.

Джин ахнула.

– Но… Какая? И почему?

Девушка отчаянно поджала губы.

– Я не могу сказать это, но… Обобщенно, я очень сильно нужна одному человеку. Точнее, я даже не знаю, как это объяснить. Я нужна ему в роли рабыни, слуги или кого-то в этом роде. И он угрожает пытать вас, если я не подчинюсь.

Женщина медленно опустилась на диван, не веря.

– Гермиона, – выдохнула она испуганно.

Девушка не сдержалась и крепко обняла мать, пряча слёзы и зарываясь лицом ей в шею.

– Мамочка, прости, пожалуйста. Я смогу защитить вас.

Джин обняла дочь в ответ.

– Тебе не за что извиняться, потому что, думаю, в этом нет твоей вины. Но что нам теперь делать? Неужели бежать?

Гермиона покачала головой.

– Я пока не знаю, как поступить, но скрываться на данный момент точно не надо. У нас есть время на лето, и я надеюсь, что… За это время Вы сможете закрыть клинику и подготовить почву для того, чтобы открыть её в другом месте.

Женщина устало вздохнула.

– Значит, всё-таки бежать?

Гермиона грустно кивнула, пряча взгляд.

– Да, но у нас действительно нет другого выхода. Этот человек безумен, жесток и безумен. Он ни перед чем не остановится, – честно сказала она.

Джин помолчала несколько секунд, а потом спросила ровным голосом:

– Просто признайся… Этот человек – Том? Том Риддл?

Ей не понабился ответ – все нужные эмоции отразились на лице её дочери.

– Боже, как же я могла быть такой глупой и не верить тебе, – произнесла она и заплакала.

Гермиона не смогла это вынести и заплакала тоже.

– Ты не виновата, – прошептала она. – Он действительно умеет быть очаровательным и… Откуда ты могла знать, что он монстр и убийца?

Джин изумлённо посмотрела на дочь.

– Убийца? – хрипло переспросила она.

Девушка нехотя кивнула.

– Да, убийца.

Гермиона решилась рассказать матери всё с самого начала – и про то пыточное заклинание, и про попытку убийства, и про попытки другого рода. А потом закончила печально:

– Прости, что не рассказала раньше. Наверное, нужно было это сделать и тогда, может быть, ничего бы этого не было.

Джин вдруг схватилась за голову и отчаянно закричала.

– Я пригласила его в дом сразу после того, как он, – у неё началась истерика.

На крик прибежал мистер Грейнджер. Девушка, продолжая обнимать мать и гладить ту по спине, сказала ему:

– Пап, принеси снотворное и воду.

Мужчина безропотно сделал это и уже через десять минут Джин лежала на диване и беспокойно спала. Гермиона с отцом переместились на кухню.

Пришлось рассказать всё и ему.

– Я убью этого мерзавца, – твёрдо сказал, решительно сверкая глазами.

Гермиона покачала головой.

– Нет, папа. Пожалуйста, не делай этого. Мы с мамой не сможет пережить эту потерю.

Мужчина вскочил со стула и сказал с яростью:

– Ты моя дочь, и я должен защитить тебя!

Но Гермиона, которая гораздо лучше родителей осознавала, на что способен Риддл в гневе, была непреклонна.

– Ты не справишься с волшебником при всём желании, – жёстко осадила его девушка. – Если только пистолетом, но это противозаконно, так что не стоит.

Мужчина опустился обратно на стул и закрыл лицо руками, тихо рыча от бессилия. Сердце Гермионы сжалось от жалости. Она не представляла, какого это – не иметь возможности даже ударить обидчика своего ребёнка.

Девушка встала и подошла к отцу, кладя руки ему на плечи.

– Папочка, всё будет хорошо, – мягко сказала девушка. – Мы поедем туда, где он нас не найдёт. По крайней мере, вас с мамой я точно туда увезу.

Энтони резко обернулся и посмотрел на дочь с подозрением.

– Что ты имеешь ввиду?

Девушка замялась и отвела взгляд.

– Рано или поздно он всё равно найдёт меня. Я сдала экзамены досрочно лишь для того, чтобы успеть защитить вас.

Мужчина рвано выдохнул.

– С кем же ты связалась, Гермиона? – печально спросил он.

Девушка сморгнула набежавшие слёзы.

– Прости, папа.

