Текст книги "Гость из мира Death Note (СИ)"

Автор книги: Omi Or Tay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 50 страниц)

– Надо идти, – сказал парень, глянув на неё. Катя критически осмотрела его в ответ и сказала ехидно улыбаясь:

– Ты весь в грязи, Эл, и вдобавок ещё и воняешь.

У парня слегка дрогнули губы.

– Ты не лучше,– беззлобно ответил он.

Катя рассмеялась. Маруся лишь скромно улыбнулась.

– Надо идти, – повторил парень и повернулся к бабульке. О, она, оказывается, ещё стояла здесь. – До свиданья. Благодарю за помощь.

– Подождите, – остановила его бабушка. – Куда ж вы пойдите на нач глядя? Да в таком-то виде! У мяне пераначуйте. Жыву я адна, гастей тож не бывае. Скушна мне старай. Завуць мяне Зинаида Пятроуна. А вас как?

– Я Катя, это Маруся, а его зовут... Эл, – быстро представила всех Катя, не дав детективу даже слово вставить. Тот недовольно на неё покосился.

– Шош это за имя такое? – спросила удивленная бабка.

– Ну, понимаете, – с удовольствием принялась объяснять Катя, не обращая внимания на недовольную рожицу Эла. – Просто его зовут Лялик Люлюпусиков. Но он просит нас звать просто Элом, – тут Катя заговорщицки понизила голос и наклонилась к уху бабульки. – Сами понимаете... с таким именем... хм... я бы тоже попросила называть себя как-нибудь по-другому... – Катя покосилась на детектива. Тот выглядел абсолютно спокойным, но то-то подсказывало Кате, что с этой минуты он её недолюбливает.

– А-а-а! – Зинаида Петровна и Катя обменялись понимающими взглядами. – Ну, не пераживай, сынок! – бабка ободряюще похлопала детектива L по плечу. Тому этот жест явно пришелся не по нраву, он подыграл бабуле, улыбнувшись уголком губ.

– Да, не переживай, сынок, – поддакнула Катя с делано-сочувственным видом. Маруся тихонько хихикнула. Эл промолчал, но его взгляд, адресованный Кате, не сулил ничего хорошего. На секунду ей стало не по себе, но потом она решила не заморачиваться.

«Вот уж не думала, что когда-нибудь обосру L прямо в его присутствии! – весело думала Катя. – Тетрадь Переселения и вправду очень полезная штука!»

– Ой, Эл, у тебя кровь идёт! – внезапно пискнула Маруся и схватила детектива за руку. – Вот!

Тот с каким-то безразличным видом оглядел свое окровавленное запястье.

– Похоже, я порезался стеклом, что было в баке.

– Сильно болит? – сочувственно спросила Маруся.

Эл пожал плечами.

– Не очень.

– Перевязать надо, блин, чё стали? – недовольно пробурчала Катя. Нет, вокруг неё точно какие-то странные люди. Пыльным мешком стукнутые, епт.

– Ну, так пойдем у дом, – сказала бабулька.

*

Рано утром Катя, Маруся и Эл покинули гостеприимную бабку и направились пешком в деревню Елизово. Одежду они постирали, и она больше не пахла. Это радовало. Руку Элу бабуля перевязала, а напоследок ещё и приготовила им в дорогу печенье. Какая добрая бабушка им попалась!

В Елизово они втроем добрались ближе к вечеру. Поначалу шли пешком. Марина как ни в чём не бывало семенила следом за Элом и делала вид, что не замечает злобных взглядов Кати. Гораздо больше в этот момент её беспокоило то, что она-то в отличие от остальных была на каблуках. Но ныть и жаловаться на свою жизнь в присутствии Эла она не собиралась, поэтому, в конце концов, мысленно сетуя на свою несчастную судьбу, просто сняла свои к тому времени уже покрывшиеся дорожной пылью туфельки и пошла босиком.

Про себя она тихо радовалась, что они не знают причины описки, сделанной ею на листке. А Марина предполагала: причиной было то, что в момент написания она предавалась думам об Эле, в частности о его вымышленном имени «Рюузаки».

Сам Эл молча шёл впереди, как обычно сутулившись и засунув руки в карманы. Но в Маринины планы отнюдь не входило дать возможность детективу спокойно поразмышлять о чём-то своём, поэтому уже не прошло и двадцати минут, как она нагнала его и пошла рядом.

