Текст книги "Демон (СИ)"

Автор книги: Queen_Karolin.I

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

– С Вами всё хорошо, профессор? Может быть, мне позвать мадам Помфри?

Не успела женщина покачать головой, как медсестра сама подошла к ним.

– Успокойся, Помона. Несчастному мальчику уже не помочь, – печально произнесла она и, услышав после этого вполне ожидаемые рыдания, поставила подругу на ноги и отвела куда-то в сторону.

Том Риддл смотрел на всё это с умеренным количеством ужаса на лице, и в конце концов к нему подошёл Диппет и грустно сказал:

– Можешь идти, Том. Можешь собрать вещи и немного поспать, если успеешь.

Тому показалось, что вдали что-то разбилось. Он промямлил:

– Зачем собирать вещи?

Диппет устало вздохнул.

– Затем, что завтра ученики отправятся домой. Как только Попечительский Совет узнает об этом утром, он закроет школу.

Риддл сглотнул и кивнул. Директор печально смотрел вслед уходящему мальчику.

Оказавшись недалеко от слизеринских подземелий и убедившись в том, что здесь никого нет, он ударил рукой стену, разбивая костяшки в кровь, и прорычал раненным зверем:

– Чёрт бы тебя побрал, Грейнджер!

========== 9. Средь игр и песен их досуг ==========

Ночь (а точнее – её оставшаяся часть) прошла без сна. Риддл метался по комнате с безумными глазами, а его соседи смотрели на это с опаской, но молчали, не желая навлечь на себя гнев их Повелителя. Всем известно, что когда староста Слизерина в ярости, его лучше не трогать.

Он ходил кругами и думал, думал, думал. Что же ему делать? Как поступить? Как сделать так, чтобы школу не закрыли? Очевидно, что нужно «раскрыть преступление» и найти того, кто это сделал, но это не подходит, ведь виновником и убийцей является он сам!

Но как всё исправить? Единственное – подставить кого-то другого, но кого? Конечно, есть Хагрид, который очень любит опасное зверьё, но он наверняка не заводит наверняка не заводит то, что может убить… Правда, Малфой говорил где-то с месяц назад, что у него завелось какое-то очередное чудище, вроде паук, да вот только прячет великан его неумело. И всё было бы ясно, просто и понятно… Но эта чёртова Грейнджер? Неужели она не могла просто сдохнуть? Тогда можно было бы сказать, что её убил этот паук, и дело с концом, но ведь нет, ей обязательно нужно было окаменеть. Это он уже не может свалить на животину Хагрида.

Риддл почти взревел от ярости. Вечно она портит его планы! Даже василиск её не убил, и это всё для того, чтобы сделать гадость ему, Тому! Ну вот что с ней делать? Она даже не убивается! Как так? Возможно, она родилась и теперь живёт только ради того, чтобы постоянно маячить перед ним и ставить палки в колёса, а иначе почему она всегда только и делает, что мешает?

Единственный вариант – это сделать так, чтобы… василиск погиб. Это успокоит всех – от директора и Попечительского Совета до учеников и их родителей. Конечно, жаль беднягу-змея, но его жизнь определённо важнее, чем жизнь василиска. Он всё равно все эти годы только и делал, что спал, и ничего полезного и великого он, собственно, и не совершил. Так что между ним и собой Том однозначно выбирает себя. Хорошо, с этим разобрались. Но ведь нужно ещё и поймать убийцу? Изменить кому-то память и подставить? Нет, преступник должен быть змееустом, а Риддл, даже если это и теоретически возможно (в чём он очень сомневается, не сможет передать ему этот дар, так как у него нет времени на поиски ритуалов и тому подобного. Значит, нужно будет сделать так, чтобы люди уверовали в виновность одного определённого человека, а потом сделать вид, что он сбежал, и убить. В итоге – монстр убит, преступник бежал из Хогвартса и скрывается, а это уже дело авроров, а не школы, так что все спокойны и всё в порядке.