Через пару часов родители ушли на работу, а Гермиона осталась в одиночестве. Она металась по комнате и пыталась придумать, куда поехать её родителям и возможно ли обеспечить им безопасное убежище.

Ясно одно – он вряд ли поедет или полетит за ними в другую страну или на другой материк. Хотя… Джин говорила, что её тетя уже довольно продолжительное время живёт в Австралии и, кажется, вполне довольна своей жизнью.

Может быть, всё-таки Австралия?

Но Том Риддл, как выяснилось, умеет читать мысли, и, если захочет, сможет запросто узнать, где находятся её родители. Значит, она сама не должна знать, где они находятся. Впрочем, это не так сложно – она не помнит ни имени, ни фамилии этой женщины, не говоря о месте её проживания.

В итоге получается, что если её родители уедут туда, то Риддл не сможет найти их, так как никто, кроме них самих, не будет знать об их местонахождении. Совы не долетят до Австралии, а Риддл не будет тратиться на порталы в другой материк и искать их по такой огромной территории.

А если ещё и сделать их невидимыми для большинства поисковых заклятий и ритуалов… То они будут в безопасности.

Гермиона приняла решение.

Если в таком случае они будут в безопасности, то она готова это сделать. Но дело было не только в ней.

Её родители – взрослые люди, и они не обязаны срываться с места и бежать в чужую страну, на другой материк, словно преступники, но ведь другого выхода просто нет! Гермиона не позволит негодяю мучить её родителей.

Девушка стала ждать пробуждения мамы.

За это время она успела припомнить подробности того самого заклинания, которое не позволяет большинству распространённых поисковых найти человека. Тем не менее, она решила сходить в Косой переулок и прикупить книгу на эту тему.

Наконец Джин пришла в себя. Она посмотрела на дочь и прошептала обречённо:

– Это был не сон, да?

Гермиона сглотнула и покачала головой.

– Нет, мама, это суровая реальность.

Потребовалось много времени для того, чтобы объяснить женщине идею, а также убедить ничего ей не рассказывать – ни имени тёти, ни даже города или округа, в котором она проживает.

– Иначе все труды пойдут насмарку. Если я буду знать, где вы – то и он будет знать это.

Джин спросила отчаянно, цепляясь за эту идею, как за спасательный круг:

– Но почему ты не можешь поехать с нами?

Гермиона глубоко вздохнула.

– Потому что он безумец и теперь думает, что я нагло ускользнула прямо из-под его носа. Он не простит мне это и перевернёт мир, но найдёт меня. Подключит свои связи среди аристократии, среди профессоров Хогвартса… Он сделает всё, чтобы отыскать меня, поверь. А если я буду недалеко, то он не будет ради вас с папой перемещаться на материк, искать Вас… Не будет.

Миссис Грейнджер закрыла лицо руками.

– За что нам всё это? За что? – вопрошала она.

Гермиона не смогла дать ответ на этот вопрос.

– Хорошо, мы всё сделаем. Вот только… Пообещай, что будет очень осторожна, ладно? Пообещай.

Девушка еле вытянула из себя:

– Хорошо. Обещаю.

Джин немного расслабилась и обняла дочь. Та ответила ей тем же.

Далее последовал ещё один разговор с отцом. Она рассказывала всё Энтони, и его реакция была чуть спокойнее, чем у матери.

– Значит, у нас есть время на то, чтобы спокойно закрыть клинику и переместить свой бизнес в эту Австралию? – уточнил он спустя некоторое время.

Гермиона кивнула.

– Да, приблизительно месяцев пять – до начала каникул в Хогвартсе. Вы можете не торопиться, пока Риддл в школе, он относительно безопасен. Но… Есть одно «но». И мама о нём не знает.

Она просто не решилась сказать это маме, которая сейчас и без того была на грани нервного срыва.

– Говори уже, – устало выдохнул Энтони, уверенный в том, что теперь его уже ничем не удивить.

Гермиона замялась, а после всё же призналась:

– Он может покинуть Хогвартс в любой момент ночью.

Девушка виновато смотрела на меняющееся выражение лица отца – он приоткрыл рот и выпучил глаза.

– Что? – переспросил он, надеясь на то, что просто ослышался.

Гермиона опустила глаза в пол.

– Мне жаль, – искренне сказала она.

Её отец всё ещё пытался отойти от шока.

– Ты хочешь сказать, что он в может войти в наш дом ночью, когда мы все спим?

Гермиона нехотя кивнула.

