Текст книги "Rise (СИ)"
Автор книги: Natty_M
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 43 страниц)
– Ну… все к лучшему, разве нет? – сказал я с трудом. – Зачем тебе человек, который тебя не понимает?
Гермиона неуверенно кивнула. Наступила неуютная тишина. Я лихорадочно пытался придумать, что еще такого сказать, а она задумалась о чем-то своем, но явно уже была на пути к спокойствию.
Она первая нарушила молчание:
– А как… как ты справляешься?
– С чем? – не очень понял вопроса я.
– С жизнью. Вот сейчас. Ты ведь не зря вчера кричал на меня, тебе трудно и, похоже, страшно.
– Не надо об этом, – скривился я.
– Но я же тебе наговорила тут в порыве слабости много лишнего. Поделись и ты чем-то личным, – попросила она, и добавила, посмотрев мне прямо в глаза: – Я никому не расскажу.
– Мне не о чем рассказывать, – настаивал я.
Она опустила взгляд на мои руки, в которых все еще лежала ее рука, и аккуратно высвободила ее.
– Что это? – спросила она, указывая на синяк со ссадиной на левой руке. Я про него совершенно забыл.
– Да так, – замялся я. – Разошлись во взглядах с некоторыми студентами сегодня утром.
– Ты что, подрался? – с укором спросила она.
– Нет, скорее… просто… упал. Мне настоятельно рекомендовали покинуть Хогвартс, а я отказался, – сказал я нехотя.
– Тебе угрожали? – теперь в ее голосе слышалось удивление. Слезы на лице почти высохли. – Ты говорил кому-нибудь?
– Нет, конечно. Они считают, что бывшему Пожирателю тут не место. Нет смысла кому-то еще об этом рассказывать. Сам справлюсь.
– Вижу, как ты справляешься… – задумчиво сказала она. – И часто ты сталкиваешься с такими проблемами?
– Не особо, – я пожал плечами. – Со мной никто практически не разговаривает. Пару раз только случались такие вот беседы в коридорах. Кто мне действительно доставляет неприятности, так это профессор Куппер. Хотя не мне одному. Ты не знаешь, каким заклятием ее приложили, что при ее появлении все начинают чувствовать гнетущую атмосферу?
– Не знаю, – сказала Грейнджер, – я с ней не общаюсь. Сейчас важно другое. Тебя все игнорируют?
– Не все. У меня есть друг из Когтеврана, – сказал я.
– Мир не меняется, – пробормотала она. – Тебе не одиноко?
– Не особо, я привык к одиночеству, – честно сказал я, и задумался. – Хотя теперь, когда я общаюсь с Алексом, лучше.
– Алекс из Когтеврана? Митчелл? – догадалась она.
– Именно, – ответил я.
– Он очень умный, теперь понятно, почему у тебя такие идеальные эссе по моему предмету, – слабо улыбнулась она.
– Неправда! – возмутился я. – В смысле, он, конечно, умный, но я все сам делаю. Признай, что у меня всегда были неплохие способности к учебе.
– Согласна. Но с магией у тебя сейчас не очень.
– Я знаю, – пробурчал я.
– Колдомедики говорили что-то об этом? Я сомневаюсь, чтобы у твоих травм были такие последствия.
– Никто ничего мне не объяснял, – сказал я, радуясь про себя, что Гермиона уже совсем успокоилась. – Алекс вообще говорит, что дело в моей волшебной палочке.
– Об этом стоит поразмыслить, – задумчиво произнесла она. – Я еще кое-что спрошу. Это по делу. Ты постоянно испытываешь боль?
– Да, – нехотя признал я.
– А как ты терпишь?
– Молча, – криво ухмыльнулся я.
– А ноги… – начала она и замялась.
– Их я не чувствую и не контролирую, – закончил я фразу за нее.
– Мы просто обязаны сделать это зелье, – сказала она, подхватилась со своего места и открыла заполненный книгами черный шкаф, который стоял у стены.
Через минуту передо мной лежала зеленая толстая книга с выведенной витиеватой вязью надписью “Утраченные зелья всех времен”. Ниже была надпись помельче: “Третье издание, дополненное шведскими зельеварами”.
– Ты нашла там полный рецепт зелья Златоума? – недоверчиво спросил я.
– Нет, – ответила Грейнджер. – Но, прочитав описание многих зелий тех времен, я стала лучше понимать, что имел ввиду Златоум в своем пояснении, – в ее глазах появился блеск, и с лица пропала неестественная бледность. – Многие маги тогда любили применять поэтические высказывания там, где им совершенно не место. Так что для разгадывания описания нам нужно вооружиться в первую очередь словарем того времени и изучить побольше зелий, которые создавали уже тогда.
– Ладно, мы выясним, что именно нам нужно. А что с количеством? Или ты предлагаешь брать наугад, а потом проводить испытания? На себе я не разрешаю, сразу говорю. Будем калечить животных, как Себастьян делал?
– Нет, конечно! – Грейнджер поморщилась. – Мы будем читать и искать ответы. Давай все по порядку. Сначала определимся с недостающими ингредиентами.Возьми эту книгу себе, – она подтолкнула ко мне том “Утраченных зелий”, – и почитай, может увидишь что-то полезное. Кроме того, я выписала тебе рецепт из того фолианта, чтобы было легче сравнивать с текстами в этой книге.
– Ладно, я почитаю, – сказал я, вздохнув. – Ты говорила, что что-то уже выяснила.
– Да, – сказала она. – По поводу “Светлой целительной мощи”, как сказано в описании. “Целительной мощью” в те времена называли только редкие и очень сильные ингредиенты. “Светлый” подразумевает, что к темной магии это не имеет никакого отношения, и добывается в полном согласии с природой. Нужно думать, что бы это могло быть. Дальше, кроме нее еще указана “любовь” и “живая сила”. Не знаю, что подразумевается под “любовью”, но вот “живой силой” в разное время называли воду и кровь. Но у нас вода, причем особая – озерная – указана в качестве основы, так что, скорее всего, под “живой силой” Златоум имел ввиду кровь. Только вот чью? Нужно искать варианты.
– Мне почему-то кажется, что вот эта “любовь” с “взятой живой силой” непосредственно связана, возможно, это один компонент. Если ты утверждаешь, что это кровь, то, может, нам намекают на кровь из сердца какого-то животного? Любовью же называли сердечные муки, – предположил я.
– Сомневаюсь. Смотри, тут нигде нет намека на насилие, а кровь из сердца без этого не добудешь, – сказала она. – Давай почитаем сейчас тот фолиант, в котором рецепт зелья был, может наткнемся на что-то похожее. Вместе быстрее будет искать, да и размышлять проще.
– Можно, – согласился я.
– А как ты себя чувствуешь? Спина не сильно болит? – спросила она, взглянув на меня.
– Вполне терпимо, не стоит волноваться по этому поводу, – ответил я.
– Но ты скажешь, когда устанешь, хорошо?
Я кивнул, и Грейнджер принесла все из того же черного шкафа уже виденный мною раньше старый фолиант. Мы принялись листать его и комментировать отдельные отрывки текста. Со стороны, наверное, мы, склонившиеся над книгой, выглядели довольно забавно, как хорошие друзья, увлеченные общим увлекательным делом. Гермиона уже полностью взяла себя в руки и теперь издавала короткие смешки, когда нам попадались забавные формулировки приготовления зелий. Я тоже иногда тихонько смеялся, и в какой-то момент до меня дошло, что я абсолютно свободно чувствую себя в ее компании и совершенно не хочу уходить отсюда.
Несколько часов пролетели как одно мгновение. Спина, конечно, уже напоминала о себе вспышками пульсирующей боли, но я старался отвлекаться от нее. Мы успели пролистать больше сотни страниц, но особо не продвинулись к разгадке. Единственное, в чем мы сошлись с Грейнджер, это то, что “живая сила” – это определенно кровь, а не вода.
– Все, сегодня я больше не могу видеть эту книгу, – заявила Гермиона и потерла глаза. – Мы и так продвинулись по сравнению с прошлым разом, – она взглянула на часы. – Уже так поздно! Малфой, тебе пора уже в гостиную идти, скоро отбой.
– Да, пожалуй, на сегодня достаточно приключений, – согласился я нехотя.
– Ты, наверное, уже очень устал. Доберешься сам? – спросила она.
– Конечно, – бодро ответил я.
– Ну… тогда до встречи, – как-то неуверенно сказала она. И затем добавила: – И забудь про все, что я тебе наговорила вначале. Это была минутная слабость. Все ведь отлично на самом-то деле.
– Ты уже точно в порядке? – спросил я.
– Да, конечно, – слишком быстро ответила она.
Я покачал головой.
– Я не забуду ничего, – я же видел, что не все так хорошо, как она уверяла меня сейчас.
– Малфой… – начала она.
– Все нормально. До скорого, – сказал я, и направив волшебную палочку на свое кресло, направился к двери.
– Спасибо, – тихо сказала она, когда я уже был на пороге.
– Не за что, – ответил я, не оборачиваясь и отправился в свою комнату, стараясь концентрироваться на перемещении и не думать о ней.
*
В тишине своей комнаты я долго лежал без сна. Вспоминал этот вечер, беззащитную Грейнджер и свои чувства в тот момент. Ее вид всколыхнул что-то в моей душе, и сильные эмоции были совершенно иными, непривычными мне. Это была не жалость – сострадание.
А еще я поймал себя на мысли, что уже думал о следующей встрече. Я нашел этому простое объяснение: мне хотелось, чтобы Грейнджер поскорее разобралась с рецептом зелья и сварила его. Дело ведь было только в этом?
========== Глава 9: Истинные страхи ==========
В отражении зеркальном
Человек стоял пустой
Кто из нас с тобой реальный?
Кто, скажи, из нас живой?
Посмотрев в глаза чужие
Чуть не утонув во тьме,
Вспомнил я, что есть другие
Очи, дорогие мне.
Закричал на отраженье:
“Уходи, я не такой
Ты – мираж, ты – лишь виденье
С искалеченной душой.
Только Я тут настоящий,
Выбор здесь всегда за мной.
Пусть была ложь правды слаще,
Буду я теперь собой”.
В эту ночь спал я совсем мало, так что утром был совершенно не в духе. А впереди меня ждал непростой день. За завтраком в Большом Зале к моему столу подошел бодрый Алекс и уселся на соседнее место. Кто-то из слизеринцев возмутился, но Алекс сделал вид, что не услышал и невозмутимо стащил печенье из вазочки. Пока я ел, он рассказал, что вчера до позднего вечера они с Дэвидсон пытались вывести новую формулу трансфигурации, которая позволяла бы удерживать предмет в трансфигурированном виде одинаковое время, вне зависимости от того, сколько сил у мага. Из его рассказа я мало чего понял, но мне в голову пришла другая мысль. Алекс уже предлагал свою помощь однажды, так почему бы не спросить Грейнджер, не может ли он присоединиться к нашим исследованиям? Я был уверен, что он может нам помочь.
После своего длинного рассказа Алекс поинтересовался:
– Как вечер вчера прошел?
– Нормально, – ответил я. Здесь я не собирался вдаваться в подробности, и Алекс это прекрасно понимал.
– Ясно. И как ты расцениваешь шансы на успех? Ты оптимистично настроен?
– Более-менее, – ответил я.
– Понимаю, что ты не расскажешь всего, но если что-то нужно, можешь на меня рассчитывать. Я пойду, обещал помочь Амелии на травологии.
– Она уже просто “Амелия”? – спросил я с ухмылкой.
– Молчал бы! – ответил Алекс. – Судя по твоим синякам под глазами, ты ночь провел в размышлениях, и что-то мне подсказывает, что думал ты не о гоблинском восстании четырнадцатого века.
– Иди уже! – огрызнулся я. – Амелия заждалась.
Алекс улыбнулся, указал взглядом на преподавательский стол и ушел.
Я взглянул туда, куда показывал Алекс. Грейнджер сидела на своем месте, но есть явно не собиралась. Она выглядела немного уставшей, однако это не очень сильно бросалось в глаза. Рядом с ней сидела ненавистная Куппер, которая раздражала уже одним только своим видом. Чего стоили только ее вечно серые безликие одежды.
Первым занятием сегодня была трансфигурация, и, если обычно я шел на нее с любопытством, то сегодня мне было не по себе. После вчерашнего разговора с Грейнджер я чувствовал себя немного неуютно, будто узнал что-то, что знать мне было ни к чему, будь она только моим преподавателем. Но ситуация была сложнее. За годы знакомства мы побывали однокурсниками, врагами, знакомыми. Теперь же я был ее студентом и подопытным кроликом. Кем я ее считал? С этим предстояло разобраться.
За весь урок Грейнджер не взглянула на меня ни разу. Она была хмурой и немногословной. Объяснив новый материал, она позволила студентам практиковаться, но не особо следила за выполнением задания. К концу занятия все поняли, что особый контроль над их деятельностью не предвидится, и расслабились. Но Грейнджер, которой, видимо, надоел слишком громкий гул голосов, быстро поставила всех на место и даже сняла десяток баллов с особо шумного гриффиндорца. Я вообще ничего не делал, просто сидел и смотрел в окно. Мне хотелось подойти и спросить, как она, но это была глупейшая идея.
По окончании урока я выбрался из кабинета в числе первых и поспешил на историю магии. Алекс уже ждал меня там. Он был в прекрасном настроении, видимо, травология удалась. Он начал мне что-то бодро говорить о каких-то заклинаниях, но я посоветовал ему пересесть к Дэвидсон или замолчать. Он хмыкнул и принялся читать какую-то книгу по нумерологии, явно выходящую за рамки школьной программы. Я же уронил голову на руки и проспал до конца урока. Мне нужно было набраться сил и терпения для следующего занятия – защиты от темных искусств. Бинса по-прежнему абсолютно не волновало, слушает его кто-то или нет, он успешно пробубнил лекцию до конца занятия.
Перед ЗоТИ к нам с Алексом подошла нервная Дэвидсон. Она завязала свои длинные волосы в хвост и теперь выглядела еще более миниатюрной и напуганной, чем обычно.
– Привет, Малфой, – сказала она мне. – Ребята, вы не против, если я сяду за вами. Мне так спокойнее будет.
– Дэвидсон, возьми себя в руки, – посоветовал я с ухмылкой, хотя и сам был на взводе.
– Отстань, Малфой, – вяло отмахнулась она. – Алекс, спрячь меня.
– Все будет нормально, не парься, – ответил беззаботно он.
Она кивнула с угрюмым видом и уселась за стол позади Алекса. В этот момент в кабинет зашла Куппер. Как и всегда, она хмуро уставилась в свои записи, а мы с замиранием сердца ждали, когда она начнет говорить. Интересно, она вообще умела улыбаться?
– Добрый день, – обманчиво мягко и тихо начала она. – Я вижу, все меня почтили своим присутствием, так что мы смело приступаем к занятию. Начнем, пожалуй с того, что я проведу опрос по прошлым двум темам учебника, которые вы, как я надеюсь изучили. Ну а потом приступим к изучению новой темы. Ах да, некоторые студенты, опозорившиеся на предыдущем занятии, должны были подготовить особое эссе. Тогда сперва мы послушаем их доклады.
Я выпучил глаза. Никто не говорил, что по эссе нужно было готовить еще и доклад. Посмотрев по сторонам, я заметил, что остальные студенты, которым тоже пришлось делать эссе, были в не меньшем шоке. Не удивлюсь, если Дэвидсон уже потеряла сознание от страха. Удивительно, насколько сильно умная и достаточно бойкая девушка могла бояться одного мрачного человека ненамного старше ее.
Пока мы пытались прийти в себя, профессор Куппер продолжала:
– Первыми пойдут, как всегда, наши “отличники”. Мистер Малфой, мисс Дэвидсон, прошу, – она сделала приглашающий жест рукой, ожидая, что мы встанем перед всей аудиторией.
Дэвидсон, бледная как смерть, медленно прошла вперед, я переместился следом за ней. Куппер взяла у меня пергамент с эссе и развернула его.
– Кто из вас двоих писал? – спросила она.
– Малфой, – тихо сказала Дэвидсон.
– Правда? – спросила Куппер. – Ну раз так, тогда будет честно, если вы, мисс, будете представлять доклад.
Дэвидсон молчала.
– Вы что же, не читали даже то, что написал мистер Малфой?
– Читала, – ответила Дэвидсон.
– Тогда расскажите всем нам, – сказала Куппер.
– По теме эссе… – она прокашлялась. – Мы должны были рассказать про защиту от нападений оборотней, дементоров и… кхм… и других темных, то есть опасных существ, которые…
– Можно, я представлю доклад? – перебил я Дэвидсон, видя, что она вряд ли справится с собой. Куппер смотрела на нее, практически не мигая, как удав на кролика. Было такое ощущение, что она наслаждается тем, как умная, в общем-то, Дэвидсон теряется и не может связать и двух предложений.
– Нет, мистер Малфой, как минимум половину темы должна нам рассказать мисс Дэвидсон, если она, конечно, не хочет лишить своего факультета пятидесяти баллов, и себя – шансов сдать экзамен по предмету.
– Но она нашла большую часть материала в процессе подготовки эссе, так что справедливее будет представлять его мне, – упорствовал я.
– Вы вызвались быть ее защитником, мистер Малфой? Она искала материал – отлично, значит, читала и должна была запомнить. Не вижу проблем. Продолжайте, мисс Дэвидсон, – сказала Куппер.
– Оборотень, – продолжила бледная Амелия, – это животное… то есть, это человек, который превращается в животное, страшное и свирепое, которое в основном напоминает волка. Чтобы понять, оборотень ли перед нами, нужно знать его отличительные признаки…
– Вы что-то упустили в определении, – прервала ее Куппер. – И еще, нужно говорить живее и по сути, а то мы и до завтра не закончим выслушивать ваш доклад. Не будьте такими эгоистами, другие студенты тоже хотят выступить.
– Я… я не сказала, что условие превращения в оборотня – полная луна, – исправилась Дэвидсон. – Дальше… – она взглянула на меня, ожидая подсказки или поддержки.
И тут не выдержал Алекс. Он встал и сказал:
– Профессор Куппер, вы же не предупреждали, что по теме эссе нужно будет представлять еще и доклад. Может быть, будет лучше, если доклады будут в следующий раз, а сейчас – опрос и практика по предыдущим темам, как вы вначале и говорили?
– Может быть будет лучше, если вы не будете говорить, когда вас не спрашивают, мистер Митчелл? У вас слишком много защитников, мисс Дэвидсон, но толку от этого не так уж и много. Что ж, раз они настаивают, я снимаю с Когтеврана пятьдесят баллов, вы можете садиться, – Куппер, похоже, вышла из себя.
– Но профессор… – начал Алекс, а я предостерегающе помотал головой.
– Профессор Куппер, можно я все-таки представлю доклад вместо Дэвидсон? – сказал я.
– Вы будете делать то, что я скажу! – угрожающе повысила голос Куппер. И продолжила уже вкрадчиво: – Мистер Малфой, минус пятьдесят баллов со Слизерина. А Когтевран лишается уже шестидесяти баллов, благодаря стараниям мистера Митчелла и мисс Дэвидсон. Вам троим я назначаю отработку за неподобающее поведение и вопиющее непослушание. Сегодня в шесть вечера жду вас в своем кабинете. Вы можете идти на свои места, – обратилась она ко мне и Амелии. – А эссе оставьте. Я прочту на досуге.
Я подал ей пергамент и переместился на место, где Алекс просто кипел от злости.
– Успокойся, – сказал я. – Чего ты вообще влез? Ты же умный, мог бы предвидеть такой результат.
– Мне Амелию жалко стало, – пробурчал он.
– Спасибо, – послышалось сзади.
– Ладно, подумаешь, отработка. Не в первый раз, – сказал я.
– Кому как, – снова прошептала Дэвидсон.
Пока мы перешептывались, Куппер принялась мучить других студентов, которым тоже задавала эссе в прошлый раз.
До конца занятия мы трое просидели молча, даже очередь продемонстрировать выполнение практического задания до нас не дошла. После мы, не сговариваясь, дружно отправились в библиотеку.
Сначала мы просто молча сидели, пытаясь прийти в себя. Спустя минут пятнадцать Дэвидсон уже не была похожа на призрака, Алекс перестал неистово сжимать кулаки, а я усмирил пульсировавшую в голове боль, которая, казалось, тонкой ниточкой проходила сквозь виски. Заговорили мы практически одновременно. Вдоволь навозмущавшись на несправедливость ненормальной Куппер, я принялся выполнять домашнее задание по трансфигурации, Алекс сказал, что у него стресс, и поэтому он будет читать свою любимую книгу по арифмантике, а Дэвидсон, вздохнув, принялась листать учебник по ЗоТИ, справедливо рассудив, что Куппер теперь не отстанет от нее, так что дополнительная подготовка не помешала бы.
Задвинув мысли о ЗоТИ в дальний угол сознания, я попытался сосредоточится на трансфигурации, но в мыслях возникли не формулы и законы преобразования, а лицо Грейнджер. Вчера я увидел ее хрупкую сторону, и этот образ не давал мне покоя. Мне хотелось стереть с ее лица печальное выражение. Хотелось видеть ее улыбающейся. Хотелось, чтобы ее карие глаза стали сияющими, а не подернутыми пеленой слез. Я потер виски. Мне нужно было убедиться, что она в порядке. Решение было очевидным.
– Мне нужно отлучиться по делам, – сказал я Алексу, – так что встретимся уже возле кабинета ЗоТИ.
– Без проблем, – ответил Алекс, не отрываясь от своей книги.
– До встречи, – сказала мне Дэвидсон. – Только не вздумай сбежать.
– Я еще хочу здесь доучиться, – с ухмылкой сказал я и направил волшебную палочку на кресло.
В коридоре я позвал Тинки, лучше было, чтобы он меня отлевитировал, силы мне еще могли понадобиться на отработке вечером.
Уже возле кабинета трансфигурации я засомневался в правильности своего решения. Грейнджер могла попросту быть в другом месте. Но раз уж пришел, стоило попробовать. Я поправил галстук и легко постучал в дверь.
– Заходите, – послышалось из кабинета, и я открыл дверь.
– Привет, – сказал я переместившись к ее столу.
Стол был завален разными толстыми книгами и исписанными пергаментами. Гермиона казалась такой хрупкой среди этих гор литературы.
– Здравствуй, Малфой, – ответила она несколько настороженно, отложив перо и пергамент. – Что-то случилось?
– Нет, но я по делу, – ответил я. – У меня появилась одна идея.
– Ты мог послать мне записку, – не глядя на меня сказала Грейнджер.
– Я хотел задать вопрос лично, – сказал я ей. – Я вчера уже говорил, что у меня есть друг, Алекс Митчелл. Так вот я подумал, что можно было бы его привлечь к нашим загадкам. Он большой мастер находить информацию в книгах. Да и анализирует все неплохо. Получше меня, если честно сказать. Ты не против, если я ему все расскажу и попрошу помочь?
– Поступай, как считаешь нужным, – ответила она. – Тебе решать, посвящать кого-то в наши исследования или нет.
– Хорошо, тогда я покажу ему рецепт зелья и расскажу все, что мы вчера смогли разгадать.
– Что еще? – спросила она.
– Еще… – я замялся. – Ты ничего нового не разузнала?
– Нет, – ответила она и показала на книги, наваленные на столе. – Как раз пытаюсь найти хоть что-то.
– Ну, тогда я пойду, – сказал я.
– Если это все, то ты и правда мог просто отправить записку через эльфа.
“Еще я хотел убедиться, что ты не плачешь больше”, – подумал я, но вслух сказал только:
– В следующий раз так и сделаю. Пока, – я махнул рукой.
– До скорого, Малфой, – сказала Грейнджер и вернулась к чтению.
Я же переместился в коридор, закрыл за собой дверь и задумался, куда можно отправиться, чтобы дождаться отработки. Решив, что лучше всего будет хоть немного отдохнуть, раз уж я не знал, что меня ожидало вечером, я позвал эльфа и попросил отлевитировать меня в комнату.
*
Перед кабинетом ЗоТИ я появился первым, но Алекс и Амелия подошли несколько минут спустя. Ни у кого и в мыслях не было опаздывать. Мы обменялись приветствиями и парочкой едких замечаний о “приятно проведенном вечере” и постучали в дверь.
Мрачная Куппер вышла к нам коридор.
– Добрый вечер, леди и джентльмены, – сказала она. – Все в сборе? Отлично. Сегодня вас ждет пыльная работа, но это небольшая плата за наглость, не правда ли? – она обвела взглядом нас троих. – Итак, вы все сейчас отправляетесь на второй этаж, в конце коридора есть запертый кабинет, который пылится уже много лет. Директор МакГонагалл отдала его мне под дополнительную комнату для тренировок одаренных студентов. Ваша задача проста – разобрать шкафы, убрать пыль со всех поверхностей, и вычистить сундуки, которые там стоят. Мусор сложите у двери, швабры и тряпки возьмете у завхоза, мистера Филча. Думаю, не стоит говорить, что магией пользоваться запрещено. Я приду и проверю, чтобы вы не считали себя самыми умными. Вы можете идти. Вот, возьмите, – она протянула Алексу небольшой слегка заржавевший ключ.
Мы переглянулись и поплелись к Филчу за инвентарем, а потом отправились к кабинету. Открыв дверь старым ключом, мы зашли внутрь. Комната была большая и захламленная. У дальней стены стояло два шкафа, забитых книгами, пожелтевшими пергаментами и каким-то мусором. Около окна стоял громадный сундук, в котором, при большом желании, мог поместиться даже я. Около второго окна грудой были навалены книги в выцветших обложках, некоторые – и вовсе без них, а слева комната была уставлена старыми столами и стульями, покрытыми толстым слоем пыли.
Около входной двери располагалась дверь поменьше, ведущая в небольшое помещение, похожее на подсобку. Там тоже стоял шкаф, стол со стулом и немаленький сундук. Стоит ли вообще упоминать, что здесь, как и в кабинете, все окна и поверхности тоже были покрыты паутиной и многолетним слоем пыли?
– И зачем я только светлый свитер надела… Да нам и ночи не хватит, чтобы все тут привести в порядок! – воскликнула Дэвидсон.
– А ты что, куда-то торопишься? – спросил я у нее, и она скорчила мне недовольную рожицу. – Давайте уже приступать.
– Нечего командовать, – сказала она мне. – Ты тут не самый умный.
– Ребята, вы чего? – вмешался в разговор Алекс, как раз вовремя, потому что я собрался уже наговорить лишнего, ведь я тоже был не в восторге от этой работы и злился не меньше других. – Вам пора уже перестать враждебно друг к другу относиться. Мы с вами почти команда, – весело сказал он.
– Ладно, – пробурчала Амелия. – Мир?
– Мир, – ответил я ей.
– Вот и отлично, – сказал Алекс. – А теперь и правда давайте приступать, работы тут много. И я не думаю, что можно пока палочками пользоваться. Раз Куппер обещала проверить, думаю, до ее прихода стоит все делать своими силами, без помощи магии.
– Согласна, – сказала Амелия, а я только молча кивнул.
– Давайте поделим участки, – продолжил Алекс. – Драко может заняться подсобкой, там все поверхности невысокие, так что ему не будет очень трудно работать сидя. Амелия, тебе я предлагаю заняться книжными шкафами у дальней стены, там за закрывающимися дверцами не так много пыли, как везде. Ну а я займусь столами и прочим, мне не привыкать к уборке. Все согласны?
И я, и Дэвидсон синхронно сказали “Да”. Алекс захихикал. Все вопросы были решены, так что каждый отправился выполнять свою часть работы. Я переместился в подсобку и принялся доставать книги и всякий мусор из приземистого черного книжного шкафа. Пришлось сперва протереть от пыли большой стол, который стоял у шкафа, чтобы потом можно было складывать туда стопки книг. Из соседнего помещения слышались голоса Алекса и Дэвидсон, они о чем-то увлеченно беседовали. Мне же работать было скучно, но зато это не мешало думать. Я размышлял над тем, удастся ли нам с Грейнджер расшифровать описание рецепта и сделать зелье. Мне слабо верилось, что эта затея могла увенчаться успехом, но в глубине души я все же ждал от Гермионы чуда и возлагал на нее большие надежды.
Разложив все книги из шкафа в четыре аккуратные стопки, я почувствовал, что силы мои уже на пределе. Давно я уже не выполнял такую физическую работу, и с непривычки было очень непросто. Спина ужасно болела, но нужно было продолжать. Я вздохнул. Прошел уже, наверное, час, а Куппер так и не появилась с проверкой, как обещала. Я переместился от шкафа к сундуку, который стоял рядом со столом. Пришлось повозиться, чтобы его открыть, но когда мне это наконец удалось, справа послышался шум, я повернул голову и увидел, что одна из стопок книг повалилась, и по принципу домино начали рушиться и остальные. Несколько книг упало прямо на меня. Я со злостью швырнул их обратно на стол и повернулся обратно к сундуку. И замер.
Около сундука лежала Грейнджер. Ее глаза были открыты, и вся она была такой неестественно белой, что сомнений не было – она была мертва. Рядом с ней стоял длинноволосый блондин в маске Пожирателя, он направлял волшебную палочку на ее бездыханное тело. Я уже видел похожего человека в своем сне. Меня накрыл холодный липкий ужас. Я потянулся за волшебной палочкой, которая лежала в кармане, и тут, видимо, на шум, прибежала Дэвидсон.
– Что тут происхо… – начала она и, увидев то, что творилось в подсобке, споткнулась о книги, пронзительно закричала и растянулась на полу.
Внезапно блондин и Гермиона начали исчезать, а вместо них появилась Куппер и зло уставилась на лежащую Амелию, которая пыталась прийти в себя и восстановить дыхание после падения.
Тут в подсобку подоспел Алекс, и Куппер растворилась во внезапно вспыхнувших языках пламени. Глаза Алекса наполнились ужасом, и он застыл. А огонь тем временем начал распространяться по помещению.
Боггарт! Ну конечно, как же я сразу не понял этого. Дошло наконец и до Амелии, она крикнула:
– Алекс, это просто боггарт! Не бойся.
Ему этих слов было достаточно. Он мгновенно достал волшебную палочку и выкрикнул:
– Ридикулус! – на уже разросшееся пламя накатила огромная волна. Остатки огня метнулись к сундуку, и когда отдельные язычки пламя оказались внутри, я толкнул крышку, и сундук с громким щелчком захлопнулся.
Алекс кинулся к все еще лежащей на полу Дэвидсон.
– Ты в порядке, Амелия, нигде не болит? – взволнованно спросил он.
– Да, только рукой ушиблась сильно и ногу потянула, – сказала она, потирая левое плечо.
Алекс приподнял ее, потом легко взял на руки и усадил на пыльный стул. Помогая Дэвидсон отряхивать запачкавшуюся одежду, он мельком взглянул на меня.
– Ты как? – спросил Алекс.
– В норме, – коротко ответил я, хотя это было не совсем так. Я до сих пор не мог прийти в себя после увиденного. Образ мертвой Грейнджер все никак не покидал сознание, и меня била мелкая дрожь.
Внезапно послышался скрип открывающейся двери, и через несколько секунд перед нами появилась настоящая Куппер. Она оглядела подсобку, смерила долгим взглядом хмурую Дэвидсон и Алекса, который приобнял ее за плечи, и мельком посмотрела на меня.
– Кто-нибудь здесь объяснит мне, почему вы все сидите в этой каморке вместо того, чтобы делать уборку? Я что-то не заметила, чтобы все уже было сделано, – сказала она.
– Здесь был боггарт, – тихо проговорил я.
– Боггарт? – переспросила она. – И что, это повод для отдыха? Вы так долго сражались с ним все вместе, что смертельно устали?
– Амелия упала и ушиблась, – сказал Алекс. – Через пять минут мы продолжим.
– Ну что же, сходите в Больничное крыло потом…– она еще раз пробежалась по нам взглядом. – Хотя бы программу третьего курса вы частично освоили. У вас время до десяти, поторопитесь, – с этими словами она развернулась и ушла, негромко хлопнув дверью.
Мы несколько минут молчали.
Первой заговорила Дэвидсон:
– Ставлю десять галлеонов, что она специально нас сюда отправила и знала, что здесь есть боггарт, если не подложила его сама.
– Мы не докажем этого, но ничего, все же обошлось, – сказал Алекс, и погладил Амелию по плечу.
– Да уж… – сказала она, – но это было нечто. Кстати, Малфой, когда я зашла, мне показалось, что здесь стоял человек в маске, и еще на полу лежала девушка, у которой было очень знакомое лицо. Что у тебя за боггарт такой?
– Не важно, – ответил я, нахмурившись.