– Э-э, Рюузаки, – начала она, – ммм, и как тебе переселение?

– Впечатляет, – ответил тот коротко.

– И что ты чувствуешь?

– То есть?

– Ну, ты же в другом мире! Что ты чувствуешь, находясь не дома, – выделила последние слова Маруся.

Эл на секунду задумался.

– Странно.

– Что странно?

– Я чувствую себя немного странно.

– Э... Ясно... – вздохнула Марина, поняв, что Эл не собирается в красках описывать свои ощущения.

Она помнила, как её переполняли эмоции, когда она попала в другую вселенную и поняла, что Тетрадь Переселения настоящая. Она не чувствовала себя странно, она была В ШОКЕ! Одно дело надеяться, что чудеса существуют, и совсем другое – убедиться в их существовании на собственной шкуре. И, возможно, что, вернувшись домой, она бы подумала, что это ей сдуру померещилось... Но имелось одно существенное доказательство в пользу обратного. И это «доказательство» сейчас шло рядом с ней, засунув руки в карманы своих тёмно-синих джинсов, и в реальности своего существования явно не сомневалось, в этом Марина была уверена. Но, чёрт возьми! Как же было странно (странно – это ещё ОЧЕНЬ мягко сказано!) разговаривать с тем, за кем раньше наблюдала с экрана своего компьютера. Поэтому на всякий случай Марина решила удостовериться в реальности идущего рядом субъекта и, как обычно не думая о том, как это будет смотреться со стороны, протянула руку и потрогала Эла за плечо.

– М? – детектив вопросительно глянул на неё, а потом подозрительно покосился на руку Марины, которая ощупывала его плечо так, словно хотела удостовериться, что под его майкой на руке не растут шипы.

– Да ничего... – пробормотала Марина, поспешно убирая свою руку и смущенно краснея. – Ты настоящий... мда...

Глаза Эла стали размером с пятикопеечные монеты. Катя сложилась пополам от хохота.

– То есть... ммм... ты существуешь, хм... – попыталась было исправиться Марина, злобно косясь на подругу.

Катя уже просто стонала от смеха, из глаз её катились слёзы:

– Ха-ха! Эл... ты существуешь!.. Ты... ха-ха-ха... ты знал об этом?... Ха-ха-ха! Маруся...Ой, не могу!!!

Марина лишь смущенно улыбалась, мысленно желая дать подруге хорошего тумака.

– Эл, – тихо сказала она. – Я уже рассказывала тебе, что в этом мире все считают тебя выдуманным героем.

– Да, я помню.

– Многое, о чём ты здесь узнаешь или что увидишь, может тебя, скажем так, удивить. Но ты не воспринимай всё близко к сердцу, хорошо?

До Елизово добрались без приключений. По дороге их подвёз на телеге добрый дедулька. Печенье, что дала им Зинаида Петровна, оказалось очень даже неплохим, так что от голода в пути никто не умер (даже Эл).

В общем, всё было бы в шоколаде, если бы не одно «но».

– У меня нет денег, – сказал Эл, когда они стали в очередь за билетами на вокзале в Елизово. – Они были в рюкзаке.

– У меня, кстати, тоже ни копеечки, – вставила Катя, прожигая Марусю злым взглядом. Марина знала, что в отличие от неё, подруга не получала стипендии, так как училась на «платном», поэтому всегда заявляла, что лишних денежек у неё не водится. А к её компьютеру до сих пор ещё не был подключён безлимитный Интернет, из-за чего Катя испытывала огромные душевные мучения, коротая вечера с ненавистным тормознутым Белтелекомом. Результатом всего выше перечисленного стало устройство на работу.

– Ничего, я куплю билеты, – Марина стала рыться в кошельке, в который кроме денег чего только не было напихано, начиная со старых чеков и заканчивая пробитыми талонами на автобус и проездными на предыдущие месяца. – Ой... у меня только пятнадцать тысяч рублей... Этого хватит? – с наивной надеждой спросила она.

– Может, с карточки снимешь? – хмуро предложила Катя. – Интересно, здесь есть банкомат?

– Э... У меня не осталось денег на карточке, – сказала Марина, поджимая губы.

В ответ на это Катя лишь презрительно хмыкнула. Ну вот, сейчас опять скажет, что она тратит деньги на всякую фигню (На Тетрадь Переселения, например, действительно).

– Сколько стоит билет до Минска? – спросил Эл у кассирши, так как подошла их очередь.

– Семь тысяч триста пятьдесят в общем вагоне.

– Не хватит на три билета, – как громом пораженная прошептала Марина. Она мысленно застонала. Что же делать? Не идти ведь до Минска всю дорогу пешком!

– Дайте два билета на ближайший поезд, – быстро сказал Эл и, взяв у неё деньги, протянул их кассирше.

====== Часть II. Глава 2. Поездный заяц ======

Жульничать – это нормально. Практически даже честно.

Терри Пратчетт. Ведьмы за границей

Поезд на Минск приехал поздно ночью. Катя и Маруся показали проводнице свои билеты и прошли внутрь вагона. Пока та отмечала билеты на своём листочке и не смотрела на него, Эл, бормоча «Я провожающий. Я провожающий», быстро прошмыгнул следом. Троица быстро прошла между полок, на которых спали пассажиры. Ближе к концу вагона, в четырёхместном купе, которое к счастью оказалось пустым, были места Кати и Маруси. В двухместном купе напротив, на верхней полке заходился храпом какой-то мужик. Эл поднял крышку нижнего сиденья в их купе и заглянул туда, куда обычно все пассажиры ставили свои чУмоданы.

– Мда, – задумчиво протянул он. – Тесновато будет, но думаю – продержусь.

– Что-о? – удивилась Маруся. – Рюузаки, ты что, собрался там прятаться всю дорогу?

– Не всю, – поправил сыщик. – А только во время проверки билетов и когда проводница будет поблизости.

– Э-э-э... да... – сказала Катя. Ничего себе. У себя в мире на лимузинах разъезжал, а тут полезет в багажник для сумок. Девушке стало даже немного его жаль. Они-то с Марусей поедут, как нормальные люди. И всё из-за этого недоразумения ходячего, не могла даже запись в Тетрадь сделать нормально! Иногда Кате реально хотелось придушить эту раздолбайку. Как можно так постоянно лохаться? И главное, что от этого страдают другие. Вот теперь Эл должен отдуваться. Так, Катя, стоп! Что-то последнее время ты уж слишком часто Эла жалеешь...

– По моему знаку будете приоткрывать крышку, чтобы мне было чем дышать, OK?

– Хорошо, – ответила Маруся.

– И ещё кое-что. Если кто-нибудь из вас даст мне под голову свою сумку, я буду очень благодарен, а то жестковато там, сами понимаете...

Катя задумалась, стоит ли жертвовать своим рюкзачком (она ходила в универ с маленьким черным кожаным рюкзачишкой, и всё это время он был при ней) и отдавать его под голову детективу, где он положит его в пыль и грязь. «Катя, ты хочешь, чтобы в пыль и грязь Эл положил своё лицо?! – с негодованием спросила Совесть (да-да, она имелась даже у Кати). «Не парься! Маруся даст ему свою сумку, а она большая, и в этой жизни ей уже ничто не повредит, так что забей, – ответила Катя. – И вообще, это всё из-за Маруси, пусть она и лезет, а не мучает бедного парня. Хотя, в принципе, мне похер...» – «Так уж похер?» – почему-то засомневался внутренний голос. «ЧТО?! Конечно же похер!!!»

Как Катя и предполагала, Маруся протянула Элу свою сумку.

– Держи.

– Благодарю.

В этот самый момент поезд качнулся и тронулся с места. Эл забрался в багажное отделение (А хрен его знает, как это место на самом деле называется, – автор) и кое-как в нём вместился, положив под голову сумку щедрой Маруси.

– Закрывайте крышку, как только будет идти проводница, – распорядился детектив.

Не успел он это сказать, как послышались её шаги.

– Давайте.

Крышка захлопнулась, Маруся и Катя сели на неё сверху.

– Ваши билеты, – сказала проводница.

Девушки с милыми улыбками протянули ей свои билеты.

*

Маруся вернулась из купе проводницы и протянула обожаемому Элу газету.

– Вот, держи.

Эл, измученный, весь покрытый испариной и пылью и уже пять минут как вылезший из места, не предназначенного для пассажиров, взял газету и развернул её. Удовлетворённо хмыкнув, он отложил её на стол.

– Итак, – серьёзно сказал он девушкам, сидящим напротив, – настала пора обсудить кое-что важное. Кто-нибудь из вас может одолжить мне сотовый телефон? Если вдруг что-то случится, мне нужно быть с вами на связи, сами понимаете.

– Хех, – после секундного раздумья Катя полезла в свой рюкзак, – ладно, так и быть, – снисходительно заявила она. – У меня есть второй мобильник. Он старый, я им почти не пользуюсь. Держи, – она протянула Элу телефон.

– Я сотру с него все номера. Если он попадёт не в те руки, не нужно, чтобы они там были. А теперь назовите мне свои. Я их запомню.

– Катя, что ты рассказала Лайту о себе и о Марине? – уже чуть позже спросил Эл, запихивая старый сотовик Кати в свой карман. – Я имею в виду, ты говорила ему, где вы живёте?

– Нет, конечно, – надулась якобы обиженная Катя. – Я что, глупая, что ли? – «Этот гад меня недооценивает! Но я ему ещё покажу».

– Я сказала, что мы с Марусей учимся на биофаке БГУ. И прибыли из 2010-го года, а если быть точнее, то из 12-го мая.

– Всё?

– Всё.

– А что-нибудь про своих друзей, родных, знакомых, их адреса?

– Нет. Я упоминала лишь биофак. Специально, чтобы Лайт знал... мм... места нашего постоянного пребывания в своём мире, скажем так. Ясное дело, и его теперь нужно там искать. Больше ничего не говорила. Хотя, нет, подожди... Ещё...

Мужик из противоположного купе заворчал во сне. Ребята насторожились. Но тот опять захрапел. Троица продолжила разговор ещё более тихими голосами, чем раньше.

– Про работу ничего не говорила? – спросила Маруся.

– Да, – с заминкой кивнула Катя. – И про работу сказала ещё... И всё.

– Катя подрабатывает в больнице, – пояснила детективу Маруся.

– А к чему было ещё про работу упоминать? – спросил Эл. – Зачем ещё своих коллег в это впутывать?

– Не знаю, – недовольно бросила Катя. – Может, мне хочется кого-нибудь из них убить, что с того? – Вспомнив про некоторых из своих так называемых коллег, она лишь презрительно фыркнула. На большинство из них ей было, мягко говоря, насрать. Нет, никто её там не доставал, но многие раздражали. Нет, конечно, смерти она никому там не желала, просто с языка сорвалось.

– Надо же, – там временем заметил Рюузаки. – Кто бы мог подумать, что ты такая кровожадная.

– Она не кровожадная, – вступилась за подругу Маруся. – Она настоящий зайчи-ик! Милый, невинный, безобидный!

Катя зло покосилась на неё. Если бы взглядом можно было убить, Маруся была бы уже мертва (причём давно...).

– Сама ты зайчик!!! Отвали от меня! И вообщё, заяц здесь пока что Эл! А ещё раз меня так назовёшь, точно прибью! – Катя терпеть не могла, когда ей давали подобные «пушистые» и ласковые прозвища.

– Катя, – проговорил Эл, задумчиво глядя в окно (кстати, там ничего не было видно, потому что была ночь), – в точности повтори мне то ложное правило, которое ты придумала и сказала Лайту.

– «Новому владельцу Тетради необходимо сразу же после получения её отправиться в мир бывшего владельца и время, в котором он жил, и пробыть там 60 дней, в местах, где тот бывал до этого. Только в этом случае права владения полностью перейдут к новому владельцу. Иначе Тетрадь Переселения откажется с ним сотрудничать, занеся его в другую вселенную, она уже не вернёт его обратно». Звучит тупо, но, в любом случае, у Лайта нет выхода. Он не может проверить истинность правила, и рисковать он тоже не может.

Эл достал из кармана джинсов кусочек листка с Правилами и повертел им перед глазами, внимательно рассматривая. «Разумеется, сомнения по поводу истинности этого правила у Него есть и не малые. Наверняка догадывается, что Катя с Мариной на моей стороне. Тем более есть основания думать, что правило было выдумано ей, чтобы запутать его. И тем не менее... Надеюсь, что он всё же не решит это проверить, иначе... Иначе я никогда его не найду... Не найду, чтобы наказать за убийства... А может, не станет проверять это правило, потому что уже всё равно с какого мира начинать вершить „справедливость“? А знаешь ли ты, что я иду следом? Наверняка. Я всегда буду рядом, даже если нас не будет сковывать цепь. И изменить это может только моя смерть. Ты ведь уже был близок к триумфу. Зачем останавливаться. Ты просто давно должен был приказать Рэм убить меня. Мне сказали, что она была согласна сделать это. Тогда почему я ещё жив?»