– Да. Но я сегодня же поставлю сигнальные чары, которые оповестят меня, если кто-то войдёт в наш дом, – поспешила она выпалить оправдание.

Энтони наконец пришёл в себя и скептически приподнял бровь.

– И это нам чем-то поможет?

Гермиона была вынуждена признать своё поражение.

– Нет, не спасёт, но есть некая вероятность того, что я успею аппаратировать в другое место.

Мужчина понял скрытый смысл её слов.

– Но он может успеть первым?

Гермиона кивнула, морщась.

– Да, он может догадаться наложить антиаппарацинное поле на весь дом.

Мужчина устало выдохнул и покачал головой.

– Всё ясно. Стоит убираться отсюда как можно скорее.

Девушка ответила печально:

– Да, ты прав. Но маме не говори – она не уснёт ночью.

Девушка услышала голос за спиной:

– Поздно, я уже всё услышала.

Гермиона сказала с укором:

– Мама.

Женщина тут же разъярённо подлетела к дочери.

– Что «мама»? Я имею право знать, что здесь происходит и какая именно опасность мне угрожает! Значит так, Энтони, ты закрываешь клинику, и как можно скорее. Я в это время не выходу на работу и полностью собираю вещи. А Гермиона будет накладывать все эти их чары, чтобы нас не нашли.

Удивлённые таким рвением и напором Гермиона и её отец смогли лишь кивнуть.

Кажется, Энтони сам не понял, каким образом сумел закрыть клинику практически за неделю, и даже продать помещение, причём дорого продать. Всё это время его жена яростно скидывала весь дом в чемоданы, а Гермиона не спала ночами, читая книги, которые купила в Косом Переулке.

Наконец, последние чары были наложены на родителей – они понимали не всё, но стойко терпели даже болезненные заклинания. На их шеях и запястьях висели различные амулеты, замаскированные под обычные ювелирные украшения, а на пальцах сияли кольца, драгоценные камни которых охраняли своих носителей.

Гермиона практически истощила свой магический резерв за эту неделю, но стойко держалась, провожая своих родителей в аэропорт.

Перед заходом в зону ожидания, куда не пускали провожающих, вся семья обнялась и Джин попросила дочь:

– Постарайся решить всё это поскорее. Мы будем очень скучать, – она дала волю слезам.

Пока Гермиона успокаивала мать, Энтони сказал лаконично:

– Береги себя. И знай – я никогда не приму этого Риддла в качестве своего зятя.

Он сумел разрядить обстановку – Гермиону и Джин прорвало на смех.

– Учти, я тоже, – пригрозила она дочери пальцем.

Девушка улыбнулась.

– Такого не будет, – весело, но, тем не менее, уверенно сказала она.

Она не могла представить Риддла в роли чьего-то мужа, тем более своего. Брак подразумевает заботу о партнёре, а Риддл, судя по всему, может заботиться только о себе любимом.

– Лондон – Канберра, – объявил приятный женский голос.

Родители специально взяли билет именно в столицу, чтобы дочь точно не знала их местонахождение. Уже оттуда они полетят в совершенно другой город, наименования которого, Гермиона, конечно, не знает.

Девушка не смогла сдержать слёз, наблюдая за самолётом, который уносил её родителей в далёкую Австралию.

После этого она, зябко кутаясь в зимнее пальто, ехала в такси по направлению к пустой квартире, в которой раньше всегда было уютно из-за того, что там жила дружная семья.

Сейчас же Гермиона зашла в совершенно незнакомое её душе и сердцу помещение – многие фотографии и памятные вещи миссис Грейнджер забрала с собой, чтобы, отдыхая под солнцем гостеприимной Австралии, вспоминать свою дочь, пока та находится в холодной и дождливой Англии.

Девушка переоделась, рухнула на своё любимое кресло в гостиной и зарыдала.

Она обязательно найдёт способ решить проблему с Риддлом и вернуть свою жизнь в привычное русло.

Чего бы ей это ни стоило.

========== 39. Не омывал подобный стан! ==========

Гермиона сама не поняла, как сумела пережить эти месяцы.

Спустя неделю сидения дома она поняла, что не сможет высидеть так ещё несколько месяцев, и решила устроиться на работу в цветочный магазин – помощницей одной маминой знакомой. В конце концов, ей уже было восемнадцать.

