Текст книги "Начать жизнь заново (СИ)"
Автор книги: Nitka
Жанр:
Слеш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 34 страниц)
На втором этаже, как и на первом, стало очень свежо, но я опять поёжился – тут не только свежо, но и холодно. Значит, начну закаляться.
Когда отпустил одного из питомцев, то ощутил, как от пальцев отлипает что-то отвратительно-грязное. Жвачка, что ли? Пригляделся – точно! На шерстке, прямо возле загривка, красовалась белая жевательная резинка. Вот хрень, главное, чтобы с шерстью отрывать не пришлось.
Но сейчас даже пытаться что-то отодрать не стоило: во-первых, её надо выдирать тогда же, когда и купать обоих щенков, во-вторых, первое сделать невозможно, так как теплой воды нет, а я не дебил, чтобы мыть их в холодной, и, в-третьих, не в раковине же?! Хотя…
Ага, точно! Снова открыл ту самую «записку», набрав ещё:
«14. Кипятильник и ведро».
Эх, уверен, в обычном продуктовом такого не купишь. Придется или обойтись, или искать хозяйственный. А может, мне повезет, и я наткнусь на супермаркет – столица же.
Врубив музыку на полную катушку, благо динамик у меня очень даже ничего, засунул сенсор в карман и пошел в кладовку, надеясь на то, что там всё-таки найду что-то стоящее.
Снова несколькими движениями «вскрыл» ржавый замок и, решив больше не рисковать, тщательно закрыл за собой дверь, заходя внутрь.
Честно, эта «кладовка» больше, чем мои ванна и туалет вместе взятые, которые были там, в прошлой квартире.
Я едва собрался сделать шаг вперёд, как вдруг за что-то запнулся и, чтобы не упасть, попытался ухватиться за какой-то нащупанный выступ справа. Выступ явно был не против и, соответственно, не пошатнулся, но тут уж не удержался я сам. А когда, наконец, получилось найти нормальную точку опоры, посветил туда телефоном. Моим «спасителем» оказалась круглая дверная ручка. Сама маленькая дверь с этой ручкой была только на верхнюю половину стены, словно нижнюю часть кто-то поленился вырезать. Она тоже закрывалась на защёлку, ещё более старую и непригодную, чем прошлая. Чтобы добраться до неё, попытавшись открыть, пришлось подвинуть несколько вещей, хотя, казалось, двигать там уже некуда… Надеюсь, я ничего не разбил…
Понадобилась вся моя сила, чтоб её сдвинуть, однако, при этом мне посчастливилось чуть «с мясом» не оторвать защелку от стены.
Внутри небольшого открывшегося квадратного углубления обнаружились те самые вещи, которые были нужны: швабры, два веника, лопатка, несколько мисок разной величины, в которых в старину стирали бельё, ведра… Но, как назло, тряпки, блин, не было. Скорей всего, в доме жила ещё и прислуга, а когда все уехали, люди оставили здесь лишь самые нужные долгохранящиеся вещи.
И что теперь? Не трусы же рвать?
Осторожно вылез, забрав с собой только хозяйственное мыло, лежавшее на полочке сбоку. Интересно, а мыло имеет срок годности? Надеюсь, что нет, не хватало ещё его покупать.
Так, ла-а-а-адненько, оставив кладовку открытой, пошел в свою комнату. С чего бы начать?
А начал я с постели. Кинув мыло на круглый ковер, там всё равно бардак, подобрал все три подушки и пошел на балкон. Там снял с них пушистые наволочки, по очереди положил на балкон и выбил те рукой. Перья летели – жуть, зато щенкам весело. Они бегали за пушистыми клочками, иногда чихая от пыли или просто падая, так как смотрели вверх, и время от времени пытались поиграть в перетягивание наволочки.
Когда я это замечал, то сразу отгонял их, но лишь на секунду отворачивался, и негодники вновь возвращались к своему занятию.
Когда все подушки были протрушены, я обратил внимание на наволочки: те очень пыльные, постирать бы… Но покамест только вытрусил, после надев обратно на подушки.
– Эй, Шики, Локи, пойдемте, – и вдобавок позвал их свистом, пускай привыкают к новым именам.
Теперь забрал одеяло, покрывало и простынь, положив подушки на матрац. И если покрывало с простыней просто забросил на плечо, то одеяло, ведь оно пусть тёплое и пушистое, но довольно тяжелое, пришлось тащить практически по полу, заодно собирая тканью пыль.
Потрусил и их, хотя когда трусил, чуть не грохнулся с балкона, почти уронив треклятое одеяло. Хиляк ты, Миша, занимаешься спортом, а силы – как у болотной лягушки или домашнего таракана. Вот зажмут тебя в тёмном переулке, и прощайте кровные денежки вместе с ключами и телефоном. Мда, печально-печально.
Возвращаясь в спальню, задумчиво посмотрел на два оставшихся матраса. Меня почему-то преследовало ощущение, что вряд ли удастся их дотянуть. Скорее, грохнусь где-нибудь на полпути и счастливо помашу ручкой улетающему в далёкие дали сознанию. «Пока, Мишенька, – помашет оно мне в ответ. – Я передам привет дедушке».
Эх, но тащить всё-таки пришлось. Как говорится, «понеслась». Тащил по одному, свешивая сначала первую половину, а потом вторую. При этом у меня появлялось такое огромное желание выкинуть его нафиг и не париться, что даже не знаю, как удержался.
А дальше я просто «втянулся». Пособирал карандаши, да и вообще всё, что валялось в беспорядке на столе и полу. В моей сумке всегда лежали обычные целлофановые пакетики. Это не мне, а Тёме – он не переносит любой транспорт, кроме велосипедов и поездов, и то, чуть качнет, и капец. Меня после двух-трёх таких поездок с его нежеланием брать пакетики из-за нездорового оптимизма типа «всё обойдётся» практически перекашивало, так что пакетики стал брать я.
И в этот раз, сложив всё в так пригодившиеся пакетики, положил те на стол рядом со стопкой бумаг, многие из которых были простыми эскизами или недоработанными рисунками. В стол пока лезть не стал, хотя было о-очень любопытно. У меня и так дел выше крыши.
После отодвинул «голую» кровать, стол и скрутил в трубочку ковры, просто кинув их в коридор. Став на стол, а потом и на кровать, снял гардины и шторы, которые, так же как и ковры, теперь лежали в коридоре.
Теперь передо мной предстал вопрос с полами. Сегодня ночью я буду отдыхать здесь, скорей всего, на простых матрасах, но задыхаться от пыли не собираюсь, а спать с открытыми окнами – холодно. Значит, всё-таки придется их помыть. Только чем… А может, идея с трусами не такая уж и плохая?
Нет, плохая, трусы тоже жалко.
И тут я посмотрел на шкаф… точно! Практически бегом к нему подскочил, открывая дверцы. Там висело довольно-таки много одежды, но большинство уже безвозвратно испортилось из-за хрупкости материала. Странно, как тут ещё моль не завелась.
Достал какую-то непонятную доисторическую рубашку, отрывая от неё рукава. Сбегал за ведром, внизу набрал воды. На этот раз щенков за собой тягать не стал, я их и так уже затаскал.
Но перед самым мытьём устроил небольшой перекур. Странно, но я даже не заметил, как прошли целые шесть часов, и даже не ощущал холода: или привык, или «разбегался» настолько, что полностью согрел мышцы. Мне тут же захотелось чего-нить съесть, но тираном я не был, поэтому перед перекусом сбегал за щенками, возвращая их на родную землю, только в ванне. Они же хотят пить и есть, а я, дурак, со своими хлопотами про это и забыл.
Недостаток миски и кружек заменил тем, что поставил щенков в ведро, наливая туда воду, а сам попил так, прикладывая губы к крану. Псинки лакали воду как в последний раз – настолько хотели пить. Когда же те напились и съели по пицце (одну мне, вторую пополам им), то я набрал половину ведра, молясь, чтоб этого не заметили, и замочил «новую» тряпку. Сказать, что вода холодная, было бы преуменьшением, она оказалась просто ледяной! Зверски ледяной, так что на верхний этаж я шел как заведённый, про себя повторяя: «Я закаляюсь, за-ка-ля-юсь!»
Так как это не помогало, попробовал новый тип самовнушения: «Вода тёплая, очень тёплая, очень-очень тёплая», причём, с каждым новым разом количество слова «очень» увеличивалось в геометрической прогрессии. Однако всё равно после того, как я начал мыть, руки покраснели, а пальцы сжимались с трудом.
С окончанием подобной мазохистской экзекуции, принялся за другие предметы мебели. Как говорится: «Куй, пока горячо». Вымыл шкаф, а вещи из него, особо не разбирая, выкинул в коридор, так же, как и содержимое тумбочек. Ящики стола просто вытянул и отправил по аналогичному адресу. Причём меня совершенно не взволновало, что вещи лежат прямо у порога – я зверски устал и уже еле-еле дотирал от пыли окна, становясь на стол и тумбочку, чтобы достать до багета: вот где было царство пыли… Ну, ещё и на шкафу.
Зато к концу дня, в половину десятого, я мог собой гордиться: комната была практически в порядке, в смысле вымыта на первое время. Воду за всё время поменять так и не решился, хоть та стала чернее некуда, с клубками плавающей пыли.
Уже не помня себя от усталости, закрыл окна, спускаясь вниз, чтобы сходить в туалет, а потом посмотреть, куда делись мои щенки – за уборкой я про них снова забыл.
Те спали на кухне на полу, свернувшись калачиком и тесно прижавшись друг к другу, для сохранения тепла. А рядом с ними виднелась весьма наглядная лужа. Я только устало вздохнул и, нервно хихикнув, подумал, что щенки ещё и вежливые, не в разных местах своё дело сделали. Это ж я дурак, не выпустил питомцев на улицу, а они вот и… Но сейчас я слишком устал, чтоб убираться, оставлю до завтрашнего утра.
Широко зевнув, прижал щенков к себе и понёс их наверх. Нечего тут спать, окна-то открыты.
Пробравшись сквозь гору вещей, выключил музыку на телефоне и практически грохнулся на лежавший на полу матрас в своей комнате, накрываясь сверху вторым. Щенки, сонно скуля, удобнее устроились под боком, а я же начал засыпать. Конечно, в такое время мне никогда не спалось, но эта работа… И уже в полусне подумал, что всё не так уж плохо.
*
Утром я проснулся от негромкого тявканья и облизывания моего лица. Но сразу не понял, где, как и почему нахожусь. Потолок незнакомый, да и у меня в комнате люстры такой никогда не было… И собак я вроде никогда не заводил, у мамы же на них «психическая» аллергия. Стоп!
Рывком поднялся, и с меня скатились какие-то два щенка с грязно-золотистой шерстью. Огляделся. Вот хрень, где я?
И вот тут до меня постепенно начало доходить… Это же теперь мой дом, а я на полу, в своей комнате. Достал телефон: 5:40. Это уже вошло в привычку. Хорошо, что будильник отключил, а то встал бы в половину. Но, как ни странно, я выспался. Наверное, потому, что так рано лёг. А ещё щенки. Вот же неугомонные создания… Но их по-любому нужно вынести на улицу, ещё наделают мне тут дел похуже вчерашнего.
Выключил сенсор и посмотрел на экран так, как в зеркало. Многого не увидишь, но видок всё равно помятый. Взъерошил себе волосы, окончательно поднимаясь. Сделал лёгкую зарядку, а потом добавил упражнения: двадцать отжиманий (сделанных с горем пополам), сотня приседаний (не знаю, как я еще досчитал до ста) и растяжку. Хотел попробовать пистолетик*, но после нескольких неудачных попыток решил оставить попытки. Мде, ну и спортсмен из меня, только бегать и умею.
Кстати, о беге, пора бы уже выходить. Наспех надев спортивную куртку и сходив «по делам», я, не выпуская щенков из рук, достал маленькие наушники. Надев их, включил музыку практически на полную громкость. Кстати, в остальных комнатах очень прохладно – всё-таки раннее утро. Достал из кармана ключи и вышел на улицу. Щенков выпустил во дворе, а сам вышел за пределы дома. И вот тут задался вопросом: «А где, собственно, бегать?». Потом хлопнул себя по лбу и вернулся, забрав все деньги из конверта – заодно и в магазин схожу.
И тут, когда вышел, недалеко увидел старика в спортивном костюме, бегущего в мою сторону. Уже на первый взгляд видно, что костюм хоть довольно простой, но из дорогой ткани. Не надо быть гением, чтобы понять – старик живёт в одном из этих домов.
– Постойте, – остановил я его, замахав рукой, как это делают автостопщики, останавливая машину.
Музыку тут же поставил на паузу.
– Утро доброе, – он с улыбкой кивнул, останавливаясь, но продолжая маршировать на месте.
– Доброе, – я вежливо кивнул. – Мне можно присоединиться?
– Конечно, буду только рад, – на этот раз он улыбнулся шире.
На этом наш разговор закончился. Он бежал впереди, я, чуть отставая, сзади, чтобы видеть дорогу. Память у меня, конечно, не фотографическая, но мне удалось примерно запомнить путь. Неплохо, если завтра старик выйдет в то же время, всё-таки с компанией веселее.
Наше дыхание сливалось в унисон, только вот мы всё бежали, а я постепенно начинал выдыхаться. В какой-то момент пожилой мужчина обернулся… Мне показалось, или он ехидно прищурился?!
Наконец, тот сделал первую остановку. Я обессиленно стал на месте и, уперев руки в колени, попытался восстановить дыхание. А старику это, кажется, вообще нипочём. Он лишь подошел и протянул небольшую бутылочку воды. Где только взял?
Посмотрев на такую желанную влагу, я только помотал головой. Кому как не мне знать: чем больше пьешь, тем быстрее устаёшь, к тому же бульканье и плеск воды в желудке – не самые приятные ощущения при беге.
Тот одобряюще хмыкнул, а сам лишь несколько раз прополоскал рот, смачивая горло, но выплёвывая воду.
– Отдышался? – спросил он меня.
Я только кивнул, почему-то не хотелось упасть в грязь лицом перед этим человеком.
– Эх, молодежь, – вновь проворчал он, протягивая мне бутылку, – на, хоть рот ополосни, а то мы даже половины дороги не пробежали. – В ответ на мой искренне охреневший взгляд он душевно засмеялся. – Ты, видать, недавно здесь, раз не слышал? Дорога для бега дальняя, короче нет, вот только я и бегаю, соседи не хотят, кто ленится, кто занят, а кто пути долгого боится.
Я вздохнул, но принял бутылку:
– Можно всю?
Тот с ухмылкой кивнул. Тогда я частью прополоскал горло, а остальное вылил на волосы, снова их взъерошивая. А после этого услышал смешок:
– Спортсмен.
– Угу, – тихо буркнул в ответ и глазами поискал место, куда можно выкинуть пустую бутылку.
Недалеко был мусорный контейнер, а рядом торговый автомат, где, собственно, и продавалась вода.
Вторую часть пути мы тоже пробежали молча, а в конце я уже еле волочил ноги. Старик, видимо, решил проявить понимание, и после короткой остановки, большую часть которой я, облокотившись на столб, считал птичек, мы пошли пешком.
– Вы каждое утро так бегаете? – спросил я у него, когда почти отдышался и пришел в более-менее вменяемое состояние.
– Ага, три круга обычно, – заявил он, и мои брови поползли вверх.
– Мы хоть половину пробежали? – осторожно спросил я.
– Ага, – он серьёзно кивнул, но в глазах то и дело пробегали смешинки.
Видимо, он от души забавлялся ситуацией. Черт побери, этот старик мне уже нравится.
– Тогда можно я буду бегать с вами, – попросил я, – хотя бы один круг?
– А потянешь? – ехидца в голосе, те же смешинки в глазах.
Я вздохнул:
– Не уверен, но попробую. Попытка не пытка. Так что?
– Хмм… Даже не знаю, – он задумался, а потом вдруг довольно ухмыльнулся. – Я соглашусь, если ты хотя бы на секунду опередишь меня.
И быстро побежал прочь. Чертов старик, на вид шестьдесят, а бегает лучше, чем я в шестнадцать. Но я тоже не лыком шит, и если этот дед согласится бегать со мной только ежели я его перегоню, то я его перегоню!
С этим я рванул следом, но треклятый старик, будто дразня, в те моменты, когда мне удавалось приблизиться к нему, делал резкий рывок, убегая ещё дальше. Вот хре-е-е-е-ень!
Моё дыхание стало хриплым, ноги то и дело заплетались, а наушники я сорвал и запихал в карман ещё в начале, чтобы не мешали. Пару раз спотыкался, почти не обращая на это внимания, один раз даже упал, но в голове было лишь одно: я догоню его, чего бы мне это ни стоило! Я же начал жизнь заново, с чистого белого листа, а жизнь надо начинать лихо, так, чтобы было, что потом вспомнить! И я добьюсь своей цели: догоню чертового старикашку, и он будет со мной бегать!
Голова уже начала кружиться, но я лишь встряхивал ею, уговаривая себя, что ещё немного… Ещё немного, и я догоню его. Не знаю, почему мне это стало настолько важно, но догоню… Ещё немного…
И тут я запнулся, падая на пешеходную дорожку. Уже подсознательно расслабил мышцы, сгруппировавшись, чтобы падать было не так больно, и почувствовал удар. На то, чтобы встать, сил не хватало, так что я только перекатился на траву, раскидывая руки и ноги «звёздочкой» и смотря, как плывут в небе облака. Хотелось сказать: «Всё, больше не могу», но из горла ничего членораздельного, кроме хрипа, не вырвалось.
Я отстранённо подумал, что, наверное, мы смотрелись странно: старик, дразнящий бегущего за ним мальчишку, у которого, наверняка, отобрал конфетку. Очень странно. И тут же почувствовал, как на меня сверху льётся вода. Причём, газированная.
– Эй, парниша, ты как? Не помер? – рядом с источником воды раздался обеспокоенный голос.
Ей Богу, теперь у меня язык не повернётся назвать этого старика пожилым человеком. Пожилые люди себя так не ведут и уж точно не бегают, как бывшие чемпионы высшей лиги… Хотя с чего я взял, что он не один из них? Мне-то там никто не знаком, так что всё возможно…
Я открыл рот, куда сразу же попала газировка, и закрыл, глотая. Плевать, пить хочу.
И тут, даже не знаю, откуда силы взялись, сделал резкий рывок, поднимаясь, тем самым выходя вперёд старикана и заявляя ему:
– Ну что, старик, я тебя обогнал, теперь-то будешь со мной бегать?
А после этого сразу почувствовал, как всё кружится. Кажется, сегодня я раза в три превысил лимит своей выносливости, так как ноги подкосились, и я снова упал на траву под громкий довольный хохот старика.
========== Глава 9: Удача ==========
– Ну что, старик, я тебя обогнал, теперь-то будешь со мной бегать?
То, что я назвал его стариком, да ещё и фамильярно, на «ты», понял только когда лежал на траве. Кошмар, даже не помню, когда последний раз так бегал и бегал ли так вообще.
– Эй, подымайся, юное дарование, земля-то холодная, а ты разлёгся, – не прекращая смеяться, он подошел и подал мне руку. – Обогнал всё-таки, лис хитрый. Но уговор есть уговор…
Мне оставалось только слабо улыбнуться в ответ, дожидаясь, пока всё хотя бы относительно перестанет кружиться. Мда, опять возвращается моя прежняя наглость, ведь до ТОГО момента я со всеми старшими тоже разговаривал на «ты». Даже не знаю, хорошо это или плохо.
Я вытянул руку, а старик, ухватив её, дернул на себя так резко, что я даже подскочил:
– До лавочки хоть дойдёшь, герой?
– Не знаю, – ответил честно, чувствуя, как в горле опять начинает першить.
– Эх, черт с тобой, пойдём, я помогу, – он легко подхватил меня под мышку и отбуксировал к спасительной скамейке.
Я же, сам не зная почему, чувствовал себя неимоверно счастливым. При наличии сил, я бы даже станцевал. Но, к сожалению, второе дыхание, как и седьмое, или сколько там у меня их, уже давно открылось и исчерпалось, поэтому я всего лишь безвольно откинулся на лавку, снова смотря на небо. Честное слово, так успокаивает.
Краем глаза увидел, что дед, тихонько посмеиваясь, набирает какой-то номер:
– Алло, Слав, заедь за мной, я тут, недалеко от этого… как его… маркета… Не язви, со мной-то всё нормально, а вот с парнишей рядом – нет. Добегался, дурак. Да, буду ждать.
На слове «маркет» я всё-таки поднял голову. Мне же туда надо… А бежать ещё раз – самоубийство.
– Старик, – голос был хриплым и слушался с трудом, – мне в супермаркет надо.
– А дойдёшь? – он смерил меня скептическим хитроватым взглядом.
– Дойду! – заверил его, но сил, чтобы хотя бы поднять голову, так и не нашлось.
– Успеешь в свой маркет, – проворчал тот, тоже откидываясь на лавочку. – Ты вообще сейчас встать не сможешь, и так ни рыба ни мясо.
– Но…
– Никаких «но». Я тебя так загонял, значит, мне и отвечать. Сейчас едем ко мне и поедим, – тихий хмык и смешок, – за знакомство. Заодно расскажешь, как здесь очутился. Я всех соседей в округе знаю, тут-то почти все старики.
– Не могу, – стоял я на своём, – мне утром надо!
Жаль, что я не мог для большего эффекта посмотреть ему в глаза. Собеседники тогда сразу сдавались.
– Раз так, дай список – я Славу пошлю, – он тоже не отставал.
– Нет, мне надо увидеть всё своими глазами, – да, я могу быть упёртым.
Причем очень упёртым и «биться головой об стенку», пока не расшибу или стенку, или голову.
Иногда это хорошо, иногда плохо, но в данном случае, наверное, первое. Я как-то не горю желанием рассказывать про свою Санта-Барбару с типичным эпик фэйлом первому встречному. Чужие жалость и презрение мне и даром не нужны, а от соседей тем более. Я просто хочу жить.
К моему удивлению, старик ничего не сказал, и мы сидели в молчании. Но с каждой минутой всё сильнее пахло «жареным». Интуиция велела бежать и не оглядываться, а чувство самосохранения ругало на чём свет стоит, и вопило о том, что я заключил контракт с дьяволом… Совесть упорно молчала.
И вот это самое «жареное» наступило – приехала машина старика. Чтобы убедиться, я даже поднял голову: из машины вышел водитель, высокий такой парень лет двадцати-двадцати пяти в «парадной» одежде: черных пиджаке и штанах, белой рубашке, с затянутым поверх длинным черным галстуком. По канону, на ногах ещё должны были быть черные туфли, но увидеть их мне было не дано, голова упорно отказывалась опускаться ниже.
– Владимир Григорьич, этот, что ли? – он внимательно оглядел меня с головы до ног.
– Этот-этот. Упрямый пацанёнок. Забирай его, и поехали, – проклятый старик поднялся, махнув рукой в сторону черной солидной машины не помню какой марки.
Не дав сказать и слова, водитель, не исхитряясь, закинул меня на плечо и пошел в авто. А у меня, как назло, не было сил даже на манер Фионы из «Шрека» побить кулаками по его спине. Зато у меня есть голос! Не такой громкий, как у мультяшной принцессы, но есть же!
– Старик, если ты меня сейчас же не отпустишь, то я закричу, что это похищение!
– Ну кричи-кричи, а мы посмотрим, – могу поклясться, в его голосе звучал сарказм… А машина всё ближе и ближе…
Эх, ну, раз обещал, значит, исполню серенаду покойника. Настал мой звёздный час. Но, капец, как же стрёмно, сколько времени мне уже не приходилось делать таких сумасшедших поступков?
Набрав в грудь побольше воздуха, я громко то ли закричал, то ли завопил, ну прямо как девчонка:
– Помогите! Насилуют! Это похищение! Сделайте же что-нибудь! Помогите! Ну кто-нибудь…
Докричать мне так и не дали, запихнув в машину на заднее сидение. Старик сел следующим, рядом со мной, а водитель уселся за руль.
– Поехали, а то на крики этой жертвы местных насильников ещё милиция сбежится, – он едва сдерживал хохот.
Я же, кинув недовольный взгляд, постарался поудобнее устроиться на сидении.
– Даже не думал, что он закричит, Владимир Григорьевич, – не оборачиваясь, подал голос водитель, – смелый парень, – с заднего сидения мне было хорошо видно его отражавшуюся в зеркале усмешку. Я поморщился – вот скотина, говорит, будто меня тут нет. – Едем домой?
– Да.
– Но мне надо…
– Домой, – снова жестко повторил старик, а мне ничего не оставалось, кроме как смириться.
Эх, и везёт же мне на странных личностей…
*
Когда мы подъехали к какому-то двухэтажному дому, меня так же бесцеремонно закинули на плечо. Ехали минут пять, хотя очень быстро. Но за это время, плюс пока машина направлялась туда, я успел более-менее восстановить силы, так что извернулся, прыгая на землю, и вырвался из кольца чужих рук. Напоследок, мстительно пнул «киднеппера» по ноге и, скрестив руки на груди, с независимым видом посмотрел на старика:
– Ну что, раз приволокли меня сюда – пойдем.
Тот захохотал, но сделал пригласительный жест рукой, открывая ключом ворота.
Уже идя, я краем уха услышал тихий мат водителя, садившегося за руль. Ну, он своё получил. Терпеть не могу таких людей, а он мне с самого начала не понравился.
*
Ближе к десяти часам я сидел в уютной гостиной, попивая чай, а иногда ещё и беря лежавшее в вазочке овсяное печенье. Улыбчивая старушка, Вера Павловна, сидела рядом со стариком (почему-то никак по-другому назвать его не получалось), и они на пару пытались заставить меня рассказать о своём переезде. Пока я стойко держался, но раз за разом сдавал позиции.
– Да говорю же, просто узнал о родственниках и решил переехать сюда. Сам пожить.
– И всё? – недоверчиво уточнил старик.
Я тяжко вздохнул:
– Не пойму, почему вы так настойчиво пытаетесь узнать обо мне? – это начинало надоедать, и я поднялся. Всё весёлое утреннее настроение давно испарилось, и я в который раз пожалел, что вообще с ними встретился. Сидел бы в доме, убирался, так нет же, побегать приспичило. – Спасибо за угощение, но мне пора, там ещё щенки ждут голодные, их давно было пора покормить.
– Да подожди ты, никуда твои псята не денутся, – старик досадливо поморщился. – Ты сюда, случаем, не сбежал?
– Нет, – мой голос тут же стал холодным, а лицо непроницаемым.
Слишком холодным и слишком непроницаемым, что выдавало с потрохами. Никогда не умел врать.
– Значит, всё-таки сбежал, – выдохнула Вера Павловна.
Вот хрень, да что же за день такой сегодня?!
Рывком развернувшись, я резко спросил:
– А даже если сбежал, что с того?! Сдадите милиции и отправите нерадивого пацанёнка обратно?
Как же достало. Губы чесались, прося сигарету. Уверен, если ближайшие три часа не сделаю затяжку, то просто окочурюсь от ломки. Да и вообще, сигареты успокаивают, а сейчас я действительно веду себя, как неразумный ребёнок.
– Ох, Мишенька, конечно же нет, – тут «в игру» вступила старушка, – мы помочь пытаемся. Ну, хочешь, денег дадим, ты ж, наверное, не взял ничего с собой.
Вот это и вывело меня окончательно. Честно, уж лучше презрение, чем жалость, это хоть привычнее. А жалость… Наверное, её я ненавижу больше всего. Мало того, что мне пытаются помочь незнакомые люди, так ещё и это «Мишенька», которое я просто терпеть не могу. Всё, хватит этого цирка, в конце концов, это не церковь и не дом Марии Терезы… Вот хрень, как же хочется сделать хоть одну затяжку, всего одну.
– Простите за грубость, – я даже нашел в себе силы легко улыбнуться, – но дома нужно переделать много дел, поэтому, до свидания.
Однако подняться и спокойно выйти мне всё-таки не дали. Как только я сделал первый шаг, старик негромко произнёс:
– Слава, держи его. Вера, выйди, пожалуйста, мне с этим молодым человеком, – он сделал ударение на двух последних словах, – надо поговорить.
Та поднялась и послушно ушла, негромко закрыв за собой дверь, а появившийся будто из ниоткуда Слава (ну прямо как супермен, не хватало только синих лосин с купальником, красных сапог и саморазвевающегося плаща такого же цвета) схватил меня за руку. Предупредив попытку как в прошлый раз зарядить ему по ноге, сообразительный водитель отступил так, чтобы исключить такую возможность.
Сопротивляться дальше не стал. Можно было, конечно, дать ему головой по нижней челюсти, если дотянусь, но сил всё равно в обрез, да и ситуация не та.
– Так вот, Миша, мы с Верой предложили тебе помощь не потому, что ты нам «попался», и стало жалко бродяжку, – словно прочитав мои мысли, серьёзно начал старик, – а потому, что ты нам понравился. К лентяю или какому-нибудь бомжу мы бы не повернулись.
