Текст книги "Демон (СИ)"

Автор книги: Queen_Karolin.I

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

– Всё, перестань, иначе я сама в него влюблюсь, – она лукаво подмигнула девушке.

Та в ответ улыбнулась.

Он договорились о том, что сразу после того, как все ученики покинут Хогвартс, Гермиона придёт на собеседование к директору Диппету, после чего тепло распрощались.

После этого визита девушка долго не могла придти в себя. Было немного непривычно оттого, что она наговорила своей бывшей преподавательнице о Риддле. На самом деле, ни одно из этих описаний она не могла отнести к Риддлу. Разве что, кроме того, что он властный, самоуверенный и жёсткий. Но и здесь нужно было внести поправку – слово «немного» явно было лишним.

Последующий месяц пролетел, как несколько дней. Всё дело было в том, что вторая помощница миссис Уолтер, и Гермионе пришлось помогать беспомощной женщине и работать ещё больше – если раньше она отдыхала в субботу и воскресенье, то теперь выходных у неё не было.

Женщина ужасно расстроилась, когда Гермиона предупредила её о том, то она, скорее всего, покинет Лондон в конце мая и в июне работать уже не сможет. Тем не менее, она понятливо покивала, приговаривая о том, что «у такой амбициозной и независимой девочки так и должно быть».

Наконец, настал тот самый день. Утром всех студентов посадили в поезд и увезли, а уже днём Гермиона выходила из камина своей бывшей преподавательницы, отряхивая дорогую мантию. По случаю того, что она уже несколько месяцев работала, она смогла пойти в «Твилфитт и Таттинг» и купить себе приличную мантию для такого события, как важное собеседование, от которого зависела её дальнейшая жизнь.

Девушка ужасно волновалась, боясь того, что она окажется недостаточно хорошим претендентом на такую важную должность, и эту явную нервозность заметила профессор Макгонагалл.

Она покачала головой и сказала покровительственно:

– Не волнуйся. Ты отличная кандидатура.

Гермиона покраснела от похвалы и даже немного успокоилась.

До кабинета директора они шли молча, и лишь перед самым входом женщина положила руку Гермионе на плечо, тем самым призывая к терпению и уверенности в самой себе.

Директор Диппет уже ждал их – он широко улыбнулся, увидев на пороге свою бывшую ученицу и сопровождающую её профессора Макгонагалл. Девушка улыбнулась в ответ и учтиво поздоровалась:

– Здравствуйте, сэр.

Мужчина добродушно хохотнул и сказал:

– Теперь я для Вас, мисс, уже не «сэр», а почти «коллега».

Девушка покачала головой.

– Почти не считается, сэр, – и весело улыбнулась.

Обмен любезностями на этом был закончен, и Гермиона с профессором трансфигурации сели на стулья рядом со столом директора.

– Насколько я знаю, Вы хотите занять должность профессора Древних Рун. Это правда?

Дождавшись утвердительного кивка, мужчина продолжил:

– Также я знаю, что Вы сдавали экзамен по Древним Рунам несколько месяцев назад, и получили своё «Превосходно», так?

Девушка вновь кивнула.

– Хорошо. Тогда я могу позволить себе взять Вас на работу, но только на испытательный срок – месяц. Если Вы хорошо покажете себя за это время, то можете рассчитывать на эту должность. Всё понятно?

Гермиона вновь улыбнулась и ответила:

– Да, сэр. Большое Вам спасибо. Но… На самом деле, у меня есть ещё один вопрос, – скромно добавила она.

Директор вскинул бровь, и покрасневшая девушка объяснилась:

– Я бы хотела попросить у Вас право на проживание в Хогвартсе. Я могу заплатить за апартаменты, если это требуется.

Гермиона заметила странные переглядывания наставников и немного напряглась. Что это означает?

Наконец директор медленно кивнул.

– Конечно, я могу это сделать. И платить Вам ни за что не надо – Хогвартс не требует материальные средства от тех, кому он жизненно необходим.

Несмотря на согласие, Гермиона всё ещё была настороже из-за непонятных эмоций этих людей. Когда она в очередной раз заметила, как они обмениваются улыбками, девушка не выдержала и спросила:

– Что-то не так?

Макгонагалл торопливо покачала головой.

– Нет! Точнее, да. Пойдём, я расскажу в коридоре.

Она вытащила её оттуда так быстро, что девушка едва успела попрощаться со смеющимся себе в бородку директором.

– Профессор! – воскликнула она, когда женщина рассмеялась из-за лицезрения растерянного лица своей бывшей ученицы.

Женщина махнула рукой.

– Всё, больше никаких «профессор»! Только «Минерва», и никак иначе!

Гермиона собралась возразить, но не успела.

– Иначе я тоже начну тебя профессором величать! – предупредила она.

Этот аргумент подействовал – девушка покраснела, отвела взгляд, но возражать перестала.

Неугомонная Минерва прошептала лукаво:

– У меня есть для тебя сюрприз. Точнее, он скорее от нас с директором. Уверена, ты будешь рада.

Девушку насторожило такое поведение преподавательницы трансфигурации.

«О чём она говорит? Какой ещё сюрприз?», – мысленно вопрошала она у высших сил, но, когда ей никто не ответил, Гермиона ответила осторожно:

– Мне поблагодарить Вас заранее?

Её собеседница резко покачала головой в ответ.

– Не стоит, лучше ты сама примчишься ко мне, когда увидишь этот самый сюрприз.

Гермиона была настроена слегка скептически.

– Примчусь? – с сомнением спросила она.

Женщина усмехнулась и кивнула.

– Примчишься, поверь.

Они попрощались, и Макгонагалл вернулась к директору. Гермиона же спустилась вниз по коридору, чтобы навестить профессора Слизнорта.

Она как раз почти дошла до его кабинета, как её окликнули:

– Куда спешишь, Грейнджер?

Девушка застыла, вне себя от ужаса. Мозг отказывался воспринимать поступившую информацию.

Она медленно обернулась и едва не вскрикнула от охвативших её противоречивых чувств.

Том Риддл улыбался своей обычной язвительной ухмылкой и откидывал с аристократического лица шальную прядь волос.

========== 40. Еще ничья рука земная, ==========

Это просто ночной кошмар. Дурной сон.

– Что ты здесь делаешь? – внезапно охрипшим голосом спросила Гермиона.

В глазах парня было слишком много злорадства.

– Живу. И скоро буду преподавать.

Её сердце ухнуло вниз. Девушка отшатнулась и наткнулась на стену, а её губы задрожали. Нет, нет, нет. Нет!

– Нет, – прошептала она вслух.

Риддл кивнул, явно довольный собой и упивающийся её страхом и отчаянием.

– Да.

Девушка покачала головой и бросилась прочь, но парню не составило труда догнать её и схватить за руку.

– Куда теперь будешь бежать?

Он чувствовал, как дрожит её тело, и ухмылялся.

– У тебя ничего не выйдет, – вскрикнула она, и из глаз её брызнули слёзы.

Парень усмехнулся.

– И почему же это? – скучающим голосом сказал он, но потом сделал вид, что опомнился. – Не отвечай, я сам всё узнаю. Легилименс!

Гермиона закричала от невыносимой боли, но её никто не услышал – кабинет директора был слишком далеко, а кроме него, декана Гриффиндора и равнодушных призраков в школе сейчас никого не было.

Перед глазами пронеслись последние полгода – как она отправила родителей чёрт знает куда, как она плакала ночами, вздрагивая от каждого шороха, как разговаривала с Макгонагалл. В конце концов Риддл перестал её держать и девушка рухнула на каменный пол, пытаясь отойти от очень грубого сеанса легилименции.

Девушка прикусила губу от неприятных ощущений, которые всё ещё не до конца оставили её – она никогда не думала, что это может быть настолько больно. Хотя, когда это делают осторожно, это наверняка не так болезненно. Но Риддлу было наплевать на её состояние – ему нужна лишь информация.

Она кое-как поднялась, а парень и не думал помогать ей, задумчиво смотря в пустоту.

– Неплохо для грязкнокровки, – парень был вынужден признать это. – Я действительно не попрусь на материк за твоими жалкими магглами. Но это тебя не спасёт.

Гермиона удивилась.

– Почему?

Риддл пожал плечами и ответил так, словно это очевидно:

– Ты будешь находится в школе девять месяцев без права отлучиться куда-либо. Ты думаешь, что мне этого не хватит?

Девушка ответила дерзко, понимая, что терять ей уже нечего:

– Этого не будет, потому что я тебя ненавижу, и…

Она не договорила – ей резко дали пощечину.

– Мне надоели твои выпады. Я начинаю думать о том, как хорошо бы сделать тебя немой, – жёстко сказал Риддл.

Гермиона прижала руку к щеке, а парень убрал её, ласково поглаживая покрасневшую кожу.

– Ты ведь понимаешь, что вынуждаешь меня пойти на это, – он говорил с ней, как с маленькой девочкой. – Веди себя хорошо, и мне не придётся учить тебя манерам такими методами.

«Ненормальный», – подумала она испуганно.

Он покачал головой.

– Нет, я абсолютно нормальный, а вот ты, похоже, мазохистка. Неужели так трудно держать свой язык за зубами или же использовать его так, как мне хочется?

Девушка даже не обратила внимание на тривиальный намёк – она была вне себя от ненависти и страха одновременно.

– Я никогда не буду делать так, как хочется тебе!

Парень закатил глаза и вновь ударил её, только сильнее – так, что она снова упала на пол. Гермиона не могла поверить в то, что весь этот ужас происходит именно с ней.

«За что?»

– Я уже объяснил, но всё же повторюсь – за твоё непослушание.

Гермиона покачала головой.

– Нет. За что мне ты? Как я могла так провиниться?

Парень усмехнулся.

– Раньше я задавал тот же вопрос, но потом смирился и понял, что раз уж тебе суждено быть рядом со мной, но почему бы и нет.

Гермиона больше не могла сдерживаться и крикнула:

– Да с чего ты это взял? Оставь меня в покое! – она уже рыдала.

Парень раздражённо поджал губы, оглянулся, а после крепко зафиксировал её подбородок так, чтобы она не смогла бы открыть рот и что-то сказать при всём желании.

– Тебя жизнь совсем ничему не учит? Если я так сказал, то это единственно правильное утверждение. Соответственно, если я сказал, что ты должна быть рядом со мной, то ты будешь рядом со мной.

Он услышал шаги недалеко от того коридора, где они разговаривали, и скрылся, шелестя мантией. Через несколько мгновений девушка увидела своего декана.

Минерва ахнула, увидев свою любимицу в таком состоянии. Она быстро подошла к девушке, находящейся на грани истерики, и помогла ей подняться.

– Мерлин, что с тобой произошло?

Гермиона уже поняла, что «сюрприз» подразумевал собой Тома Риддла в качестве преподавателя… А чего, собственно? Хотя это не так важно.

– Я упала, – слабо сказала она, пошатываясь.

Женщина прищурилась.

– На щеку? – подозрительно спросила она.

Гермиона была вынуждена ответить «да».

– Это просто случайность. Сегодня весь день как сплошная неудача. Я пролила на кофе, а также случайно порвала любимое платье. Благо, заклинания есть, и восстановление не заняло много времени.

Макгонагалл сочувственно покивала, а девушка воспользовалась возможность задать интересующий её вопрос.

– А профессор Слизнорт всё ещё в школе?

Женщина с сожалением покачала головой.

– Нет, ему нужно было срочно кого-то навестить и он уехал ещё вчера вечером. Мне жаль.

Гермиона слабо улыбнулась.

– Нет, всё в порядке.

Женщина ушла, а Гермионе побрела к кабинету директора – она забыла спросить, где ей можно поселиться. Девушка не понимала, когда она начала так самозабвенно врать и откуда она вообще этому научилась.

Она не хотела постоянно обманывать свою любимую преподавательницу, но это получалось как-то само.

Диппет улыбнулся, увидев девушку, и спросил хитро:

– Значит, вы всё-таки решили узнать, где находятся Ваши апартаменты?

Гермиона ответила смущенно:

– Да, просто я так волновалась и совсем забыла спросить, – оправдалась девушка.

Мужчина махнул рукой небрежно.

– С кем не бывает?

Выяснилось, что она будет жить на шестом этаже недалеко от башни старост. Директор сказал, что занятия будут проходить там же, где и раньше – на втором этаже, недалеко от кабинета декана Гриффиндора.

– Твои апартаменты состоят из небольшой гостиной, спальни и ванной комнаты. Надеюсь, этого будет достаточно для комфортного проживания.

Гермиона заулыбалась и кивнула – она и мечтать не могла о том, что ей уже сейчас выделят столько удобств.

– Впрочем, это даже не самое главное преимущество этих апартаментов.

Девушка удивилась.

– А какое тогда главное?

Диппет кашлянул.

– На самом деле, я был против этого, но Минерва уговорила меня. В конце концов, в её словах есть доля правды – Вы действительно уже взрослые и почти преподаватели.

Гермиона окончательно растерялась.

– О чём Вы, сэр?

Мужчина произнёс таким тоном, словно это должно было несказанно обрадовать девушку:

– Ваши апартаменты расположены напротив апартаментов Тома Риддла.

Девушка выронила ключ от своих комнат, но через несколько секунд под недоуменным взглядом директора наклонилась и подняла его.

– Я очень рада, – сказала она, натягивая на лицо улыбку.

Мужчина поднял бровь, но сказал:

– Хорошо.

Девушка решилась на вопрос.

– А что он будет преподавать?

Диппет ответил недоуменно:

– Кто, Том? Защиту от тёмных искусств.

Видимо, изумление было написано на лице девушки, так как тот ответил:

– Возможно, Вам покажется, что это слишком серьёзная должность для его возраста, но я решил дать Тому шанс, как и Вам.

Девушка покачала головой:

– Нет, мне так не кажется. Но где профессор Морти? – с несчастным лицом спросила она. Неужели Риддл его прибил?

Мужчина пожал плечами.

– Он будет преподаватель в Ильверморни. На самом деле, почему-то в этом году преподаватели разом решили покинуть школу. Как хорошо, что одновременно с этим выпустились настолько перспективные студенты, жаждущие передать свои знания более юным, – он подмигнул девушке, на что та ответила слабой улыбкой.

«Зачем Вы так, профессор Морти?» – вопрошала Гермионе, устало идя в свои комнаты.

Конечно, ей не посчастливилось встретить Риддла, который как раз выходил из двери напротив. Неужели они вновь будут жить так близко?

Парень усмехнулся, увидев её грустное, но ничуть не удивлённое лицо.

– Предполагаю, ты уже знаешь о том, как тебе повезло.

Девушка выдохнула и опустила глаза.

– Перестань, – сказала она, и его улыбка спала с лица.

Том помрачнел и сказал грубо:

– Не приказывай мне.

Девушка подняла голову, посмотрела на него гневно, и скрылась в своих комнатах. Парень проводил её взглядом и направился на кухню, чтобы поесть приготовленную эльфами еду.

На самом деле, его спокойствие и осведомлённость были напускными. Он никак не мог предположить то, что она окажется здесь, чтобы, как и он, попробовать себя в роли преподавателя. Как он успел понять, она преподавала Древние руны – последний месяц женщина только и делала, что говорила о том, что ей уже пора на заслуженный отдых.

Он думал, что всё лето будет усиленно искать её, и попросился выделить ему жильё на лето только потому, чтобы ему было, куда вернуться, кроме дома его отца, и даже предупредил директора о том, что будет часто отлучаться из школы, но теперь уже не будет.

Они оба просчитались, но если для Грейнджер это явно стало болезненным ударом, то он мог только благодарить судьбу, которая внезапно стала к нему благосклонна.

Это действительно было так – у него были родственники. И пусть двое из них ненавидели его, зато один относился вполне благосклонно, а другая вообще обожала настолько, что готова была его боготворить.

К тому же, рыбка сама попала в сети. И самое нелепое – в свои же сети. Как же непредсказуема бывает жизнь!

Том довольно улыбнулся – ему нравилось то, что происходит.

Когда она только сбежала, он мечтал о том, что, увидев её, он сразу же заставит её корчиться в муках и молить о пощаде – молить о том, чтобы он делал с ней всё, что хотел, лишь бы оставил в живых.

Но теперь он изменил своё мнение. Ненормальная ярость ушла, оставив место желанию подчинить и обладать, а это всё же не одно и то же.

Он понимал, что поступает с ней слишком грубо, и, конечно, мог немного изменить модель своего поведения, но… Зачем? Зачем было притворяться тем, кем он не является? Она всё равно будет его, даже если он будет вести себя, как тиран, потому что у неё просто нет иного выхода.

Он почувствовал сильную досаду, когда понял, что эта идиотка отправила своих родителей к чёрту на кулички, но это тоже было не смертельно. И что, если у него теперь нет главного рычага давления? Он ему и не нужен, ведь сама грязнокровка совсем рядом – в десяти метрах от него.

Единственное, чего парень не знал, так это когда лучше начать действовать. Кажется, Макгонагалл покинет школу уже через несколько дней, а директор – в июле. Но тогда, когда в школе никого не будет, Грейнджер может спокойно уйти из школы домой и запереться всеми возможными защитными чарами, которое он на данный момент не может взломать. Сейчас же она должна хоть иногда появляться в Хогвартсе, чтобы у директора не возник вопрос – а зачем она вообще попросилась жить в школе, если она здесь не появляется?

Палка о двух концах.

Наверное, стоит начать приступать к подчинению сразу. Но как именно начать, чтобы был гарантированный успех? Он не любил ждать и не собирался спокойно сидеть ожидании того, когда до неё наконец дойдёт её беспомощность.

К тому времени он как раз дошёл до кухни, пощекотал грушу и вошёл. Несколько домовиков тут же подскочили к нему с мордочками, озарившимися надеждой. Им было непривычно готовить так мало – всего лишь на них самих и директора, и они жаждали помочь Тому.

– Что требуется господину? – пропищал один из них, шевеля ушами.

Парень посмотрел на того презрительно, но соизволил опуститься до разговора с «низшим существом» и ответил лаконично:

– Еда.

Он уселся на услужливо подставленное кресло и вновь принялся рассуждать, абстрагировавшись от окружающего мира.

Может быть, стоит начать с того, чтобы подчинить её себе физически? На самом деле, его тело требовало именно это. Но мозг всё же протестовал.

Борделей – хоть магических, хоть маггловских, в мире много, и в случае чего он всегда может пойти туда, так что это не было самым важным пунктом.

А чего он, собственно, сейчас хочет?

Не хотелось признаваться в этом даже себе, но он хотел вовсе не того, чтобы она смотрела на него так, как все остальные. Потому что если он подольёт ей Амортенцию, то она просто станет такой же, как и все.

Но он хотел её именно такой, какой она была сейчас – непокорной, темпераментной, сопротивляющейся даже тогда, когда всё уже, кажется, предрешено.

Но это было невозможно просто потому, что она никогда не сможет испытывать к нему те чувства, что, кажется, испытывала к Уизли.

Или до сих пор испытывает.

Ревность сдавила грудь и заставила поджать губы и выпрямиться. Она не должна испытывать что-то к кому-либо, кроме него. Это было бы неправильно, потому что она должна думать только о нём.

«Впрочем, она и так думает обо мне. Точнее, о том, как прекрасно будет придушить меня ночью подушкой», – самокритично подумал Том.

Кусок не лез в горло, но Мэри вновь будет ворчать, если он потеряет в весе, так что он запихнул в еду и ушёл, не прощаясь и никого не благодаря.

Мэри.

Наверное, нужно будет навестить её на днях. В конце концов, Грейнджер никуда не денется. А если и денется… Он найдёт её везде. Пусть и не сомневается.

========== 41. По милому челу блуждая, ==========

Том зашёл в дом и разделся, со скукой рассматривая знакомый интерьер. Он уже знал, к чему готовиться, и не сильно боялся того, что его сейчас могут придушить, пусть и невольно.

Так и произошло – Мэри затискала его настолько сильно, что у парня весь оставшийся день болели рёбра и щеки, по которым она его трепала. Как и ожидалось, женщина была недовольна его, по его мнению, ненормальной худобе, и заставила съесть огромный кусок курицы под её чутким присмотром.

В итоге он расположился на диване, чувствуя себя большим жирным тюленем, и слушал её щебетание по поводу того, каким хорошим был мальчиком Том – перед этом он показал женщине свои результаты ЖАБА.

– Том, а как у тебя идут дела в личной жизни? – деланно беззаботно спросила она, но от Тома не ускользнул её цепкий и внимательный взгляд.

Парень усмехнулся.

– Пока никак. Но скоро всё изменится, – решительно сказал он.

Женщина встрепенулась.

– Правда? Твоя девушка – Гермиона, да? Гермионе же?

Том не сумел сдержаться и хмыкнул.

– Да. Но она так не считает.

Невольно он почувствовал недовольство и досаду. То, что эта упрямая грязноковка никак не хотела признать его полную и безоговорочную власть, не давало ему покоя даже здесь – на огромном расстоянии от Хогвартса.

– Почему? – удивилась она, но потом догадалась. – Она не хочет этого, да? – сочувственно спросила Мэри.

Том взлохматил волосы и ответил устало:

– Не хочет. Скорее, она ненавидит меня, – почему-то он так и не смог смириться с этим полностью.

Женщина немного подумала, а после попросила мягко:

– Я знаю, что ты не привык к подобному, но… Поделись со мной своей проблемой, Томми. Я постараюсь помочь тебе, чем смогу.

Том засомневался. Неужели она действительно сможет помочь ему?

– Но только если ты расскажешь мне всё, ничего не утаивая. Вообще ничего, Том, – с укором сказала она.

Парень сглотнул. Стоит ли? Ведь эти подробности могут показаться для Мэри просто чудовищными. Хотя, почему «может»? Покажутся. И она будет права.

– Я не уверен, – честно сказал он.

Женщина нежно погладила внука по плечу.

– Не беспокойся. Я просто постараюсь помочь тебе.

И Том и поверил и рассказал всё, действительно не беспокоясь. Он надеялся на то, что Мэри сможет что-то посоветовать, ведь она тоже относится к прекрасной половине.

После рассказа женщина сидела, как громом поражённая. Она не была уверена в том, что всё услышала, потому что это было… Просто невозможно глупо.

– Том, ты, – она не могла вымолвить и слова больше.

Но другой Том Риддл вполне мог.

– Идиот. Не разбирающийся в женщинах идиот, – отчеканил красивый мужчина, отталкиваясь от косяка и входя в комнату.

Томми и Мэри посмотрели на него удивлённо – они не заметили того, что Том-старший стоял здесь всё это время.

– Ты слышал всё? – настороженно спросил его сын.

Ему не хотелось, чтобы этот человек сейчас издевался над ним, говоря, что он ещё ничего не знает и не умеет. Конечно, Мэри всегда готова защитить своего любимого внука, но всё равно.

Мужчина криво усмехнулся.

– Не всё, но вполне достаточно для того, чтобы понять – если я сейчас не промою тебе мозги, то ты до конца жизни будешь куковать в обществе своих змей, или с кем ты там разговариваешь.

Том почувствовал, как заливается краской от гнева.

– Думаю, это не твоё дело.

Мэри ахнула и сказала слабо:

– Томми, пожалуйста!

Бывший слизеринец стиснул зубы и понял – она из него верёвки вьёт, и это нужно как-то остановить. Несмотря на это, Том процедил:

– Хорошо, – а потом подумал и добавил, – Том.

Мужчина поморщился.

– Я тоже недоволен тем, что ты мой сын, но, тем не менее, это так, так что, будь добр, отбрось эту фамильярность. Я тебе не «Том».

Парень удивлённо посмотрел на него так, словно видел в первый раз. В жестах Тома старшего была явная раздражённость, но он не выглядел разозлённым или очень недовольным, а его слова привели несчастного Тома в состояние шока.

– То есть, я могу называть тебя… Отец? – уточнил он с непроницаемым лицом.

Мужчина неохотно кивнул.

– Называй.

Спустя несколько секунд Том пришёл в себя и вновь сделался высокомерным.

– А с чего ты взял, что я этого хочу? – холодно спросил он.

Том старший поджал губы. Он не знал, что ответить, и в конце концов лишь сказал:

– Потому что все этого хотят – звать кого-то отцом.

Парень не сдержался и усмехнулся.

– Я хотел этого лет десять назад, но не сейчас. Не тогда, когда я понял, что мой так называемый «отец» бросил мою мать умирать и…

Мужчина хлопнул рукой по столу и вскрикнул:

– Перестань! Она сама виновата!

Он внезапно успокоился и произнёс глухо:

– Тебе действительно не восемь лет и ты прекрасно всё понимаешь, только отказываешься признавать. Признавать то, что ты рад тому, что хотя бы один из твоих родителей жив и находится рядом с тобой, – последние слова он произнёс совсем тихо – Тому пришлось прислушаться, что расслышать их.

Парень побледнел и сглотнул.

– Это не так, – возразил он, но спорить сил не было.

Он никогда не признает это. Возможно, признал бы, если его отец нашёл бы его сам раньше, но этого не произошло – фактически, тому, что он сейчас проводил время с бабушкой, он был обязан Грейнджер.

Бабушка.

Парень перевёл взгляд на Мэри и его сердце сжалось – она смотрела на них так, словно они ударили её в самое сердце.

Том пересел поближе к женщине и сказал тихо:

– Думаю, мы сможем поговорить чуть позже.

Женщина попробовала возразить, но парень не дал ей это сделать.

– Ты не должна это слышать. Пожалуйста, иди.

Мэри нерешительно кивнула и вышла, оставляя их вдвоём. Тем не менее, это уже было не нужно – Том будто сдулся. Хотя Том старший не был намерен отступать.

– Стоит закрыть эту тему.

Том молча кивнул.

– Но я всё равно должен научить тебя обращаться с женщинами, иначе, опять же, рано или поздно ты перебьёшь всех вокруг из-за ненависти к самому себе.

Парень не смог сдержать изумление и приподнял одну бровь.

– О чём ты?

Мужчина сел на одно из кресел и устроился поудобнее, зная, что разговор определённо не будет коротким.

– Ты любишь её, – он не спрашивал, а утверждал.

Том не стал возражать, а лишь поправил его:

– Это не совсем точное описание. Скорее, она мне нужна.

Отец посмотрел на него скептически.

– Не обманывай самого себя. Любить не стыдно, стыдно не любить, – он явно кого-то процитировал. Увидев недоуменный взгляд сына, он сказал, что эта фраза принадлежит Мэри.

Парень кивнул – да, Мэри вполне могла такое ляпнуть.

– Тем не менее, я всё же уверен в том, что это действительно не является любовью. Скорее желанием обладать или чем-то в этом роде.

Мужчина закатил глаза.

– Боже, какой же ты ещё ребёнок.

Том возмущенно поджал губы и отчеканил:

– Мне восемнадцать лет, как я могу быть ребёнком?

Том старший устало выдохнул и объяснил:

– Ты не хочешь признавать очевидное, и если в случае со мной я могу это понять и принять, то в случае с этой девочкой – нет. На самом деле, мне её даже жаль, – честно сказал он.

Отчего-то Том почувствовал, как в грудь что-то больно укололо.

– Да, она кажется, говорила что-то наподобие «За какие грехи ты мне?».

Мужчина покачал головой.

– Не поэтому. Просто ты пока не используешь самые примитивные и грубые методы оттого, что не знаешь о существовании альтернативы.

Том тут же вскинулся:

– И что ты мне предлагаешь? Вдруг стать добрым и хорошим! Дарить мягкие игрушки и конфеты? Она не поверит это – просто сдаст в дурдом, и дело с концом.

Мужчина задумался.

– Я предлагаю вовсе не это, – он ненадолго замолчал, а после продолжил нерешительно. – Просто ты должен показать ей, что… Ты способен не только на жестокость, понимаешь?

Том вновь запустил пятерню в волосы.

– А если я только на неё и способен? – задал он встречный вопрос.

Том присмотрелся к сыну и внезапно покачал головой, хотя сам парень ожидал совершенно иной реакции на свои слова.

– Нет. Если бы ты был способен только на негативные чувства и эмоции, то ты бы не стал так общаться с матерью.

Тот озадаченно приподнял бровь.

– В каком смысле?

Риддл пожал плечами, не совсем понимая, как это нужно объяснить.

– Тепло. Ты можешь что угодно говорить насчёт меня, но мама действительно стала тебе близким человеком. Даже могу предположить, что ближе и роднее неё у тебя никого нет. Я ведь прав?

Бывший слизеринец неохотно кивнул – несмотря ни на что, это было слабостью, признавать которую он не хотел. Особенно перед этим человеком, который ни с того ни с сего захотел называть его, Тома, своим сыном.

– Прав, – неохотно сказал он.

Риддл кивнул и вдруг произнёс со странной отчуждённостью:

– На самом деле, я думаю, что если бы не эта Гермиона, то… Меня бы здесь уже не было.

Мужчине вновь удалось удивить Тома.

– И почему ты так думаешь? – недоуменно спросил он.

Том старший вдруг стушевался и Том предположил, что он уже жалел о том, что начал говорить на эту тему, явно ему неприятную.

– Я уверен, что тебе, как, впрочем, любому ребёнку, было интересно узнать, кто твои родственники.

Том был вынужден согласно кивнуть, потому что действительно правдой – он планировал найти свою родню, но Грейнджер вмешалась раньше. Невольно, но всё же вмешалась.

– Так вот, и… Я бы наверняка наговорил много всякого, потому что в первое время я действительно не контролировал себя. Я просто бесился из-за того, что ты не сдох, как твоя мать, – признался он.

Том сжал руки в кулаки и встал с кресла.

– Отлично. Могу в свою оправдание сказать, что мне очень жаль, но я, как видишь, жив и здоров. И да, как ты там просил меня называть? – издевательски задал вопрос он, пока Том смотрел на него с долей непонимания. – Ах, да. Отец. Или лучше «папа»?

Мужчина вздрогнул и сам не понял, отчего. Но Том заметил это и разозлился ещё сильнее.

– Папа, мне очень жаль, что я жив. Прости меня за это, – сказал он таким печальным голосом, что мужчина мог даже поверить в это, если бы не секундной ранее произнесённые слова и сверкающие от ярости глаза.

Он, сам того не замечая, опустил голову и пробормотал:

– Я не это имел ввиду.

Том решил поиздеваться.

– Что ты имеешь виду? Неужели то, что я ошибся и на самом деле не имею права называть тебя «папой»? – произнёс он таким проникновенным голосом, что сам Дьявол бы расчувствовался и пожалел бы несчастного мальчика.

Вот и Том старший не устоял.

– Извини, – буркнул тот.

Парень даже остолбенел на полпути к выходу из комнаты.

– Что? – невольно переспросил он, приоткрыв рот.

Он понимал, что наверняка сейчас выглядит донельзя глупо, но ничего с собой поделать не мог – настолько это слово было невероятным для него. Разумеется, иногда Мэри начинала рыдать, говорить, что она столько упустила в его жизни, и повторяла это слово каждые несколько секунд, но от своего отца Том не слышал это ни разу.

– Извини, – терпеливо повторил Риддл, несмотря на то, что невооружённым взглядом было видно то, что ему неловко.

Невольно Том вновь разозлился.

– А тебе не кажется, что уже поздно просить прощения? – прошипел он.

Но Том старший был непробиваемым – он лишь покачал головой и ответил глухо:

– Лучше поздно, чем никогда.

Том тоже поник и вновь вернулся на своё место в кресле, закрыв лицо руками.

– Возьми свои слова обратно, – попросил он, и в его голосе прозвучала надежда на то, что он действительно возьмёт сделает это. Том хотел, что отец накричал на него, вновь назвал ведьминым отродьем и… Вёл себя так, как обычно.

Почему-то сейчас он понял чувства Гермионы, когда он внезапно сказал, что он на самом деле не ненавидит её.

Настала очередь мужчины удивляться.

– Зачем? – недоуменно спросил он.

Том ответил, всё также утыкаясь лицом в ладони:

– Чтобы всё это наконец закончилось. Чтобы вы наконец перестали вновь делать меня слабым и беспомощным, каким я был десять лет назад. Неужели это месть за то, что я существую на этом свете? Но почему так жестоко, почему?