Текст книги "Боевая Академия: Книга Судьбы (СИ)"
Автор книги: Непьющий философ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 62 страниц)
6
– Служба психологической помощи, я вас внимательно слушаю, – держа трубку между плечом и ухом, Алиса что-то деловито записала в тетрадку. – Нет, вы знаете, проиграть квартиру в карты – это еще не самое страшное. Вот вчера, к примеру, я видела, как четверо неудачников продули восемь тысяч в подпольных боях. Представляете, каково им сейчас?
– Лучше бы посочувствовала, – проворчал Ваня, голова которого лежала на столе, а взгляд был устремлен куда-то в окно. – И вообще, с каким пор ты у нас психолог по вызову?
– С некоторых. Служба психологической помощи. Хочешь с крыши прыгнуть? Прыгай на здоровье. Ну вот что, что ты можешь мне такого интересного рассказать? Ну ладно, давай, прыгай, по дороге расскажешь.
Словно зомби, Валера встал, поплелся к холодильнику, вернулся через минуту, поставил на стол две бутылки с пивом, и уронил голову на руки, сделав вид, что отрубился.
– У нее это давно так, – констатировала Катя, подперев ладонями щеки, и наблюдая за Безумной с неподдельным интересом. – Знаете, когда дети маленькие, они всегда мечтают кем-то стать. Мальчики моряками или космонавтами, девочки принцессами или балеринами. Ну, а наша Алиса всегда имела нестандартные желания. Ей подавай то, на что у других даже воображения не хватает. Работать в психологической поддержке на телефоне – это только верхушка айсберга, были мечты и покруче.
– Так вы вместе росли? – удивился Валера, на несколько секунд вынырнув из похмельного состояния. – И что, у нее при любой болячке всегда маниакальная уверенность, что она умрет, и что перед смертью нужно закончить все свои планы?
– Всегда. Видите ли, у детей также очень развита впечатлительность. Поэтому, когда у нас одна девочка, проживающая с нами в одной комнате, заболела вроде бы обычной ветрянкой, а через неделю умерла, у Алисы, само собой, произошел сдвиг на этой почве. Ну, и теперь каждый раз она вот такое вот чудит.
– Умерла из-за ветрянки? – не понял Ваня.
– Нет, из-за врожденного порока сердца. Но началось все с ветрянки.
– Служба психологической помощи, я вас слушаю… Ты что, не прыгнул еще? Так, еще раз сюда позвонишь – я приду и сама тебя оттуда скину, понял? Не надо мне указывать, как мне работать, чмо. Да чтобы у тебя почки отказали!
– Ну, разве не прелесть? – умилилась Ледяная Королева.
Из комнаты парней донесся мучительный стон, а спустя две минуты на пороге появился помятый староста группы. Чувствовал себя Дима примерно также, как и выглядел – помимо того, что у него от вчерашнего запоя раскалывалась голова, а в горле стоял жуткий сушняк, депрессия после сокрушительного провала никуда не делась, а наоборот, расправила крылья, и приготовилась с новыми силами отрабатывать свое предназначение, толкая командира в пучину безнадеги, тоски и черной меланхолии.
– Привет, – вяло сказал Ваня, не поднимая головы. – Пиво будешь?
– Давай, – плюхнувшись на стул, Дима пригладил волосы, и потянулся за бутылкой.
– Ага, щас, – буркнул Валера. – Это мое. Если хочешь, сходи, и сам себе возьми.
– Лень.
– Я подам, – не вставая с места, Катя переплела пальцы. Раздалось влажное "чпок", и липкая паутина опутала дверцу холодильника, оставляя за собой длинную белую нить. Катя дернула рукой, открывая холодильник, новой порцией паутины опутала одну из бутылок, ловким движением отправила ее прямо в руки Диме, а потом с помощью несильного "невидимого удара" закрыла дверцу обратно. – Учитесь, мальчики, это вам не в бассейн головой вперед нырять.
– Может, хватит уже, а? – пробормотал Валера.
Снаружи где-то вдалеке прозвучал звонок, сообщающий о том, что в Боевой Академии первокурсники, в отличии от остальных групп, продолжают ходить на пары, учить и сдавать конспекты, и получать за это оценки. Даже тот факт, что группа "БМ-17-3" вместе с другими второкурсниками теперь была награждена привилегией в виде освобождения от летних занятий, и переведена на резерв, где она должна сидеть и ждать неожиданного горячего задания в другом мире, никак не поднял Диме настроения. В таком состоянии ему было все равно, где находиться – в аудитории под гневным взглядом Богданова или здесь, среди печальных друзей.
Но здесь, хотя бы, никто не орет.
– Служба психологической поддержки, чем могу помочь? А, Степаныч, это ты. Что значит "хамишь клиентам"? Ты бы их нытье послушал, тогда бы их еще дальше посылал. Ладно-ладно, поняла, постараюсь сдерживаться. Все, у меня обеденный перерыв, отстань, – отключив телефон, Безумная потянулась, как кошка, потом достала откуда-то тетрадь, и поставила галочку в окошечке. – Лечить психов по телефону явно не мое. Ну, ребята, и чего такие кислые?
– Отвали, – буркнул Дима, залпом опустошая бутылку.
– Что-то вы сильно вялые для людей, которые за сегодня должны найти где-то восемь тысяч, не говоря уже о тех тридцати, ради которых затевалось вчерашнее мероприятие.
– Да, кстати, а зачем вам деньги? – поинтересовалась Катя. – А то вы вчера так ничего и не объяснили, а я спросить постеснялась.
Пожав плечами, Алиса сходила к своему гробу, и вернулась к каталогом товаров в яркой, глянцевой обложке.
– За этим.
– "Боевые артефакты", – прочитала Ледяная Королева вслух. – Это с черного рынка, что ли?
– И как ты догадалась?
– Потому что везде написано, что они бывшие в употреблении. Да и цена намного ниже, чем должна быть.
– На реальную цену нам бы год пришлось копить, – Алиса перевернула страницу. – Короче, тема такая: у нашей Луизы на следующей неделе день рождения. Двадцать три года. И, в качестве подарка, мы решили приподнести ей "Боевой скелет" В класса.
Ледяная Королева приподняла брови в немом изумлении.
– Шутишь?
– Почему это?
– Ты хоть знаешь, что такое "Боевой скелет"?
– Уникальный магический артефакт, в виде бронированного костюма, снабженного различным оружием, – процитировала Безумная описание из каталога. – Вот же, здесь все написано.
– Тогда ты наверняка в курсе, что этот артефакт потому уникален, что во всем мире его существует от силы штук восемь? А Г класса вообще два или три!
– В том-то и дело, Кать. Мы дарим Луизе не сам артефакт, а только его основную часть. Стоит всего тридцатку, но зато она сможет его доработать, доделать, собрать полностью, и продать за баснословную цену! Понимаешь, о чем я?
Катя покачала головой.
– Я, кажется, догадываюсь, чья это была идея. Кто еще может мыслить так дальновидно, перспективно, а самое главное, нестандартно?
– Не смешно, – Алиса закрыла каталог, и щелкнула по нему пальцем. – В общем, нам надо как можно скорее раздобыть где-то тридцать тысяч. Я немного потолковала с продавцом, он пообещал придержать артефакт для нас, но нет гарантии, что он сдержит обещание, если ему предложат больше. Ну, а дальше ты уже все знаешь.
– Да уж. Теперь понимаю, как обидно было упустить девяносто шесть штук.
– Слушай, завязывай уже со своим напоминаниями, а? – злобно выдал Дима, и поплелся к холодильнику за новой бутылкой.
– Как скажешь. Но, вообще-то, раз я теперь одна из вас, то я тоже в деле. Какой план? Ограбление банка, продажа органов, может, пойдем искать клад, как дядя Федор с собакой и котом?
Алиса оценивающе посмотрела на парней (Ваня рассматривал ногти на руке, Валера считал мух на потолке, а Дима застыл в ступоре, пытаясь сориентироваться в обустройстве холодильника), цыкнула зубом, и с сожалением вздохнула.
– План такой, подруга, что действовать, похоже, придется нам двоим. Эти хлюпики в данный момент ни на какие действия не пригодны. Пусть пока дома сидят.
– Согласна. А у тебя есть идеи?
– Практика, – Безумная свернула журнал трубочкой, и посмотрела в нее, как в подзорную трубу. – Только там мы можем хоть что-нибудь заработать. Но подходящих заданий для нас нет. Значит, нужно сделать так, чтобы они появились.
– Значит, тебе больше не хочется куролесить по стране, занимаясь вождением фур и проламыванием чужих черепушек? – понимающе вздохнула Катя.