– Да, – согласился Эл. – Твои действия были правильными. И упоминаниями о биофаке и больнице тоже. Конечно, теперь твоим однокурсникам и коллегам угрожает опасность, но, если бы ты не подсказала Лайту, куда отправляться, – он сунул кусок листка обратно в карман, – и мы бы не знали, где его искать, опасность Киры угрожала бы не только им, а всему миру.

Все трое обменялись понимающими взглядами. Несколько минут все молчали, и был слышен только стук колёс. Катя, сидевшая ближе к окну и теребившая свой длинный хвост из тёмно-каштановых волос (вредная привычка такая), задумчиво произнесла:

– Значит, придётся караулить Лайта в университете или на работе.

– При этом надо быть крайне осторожными. Без сомнения, Лайт взял Мису с собой, чтобы пользоваться её глазами Бога Смерти, – заключил Эл.

– Я только одного не понимаю, – задумчиво сказала Маруся, – Лайт же узнал наши имена ещё тогда... Почему же мы с Катей до сих пор ещё живы?

– Вот, блин! Нашла, что напоминать, – буркнула Катя, смотревшая в окно. Сидевшая рядом с ней Маруся тоже посмотрела в окно (что они все пытаются там увидеть?)

Эл встал во весь рост.

– Не знаю точно, – сказал он, подперев нижнюю губу большим пальцем. – Может быть, он... Охххх! – Эл внезапно пошатнулся, схватился за стол, а потом медленно сполз на пол.

– Эл! – пискнула Маруся.

– Чёрт! Что ещё за...! – Катя и Маруся кинулись к распростёртому на полу детективу.

– Эл! Эл, ты меня слышишь? – тормошила парня испуганная до смерти Маруся.

– Эл! – Катя схватила руку детектива, чтобы проверить его пульс. – Ничего не чувствую... – побелев, прошептала она.

*

Катя всё ещё пыталась нащупать пульс, когда вдруг Эл открыл глаза. Несколько секунд он рассматривал потолок вагона и настороженные лица склонившихся над ним девушек, будто не узнавая их, потом грустно вздохнул. Все молчали.

– Ой... кажется, я нашла пульс... – скромно подала голос Катя, чтобы разрядить ситуацию.

Эл убрал руку Кати и медленно с трудом поднялся на ноги, опираясь о сиденье купе.

– Рюузаки! Что случилось? – моментально накинулась на него всё ещё бледная Маруся.

Рюуга плюхнулся на сиденье.

– Не знаю, – он дотронулся рукой до своей груди. – Понятия не имею, что произошло. Вдруг что-то будто кольнуло в сердце, и в глазах потемнело. Странное чувство... Ну да ладно, – он беззаботно забрался на сиденье с ногами и положил подбородок на колени. – На чём мы там остановились?

Катя с Марусей в недоумении переглянулись.

«Этот парень чокнутый, – подумала Катя. – Минуту назад ни с того ни с сего отключился, а теперь как ни в чём не бывало...»

– С тобой точно всё нормально? – спросила всё ещё беспокоящаяся Маруся.

Ответить Эл не успел. От разговора их отвлёк шум в вагоне. Мимо них быстро прошла недовольная женщина с огромной сумкой, явно только что зашедшая в поезд. Ребята, отвлекшись, не заметили, что поезд уже несколько минут стоит на станции. Шум и голоса стали громче. Разбуженные пассажиры заворочались на своих полках. Мужик, всю дорогу действующий на нервы нашей троицы своим храпом, сонно спросил у только что зашедшей женщины:

– Что случилось? Чего там так шумят?

– Милиция документы проверяет у пассажиров, – ответила та.

– Чего? Зачем?

– А чёрт их знает! Говорят, преступники какие-то сбежали, вот и проверяют все поезда, выезжающие из Могилёвской области, смотрят документы, обыскивают вагоны.

– Чё за херня? – пробормотала Катя.

– Смотрят документы? – переспросила Маруся. – А у меня только студенческий есть и всё.

– У меня тож. Да пофиг! Хватит им и этого, – отмахнулась Катя. – Можно подумать, все люди с собой всегда паспорта таскают. Я, например, его никогда с собой не ношу.

Маруся с беспокойством посмотрела на Эла. Ведь он не сможет спрятаться, так как вагоны всё равно обыскивают, а билета у него нет. Если проводница будет таскаться вместе с ментами, она может вспомнить, что он заходил в поезд как провожающий. Оставалось надеяться, что у неё не такая хорошая зрительная память.

Однако Рюузаки остался, как всегда, невозмутим, будто происходящее вообще его не касалось.

Их очередь пришла через несколько минут. Ментов было трое. И проводницы с ними не было. Один, худой, как жердь, обыскал купе, посмотрев и в отделе для сумок. Второй, похожий на колобок на ножках, проверил документы. Третий, среднего объёма, просто стоял над душой. «Колобок» посмотрел документы девушек и повернулся к L. Самый знаменитый (но, увы, не в этом мире) детектив, невинно моргая глазёнками, протянул ему поддельный паспорт, взятый с собой из другой вселенной и, к счастью, не положенный при отправлении в тот злополучный рюкзак. Милиционер лениво глянул на фотографию, имя, перевёл взгляд на стоящего перед ним мальчишку и небрежно сунул ему паспорт обратно в руки. Эл с благодарностью принял его.

Третий милиционер, который до этого момента просто стоял в стороне, сунул под нос ребятам лист с распечатанными на нем двумя чёрно-белыми фотографиями.

– Не встречали их? – спросил он.

Катя глянула на фотографии. На одной из них был изображён портрет здоровенного детины лет тридцати или чуть старше, с короткими светлыми волосами и разбросанными по всему лицу веснушками. Второй был чуть постарше, тоже светловолосый, но очень худой и вдобавок с кривым носом и злобным взглядом мелких, близко посаженых глазок.

– Не встречали их? – повторил уставший ждать милиционер.

– Нет, – ответила Катя, отрывая взгляд от фотографий. Каждый раз, когда она видела фото разыскиваемых преступников, то почему-то всегда старалась запомнить лица, как будто могла их где-нибудь встретить.

– Нет, – повторила за ней Маруся.

– А ты их видел, парень? – Мент помахал фотографиями перед самым носом детектива Эла.

– Нет, не видел, – ответил ему детектив.

– Если встретите, звоните в милицию. – И, повернувшись к ним спиной, милиционер кивнул своим напарникам: – Пошли в следующее купе.

Поезд тронулся больше, чем через полчаса, когда были проверены все вагоны.

Женщина, зашедшая в вагон на остановке, оказалась их новой соседкой по купе. Остаток пути ребята больше не разговаривали. Эл всю дорогу сидел у окна, закрываясь газетой каждый раз, когда проводница проходила мимо. Катя и Маруся вскоре стали клевать носами и забрались на верхние полки, чтобы поспать.

В 6.38, с опозданием в час, поезд «Могилёв – Вильнюс» прибыл на Минский вокзал.

Катя проворно слезла с полки и потянулась.

– Бля, голова раскалывается, – пробормотала она, потирая виски. – Так и не удалось заснуть. Неудивительно, что Мак ненавидит ночевать в поезде.

– Кто такой Мак? – спросил Эл.

– Наш друг из другого города, – ответила Маруся, слезая с полки. Тут же зацепилась за поручень сумкой и чуть не шмякнулась на пол, но Эл во время успел её поддержать. – Ой... Спасибо... – пробормотала она, краснея.

Катя закатила глаза:

– Марусенция, как всегда, в своём репертуаре.

– Идёмте, уже все почти вышли, – сказал Эл, проходя к выходу из вагона. Маруся засеменила следом:

– Не отставай, Катя.

– Да, – кивнул Эл, – не отставай, зайчик.

– САМИ ВЫ ЗАЙЧИКИ, БЛЯТЬ!!! – злобно рявкнула им вслед Катя.

...Маруся с Катей не спеша вышли из вагона первыми. Эл, высунув голову и оглядевшись, попытался было незаметно прошмыгнуть следом мимо стоящей у выхода проводницы, но тут вдруг почувствовал, что кто-то схватил его прямо за раненое запястье. Повернувшись, он встретился взглядом с удивленной проводницей.

– Эй, – проговорила она, крепко держа его за руку. – Ты же был провожающим.

