Текст книги "Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга) (СИ)"

Автор книги: Немов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

Де Буркен оставил супругов наедине. Проезжая мимо виконта, он что – то спросил, но рыцарь отвечал ему неохотно.

–Стало очень жарко, дорогая! – сказал де Силлек. – Хотите пить?

–О Арман, что же с нами делает солнце! Все на себя не похожи!

–А вот вы – нет!

–Я считаю, что мы просто обязаны радоваться свободе!

Де Силлек покачал головой. Изабелла видела только его глаза, но готова была поклясться, что он улыбается.

–Ах, любовь моя! С вами всегда крепко стоишь на ногах!

–Это плохо?

–Это отлично! – Он протянул к ней руку и их пальцы переплелись. – Знаете, о чем я думал, стоя на главной площади Эль – Клар-Эль-Кебера не далее как вчера вечером? О вас! Да, да! Я вспоминал, как мы с вами гуляли вдоль Луары… Я будто наяву видел, как солнце играет золотом у вас в волосах, а вы весело смеетесь. И мне не было так больно… Я вспоминал вас смеющейся! И, поверьте, привязанный к столбу, я возносил слова благодарности Отцу нашему небесному за то, что он послал мне встречу с вами!

Он слегка потянул ее к себе.

–Как вы умудряетесь еще и ухаживать за мной, сударь?! – воскликнула Изабелла восхищенно. – Граф, вы чрезвычайно стойкий и выносливый человек! Остальные готовы убить друг друга, а вы делаете мне изысканные комплименты! А я… я так люблю вас!

Они помолчали.

–Я хотел спросить вас, Изабелла, вот о чем… Вы поговорили с вашей подругой сегодня утром? Что ее так тяготит, что она настолько изменилась?

–Она не говорит!

–Де Арамисец она тоже не признается. Если б вы знали, как мне это не нравится!

–Вам? – удивилась Изабелла.

–Да! Мой друг страдает от мук, которые ему причиняет жена! Я ни за что не стал бы вмешиваться, – я человек щепетильный, вы знаете! – но по двум причинам сделаю это: первая – с таким настроением – когда оба не едят и не пьют, они погибнут задолго то того, как мы выйдем на побережье. Мы будем терзаться всю жизнь, что не уберегли их… А вторая причина…

–Какая же? – с любопытством спросила Изабелла. “Какое счастье, что мы вместе!– подумалось ей в эту минуту. – И что мы так хорошо понимаем друг друга!”

–В свое время де Арамисец помог мне в подобной непростой ситуации… Гм… Если вы помните, я не сразу признался вам в своей любви к вам!

–О, да! И вы бы никогда не признались бы мне, если б не наши друзья!?

–Господь с вами! – он сильно сжал ее пальцы. – Но это могло быть слишком поздно… Хотя нет… Клянусь, я никогда бы не позволил вам выйти замуж за кого-нибудь кроме меня!

–Вы – страшный человек!

–Да, сударыня!

–Я вспомнила! Джулия сказала одну странную фразу, когда мы бежали из дома Эль-Хаджи Мехемию. Она сказала: “Я танцевала перед неверными. И как мне теперь жить”?

–Да, тут бы духовник не помешал, в самом деле! Но никак не муж.

–Так у нас же есть самый настоящий монастырский капеллан, Клод де Буркен!

Де Силлек покачал головой. Он, прищурившись от попадающего в глаза песка, рассматривал свой отряд, медленно едущий впереди.

–Не думаю, любовь моя, что он нам поможет. Монастырский капеллан – не обычный священник, он не станет исповедовать женщину, да еще под песчаным барханом! Более того, вот увидите, на побережье он вновь станет самим собой, и уже не станет любезничать с вами, как только что!

–А сейчас почему, как вы изволили выразиться, любезничал? Я, кстати, удивлена, что вы заметили его рядом со мной!

–Не удивляйтесь, я, как вы знаете, с вас не свожу глаз!

Она бросила ему восторженный взгляд.

–Арман, вы не ответили на мой вопрос!

–Сейчас мы все – братья, несчастные сироты, заброшенные жестокой судьбой в пекло самой страшной пустыни. Но не беспокойтесь, любовь моя! С таким умным человеком как де Батц, которого всегда ведет особый нюх, и с де Порто, чья физическая мощь несказанно помогает нам, мы почти непобедимы!

Изабелла засмеялась. Но де Силлек оставался серьезным. Казалось, он подыскивал какие-то важные слова, чтоб сказать ей что – то еще. Изабелла склонилась с седла и дотронулась до его колена.

–Вы знаете, что виконт де Сент – Левье вновь ранен?!

–Да вы что, Изабелла!

–Да! Уговорите его хотя бы взять у меня бальзам, прошу вас! Пусть г-н Амадис поможет ему!

Де Силлек подозвал моряка, отдал ему склянку с бальзамом, который Изабелла вытащила из своей драгоценной корзинки, привязанной к седлу. Но моряк вернул бальзам почти сразу. Виконт велел передать, что не нуждался во внимании. Честь не позволяет ему принять подобную помощь.

–Черт возьми этих мальтийский гордецов! – в сердцах воскликнул де Силлек.

–Арман, но почему так важно, чтоб все мы были в хорошем настроении? – спросила Изабелла. Она уже заметила, что в молчании жара переноситься еще тяжелее.

–Жизнь порой зависит от настроя воина, – рассеянно отозвался де Силлек. – Вот что, Изабелла, зная вас, я не стану ходить вокруг да около. Де Арамисец рассказал мне, что случилось с ним за эти месяца плена. Он считает, что вы, женщина умная и тонкая душой, сможете так– то разрешить ситуацию, в которую попал он и г-жа герцогиня. Он подозревает вашу подругу в неверности. Иначе почему она столь задумчива и столь часто плачет?

–Очень похоже на де Арамисец!– пробормотала Изабелла.

–Да, похоже! Но он не может укорять ее, ибо хозяйка его в Эль – Клар – Эль – Кебере оказалось милой и доброй женщиной. Она нравилась ему.

Де Силлек помолчал. Изабелла сидела как на иголках.

–Он любит ее? – не выдержала она.

–Думаю, нет! А вот хозяйка эта в него нежно влюбилась.

–О небеса! Какой смертельный удар!

–Де Арамисец любит вашу подругу. Но та женщина была столь покорна, столь нежна … Что больше всего его угнетает, что им не удалось проститься… Он оставил ее в неведении относительно своей судьбы.

–Я думаю, Джулия мучается, ибо боялась неверных и едва не изменила своей вере. Вы же знаете, какая она набожная! Но теперь выясняется, что де Арамисец был влюблен в другую. Непростая ситуация, согласна.

–Я думаю!

–Но я знаю, что делать, Арман! Пусть я скажу святотатственную речь, но, я надеюсь, вы меня поймете! Мы расскажем все Джулии! Сделаем так, что она станет ревновать мужа и начнет завоевывать его вновь! Тогда и забудет свои собственные муки. И другую женщину!

–Да вы что, Изабелла! – возмутился де Силлек. – Выдать то сокровенное, о чем по секрету рассказал нам наш друг!? Это недостойно дворян!

Изабелла покрепче подвязала покрывало на голове.

–А я и не расскажу ей ничего особенного. Я просто осторожно поделюсь с Джулией моими ни на чем не основанными подозрениями. Джулия привыкла к поклонению со стороны де Арамисец, к его комплиментам, а тут станет ревновать и сразу же забудет, что совсем недавно была рабыней.

–Вы – необыкновенная женщина! – воскликнул де Силлек. Он покачал головой. – Мне и в голову бы не пришло подобное коварство!

–Не корите меня!– засмущалась Изабелла. – Я хочу до конца жизни сохранить ваше уважение!

–Да вы что, Изабелла! – вскричал он, со страстью глядя на нее. – Ни одна женщина в мире не сравниться с вами! Я горжусь, что вы – моя жена!

И будто про себя добавил:

–Ах, удалось бы нам добраться до амазиров!

Солнце с трудом перелезло за середину зенита. Изнурительный зной, казалось, струился отовсюду. Разговоры постепенно стихли, и было только тяжелое дыхание путников. Лошади шли еле – еле и иногда чуть ли не срывались с плавно изгибающихся барханов. Не было ни единого подтверждения, что здесь когда– то пошли люди – ни следа, ни деревца, ни единой зацепки для пресыщенного желтым цветом глаза!

Изабелла сунула в рот камешек, как советовал испанский врач, и непрерывно сосала его. Правда, он не помогал совершенно, но отвлекал от мерного движения в седле, от которого мучительно клонило в душный сон.

Пить хотелось ужасно, но теплая вода из бурдюка не приносила никакого облегчения. Изабеллу подбадривал только взгляд мужа, но было видно, что и этот железный человек измучился также, как и остальные воины. Тем более что раны его на спине еще не зажили, а ему приходилось много двигаться.

Изабелла вздохнула и стащила с нижней части лица покрывало – ей совсем было нечем дышать. И тут же закрепила вуаль – безжалостные лучи буквально полоснули по нежной коже. Она старалась не смотреть на виконта, синие глаза которого затуманила начинающаяся горячка. Но он стоял на своем: пока он может держаться в седле, он не примет помощь женщины, не воспользуется бальзамом – отвратительным варевом неверного лекаря.

Изабеллу клонило в сон. Она не хотела засыпать, хотя многие из их крошечного отряда уже уснули и только привычка отлично держаться в седле не позволяла им упасть. Рядом с юным Санчо на всякий случай ехал шевалье де Мерц, готовый подхватить более слабого товарища. Капеллан тихо начал читать молитвы и ему сухим шепотом вторила Джулия.

Изабелла все – таки задремала и потому пропустила тот момент, когда все увидали на бархане, стеной возвышающегося над ними, двух воинов в красных бурнусах и копьями в руках. Они невозмутимо смотрели на беглецов темными загадочными глазами.

–Амазиры! – сказал граф де Силлек. Он был измучен, как и все, но постарался улыбнуться жене. Он первым опустил с шеи покрывало.– Они, наверно, уже давно наблюдают за нами!

Воины, молча, смотрели на них сверху вниз, потом один из них медленно указал копьем на далекий горизонт. Неприветливый жест его, видимо, означал: “Проезжайте мимо!”

–Мы умрем, если они нас не пропустят! – простонал шевалье де Мерц, отдуваясь. Почти всю жизнь проведя возле моря, он особенно тяжело переносил отсутствие воды.

–Г-жа Изабелла, – попросил де Батц. – Дайте мне ваше письмо! Скорее, пока они смотрят на нас, а не нападают!

Он забрал у нее пергамент и показал его воинам. Затем начал ловко карабкаться на дюну. Песок летел ему в лицо. Несколько раз ему пришлось сорваться, но он добрался – таки до амазиров и, отдуваясь, дрожащей от напряжения рукой, протянул им пергамент.

Те читали очень внимательно. Потом все–так же невозмутимо указали копьями куда – то в сторону.

–Поехали в обход! – распорядился де Силлек. – Наверно, оазис между барханами.

Де Батц что – то прокричал, махнул им рукой и скрылся за барханом.

========== Глава 38 В которой люди пустыни готовы помочь ==========

Оазис показался нашим героям раем. Среди пальм и апельсиновых деревьев прятались многочисленные аккуратные красные дома и шатры, с красивыми рисунками в виде спиралей на стенах. Посередине, в обрамлении изумрудной зелени, лежало озерцо с зеленоватой водой. Из него вытекала небольшая речка, теряющаяся в песках. В деревне амазиров было многолюдно, словно и не царила вокруг смертоносная жара. Увидев чужестранцев, женщины и мужчины бросили заниматься своими обычными неинтересными делами и, не стесняясь, собрались у главной высокой хижины, которая стояла в отдалении, под мощной пальмой.

Изнуренным путешественникам знаками предложил остаться на месте один из воинов, который и встретил их у оазиса. Он забрал у де Батц клочок пергамента и ушел в хижину, откинув рукой красное шифоновое покрывало.

–Если процедура знакомства продлиться хотя бы четверть часа, я сварюсь заживо! – пробормотал маркиз де Валенсио. Его лицо было алым от жары.

–Они должны решить, помогать ли нам или отпустить восвояси, – сказал де Силлек невозмутимо. – Подождем, друзья мои, наберемся терпения и найдем в себе еще немного стойкости. Будем надеяться, что они примут нас.

–Вы только посмотрите на их неприветливые лица! – вскричал де Порто. – Мне кажется, они готовы убить нас! Но мы дорого отдадим свои жизни, клянусь честью! Пусть только попробуют напасть на нас!

Инстинктивно мужчины сосредоточились вокруг двух женщин и юного Санчо. Они старались не показывать воинственных намерений, но ладони всех легли на рукоятки пистолетов.

Из хижины выскользнула молодая красивая девушка. Она обошла всю группу кругом, не пугаясь, вглядываясь в лица, и сделала знак Изабелле следовать за ней.

Та спешилась и взяла за руку Джулию.

–Она никуда не пойдет! – проговорил де Арамисец, останавливая графиню резким жестом. – И не думайте увезти ее, г-жа де Силлек.

–Если она сейчас же не окажется в тени, г-н герцог, она умрет у вас на руках! – вскричала Изабелла нервно. И смутилась – в тот миг, когда всем нужно ее хладнокровие, она чувствовала себя хуже всего. От досады у нее на мгновенье потемнело в глазах.

Де Арамисец отступил.

Они обе вошли в хижину, украшенную коврами и тканями удивительных сочных красных, пурпурных, розовых цветов. Посередине, прямо на полу, сидела удивительной красоты женщина со светлыми волосами, убранными в косы. Алый бурнус придавал ей величественный вид. А может быть, дело было в гордом и приветливом выражение правильного белого лица. Изабелла удивилась, отметив обилие серебряных украшений у женщины в волосах и на открытой длинной шее. Особенно ее поразили браслеты с шипами на тонких запястьях женщины и французская мушка на щеке. Женщина уставилась на вошедших ясными голубыми глазами.

–Приветствую вас, ваша милость! Пергамент мне передал Хуан де Мендона, – начала, было, Изабелла по – арабски.

Женщина знаком остановила ее. Девочка в какой-то тонкой белой одежде, не похожей на восточную, принесла поднос с зеленым чаем и финиками. Женщина пригласила гостью освежиться. Изабелла с жадностью пригубила чай, игнорируя финики, хотя знала, что нельзя быть столь непочтительной. Ей следовало надкусить их и выразить восхищение вкусом, но жажда пересиливала.

Сзади раздался стон. Это Джулия без сил легла прямо на ковер. Лицо ее было алым, волосы на висках покрылись бисеринками пота. Девочка поставила поднос возле нее и ласково огладила ей волосы. Джулия тотчас села и с жадностью набросилась на чай.

Вошедший мужчина с рыжими волосами, убранными назад, с узкой повязкой на высоком лбу, прошел мимо них к голубоглазой женщине и сел рядом.

–Назовитесь! – попросил он по-французски. Голос его был мелодичен, но силен, будто он все жизнь привык отдавать указания.

Радостная Изабелла вскрикнула:

–Мы направляемся на побережье, чтоб отплыть на родину, во Францию! Помогите нам, прошу вас. Мой друг лекарь Хуан де Мендон говорил мне, что вы можете помочь и предоставить нам хоть час передышки, чтобы напиться воды.

Женщина сказала что-то красиво и протяжно.

–Наш друг де Мендона пишет нам, что вы беглецы, – сказал мужчина почтительно, побежав пергамент глазами.

–Но мы не хотим никому причинять вред! – вскричала Изабелла. – Нам бы только добраться до моря!

Женщина заговорила.

–Я – царица амазиров, вольных человеческих племен! – переводил ее слова мужчина очень правильно. Только путал иногда ударения. – Для нас свобода священна! Мы дадим вам возможность быть свободными. У нас вы найдете все, что нужно. Вы можете подождать, пока наш караван не отправиться к побережью. Мы проводим вас по нашей пустыне.

–Но мы торопимся!

–Хотите ли вы оставить кого–то из вас здесь?

–О чем вы, ваше величество!?

–Один человек из вас серьезно болен. Он в бреду.

–Кто же? Виконт де Сент – Левье!?

–Высокий мужчина со следами ранений. Остальные тоже были недавно ранены, но ты помогла им. Помогла?

–Да!

–А ему? Почему ему не стала?

–Но он отказался от моей помощи!

–Ты не стала, потому что была обижена! Да?

–Да, – не посмела солгать Изабелла.

–Ты хотела его наказать за пренебрежение твоей помощью? Да?

–Да.

Царица достаточно долго молча смотрела на нее.

–Я действительно должна была настоять и помочь ему, – виновато прошептала Изабелла. – А еще я забыла снять с себя золотые украшения.

Молодая царица понимающе улыбнулась. Казалось, она давно уже знает Изабеллу и относится к ней по-дружески.

–Никто не является к нам в золоте, зная, что мы считаем золото низменным металлом. Но ты забыла, что золото свилось у тебя на запястьях и на шее.

–Я все это время думала совсем о другом!

–Раз ты забыла, что на тебе золото, значит, ты неподвластна ему. Ты владеешь им и можешь остаться в нем!

–Я хочу попросить вас об услуге, – прошептала Изабелла, оглянувшись на Жули. – Там, на жаре, остались наши спутники. Им очень плохо. Они очень устали. Позвольте им отдохнуть и напиться воды!

–Я вовсе не держу их на солнце, – сказала царица ласково. На мгновенье она стала походить на легкомысленную

французскую даму. -Все они, кроме твоего возлюбленного, уже пьют и едят вволю.

–Моего возлюбленного?

–Военачальник, красивый, статный, умный, остался ждать тебя у входа. Но ответь еще на вопросы – почему твоя подруга лежит на полу? Она здорова?!

–Она винит себя в том, что попала в гарем в Эль-Кларе-Эль – Кебере. Она ревнует своего мужа. В рабстве он служил очень красивой молодой женщине.

–Изабелла! – вскричала Джулия, вдруг приходя в себя. – Что ты говоришь такое!? О чем ты?

Но царица продолжала расспросы, и Изабелла не ответила Джулии.

–Что же с твоим возлюбленным, который ожидает тебя у входа? Как случилось, что он сейчас почти здоров?

–Вы разве видели его раны?

–Мне и нашим женщинам не нужно и видеть. Но мы очень внимательные! Он не очень живо двигается, хотя, похоже,

чрезвычайно ловок.

–Это бальзамы моего друга дона Эуана де Мендона помогли!

Царица улыбнулась.

–Идите отдыхать! – милостиво сказала она. – Мы встретимся на вечерних танцах, когда день будет прожит и можно будет радоваться. Ничего не бойся – ты была со мной честна. Тебе уже отведен фелидж – шатер из козьей шерсти. Идите, подруги мои!

Но Изабелла, пристыженная царицей, не могла просто так пойти отдыхать. Она решила посмотреть, что с “ее” больными. Джулия хотела было расспросить ее кое о чем, но, увидев у хижины встревоженных де Силлек и де Арамисец, прикусила язычок. Но взгляд ее стал остр, когда де Арамисец обнял ее за талию и увел в сторону шатров.

–Слава богу! – вскричал де Силлек, когда Изабелла вышла. – Я поражен, дорогая моя, как это вы столь легко беседуете с самыми воинственными воинами на берберийском побережье.

–Я хочу увидеть виконта де Сент-Левье. Они мне сказали, что он при смерти!

–Он упал с седла, едва только вы скрылись в хижине! Де Порто едва успел подхватить его на руки! Но сперва вы придете в себя! Я не хотел бы вас пугать, но вы, дорогая, в ужасном состоянии.

–Я некрасива?

–Черт подери! Я так не сказал. Вы – прекрасны! Но я требую, чтоб вы подчинялись мне так же, как все остальные в моем отряде – вы должны умыться, переодеться и поесть. А потом вы можете в моем сопровождении проверить, все ли устроились удобно! И прошу обратить внимание – в моем сопровождении! Я не отпущу более вас одну никуда! Вы слышите?!

Голос его был строг.

Изабелла потратила на себя не более получаса. Она выкупалась в озере в специально огороженном для женщин месте, наскоро проглотила два стакана очень жирного молока, переоделась в темно-вишневое платье, и, спрятав волосы в золотую сетку, вместе с мужем направилась в просторную чистую хижину, где был устроен лазарет.

Де Силлек с необычайным интересом разглядывал жену. Как и она, он плохо знал ее в необычных ситуациях, и с удивлением и восхищением понимал, что она ловкая, уверенная в себе, сильная, много сильнее даже мужчин.

