Текст книги "Гость из мира Death Note (СИ)"

Автор книги: Omi Or Tay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 50 страниц)

– Он тебя бесит, – сказал Мак. Пояснять, о ком он, необходимости не было.

“Ой, какой ты наблюдательный”, – мысленно съязвила Катя

– Шибко умный, – ответила она равнодушно. Чем безразличней, быстрей и охотней отвечаешь на его вопросы, тем выше вероятность того, что Белов не будет тебя доставать с этой темой.

– Излишества не приносят счастья. Ни чрезмерная красота, ни богатства. Ни ум, – философски изрёк Мак, разводя руками. – Так что не завидуй.

– Пф. Иди ты... – Катя помолчала, мысленно перечисляя все дебри, по которым в её мечтах продиралось одно нагловатое блондинистое существо, – ...в кабинет отвечать.

– Хм. Слушай, ну если тебе нравится Влад, может, ты просто скажешь ему об этом?

Катя даже не стала удивляться, что Мак всё понял. Он всегда был проницательной заразой. А если понял он, то Эл, наверняка, и подавно. Черт возьми. Нужный ответ пришел в голову сам собой. Она даже не стала отнекиваться и делать негодующее выражение лица. Нафига это надо?

Катя лишь пожала плечами, и спокойно сказала, не отрываясь от своего альбома:

– Я никогда не признаюсь первая.

Кажется, Мак был шокирован. Судя по всему, он ожидал как минимум оплеухи за своё храброе предположение. И уже приготовился удирать.

– Будешь ждать шага с его стороны? Это и есть твой коварный план? – настолько скептично поинтересовался Мак, что Кате действительно захотелось заехать ему по роже.

Но вместо этого она лишь деликатно поинтересовалась:

– Мак, тебе никуда не надо? В туалет там? В буфет? – Пообщавшись с такими личностями, как Белов, научишься сдерживать свои психи.

– Нет, – серьезно ответил тот, покачав головой. – Но меня другое волнует.

Катя лишь раздраженно вздохнула, решив, что просто будет игнорировать его тупую болтовню.

– Его точно Влад Корсаров зовут? – внезапно проговорил Мак, и Катя удивленно нахмурилась, впервые за весь разговор оторвавшись от рисунков в альбоме. – Просто, это так странно, – он почесал подбородок, задумчиво глядя в потолок.

* *

Алина была из тех людей, что так просто не сдаются. Этим они были похожи с дядей. От отчаяния и безысходности на стену залезешь, Аля решила залезть на свалку. Покуковав денёк дома и посетовав на свою горькую судьбу, она решила замахнуться выше, нежели обычный мусорный бак во дворе, а именно – городскую свалку.

Выяснив, куда могли увозить мусор с её района, Алина решила испытать судьбу. Всё равно ей терять нечего.

И вот она здесь.

Алина уверенно (как ей казалось) подошла к мусорной свалке, озирая всю масштабность грядущих поисков, на этом её храбрость куда-то испарилась... Это просто смешно. И куда она приперлась? Разве ей светит здесь отыскать именно то, что нужно? Некоторое время попредававшись отчаянию, Алина психанула. Пошло всё в задницу. Помирать так с песней.

Боязливо озираясь по сторонам и чувствуя, как от стыда горят щеки, она осторожно стала пробираться к самым свежим кучам мусора, напоминая самой себе злодея из мультика, замышляющего некий коварный план. Отличить новые кучи от более старых было вполне реально, те были покрыты слоями пыли и грязи, а ещё они были тщательнейшим образом разграблены и всё мало-мальски ценное растащено, в новых же раскопки в поисках ценностей только начались. Преодолевая себя, Аля внимательно смотря по ноги и вокруг, пошла напролом в самые, на её взгляд, перспективные «места раскопок».

Обойдя все свежие (и даже пару раз покопавшись в них) кучи людских отходов, «приличная студентка БГУ» пригорюнилась и присела отдохнуть на выброшенный кем-то диван. Не смотря на его не совсем чистое состояние и пару торчащих пружин, она была рада опустить свою пятую точку и вытянуть уже гудящие ноги. Увлекательная прогулка заняла довольно много времени, в течение которого ей пришлось карабкаться, прыгать, а где-то даже и ползать, и всё это в безумной надежде на удачу наткнуться на её старую сумку. Горестно почесывая затылок, а заодно и выудив оттуда какой-то кусочек бумажки, Алина начала составлять список предметов которые ей понадобятся в ближайшее время. Первой в очереди была огромная лопата (а лучше не одна), они были нужны для поисково-копательных работ, о-очень долгих работ, вторым в списке была палатка (нужно же ей будет где-то спать), третьим но не менее важным – сухой паёк, местным угощениям она как-то не доверяла, да и конкуренцию живности всякой составлять не хотела. А всё это ей ой-как пригодится, потому что, если удача не решит повернуться к ней более приличным местом и если она не отыщет свою старую порванную никому не нужную сумку, в которой спрятано идеальнейшее в мире орудие убийства, ей лучше до конца дней своих здесь поселиться. Или на худой конец соорудить себе неподалеку симпатичную такую могилку. Вот на той кучке, к примеру. Дальнейший список она продумать не успела, так как даже в сгущающихся сумерках было хорошо видно ЭТО.

Существо, было весьма затруднительно определить его пол, чуть пошатываясь шагало в сторону Алины. Девушка, растерявшись, даже не предприняла попытку к бегству. Когда оно подошло поближе стало ясно, что это мужчина (определялось по грязной свалявшейся в сплошную массу десятисантиметровой бороде). Чем дольше девушка рассматривала человека, тем больше загоняла себя в ступор. На бомже красовалась грязно розовая байка и красные штаны, образ завершали армейские керзачи на ногах и шапка-ушанка немного сдвинутая на макушку. Но больше всего взволновала девушку перекинутая через плечо сумка. Её сумка!

И чем ближе был мужчина, тем меньше кислорода оставалось вокруг. Тем временем тот, подойдя почти вплотную, дыхнул устоявшимся перегаром:

– Чо нада здесь? Это не твоя точка! А пшла вон, курва!

В любой другой ситуации Алина уже смылась бы куда подальше, мысленно послав этого чувака вместе с его бутылками куда подальше. Но от немедленного бегства её останавливала ЕЁ сумка, висевшая у бомжа на плече и задорно позвякивающая пустыми бутылками. Не помня себя от вновь проснувшейся надежды, девушка вскочила и с дикими глазами вцепилась в ручку сумки, громко крича:

– Это моя сумка! Но мне она не нужна! Я только забрать из неё хочу листок, который там случайно забыла! – Аля яростно дергала за ручку, пытаясь отобрать сумку у сопротивляющегося бомжа, продолжая что-то лопотать про листок, и в этот момент её абсолютно не волновало, что он сильнее и что он спокойно может ей серьёзно навредить. В этот момент для Алины не было ничего важнее этой сумки, а точнее листка из Тетради Смерти лежащего в ней. Она ощущала просто жизненную необходимость получить листок обратно и не стать предательницей в глазах друзей и тем более не увидеть презрения смешанного с разочарованием в глазах Эла.

– Это моё! Я их сегодня целый день искал! Бешеная баба, отпусти меня! Они мои... – в ответ на крики девушки орал мужик.

Аля со всей силы одной рукой вцепившись в сумку, а ногой ударила по колену. Мужчина охнул и со всей силы дернул сумку в бок от себя, и Алина от неожиданности и силы рывка полетела за ней.

Алина не успела подставить руки для более удачного падения, она сообразила только повернуть голову чуть в сторону, чтобы не сломать нос. Её голова ударилась, во что-то твердое и на пару секунд девушка потеряла сознание. Придя в себя, она ощутила сильную звенящую боль в голове и обжигающе пульсирующую на ладонях. Аля попыталась аккуратно сесть и рассмотреть повреждения. Бомжа в поле зрения уже не наблюдалось, он скрылся в неизвестном направлении. От разочарования и болевого шока девушка не удержала подступающих слёз. Она ничтожество, которому нельзя ничего доверить, потому что она провалит всё, абсолютно ВСЁ. Мир расплывался перед глазами, слёзы стекали ручейками по щекам и капали на изодранные ладони.

Домой она вернулась поздно вечером. Еле тащась к подъезду, Алина проклинала всё на свете, начиная от дурацкой привычки матери, которой та вечно портила ей кровь, заканчивая дебильно торчащими цветами на клумбе.

– Эй, племяшка, привет.

Дядя Паша нарисовался внезапно, прямо позади крадущейся в темноте наступивших сумерек Алины. Аля дернулась, как от удара током и, не выдержав, воздела руки к небу. «Еб*ть! Ну за что-о-о?!» – от души выругавшись, девушка быстро сделала вид, что вскинула руки лишь для того, чтобы пригладить волосы.

– Что это с тобой? – пробормотал дядя. – Ты что, в помойку свалилась?

То, что она забыла переодеться в захваченную специально для этого одежду, Алина сообразила еще раньше, когда добравшись до города, заметила, как окружающие её люди недоуменно на неё косятся и затыкают носы. Кое-как смерившись со всеми свалившимися на её голову унижениями, она все-таки добралась до дому. Но, похоже, на этом её муки не закончились.

– Ой, привет. А что это ты тут делаешь? – вполне правдоподобно, наверное, изобразила радость Аля, решив быстренько перевести стрелки. Повесть о своих веселых приключениях в помойкаландии Алина решила опустить. Не зачем ему знать такие подробности и лишний раз волноваться.

– А, ясно. А я твоей маме книгу отдать зашел. – Дядя потряс пакетом в руке. – Забыл позавчера через тебя передать. Так что слу…

– Хорошо. Давай мне, я отдам! – весело перебила его Аля, выхватывая пакет. – Кстати... Как дела на работе?

– Да как обычно, – отозвался Павел, доставая из пакета книгу и протягивая Алине. “Жизнь взаймы”, – прочла про себя Аля. – Вот два трупа нашли. Тех самых уголовников, что не так давно сбежали. Мы их разыскивали, а они в лесочке лежали всё это время.

– А-а, ясно... – рассеянно отозвалась Алина, размышляя над идеей, пришедшей ей в голову во время разговора. – Можно тебя кое о чем попросить? – наконец решилась она. – Если Влад будет обо мне спрашивать, пожалуйста, скажи ему, что я в деревне.

– Не понял?

– Скажи ему, что мне срочно пришлось уехать, а мобильный я забыла.

– Так-так. А можно узнать, в чем тайный смыл всех этих махинаций?

– Нельзя.

– Аль, ты же знаешь, я не люблю врать. Можешь ты мне объяснить...

– Не могу-у, ну это личное! – развела руками Алина.

– У тебя с ним шуры-муры? – ехидно поинтересовался дядя.

– Нет!

– А я думал, ты с Романом...

– Ну блин. Всё, хватит, – уже обиженно проговорила Алина, – просто сделай, как я прошу. Не помрешь уже, если соврешь разок.

– Ой-ой. Как мы говорим. Ладно.

– Ой, спасибо! – радостно воскликнула Алина, и по превычке заключила любимого дядюшку в объятия, лишь спустя мгновение вспомнив, что делать этого не стоило.

– Э-э… – Павла перекосило.

– Упс… – пробормотала Алина. – Ладно, я – домой. А ты зайдешь?

* *

– Прошу прощения, вы говорите по-английски?

Лайт стоял напротив ресепшена гостиницы «Минск», где работала милая темноволосая девушка. К ней он и обратился с вопросом, хотя и сомнений быть не могло, чтобы работница центральной гостиницы столицы не могла знать международный язык. Лайт был в хорошем настроении, поэтому сделать открытое, приветливое лицо и позволить себе очаровать девушку было, казалось, проще, чем обычно.

– Да, конечно, – охотно отозвалась та на английском, растягивая губы в приветливой улыбке, и Лайт знал, что это не просто стандартное почтительное обращение с клиентом.

– Мне говорили, к вам приходил следователь. У меня есть важная информация для него. Он дал мне свой телефон, но так случилось, что я его потерял, – Лайт придал своему голосу максимум сожаления. – Может быть, у вас есть какая-либо контактная информация, чтобы я мог связаться с ним? – он умоляюще посмотрел на девушку, словно она была его единственной надеждой на спасение.

====== Часть III. Глава 3. Ты – огонь ======

– Не нравится мне, что он собирается сделать.

Рэм оторвала взгляд от города, на который она смотрела последние минут пять с высоты недостроенного длинного шестнадцатиэтажного здания, словно высокая стена, огораживающего проезжую часть.

– Он всего лишь собирается убрать с дороги работника правоохранительных органов. Ему не впервой, – равнодушно ответила она.

Рюук в ответ лишь засмеялся.

– Ты прекрасно знаешь, что я не об этом. А о том, что будет делать Лайт, если просто так избавиться от Эла ему не удастся.

Рэм помолчала, и когда Рюук уж было подумал, что она не собирается отвечать, она произнесла:

– Тебе-то какая разница. Тебе же всегда было плевать на происходящее кругом, ты лишь наблюдатель.

Рюук ухмыльнулся. Если она и правда делает вид, что не понимает, почему его это так волнует, то у неё неплохо получается. Одно дело подбросить Тетрадь Смерти в мир людей и понаблюдать, что из этого выйдет. Совсем другое, когда в итоге речь идет о нарушении мироздания, а причина тому – твои веселые эксперименты.

– Упрекаешь, – заметил он, потом добавил: – Даже я против того, чтобы вмешиваться в мировоздание.

Пару минут они молчали.

– Тебе не стоит волноваться, Рюук, – наконец с иронией произнесла Рэм, словно сама мысль, что Рюук может волноваться о чем-то, кроме собственного благополучия, вызывала в ней смех. – Думаю, Ягами сможет одолеть Эла без применения крайних мер. Чем он и занят сейчас.

Рюук ничего не ответил.

* *

Эл сделал усилие, но всё же с трудом заставил себя проснуться. Похоже, он так и отключился в комнате, куда его отвела Алина после его падения в ванной. Сразу после её ухода, он так и остался лежать на кровати, один в квартире Павла, лежать, смотреть в потолок и думать о Койле. Последнее время мысли о нём приходили всё чаще, он снился ему несколько раз, в том числе только что. Эл не хотел вспоминать об этом и вспоминал.

– Что, кошмары снятся? – услышал он усмехающийся голос за спиной. И даже не вздрогнул.

– Давно не виделись, Рюук, – спокойно отозвался Эл, по-прежнему глядя в потолок. От долгого молчания его голос прозвучал приглушенно и более хрипло, чем обычно.

Бог Смерти, не довольный такой пренебрежительной реакцией на своё появление, придвинулся ближе, зависая прямо над ним. Теперь лицо Бога Смерти находилось в пятнадцати дюймах от его. Рюук не выглядел разгневанным, а лишь с любопытством смотрел на него.

– Ты собираешься поцеловать меня? – иронично поинтересовался Эл, спокойно глядя в нечеловеческие глаза Бога Смерти.

– Ты не удивлен меня видеть? – спросил Шинигами, отлетая от него и с интересом осматривая комнату. Если он ищет яблоки, его ждет разочарование. – Неужели ни капли не соскучился?

Эл повернул голову на бок, продолжая лежать на кровати и наблюдая за перемещениями Рюука.

– Я скорее заинтригован. Ты ведь прилетел не для того, чтобы поинтересоваться моим самочувствием.

Рюук негромко засмеялся.

– А ты догадливый.

Эл пропустил эту колкость мимо ушей.

– Так что тебе нужно? – спросил он, решив опустить ненужные предисловия.

– Хочу предупредить тебя.

– Ты? Предупредить? Меня? – Эл уставился на Бога Смерти с чересчур явным показным изумлением, хотя и на самом деле был удивлен.

Рюук замер посреди комнаты.

– Ты, я думаю, уже давно в курсе того, что я ни на чьей стороне. Эл, Кира – мне всё равно, кто победит. Но есть кое-какие вещи, которые мне не нравятся. – Эл нахмурился, неприятное чувство грозящей беды сдавило грудь. – Я не собираюсь решать всё за вас, но даже меня не очень-то радует нарушение хода мироздания и то, что затеял Лайт.

Эл приподнялся на локтях, не отрывая глаз от собеседника.

– Вот как? И что же Лайт собирается сделать?

– О, вижу, тебя уже заинтересовал наш разговор, – довольно ухмыльнулся Бог Смерти. – А что обычно хочет сделать человек, – он сделал паузу, – совершивший ошибку? – Он засмеялся, глядя на детектива, и больше ничего не проясняя, направился к окну, на ходу бросая: – Пока, Эл.

Тот не стал его останавливать.

* *

Это была настоящая война, война между тремя самыми известными детективами: Койлом, Деневом и Эл, тогда только начинавшим выходить на международную арену, и этим задев самолюбие первого из троих. Эральд Койл был самым яростным его противником, в отличие от Денева не сдался даже после своего поражения. Напротив, взбешенный тем, что не так давно взявшийся невесть откуда детектив внезапно не просто потеснил его на пьедестале, а скинул вниз, как жалкую пешку, мешавшуюся на дороге, Койл решил приложить все усилия, чтобы поставить на место зазнавшегося выскочку. Масло в огонь подлило и то, что Эл решил прибрать к рукам его имя, используя в своих личных целях и тем самым красноречивей некуда говоря Койлу, что тот выбыл из игры. Пусть это и было самоуверенно и нагло, но Элу было не до сантиментов, если использование чужого имени было необходимо для дела.

Как было известно Элу, Койл тогда хотел разучиться поддержкой Денева, справедливо решив, что тот не менее оскорблен спесивостью новоявленного детектива и жаждет поставить того на место. Но ошибся. В отличие от Койла, Денев был уже не в том возрасте, чтобы, будучи разгоряченным жаждой мести, бросаться в новую схватку. Старик Денев, в жилах которого не кипела кровь, как у яростного по своей натуре Койла, преспокойно отдыхал на своей вилле в Ницце и отнюдь не горел желанием вновь начинать войну и защищать оскорбленное достоинство. Гораздо более спокойно относясь к присвоению своего имени, ответил, что не против уйти в тень под конец своей жизни, а если кому-то нужно прикидываться им и перетянуть на себя его жизнь, то пусть так и будет. Надо отдать Деневу должное, амбиции мучили его гораздо меньше.

Взбешенный равнодушием Денева, Койл решил взять всё в свои руки. Уязвленное самолюбие сыграло с ним злую шутку. Койл зашел слишком далеко в стремлении сбросить L с его нового пьедестала. В этот второй раз они встретились уже не как два детектива.

Эральд Койл умер в тюрьме спустя год после своего заключения, а мир так и не узнал о том, как сгинул один из величайших сыщиков планеты. L приложил все усилия, чтобы имя Койла не было опозорено, но что-то похожее на чувство вины осталось. Ведь именно он был тем человеком, чья рука толкнула того на путь собственной погибели. “Он заигрался, но и я не чист, как стекло”.

Всегда находится то, что может изменить человека в худшую сторону. Когда-то так было с Эральдом Койлом. Так случилось и с Ягами Лайтом. Был ли он изначально предрасположен к убийствам, или это заслуга Тетради Смерти, которая делает одержимым каждого, кто к ней прикоснётся – интересный вопрос. И есть шанс проверить. Разговор с Рюуком состоялся в четверг, но окончательное решение пришло лишь к вечеру пятницы. Жаль только, что шанс этот будет дорого стоить. А может наоборот, он подарит ему возможность хоть раз в жизни получить то, чего он так сильно хочет. Пусть и не надолго.

* *

Весь вечер пятницы Катя планировала предаваться депрессии. Причин для этого было вагон и маленькая тележка, начиная от страданий по поводу несчастной неразделенной любви, заканчивая отсутствием нормальной еды в холодильнике, за исключением приготовленного маман пирога, прикасаться к которому Катя не решилась благодаря всё еще целому и невредимому инстинкту самосохранения. В общем и целом, создалась самая подходящая ситуация для того, чтобы укутаться в клетчатый пледик и, сидя на подоконнике, меланхолично поглядывать вдаль, опершись лбом о стекло окна и сжимая в руках чашечку с... чем-нибудь. Катя пыталась представить себя в этой позе, но к сожалению, подоконники в их квартире были узковаты и сплошь заставлены Катиными любимыми цветами, поэтому живописная картина с её участием в главной роли отменялась. Вот так всегда. Нет в её жизни места эстетичному страданию. Не быть ей главной героиней романа. С прекрасным принцем на белом коне, тайным воздыхателем, который любил её с самой первой встречи, которая состоялась еще в самом глубоком детстве. И с тех пор стрела любви, поразившая его сердце прямо в правый желудочек и чудом не нарушившая кровообращение, навеки застряла там, и как бедняга не пытался её выковырять, хрен тебе. Вот и маялся он со своей страстью все эти годы, нося во всех четырех камерах своего сердца пылкую любовь к ней, юной диве, поминутно страдая и заливая подушку скупыми, но тем не менее очень горючими мужскими слезами, отчего все перья внутри давно отсырели и сгнили, но это не уменьшило пыл юного воздыхателя. И все эти годы, всё это время она жила и не подозревала о том, как её любят, единственную, неповторимую, несравненную...

Катя на секунду оторвалась от своих светлых грёз, глянула на разложенные перед ней на столе листы с текстами по английскому, и впала в ещё большую депрессию. Нет, этот мир неисправимо несправедлив. Иначе разве пропадала бы она, прекрасная светлая юная дива, во всей красе своих девятнадцати лет, в этой маленькой чахлой квартирке за подготовкой к зачету по английскому, который перенесли на завтра, видимо, для того, чтобы заставить её наипрекраснейшие каштановые волосы преждевременно поседеть от горя и переподготовки? И вместо очаровательного юного принца с черными, как космос, волосами, завтра предстоит ей созерцать недовольную рожу англичанки, которая будет пялиться на неё из-за стёкол своих очков так, словно хочет укусить, причем не просто укусить, а отгрызть порядочный кусок мяса. Жуть-то какая...

Вот вам и идея для нового фильма ужасов. Про страшного монстра со стекающими по подбородку и капающими на преподавательский стол зловонными слюнями, слизкими и мутными, как мокрота. Разъедающими не только любую поверхность, как кровь инопланетянина из фильма “Чужой”, но и мозги студентов. Монстра со свисающими с головы черными спутанными патлами и мелкими злобными глазками, сверкающими из-за стекол очков, гнездящихся на носу, из которого струится вязкая желеобразная желтоватая масса... С острыми кривыми когтями, на которых еще виднеются остатки красного, как кровь препарированного животного, лака... Монстра, наводящего ужас на весь биологический факультет. От которого кровь леденеет в жилах у несчастных учащихся, навсегда останавливается кровоток. Смотрите в кинотеатрах этим летом... фильм ужасов.... “Англичанка”.

Катя нервно захихикала, затем вздохнула, попытавшись вложить в этот вздох как можно больше грусти и разочарования и бессмысленным взглядом уставилась в английско-русский словарь, который держала в руках вот уже минут пять. Кое-как заставив себя вспомнить, что за слово она там искала, Катя открыла нужную страницу и с чувством всё возрастающей безнадежности опустила словарь на стол. Это бесполезно. Она переведет этот текст только к ночи, а уж о том, чтобы его выучить не было и речи. И таких даже не переведенных текстов у неё еще три, и любой может попасться на зачете, где их понадобиться пересказать. Катя испытала желание побиться головой о стену. Можно с летальным исходом.

– Может, тебе нужна помощь? – раздавшийся позади неё голос детектива заставил Катю подпрыгнуть на месте, навалившись на спинку стула, отчего тот опасно качнулся. Но стоящий рядом Эл во время удержал его, крепко сжав спинку. Фак, едва не грохнулась.

– Спасибо, – пробормотала Катя, поздновато спохватившись, что Эл и был виновником того, что она едва не встретилось с полом. – Не подкрадывайся, – сказала она, но без упрека, просто, чтобы что-то сказать и отвлечь внимание от того, что она едва не обделалась от страха. Всё же треснуться затылком о пол – малопривлекательная перспектива. Затем, спохватившись и вспомнив кое-что, быстро переспросила: – Что ты там насчет помощи предлагал?

Эл медленно обошел её сзади и сел на тахту. Теперь они сидели напротив друг друга, и их разделял только угол стола со сложенными на нём листками. Эл несколько секунд молча смотрел на неё, и у Кати за это время промелькнуло много мыслей, начиная от “ему что, нечем заняться?” до “он же не думает, что я тоже Кира?”. Но Эл так же быстро отвел взгляд, оставив её с тоской и раздражением размышлять о том, что если она и дальше будет так нервно реагировать на все его взгляды и движения, что в пору пойти застрелиться.

– Ты наверное, экстрасенс. И как ты только догадался, что мне нужна помощь, а? – с сарказмом спросила Катя, чтобы как-то отвлечься от ненужных мыслей.

– Проявил смекалку, – отозвался детектив, без разрешения забирая у неё из-под носа лист с текстом, который она кое-как начала переводить, добив за целых полчаса аж абзац из четырех строк. В голосе Эла не прозвучало ни намека на насмешку или сарказм. Он как всегда был безэмоциональный, спокойный, слегка хриплый. Нужно переключить своё внимание на что-то другое, а не думать о том, какой у него, черт возьми, сексуальный голос.

Катя поёрзала на стуле, наблюдая, как Эл пробегает глазами по листу с текстом, затем тянется за простым карандашом. И что только на него нашло? Напала необходимость проявления некоторой определённой доли заботы по отношению к ближнему своему? И как же это льстит самолюбию. Великий Эл переводит ей текст по английскому. И пусть он уже однажды это делал, но теперь он предложил это добровольно. Похер на то, что там его побудило к данному действию, но как же это повышает самооценку. Словно тебе удалось надеть хамут на дикого не поддающегося дрессировке мустанга. Или погладить тигра, который вместо того, чтобы прикончить тебя, урча устроился у твоих ног.

– А как, мм… дела с Кирой? – спросила Катя, чтобы не молчать. Они вообще давно не говорили на эту тему. Она была без малейшего понятия, что собирался делать Эл. Что странно, неужели повседневные заботы напрочь вытеснили из её головы мысли о том, зачем в их мире Эл. Его присутствие стало настолько привычным, что ли. Настолько, что она позволила себе на некоторое время позабыть о том, что в их мире находится чокнутый маньяк по имени Кира, возомнивший себя богом.

– Скоро всё закончится.

Ответ прозвучал так внезапно, что до неё не сразу дошел смысл сказанного. Вот так просто? Эл уже все спланировал?

– В смысле? – растерянно и одновременно взволнованно переспросила Катя. – Что закончится? – тут же доперев, что задала тупой вопрос, она поправила: – То есть, ты уже нашел Киру? И что теперь собираешься делать?

Эл несколько секунд странно смотрел на неё, словно о чем-то размышляя. Затем, закусив губу, опустил глаза, рассеянно рассматривая лист у себя в руках. Катя наблюдала за ним, даже не намереваясь этого скрывать.

Все кончено? Мысль обрушилась на неё, словно старое обветшалое здание, которое решили снести за ненадобностью. Все кончено. Быть этого не может. До этой самого мгновения она и не подозревала, как сильно она к нему привыкла, насколько естественным стало его присутствие в их мире, рядом, здесь, с ними, с ней. Это уже давно перестало казаться странным, теперь уже и помыслить было сложно о том, что когда-то Эла здесь не было и не должно было быть. Это противоречило всем законам мироздания и её представлении об устройстве вселенной. Но потом это как-то вошло в привычное русло, и мысль, что наш мир, оказывается, не такой скучный, даже стала приносить удовольствие. Конечно, было ясно, что рано или поздно всё закончится. Эл здесь не навечно, в конце концов он вернется в свой мир. Но Катя об этом особо не думала и уж тем более не озадачивала себя мыслями о том, будет ли скучать. Даже, когда поняла, что неравнодушна к нему, старалась об этом не думать. До сегодняшнего дня.

Катя грустно усмехнулась, снова глянув на Эла и чувствуя себя идиоткой. Чтобы не сидеть пеньком прямо напротив детектива, она встала, и подойдя к шкафу, сделала вид, что что-то ищет на полке, на самом деле лишь бездумно переставляя статуэтки, что в обилии водились во всей её комнате. Друзья почему-то обожали дарить ей эту дребедень. Рулон туалетной бумаги, по её скромному мнению, и то полезней. И вот почему ни у кого не возникает идеи подарить на день рождения с десяток рулонов? Полезно, а главное – креативно.

– И как именно скоро все закончится? – поинтересовалась Катя. Ей даже показалось, что её голос прозвучал не только не опечалено, а наоборот, позитивно. Ого, она, оказывается, такая двуличная и коварная, прям как роковая Маруся. – Текст перевести успеешь? – пошутила она, оборачиваясь.

И слегка дернулась от неожиданности, когда он резко поднял глаза. Катя почувствовала, как от его больного воспаленного, а не бесстрастного и спокойного, как обычно, взгляда у неё ёкнуло сердце.

– Биологическая терминология... – начал было он еще более хрипло, чем обычно, но затем сам же быстро себя оборвал. – Но знаешь, – Эл каким-то резким не характерным для него жестом решительно отложил лист вместе с карандашом в сторону, словно ненужный мусор. – Плевать на текст. Он не имеет значения.

«В смысле?» – подумала Катя, глядя, как он поднимается с тахты, распрямляя плечи. Снова испытала волнение, глядя на его тонкие строгие черты лица, черные волосы, упрямо сжатые губы. Ей хотелось обладать им. Не просто физически, как вполне возможно и получилось бы, ведь он всего лишь мужчина, а о них она была не особо высокого мнения. Но ей не нужно было лишь его тело. Душа, весь он! Весь он до дна, без остатка.

Всего лишь мужчина, но какой черт возьми! «Ненавижу тебя, за то, что ты такой. И люблю».

Ей все показалось странным, вся эта ситуация. Все мысли о нём пронеслись в её голове за секунду. Она все еще смотрела, как Эл приближается к ней. Она еще не поняла, что он собирается делать, когда он оказался рядом, внезапно заключая её в объятья и прижимая к шкафчику, на одной из полок которого она мгновения назад переставляла дурацкие статуэтки, и накрывая её губы своими.

* *

Вот уже второй день подряд некая Алина Шухрай находилась в подполье. Ничего не менялось. Пальма не упала ей на голову с какого-нибудь этажа. Потерянный листок из Тетради не возник магическим образом у неё на письменном столе. Поэтому все больше и больше Алина погружалась в уныние, и даже мысли о том, что зачет по английскому перенесен с понедельника на эту субботу, то есть на завтра, не создавали настолько похоронного настроения и желания смыть своё бренное тело в унитаз.

И виновата в этом была дорогая мамуля, которой было абсолютно пофиг, что у её дочери теперь неприятности. Ну ладно, допустим, она была не в курсе важности хранившегося в сумке листа. Но кто ей давал право выбрасывать чужие вещи без спроса?! Поэтому сегодня вечером за ужином Алина не выдержала и вновь подняла тему несчастной несвоевременно почившей сумки, которая была столь юна и еще совсем не видела жизни. Дело уже начало доходить до ругани, когда Алина упомянула, что важна ей была не только сумка, но и лежавшие в ней вещи! Мама уставилась на неё с недоумением и заявила раздраженным голосом, что перед тем, как избавиться от «этого старья», достала оттуда какие-то дурацкие бумажки. Алина поперхнулась, и кефир, которого она набрала полный рот, оказался весь на столе, разлетевшись в стороны подобно брызгам из фонтанчика.