Эл замер, чувствуя, как рана на руке начинает пульсировать болью, от крепко стиснувших её пальцев.

– А ну-ка покажи свой билет!..

====== Часть II. Глава 3. Ультиматум. ======

– Предъявите свой билет, пожалуйста, – повторила проводница строгим голосом.

Маруся и Катя в ужасе остановились в нескольких метрах от Эла. Маруся повернулась к подруге. «Что делать?» – светился в глазах немой вопрос. Катя лихорадочно соображала. Конечно, Эл не сможет показать билет, потому что у него такового попросту не имелось. И проводница моментально позовет милицию. Кстати, о милиции... Неподалеку как раз прохаживался милиционер. Только этого не хватало. Надо было действовать и при этом быстро.

Катя уже сделала шаг в сторону Эла и державшей его проводницы, как в этот момент заговорил сам детектив:

– Я прошу прощения, – спокойно обратился он к проводнице, – но вы держите меня за больную руку.

Та глянула на запястье парня и слегка смутилась, только теперь заметив, что оно перебинтовано.

– У меня там глубокий порез, – тем временем, как ни в чём не бывало продолжал Эл. – Не могли бы вы отпустить мою руку. В конце концов, мне больно, знаете ли.

Проводница явно растерялась. Эл вздохнул.

– Я сейчас покажу вам свой билет, – успокаивающе прошелестел брюнет, запуская другую руку в карман джинсов, якобы за билетом, – только отпустите моё запястье, – в его голосе промелькнуло лёгкое возмущение.

Женщина отпустила руку парня. Тому только это и было нужно.

– Спасибо, – сказал Эл и тут же бросился наутёк. Не долго думая, девушки побежали за ним.

– Стой!!! – заорала, наконец очухавшаяся проводница. – Стой!!! Не смей убегать, мошенник! Милиция! МИЛИЦИЯ!!!

Вслед за улепётывающей троицей кинулся милиционер, тот самый которого видела Катя.

– Разбегаемся в разные стороны! – крикнул на бегу Рюга, девчонкам. – Созвонимся позже!

И в следующую секунду все трое кинулись в рассыпную. Мент побежал за Рюзаки.

– Стой!!! – кричал милиционер, полный мужчина, лет сорока, с пушистыми чёрными усами, густыми бровями и чёрной шевелюрой. – Держите мошенника! – кричал он проходящим мимо людям. —Держите его! – Разумеется те и не думали никак реагировать и лишь с изумлением провожали взглядами милиционера и удирающего от него парня. Некоторые давились смешками, тыкая в них пальцами.

Эл пробежал по подземному этажу вокзала, потом по переходу и выскочил на привокзальную площадь.

Нда... Бедный дяденька и не думал, что гонится за великим сыщиком, раскрывшим более трёх с половиной тысяч преступлений. И после всех его великих дел этому сыщику даже один раз в поезде зайцем проехать не дают... Беспредел!!! Но зато какая картина! Великий детектив драпает от милиционера! Но где там было ленивому полному усатому милиционеру угнаться за худеньким и шустреньким Элом! Уже через десять минут тот стал задыхаться, замедлил бег, а потом и вовсе остановился. Погрозив в след убегающему кулаком, он пробубнил:

– Бессовестный мальчишка! Распустилась молодёжь, эх. – И, поправив галстук, он поковылял назад на вокзал, мысленно рассуждая о том, куда катится мир, какая сейчас пошла наглая молодёжь и что будет лет через двадцать. На этом мы с вами покинем нашего доблестного усатого милиционера, который, может быть, ещё встретится на пути главных героев, и посмотрим, что же тем временем делал Эл.

Отделавшись от своего преследователя, Рюузаки перешёл на шаг, и достал мобильник, что дала ему Катя.

– Катя? Где вы? Я? Я нахожусь рядом со старым зданием... На нём написано «Химический факультет». Я рядом с главным входом... Хорошо, жду, – Эл отключил мобильный и принялся ждать девушек.

*

– Нда-с, прекрасно побегали, – проворчала Катя.

Она, Эл и Маруся стояли в находящемся неподалёку от вокзала университетском городке БГУ, куда умудрился забежать детектив. Рядом возвышалось старое серое девятиэтажное здание химфака. Напротив него стояло новенькое здание юридического факультета, которое в отличие от химфака было отремонтировано. Чуть поодаль расположился геофак и главное здание БГУ. Картину дополняли симпатичные зеленые газоны и клумбы с цветами. Короче, прелесть да и только. Если б еще химфак отремонтировали, было бы вообще великолепно.