–Я еще тогда, в первые месяцы нашего знакомства, удивился странному парадоксу, – прошептал он, обнимая ее. – Столь нежный внешний вид и такая внутренняя сила! А сейчас вы восхищаете меня все больше…

Они обнаружили юного Санчо возле шатра лекаря. Юношу посадили в огромный чан, так что торчала только голова, налили туда воду из озера и кинули заваренные листья черного чайного дерева, отчего раствор приобрел насыщенный коричневый цвет. Юноша сидел в чану, пил чай, щедро сдобренный молоком и улыбался до ушей.

–Что бы это значило? – удивилась Изабелла. – Какое странное лечение!

Но пожилые женщины, сновавшие возле юноши, не могли ей ничего объяснить. Они только щедро подливали горячую воду и улыбались юноше.

К Изабелле подошел переводчик.

–Что с нашим юным другом? – спросила Изабелла, с открытым интересом разглядывая незнакомые одежды переводчика. Изабеллу заинтересовал необычный рисунок у него на бурнусе – ромбы с точкой внутри. Она вспомнила рассказы де Мендона об этих племенах: “Вы найдете все самое неожиданное, если окажетесь в их запретном городе”! Пожалуй, старый лекарь был прав!

–Это все печаль! – кратко сказал переводчик, очень спокойно перенося ее детский интерес.– У юноши не выдерживало

печали сердце. Юным не нужны такие сильные потрясения, тем более рабство! Но сейчас сердце его укрепиться и вскоре он будет здоров. Это хорошо, что он спал все время, ибо со снами ушли боль и страх.

Если Санчо был в надежных руках женщин, которые относились к нему, как к сыну, то несчастный виконт де Сент –Левье находился в бреду, со страшно распухшей рукой. Лицо его пылало.

–Неужели он умрет? – пробормотал де Силлек. – Ах, никогда себе не прощу!

–Нет, – покачала головой Изабелла. – Виновата в его болезни я! Я должна была настоять на лечении, стерпеть все его горькие слова. А я впала в грех гордыни и не смогла переступить через себя.

Женщины накладывали на багровые пятна на руку виконта примочки, сверху поливали чем – то похожим на сметану. Голоса их звучали тревожно.

Не в силах смотреть, как умирает их товарищ, Изабелла спрятала лицо на груди у Силлек.

–Я забыла спросить… Как вы, радость моя?! – прошептала она. Он сильно прижал ее голову к груди, но даже не заметил этого.

–Вы спасли меня, Изабелла!

–Царица амазиров тоже сказала, что так и есть. Бальзам дона дне Мендона спас вас и Амадиса. Хоть в этом я была вам полезна!

–Что вы такое говорите! – он отстранил ее от себя и вгляделся в ее бледное печальное личико. -Изабелла, дорогая, да вы сама почти без сил! Я забыл, что мое жена – совсем еще ребенок! Я вижу, что вы изнурены совершенно! Вы – удивительная женщина! Вы выдержали много больше,чем могли!

–Я?

–Да вы! Вы взяли на себя лечение раненых, а это очень важно! Чем бы мы, без вас, могли помочь им? И этот рыцарь поправиться, уверяю вас!

–Я молюсь об этом!

–Вы истинно – моя жена, повелительница моего бедного влюбленного сердца.

Изабелла проследила, как женщины тихонько выходят из хижины, туда, где уже была слышна мелодичная музыка и смех.

–Вы так пристально на меня смотрите, Арман! – прошептала она застенчиво. – Я, наверно, ужасно выгляжу!

Де Силлек засмеялся.

–Раз вы задумались о своем внешнем виде, значит, с вами все в порядке!

–Ах, граф, вы все время забавляетесь, глядя на меня! Что в Париже, что здесь!

–Потому что, радость моя, вы даете мне силы жить, вы заставляете меня радоваться, верить, надеяться на лучшее! Вы приносите мне пьянящую радость!

–И поэтому вы смеетесь?

–Я счастлив рядом с вами!

Они пылко целовались, стоя у постели виконта. Он давно уже перестал стонать и лежал без сознания изможденный, бледный и недвижимый.

–Мне так не хватало вас, Изабелла! – жарко сказал де Силлек. – Я умирал при мысли, что вы…

–Уходите из моего дворца!– вдруг четко и громко сказал виконт. – Я не желаю вас здесь видеть!

Изабелла и де Силлек, прижавшись, друг к другу, замерли.

–Что это? Бред? – прошептала Изабелла тревожно.

–Уходите! – продолжил виконт. Он открыл незрячие синие глаза и вперился взглядом в кожаный потолок шатра, но, похоже,ничего не видел. Лицо его исказило страдание.

–Странный оборот, – произнес де Силлек. Он задумчиво разглядывал товарища.

–Уходите из моего дворца! – продолжил виконт четко. Он явно не осознавал, где находится. – Иначе я прикажу слугам вас повесить. И никогда не показывайтесь мне на глаза! Но судейским я о вас расскажу!

========== Глава 39 В сердце пустыни ==========

–О Небеса! – вырвалось у Изабеллы. – О чем это он толкует?

–Не знаю, – проговорил де Силлек, качая головой. Он озабоченно глядел на распростертое перед ним тело. – Как вы понимаете, я очень плохо знаю этих людей.

–Хотя и бежали с ними?

–Как воины эти мальтийские рыцари незаменимы – выносливые, суровые люди, переносящие несчастья с чрезвычайной стойкостью. Мы за время нашего тяжелого перехода, кстати, не услышали от них ни слова жалобы.

–От французов – тоже!

Он кивнул, продолжая все – так же внимательно разглядывать виконта де Сен Левье, который хрипло и страшно бормотал что – то совсем нечленораздельное. Де Силлек вздохнул:

–Но кем они являлись раньше и что за тайны хранят их суровые лица, я не знаю! Позовите кого-нибудь побыть с ним, Изабелла, и пойдемте со мной. Мы с вами заслужили приятную прогулку! А рыцарь теперь должен перебороть горячку сам!

Они, поручив рыцаря заботам пожилой берберки, вышли из хижины и становились на краю озера, над которым уходило на покой красное солнце. Розовые и золотистые облака неподвижно висели в небе. Воины с копьями по-прежнему неподвижно стояли на барханах, выделяясь черными статуями на фоне алого заката.

–Но не забыли ли вы приглашение Ее величества, царицы берберов? Нас пригласили на танцы, граф! – прошептала Изабелла, вкладывая свою ладонь в сильную руку мужа.

–Что же, никогда не стоит отказываться от нового приключения, любовь моя. И если мы не станем участвовать в деревенских танцах, то посмотрим, как там устроились наши друзья!

Они, не торопясь, пошли по тропинке к кострам, у которых постепенно собиралось все племя. Их догоняли и обгоняли многочисленные мужчины и женщины, болтавшие на певучем языке. Многие были вооружены, но музыка настраивала всех на миролюбивый лад, и оружие было спрятано в столь спокойный вечер.

–О ком все–таки говорил виконт? – тихо вымолвила Изабелла. – Я не могу успокоиться, Арман, ибо он меня потряс своими речами! Он что, настолько знатен? Вы слышали, с какой болью он выгонял кого-то из своего дворца?

–А вот мне вот показалось, что он произносил слова с бешеной яростью! Наш друг очень зол, на мой взгляд! – Он улыбнулся. – Только моя романтичная и нежная супруга могла расслышать в словах грозного рыцаря Мальтийского ордена боль! Ах, вы неисправимы! Кстати, ваш знакомец дон Себастьян, между прочим, тоже все старался вызвать в вас жалость. Даже якобы покинул этот грешный свет, хотя на самом деле не подумал умирать!

–Граф, вы всегда столь сурово отзываетесь о моих друзья, – намерено кротко произнесла Изабелла. – Отчего так?

Он присвистнул, но, заметив, как восторженно сияют ее глаза, прижал ее к своему плечу.

–Разумеется, мне неприятен вид всех ваших поклонников!

–Но вы всегда столь сдержаны!

–Если я держу себя в руках и не считаю себя импульсивным человеком, то это не значит, что мне нравиться выслушивать, как ваши поклонники делают вам комплименты. И уж тем более меня настораживают ваши сожаления, что у вас, замужней дамы, поклонников, увы, не вдосталь!

–Так вы ревнуете? Да? Ах, я вас обожаю!

Темнота, наплывающая из пустыни, заставляла их интимно снизить голоса и близко склониться к друг другу.

–Позвольте воспользоваться сгущающимися сумерками и, наконец, поцеловать вас! – сказал де Силлек. – Я слишком давно мечтаю об этом! Все-таки мое терпение не безгранично, как бы я не уговаривал себя!

Она засмеялась, когда он не только покрыл поцелуями ее лицо, но и спустился ниже, к ее белой нежной шее.

–До чего же вы жадный человек, сударь!

–Меня никто и никогда не называл жадным!

–Это потому, что все боятся вашего сурового и неприступного вида!

–А вы?

–А я вас люблю!

–Ну, слава богу, Изабелла! Я, признаюсь, с волнением ждал вашего ответа. Что бы я стал делать, если б вы ответили, что боитесь меня? Или что никогда не простите мне нахождения в забытом оазисе и того, что вынуждены спать на колючем песке под открытом небом, а не шелковых простынях в Париже, что вынуждены разговаривать с дикими пустынными племенами, а не с изящными представителями королевства Италия?

–Г-н граф, не думайте про меня плохо! Вы же знаете, что рядом с вами и сухой песок для меня – волшебное мягчайшее ложе! Но грозны вы одинаково, что в Париже, что здесь! О, вы часто слишком суровы, слишком независимы, так что у меня иногда рождаются неприятные мысли, а нужна ли вам жена!

–Это оттого, ненаглядная моя, что вы способны ранить меня любым своим движением!

Они, ища своих друзей, медленно прошли мимо первых зажженных костров.

–Идите к нам, господа! – раздался голос де Батц.

Изабелла бы его никогда не узнала, ибо он сейчас не отличался от бербера – загорелый, похудевший, задорный. Де Порто устроился рядом. Он глянул на де Силлек и Изабеллу и промычал что–то нечленораздельное, что, должно быть, означало приветствие. Вот почему де Порто не мог говорить – он отдавал должное вкуснейшему острому жаркому с овощами и травами. Возле него стояли несколько мальчишек и с восхищением наблюдали, как этот гигант мощными челюстями перемалывает ужин.

Де Силлек огляделся. Рыцарей Мальтийского ордена не было видно.

–Где наши товарищи? – просил он у де Порто.

–Они не пошли с нами, – ответил де Порто, перекрикивая музыку, вдруг зазвучавшую тревожно и быстро. – Мальтийские рыцари давали всякие –там строгие обеты, не совместимые с весельем. Они сказали, что воспользуются свободной минуткой и помолятся.

–А де Арамисец?

Изабелла присела у костра. Словно чтоб очаровать именно ее, музыка вдруг стала нежной, почти томной – это играли виола-да-гамба и тамбурин, выточенный из керамики.

–Нашим друзьям рыцарям эти музыка и песни понравилось бы, – едко заметил де Арамисец, появившейся из– за спин танцующих. – Очень похоже на псалмы.

Изабелла покосилась на друга. Удивительно, с чего бы г-на де Арамисец внезапно потянуло на церковные речи? Этот говорило только об одном – у него было неспокойно на душе. Но Изабелла не хотела ни о чем беспокоиться, не могла даже думать или говорить, будто онемела. Сощурившись, она бездумно следила, как пляшут темно-оранжевые и алые всполохи огня костра, рассыпая круг горячих искр. Вокруг смеялись и танцевали люди, а музыка из изысканной стала резкой, пронзительной, томящей. Ловкие руки музыкантов извлекали из нежной флейты – касбы и лютни удивительные по своей тональности звуки.

Мелодия веселится – в ответ костер трещит и огненными щупальцами тянется к звездам, танцоры дружно топают и вскрикивают в такт музыке, но вот резкий переход – и музыка грустит о чем– то несвершившимся. Изабелла поднимает глаза на стоящее над ними вечное чернильное небо, слышит, как осыпается песок с необъятных барханов пустыни и сердце ее сжимается от внезапной непонятной печали.

Так Изабелла грезила и мелкими глотками пила предложенный ей теплый чай с финиками и прикусывала сладкий хлебец.

–Что удивительно, – заговорщицки прошептал ей на ухо де Силлек, – так это то, что вы с одинаковым изяществом кушаете как за королевским столом, так и за скромным столом племени берберов в африканской пустыне! Вы одинаково любезны и доброжелательны и к тем и другим. Вы восхищаете меня!

Она очнулась и бросила ему загадочную и дразнящую улыбку. И, так как де Порто и де Батц, оглянувшись по сторонам, присоединились к танцам, а де Арамисец с печальной улыбкой смотрел на них, Изабелла решила признаться мужу: