Текст книги "Гость из мира Death Note (СИ)"

Автор книги: Omi Or Tay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 50 страниц)

Смотрела она на него как-то странно. Как на привидение. Так, словно была поражена, даже шокирована. Вот только чем? Тем, что столкнулась с ним ЗДЕСЬ или вообще встречей с НИМ? Судя по её взгляду, скорее всего второе. Она смотрела на него так, будто видела его раньше или слышала о нём и теперь, словно пытается оценить. На абсолютно незнакомого человека смотрят по-другому. А эта девушка... Она определённо что-то о нём знает... И Элу это чертовски не нравилось...

Парень зачем-то глянул на потолок, но, разумеется, как и должно было быть, никакого люка там не оказалось. Это и неудивительно, потому что его там никогда и не было. Детектив вновь обратил свой взор на стоящую перед ним девушку. Та выглядела явно смущённой. Весь её вид так и говорил: «Извините, я сюда нечаянно попала».

L нахмурился. Через дверь она войти не могла. Он сидел как раз напротив неё. Через окно? Нет. У него тонкий слух, он бы услышал, как оно открывается. Да и потом, как она очутилась на потолке, чтобы свалиться на него сверху? Возможно ли, чтобы Кира обладал властью, способной перемещать людей? Раньше такого не было.

Мысли детектива были прерваны скромным бормотанием девушки. Она поздоровалась с ним. По-русски.

L вздохнул и, решив больше не тратить время на предположения, просто спросил, кто она такая и откуда взялась.

Лучше б он не спрашивал... Странное появление девушки никуда не шло по сравнению с тем, что ему пришлось услышать в ответ на свой вопрос.

Поначалу детектив узнал, что девушку зовут Марина, но все её друзья зовут её Маруся, и он тоже может, причём последнее было сказано весьма радостным и исполненным дружелюбия тоном. Эл не стал спрашивать, почему девушка вдруг так быстро записала его в друзья, хоть это и показалось ему странным. Собственно, всё в этой ситуации было странным. Хотя бы то, какими сияющими счастьем глазами она на него смотрела, словно увидеть его было мечтой всей её жизни. И потом, девушка была из Беларуси. И как она сюда попала?

– Я тебя знаю, ты – L.

Эл чуть не поперхнулся, но, быстро взяв себя в руки, резко выпрямился и посмотрел ей прямо в глаза, умудрившись из последних сил сохранить преспокойное выражение лица. «Что она сказала? Что я L?! Откуда она это знает? Да кто она такая? Кто её подослал? Так, я спокоен. Так, всё нормально, я ничем себя не выдал», – вихрем пронеслись мысли в его голове.

– L? – переспросил детектив. – Кто такой L?

– Ну, детектив, – ответила Марина само собой разумеющемся тоном.

L нахмурился, якобы что-то припоминая, потом на его лице появилась догадка.

– А-а, тот, что выступал по телевизору? – подыграл Рюузаки девушке.

Та посмотрела на него с улыбкой, так и говорящей: «Ну-ну, прикидывайся-прикидывайся, ничего не выйдет», потом захихикала.

– Да, выступление мне твоё понравилось, кстати.

«Надо позвать Ватари».

– Причём тут я? – монотонно спросил Эл.

– Послушай меня внимательно, Р ю у з а к и, – услышав это имя, L вздохнул от изумления: откуда она знает этот его псевдоним?! – я не какая-нибудь странная девчонка, упавшая с потолка, – она наклонилась чуть вперёд, приблизив своё лицо к его, – я из другого мира.

Ноль эмоций. Ноль реакций. Килограмм равнодушия. Порой Эл сам удивлялся, как ему удаётся всегда сохранять полное безразличие и спокойствие. Как всегда, он реагировал лишь внутренне, внешне не проявляя ничего. Судя по разочарованному лицу девушки, она ожидала от него как минимум падения с кресла. Нет, надо признаться, такого Элу ещё не говорили. Но он всё равно остался равнодушным, так как просто предположил, что это шутка либо с девочкой что-то не в порядке.

– Я из другого мира, – повторила Марина уже более нетерпеливо.

Эл лишь отнял палец от губы и снял вишенку с другого пирожного, что лежало на блюдечке на столе. Положил её в рот и облизнул пальцы. «Она надо мной смеётся что ли? Какой ещё другой мир? Что за глупости?»

Марина вытаращилась на него. Казалось, обычная произведённая им манипуляция с вишенкой привела её в неописуемый восторг.

– Чего ты так на меня смотришь? – спросил Эл.

– Просто... – она запнулась, – тебя не существует.

Настала пора Элу вытаращиться.

– То есть тебя существовать не должно... а ты живой тут сидишь... ешь вишенки...

Пауза.

– Такого мне ещё не говорили, – пробубнил детектив. Ещё бы! В чём, в чём, а в своём существовании L не сомневался.

Следующий вопрос его просто убил.

– Слушай, а ты точно L? L ведь неживой, то есть он же выдуманный...

«Хм... Она считает, что детектива L на самом деле не существует, и он просто выдумка СМИ или полиции, так что ли? Тогда причём тут я? Почему она решила, что я – это он? Ничего не понимаю...»

– Нет, э-э... просто я удивлена... понимаешь, как тебе объяснить... дело в том... Ты герой сериала, который я смотрела, и ты просто не можешь СУЩЕСТВОВАТЬ!!!

– Э-э-э...

– Ну... вроде как...

– Мм... хм... «С этой девушкой точно что-то не то... Да что она несёт? Что вообще творится?»

– Я не понимаю, что происходит, – девушка обхватила голову руками. – Я была на биофаке. И вдруг оказалась здесь, с человеком, которого не существует! Я что, схожу с ума?! Неужели это всё Тетрадь?!

Эл молча смотрел на неё. Всё это было чем-то новеньким. Живёшь себе, живёшь, и вот в один прекрасный вечер тебе заявляют, что тебя на самом деле существовать не должно. Другой бы просто покрутил пальцем у виска и выставил любительницу очень остроумно пошутить вон из номера. Но L не спешил с выводами. Уж что-что, а ложь он мог различить, поэтому сразу понял, что девушка верила в то, о чём ему говорила.

– Что за тетрадь? – спросил он.

Девушка подняла голову и посмотрела на него, потом быстро извлекла из сумки тёмно-синюю тетрадь с надписью «Replacement note» и ветвистым водоворотом на обложке.

L предложил девушке кусочек торта с кофе, а сам углубился в изучение тетради. Так... Правила Переселения. Очень любопытно. Чья-то шутка? Тогда человек, должно быть очень старался, выдумывая их. На первой чистой странице была одна весьма интересная надпись с именами, перечнем вещей и названием какого-то сериала. Если бы Рюузаки верил в чудеса, то решил бы, что девушка попала сюда благодаря записи, сделанной в этой тетради. Но поскольку L всё же был реалистом, то подобных смешных выводов делать не стал, попросту предпочёл выслушать рассказ девушки.

L подпёр рукой щёку и принялся слушать объяснения Марины, и, чем больше он слушал, тем больше округлялись его глаза. Вот как. Оказывается, в другом мире его все знают как облупленного, у него куча фанатов, а он и не знал. L скептически хмыкнул.

Но это, оказалось, было ещё далеко не всё. Потом Элу с полным печали лицом сообщили, что он скоро умрёт. Весёлая новость. Не то, чтобы L боялся смерти, но, как и любой нормальный человек, он её остерегался. Тем более, что смерть детектива такого уровня не принесла бы ничего хорошего и это ещё мягко сказано. Поэтому, прекрасно понимая, что его жизнь имеет большое значение, L предпринял все меры безопасности для её сохранения. Ни о какой трусости тут не могло идти и речи. И, тем не менее, слышать о своей скорой смерти из уст другого человека не так уж приятно: звучит, словно приговор. И произнесено это было с такой уверенностью, будто его прямо сейчас должен хватить удар.

– Лайт убьёт тебя, Эл... Он Кира.

... Детектив L. Самый лучший сыщик столетия, гений, раскрывший более трёх с половиной тысяч преступлений. Человек, подчинивший себе полицию всего мира. Тот, чьего слова слушается сам Интерпол. Такая личность не могла не вызывать уважения. И его уважали. Им восхищались. За ним следовали.

Конечно же, были и завистники. Большие шишки опасались его, и это понятно. Тех, кто имеет власть, всегда боятся. Многие частные детективы недолюбливали L из зависти к его таланту, славе, успешной карьере.

Но обычные полицейские, простые рядовые агенты спецслужб воспринимали его, как героя, превратив как бы в идол, вознеся его на пьедестал справедливости.

Но пытались ли они хоть раз увидеть, понять того человека, который стоит за этой буквой «L», так величественно светившейся на белом экране. Наблюдая за тем, как он безупречно раскрывает преступления, раз за разом отправляя за решётку очередного дегенерата, они вырисовали у себя в уме идеальную картинку великого безупречного героя без изъянов.

Но интересовал ли он хоть кого-нибудь как человек?.. Даже те, кто знали его лично, никогда не хотели понять, что он тоже человек, самый обычный, который тоже может о чём-то мечтать, чего-то хотеть, страдать, любить и ненавидеть. Если он говорил, что он L – всё. На него тут же начинали смотреть другими глазами. Как на гения, как на сумасшедшего, как на героя, но не как на обычного человека.

L. Это было его имя и проклятие одновременно. Эта буква была словно огромная тень, накрывающая его сверху, он так устал жить в этой тени! Он так долго был лишён простых человеческих радостей. Однажды став на этот путь, он добровольно выбрал судьбу гордого одиночки, но дело того стоило.

Но, ни один человек не может быть один постоянно. Люди сходят с ума от одиночества, ведь человек, как-никак, существо социальное, и ничего с этим не поделаешь. А если кто-то утверждает, что ему хорошо одному, то он, либо глупец, либо пытается убедить себя в этом.

Конечно, L не был полностью одинок. Ватари всегда был с ним, но разве можем мы удовлетворить свою потребность в общении с теми, кто почти втрое старше нас. Мы всегда тянемся к ровесникам, и поэтому, насколько бы Эл не был гениален, что позволяло детективу наравне общаться с людьми, гораздо более взрослыми чем он, ему тоже нужен был друг-ровесник.

Но так уж устроены люди, что они никогда не понимали, не принимали тех, кто хотя бы немного отличается от них. Если ты другой, не такой как все, тебя готовы сожрать с потрохами, и не важно, что на самом деле ты не такой уж и иной. Не выделяйся, если не хочешь проблем, сливайся с серой массой, если не хочешь быть уничтоженным. Будь как все, притворяйся, играй, или тебя растопчут.

Гениев часто принимают за сумасшедших, однако L был о себе несколько иного мнения. Он считал себя обычным человеком, пусть у него и были кое-какие свои заморочки. В конце концов, на всё есть причина. Если человек ведёт себя не так, как другие, если у него есть какие-то странные особенности, это не значит, что он псих или ненормальный. Не спешите вешать на него бирку «Не такой как все» и обходить за триста метров. Всему есть своё объяснение. L, например, не стремился растолковывать каждому, кто косо смотрел на него, скажем, в кафе, что если сидеть поджав ноги, повышается дедукция. А люди, ничего не понимая, уже принимают его за придурка. Что ж, не он виноват, что другие не додумались до такой элементарной, на его взгляд, вещи, а объяснять каждому встречному мотивы своих поступков нет ни времени, ни желания. Оставалась лишь маленькая надежда, что кто-нибудь увидит в нём человека из плоти и крови, а не машину для раскрытия преступлений. Но время шло, а L всё оставался одинок, потому что его замкнутая натура, погружённость в работу, а поэтому и постоянная отгороженность от остальных людей, не давали ему самому сделать первый шаг. Да и потом, он L. И не зря постоянно скрывается, в противном случае его бы давно прикончили. Как и Ватари, который прячет свою личность по той же причине. И друзья L, если бы они у него были, тоже находились бы под угрозой. Опасность грозит всем, кто напрямую или косвенно связан с L. Поэтому он считал: возможно, и правильно, что у него почти нет близких людей, пусть от этого и было больно.

Жизнь странная штука. А судьба вообще юмористка. Ей было угодно сделать так, чтобы первым другом у одинокого детектива стал его главный подозреваемый. Не слишком ли жестоко, ведь они всегда будут врагами, потому что ни один не отступится, не пойдёт против своих принципов.

Первый раз в жизни L хотелось, чтобы его интуиция ошиблась, чтобы Лайт не был Кирой. Когда он сказал, что считает его другом, он не врал ему. Просто захотелось сказать правду, посмотреть на реакцию. Как L и предполагал, Лайт не растерялся. Ответил, как всегда безупречно. «Да, Рюузаки, ты тоже стал для меня хорошим другом». Ложь! Ты врёшь, но я же не круглый идиот, Лайт. «Без тебя в университете как-то скучно». Что, так не терпится прикончить меня? Всё думаешь, как выманить меня, да?

Я знаю, что ты хочешь убить меня. Я твой враг номер один. И почему тогда мне всё равно тяжело слышать из чужих уст, что я умру от твоей руки? Тем более, что я не знаю об этой девушке ничего, кроме того, что она верит в свои слова. Ну и что? Другой мир, переселение... Чушь! Я не поверю в такую глупость, это слишком неправдоподобно. Но почему тогда так больно?..

L.

Великий детектив и несчастный человек.

–... это случится сразу после смерти Хигучи. Эм... Эл, ты меня слушаешь? Эл!

Детектив вздрогнул и посмотрел на сидящую перед ним девушку. Кажется, он задумался на минуту и пропустил то, что говорила Марина.

– Я слушаю, – ответил он.

– Как только умрёт Хигучи. Ты понял? Запомни: на следующий день после его смерти.

– Что случится? – спросил детектив L, почему-то чувствуя, что ничего хорошего в ответ не услышит.

– Ты погибнешь...

*

Девушка глубоко вздохнула и с трудом отвела взгляд от этих глубоких чёрных глаз. Чёрт! Кто этот парень?

Он был так чертовски похож на Эла. Алина не сомневалась: это косплеер. Конечно же, на свете много парней с чёрными взъерошенными волосами, такого же цвета глазами и бледной кожей. Но если иметь ввиду, что на нём были одеты белая майка и синие джинсы, он очень сильно сутулился, и под его глазами залегали синяки, явно не нарисованные, а оставленные долгими днями недосыпания, то ни о каком случайном совпадении не могло идти и речи. Так что это косплеер без сомнения.

Этому парню точно не пришлось прилагать много усилий для того, чтобы подделать свою внешность под гениального детектива. Брюнетом он, несомненно, был от природы, и причёска из взъерошенных небрежно разбросанных по его голове волос очень шла ему, словно он не расчёсывал их никогда в жизни. И лицом парень очень походил на Эла, прям вылитый.

Алина была очень довольна. Встретить человека, настолько похожего на L, было большой удачей. Это просто круто! Нет, это офигенно круто!!!

Какой теперь английский? Мысли о нём выветрились из головы девушки в ту же секунду, когда она увидела ЕГО!

Мысленно ликуя, Аля отошла к зеркалу и, делая вид, что поправляет причёску, втихаря наблюдала за ним в отражении. Тот по-прежнему, приложив палец к губе, что-то внимательно изучал в автомате, пока Алина сверлила ему взглядом затылок, поражаясь тому, как этот парень ни на минуту не забывал повадок Эла. Девушка столь тщательно его рассматривала, что он обернулся, и она еле успела отвести взгляд.

«Чёрт! У него что, глаза на затылке? Хм, надо к нему как-то подрулить...» Аля просто не смогла бы пройти мимо него. И она решила подобраться к любопытному субъекту поближе, чтобы попытаться познакомиться с ним.

Тихонько, стараясь не привлекать к себе внимания, девушка направилась прямиком к автоматам. С каменным фэйсом:) Алина подкатила к бедному ничего не подозревающему парню. Став по правую руку от него, как раз напротив автомата с кофе и другим питьём, она принялась с таким нездоровым интересом рассматривать надписи с предлагаемыми напитками, словно видела это всё впервые в жизни, и на свете для неё в данный момент не существовало ничего важнее. Брюнет с подозрением на неё покосился, но ничего не сказал.

Так, делая вид, что в упор не замечают друга, они стояли, как идиоты напротив автоматов. Точнее, это Аля чувствовала себя полной идиоткой, тому-то вообще, похоже, было всё глубоко параллельно.

Прошла минута. И прошло терпение Алины. Разумеется, она просто не могла долго разглядывать автомат, её любопытство просто выпирало наружу, да и боковым зрением много не увидишь. Осторожно, стараясь, чтобы парень не заметил, Алина покосилась на него уголком глаза, мысленно радуясь тому, что ещё в школе, в младших классах приобрела навыки по кошению глазом в тетради отличников, я думаю, понятно, с какой целью.

«Так, надо с ним заговорить. Раз, два, три...»

Натянуто улыбаясь, девушка повернулась к брюнету, намереваясь произнести слова приветствия, но вместо этого у неё вышли какие-то нечленораздельные звуки. Парень медленно повернул голову в её сторону и снова посмотрел ей прямо в глаза.

Алина забыла, что хотела сказать. У неё опять возникло странное ощущение дежавю. Девушка собралась с духом, глубоко вздохнула и... глупо ему улыбнулась.

– Привет... – выдавила она после секундной заминки. Она чувствовала себя немного растерянно, что само по себе было странно, ибо обычно знакомство с новыми людьми не вызывало у неё таких затруднений. Но этот парень вызывал у неё такое ощущение, будто она говорит с настоящим L, что, само собой, невозможно, но впечатление складывалось именно такое. И этот его взгляд, глубокий, пронизывающий, словно ему достаточно один раз посмотреть человеку в глаза, чтобы узнать о нём всё.

Как жаль, что L не существует на самом деле! Так здорово было бы познакомиться с ним...

Заметив вопросительный взгляд своего ещё несостоявшегося собеседника, Алина вспомнила, что всё ещё стоит с открытым ртом.

«Ммм... Надо ещё что-нибудь сказать... Блин, я чувствую себя идиоткой!»

– Клёвый, э, прикид! – как бы невзначай подметила Аля, пялясь на автомат.

Парень выгнул бровь и странно на неё посмотрел.

– Мне нравится твоя прическа...

– Хм, – пауза, – спасибо...

Алина приободрилась и, чтобы завязать, наконец, мало-мальски нормальный разговор, весело спросила первое, что пришло в голову:

– А что ты делаешь? – И тут же поняв, что задала глупый вопрос, ответила на него, сияя улыбочкой неизлечимого кретина. – А-а-а, ты покупаешь сладости!

Судя по лицу парня, он явно не понимал, чего от него хотят и зачем к нему вообще пристали.

– Э-э... Ну ладно, покупай, – пробормотала Алина, всё больше смущаясь, – я тоже чё-нибудь, э, куплю... сейчас... – Она опять отвернулась к надписям с названиями напитков, чувствуя, что щёки предательски краснеют.

«Блин, чего же я туплю! Ну конечно! Надо спросить его о наших общих интересах!» – и мысленно обозвав себя тормозом, Алина опять повернулась к брюнету.

– Ты анимешник?

– Мм... Э-э...

Но не успел он ничего ответить, как Алина задала ему гениальный вопрос, который вертелся у него на языке с самого начала разговора:

– А-а... – протянула она понимающе. – Я знаю: ты фанат детектива Эла!!!

*

– Волкова! Екатерина Волкова! Волкова!!!

Катя чуть не подпрыгнула на стуле.

– Да? Что?

Вся подгруппа покатилась со смеху. Катя зло на них зыркнула и надулась. Она терпеть не могла, когда над ней смеялись, пусть даже по незначительному поводу. Её это просто бесило.

– Волкова, я вызвала вас читать текст, – с плохо скрываемым раздражением процедила преподаватель английского языка. – Почему вы спите на уроке?

– Я не спала, – как можно более невозмутимо ответила девушка, внутренне закипая от злости. – Я задумалась, э, нечаянно.

Англичанка недовольно постукала ручкой по столу.

– Больше не отвлекайтесь. Please, start reading.*

Катя уткнулась в текст про нервную систему, пытаясь как можно быстрее отыскать то место, где они остановились. Но, так как она не следила, то усилия её не увенчались успехом.

– Третий абзац сверху, – подсказала ей одногруппница Аня.

Катя вздохнула и принялась читать. Делала она это не особо хорошо, так как английский, в принципе, вообще не знала.

То ли из-за того, что она была полным нулём в английском, то ли по какой-то другой никому не известной причине, англичанка невзлюбила её с первого взгляда. Уже на второй по счёту паре по данному предмету в этом учебном году она умудрилась испортить настроение Кате на целую неделю вперёд. Началось всё с того, что девушка легкомысленно тогда отнеслась к домашнему заданию, посчитав, что, как и в школе, по английскому будет халява, и плохо подготовила текст. Преподша сделала ей кучу замечаний из-за этого и в течение пары придиралась по любому самому пустячному поводу, один раз умудрившись нашипеть на Катю за то, что та посмела посмотреть в окно. А в конце пары напоследок добавила:

– Мой предмет сложный, и будет много проблем, особенно с ТАКИМ отношением.

Катя в упор на неё не смотрела, однако могла поклясться, что при последних словах, та покосилась на неё.

Вскоре все поняли, что халява не прокатит. Её и всех остальных бедолаг-первокурсников ждал крупный облом. Английский со всех драли так, будто это был основной предмет в университете. Те, кто не учил его в школе, завыли волком. Англичанка придиралась ко всем без исключения, но всё-таки первой в списке НЕлюбимчиков (списка любимчиков не было вообще) у неё стояла Катя Волкова.

Английский возненавидели все, ходя на него, как на каторгу. А при виде англичанки с её чёрными, забранными на затылке в тугой пучок волосами и ниспадающей на лоб чёлкой, узкими прямоугольными очками и вечно недовольным лицом, будто она секунду назад съела лимон, у всех резко падало настроение до «хуже худшего».

Катя закончила читать и переводить текст, как всегда сделав кучу самых разнообразных ошибок. Плюс ко всему перевод текста она вообще не смогла подготовить по понятной причине, благо хоть успела его отксерить у одногруппницы. Но, увы, тексты так и не выучила, поэтому ещё в начале пары ей влетело по первое число.

– Волкова, я же говорила вам тренироваться в чтении, – как обычно поджимая губы, проговорила англичанка. – Читайте больше.

– Да, Тамара Евгеньевна, – монотонно пробубнила Катя, и преподавательница выбрала себе другую жертву.

Катя попыталась следить за текстом, но, как она ни старалась, её мысли утекали в совершенно ином направлении.

Кате было скучно. Как она ни пыталась сконцентрироваться на английском, всё равно думала о том, что в три часа L и Кира встретятся. А она будет сидеть на паре и пропустит всё самое интересное.

И почему вообще жизнь такая скучная? Стоило появиться хоть какому-нибудь разнообразию, так тебя заставляют заниматься рутиной. Всё уже задолбало, жизнь отстой, скорее бы уже состариться и сдохнуть. Кто-нибудь, перемотайте пластинку вперёд, пожалуйста!

«А-а-а, как всё за*бало! Особенно английский! Бля, хочу домой... и спать! Бля, английский говно, англичанка говно, люди говно, мир говно и я в этом говне... Я что, навозный жук? Да, скорее всего. Сижу тут и копошусь в этой куче... Но если я жук, то, должно быть, умею летать. Вот бы улететь отсюда... Э, нет, не выйдет: на окне сетка от комаров. Видимо, это судьба... Интересно, как там всё-таки Эл поживает? Или уже НЕ поживает? Блин, нужно было остаться с ним, была бы отмазка для совести, чтобы пропустить пару, и за это недоразумение ходячее волноваться бы не пришлось, может быть, я смогла бы ему помочь. Так, бля, сам виноват, надо было Лайта сразу мочить!»

*

– ... ты фанат детектива Эла!!! – торжественно произнесла Алина.

У парня отвисла челюсть.

– Кто? Я? – тормознул он.

– Ты-ты! – весело кивнула Алина и как ни в чём не бывало продолжила: – Мне L тоже нравится, Он классный, правда? Тебе он тоже нравится? – допытывалась она, чудесным образом умудряясь не замечать, как у собеседника по мере её слов всё больше вытягивается лицо. – Ты тоже считаешь, что он классный?

– Ну... э... как сказать... – пробормотал парень, глядя в пол. Кажется, он смутился, но Алина не была уверена, что ей это не показалось. Да и чего ему смущаться-то?..

*

Тем временем тоже на паре по английскому, только в другой подгруппе и у другой преподавательницы изводилась волнениями некая Маруся.

L.

Она думала о нём. О том, что он, бедный, остался где-то там совсем один, ожидая встречи со своим врагом. И не было Алины, чтобы прикрыть его спину. Конечно же, Лайту это неизвестно и, наверное, он не захочет рисковать. Но кто же знает, что придёт в голову этому хитрому мерзавцу Лайту! Он может заманить Эла в ловушку, он всегда играет нечестно. В любом случае Рюузаки сильно рискует!

Но ведь L умный. Он не позволит себя обмануть. Он обязательно что-нибудь придумает. Пусть Кира хитрит, пусть строит заговоры, до Рюузаки ему далеко. Вот кто поистине гениален! А Лайт со своим стремлением к безграничной власти, которое он прикрывает якобы защитой справедливости, никогда не сможет стать с ним на одну ступень.

Маруся вздёрнула нос, чувствуя, как в душе поднимается гордость за детектива и за то, что она помогает ему.

Но тут одна-единственная мысль, внезапно промелькнувшая в голове, заставила её почувствовать ужасную опустошённость.

Ведь Эл уже умирал. В реальной истории он погиб, а сейчас он жив только потому, что они с Катей вмешались в ход истории их вселенной. На самом деле он должен был умереть. Марине стало больно. Сейчас, когда они узнали, что L реальный человек, думать о том, как печально закончилась его жизнь, было вдвойне тяжелее.

Маруся яростно встряхнула головой. Нет! Не должен! L просто не может умереть! Они с Катей спасли его, и они вдвоём ответственны за него.

«Мы не должны бросать его одного, – отчаянно думала девушка. – Теперь мы с ним, и он больше не одинок. L – не выдумка. Может погибнуть уже не герой какого-то там сериала, а живой человек, со своими чувствами, желаниями, стремлениями...»

Маруся устало потёрла виски. Надо что-то делать. Нельзя же просто сидеть и ждать невесть чего!

*

– Слушай, – радостно проговорила Аля, – а ты и в самом деле очень похож на настоящего Эла.

– Э... правда?

– Да! Я ещё не встречала никого, настолько похожего на него, как ты!

– О! Мне весьма... приятно.

– Я себе его именно таким в реальности и представляла. Ты прям вылитый L!

– Э... спасибо. Я рад.

«Какой-то он немного странноватый, – подумала Аля. – И отвечает как-то странно».

– Ты здорово копируешь его повадки, – улыбнулась девушка. При этих словах парень невольно покосился на свой большой палец, приложенный к нижней губе, и сразу же быстро убрал руку в карман. – И сколько же дней ты не спал, чтобы получились такие же синяки под глазами, как у него, м? Признавайся!

В ответ на это девушка услышала лишь грустный вздох.

*

Маруся глянула на часы на своём мобильном. Полтретьего. Через полчаса L встретится с Кирой. Пара кончается в три десять. Если сидеть на английском до конца, то Марина не успеет. Вдруг что-нибудь случится?

«О, Элька, как же он там без меня? Бедняжка, ему, наверное, так одиноко. Ах, а вдруг он обиделся, что я не осталась с ним и не поддержала? А вдруг он теперь не будет со мной разговаривать? Как же я это переживу? Я не выживу без его внимания, без его любви... Любви? Да, конечно, он меня любит! Если только вспомнить, как он за меня волновался тогда, когда мы хотели погулять по Токио одни. А-а-а, я сейчас растаю... Мне нужно срочно увидеть Рюузаки, вдруг он мне признается в любви!!! Да, нужно срочно бежать! А если вспомнить, КАКИМ взглядом он меня проводил на английский. О Боже, да он по мне с ума сходит! Бедненький, он же не знает, что тоже мне нравится, нужно ему это сказать, он же будет без ума от счастья! Милый, я иду к тебе!!! Так, сейчас скажу преподавателю, что у меня есть срочное, неотложное дело, и я ухожу его выполнять и что меня не нужно отмечать».

– Архейчик!

Маруся вздрогнула.

– Я? – пискнула Маня.

– Да-да, – ответила преподавательница, – вы. Пока остальные доделывают упражнения, проверьте, пожалуйста, вторую часть текста для конференции.

Маруся застыла, как громом поражённая. О, нет, только не это...

– Э? Прямо сейчас? – растерялась девушка. Как же так, ведь она же должна идти на помощь Элу!!!

– Прямо сейчас, желательно. Конференция уже на носу, так что постарайтесь.

– Хорошо, – подавила разочарование девушка, подходя к столу преподавательницы и принимая у неё распечатанные листки бумаги.

«Господи! Сколько же много текста! О нет! Надо справиться как можно быстрее! Ведь кто ещё поможет Элюшке кроме меня?!..»

*

Парень наклонился и достал из ячейки, расположенной внизу автомата, упавшую с одной из полок пачку шоколадно-молочных подушечек.

– О, чудесный выбор, – одобрила Аля, – я, пожалуй, их себе тож возьму, – девушка впихнула деньги автомат. – А ты на каком курсе?

– Ни на каком, – последовал ответ.

– Э, в смысле? Ты не с биофака?

– Нет.

Алинина пачка вздрогнула на своей полке и – замерла, так и не упав вниз.

– Блин, в чём дело? Автомат опять фигачит? – девушка с раздражением постучала по боку автомата, – ёпт, а ну пaдай! Что за фигня? Деньги забрал, отдай подушечки!!! Ну-у!

Брюнет несколько секунд наблюдал за безуспешными попытками девушки, потом не спеша вынул из кармана левую руку и шарахнул по боку автомата с такой силой, что тот, бедняга, покачнулся, и пачка подушечек, слетев с полки, шлёпнулась в ячейку, жалобно хрустнув.

Алина моргнула и покосилась на парня, невозмутимо открывающего свою пачку, потом на автомат.

– Э... спасиб... «Во, блин!»

– Незашто, – хрустя лакомством, ответил тот.

– Слушай, мм, а как тебя зовут? – задала, наконец, Алина вопрос, который надо было задать ещё в самом начале разговора.

– Его зовут L, – раздался голос за их спинами, и они одновременно, как по команде, развернулись.

*

Катя быстро и целеустремлённо шагала по коридору, ни на что не отвлекаясь. У неё была определённая цель. Да! Цель. И это было очень важно. Она шла... в туалет. Да-да, пока некоторые рвались помогать Великому детективу в его важном деле по разоблачению особо опасного преступника, других волновали более бытовые проблемы. Не то чтобы она была прям таки уже совсем эгоистична и абсолютно не думала о великом, просто есть некоторые вещи, которые не любят отлагательств. И именно благодаря одной из таких вот не терпящих отлагательств вещей, Кате удалось отпроситься с английского. Англичанка, конечно, не горела желанием её отпускать, но что делать-то, если человеку хочется в туалет.

По дороге Катя вспомнила о своих несчастных туфлях, которых она лишилась, благодаря раздолбайству одной личности. Нет, конечно, все лохаются, это нормально, но Маруся!.. Она делает это постоянно! И самое обидное и несправедливое заключается в том, что страдают из-за этого другие, а не она сама. В последнем случае Катя не имела бы ничего против. А то вечно напакостит, а потом: «Ой, прости-и-и, я нечайно-о!..». Да иди ты со своими извинениями в жо... в... в задний проход!

Другое дело Мак. Тот уж если учудит что-нибудь, то обычно от этого только сам и страдает. И весьма часто. То засмотрится на своё отражение в витрине и врежется в столб, то выйдет не на своей остановке, то войдёт не в тот автобус. Пару раз его прищемило турникетом в метро, а однажды он по ошибке зашёл в женский туалет. Хорошо, что там никого не оказалось. И это ещё далеко не весь список. И в каких облаках он вообще витает?