Маруся грустно рассматривала свои туфли на каблуках. Во время убегания ей пришлось их снять, чтобы не сломать каблуки. И ноги заодно, ведь с её-то лоффкостью отделаться сломанными каблуками – это ещё удача. Правда, теперь у неё болели ноги, так как она стёрла их об асфальт, и было видно, что настроение её испортилось.

– Тэк-с, сейчас ровно 7.05, – проговорила Катя, глядя на свои наручные часы. – Занятия в универе начинаются в 9.00. Но сначала надо заехать домой, а потом уже – в универ.

– Что-о? – спросила Маруся. – Ты хочешь сегодня ехать в универ?

– Блять, Маруся, – буркнула на неё Катя. – У нас сегодня практика по ботанике и английский! Практику я потом отрабатывать не хочу, а англичанка вообще меня прибьёт нахер, если я не приду! Я ей уже шесть текстов должна! И когда мне, твою мать, их отвечать??? Тебе легко говорить, ты просто прочитаешь и уже всё знаешь, а мне учить их надо наизусть! Блять, заебало уже всё!

– Ммм... Ладно... – поспешно пробормотала Маруся, обескураженная такой длинной и пылкой речью.

– Но сначала нужно заехать домой, – заявила Катя. – Мы все грязные, в пыли, одежда порвана. Да от нас скоро вонять начнёт! – Она зажала пальцами нос и помахала перед ним рукой. Маруся поперхнулась. Катя повернулась к детективу. – И тебе перевязку нужно сменить. Из-за той коровы-проводницы у тебя опять кровь проступила. Короче, сейчас по домам. Кстати, нас вчера целый день дома не было. Наши родоки нам устроят фирменный допрос и выеб мозгов с пристрастием. – Вчера не было? Как это не было? – не поняла подруга.

У Маруси была одна особенность: будучи вообще девушкой умной, она тем не менее умудрялась тормозить на таких простых вещах, что Кате частенько хотелось её придушить или как минимум стукнуть о что-нибудь головой, «чтобы мозги стали на место, блядь!!!». Но пока до рукоприкладства не доходило, и Маруся до сих пор ходила целой и невредимой, хоть и обложенной матом раз двести. То ли Катя считала, что рукоприкладство не выход, то ли решила, что Мане и это уже не поможет, неизвестно.

– Маруся, блять, ты тормоз! – фыркнула Катя. – Мы в Death Note отправились когда? Двенадцатого! Вернулись в одиннадцатое. Но всё 12-е число протаскались по просёлочным дорогам, а потом ехали в поезде. То есть нас вчера весь день в Минске не было. Сегодня 13-е, четверг.

– А, ну да, ну да, – кивнула Маруся. – Ничего, я что-нибудь придумаю. А ты что маме скажешь?

Катя хмыкнула.

– Найду что, – пробормотала она.

– Кстати, – подал голос всё это время молчавший L. – У меня для вас новость. Извините, но кому-то из вас придётся поселить меня у себя дома. Ненадолго, разумеется.

Девушки переглянулись. На минуту повисло молчание. Эл переводил взгляд с одной на другую, ожидая ответа. Катя задумчиво теребила свой хвост, прикидывая в уме, что делать. Конечно, предки вряд ли разрешат поселиться с ними незнакомому человеку, да и квартира у них маленькая, только зал и ещё одна комната, в которой живет Катя. Но дело было в том, что как раз самой девушке было интересно пожить в одной квартире с Элом. Её просто распирало любопытство. Например, ей было интересно: правда ли он всегда ест только сладости или как он будет вести себя с её родителями, или понравится ли ему их кошка Ася, да и вообще куча всяких несущественных глупостей. В голове настырно мелькал вопрос: «А чего это тебя вдруг так заинтересовало?», на что она мысленно буркнуло что-то типа: ” Не, любопытно же. Раньше видела его только в аниме, хочется понаблюдать за ним в реальной жизни«. Поэтому, если сказать маме, что Эл, допустим... Точно! Тогда она, несомненно, согласится. Катя уже хотела было предложить ему свой дом, но вместо этого почему-то ляпнула: