Текст книги "Демон (СИ)"

Автор книги: Queen_Karolin.I

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

Женщина смогла говорить лишь через несколько минут, всё это время проплакав на плече мужа. Она спросила с отчаянием:

– Девочка моя, кто это с тобой сделал?

Она не успела ответить.

– Давайте лучше я расскажу.

Все тут же обернулись к двери.

– Мисс Грейнджер, Вы не против?

Гермиона мотнула головой, и Сметвик сел в кресло недалеко от родителей своей пациентки, сложив руки в замок.

– На самом деле, такие сильные последствия являются непреднамеренными. Но, думаю, Вам, мисс, интересно узнать всё с самого начала. Так ведь?

Гермиона кивнула в ответ на глупый вопрос.

– Вы знаете мисс Браун и мисс Розье?

Девушка сочла нужным уточнить.

– Лаванду и Валери?

Мужчина подтвердил.

– Тогда да, знаю. Лаванда – моя бывшая соседка по комнате, а Валери – моя однокурсница, слизеринка.

Целитель немного подумал и спросил:

– В каких Вы с ними отношениях?

Гермиона замялась.

– На самом деле, наши отношения нельзя назвать хорошими, – призналась она.

Доктор устало вздохнул и ответил:

– Да, я это уже понял.

Гермиона встепенулась.

– А что, они к этому причастны?

Мужчина кашлянул.

– Да. Это они всё подстроили.

Гермиона побледнела. Она знала, что они не любят её, но чтобы настолько… Как можно так изуродовать человека? К тому, просто ни за что? Или это она просто слишком добрая.

– Мисс Грейнджер, успокойтесь. Как я уже сказал, Ваше состояние является случайностью. Никто не желал Вам такого, уверяю.

Гермиона шмыгнула, сдерживая слёзы. Она и до этого поняла, что это сделал кто-то из школы, но услышать об этом было гораздо больнее, чем она думала.

Тем временем целитель успокаивал её родителей, говоря о том, что виноватых обязательно накажут, а их дочь – вылечат.

– Вы хотите услышать то, как всё было? – спросил мужчина.

Девушка кивнула, и он начал говорить.

– Мисс Розье и мисс Браун договорились, проще говоря – сговорились. Мисс Розье сварила зелье – семейный рецепт. От него на Вашем лице должны были появиться прыщи неизвестного происхождения, а от лекарств должно было становиться лишь хуже. Через несколько лет они бы исчезли сами по себе. Ничего опасного, так что никто бы её не заподозрил и уже тем более не стал бы разбираться и искать виновных, только если бы Вы сами не начали расследование. так вот, задачей мисс Браун было зайти в Вашу комнату и три раза прыснуть зельем на подушку, но она не смогла справиться с этим, случайно разлив весь пузырёк на Вашу постель. Зелье впиталось, а мисс Браун ничего Вам не сказала, и обездвижила свою подругу и сообщницу, мисс Патил, чтобы она не смогла Вас предупредить. Мисс Розье и мисс Патил ждёт серьёзный выговор, а вот мисс Браун, скорее всего, что-то посерьёзнее.

Гермиона закрыла лицо руками. Она не могла поверить в то, что услышала. Зачем Лаванда обрекла её на смерть? Неужели она так любит Рона, что готова ради него убить?

Но почему? Гермиона ведь давно ей не соперница.

– Как ужасно всё получилось, – слабо сказал она, пока её родители приходили в себя от шока.

Сметвик поджал губы и кивнул.

– Да, действительно.

Он рассказал, что они знают рецепт антидота, и уже сегодня начнут лечение. Через несколько дней все последствия должны будут исчезнуть бесследно.

– И что, Розье согласилась добровольно рассказать рецепт этого антидота? – засомневалась Гермиона.

Целитель кашлянул.

– Сомнительно. Насколько я знаю, руководству школы пришлось использовать Сыворотку правды.

Девушка ахнула.

– Мерлин! Но разве это разрешено законом?

Мужчина пожал плечами.

– Вряд ли, но директор наверняка не стал бы так рисковать. Вероятнее всего, во время допроса там присутствовали родственники или же официальные представители Вашей однокурсницы, так что за директора не волнуйтесь.

Через некоторое время он ушёл, а Гермиона осталась сидеть с родителями.