Конечно, родители оставили ей достаточно средств для того, чтобы спокойно жить, ни в чём себе не отказывая, как минимум, а если жить поскромнее – то все два года, но жизнь в пустом доме для неё не жизнь.

Она работала в две смены – с девяти утра до часу дня и с часу дня до девяти вечера, и, так как магазин миссис Уолтер был проходным, к концу дня она уже валилась с ног, но и после работы ей не давали покоя.

Сначала профессор Макгонагалл – она как минимум раз в неделю писала ей письмо, спрашивая о её состоянии. Женщина так и не смогла принять то, что её любимица и лучшая ученица просто взяла и посреди учебного года свалила из школы и из всего волшебного мира в целом.

Гермиона отвечала ей, но довольно сухо, а точнее – без подробностей. Она так и не смогла внятно объяснить, почему она решила закончить школу, списав всё на так называемые «семейные обстоятельства». Что это за загадочные обстоятельства и причём тут её семья, рассказать она не удосужилась.

Словно ей всего этого было мало, несколько раз она просыпалась из-за сигнальных чар. К счастью, она постаралась и купила много книг по защитным чарам для дома и для того, чтобы попасть в квартиру, ему нужно было поднять такой переполох и применить столько сил, что для этого понадобился бы целый день. Это её и спасло.

После этого девушка некоторое время боялась выходить из дома и постоянно оглядывалась, и с палочкой теперь не расставалась даже во сне. По сути, Риддл сделал её параноиком.

Гермиона начала было думать о поступлении в какое-нибудь высшее учебное заведение в магическом мире, но её мысли резко изменились, когда в очередном письме Минервы Макгонагалл промелькнула фраза:

«Батшеда уходит в отставку – её дочь вместе с семьёй переезжает в солнечную Италию, и она поедет вместе с ними».

После этого девушка, не контролируя себя, осторожно спросила у женщины, найден ли новый преподаватель. После того, как её бывшая преподавательница дала отрицательный ответ, Гермиона задумалась.

По сути, всегда говорилось, что Хогвартс – самое безопасное место. Также там у неё есть та, кто в случае чего заступится за неё и поможет, чем сможет – Минерва Макгонагалл. К тому же, это школа, полная детей, и никто не станет устраивать там бойню, даже такой безумец, как Риддл.

К тому же, Риддл к тому времени уже закончит школу и свалит в неизвестном направлении, чтобы найти Гермиону… Которая в то время спокойно преподаёт в Хогвартсе.

Несмотря на то, что Гермиона безумно хотела предложить свою кандидатуру, девушка всё ещё сомневалась в правильности своего решения. Её тянуло просто сбежать из страны, но вот только была одна проблема – куда бежать? На данный момент единственными её родственниками все Великобритании были родители, которые находились в Австралии, в чёрт знает каком городе.

Конечно, её примут, ведь она такая перспективная, к тому же – у неё есть явное покровительство Минервы Макгонагалл, которая за свою любимицу глотку перегрызёт, и это в прямом смысле этого слова. Но… Всё равно было довольно страшно.

Окончательное решение она приняла, когда в конце апреля на выходных к ней в гости аппаратировала сама декан Гриффиндора. Профессор и ученица обнялись, несмотря на то, что не виделись всего несколько месяцев.

– Ты живёшь одна? – с любопытством она оглядела идеальную чистоту в квартире и полное отсутствие каких-либо личных вещей наподобие флаконов духов, рамок с фотографиями и тому подобного.

Гермиона усмехнулась, но не стала говорить про то, что именно сгубило кошку.

– Да. Родители отправились в Австралию, а я решила остаться здесь.

Женщина кивнула, но было ясно, но ей было явно недостаточно этого ответа.

Они сели за стол и немного попили чай, во время чего декан Гриффиндора готовилась, как хищник перед прыжком, а после пошла в наступление.

– Я всё ещё не поняла, почему именно ты решила так спешно покинуть Хогвартс.

Гермиона неловко отвела взгляд. Тем не менее, она знала, что рано или поздно ей придётся ответить женщине хоть что-то вразумительное.

– Это не объяснить в двух словах, – вновь попыталась отвертеться девушка.

Но на этот раз декан Гриффиндора была непреклонна.

– У меня есть время до утра понедельника, так что можешь смело говорить, – настойчиво сказала она, предупреждающе сверкая глазами.

Гермиона вздохнула.

– Я не могу рассказать всё, но…

Минерва закатила глаза, пытаясь игнорировать наступающее раздражение.

– Значит скажи то, что можешь.

Гермиона не знала, как выкрутиться, но в конце концов ответила довольно расплывчато:

– Я покинула Хогвартс из-за одного человека.

Женщина резко втянула носом воздух, и Гермиона поняла, что просчиталась.

– Из-за кого? – ровным голосом спросила женщина.

Гермиона прикусила губу, понимая, что тот, чьё имя она сейчас назовёт, может заведомо считаться трупом. Хотелось назвать имя настоящего виновника, но она сдержалась.

– Это не его вина. Просто…

Внезапно лицо строгой преподавательницы озарила улыбка.

– Ты влюбилась?

Девушка внезапно покраснела и тут же покачала головой.

– Нет! – настолько яро возразила она, что вызвала лишь умиление женщины.

Тем не менее, она спросила с укором:

– Любовь – это прекрасно, но почему ты сбежала? Неужели он отверг тебя?

Внезапно Гермиона как под дых дали.

«Это мой шанс», – подумала она, и выпалила:

– Нет, но он сказал, что моё происхождение слишком низкое по сравнению с его, и мы никогда не сможет быть вместе официально. Я приняла импульсивное решение сбежать, чтобы он разозлился и за эти месяцы понял, насколько ему без меня плохо. Сейчас же я жалею об этом и хочу вернуться в Хогвартс в качестве преподавателя Древних Рун.

Судя по тому, как выпучила глаза декан Гриффиндора, она явно не ожидала такого откровения. Тем не менее, она быстро пришла в себя и сказала:

– Думаю, это можно будет устроить.

Гермионе было немного совестно оттого, что она солгала своей любимой преподавательнице, а женщина была счастлива и даже немного горда – её ученица полностью доверяет ей и делится всеми тайнами.

Но на этом всё, конечно, не закончилось.

Профессор немного подумала и спросила лукаво:

– А не скажешь ли ты имя своего родовитого красавца?

Гермиона замялась. Что ей ответить?

– А Вы точно никому не расскажете? – попыталась потянуть время девушка.

Женщина нарочито оскорбилась.

– Что ты? Как я могу? – возмутилась она.

И Гермиона решилась:

– Том Риддл.

Ненадолго женщина зависла.

– Что? – переспросила она, надеясь, что ослышалась.

Конечно, она ожидала услышать имя какого-нибудь умного мальчика с Рэйвенкло с родителями – приверженцами чистоты крови, но никак не это. Том был умным и послушным, но было в нём что-то… Фальшивое.

– Но ведь Том живёт в приюте!

Девушка пожала плечами в ответ.

– Он говорил, что его друзья со Слизерина не простят ему роман с грязнокровкой.

Минерва ахнула.

– Так и сказал?

Пару секунд девушка хлопала глазами, пытаясь понять смысл вопроса, но потом до неё всё же дошло и она спешно замахала руками.

– Нет, нет! Он никогда не называл меня грязнокровкой… По крайней мере, с того момента, когда всё это началось.

Женщина задумалась.

– И когда же «всё это» началось?

Гермиона сначала задумалась, а потом решила ответить как можно честнее, потому что она уже и так слишком много врала профессору Макгонагалл.

– Думаю, приблизительно в середине шестого курса.

Женщина кивнула, но на этом не успокоилась.

– А как? Как всё это началось?

Девушка задумалась.

– Просто в какой-то момент мы поняли, что в нашей так называемой вражде нет смысла. Что из-за нашей похожести и исключительности мы можем не только равными противниками, но и равными партнёрами.

Она несла откровенную чушь, но на женщину это, кажется, произвело впечатление.

– Я никогда не смотрела на эту ситуацию с такой стороны, – призналась она. – Но я тебя понимаю. Том очень красивый и обаятельный мальчик.

Гермиона согласно кивнула.

– Да, это тоже привлекает меня, но больше всего мне интересен его внутренний мир. Он мыслит совершенно не так, как окружающие. Мне нравится, что он может защищать тех, кто ему дорог, и в то же время быть довольно жестоким с теми, кто угрожает его близким. Он уникальный человек. Немного властный, немного самоуверенный, немного жёсткий, но… После того, как я некоторое встречалась с Роном, пришлось понять – никто не сможет заменить мне Тома.

Женщина явно была поражена такой лестной характеристикой по отношению к старосте Слизерина, но всё же свела всё в шутку и сказала весело: