Текст книги "Rise (СИ)"
Автор книги: Natty_M
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 43 страниц)
– Ну и денек, – сказал Алекс, перекрикивая свист ветра.
– И не говори, – отозвался я.
– Расскажешь подробнее, как тебя угораздило в сети к сирене? – спросил он с любопытством.
– Завтра, – буркнул я.
– Ладно, – согласился он. Мы как раз миновали двери главного входа и остановились в холле. – Тебя проводить до гостиной? – проницательный Алекс как всегда был готов помочь.
– Не боишься, что Филч или кто-то из преподавателей поймают тебя на обратном пути? – ответил я вопросом на вопрос.
Алекс хмыкнул.
– Выкручусь, если что. Ну так как?
– Если тебе не трудно, – промямлил я, и без лишних разговоров мы двинулись в сторону подземелий. – Как у тебя с Амелией? – спросил я спустя минуту.
– Не похоже, что она меня всерьез воспринимает, – ответил Алекс, – но давай об этом тоже завтра.
– Из-за ваших недомолвок мне придется идти на этот идиотский бал! – возмутился я.
– Драко, это же не на долго, потерпишь, – попытался уговорить меня он.
– Ну да, ну да, – проворчал я, подперев голову рукой.
– Прибыли, – сказал Алекс, как только мы добрались до двери слизеринской гостиной. – До завтра.
– Да, пока, – отмахнулся я и назвал пароль.
В гостиной сидело всего несколько человек, основная масса уже разошлась по комнатам. Ни с кем не здороваясь, я пересек общую комнату и, цепляясь то и дело за пол ножками кресла, добрался до дверей в спальню.
Похоже, что Райт уже спал, потому что свет в комнате не горел. Я наспех снял с себя верхнюю одежду и устроился на кровати. Несмотря на дикую усталость, спать мне совершенно не хотелось. Мысленно я был на озере вместе с Грейнджер. Я просил ее отправить Тинки с запиской, если нужные пиявки найдутся, но мне слабо верилось, что Гермиона заставит эльфа работать посыльным вместо того, чтобы отправить его спать. И в любом случае, сначала нужно было найти в этом чертовом озере неуловимых пиявок.
Постепенно мысли перешли в другое русло. Грейнджер в очередной раз спасла мне жизнь. Сегодня я мог утонуть, испытывая при этом счастье и эйфорию, как какой-нибудь псих. Только в последние секунды я бы очнулся от гипноза сирены, но было бы уже поздно.
Я вздрогнул. Сейчас, после всего, что я уже прошел и пережил, мне не хотелось умирать. Я действительно очень и очень хотел жить. Чья это заслуга – моя или, может, Грейнджер?
*
В три часа ночи я услышал тихий хлопок за дверью. Спустя секунду она приоткрылась, и на пороге возник Тинки. Он быстро и неслышно подошел к моей кровати и тронул меня за руку:
– Хозяин, проснитесь, – прошептал он.
– Я не сплю, – тоже шепотом отозвался я.
– Мисс Гермиона просила передать вам, что все хорошо, – отрапортовал эльф, а я не поверил своим ушам.
– Она… она нашла нужных пиявок? – неуверенно спросил я.
– Нет, – сказал эльф и быстро замотал головой. Внутри меня, кажется, что-то оборвалось и упало вниз.
– Тогда почему она просила передать, что все хорошо. Что здесь хорошего? – я буквально выплюнул эти слова, сгорая от досады и злости. Ничего не получилось. Она сдалась.
– Мисс Гермиона не нашла. – продолжил эльф. – Тинки нашел! Тинки смог помочь доброй мисс Гермионе! Представляете, хозяин Драко?!
– Что?! – я снова не поверил своим ушам и разозлился еще больше. В голове мелькнула мысль, что эльфа надо было бы придушить. – Ты нашел? Значит, что… В смысле… В общем, теперь у нее есть пиявки когнициа? – я окончательно запутался в формулировке вопроса.
– Да, – кивнул Тинки. – Она это и просила передать молодому хозяину. Сказала, что устала и у нее нет сил писать записку, потому Тинки должен передать все на словах, что все хорошо, и пиявки теперь есть, и значит, все планы в силе.
– С этого и надо было начинать, – прошипел я.
– Так я и… – начал эльф, но я его перебил.
– Ладно, Тинки, а как получилось, что именно ты поймал пиявок? – спросил я, желая узнать все подробности.
– Мисс Гермиона замерзла и устала, потому Тинки предложил ее сменить, а потом вспомнил, что у эльфов есть свои способы звать рыбу и всяких других водных жителей. Вот и решил попробовать. Тинки не знал, сработает ли это на пиявках. И потом, эльфы используют это заклинание не для ловли, а для общения. Но у Тинки все получилось! И мисс Гермиона очень обрадовалась, когда я позвал ее, чтобы она забрала из воды пиявок, которые я нашел. Хозяин Драко, мисс Гермиона очень добрая и хорошая, правда?
– Правда, – согласился я. – Спасибо тебе за помощь, Тинки. Иди спать.
– Молодой хозяин Драко тоже очень добрый и хороший, – громким шепотом проговорил эльф, и начал вытирать выступившие из глаз слезы. Если он будет каждый раз так реагировать на благодарность, я его точно придушу.
– Все, Тинки, все хорошо. Иди уже спать, и не шуми здесь, – прошипел я.
– Иду, хозяин. Спокойной ночи.
Эльф поклонился, еще раз всхлипнул, развернулся и быстро просеменил к двери. Тихонько выскользнул наружу, приоткрыв дверь и впустив тонкий лучик света из коридора, и трансгрессировал.
Я лежал и улыбался. Мы сделали это. У нас были все нужные ингредиенты для варки зелья. Справимся ли мы со следующим шагом?
========== Глава 16: Исцеляющее зелье ==========
Ты – загадка, все мечешься, изобретаешь
То лекарство, что вылечить сможет меня.
Только кажется мне, ты сама исцеляешь,
Добротою своею мне сердце пьяня.
Утро накрыло двумя новостями, как водится, хорошей и плохой. После вчерашних “подвигов” все тело болело, как один сплошной синяк, но наступило воскресенье, а значит, пора было идти к мадам Помфри за очередной порцией зелий, которые хоть и частично, но обязательно облегчат жизнь.
Без раздумий я позвал Тинки и, как только он появился передо мной, попросил помочь добраться до Больничного крыла. Эльф как всегда просиял от счастья.
Стоило мне только попасть на порог лазарета, как мадам Помфри окинула меня недовольным взглядом.
– Вы плохо выглядите, мистер Малфой, – проворчала она. Не женщина, а ходячие диагностические чары.
– Я не выспался, – соврал я.
Она только хмыкнула в ответ и поспешила в подсобку, как я надеялся, за пузырьками с моим зельем. За ширмой, стоявшей у одной из ближайших кроватей, кто-то громко чихнул, и из подсобки, будто бы в ответ, послышалось недовольное бормотание. Спустя минуту Помфри появилась в поле моего зрения, она несла несколько флаконов с зельями, однако, судя по виду, они были не для меня, даже их цвет определенно был другим.
– А как же… – начал я неуверенно. Все, о чем я мог сейчас мечтать – это порция обезболивающего, а мадам Помфри, видимо, абсолютно не спешила воплощать мои мечты в жизнь.
– Подождите, мистер Малфой, – строго сказала она. – Сегодня же выходной, вы никуда не спешите, – она не спрашивала, она утверждала это. – У меня есть неотложное дело, – с этими словами она зашла за ширму, откуда некоторое время назад слышались звуки.
– Мадам Помфри, все не так уж страшно, я могу и подождать, пока вы решите все вопросы с мистером Малфоем, – послышалось из-за ширмы. Голос был осипшим из-за простуды, но не настолько, чтобы я не смог узнать его.
– Гермиона, дорогая, вам нужно срочно выпить эти вот лекарства, если не хотите слечь на несколько дней, а мистер Малфой любезно обождет, с ним все в порядке, – сперва тепло, а под конец фразы – строго сказала Помфри. – Ох, я забыла Бодроперцовое зелье в подсобке. Подождите минутку, я принесу его, а пока выпейте вот это.
Медсестра быстро прошагала в подсобку, а я воспользовался моментом и переместился к ширме.
– Привет, Грейнджер, – проговорил я, заглядывая в ее импровизированную “комнату”. Гермиона, непривычно одетая в черный шерстяной свитер и синие джинсы, сидела на кровати, скрестив руки на груди, как будто ей было холодно, шея ее была обмотана огромным зеленым вязаным шарфом. На бледном лице проступил румянец, глаза блестели, а нос был слегка покрасневшим и припухшим.
– Во-первых, мог бы спросить разрешения до того, как врываться. А, во-вторых, профессор Грейнджер, Малфой, – хрипло произнесла она.
– Не злись, профессор Грейнджер, я всего лишь хотел поинтересоваться, как ты, – сказал я и с ухмылкой добавил: – Решила распределиться в Слизерин?
Она машинально провела рукой по бахроме, окаймляющей оба конца ее невероятно длинного шарфа, и сказала:
– Не обольщайся. Это подарок моих родителей, а они – маглы, как тебе известно, так что не в курсе цветовых предпочтений студентов Хогвартса.
– Тебе идет, – сказала я, не подумав.
Грейнджер взглянула на меня с безразличным видом, и я не знаю, какое чувство это во мне всколыхнуло: не то облегчение, не то какое-то разочарование.
– Спасибо, если, конечно, это был не сарказм, – ровно проговорила она.
Я хмыкнул.
– Думай как хочешь, – может, я и заслужил это, но в последнее время ни разу не пытался серьезно задеть ее чувств или неуместно пошутить. Повисло неуютное молчание. – Так значит, ты заболела из-за вчерашнего, – полувопросительно сказал я.
– Ничего страшного, мадам Помфри быстро приведет меня в чувство. Так что сегодня все будет по графику.
– Зря я не остался с тобой вчера, – мой взгляд уперся в стену позади Грейнджер.
– Не льсти себе, Малфой. От того, что ты полночи просидел на берегу озера, мне теплее бы не стало, – усмехнулась она.
– А вдруг бы? – задал я риторический вопрос. Однако пора было обсудить более важные темы. – Я надеюсь, сегодня-то ты позволишь мне присутствовать в лаборатории?
– Ночью? Нет, я сама справлюсь, – сказала Грейнджер, тряхнув головой.
– Ты обещала, что у меня будет возможность наблюдать за тобой в процессе всей этой затеи с зельем. А теперь отказываешь мне в этом? – громко начал я возмущаться.
Она раздраженно вздохнула и уже собиралась что-то сказать, но тут вернулась мадам Помфри и не дала ей никакой возможности продолжить.
– Гермиона, вы так и не выпили зелья за все это время? А я ведь и так задержалась… Их нужно выпить прямо сейчас, перед тем, как я дам вам еще и Бодроперцовое, – не дожидаясь реакции Грейнджер, медсестра повернулась ко мне. – А вы как тут оказались, а? Вот ваши склянки, вы можете быть свободны. Только, пожалуйста, мистер Малфой, прекращайте с нарушениями режима, иначе все закончится тем, что я отправлю вас в Мунго. Стоит ли упоминать, что в таком случае вы лишитесь моих фирменных зелий, да и к тому же отстанете в учебе?
– Но мне… – начал я, но Помфри меня перебила.
– Вы мешаете, мистер Малфой, профессору Грейнджер сейчас нужен покой, а не общение на повышенных тонах с навязчивыми недисциплинированными студентами, – отрезала она, и поскольку возражений со стороны Гермионы не последовало, я вынужден был подчиниться.
Оказавшись за дверью лазарета, я ударил кулаком по стене. Мадам Помфри хуже Дамблдора: вроде бы и желает тебе добра, но помогает такими методами, что хочется ее убить, чтобы был хотя бы шанс сделать все по-своему. Мы с Грейнджер не договорили. Или, правильнее сказать, не договорились. Но отступать я не собирался. Я хотел присутствовать на всех этапах варки зелья, я просто должен был видеть все собственными глазами.
Мне не оставалось ничего другого, кроме как ждать, пока Грейнджер покинет лазарет. Не пробудет же она здесь до завтра, если верить ее словам. Так что я отдал эльфу пробирки с зельем, а сам прислонил голову к стене и стал ждать, когда же двери откроются и появится Гермиона.
Она вышла из лазарета только три часа спустя. Выглядела она заметно лучше. И даже в движениях чувствовалась бодрость. За время ожидания я успел придумать столько аргументов в пользу необходимости моего присутствия в лаборатории, что практически не сомневался в том, что она согласится со мной.
Заметив меня около стены, она замерла на мгновение, и, поколебавшись немного, приблизилась к окну, которое было в паре футов от меня.
– Ты что здесь делаешь? – спросила она без каких-либо эмоций в голосе.
– Тебя жду. Мы ведь не договорили, – ответил я в таком же тоне.
– По-моему, я все тебе сказала, я справлюсь сама. Ночью ты должен находиться в своей комнате.
– А я хочу видеть, как проходит процесс варки этого чертова зелья, это, как минимум, полезно в образовательных целях. Ты ведь учитель, вот и научи меня. Кроме того, с самого начала мы договаривались, что ты будешь держать меня в курсе всего. Да и помочь тебе смогу, я не так уж плох в зельеварении, – на одном дыхании выдал я часть своих аргументов.
– Малфой, нет никакого смысла торчать со мной в лаборатории всю ночь. Тебе завтра на занятия. И да, я говорила, что буду держать тебя в курсе происходящего, но это не значит, что ты станешь моей тенью. Ты знаешь обо всем, что я планирую, а находиться при этом рядом со мной тебе вовсе не обязательно.
Я скрестил руки на груди.
– Ты не посмеешь мне запретить, – обманчиво тихо начал я.
– Я не вижу смысла даже спорить на эту тему. Нет нужды нарушать школьные правила, – настаивала она.
– Правила? Если тебя так уж сильно это заботит, пошли к МакГонагалл, уверен, она не будет против, – сказал я раздраженно.
– Что ж, если директор не станет возражать, я согласна. Идем, – Грейнджер повернулась спиной ко мне и зашагала по коридору. Я достал волшебную палочку и последовал за ней.
Весь путь мы провели в молчании, Грейнджер всю дорогу шла впереди меня, так что мне оставалось только разглядывать ее спину и размышлять. Я не мог понять причин ее упрямства. Как, впрочем, и своего…
Рядом с директорским кабинетом мы встретились с Райтом. Он бросил беглый взгляд на меня, потом перевел его на Грейнджер. Внешне он казался спокойным, но, поравнявшись с ним, я заметил, что кулаки его плотно сжаты, так что даже костяшки пальцев побелели. С ним снова было что-то не так.
Директор МакГонагалл встретила нас приветливой улыбкой, вернее, ее добродушие предназначалось Грейнджер, мне же оно досталось чисто случайно, за компанию.
– Проходите, – пригласила МакГонагалл и указала рукой на ближайшее кресло для посетителей. – Чем обязана? Что-то случилось?
– Мы на минутку, директор, – сказала Гермиона, оставшись стоять в дверях. – У мистера Малфоя есть всего один вопрос.
Помогать она явно мне не собиралась. Ну и не надо.
– Директор, профессор Грейнджер сегодня начинает варить зелье, которое предназначено для меня. Я хочу поприсутствовать при процессе варки. Это очень важно.
– Мистер Малфой, при всем понимании ситуации, я бы не хотела, чтобы студенты нарушали установленные правила и находились ночью вне своих комнат. Мисс… то есть, я хотела сказать, профессор Грейнджер, прекрасно справится с задачей сама. Я уверена, если у нее возникнут трудности, она обратится ко мне, профессору Слизнорту или мадам Помфри. Кстати, о последней. Она жаловалась мне сегодня, что вы не выполняете всех ее предписаний и не бережете хрупкое здоровье. Так что тем более было бы кощунственно не прислушаться к ее словам и позволить вам всю ночь бодрствовать, когда в этом нет особой необходимости, – проговорила она уверенно.
Я скрипнул зубами.
– Я уже взрослый человек, так что мне решать, как распоряжаться собственным здоровьем!
– Вы вполне взрослый, но вы – студент Хогвартса и, находясь здесь, обязаны подчиняться правилам и следовать распоряжениям преподавателей. Итак, повторяю еще раз, нет необходимости вам отсутствовать в вашей кровати сегодня ночью, лучше наберитесь сил на завтрашний день, а завтра, я уверена, профессор Грейнджер во всех подробностях расскажет вам, как все прошло в лаборатории.
– Но, директор! – попытался я возразить.
– Я все сказала, мистер Малфой. Если больше вопросов у вас нет, то не смею задерживать, – МакГонагалл посмотрела мне в глаза, и я понял, что дальнейший спор абсолютно бесполезен. Грейнджер, на которую я бросил злобный взгляд секундой позже, стояла с абсолютно невозмутимым видом, смотря куда-то в окно.
– Всего доброго, директор, – сказал я и поторопился оказаться снаружи этой идиотской комнаты.
Грейнджер последовала за мной и, спустившись по ступеням, остановилась у стены. Я снова взглянул на нее испепеляющим взглядом.
– Ты неправа, – процедил я сквозь зубы.
– Ты слышал директора, Малфой. Успокойся и иди к себе, – сказала она и поплотнее укуталась в свой зеленый шарф. – Я пойду, нужно немного отдохнуть перед работой.
Я ничего не ответил, и она, вздохнув, ушла. Мне же нужно было успокоиться, иначе голова грозила разорваться от напряжения.
*
Когда я наконец успокоился и смог нормально мыслить, а случилось это не ранее, чем через полчаса после разговора с директором и Грейнджер, мне пришла в голову одна идея. Для ее воплощения требовалось всего лишь поговорить с Тинки и заручиться его поддержкой, и это не было проблемой, как мне казалось. А пока я собирался выпить одну порцию незаменимого зелья мадам Помфри, которая нагло шантажировала меня им – интересно, она не на Слизерине училась в годы своей юности? – и направиться в библиотеку, чтобы написать очередное эссе по ЗоТИ.
Как я и предполагал, Тинки был счастлив мне помочь, так что мы договорились встретиться недалеко от входа в слизеринскую гостиную за час до отбоя, при условии, что его любимой “мисс Гермионы” не будет в этот момент в лаборатории, что он должен был заранее выяснить.
В назначенное время эльф крайне тихо появился в указанном месте. Все это были лишние предосторожности, потому что никто не обращал на меня внимания, все были поглощены своими мыслями и заботами в этот воскресный вечер: кто-то, собравшись вместе с друзьями поболтать в общей гостиной, сетовал на то, что выходные дни закончились, кто-то пил принесенное из Хогсмида сливочное пиво, некоторые доделывали домашнее задание, парочки бродили по замку в поисках уединенного места, а младшекурсники, должно быть, уже видели первый сон. Ну а мне не было покоя. Я с мрачной решительностью направлялся в лабораторию Грейнджер, хоть она и не ждала меня там увидеть.
– Тинки, проверь еще раз, не появилась ли мисс Гермиона в лаборатории, – попросил я эльфа, когда до нужной мне двери оставалось каких-то десять футов.
Эльф исчез и через мгновенье снова предстал передо мной.
– Лаборатория пуста, молодой хозяин Драко, – прошептал он. – Дверь была заперта, но Тинки открыл ее, как вы и просили.
Я кивнул, и мы быстро двинулись дальше. Эльф отлевитировал меня прямо до двери, ведущей в лабораторию, и я аккуратно потянул за ручку, без единого звука дверь открылась. Как только мы оказались внутри, я осмотрелся по сторонам, воспользовавшись простеньким “Люмосом”. С момента моего последнего посещения этого места ничего не изменилось: все тот же письменный стол, шкаф около него, рабочее пространство по центру и стоящие вдоль стен стеллажи. К последним и перенес меня Тинки. Возле дальней стены между двумя самыми громоздкими из них был небольшой закуток, где вполне реально было спрятаться так, что меня нельзя было заметить практически с любого ракурса, если только не подойти вплотную.
Устроившись в своем “тайнике”, я отпустил эльфа, естественно, предварительно взяв с него клятву никому ничего не рассказывать, и стал просто вглядываться в темноту. Моей главной задачей сейчас было не дать Грейнджер обнаружить себя до отбоя. Задумавшись, я немного поумерил свой пыл. Возможно, было не лучшей идеей прокрадываться сюда, зная, что Гермиона будет в ярости, когда меня заметит, а ведь ей сегодня нужна холодная голова и ясный ум. Но мне не казалось, что я абсолютно неправ в своих действиях. У меня были все права видеть, как будет продвигаться работа над зельем, которое мне же предстоит в будущем испытать на собственной шкуре, кроме того, меня просто ужасно разозлило отчаянное сопротивление Грейнджер моему этому законному и вполне логичному желанию.
Просто смотреть в темноту было скучно, и я не заметил, как задремал. Все же нужно было хорошо отдохнуть перед сегодняшней миссией.
Дверь в лабораторию открылась, и в помещение зашел профессор Снейп, привычно одетый в черную мантию. Он подошел прямо ко мне и наклонился, чтобы наши лица были на примерно одинаковом уровне.
– Драко, вы меня удивляете, – сказал он с усмешкой, но тут же посерьезнел, хоть искры веселья как чертики плясали в его глазах. – Однако я тоже был влюблен и делал глупости, – он вздрогнул.
– Профессор Снейп, но я не влюб… – промямлил я, но он меня перебил.
– Сосредоточьтесь, Драко! С этим вы можете разобраться и потом, хотя я настоятельно рекомендую поразмыслить на тему в ближайшее время. Но сейчас важно другое, – он сделал многозначительную паузу, прежде чем продолжить говорить. – Не делайте глупостей, которые могут стоить вам жизни. Помогите мисс Грейнджер и будьте крайне внимательны и собраны. Это ясно?
– Да, профессор, – я кивнул.
– Хорошо. И берегитесь врагов, они, может, и не ваши, но проблем могут доставить немало и вам.
– Сэр, что за враги? Чьи именно? – спросил я в недоумении.
– Я вам не всевидящее око, у вас свои мозги есть, их и используйте, – пробормотал Снейп, и тут раздался громкий хлопок.
Я вздрогнул.
Звук, что показался таким громким, был всего-навсего стуком захлопывающейся двери в лабораторию. Грейнджер пришла. Я затаил дыхание – глуповато я, наверное, смотрелся со стороны. В помещении сразу же зажглось яркое освещение, и мне пришлось зажмуриться, пока глаза не привыкли к неожиданно появившемуся свету. Когда глаза адаптировались, я смог ее немного рассмотреть, насколько позволял ракурс. Гермиона обвела взглядом комнату и вздохнула. Сейчас она выглядела иначе, чем утром. На ней была надета простая черная мантия, никаких украшений или аксессуаров не наблюдалось, а волосы были гладко зачесаны и собраны в аккуратный узел.
Постояв с минуту, она направилась к книжному шкафу и достала оттуда несколько исписанных пергаментов, похоже, это был рецепт зелья, выведенный ее каллиграфическим почерком. Я уже видел эти записи ранее. Потом Грейнджер взяла несколько колб с ближайшего стеллажа и направилась с ними в подсобку.
Через полчаса все приготовления были завершены. Грейнджер, похоже немного нервничала, потому что в данный момент она медленно мерила шагами лабораторию, тогда как по времени вполне можно было приступать к работе. Я колебался между двумя возможными линиями поведения: остаться в укрытии и молча наблюдать за работой Гермионы, или же обнаружить свое присутствие и помочь ей, если конечно, она не вышвырнет меня отсюда.
Я выбрал второе.
– Никак не можешь решиться начать? – достаточно громко спросил я прямо из закутка, где я сидел.
Грейнджер вздрогнула и обернулась в ту сторону, откуда послышался мой голос, с палочкой наизготове. Вот что значит рефлексы пережившей войну ведьмы, собранность и выдержка никуда не делись.
– Малфой?! – воскликнула она, как только поняла, что это я, она быстро зашагала ко мне. – Ты больной идиот! Я же чуть оглушающее в тебя не послала! Здесь никого не должно быть. Ночь на дворе, весь замок уже спит… – она прервала свою речь и беспомощно, словно в некоторой растерянности развела руками. Через секунду выражение ее лица сменилось, она была очень зла. – Ты что здесь вообще делаешь?
– Тебя ждал, а потом задремал, знаешь ли, – ничуть не соврал я и не смог сдержать ухмылки. Это явно был промах с моей стороны, потому что Грейнджер разозлилась еще больше.
– Ты клоуна из себя решил строить? – прошипела она.
– Я сказал тебе чистую правду, просто не совсем всю, – я снова ухмыльнулся, в это раз уже намеренно. Мне нравилось ее злить, это была маленькая месть за сегодняшние разборки.
– Пошел вон отсюда! – заорала раскрасневшаяся Гермиона и указала на дверь рукой. Кажется, я переборщил.
– Остынь, Грейнджер. Извини, – сказал я примирительным тоном. – Ты не разрешила прийти сюда сегодня на законных основаниях, и я решился на такой вот шаг.
– На какой шаг? Прокрасться в лабораторию? Директор ведь запретила тебе покидать комнату ночью. Ты нарушаешь правила, отбой начался еще час назад! Уходи немедленно!
– Я не могу уйти. Я хочу тебе помочь вообще-то.
– Мне не нужна твоя помощь. И покрывать тебя перед директором МакГонагалл я не собираюсь. Иди и надейся, чтобы тебя не поймал Филч или еще кто-нибудь из дежурных, – она развернулась ко мне спиной и прошла в центр помещения. Остановившись около стола, на котором были разложены рабочие инструменты зельевара, а также различные флаконы, колбы и пробирки, она обхватила себя руками, будто замерзла и теперь пыталась согреться.
У меня совсем пропало настроение от этой картины. Я все-таки вывел ее из себя, чего делать было категорически нельзя.
– Замерзла? – тихо спросил я, с трудом переместившись из закутка поближе к ней. Кресло то и дело цеплялось за пол и стеллажи, я и сам был не в форме.
– Нет, просто в бешенстве, – ответила она и обернулась ко мне. – Ну почему ты такой наглый и упрямый?
– Успокойся, пожалуйста. Я понимаю, что поступил не очень хорошо, но не прогоняй меня теперь уже. Тем более, что тебе надо успокоиться перед тем, как приступать к работе, – проговорил я медленно.
– Твое присутствие мне спокойствия не добавит.
Я вздохнул и поморщился.
– Ты настолько меня ненавидишь?
– Да не ненавижу я тебя, Малфой, – сказала она раздраженно. – Просто твои методы добиваться своего просто ужасны. Ты эгоист.
– Ну хорошо, я эгоист. Но почему ты так упорно не хотела, чтобы я сегодня оказался здесь?
– Хватит вопросов, – отрезала она и прошла к шкафу, однако так и не открыла его стеклянную дверцу, просто стояла и смотрела на ряды книг. – Пора уже приступать к работе. – Взяв одну из книг с верхней полки, она нечаянно выронила ее на пол и выругалась вполголоса.
– Теперь тебе определенно нужен помощник, чтобы не ошибиться.
– Позову профессора Слизнорта, – она пожала плечами.
– Нет, – возразил я. – Слизнорт наверняка уже выпил чего-нибудь покрепче из своей знаменитой коллекции и теперь спит без задних ног, – я сделал короткую паузу, а затем добавил как можно уверенней: – Если пообещаешь, что не выставишь меня, я угощу тебя чаем… с мятой.
Грейнджер в который раз за этот разговор пожала плечами.
– Хорошо, оставайся.
– Спасибо, – я отвернулся, чтобы скрыть предательскую улыбку, растягивающую мне губы. Мне удалось добился желаемого, хоть было и непросто.
Не желая больше сердить сегодня Грейнджер, я позвал Тинки, чтобы тот принес нам чай. Эльф выполнил мою просьбу в течение двух минут и, пожелав нам приятного аппетита и доброй ночи, исчез.
Гермиона села за письменный стол, где дымились наши чашки с чаем, а я остался там, где был, не решаясь приблизиться без приглашения, я уже и так достаточно вывел ее из себя.
– С чего бы такой приступ робости? – она взглянула на меня и подперла голову рукой.
– Не хочу тебя больше злить, – честно ответил я, встречая ее взгляд.
– Давно бы так… – пробормотала она. – Ладно, не строй из себя скромника, тебе не идет. Перемещайся сюда, у нас мало времени на церемонии.
Я кивнул и направил волшебную палочку на кресло, собираясь с силой.
– Давай я помогу, – сказала она и, не дожидаясь ответа, прошептала заклинание и отлевитировала мое кресло поближе к столу.
– Эй, я бы и сам справился, – возмутился я.
– Знаю, – просто сказала она и взялась обеими руками за чашку. Поднеся ее поближе к лицу, она шумно вдохнула аромат и прикрыла глаза. – Обожаю мяту, в детстве мама всегда готовила мне такой чай.
После такой обезоруживающей откровенности мне расхотелось дальше спорить на тему своей самостоятельности.
– Моя мама тоже любит такой чай, – я улыбнулся, вспоминая один случай. – Однажды, когда мне было семь лет, я помню, отец ругал мать за то, что она подсунула ему мятный чай, тогда как он считал, что он подходит только сумасшедшим для усмирения. Он тогда сказал, что настоящий англичанин должен пить исключительно черный чай, ну, может еще огневиски, на что мама ответила ему, что он заблуждается, и мята как раз больше подходит уроженцу древнего Альбиона, поскольку произошла она еще от древнегреческой нимфы Минты, превращенной Персефоной в растение, которое сам Аид наделил ароматом. Отец только хмыкнул в ответ, а мама на ухо мне прошептала: “Правда Персефона сделала это из ревности к Аиду, но так как отец плохо помнит эту историю, ему об этом знать не обязательно. А мне еще в Хогвартсе добрые люди рассказали, что мятный чай придает сил, так что пей, милый”, – и она передала мне чашку с ароматным напитком. Тогда я впервые его попробовал.
– Хм, значит, есть что-то общее у наших родных, – сказала Грейнджер, открыв глаза.
– Мне кажется, даже больше, чем мы раньше думали, – ответил я. – Знаешь, моя мама никогда не одобряла жестоких методов борьбы с маглорожденными и маглами. Но она всегда любила отца, а его взгляды отличались жесткостью с самой юности. Поэтому она не решалась сказать и слова против. Но когда я подрос, она пыталась – сейчас уже я это понимаю – много раз пыталась намекнуть мне, что я ошибаюсь, следуя идеалам отца. Я не понимал этого тогда, а когда наконец понял, все оказалось слишком запущено, чтобы свернуть с выбранного пути.
– Главное, что ты осознал все, – Грейнджер пристально посмотрела на меня. – Ты действительно стал другим человеком. Или просто я увидела тебя настоящим.
Повисла пауза, а мы просто сидели и смотрели друг другу в глаза. Наконец, я не выдержал этого прожигающего взгляда и уставился на свои руки.
– Не переоценивай меня, – тихо сказал я.
– Хотя кое-что в тебе неискоренимо – ты наглый и злобный дикобраз, – проговорила она с какой-то слегка фальшивой бодростью и вскочила из-за стола. – Допивай свой чай поскорее и перемещайся к тому столу, где ингредиенты лежат, если хочешь следить за моей работой. Пойду принесу котел.
Я поспешил к указанному столу. Сейчас мне было не по себе, как-то слишком тревожно. Я глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Бывало и хуже.
Грейнджер вернулась через минуту с огромным золотым котлом в руках. Он должен был весить очень много, но Гермионе, казалось, было нетрудно его нести. В считанные секунды расстояние от подсобки до стола было преодолено. Установив котел, она повернулась ко мне. На ее лице сейчас не отображалось ни единой эмоции.
– Раз уж ты тут, сделай полезное дело – измельчи один лист китайской кусачей капусты, она справа от тебя, – сказала Грейнджер, открывая колбу с почти прозрачной, но все же слегка мутноватой жидкостью.
– Хорошо, – согласился я без колебаний.
– Особо не спеши, времени достаточно. Ну что ж, начали, – сказала она и вылила жидкость из колбы в котел. Затем зажгла под ним горелку и посмотрела на свои часы.
Пока я методично и сосредоточенно измельчал острым ножом лист капусты, Гермиона неподвижно стояла у котла, наблюдая за тем, как в нем нагревается вода, изредка посматривая на время. Через восемь минут она отмерила на маленьких весах две унции измельченного лирного корня и ссыпала его в уже кипящую воду.
Я доделал свою работу и отложил нож подальше. Больше делать было нечего, так что я решил просто наблюдать за Грейнджер, которая в данный момент медленно помешивала зелье по часовой стрелке, как и было сказано в рецепте.
