Текст книги "Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга) (СИ)"

Автор книги: Немов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== Глава 1 Херувим ==========

Изабелла де Силлек склонилась над искусно вырезанной колыбелью, где сладко спала, сомкнув темно – розовые пухлые губки, двухмесячная Луиза. Трехлетний Антуан стоял на табурете рядом и с любопытством разглядывал сестру.

–У тебя очень красивая сестренка, Антуан, – ласково сказала Изабелла маленькому сыну. – Но это не значит, что я стану любить тебя меньше, мой ангел.

Молодая женщина нежно обняла сына за плечи.

–Антуан, она такая беспомощная и так нуждается в твоей защите! И ты скоро увидишь еще одну крошечную девочку – г-жа Жули и г-н де Сен-Дье едут по делам в Париж и по дороге остановятся у нас со своей дочкой.

–Мама, а как зовут ту девочку? – спросил тоненьким голоском Антуан.

–Ее зовут Изабелла, любимый! Мне тоже очень хочется поглядеть на нее. Она -первый ребенок моей подруги Жули.

Графиня де Силлек нежно погладила сына по черным непокорным волосам.

–Мой ангел, – прошептала она, заглядывая в ясные глаза сына.– Ах, как же ты похож на г-на графа.

Изабелла в этот ясный летний день 15 августа 1628 года была безмятежно счастлива здесь, в очаровательном замке де Силлек на Луаре вместе с мужем и детьми. Когда она жила в Париже, она никогда не испытывала такого безмятежного спокойствия, как здесь, скрытая сизо-изумрудным плащом лесов и полей от всех политических бурь и интриг. В своем новом доме она обрела душевный покой. День ото дня они жили с мужем все в большем согласии, любовь их, особенно после рождения долгожданной дочери, цвела еще сильнее. Изабелла с мужем радовались детям; Изабелла замечала, что стала мягче, спокойнее.

–Мадам, – вошла в детскую служанка, хорошенькая и чистенькая андалузка,– вы просили сказать вам, когда г-н и г-жа де Сен-Дье подъедут к замку.

–Наконец-то! – вскричала Изабелла. – Антуан, собери книги и ступай к себе в комнату. Мария, прикройте окна, тут очень свежо.

–Да, госпожа!

Когда Изабелла торопливо вышла на ступени замка, красочный кортеж гостей с их слугами, музыкантами и собаками уже въезжал во двор. Г-н де Арамисец первый вышел из кареты и принял из рук жены белоснежный кружевной сверток в розовом тумане лент.

Джулия похудела, двигалась осторожно, но сияла таким счастьем, что радовала глаз. Материнство остепенило ее фигуру и придало движениям пленительную мягкость. Изабелла сбежала по ступеням прямо в объятия к подруге. Они не виделись полгода.

–Ох, Жули! Я так рада за тебя! Г-н де Арамисец, разрешите поздравить вас с рождением дочери! – весело крикнула Изабелла. – Как я соскучилась по вам! Идемте скорее в дом, друзья мои, там вы мне покажите вашу малютку!

Они первым делом поднялись в детскую.

–Ваша дочь – красавица! – восхитилась Изабелла, когда герцог собственноручно уложил дочь в приготовленную колыбель. – Боже мой, дорогая Жули, она – чудо! Я никогда не видала такой чудесной девочки!

Де Арамисец гордо поднял голову.

–Благодарю вас, графиня! – ответил он самодовольно.– Я всю жизнь желал, чтоб у меня родилась дочь и, бог даст, не одна! Очаровательные девочки – это прекрасно, не то, что мальчишки!

–Это почему же?

–Фи! С мальчиками столько забот!

Изабелла улыбнулась: она так не считала, но разубеждать друзей не стала.

–Как вы доехали? Судя по вашим улыбкам, дорога не утомила вас?

–О, да! – ответила Джулия с томным смехом. Она обмахивалась веером с зеркальцем посередине. – Г-н герцог вез меня со всевозможными почестями, как королеву!

Де Арамисец с улыбкой поцеловал жене руку.

–Но как маленькая Луиза? – лукаво спросила Жули. – Почему бы тебе, Изабелла, теперь не рассказать нам о дочери? Где она?

Теперь пришла очередь Изабеллы – с материнскими нежностью и гордостью она отодвинула лиловую кисею с колыбели крошечной Луизы.

–Похожа на вас, г-жа графиня, – с одобрением заметил де Арамисец.– И тоже весьма мила.

–Ах, вот прелесть! – всплеснула руками более непосредственная Джулия. – Просто ангел!

–Ангел-то ангел, Жули, но характер у Луизы, признаться, уже сейчас не простой.

–Ты тоже никогда не отличалась простым характером, забыла? – со смехом возразила Джулия. – А вот моя маленькая Изабелла – сама кротость. Почти как я! Я уверена, когда она подрастет, мы не найдем в ней ни капли упрямства или своенравия.

Де Арамисец заботливо задернул полы пышной розовой кисеи, закрывающей колыбель дочери.

–Г-н граф в замке? – спросил он погодя.

–Да, внизу, в Фехтовальном зале.

–В таком случае, сударыни, я оставляю вас. О моей маленькой даме, конечно, позаботятся?

–О, да, конечно, г-н де Арамисец, не беспокойтесь.

Изабелла отвернулась, скрывая за улыбкой лукавство. Ее чрезвычайно забавляли изменения в характере друга.

Когда де Арамисец скрылся за дверью, Джулия упала в кресло и со вздохом удовольствия откинулась на его вышитую бархатную спинку.

–Все-таки переезд меня утомил! – пожаловалась она. –У меня до сих пор ноет спина!

–Он, что, так любит свою дочь? – спросила Изабелла.

–О, очень любит. Я даже, кажется, иногда ревную Анри.

–Это зря, дорогая! – улыбнулась Изабелла. – Я вижу, какими глазами он смотрит на тебя. Г-н де Арамисец дочь любит потому, что она удивительно похожа на тебя.

–Он утверждает, что малышка – единственное существо на свете, которое принадлежит только ему! Мне кажется, хотя он и не говорит, нежностью она напоминает ему его мать.

–Ты счастлива?

–О, Изабелла, я имею все, о чем страстно мечтала – мужа, которого люблю, дочку! Как же ты была права, утверждая, что я однажды найду свой идеал, а я, глупая, не верила! Ах, как же упоительно себя чувствуешь, когда сбываются мечты! Ощущение восхитительное! Но полно обо мне! Как ты? Говори же! Если тебя не спросить прямо, ты ничего не расскажешь! Как поживает г-н граф? Любит?

–Любит.

–Ох, как и прежде, великолепная сдержанность! Ты знаешь, мне всегда казалось, что вы с де Силлек сделаны из одного теста! Он тоже всегда очень сдержан на людях, но я могу похвастаться, что видела его влюбленным! Граф до сумасшествия любит сероглазую даму, которая подарила ему уже двоих детей.

–И которая больше не покинет эти благословенные места! – Изабелла уютно устроилась в кресле напротив подруги и закинула руки за голову. –Я никогда не уеду отсюда! Я знаю, что здесь –среди голубых виноградников, легко вбегающих по изумрудным холмам –мое место.

–Что? Ты собираешься все время жить в поместье, когда у г-на де Силлек большой дом в Париже?! Ты с ума сошла!

–Ну и пусть! Здесь я счастлива! А в Париже…Там ни один день не похож на другой, все чего-то с нетерпением ждут – что скажет Его Величество король за завтраком, какой новый запрещающий эдикт издаст Великий кардинал, какие ткани привезут венецианские купцы и платья какого фасона велит нашить из них королева!

–О, господи! В Париже лучше всего.

–Да? – Изабелла живо соскочила с кресла и затормошила подругу. – Пойдем, я покажу тебе наш замок, и ты убедишься, что лучше поместья де Силлек нет ничего в мире!

Изабелла обожала свой дом, уютно расположившийся среди цветущих садов близ Луары. Перламутровая река плавно уносила отражения замков сеньоров к морю. Дом графа де Силлек, как все дома в округе, был сложен из серого известняка, обильно украшен античными скульптурами, которые привез из Греции дед нынешнего владельца Ангерран де Силлек. Богатые яркие гобелены снизу доверху покрывали высокие внутренние стены замка. Кое– где стены были разделены на широкие картуши, расписанные на итальянский манер аллегорическими сценами.