– Вообще не хочется.
На несколько секунд подруги замолчали, окунувшись в общие воспоминание о событиях, про которые знали только они вдвоем. Тишину нарушил робкий стук в дверь, затем она распахнулась, и на пороге появилась Луиза собственной персоной.
– Всем доброе утро.
– Луиза, сестренка! – воскликнула Ледяная Королева, и поднялась с места. – Обнимашки!
– Э-э-э… – артефакторша попятилась, но не успела увернуться, как была заключена в крепкие объятия. Вдобавок, Катя еще и начала гладить ее по спине, массируя лопатки круговыми движениями. – Алиса?
– Потерпи десять секунд, и она тебя отпустит, – воспользовавшись ситуаций, Безумная спрятала каталог с товарами под стол. – Проходи, садись. Чай, кофе, или вы, миллионеры, с утра только коньяк хлещете?
Луиза слабо улыбнулась.
– Мальчики, сумки занесите, пожалуйста, они возле дверей стоят. Мальчики?
– Ага, щас, – пробормотал Дима. – Бежим и падаем.
– Грузчиков найми.
– Стерва богатая.
– Оставь их, – Катя скользнула к плите, чтобы поставить чайник. – У них сейчас депрессия. А что за сумки?
– Да я вам гостинцев привезла, – Луиза осмотрелась с видом человека, вернувшегося домой после долгих странствий. – Подарки кое-какие. А у вас здесь чистенько, уютно.
Алиса склонила голову к плечу.
– Так, Люся, или говори, что тебе надо, или катись.
– Ладно-ладно. В общем, я с квартиры съезжаю.
– Зачем?
– Да все из-за матери! – артефакторша сжала кулак. – Если она узнает, что я живу не в общежитии – мне конец. Вызовет папу, и увезут они меня отсюда, как бы я не сопротивлялась.
– А что плохого в том, что ты живешь не в общежитии? – удивилась Ледяная Королева, разливая чай по кружкам.
– Да просто у меня родители старой закалки. Знаешь, еще советских времен. Постоянно ворчат про падение нравов, разврат на каждом углу, и постоянно сношают мне мозги, что я, как девушка, должна быть порядочной, беречь себя для будущего мужа, носить юбки ниже колена, и т. д, и т. п, – Луиза поморщилась. – Знаете, когда я им по глупости ляпнула, что живу в одном блоке с тремя парнями, они так-о-о-о-о-й вой подняли! Хотели даже заставить меня забрать документы из Академии, и вернуться домой.
– А ты что? – поинтересовалась Алиса.
– Что-что… В следующий приезд соврала, что попросилась перевода, и теперь живу только с девочками. Это еще мелочи, но вот поход к гинекологу – вот что было самое страшное. Пришлось почти все деньги потратить, зато родители теперь уверены, что я берегу себя для будущего мужа, как они и хотели.
– Маразм.
– И не говори. Сама по себе, мать не злая, но она обо всем докладывает отцу, а вот он уже тиран. Ну, а если он узнает, что я живу в отдельной квартире, что эту квартиру оплачивает – на секунду – мой женатый любовник, что я зарабатываю на жизнь тем, что продаю боевое оружие без лицензии… – видимо, артефакторшу не смущало, что она только что открыла друзьям тайну, которую хранила на протяжении всего первого курса. – Лучше сразу утопиться.
Алиса и Катя понимающе закивали. Что касается парней, то им, как и пять минут назад, было абсолютно пофигу. Они находились все в том же состоянии вялых овощей, и даже не прислушивались к разговору.
– Как правило, бунтарский дух – одна из основ создания гениального индивидуума, – рассеянно заметила Безумная. – Я правильно вчера поняла, твоя мать теперь первокурсница?
– Да!
– Ну, значит, сделай так, чтобы ее отчислили, и дело с концом!
– Да, но как это сделать? Впрочем, как ты не делай, а это займет время. А пока мне надо показать матери, что я – тот самый идеал, который она с папой хотят видеть, – Луиза отпила чай из кружки, и потянулась к сумке, реагируя на звук входящего звонка. – Сейчас, одну минуту, надо ответить… Да, мамочка? Как?! Уже освободилась? А как же занятия? Богданов отменил пары? Ну, значит, возвращайся к себе, и… Не надо к ребятам заходить! Я-то у них, но мы тут заняты… – Луиза привстала, потом остолбенело уставилась на трубку телефона, и тяжело опустилась обратно на стул. – Все, мне конец. Мать хочет зайти к нам, познакомиться с моими соседями. Хотя, может, все не так уж и страшно?
В надежде она оглянулась, стараясь посмотреть на блок взглядом человека, попавшего сюда в первый раз. В глаза сразу бросилась надпись "Ссанузел", гроб посреди комнаты, и трое невменяемых парней, практически лежавших на столе посреди батареи пустых бутылок из под пива. А также пентаграмма на полу, кукла Вуду с лицом Богданова на подоконнике, и прочие мелочи, которые обитатель жилища со временем перестает замечать, считая их деталями интерьера.
– Все, я пошла топиться.
– Погоди ты, – Катя ухватила ее за руку, и усадила на место. – Нам просто нужно немного прибраться. Значит, делаем так: я сейчас выйду и задержу твою мать, насколько смогу, а вы тут наведете порядок, ладно? Алиса, гроб!
– Служа психологической помощи. Что? Ушел, и вещи свои забрал? Ну, милочка, тут без вариантов, он уже не вернется.
– Алиса!
– Я перезвоню. Нет-нет, лучше я.
***************
Громкий стук в дверь вырывал Марка из плена сна. Он поднял голову над подушкой, и несколько секунд таращился в пустоту, по привычке пытаясь сообразить, какой сейчас час, и не опаздывает ли он на пары. В этот момент стук повторился, только уже настойчивее, словно стучавший не сомневался, что ему откроют в любом случае.
С трудом передвигая затекшие ноги (заснул в неудобной позе на не расстеленной кровати), второкурсник добрел до двери.
– Здорово, – одногруппник Андрей, не тратя время на приветствия, протиснулся внутрь. – Слушай, дай конспект по зельеварению, очень надо.
– Привет, – Марк робко сунул ему ладонь, надеясь на дружеское рукопожатие.
– Ага, привет, – напрочь игнорируя жест, парень нетерпеливо затопал ногой. – Ну так что, дашь, или нет?
– Угу, конечно, сейчас.
Пока он ходил за тетрадью, Андрей успел закурить, окинуть взглядом аккуратные стопки книг с непонятными названиями на незнакомых языках, покачать головой, и посмотреться в зеркало.
– Держи. С темами разберешься?
– Ага. Завтра занесу, – и, не тратя время на прощание, унесся прочь. До Марка донеслось открывание двери блока этажом ниже и радостный голос: Пацаны, все нормально, я взял у ботаника тетрадь, сегодня вечером идем веселиться!
Несмотря на то, что маленькая комната была предназначена для двух человек, Марк жил один. Несмотря на то, что такой привилегией мог пользоваться далеко не каждый студент БАМа, уважение ему это приносило. Даже наоборот, одногруппники отзывались о нем, как о "заучке, который сидит над книгами, а мог бы уже привести к себе нормальную бабу". Любые попытки сблизиться с другими студентами, войти в среду, завести друзей, раз за разом терпели неудачу. Занудность Марка, с которой он мог часами болтать об изучении языков исчезнувших рас или поиске утерянных артефактов, вместе с хилым телосложением и отсутствием умения хорошо выпить обрекли его на вечное одиночество. Он стал изгоем, домоседом, никуда не выходил из своей комнаты, все свободное время проводил за книгами, или конспектами, и бескорыстно помогал всем, втайне надеясь на то, что когда-нибудь это обернется для него хоть мизерным, но плюсом.
Учился второкурсник хорошо, в Академии особо приветствовали его знание теории и обширную эрудицию, но для одногруппников это не значило ровным счетом ничего. Они справедливо считали, что теория – дело десятое, в боевой магии главное закалка, характер, то, из чего ты слеплен, характер и стойкость, воля к победе. С этим у Марка была беда. Единственная драка в его жизни закончилась прилюдно разбитым носом, после чего он три дня не показывался в школе, стыдясь своего позора. Боевые заклятия давались, но с трудом, изучение артефактов на практике шло вяло, даже на физкультуре он обычно сидел на скамейке, пока парни подтягивались на турниках или бегали с мячом. Многие вообще удивлялись, с чего этот узколобый интеллигент вообще пошел учиться в Боевую Академию, но ответ был до смешного прост: в родном Челябинске Марк поступил в местный БАМ, так как ему казалось, что лучшей школы жизни найти трудно. Его воображение манили подвиги боевых магов, их отвага и сила, то, как легко они решают любые проблемы, как борятся за справедливость, и наказывают плохих злодеев. Но вот начался уже второй год, а второкурсник все больше убеждался, что его наивность сыграла с ним злую шутку.
Когда его перевели сюда, он даже хотел отчислиться, но потом одна встреча изменила все. У парня появился стимул, то, ради чего стоило жить, и стремиться к лучшему. И этот стимул пришел к нему под видом необычной, невероятно храброй девушки по имени Алиса Стрельцова.
Она покорила Марка тем, что была до крайности непохожа на других девушек. В Академии ее не зря называли Безумной, она творила по-настоящему крутые вещи (а, по мнению второкурсника, взорвать ракету посреди экзамена было верхом крутости) ничего не боялась, и плевать хотела на мнение общества. И, что еще немаловажно, она училась с хорошими, крутыми ребятами, которые также были непохожи на категорию лоботрясов-алкашей, к которым относились одногруппники Марка. В этом он убедился, когда попросил Диму Колесникова помочь донести ему книги до комнаты. Ваня и Валера один раз заступились за него в стычке, а Луиза помогла починить разбитый учебный артефакт, и тем самым избежать карающей десницы Богданова. Даже Алиса, когда он был в печали из-за проваленного зачета, даже Безумная, зайдя к нему за солью, задержалась в дверях, и сказала "И хватит ныть, ты боевой маг, а не тряпка. Быстро собрал сопли, и побежал пересдавать, и чтобы без хорошей оценки не возвращался". Как Марк мечтал оказаться в их компании, стать своим, заслужить их уважение, назвать их своими друзьями! Как часто он мечтал побывать с ними в крупных переделках, вроде той, в которой они убили Ванду, и сражаться рядом, плечом к плечу, а потом с приятным чувством осознавать, что они одна команда. Он знал, что просто перевестись к ним в группу будет мало, нужно сделать так, чтобы они сами позвали его к себе. И вчерашняя попытка помочь, попытка, закончившаяся тем, что он их все подвел, никоим образом не остудила его стремление. Да, поплакал ночью немного, погрустил, но сейчас проснулся, и с новыми силами решил все исправить.
Напевая под нос, Марк зашел в ванную, чтобы почистить зубы, а потом вернулся в спальню, чтобы одеться. Любой посторонний, кто взглянул бы на эту комнату, мог бы заподозрить второкурсника в том, что он скрытый маньяк, потому что одна из стен была сплошь заклеена фотографиями с изображениями одного-единственного человека, девушки, что спала в гробу, и вместе со своим "крылом" напоминала прекрасного ангела, спустившегося с небес. Но Марк не был маньяком, или извращенцем, нет. Он был закомплексованным неудачником, и мог лишь тайно вздыхать по объекту своей любви, делая робкие и нерешительные попытки сблизиться с ним, даже не надеясь на успех. Он знал, что Безумной не нужен такой парень, но не мог выбросить ее из головы, из сердца, из своей комнаты.
И даже сейчас, прихорашиваясь перед зеркалом, он был почему-то на сто процентов уверен, что Алиса рада будет его видеть.
****************
– А вот здесь у нас историческое место – коридор, где три года назад один первокурсник уронил сковородку с жареной картошкой, и пока собирал, открыл способ, как не ходить на пары, но и не получать за это прогулы, – Катя обвела рукой ничем не примечательный коридор общежития. – А вот и памятник этому великому событию – пятно на полу. Говорят, если всмотреться в него, можно увидеть всю тщетность бытия, а некоторые даже умудряются увидеть свое будущее, в частности, жир на боках, и жирную вторую половинку под боком.
Первокурсники глубокомысленно закивали. Каждый, смотря на пятно, уже мысленно давал обещание ходить в спортзал аж до глубокой старости, и вторую половинку туда гонять, как бы сильно она этому не сопротивлялась.
Перехватив первокурсников на выходе из Академии, Ледяная Королева сразу вызвалась провести небольшую экскурсию по школе и общежитию, а если точнее, практически заставила их пойти на эту экскурсию, на все возражения отвечая лаконично "Радуйтесь, что бесплатно". Этим она выиграла полчаса времени, но понимала, что это уже предел – внимание студентов рассеивалось, еще чуть-чуть, и они просто дадут деру. Да и фантазия заканчивалась.
– Ладно, господа, на этом наша обзорная экскурсия закончена. Всем спасибо, все свободны. В следующий раз я сделаю для вас обход по территории, и покажу, в каком месте расчленили самого первого директора Академии, и под каким деревом зарыта его голова. Будете интересно, так что, не опаздывайте.
Ее уже никто не слушал – "перваки" разбегались, как зайцы от охотника. Только Елена Петровна осталась на месте. Оглянувшись в последний раз на пятно, она неуверенно обратилась к Кате:
– Дочка, если ты все здесь знаешь, может, проведешь меня к триста двенадцатой комнате?
– Она этажом выше. Ой, я же там живу! А вам зачем?
– Ты там живешь? – обрадовалась женщина. – Я – мать Людмилы Прониной.
– Ах, Людмилы! Что же вы сразу не сказали? Ваша замечательная дочь так много о вас рассказывала! – изображая одновременно удивление и радость, Катя повела мать Луизы и ее соседку в нужном направлении. – Так много рассказывала, что я уже все и забыла.
– Это-то ладно, а как она вообще? – перебила Елена Петровна. – Как живет? Парней не водит?
– Ой, да что вы, Людочка у нас умница, скромница, учится хорошо, с мальчиками не заигрывает, всегда и уборку сделает, и покушать приготовить, наше главное сокровище! Золото, а не человек.
– Слышишь, Юль? – обрадовалась Елена Петровна. – Умница, и скромница!
Соседка что-то неопределенно промычала, не отрывая взгляд от экрана телефона.
– А вот и наша комната, – Катя предусмотрительно открыла дверь. – Входите, и чувствуйте себя, как дома.
– Хорошо, спасибо. А! Гроб?
– Дипломная работа, – вздохнула второкурсница. – Некромантия.
– Но она же..
– Да, только через три года, ну и что, мы решили уже начать, – на самом деле, виной был тот самый магический клей, благодаря которому Алиса спасла свою собственность от наказания Богданова. Пришлось в срочном порядке придумывать какую-нибудь правдоподобную фигню. – Кстати, это была идея вашей дочери, она и сама отличница, и нас всех по учебе гоняет.
– Тогда ладно. Здравствуйте, девочки.
– Привет, мам, – Луиза, хлопочущая у плиты, кивнула головой. – Проходи, садись, я как раз обед приготовила.
– Здрасьте, Елена Петровна, – Безумная вытянула ноги под столом. – Как вам первый учебный день?
– Так себе, – судя по взгляду женщины, учебы сейчас было последнее, что ее интересовало. Наметанный взгляд опытной домохозяйки скользил по интерьеру комнаты, цепляясь за каждый предмет, не упуская ни одну деталь. – Смотрю, у вас культурный блок, даже санузел подписан не "Туалет" а "Уборочная".
– Мы вообще все здесь к культуре приучены, – поддакнула Катя, подталкивая к столу зазевавшуюся Юлю. – Ведь как сказал один великий классик, культура – это то, что отличает нас от животных.
– Особенно от всяких оленей, – буркнула Алиса.
– Садитесь, пожалуйста, – засуетилась Луиза, расставляя тарелки. – Сестренка, помоги, пожалуйста.
– Сестренка?
– Мы все здесь, как одна семья, – пояснила Катя на ходу. – И называем друга друга соответственно.
– Надо же.
Из комнаты парней донесся приглушенный грохот.
– Что там? – Елена Петровна повернула голову.
– Наверное, опять картина упала, – вздохнула Ледяная Королева. – Никак нормально повесить не можем, мужчин ведь в блоке нет, попросить некого.
– А! – ответила мать Луизы, и между делом толкнула соседку локтем в бок, словно сигнализируя: "Ну вот, я же говорила, а ты не верила!". Юля неопределенно пожала плечами.
– Люда, а где твоя комната? Вот бы на нее посмотреть…
Артефакторша покраснела, и торопливо сказала:
– Потом, мамочка, я тебе все покажу.
– А я хочу сейчас, – и женщина решительно направилась к той спальне, откуда донесся грохот. – Надо же, а почему здесь пусто?
– Там никто не живет, – ответила Алиса, переплетая пальцы. – Мы ее используем для гостей.
Под своей кроватью Дима получил невидимый удар в бок, приглушенно зашипел, и заерзал на месте.
– А где же вы тогда спите?
– Вон в той спальне.
– Хорошо, посмотрю ту. Ого! А почему здесь такой бардак?
Луиза сжала кулаки, заскрежетала зубами, и, как можно спокойнее, спросила:
– И правда, Алиса, почему там такой бардак? Сколько можно просить тебя навести порядок? Завалила комнату всяким барахлом!
– Я?! – обалдела Безумная. Ледяная Королева под столом наступила ей на ногу. – А, ну да, это все мое. Люблю, знаете, коллекционировать всякий бесполезный раритет. Живу, как свинья среди грязи, да, Люсь?
– Не убирать за собой – самое последнее дело, – нравоучительно заметила Елена Петровна, возвращаясь к столу. – Ты должна следить за порядком, иначе твой будущий муж не будет тебя ценить. Бери пример с Людмилы – у нее в комнате всегда была чистота и аккуратность. А если хочешь приучить себя к порядку, то стоит начать хотя бы с того, чтобы погладить свою одежду.
– Да уж, спасибо за совет, – с кислым видом поблагодарила Алиса. – Прям не знаю, как я раньше жила без него.
Катя прижала салфетку ко рту, и закашлялась, хотя на самом деле ее душил смех. Луиза отвела взгляд в сторону, стараясь не смотреть, как Безумная сжимает и разжимает кулак, будто наглядно душит чье-то горло. Закончив осмотр ванной комнаты и туалета, Елена Петровна, наконец, присоединилась к остальным за столом.
– Да, Люда, а где твои вещи? И почему кроватей в спальне только две?
– Просто Катя спит на полу, – мстительно сообщила Алиса. – У нее остеохондроз, ей нужна ровная поверхность. Да она и сама плоская, как доска.
Теперь пришла очередь Ледяной Королевы сжимать и разжимать кулак. Безумная в ответ показала ей язык.
– А мои вещи там же, просто… просто я их спрятала, – нашлась Луиза. – На всякий случай. У нас здесь в последнее время воры завелись, заходят в комнаты, пока никого нет, и берут, что понравится. Вот, мы и прячем.
– Да? Непорядок! – Елена Петровна нахмурилась. – А комендант что?
– А что комендант? Вечно пьяный, вечно спит. Ему не до нас.
В вентиляционной решетке что-то возмущенно зашуршало.
– И вообще, у нас здесь жизнь неважная, – торопливо сказал Катя, реагируя на пинок ногой под столом. – Двойки ставят незаслуженно, в общежитии воруют, преподаватели нервные, директор безответственный. На вашем месте, Елена Петровна, я бы здесь не задерживалась.
– Да, езжайте домой, пирожки печь, – добавила Алиса.
– Нет уж. Я не уеду, пока не отучусь хотя бы полгода, – у девушек вытянулись лица. – И потом, я только сейчас увидела, какая у меня дочка умница. Хотелось бы полюбоваться ею, а то дома вечно запрется в своей комнате, и калачом не выманишь. А у вас также?
– У нас обычно Алиса в комнате запирается, – заметила Катя. – С мальчиками.
Безумная сжала в руке вилку.
– А нам потом наушники надевать, чтобы от учебы не отвлекало, – добавила подруга детства. В следующий миг мимо ее уха пролетел кусок котлеты, и угодил в стену.
– Мам, ты их не слушай, они шутят, – торопливо сказала Луиза, опасаясь, как бы веселая игра не переросла в драку прямо за столом. – Мы живем дружно, не ссоримся, друг другу помогаем, и вместе решаем все проблемы.
– Тогда, для воспитанных девочек сладкая награда, – мать с торжественным видом выставила на стол пластиковую бутыль. – Домашнее вино, сама делала. Катя, разливай.
– Ну что вы, ей нельзя, – медовым голоском сообщила Алиса. – Она у нас от вина немного дурная становится, слова неприличные говорит. А потом их на стенах фломастером пишет.
Кусок хлеба по касательной прошелся вдоль ее щеки, и закатился под стул. Луиза спрятала лицо в ладонях.
"Господи, какой позор!"
– На самом деле она шутит, – успокоила Катя. – Сейчас выпьем за все хорошее. Людмиле, само собой, не предлагаем, она у нас принципиальная трезвенница.
– Ну, как я могу обидеть мать? – натянуто улыбнулась артефакторша. – Выпьем.