План, безусловно хорош, как и все планы его, Тома, но как воплотить его в жизнь? Кого подставить? И как убить василиска? Не стать ли ему национальным героем и не броситься ли самому на кровожадного монстра? На лице Риддла стала медленно расползаться улыбка, а пульс начал приходить в норму. Кажется, он нашёл решение проблемы. Ему стало гораздо спокойнее.

Но идиллии помешал Слизнорт, который зашёл в комнату и, увидев, что никто из мальчиков уже не спит, а Том даже наполовину собрал вещи, печально сказал:

– Вижу, все уже в курсе произошедшего. Но, тем не менее, попрошу всех пройти в Большой Зал для присутствия на минуте молчания, – глаза слизеринцев расширились. Никто из не знал, в чём дело, так как староста ничего не рассказал, но они, будучи не слишком разговорчивыми, молча поднялись с кроватей, оделись за несколько минут и вышли. Слизеринец в это время складывал оставшиеся вещи и, было собиравшийся пойти вслед за товарищами, был остановлен резким голосом профессора.

– Том, – парень ощутимо напрягся. Он никак не мог придумать способ избавиться от Слизнорта, который знает если не всё, то многое. Конечно, виновность Тома в убийстве Уэста и попытке убийства Грейнджер он точно не докажет, но ему не даёт покоя то, что он знает про использование им тёмных пыточных заклинаний. Долор – это уже Азкабан. Слизнорт словно почувствовал настроение своего ученика и произнёс так, как ещё никогда с ним не разговаривал – холодно и без капли жалости.

«Но я ведь сирота, профессор. Пожалейте меня!» – мысленно взвыл парень и усмехнулся уже вслух. Как же ему всё это надоело. Тем временем профессор втолковывал ему что-то своё.

– Я не буду много говорить, потому что уважаю желания Гермионы, а она меня с самого начала попросила не рассказывать ничего аврорам, но предупреждаю – если она умрёт, я сделаю всё, подключу все свои связи, чтобы остаток своей жизни ты провёл с дементорами, как потенциальный и особо опасный преступник, – Том застыл, в шоке слушая Слизнорта. – Надеюсь, ты меня понял.

Мужчина ушёл, не прощаясь. Том с ненавистью смотрел ему вслед, думая о том, что с активизацией Грейнджер у него начались одни проблемы. Однозначно – всё из-за неё! Оставив мысли о том, какая грязнокровка плохая, он попытался абстрагироваться от фраз своего декана и получше обдумать свой план. Времени у него было мало, а деталей было крайне много.

По мнению Тома, эта церемония длилась слишком долго. Многим пуффендуйцам было, что сказать об Уэсте, да и учителя высказали свои слова прощания и восхваления к погибшему. Риддл смотрел на этот фарс с участием и болью, но внутри был полон отвращения. Жизнь этого жалкого барсучка ничего не стоила, да и Тому он мешал. А тех, кто ему мешает, он просто устраняет.

Когда все начали расходиться, Риддл решил сходить в Выручай-комнату, чтобы подумать без присутствия раздражающих его однокурсников, которые наверняка сейчас вольготно расположились в факультетской гостиной и лениво переговариваются, и не думая собирать вещи. Парень стиснул зубы, вспомнив нахальное лицо Малфоя, но тут же расслабился, когда в памяти всплыла аристократическая морда, полная страха и чистого ужаса. Они все тараканы под его ногами – мусор, и даже не имеет значения чистота крови. Просто чистокровные менее мусор, грязнокровки – более мусор, а полукровки – нечто среднее. Себя он относил к редчайшей группе, и редчайшей она была потому, что к ней относился только он сам. Наследник Слизерина – вот кем он являлся. Великий и единственный. Бесподобный. Неповторимый.

Занятый невольным самовосхвалением, он не заметил, как дошёл до той самой стены. Пройдясь туда-сюда несколько раз, парень вошёл в со вкусом оформление помещение, представляющее собой офис, выдержанный в строгих тонах. Чёрный и серебряный, один из цветов его души и один из цветов его факультета. Идеально. Сев в мягкое кресло, парень откинулся на спинку, потянулся и решил придать законченный вид своему гениальному плану.

В то время мадам Помфри нервно загибала пальцы и рассказывала директору о возникшей проблеме:

– Помона сказала, что мандрагоре нужно ещё несколько дней! Умоляю, не закрывайте школу, я не смогу помочь несчастной девочке, – она почти плакала.

Диппет проговорил, сомневаясь:

– Они смогут сами вылечить мисс Грейнджер – тонизирующий глоток мандрагоры продаётся во многих аптеках Косого переулка…

Женщина отрицательно замотала головой и сказала:

– Родители Гермионы – магглы, они не смогут сделать это, а за них это никто не сделает.

Директор попробовал возразить, пробормотав что-то про то, что они отнесут раствор в дом Гермионы, но женщина взмолилась:

– Пожалуйста, дайте мне долечить её и отпустить с чистой совестью!

Конечно, тайно она надеялась на то, что за эти несколько дней преступника поймают, и директор это понимал. Он устало выдохнул, но всё же произнёс скрепя сердце:

– Я сделаю всё, что смогу, но всё равно ничего не обещаю, – женщина сделала вид, что не услышала вторую часть предложения, и расцвела.

Она поблагодарила Диппета и ушла, а мужчина опустился в кресло и потёр переносицу. Он не представлял, как будет уговаривать Попечительский совет оставить школу открытой ещё на несколько дней. Конечно, можно надавить на то, что пострадавшую девушку нужно привести в себя и отправить домой вместе с остальными, но ведь там не одни глупцы сидят – они могут выдвинуть контраргументы! Тем не менее, ему, как и мадам Помфри, хочется верить в то, что за эти несколько дней виновника найдут и школу не закроют. Ему предстоит нешуточная битва, но он всё же попробует – вдруг действительно произойдёт нечто решающее?

Вернувшись в медпункт, женщина засуетилась вокруг Гермионы и то и дело нежно приговаривала в пустоту:

– Ничего, девочка, ничего. Виновника этого всего обязательно найдут, и, может быть, ты сможешь спокойно доучиться в Хогвартсе. Ты будешь работать в Министерстве и когда-нибудь со своим упорством сможешь занять наивысший пост, ну, или хотя бы один из высших, – женщина ласково погладила окаменевшую гриффиндорку по плечу и удалилась.

Несчастная медсестра не знала, что девочку хотят добить, и ничего не могла предпринять для того, чтобы её защитить. Она вернулась в свои апартаменты и прилегла, чтобы немного отдохнуть, и даже не заметила, как в медпункт тихо зашёл парень и встал прямо над кроватью Грейнджер.

Он медленно исследовал взглядом нежные, почти детские черты лица, и думал о том, как же её убить. И стоит ли её убивать вообще? План нужно воплотить сегодня же, а Грейнджер очнётся гораздо позже. Значит, нужно найти другую жертву.

– Мы ещё не закончили, Грейнджер, – прошептал он и ухмыльнулся. С ней он разберётся позже, в более подходящей обстановке. – Живи, грязнокровка, тебе недолго осталось, – и, развернувшись, ушёл. В медпункте не было свидетелей его напускного пафоса, но ему и не нужны были зрители. В большинстве случаев все подобные жесты он делал исключительно ради себя, потому что ему, кроме себя, никто не был нужен.

Единственным, что его беспокоило, было то, что время создания его первого крестража откладывается на неопределённый срок. Точнее, всё же определённо, но этот срок ему крайне не нравился, ибо до окончания школы ещё около полутора лет, а ждать Том ой как не любит. Но деваться некуда – придётся перетерпеть оставшуюся часть обучения в Хогвартсе, но зато потом… Он сможет делать всё, что захочет. И тогда он покажет этой грязнокровке, какого это – злить Тёмного Лорда Волдеморта.

Эти мысли принести успокоение и, когда Риддл вернулся в Выручай-комнату, он с трезвой головой продолжил размышлять и в конце концов его план стал настолько совершенен, что никто и никогда не смог бы даже задуматься о виновности Риддла. Когда грязнокровка очнётся, всё уже будет сделано, и она ничего не сможет сделать. О его гениальности можно слагать легенды.

Удовлетворённо кивнув самому себе, парень пошёл воплощать свой план в жизнь. Первым делом он заглянул к василиску. Змей был одним из тех немногих (точнее, единственным), с кем Риддл всегда говорил откровенно. Именно поэтому он и сейчас сказал прямо:

– Через некоторое время я убью тебя.

Василиск, если и удивился, то виду не подал. Он лишь полюбопытствовал:

– Это ради Салазара?

Парень кивнул и вновь сказал правду:

– Да.

Василиск промолчал, а Том начал раскрывать детали своей задумки:

– Я приду сюда не один – со мной будет несколько испуганных подростков. Их не трогай в любом случае. Я кинусь на тебя с мечом. Ради приличия для тебя и реалистичности для меня можешь вдавить меня в стенку пару раз, но зубами ни в коем случае не трогай. Я постараюсь сделать это быстро.

Василиск ответил:

– Я понял. Прощайте, хозяин.

Риддл сжал губы в тонкую полоску – несмотря ни на что, ему очень нравился василиск, его мощь и сила, его мудрость и то, что он готов добровольно отдать жизнь по приказу его, Тома. Кочнено, это было связано с тем, что он наследник Слизерина, но это не помогало. Глубоко вздохнув, парень убедил себя в том, что это необходимо и сказал, уже уходя:

– Прощай.

Он ушёл, пытаясь справиться с душевными муками. Пусть василиск и был всего лишь животным, он был одним из тех, кто знал его настоящего, и не боялся его. Жаль было терять змея, но поделать он ничего не мог, да и на страдания сейчас не было времени – следующая часть плана требовала немедленно исполнения.

Он не считал зазорным иметь связи в других факультетах и общался с некоторыми чистокровными когтевранцами и даже гриффиндорцами, если они были полезны. Правда, с последними он общался меньше. Вот и сейчас он направился на их поиски. Том был уверен, что брат и сестра Гринграссы даже сейчас заседают в библиотеке в компании книг. И он, конечно, не ошибся.

Они тихо переговаривались с обеспокоенными лицами – родители уже связались с ними и сообщили о том, что они уезжают не со всеми вечером, а уже через несколько часов их заберут через камин. Первой слизеринца заметила девушка. Она подняла голову и вскрикнула:

– Том! – она подошла к парню и крепко обняла его. И Марион, и её брат, Морган, считали Тома своим хорошим другом. – Ты ушёл сразу после церемонии, я даже не успела узнать, всё ли у тебя в порядке, – она взглянула на Тома с обвинением, но тут же растаяла, когда парень обнял её в ответ. – Не заставляй меня так волноваться, хорошо? – в ответ парень лишь кивнул, и, высвободившись из объятий гриффиндорки, подошёл к её брату и крепко пожал руку.

Том решил надавить на влюбленность девушки и заставить её самой спросить, что случилось. Риддл около минуту походил по библиотеке, и, Марион, конечно, заметила его нервозность. Она спросила обеспокоенно:

– Том, ты что-то скрываешь?

Парень выдохнул и ответил:

– Не совсем, но… – он замялся, а девушка впилась взглядом в слизеринца и ему не оставалось ничего, кроме как прошептать, словно это была тайна, – я знаю, кто виноват в окаменении Гермионы и гибели Энди.

Морган выпучил глаза, а Марион поражённо ахнула и прижала ладони к губам.

– Откуда? – первым очнулся Морган.

Потребовалось не так много времени, чтобы растолковать «друзьям» детали наспех придуманной легенды. Он рассказал о том, что, проходя мимо женского туалета, того, в котором окаменела гриффиндорка, он совершенно случайно услышал странные звуки – грохот, скрип и шипение. Парень, справившись с собой и своим страхом, заглянул в туалет, но не увидел ничего, кроме закрывающейся «двери» в некий лаз. Он очень испугался, но позже порылся в библиотеке и выдвинул свою теорию – там обитает ужасное чудовище, им управляет тот самый наследник, и это, скорее всего, василиск. А ещё Том решил сразиться с ним.

Последнее сильнее всего удивило и одновременно возмутило брата и сестру. Марион первой высказала своё мнение, а Морган и не спорил, тем самым показывая то, что всецело согласен с сестрой. На самом деле, чаще всего, когда они были вместе, говорила именно она, потому что её брат был немногословен.

– Том, но это же очень опасно! Может, лучше расскажем обо всём директору и профессорам? Они намного сильнее нас, они старше и опытнее, в конце-то концов! – девушка упёрлась, но Том Риддл умел уговаривать.

Он взмолился:

– Мари, – она покраснела, потому что обожала, когда он её так называл, и даже чуть расслабилась и стала более благосклонна, – я не привык при первой же возможности бежать к взрослым и жаловаться.

Девушка замечталась.

«Такой сильный, такой умный, и такой красивый», – подумала она и ещё раз посмотрела на прекрасное обеспокоенное лицо Тома. Она поняла, что больше не может сопротивляться, и сдалась.

– Хорошо, хорошо, – наконец сказала она, заслужив благодарную улыбку Риддла. Она вновь зарделась, но быстро продолжила, стремясь скрыть смущение. – Но мы тебе обязательно поможет и пойдём с тобой! Я не могу отпустить тебя одного!

Теперь настала очередь Риддла смущаться.

– Спасибо, Мари, Морган, я Вам очень благодарен, но… – девушка не дала ему закончить.

– Никаких «но»! – припечатала она, не давая парню возможность отказаться.

Он улыбнулся и кивнул.

– Тогда я вынужден попросить помощи у тебя, Мари.

Девушка поняла, что готова на всё, и сказала:

– Продолжай.

Парень прочистил горло и начал излагать Гринграссам, которые внимательно слушали, свои мысли.

– Я читал про то, что из Распределяющей Шляпы можно достать Меч Гриффиндора, но сделать это может только «истинный гриффиндорец». Ты можешь сделать это?

Сначала Марион решительно кивнула, но потом задумалась и произнесла:

– Но ведь шляпа хранится в кабинете директора.

Том хмыкнул и сказал наигранно важно:

– Предоставь это мне, – тем самым он вызвал улыбку у девушки.

Это не заняло много времени. К тому моменту директор как раз ушёл в Большой Зал, чтобы провести там собрание с Попечительским советом и толпой прибывших родителей, которые жаждали настучать Диппету по голове. Для Тома взломать защиту оказалось не так сложно, на что Морган привычно промолчал, а Мари восхитилась:

– Вот это да, Том! Ты так много умеешь! – в ответ парень лишь скромно промолчал.

Недавние собеседники вошли в кабинет, осматриваясь, а Моран остался стоять «на страже». Шляпа нашлась довольно быстро, но Марион в последний момент замялась. Она со смятением посмотрела в глаза Риддла и спросила:

– Ты уверен, что я смогу? – она действительно сомневалась в том, что она «истинная гриффиндорка», ведь она так сильно любила слизеринца.

Внутри Риддл разозлился, но внешне лишь ободряюще улыбнулся и сжал мигом покрывшуюся мурашками руку Гринграсс.

– Конечно.

Марион смущенно выдернула руку и, запустив ладошку в шляпу, медленно достала из глубины сверкающий меч. Она восхитилась тому, с каким умением он был сделал, а Том лишь довольно улыбнулся сам себе. Пока всё шло по плану.

Как только они вышли и слизеринец вновь наложил чары на кабинет директора, Том обнял девушку и прошептал тихое: «Спасибо» не на ухо. Она была готова умереть за этот момент, за это нежное прикосновение, за этот взгляд прекрасных глаз.

Парень чуть отошёл от обомлевшей от счастья девушки и попросил:

– Мари, Морган, сейчас мне будет намного спокойнее, если вы пойдёте либо в библиотеку, либо в свою комнату. Если я не вернусь в течение часа, сообщите обо всём кому-нибудь из учителей.

Морган молча кивнул, а Марион взбунтовалась:

– Но, Том! – у неё на глазах появились слёзы.

Риддл вновь подошёл к девушке и вытер слёзы большим пальцем.

– Мари, я всё решил. Я не прощу себе, даже если хоть один волосок упадёт с твоей головы. Пожалуйста, будь в безопасности. Как бы глупо это не звучало, но… жди меня и я вернусь, – он смутился, но это не отменяло твёрдость его голоса.

Девушке ничего не оставалось, кроме как в последний раз прижаться к груди парня и побрести в сторону библиотеки. Морган спокойно пошёл за ней, и, догнав, чуть приобнял сестру за плечи, желая поддержать.

Понаблюдал за этой милой сценой ещё пару секунд, парень развернулся и направился в гостиную Слизерина, с помощью магии спрятав меч от глаз других. Он знал, кому сейчас придётся стать жертвой во имя его спокойной жизни и не собирался отступаться.

Джереми Беннетт был типичным магглом, который, по какому-то странному стечению обстоятельству, являлся полукровкой, учащимся на Слизерине. Тому всегда казалось, что одним своим существованием он оскорблял факультет его далёкого предка. Он был глуповатым, но очень мстительным. Обычно таких отправляли на Гриффиндор, но глупая шляпа определила придурка на факультет змей. Многие гордецы наподобие Малфоя, конечно, не приняли его, но он быстро нашёл покровительство в лице таких же отморозков – Яксли, Эйвери, Кэрроу и им подобных, так что на Слизерине он жил припеваючи. Ну ничего, сейчас он пожалеет о том, что родился.

Джереми обнаружился в коридоре, ведущем в спальни мальчиков, при полном параде. Даже сейчас, когда в школе такая ситуация, он умудрился где-то подцепить грустную пуффендуйку и пригласить её на свидание. Благодаря его нахальству и сомнительному остроумию девушки прощали ему многое.

Сморщившись от отвращения, но тут же вернув себе привычный учтивый вид, парень остановил Беннетта и попросил отойти для важного разговора. Парень посмотрел на него так, словно Риддл предложил ему пожениться в Лас-Вегасе, но, боясь гнева старосты, всё же пошёл за ним.

Сначала слизеринец не понял, куда они идут, но, когда Риддл трижды прошёл туда-сюда мимо пустой стены, до него наконец дошло. Он протянул:

– А-а-а, выручай комната, – Риддл не обратил внимание на этот звук, для него похожий на то, что обычно издают надоедливые мухи, и открыл появившуюся дверь.

За ней обнаружилась большая комната с диваном и креслами. Беннетт развалился на первом же и посмотрел на Риддла, мол говори.

– Хочу сказать, что всегда тебя ненавидел, – равнодушно произнёс Том и поднял палочку. Джереми даже среагировать не успел, как прозвучало решающее заклинание.

По мнению Риддла, это было самой сложной частью плана. Заменить воспоминания и чувства, желания, цели человека за столь короткое время было практически невозможно, но слизеринец поднаторел в легилименции и, будучи одарённым волшебников, уже сейчас мог то, чему некоторые учатся всю жизнь.

Он не уделял много внимания воспоминаниям, больше его жизненным целям, а конкретнее – тому, что он хотел в данный момент. Внушить такому слабаку, как Беннетт то, что он наследник Слизерина и убийца, было сложно, но вполне выполнимо. Примерно с полчаса Риддл корпел над мозгом однокурсника и в конце, вытирая капельки пота со лба, был вполне доволен результатами своего титанического труда.

От личности Джереми Беннетта, полукровки из Огайо, не осталось практически ничего. Теперь это была машина для убийства, по сути, даже не человек. В нём не осталось ничего, кроме щедро вложенной ненависти, зависти и других отрицательных чувств. Том поработал на славу.

Том вышел из Выручай-комнаты, огляделся, прислушался, нет ли голосов, и только тогда вывел бессознательного парня из помещения. Том наложил на него заклинания невидимости и отлевитировал в женский туалет, в котором чуть не погибла гриффиндорка. Он произнёс: «Откройся» на парселтанге и втащил Джереми в Тайную комнату. Василиск уже ждал их. Змей спросил:

– Как долго это будет продолжаться?

Запыхавшийся Риддл сбивчиво ответил:

– Около десяти минут.

Некоторое время он потратил на объяснение деталей василиску. В итоге получалось, что змей должен был слушаться только Беннетта, пусть он и издавал только лишь невнятное шипение, не имеющее ровным счётом никакого отношения к парселтангу.

Риддл отдал последнее распоряжение:

– Я убью тебя только тогда, когда войдут двое подростков, возможно, с кем-то из профессоров. Всё ясно?

Василиск промолчал, тем самым высказывая своё согласие. Риддл был доволен – его план не подвёл. Скоро всё снова встанет на свои места. Подбадривая себя этим и стараясь не обращать внимание на чудовищную усталость, вызванную бессонной ночью, напряжением и сложными заклинаниями, взмахнул палочкой и привёл в сознание Беннетта.

Начинался самый грандиозный фарс в истории Хогвартса. Василиск издал возмущенный звук, а Беннетт буквально взревел:

– Что ты тут делаешь?

А Риддл, размахивающий мечом, тем временем толковал своё:

– Это ты! Ты убил Энди! И попытался убить Гермиону!

Беннетт, ведомый своими воспоминаниями, и ощущениями, подтвердил, сам не ведая, что подписывает себе приговор:

– Да, и сейчас убью тебя, потому что ты всё знаешь, – как раз в этот момент в помещение забежали Гринграссы и директор Диппет на пару с профессором Слизнортом. Они словно окаменели, наблюдая за тем, как Беннетт, с безумно горящими глазами, шипит что-то наподобие «убей» (благо, они, находясь в состоянии шока, не обратили на это внимание), а потом, огромных размеров василиск бросается на бесстрашно вскинувшего голову Риддла. Все отказывались верить своим глазам, потому что зрелище было, мягко говоря, устрашающим.

Пока Риддл махал тяжёлым мечом и про себя ругался, ибо железяка была не то чтобы очень лёгкой, наконец очнулись взрослые и начали метать заклинаниями в василиска, а он был равнодушным к их потугам.

Прошло немало времени, прежде чем уважаемые маги выдохлись, а Риддл смог с сожалением проткнуть василиска. Он был повержен, а Том, на лице которого было множество царапин, на теле – множество синяков, мантия которого была порвана практически в клочья, обессиленный, упал на мокрый пол и отключился, будучи крайне удовлетворённым в своей уверенности – несмотря на то, что Грейнджер ещё жива, а василиск пал смертью храбрых, он победил так, как побеждал всегда. И будет побеждать. И никто не сможет ему помешать.

========== 10. Проходит. Дальними горами ==========

Сейчас, сидя в привычном директорском кресле и удивлённым взглядом наблюдая за переполохом, творящимся в его кабинете, где обычно царило спокойствие, Армандо Диппет не мог поверить в свою удачу и в происходящее в целом.

Всё оттого, что произошло сразу несколько событий, которые принесли неожиданные вести. Первое – он всё ещё директор. Это было самым ошеломляющим и радостным известием. Он уже думал, что его репутация окончательно запятнана и его больше не подпустят к Хогвартсу ближе, чем на километр, но он ошибся. Второе – чудовище ликвидировано и преступник, к несчастью, тоже. Авроры сказали, что это получилось совершенно случайно – мальчишка сопротивлялся, как мог, и выпущенное им заклинание попало в него же самого. Неприятно, но пережить можно, всё равно его родители ничего не смогут сделать. Отец был магглом, а мать происходила из какой-то побочной ветви одного древнего рода из Америки, да и то – за брак с магглом её и, соответственно, её сына-полукровку, выгнали и теперь она не является членом того рода. В итоге, никаких проблем с американским Министерством Магии возникнуть не должно, да и семья уже долгое время проживает в Англии. Третье – это не сон.

Всё ещё не веря в своё счастье, директор пытался слабо возражать в ответ на причитания одной родительницы о том, что ему нужно дать Орден Мерлина. По сути, он ничего не сделал, и это Том Риддл победил василиска, но людям это было не так важно. Все хвалили директора и «этого отважного мальчика, который спас жизни своих сверстникам».

Все остальные дни прошли в суете. Многие родители беспокоились за судьбу Тома Риддла и совами отправляли ему письма с благодарностями (и директору, конечно), а также посылки с разными зельями («Пусть мальчик побыстрее поправится!»), фруктами («Ему нужны витамины!»), а также деньгами («Заслужил»). Мадам Помфри качала головой и покорно складывала всё у кровати на данный момент бессознательного Тома Риддла, который за последние за сегодня просыпался только один раз – чтобы ему влили разные укрепляющие зелья, а потом снова провалиться в сон. Медсестра уже залечила ему синяки и подлатала раны, но он всё ещё был уставшим из-за всего, что произошло за последние дни.

На следующий день Риддл окончательно пришёл в себя. Сначала он не понял, что произошло и как он оказался в медпункте, но когда вспомнил, судорожно оглянулся и попытался понять, не раскрыли ли его. Появившаяся мадам Помфри помогла ему убедиться, что для него всё закончилось благополучно.

– Том, ты очнулся? – обеспокоенно спросила женщина, трогая его лоб. Риддл, который терпеть не мог чужие прикосновения, еле сдержался от язвительного возгласа на тему: «А ты что, сама не видишь, курица?».

Вместо этого парень кивнул и попросил воды. Опустошив стакан, он спросил:

– Всё закончилось хорошо?

Медсестра улыбнулась и закивала.

– Да-да. Ты большой молодец, Том. Признаться, раньше я сомневалась в тебе, но теперь я кардинально поменяла своё мнение. Ты герой, и не только для директора и для меня, но и для всей школы, – она хвалила его до тех пор, пока у слизеринца не заболела голова и он не спросил, когда его выпишут, только чтобы остановить эту речь.

Женщина задумалась.

– Думаю, завтра, если тебе не станет хуже, конечно. И вот ещё – раны могут вскрыться, так что не скрывай и бегом ко мне. Ясно? – теперь она вопрошала строго, но её взгляд был мягким и благодарным.

Том кивнул. Женщина уже собралась уходить, как:

– Мисс Грейнджер придёт в себя примерно часа через два – профессор Слизнорт уже почти сварил Тонизирующий глоток, так что тебе будет не одиноко, – она подмигнула слизеринцу, словно что-то зная, и тут же скрылась, в то время как он смотрел вслед женщине недоуменно. Это что, должно было его обрадовать?

Повернувшись, Риддл действительно застав на кровати недалеко от его неподвижно лежащую гриффиндорку. Стиснув зубы и отвернувшись, он попытался прийти в себя – один вид этой мерзкой грязнокровкой дряни, да что там вид, даже мысль! – вводили его в состояние неконтролируемой ярости. Правда, кажется, Диппет теперь считает, что он в неё влюблён. Ну не глупость ли? Только идиот мог в такое поверить.

Интересно, какая будет реакция у грязнокровки, когда она узнает, что её дражайший дружок теперь мёртв? А ещё эта высокомерная выскочка может даже подумать, что это из-за неё, но она будет не права. Это не из-за неё. Он просто захотел убить этого предателя крови и сделал это, вот и всё. Но Риддл не привык к самообману и решил признаться (только самому себе, конечно!), что дело не только в этом. Но в чём ещё? Неизвестно даже ему самому. Но он был не девочкой-подростком и решил не копаться в своей душе, да и то он скоро раздробит, так что всё это не имеет смысла.

Крайне глупые и бессмысленные рассуждения. Нельзя, лучше подумать о крестражах. Но и здесь всё разбивалось о стену – он всё ещё хотел, чтобы жертвой его первого крестража стала Грейнджер. А для этого нужно ждать её полтора года.

Чем же занять свою голову? Неужели нет других мыслей, кроме как об этой гадости, которая сейчас в нескольких метрах от него? Покачав головой, парень попытался устроиться поудобнее и снова поспать, но, так как он проспал примерно весь вчерашний день, у него, конечно, ничего не получилось.