Я даже застыл. Нет, такого не бывает. Не бы-ва-ет! Не может удача, так долго стоявшая ко мне задом, так резко повернуться и улыбнуться прямо в лицо.
«Ага, это какая-то передача со мной в главной роли. Сейчас камеры выключат, и после «снято» оператора тебя прогонят обратно восвояси», – ехидно прошелестел внутренний голосок.
– Не веришь? – он что, ещё один экстрасенс? Спасибо, мне и Юли хватило. – Так знай, что тебе всего лишь повезло, – нет, вот точно, – мы так же и Славке помогли, – кивок в сторону держащей меня сволочи, – он в прошлом гонщиком был. А потом травмировался. Очухался в больнице, так ему реабилитационный период назначили. Пришел в свой автодром, чтобы хоть по мелочи помочь, а там сказали: «Валяй отсюда, ты уже не нужен» – вот так-то, а мы его приютили и работу дали. Так что не шебуршись, никто тебя назад не отправит. Слав, отпусти его, уже, кажись, удирать не будет, пацанёнок непутящий.
Я закусил губу, подумав, что дед как нельзя прав: сейчас я и вправду больше напоминаю себя прежнего – дурака-малолетку. Только в этот раз ещё и с примесью недоверия и скептицизма. Это пора заканчивать…
– Мы тебе денег на первое время дадим, пристроим где-нибудь…
– Так, стоп, старик, – для убедительности я даже выставил впереди себя обе руки, – мне твоих денег и помощи не надо. Не люблю быть должником, а ты, скорее всего, запросишь потом что-нибудь такое…
Старик хмыкнул и даже тихо засмеялся, а напряжение в комнате стало понемногу спадать.
– Хорошо, видно, у тебя тут свои планы. Но я вот упомнил, в каком доме ты живёшь, он уже больше двадцати лет пустует. Помню, там до этого французы жили, а потом вдруг съехали. Они же? – я на автомате кивнул. – Вот и хорошо. Раз ни денег, ни работы не хочешь, дам тебе Славу в помощь, – это уже к мужчине: – Ты не против, Слав?
– Не особо, – неохотно ответил тот.
Ага, я вижу, как «не особо», скорее тут пофигистическое, но мстительное: «не хочу, но надо». Может, отказаться?
– Получается, он, – кивок на брюнета, – не только водитель?
– Ага, ещё по дому помогает… Хех, зато зарплата у него – как у хорошего дворецкого. Вон скоро форму потеряет, и бока жиром зарастут.
Ответом ему было тихое фырканье со стороны Славы.
– А как же вы? Кто вас возить будет? – предпринял я последнюю попытку.
Ну не нужна мне чужая помощь. Не нужна. Сам как-нибудь разберусь.
– Мы обойдёмся, правда, Вер? – бодро заявил старик, а я обернулся: в дверях стояла Вера Павловна, смотря на нас с понимающей добродушной улыбкой. – Мы оба давно на пенсии и ездим куда-нибудь очень редко. Дома домработница помогает, она каждый четверг приходит, а если что, так до магазина я и так добегу, – и вдобавок ехидная улыбочка. – К тому же, Слава тебе про остальное расскажет, это ж частная территория, так что у нас свои причуды есть, – и без остановки продолжил, – ну всё, давай, петляй к себе, ещё ж в этот маркет хотел заехать, псят покормить. Давай-давай.
Он заторопил меня, видимо, для того, чтобы я не успел отказаться.
Уже садясь на заднее сидение в машину, я невольно прокрутил в голове все события.
Сумасшедшее утречко. Кто бы подумал, что моё обыденное занятие может вылиться в такое. И старик, наверняка, уже строит на меня какие-то планы, ну не верю я в бескорыстную помощь… Или, может, я просто потерял веру в людей… Кто знает.
Чего только стоит моё сегодняшнее поведение – никакой апатии, только живые эмоции. Будто и не существовало тех ужасных трёх месяцев.
Да, определённо, в обществе живых людей я становлюсь таким же, как раньше. Конечно, многое безвозвратно изменилось, и теперь я законченный циник и практически взрослый самостоятельный человек, но всё равно остаюсь тем же упрямым твердолобым бездарем… Жаль, что прежние веселость и беззаботность уже не вернуть. И на этот раз… На этот раз я уже без Тёмки…