– Тебя точно вылечат? – спросила Джин, беспокоясь.

Гермиона через силу улыбнулась и ответила:

– Конечно, мама. Уже очень скоро я буду выглядеть, как прежде.

Женщина всхлипнула.

– Не волнуйтесь за меня, пожалуйста, – обратилась гриффиндорка к родителям. – Мне и так жутко неловко. Вы сорвались с работы из-за меня.

Джин нервно рассмеялась, а мистер Грейнджер покачал головой.

– Ты не виновата, – мягко сказал он. – Теперь всё будет хорошо.

Наконец Гермиона улыбнулась искренне.

– Да, всё будет хорошо.

Она сказала об этом родителям, но у неё не было ровным счётом никакой уверенности. Смерть в лице Риддла всё ещё дышала ей в спину, и это было страшно, но поделать девушка ничего не могла.

Может быть, как опоссум, притвориться мёртвой? Нет, это работает только в мире животных – в реальной жизни такого не бывает.

Наверное, стоит попробовать просто жить. И наслаждаться каждым днём. Может быть, Риддл за этот год забудет о ней? Маловероятно, но попробовать точно стоит.

И даже сейчас ей не дали спокойно поспать – дверь открылась и в палату вошёл директор в компании профессора Слизнорта.

Они дружелюбно улыбнулись девушки и поздоровались. Девушка решила притвориться слабой и лишь кивнула в ответ, распластавшись непонятной жижей на кровати.

– Как ты себя чувствуешь? – участливо спросил декан Слизерина.

Почему-то от своего притворства она уже успела устать и еле нашла в себе силы ответить:

– Теперь уже хорошо. Спасибо за беспокойство.

Мужчина отмахнулся.

– Ну что ты, не стоит! Мы все с нетерпением ждём твоего возвращения! – сказал он с улыбкой. – Особенно Том, – подмигнул он директору.

Тот еле сдержал смешок и сказал нарочито важно:

– Да, мистер Риддл очень волновался и даже попросил у меня разрешение навестить Вас. Думаю, стоит ценить такую заботу.

Гермиона подумала ехидно:

«Да, конечно, заботится он. Слизеринский змей».

На деле она лишь деланно засмущалась и опустила глаза в пол.

– Да, я понимаю и ценю.

Директор радостно всплеснул руками и спросил с надеждой:

– Может быть, ты хочешь, чтобы он навестил тебя ещё раз? Скажем, в воскресенье вечером?

Гермиона мысленно взвыла.

«За что Вы так со мной, директор?»

На деле она постаралась улыбнуться так, чтобы это была улыбка, а не неестественный оскал, какой обычно бывает у Риддла.

– Да, конечно. Спасибо, директор.

Чуть позже Тому, которому директор объявил «радостную» новость, пришлось ответить тем же:

– Спасибо, сэр.

Как только мужчина, насвистывая что-то весёлое и позитивное, ушёл по направлению к своему кабинету, парень сжал зубы и прорычал что-то определённо нецензурное.

– Да что же это за день такой?

Не день, а сплошная неудача.

Ему придётся вновь идти к ней, и что-то говорить. А ещё директор навязался с ним, и так просто уйти через пару секунд, как в прошлый раз, не получится.

И что он ей скажет?

«Привет, я понял, что без ума от тебя?»

Глупости.

Он рассуждает, как влюблённая малолетка.

Но он не влюблённая малолетка, а Тёмный Лорд – страшный, грозный, величественный. А ещё идиот.

Причём полный.

Ему предстоит жить с ней в одной башне целый учебный год, а он не может прийти в себя из-за такого пустяка, как ещё одна встреча в больнице.

Как он собирается находиться в столь близком от неё расстояние столь долгое время? Примерно месяцев девять.

Он точно станет безумцем.

Впрочем, он и сейчас безумец.

Ненормальный.

Одержимый.

Потому что он не может спокойно есть и спать из-за одной гриффиндорской грязнокровки, которая даже не отличается особой красотой. Всего лишь умом, но суть в том, что дело даже не в этом.

Почему он волнуется?

Впрочем, ответ на этот вопрос он уже нашёл. Незачем вновь начинать думать об этом и хвататься за голову.

Почему он вновь рычит от безысходности?

Он снова уже знает ответ.

Может быть, и на вопрос «Как это исправить» кто-то подскажет ответ?

========== 32. Лучом заката и востока, ==========

Гермиона расчёсывала волосы, смотря в небольшое окошко. Погода была чудесной – хотелось выйти и погулять. За неделю пребывания в больнице она успела соскучиться по свежему воздуху – в Хогвартсе она всегда могла выйти из здания и прогуляться вокруг. Сейчас же она только и делала, что лечилась.

За это время волдыри зажили и её кожа вновь стала мягкой и чистой – кажется, даже лучше, чем была раньше. Но это было очень больно – кожа заживала довольно интенсивно и она корчилась от неприятных ощущений наподобие постоянного жжения.

Целители могли растянуть лечение, нанося на кожу меньше зелья, но тогда она ушла бы отсюда не раньше, чем через две недели, а этого Гермиона не хотела. Пропускать учёбу из-за своих прихотей девушка не привыкла.

Родители навестили её ещё раз этим утром, и уже завтра утром она должна была вновь появиться в школе. Она отсутствовала неделю и директор, посчитав, что это не так много, разрешил ей отлежаться в комнате. За это она была ему благодарна – в конце концов, она сможет потратить этот день на то, чтобы погулять на территории школы и как следует подышать воздухом.

Гермиона посмотрела на время и уныло вздохнула. Время близится к вечеру, но ей так не хотелось вновь видеть Риддла! Хотя его общества девушке всё равно не избежать – они будут жить в одной башне ещё год.

Гриффиндорка мысленно прокляла гадкую Эльзу, которая не соизволила отучиться в школе последний год, и своего декана, которая отчего-то решила, что лучше Гермионы никто не сможет справиться с обязанностями старосты. Хотя она и не просила.

«Благими намерениями вымощена дорога в Ад, профессор», – зло подумала девушка, вспоминая лицо Риддла.

Хотя, у всего этого есть и обратная сторона. Например, если бы она всё ещё жила в комнате с Лавандой и Парвати, то она наверняка накладывала бы иллюзии на лицо следующие несколько лет.

Гермиона запуталась. С одной стороны, следовало поблагодарить Риддла, но ведь он пытался её убить! И к тому же, как бы он объяснил то, что он ничего не делал, пока его однокурсница в соседней комнате умирала? «Спал»?

Вот и причина. Он просто не хотел подставлять самого себя, вот и всё. Никакого благородства, и уже тем более никаких… более глубоких чувств.

Гриффиндорка была чрезвычайно довольна собой. Она нашла причину странному поведению Риддла!

Просто он испугался того, что на него повесят вину, конечно! Как же она раньше до этого не додумалась?

Девушка улыбнулась. И нечего было думать там всякое! Нет у Риддла ни совести, ни ещё чего-то доброго. Просто он расчётливый змей, вот и вся интрига.

Через несколько секунд в комнату проскользнула Сюзанна. Она сказала восхищенно – так и не смогла избавиться от того впечатления, что наводит на неё красивая мордашка слизеринца:

– Том снова пришёл!

Гермиона мысленно усмехнулась.

«Если бы знала, каков он на самом деле, не вела бы себя, как влюблённая дура», – мрачно подумала она.

– Спасибо, что предупредила, – поблагодарила девушка и свесила ноги с кровати.

Этой ночью она не собиралась спать – мама наконец принесла ей лекарство от скуки. Она любила запахи как старых книг, так и новых. Первые минуты она не могла успокоиться и вдыхала запах недавно напечатанной книги.

Сюзанна вышла, а потом в палату постучались. Она услышала голос директора.

– Мисс Грейнджер, можно войти?

Девушка ответила:

– Да, конечно.

Девушка чуть поморщилась, увидев Риддла. Диппет не заметил, а вот сам Том – очень даже. Он посмотрел на неё недобрым взглядом, а Гермиона невольно почувствовала удовлетворение. А вот и настоящий Риддл показал своё лицо.

Директору было интересно, всё ли с ней в порядке, не болит ли у неё что-либо, но в конце концов он сказал нарочито непринуждённо:

– Гиппократ пригласил меня попить чаю, так что я вынужден вас оставить. Вернусь я… относительно скоро. Скажем, через полчаса. Надеюсь, вам хватит этого времени на то, чтобы насладиться обществом друг друга.

Мужчина положил руку на плечо слизеринца и посмотрел на него, как на сына, мол всё в твоих руках. Парень сдержанно кивнул и директор вышел из палаты.

– Ну что, будем наслаждаться обществом друг друга? – съязвила Гермиона, кривя губы в издевательской усмешке.

Риддл поморщился.

– Твоим обществом невозможно наслаждаться, – ответил он презрительно.

Он хотел сказать совсем не это, но играть нужно до конца.

– Тогда тебе не следовало приходить, – отчеканила девушка.

Том усмехнулся.

– У меня и не было особого желания вновь видеть тебя. Даже без волдырей.

Гермиона вспыхнула.

– Не смей говорить мне об этом! Смею напомнить, что это твоя подружка почти убила меня!

Парень резко помрачнел, вспомнив о Розье. У него до сих пор кровь застывала в жилах от ненависти при одном упоминании этой дряни.

– Не совсем так. Это твоя криворукая бывшая соседка разлила опасное зелье, а Валери преследовала другие цели.

Девушка поджала губы.

– Да? И какие же? Сделать так, чтобы я стала страшной и ты «бросил меня»? Из-за тебя одни проблемы! Твои поклонницы не дают мне покоя!

Том тоже разозлился.

– Да? Так Браун тоже моя поклонница? К тому же, в этой ситуации я жертва даже больше, чем ты! Меня сводит с грязнокровкой даже Диппет! – он умолчал о том, что повод так думать он дал директору сам.

Гермиона возмутилась:

– Так ты ещё и жертва? Давай, ещё скажи, что это я во всём виновата! Ублюдок!

Парень сжал руки в кулаки, и ей показалось, что его глаза полыхнули красным. Сердце невольно ушло в пятки. Видит Мерлин, она не собиралась его так злить, но это было сильнее её. Ничего бы не было, если бы он не пришёл и не начал обвинять её чёрт знает в чём!

– Заткнись, – холодно сказал он, еле сдерживаясь.

Что он там говорил про то, что натравит на неё кого-то? Нет, он придушит её сам.

Сначала Гермиона не поняла, в чём дело, но потом до неё всё же дошло. Основное значение слова «ублюдок» – выродок. Раньше это слово использовалось вместо слова «гибрид», но в магическом мире оно имеет совсем другое значение.

Нечистокровный.

Девушка сглотнула и сделала робкое движение назад, чтобы спрятаться от взгляда, полного ярости. Это послужило для Риддла спусковым крючком.

Он встал с кресла и в мгновение ока приблизился к Гермионе.

– Я не ублюдок. Я. Не. Ублюдок.

Некоторое время он любовался её глазами, полными страха и даже ужаса. Она его боялась.

Боялась.

Том, внезапно придя в себя, отшатнулся от неё и быстро вышел из палаты, оставив девушку недоуменно смотреть ему вслед.

«С ним определённо что-то не так», – решила девушка, подозрительно щурясь.

Ей это не нравилось. Тем не менее, мнением гриффиндорки никто особо не интересовался. Директор Диппет зашёл в её палату расстроенным.

– Вы поссорились? – спросил он с сожалением.

Девушка, не найдя ничего лучше, кивнула.

– Да, немного.

Он покачал головой.

– Ну что ж, у Вас ещё будет время помириться, – сказал он, приободрившись.

Дождавшись ухода мужчины, Гермиона закрыла лицо руками. Если Диппет не перестанет делать эти намёки, то она точно сойдёт с ума.

Риддла слишком много в её жизни – Гермиона поняла это ещё в прошлом году и постаралась исправить, но что-то упорно сводит их в одной точке.

Но что? И за какие грехи ей это наказание?

Она долго читала книгу, но в конце концов она закончилась с наступлением рассвета. Девушка пыталась немного поспать это время, но у неё ничего не вышло. Определённо, даже если она и захочет, то не сможет пойти на занятия сегодня.

Она уже сидела на кровати и рассматривала обложку уже прочитанной книги, когда профессор Макгонагалл зашла в палату. Женщина явно удивилась.

– Ты что, уже собралась?

Гермиона кивнула.

– Да, что-то не спится, – она протёрла глаза в подтверждение своих слов.

Профессор сочувственно кивнула.

– Да, бессонница часто мучает нас.

Уже через несколько минут они стояли у камина. Целитель Сметвик, будучи ранней пташкой, решил проводить их. Напоследок Гермиона искренне поблагодарила колдомедика.

– Спасибо, целитель.

Мужчина мягко улыбнулся и кивнул.

– Не за что, мисс. Советую Вам рассмотреть нашу профессию.

Гермиона хихикнула.

– Обязательно рассмотрю. До свидания.

Он кивнул на прощание, и очень скоро они с деканом вышли из камина в кабинете директора, отряхиваясь.

Их никто не ждал – было ещё слишком рано.

– Дойдёшь до башни сама? – уточнила Макгонагалл.

Гермиона кивнула.

– Разумеется, мэм.

На этой ноте они попрощались и Гермиона побрела в сторону своей башни, по пути учтиво здороваясь в портретами. Они отвечали ей тем же, но посматривали с явным любопытством. Наконец одна полноватая женщина с веером не вытерпела и спросила:

– А где же Ваши прыщи?

Девушка едва не поморщилась.

– Целители смогли мне помочь, – ровно сказала она и направилась дальше.

Она не любила портреты, которые ничего не стыдились и вечно лезли не в свои дела. Впрочем, чего можно было ожидать от этих вечно скучающих дам?

Гермиона сказала пароль и вошла, никак не ожидая увидеть Риддла, который просто сидел на диване и смотрел на огонь.

«Уже во второй раз», – неприязненно подумала девушка и решила не развивать конфликт и просто пойти в свою комнату.

– Стой.

Девушка остановилась, но сказала холодно:

– Я не подчиняюсь твоим приказам.

Она понимала, что нарывается, но не могла ничего с собой поделать. Девушка хотела просто уйти в свою комнату, а ему вновь что-то нужно.

– Ты вернулась.

Гермиона удивилась тому, что он не стал заострять внимание на её грубости, и неопределённости его слов.

– И что? – спросила она недоуменно.

У него опять что-то с головой?

– Ничего. Иди.

Гермиона выпучила глаза. Она попала в дурдом? Рассудив, что с сумасшедшими спорить бесполезно, девушка спокойно зашла в свою комнату и захлопнула дверь. Там её ждала новая кровать – во избежание, так сказать.

Девушка рухнула на неё и закрыла глаза, собираясь спать прямо так – в одежде. Тем не менее, мысли вновь завладели ею, и девушка сдавленно застонала.

Патронус.

Интересно, а сейчас она может его вызвать?

Девушка поняла, что всё ещё не может уснуть. Мысль казалась соблазнительной – вся школа на данный момент спит, и она может спокойно потренироваться в Выручай-комнате.

Она решилась и чуть приоткрыла дверь, выглянув. Там никого не обнаружилось – лишь огонь всё ещё полыхал в камине.

Облегчённо выдохнув, Гермиона отправилась на восьмой этаж, не зная о том, что Риддл всё это время следовал за ней.

Сначала он удивился, когда открыл дверь и увидел крадущуюся гриффиндорку, но любопытство взяло верх, и он, наложив на себя дезиллюминационное заклинание, пошёл следом за ней.

Куда они идут, парень понял быстро, но не знал, зачем ей нужно в Выручай-комнату. Что ж, скоро он это выяснит.

Грейнджер три раза прошлась туда-сюда рядом со стеной, а он, задумавшись, лишь чудом успел проскользнуть в появившуюся дверь.

Он вошёл в большой зал, похожий на тренировочный. Тут не было ничего, кроме пары кресел в самом углу. Помещение было очень светлым, и он сначала даже зажмурился, но не понял, откуда такое освещение.

Риддл бесшумно отступил к стене и прислонился к ней, а Грейнджер нерешительно достала палочку, но потом выкрикнула:

– Экспекто Патронум!

Из её палочки появился лишь небольшой сгусток, но и этого ему было достаточно, чтобы приоткрыть рот от удивления.

«Как она это делает?»

Он понимал, что он вряд ли когда-нибудь сможет создать даже такое подобие Патронуса, не то что говорящего. Это было одним из минусов его увлечения Тёмными искусствами, но не настолько огорчающим, чтобы он перестал этим заниматься.

Грейнджер не сдалась.

– Экспекто Патронум!

На этот раз он даже сумел различить смутные очертания какого-то небольшого животного. Хорёк? Нет, вряд ли. Барсук? Маловероятно? Может быть, енот? Парень не удержался от улыбки.

Вдруг Грейнджер словно сдулась и повторила уже нерешительно, словно сомневаясь в своих словах:

– Экспекто Патронум.

Из её палочки вылетело и закружилось небольшое животное, которое он наконец смог распознать. Точнее, это была птица – огромный чёрный ворон. Грейнджер выпучила глаза от удивления и почти осела на пол.

Риддл тоже был изумлён. Но до этого было же подобие других животных? И ещё… Почему ворон? Но, кажется, Грейнджер и сама чуть не упала в обморок от удивления.

Внезапно птица изменила свою траекторию и полетела в сторону Тома Риддла. Он понимал, что не успеет скрыться, так что просто стоял, лениво вертя в руках палочку.

Ворон закружился над ним и исчез. Девушка сделала несколько шагов в его сторону и втянула в себя воздух.

Он подошёл ближе и сделал то же самое. Он ещё в начале недели понял, кому принадлежит третий аромат Амортенции, но сейчас убедился в этом окончательно – от Грейнджер исходил слабый аромат черники, кофе и шоколада.

– Риддл, – сказала она.

Парень взмахнул палочкой и сделал себя видимым.

– Грейнджер, – сказал он.

Гермиона скрестила руки на груди и сказала с обвинением:

– И долго ты собирался следить за мной?

Он пожал плечами.

– Как получится.

Девушка возмутилась:

– Какое ты имеешь право так просто наблюдать, когда я не вижу? И вообще, зачем тебе это надо? – накинулась она на парня.

Он хмыкнул.

– Мне незачем, но моя доброта не имеет границ и я решил последовать за тобой, чтобы ты не упала где-нибудь и не истекла кровью снова, – любезно пояснил парень.

Гермиона покраснела от злости.

– Мне снова напомнить тебе, из-за кого тогда я чуть не умерла?

Он проигнорировал слова недовольной девушки и задал особо интересующий его вопрос. Точнее, вопросы.

– Как ты смогла вызвать телесный Патронус? И почему именно ворон? Я ожидал от тебя чего-нибудь… другого.

Гермиона вспыхнула.

– Кого? Противного таракана?

Он вскинул бровь.

– Ну, можно и так сказать.

Парень поднял палочку, и она инстинктивно отшатнулась от него. Том усмехнулся, увидев это невольное движение, и сказал:

– Если бы я мог позволить себе такую роскошь, как твоя смерть, то ты бы уже давно гнила в земле, так что не пугайся. По крайней мере, не здесь и не сейчас. Насчёт будущего ничего не могу сказать.

Гермиона гордо выпрямилась и ответила с вызовом в голосе:

– Я тебя не боюсь!

Парень сделал вид, что поверил.

– Ладно. Но ты так и не ответила на вопросы.

Гермиона поджала губы и явно дала понять – она не собирается обращать на внимание и что-то говорить.

– Грейнджер, не зли меня, – вкрадчиво сказал Том.

Девушка повела плечами.

– А то что?

Он устало вздохнул.

– Хватит уже. Я минуту назад сказал тебе, что не убью, но насчёт того, что покалечить, речи не шло. Так что говори уже.

Она невольно почувствовала страх. Она стала слишком смелой и безрассудной, и однажды это привело к ужасным последствиям.

– Я не знаю, почему ворон. А насчёт того, как… Сама не знаю. Я долго тренировалась, у меня не получалось… Но сейчас, когда я представила… – она внезапно запнулась и сглотнула.

Том прищурился.

– Представила что? Раз начала, то говори до конца.

Она покачала головой и опустила глаза в пол.

– Нет, я не могу. Хоть пытай, хоть бей – я ничего не скажу, потому что это слишком личное, – сказала она.

Том потёр подбородок и недовольно посмотрел на гриффиндорку.

– Ты ведь понимаешь, что я всё равно это узнаю? – ровно спросил он, пытаясь заглянуть ей в глаза.

Не удалось, словно она намеренно пыталась избежать его взгляда.

– Вряд ли. По крайней мере, я на это надеюсь.

Риддл предупредил:

– Ты знаешь, что я не всегда использую добрые и гуманные методы.

Девушка пожала плечами:

– Да пожалуйста. Мне уже довелось испытать твои так называемые методы на себе. Не очень приятно, но вроде не смертельно.

Он усмехнулся, не понимая, зачем продолжает этот глупый бессмысленный диалог.

– Ты должна понимать, что твоё везение не будет длиться вечно, и рано или поздно я… добьюсь своего, – подобрал он слова.

Девушка вдруг заинтересовалась.

– Раз уж такая тема… Чего ты добиваешься?

Риддл сглотнул и понял, что не знает, как ответить. А чего он, собственно добивается? Нет, он знает. Раньше он хотел лишь её смерти, но теперь желает лишь того, чтобы она отпустила его и ушла из его сердца.

Но он же не может сказать ей это? Всё равно не поверит.

– Твоей смерти, – ответил он.

Девушка не знала, как нужно на это реагировать. Накричать? Ужаснуться? Позвать на помощь? Всё не то.

– Я так просто не сдамся.

Он кивнул.

– Да, я знаю. Но и я тоже.

Они говорили совершенно о разных вещах, но они пересекались. Она не позволит ему убить себя, а он не позволит ей сделать его слабым и остановить на полпути к величию.

Кто же выиграет?

========== 33. Властитель Персии златой ==========

Гермиона шла по коридору, пытаясь прийти в себя после того странного разговора. Несмотря на то, что прошла уже целая ночь, да и большинство уроков уже закончились, впечатления оставались свежими. Она не понимала, в чём был смысл, и весь мир казался ей абсурдным и непонятным. Она перестаёт понимать, что происходит вокруг неё.

Почему Риддла так заинтересовал её Патронус? И с чего он вообще решил проследить за ней? Она не думала, что его интерес к ней имеет такие масштабы, чтобы такая гордая тварь, как Риддл, опустилась до шпионажа.

Но больше всего её вводил в ступор Патронус. В первый раз она вспомнила тот момент, когда они мирятся с матерью. Во второй – то, как они смеялись с Милли и Мелани… А вот в третий…

Девушка вздрогнула.

Она не поняла, зачем это сделала, но её рука сама поднялась, а в голове невольно всплыл образ Риддла, лежащего на кровати в гостевой спальне в её доме.

Она не могла поверить в то, что Патронус всё-таки явился в виде ворона. Как такое могло произойти? Она никогда не испытывала счастье рядом с ним, тогда что же это значило?

Ужасная нелепость. Или некий намёк на то, что она определённо не до конца разобралась в себе и со своими чувствами.

Гермиона недовольно поморщилась. Она не могла забыть тот вопрос насчёт того, почему никто не задерживается рядом с ней надолго; не могла забыть растерянный взгляд Риддла, когда он вошёл к ней в палату в первый раз; не могла забыть… Она ничего не могла забыть, потому что во всех её мыслях так или иначе присутствовал Риддл.

Она была уверена, что ничего к нему не испытывала – во время первых пяти курсов она воспринимала его как наиужаснейшего слизеринца, во время шестого люто ненавидела, а сейчас она просто не знает, что и думать. Хотя, по сути, она должна всё также ненавидеть его, но почему-то не может.

Почему?

Наверное, потому, что она устала, а для того, чтобы ненавидеть, нужно очень много моральных сил. Она просто хочет поскорее уйти из школы, чтобы спустя время лицо слизеринца навсегда стёрлось из её памяти.

Или уже не уйти, но она была уверена, что в школе без него станет намного лучше. Или же… Будет как-то непривычно пусто.

Нет, глупость.

Он очень жесток, и без него в любом месте будет лучше – это мог с уверенностью сказать Энди.

Энди.

Нет, только не он. Почему-то было очень больно думать о нём и Риддле одновременно – словно этим она предавала мёртвого однокурсника.

Гермиона вновь погрузилась в мрачные раздумья. Она могла заблудиться на пути к кабинета профессора трансфигурации, но от этого её спасла налетевшая на девушку Милли. Она радостно сверкала глазами и тут же кинулась обнимать подругу.

– Без тебя было так скучно! – искренне сказала она.

Гриффиндорка усмехнулась.

– Не скучнее, чем мне в одинокой больничной палате, – деланно укоризненно ответила Гермиона ей.

Милли потухла.

– Прости, мы правда просили у профессора Диппета разрешение навестить тебя, но он говорил, что ты не задержишься там надолго и…

Гермиона остановила поток слов подруги.

– Успокойся, я знаю. Я просто пошутила.

Пуффендуйка шутливо стукнула её кулачком в плечо и улыбнулась во весь рот.

– У тебя хорошо получается притворяться обиженной.

Гермиона было собралась возразить, но остановилась, увидев идущую Парвати с опущенной головой. Девушка, не понимая, для чего, окликнула девушку:

– Парвати!

Индианка вскинула голову и рвано выдохнула.

– Гермиона, – жалобно прошептала она, смотря на девушку глазами, полными слёз.

Та в ответ наклонилась к пуффендуйке и сказала тихо:

– Мне нужно поговорить с ней.

Милли поморщилась, но возражать не стала и скрылась. Парвати, поняв, что они одни, тут же кинулась к Гермионе и сказала, плача:

– Пожалуйста, не злись на меня! Я…

Гермиона остановила её, вскинув руку.

– Успокойся, Парвати. Я всё знаю, мне уже рассказали, что ты была обездвижена и не могла предупредить меня.

Девушка чуть успокоилась и кивнула, утирая слёзы.

– Всё равно я виновата перед тобой, – упрямо сказала она. – Если бы я не стала потакать Лаванде, то, возможно, этого и не было бы.

Гермиона ответила мягко:

– Нет смысла гадать, что было бы, а чего бы не было. Всё уже закончилась, я полностью здорова и готова продолжать учиться. Твоя совесть чиста.

Девушка сказала честно:

– Ты очень добрая, Гермиона.

Та лишь отмахнулась.

– Глупости, любая на моём месте поступила бы также.

Парвати было собралась возразить, но Гермиона не дала ей это сделать, спросив:

– А где Лаванда?

Девушка потупила взгляд.

– Её нет в школе. Директор и преподаватели решают вопрос с её предполагаемым отчислением.

Гермиона ахнула.

– Неужели наказание такое серьёзное?

Патил уныло кивнула.

– Да. Я даже слышала, что профессор Морти считает её потенциально опасной для других учащихся школы.

Гермиона сочувственно покачала головой.

– Жаль. Я не думала, что они будут рассматривать этот вариант.

Впрочем, девушка своим поведением ясно дала понять, что не собирается оспаривать данное решение, если оно и будет принято, пусть она и не была согласна с подобной суровостью, потому что безнаказанностью таких, как её бывшая соседка, искушать не стоило. И, кажется, директор это прекрасно понимал.

Парвати поникла – она явно скучала без подруги, но Гермиона не собиралась её жалеть, потому что никто и никогда не жалел её. Почему она должна делать других то, что эти самые «другие» не делали ей?

Её мысли были истинно слизеринскими, но гриффиндорка предпочла не обратить на это внимание.

Кстати, о Слизерине.

Из угла вышла Валери Розье, которую, как казалось, этот скандал ничуть не утомил. Она была прекрасна и свежа – длинные рыжие волосы развевались за спиной, подбородок был высоко поднят, и она стучала каблучками красивых лакированных туфелек.

Гермиона кинула на неё мимолётный взгляд, а Валери словно почувствовала это, вскинув голову. Вдруг она запнулась и резко отвернулась, но девушка успела заметить на лице гордой слизеринки страх, и даже ужас.

Гриффиндорка удивилась. С чего это Валери Розье её боится?

Гермиона недоуменно покачала головой. Жить становить всё интереснее и интереснее. Любопытно, поведение Розье как-то связано с Риддлом? Нет, вряд ли. Он наверняка похвалил свою девушку за то, как она мастерски навредила Гермионе.

Согласившись с самой себе, девушка поплелась на урок трансфигурации вместе с Патил. По пути они не разговаривали – не о чем было, да и глубоко внутри обе затаили друг на друга обиду. Гермиона не могла поверить в то, что Парвати согласилась на то, чтобы навредить ей, а Парвати было ужасно одиноко в этой большой школе без лучшей подруги.