Галерея с портретами предков де Силлек заставила Джулию замахать руками – она с детства не выносила историю. С интересом она рассматривала только картины на мифологические сцены в технике гризайль, написанные одним цветом, но разных оттенков, заключенные в золоченые рамы.

Изабелла провела подругу по всем залам, и, наконец, они добрались до винтовой лестницы, ведущей вниз, на первый этаж. Здесь в серебряных вазах благоухали розы, свешивая вниз крупные листья.

–А что там? – поинтересовалась Джулия, заглядывая вниз. – Неужели тайный ход?

–Хочешь спуститься? Там – Фехтовальный зал.

Подолы платьев едва слышно шуршали, когда подруги скользнули вниз к просторной комнате, заваленной всеми видами оружия –начиная от старинных рыцарских мечей и копий и заканчивая страшными ножами-багинетами. Изабелла с гордостью показала Джулии свои любимые кинжалы из Индии и Персии с рукоятями из прозрачного нефрита и слоновой кости с забавными формами клинка, которые были загнуты вперед или назад или даже имели двойной изгиб.

–Ужас какой!– поморщилась Джулия. Изабелла засмеялась и положила обратно в высокий шкаф джамбию – арабский кинжал с изогнутым обоюдоострым клинком с ребром для повышения жесткости.

Из этой комнаты открывалась дверь в Фехтовальный зал, святая святых мужчин. Сквозь неплотно затворенную дверь доносились оживленные голоса.

–Признаться, в последнее время я дурного мнения о Его Величестве! – говорил де Арамисец с досадой.

Джулия слегка приоткрыла дверь и заглянула в большой зал. Граф де Силлек, опираясь на шпагу, стоял к ним в пол-оборота. Его лицо, как и прежде, приковывало внимание благородным спокойствием, благожелательностью и достоинством. Де Арамисец, весь в голубом, щеголеватый и изящный, в раздумье постукивал каблуком о пол.

Подруги горделиво переглянулись. Каждая была довольна своим супругом. Изабелла глаз не могла оторвать от королевского облика мужа, Джулия с восхищением следила за гибкими, как у гепарда, движениями де Арамисец, когда он, чем-то озабоченный, расхаживал по зале.

–Г-н де Тревиль разрешил нам с вами прибыть в Ла-Рошель немного позже действующей армии, – рассказывал де Силлек невозмутимо. – Но второго сентября мы обязательно должны быть в расположении нашего полка.

–То есть у нас почти не осталось времени?

–Да, дорогой друг.

–Никаких приятных известий! А наши друзья? Вы видели де Батц и де Порто? Они уже там?

–Да, они уехали одними из первых.

–Черт возьми, де Силлек! Я вез семью в Париж развеяться на месяц -другой, но, признаюсь, после беседы с вами, хочу вернуться обратно в Прованс! В противном случае мне придется оставить г-жу герцогиню в Париже надолго одну, а я бы этого не хотел!

Де Силлек улыбнулся.

–Какие они необыкновенно красивые! – шепнула Джулия подруге. – Я убеждена, нам завидуют многие дамы. О, ты бы видела, как лихорадило некоторых дворянок-соседок на праздниках у нас в поместье, когда де Арамисец улыбался им или рассказывал о семинарии… Так что, и впрямь будет война?

Изабелла тяжело вздохнула.

–Об этом давно уже поговаривают, Жули. Я не очень вслушивалась в разговоры мужчин, у меня были другие радостные заботы, но, как ты понимаешь, заткнуть уши все равно не получается!

–Как бы г-н де Тревиль не вызвал туда наших с тобой любимых супругов! А он, похоже, именно это и хочет сделать, если уже не сделал! То-то я удивилась, когда де Арамисец соизволил снизойти к моим просьбам увезти меня в Париж. Он, должно быть, все это время вел переписку с г-ном графом!

–Все-таки я надеюсь, что войны не будет!

–Нет, Изабелла! Моя интуиция говорит мне: если о войне заговорили, это что-то да значит!

–Ай, и слушать не хочу!

–Изабелла, что с тобой случилось? Ты всегда смотрела прямо в лицо неудачным обстоятельствам и никогда не пряталась от них!

–А сейчас я не хочу знать, что бывают такие обстоятельства, потому что я счастлива!

–Давай спросим у них про войну прямо!?

–Нет! Если мы начнем из расспрашивать сразу двоих, они превратятся в кремень, Джулия, сплотятся против нас! Если уж выпытывать новости, то наедине! Жули, нас не должны увидеть здесь. Пойдем в детскую. Фехтовальный зал – место для мужчин.

========== Глава 2 Прощание ==========

Дверь в детскую тихонько растворилась. Детская пухлая ручонка придерживала ее. Маленький мальчик в сером камзольчике и при крошечной шпаге шагнул вперед. В солнечном свете, заливавшим комнату через узкие окна, он казался херувимом, сошедшим на землю, до того был красив, юн и чист. Нетвердо ступая ножками в высоких сапожках, он подошел к розовой колыбели. Мальчик не смог заглянуть в нее, даже поднявшись на цыпочки, поэтому, высунув от усердия кончик языка, он подтащил табурет поближе и взобрался на него. Отодвинув розовую кисею, мальчик воззрился на маленькую девочку в кружевной рубашке. Она спала и причмокивала во сне губками, сложенными бантиком. Черная головка мальчика склонилась к золотым кружевам крошки. С трогательной заботой он поправил пухлой ручкой атласное одеяльце.

Мальчик соскользнул с табурета. Через некоторое время он вернулся, сжимая в руке большую белую розу. Со смешной и трогательной серьезностью он положил ее в колыбель, к своей даме. Маленький рыцарь отдал ей свое верное сердечко.

За дверью зазвучали голоса взрослых. Мальчик соскочил с табурета, пыхтя от напряжения, отодвинул его, и побежал к дверям. Открыв их, ангелочек помахал рукой розовой колыбели и исчез.

В детскую вошли Джулия и Изабелла. И только когда к ним присоединились мужчины, дар Антуана был замечен.

–Это вы положили сюда цветок? – спросила Джулия у мужа.

Де Арамисец изумленно разглядывал розу. Де Силлек и Изабелла обменялись взглядом. Де Силлек склонился над девочкой.

–Дитя очень красиво, мадам, – любезно сказал он Джулии. – В будущем она станет походить на вас.

–Благодарю вас, г-н де Силлек. Ваши слова доставили мне истинное наслаждение.

–А цветок…, – начала Изабелла. Ее глаза лукаво блеснули, когда она взглянула на мужа. – Из-за цветка не беспокойтесь. Просто у вашей дочери, г-н де Арамисец, похоже уже появился поклонник.

Де Арамисец задумчиво понюхал розу.

–У кого-то есть вкус, – провозгласил он, – и весьма неплохой. Но мне, как отцу будущей невесты, все– таки хотелось бы узнать, кто этот загадочный поклонник.

–Мой сын, – отозвался де Силлек. Изабелла заметила, что он одновременно и доволен и озабочен таким неожиданным поступком Антуана.

–Ого! – не сдержалась лукавая Джулия. – И такое искусство поклоняться женщине с детских лет! Откуда у месье Антуана такие способности?

Де Силлек незаметно дотронулся до локтя жены.

–Не будем смущать мальчика, – остановила шутки Изабелла. – Что делать, Жули, если любовь нас настигает в любом возрасте!

–И даже в три года!

Розу поставили в высокую вазу у колыбели Изабеллы де Арамисец, и взрослые забыли о ней. Не забыл только де Арамисец, ибо все, касаемое его дочери, имело для него особый смысл. Поэтому, когда чуть позже он встретил в комнатах маленького графа де Силлек, он дружески приветствовал его:

–Здравствуйте, месье Антуан!

Де Арамисец, склонившись, с интересом рассматривал ребенка с удивительно привлекательными глазами. Большие, блестящие, темные глаза Антуана по– взрослому выразительно глядели на мир.

–Доброе утро, г-н герцог! – чуть застенчиво прошептал мальчик и, считая, что знакомство завязано, задал важный вопрос: – Ваша милость скоро уезжает?

–Да, сын мой.

Антуан часто замигал, но не заплакал. Де Арамисец дружески ущипнул его за щечку.

–Когда вы вырастете, сударь, вы сможете навещать нас в Париже. Договорились, сударь?

–Батюшка не разрешит! –прошептал мальчик.

–Он очень строг?

Антуан кивнул.

–Не беспокойтесь, сударь! – серьезно ответил де Арамисец. Я обязательно поговорю с вашим строгим батюшкой. Я сам приглашу вас. Мне, как своему другу и товарищу по оружию, он не откажет, уверяю вас.

Антуан кивнул, а лицо его просветлело.

Чета де Арамисец провела в поместье де Силлек неделю. Время прошло упоительно: они вчетвером подолгу гуляли в большом старом парке, а неторопливыми вечерами наслаждались обществом друг друга у зажженного, несмотря на жаркую погоду, камина. Женщины с наслаждением таскали из бонбоньерок орехи и розовый сахар или вышивали, мужчины пробовали первое в этом году терпкое вино совиньон блан.

Темные глаза Изабеллы то и дело останавливались на двух мужчинах. Они, держа бокалы в руках, в расстегнутых легких камзолах, положив нога на ногу беседовали, в пол-голоса, чтоб не заглушать звонкое щебетанье дам и не мешать музыкантам; лица обоих мужчин были беззаботны, и улыбки часто освещали их, но Изабелла была готова поклясться, что они, когда женщины не смотрели на них, говорили о чем –то другом. Тревога теснила ее сердце. И тогда она звала Антуана, который обычно сидел со своими игрушками на подушке у ног отца, брала его на руки и покрывала поцелуями его высокий лобик.

Казалось, в воздухе, напоенным запахами цветов, фруктов, кожи, духов, лимона, который жгли для отпугивания комаров, как кровь в прозрачной воде, незаметно растекается беспокойство.

Когда пришло время расставаться, де Арамисец, про себя улыбаясь, с дочерью на руках, склонился к маленькому Антуану:

–До встречи, месье Антуан. Маленькая Изабелла тоже говорит тебе: «До свидания!».

Антуан поднялся на цыпочки, чтоб увидеть милое личико крошки.

–До свидания, г-жа Изабелла! – прошептал мальчик. Он неловко сделал поклон де Арамисец и, весь пунцовый, убежал.

Де Арамисец тихо рассмеялся. Маленький Антуан походил на своего отца не только благородной внешностью, но и преданным сердцем. Сам де Арамисец, конечно, не был бы против, если б имел сына, но лелеять маленькую принцессу ему нравилось куда больше. Такую же принцессу он взял в жены – нежную, томную Джулию де ла Шпоро, и хотел воспитать такой и Изабеллу де Арамисец. Дочь будет походить на свою мать и красотой и ласковостью, и совсем скоро он начнет одевать ее в парчу и бархат и выводить на детские праздники.

Де Арамисец спустился во двор. Еще на ступенях замка он услышал звонкий смех, от которого его бросило в жар. Джулия смеялась, поставив ножку в розовой атласной туфельке на приступку кареты. Она кокетливо, прелестно улыбалась, беседуя с Изабеллой и графом де Силлек.

Графа де Силлек обольстить было невозможно, да ей и в голову не приходило это. Просто Джулия не могла не доставить себе удовольствие чувствовать себя очаровательной женщиной в мужском обществе. Правда, черные глаза графа оттаивали и оживали только при взгляде на жену, но Джулия не огорчалась. В Париже найдутся и другие кавалеры, готовые жадно ловить ее взгляд, а ночи… Ночи она разделит с мужем, на его руках, нежных и искусных.

Сладкое томление охватило грудь Джулии, мурашками прошло от корней волос до кончиков пальцев. Человек, которого она обожает до самого чрева, соединится с ней, и она забудет тогда невинные шалости с другими, ибо они заранее и безоговорочно проиграют в сравнении с ревнивым, находчивым, страстным Анри!

Де Арамисец в этот момент был вновь околдован женственностью Жули, сиянием ее голубого цвета потемневших от страсти глаз. Она умела быть разной: женой, другом, любовницей, или, как сейчас, загадочной дамой, которая ведет себя так, словно он до сих пор просто ее поклонник.

Де Арамисец рывком открыл двери кареты. Взгляд его красивых, необычно светлых глаз словно пронзил Джулию. Она прижала руку к лифу и вошла в карету.

Изабелла с грустью наблюдала, как кареты исчезают среди синих холмов Луары, как виноградники и вязы скрывают их плотным темно-зеленым плащом. Граф разглядывал ее тонкий профиль так пристально, словно только Изабелла составляла его мир. «Эта женщина сведет вас с ума!» – в который раз вспомнились ему пророческие слова Шарля де Батц. Она одним прикосновением дарила ему радость и звуком голоса заставляла страдать. Полузакрыв глаза, граф с удовольствием ласкал взглядом губы жены, грудь под тонким корсажем и размышлял об ее власти над ним. Он никак не ожидал от себя ревности, отчаянной ревности, когда Изабелла дурачилась с шевалье де Порто, задорно танцевала гавот с кавалерами из соседних поместий, а ее серые прекрасные глаза отражали ее симпатию к ним. Граф де Силлек и представить себе не мог, что чувства возмущения, страх отвержения, восторг и гнев и были черной ревностью! Он до безумия любил Изабеллу де Силлек! И страшно ревновал ее!

Изабелла почувствовала, как твердая рука мужа обвила ее талию. Она подняла голову и улыбнулась ему. Ни с кем ей не было столь свободно и безопасно. Его широкие плечи, спокойное дыхание, ласковая улыбка, обращенная только к ней, поддерживали ее всегда и она могла жить и любить. Изабелла могла поведать все этому внешне неприступному, суровому человеку, который умел быть таким заботливым! Сердце графа оказалось золотым кладезем нежности и любви.

–Уехали! – прошептала Изабелла грустно. – А вслед им скоро уедите и вы.

Де Силлек вздрогнул.

–Почему вы так сказали?– ласково спросил он.– Почему вы так решили, любимая?

–Арман, вы ведь никогда не лжете! Скажите мне, это, в самом деле, правда, что вы уезжаете в Ла-Рошель!? – Губы ее задрожали, выдав смятение и страх, которые снедали ее всю эту счастливую неделю.

Он молчал.

–Это правда?– упавшим голосом повторила она.

Де Силлек прижал ее голову к своему плечу.

–Арман, меня опять ждут страх за вашу жизнь, бессонные ночи. Ночи без вас…

–Так нужно! – мрачно сказал он. – Я дал слово дворянина г-ну де Тревилю, что в ближайшие два года войны не уйду в отставку. Для мужчины долг и честь стоят на первом месте, любимая.

Изабелла склонила голову на грудь мужу, словно преклоняясь перед его твердостью, но закусила губы, чтоб не расплакаться при слугах. На этот раз она почему– то панически боялась разлуки с мужем, словно предчувствуя, какие душевные испытания ей придется перенести совсем скоро.

Де Силлек гладил ее склоненный затылок, целовал длинные локоны волос, пахнущие фиалками. Когда он распускал их, они укутывали плечи любимой до самого пояса. Какой беззащитной она всегда была, ее трепещущее тело в его объятьях казалось совсем хрупким. Она – единственная! Единственная, которая разделяет его ложе!

–Дружок! – с прорвавшейся страстью сказал он, приподнимая жену за подбородок, чтоб увидеть ее глаза. – Мы расстаемся ненадолго, я обещаю вам. Я обещаю тебе, только не плачь, обещаю, что вернусь совсем скоро. Мне нелегко будет задержаться в Ла-Рошели хоть на час больше, чем велит мне долг. Вы полностью околдовали меня!

Изабелла слабо улыбнулась.

–Арман, неужели вам не жалко наших долгих вечеров у камина, рядом с нашими Антуаном и Луизой, наших прогулок по виноградникам, поездок вдоль Луары? Помните, сколько цветов вы нарвали мне во время этих прогулок? А наши импровизированные завтраки на траве? Помните, как смеялся Антуан, когда мы наткнулись двух маленьких котят и их маму, что сейчас живут на кухне! Неужели вы готовы расстаться с замком, где мы так счастливы всей семьей?

–Жаль, Изабелл! Но так нужно.

Глаза его с грустью и нежностью скользнули по белым стенам старого замка, где он познал настоящее, долгожданное, выстраданное счастье. О, да! Только Изабелла одарила сердце графа радостью и теплом, сотворила уют в залах, оживила холодный замковый камень.

–Любимая! – шепнул граф, целуя ее веки. – Я хочу оставить тебя здесь, в моем тихом крае и остаться с вами, но…

–Но!

Изабелла тесно прильнула к мужу. Слуги с любопытством глядели на них, но влюбленные не обращал внимание ни на кого.

–Арман! – тихо позвала Изабелла, стараясь сдержать слезы. – О, пожалуйста, не уезжай!

Де Силлек опустил голову, боясь не устоять перед трогательной мольбой любимой жены.

–Нет, не могу! – наконец произнес он.

–Не можете!

–Нет! Но пока мы еще вдвоем, любимая!

Он резко подхватил Изабеллу на руки.

–И в моей власти осушить ваши слезинки, Изабелл!

Но глаза его были печальны.

========== Глава 3 Осада Ла-Рошели с неожиданной стороны ==========

Париж опустел. Без его Величества, придворных щеголей в синем бархате и золоте, светских дам, поэтов, музыкантов, юных пажей и мушкетеров, веселых, шумных, задир и острословов, со шпагами наголо и распахнутыми душами, без шуток и песен из трактиров и любовных вздохов, даже без мрачных одежд шпионов Ришелье и его гвардии, Париж не был собой.

Кавалеры и дамы покинули город и последовали за королем Людовиком XIII в город Ла-Рошель. Не желая оставить королеву Анну Австрийскую в Париже одну, король велел своей царственной половине сопровождать его. С королевой уехали и ее дамы. Париж без придворных красавиц стал напоминать драгоценный камень, вынутый из золотой блестящей оправы. Вот он все так же сияет, но без оправы нет того, что делало его восьмым чудом света.

В Париже г-жу де Арамисец ждала бумага с напоминанием от г-жи де Мариньяк, первой статс-дамы Анны Австрийской. Джулии предписывалось отправиться в Ла-Рошель и там немедленно приступить к своим обязанностям фрейлины. Джулия бросилась к мужу.

–Я еду с вами! – радостно выпалила она с порога. – У меня приказ от Ее Величества.

–Куда это вы собрались? – подозрительно спросил де Арамисец. Он указывал слугам, что собрать в его походный чемодан.

–В Ла-Рошель, конечно! Вы отправляетесь воевать, а я – служить нашей королеве!

–Вот, значит, как!

Джулия лукаво закусила губу.

–Прошу вас, Анри, не делайте столь невинное лицо, вы меня не обманите. Я уже знаю, что вы уезжаете на войну! А за вами следую я!

–Я думаю, что нет, дорогая.

–Анри, прошу вас, не сердитесь, мой любимый! Мне велено сопровождать Ее Величество. Ах, я стремилась к этому всей душой, вы же знаете! И, сами подумайте, что мне делать в Париже без короля? Я же не Изабелла – дни и ночь напролет проводить с книгами! Она может до бесконечно читать вирши своих трубадуров – я нет! Я не настолько романтична! Я люблю веселье, интриги, дуэли, комплименты; живых людей, а не выдуманных!

Она прикоснулась тонкими пальчиками к его щеке, приняв самую соблазнительную позу.

–Вот именно поэтому я желаю, чтоб вы остались в Париже! Если вы останетесь, Жули, мне будет спокойнее! – сказал Анри, пальцами повторяя цветочные узоры на бархате ее лифа.

–Но, если я поеду, будет приятнее, не правда ли, любимый?

Они рассмеялись. Глаза мушкетера зажгли ответный огонь в очах молодой женщины.

–Вы можете улыбаться мне как угодно призывно, Джулия, но вас я с собой не возьму.

–Да вы что! – вскричала она с досадой. –Вы убить хотите меня, что ли, сударь? У меня приказ Ее Величества! У меня и у Изабеллы!

–Ха! Де Силлек вашу подругу в Ла-Рошель ни за что не отпустит!

–Вы ее не знаете!

–Как же не знаю!? Г-жа де Силлек все время твердила, когда мы были у них, как любит беззаботную сельскую жизнь!

–Она сама себя не знает! Г-жа Изабелла долго не выдержит эту самую сельскую жизнь, я вас уверяю! Она тоже любит приключения, путешествия, танцы, иначе ей становится невыносимо скучно!

–Слышали бы вы себя, – проворчал он. –Скучно! Да женщина знать не должна, что такое скучно! Прав де Силлек, ох прав, когда вспоминает прекрасное время крестовых походов и благородных рыцарей. Вот тогда все было правильно –женщина сидела дома, сматывала шелковые нитки в клубки и покорно ждала возвращения супруга! Между прочим, даже из замка не выходила, ну разве два– три раза за всю жизнь! А сейчас времена изменились в худшую сторону.

–Ничего не в худшую! Да встреться мы с вами сто лет назад, вы бы меня стреножили и посадили ткать гобелены! А сейчас я свободна и собираюсь поразить свет моими новыми нарядами!

–Вы собираетесь в свет, а это означает, что вы желаете моей ревности, и, как следствие, дуэлей. Вы хотите, чтоб я сходил из-за вас с ума от бешенства каждый день, дорогая мадам?

Джулия с обожанием слушала его.

–Вы такой милый, когда злитесь! – призналась она.

–Ого!

–Вы не обиделись!? Я сказала не очень страшные слова?

–Ужасные, любимая! И в наказание вы даруете мне поцелуй!

Де Арамисец крепко поцеловал смеющуюся жену в губы.

–Нашу дочку мы оставим с кормилицей, – прошептала Джулия.

–К тому же это ненадолго, мой ангел! Только не забывай, что любого, кто осмелится глянуть в твою сторону, я буду вынужден убить!

В лице де Арамисец явно читалась угроза. Джулия восхищенно прижалась к худощавому телу мужа.

Отныне ее волновали только наряды – ее долго не было в Париже, а мода поменялась. Джулия нашла ее прелестной и успокоилась. После родов она немного раздалась в талии и даже плакала несколько раз, опасаясь невнимания былых поклонников. Но модный сейчас удлиненный мыс лифа, украшенный жемчужными цветами, многослойные пышные юбки красочных синего и терракотового цветов удачно скрашивали этот недостаток. Жаль только, гардероб в Ла-Рошель придется брать небольшой.

Казалось, что во Франции все наладилось. По договору Монпелье 1622 года гугеноты и католики сделали друг другу взаимные уступки. Недавняя ненависть уступила место религиозной терпимости. Его Величество король Французский смог направить взор на торговлю и внешнюю безопасность страны.

Но внутренний мир на территории Франции никоим образом не устраивал ее соседей по ту сторону Ла-Манша. И они приняли решение тайно спровоцировать бывших вождей гугенотской партии на новые выступления против католицизма. Опасными льстивыми словами через своих людей, они ненавязчиво предложили вождям гугенотов создать свободную республику, не контролируемую королем. Вожди гугенотов – г-н Субиз и его брат маршал Роан попались на хитрость. Они объявили о создании такой республики. Но король Франции Людовик отклонил их претензии на приморский город Ла-Рошель и прилегающие к ней земли. В ответ 13 мая 1627 года гугеноты захватили острова Ре и Олерон, стоящие перед входом в бухту Ла-Рошели, а затем заперлись в городе. Можно было еще попытаться договориться с ними, но неделю спустя из английского Портсмута подошел флот в составе 90 кораблей и направился к берегам Франции. По соглашению с господином Субиз англичане поспешили помочь несправедливо обиженным.

Война оказалась неизбежной. Кардинал Ришелье разозлился не на шутку, ибо более других знал, что принесет война стране – голод, новые налоги, недовольство крестьян и пустую казну. Кардинал Ришелье выделил из собственных средств полтора миллиона ливров на военные нужды и начал создавать новую армию.

И вот, 11 августа 1628 года в Ла-Рошель с большой пышной свитой прибыл король Людовик XIII. Удобно расположившись лагерем в городке Айстр, он начал осаду мятежного города.

Ла-Рошель представляла в то время крупную крепость, на стенах которой ларошельцы установили 150 орудий, а на непрерывные дежурства созвали 10 тысяч человек. За крепостными стенами и двойными рвами они собрались успешно выдерживать натиск французской армии.

Король Людовик XIII приготовился к длительной осаде. Город окружили восемнадцатью фортами и 11 редутами. Кардинал Ришелье отказался от каких– либо сношений с бунтовщиками, доказывая всем, что всякий нарушивший благотворный для его государства мир, подвергнется наказанию. Кроме того, было решено подавить бунтовщиков уверенностью в победе французского короля. Кардинал запретил все ссоры между солдатами и установил в лагере железную дисциплину. Иезуитов, выполняющих свои прямые обязанности, и простых проповедников в лагере насчитывалось несколько сот человек. Они наставляли, исповедовали, служили службы, словно находясь в своих обителях, а не в ла – рошельских лесах.