Текст книги "Цыпочка (СИ)"

Маркус вылетел в холл как раз вовремя – у выхода толпились семикурсники-гриффиндорцы. Найдя глазами лохматую поттеровскую макушку, он ухватил Гарри за локоть, привлекая внимание. Поттер вздрогнул и обернулся. Вначале его глаза изумленно распахнулись, но тут же гневно прищурились, а брови сдвинулись на переносице в духе самого Флинта:

– Что тебе нужно, Флинт? – буркнул он угрожающе. Что-то ему подсказывало, что нарваться на кулак Маркуса ему сейчас не грозит.

– Поттер, – Маркус оттащил Гарри от толпы тут же напрягшихся гриффиндорцев подальше, – где Вуд?!

– Зачем тебе? – Гарри вопросительно поднял брови, делая вид, что не в курсе непростых отношений между капитанами.

– Блять, ты же знаешь, не прикидывайся! – рыкнул Маркус и добавил уже более спокойно. – Скажи мне, где он, Поттер. Это важно.

– Тебе не кажется, что ты что-то забыл? – обреченно вздохнув, спросил Гарри, прикидывая в голове, стоит ли говорить Флинту о местонахождении Оливера или нет. Вдруг он хочет сделать какую-нибудь гадость? Они ведь расстались. Но во взгляде Маркуса читалось что-то очень знакомое самому Гарри.

– Что? – непонимающе уставился на Поттера Маркус.

– Волшебное слово, – буркнул Гарри.

– Я пытался! Но у меня не очень выходят Поисковые чары, – раздраженно начал Маркус и тут же запнулся. – Хм. А, ты, наверное, имел в виду…

Гарри, закусив губу, чтобы ненароком не рассмеяться, кивнул и махнул рукой:

– Мерлин с тобой, Флинт! Он в спальне. Пароль – “Злобный тролль”. Что ты так на меня смотришь? – фыркнул Гарри и, забывшись, панибратски хлопнул Маркуса по плечу. Правда, тут же испуганно одернул руку и снова напустил грозный вид. – Но если ты его только…

– Захлопнись, Поттер, – беззлобно огрызнулся Маркус и развернулся, чтобы уйти. Но едва сделав шаг, он замер и тихо сказал, не поворачивая головы:

– Спасибо, – и быстрым шагом направился в противоположную сторону от направляющегося к выходу бурного потока студентов.

Полная Дама на портрете встретила Маркуса яростным воплем:

– На этот раз я тебя не пущу, бессердечный хам!

Маркус вспомнил вечер, когда он тащил бессознательного Вуда на плече в гриффиндорскую башню. Кажется, целая вечность прошла с того времени.

– Даже если я скажу пароль? – ухмыльнулся Маркус.

– Ты не можешь знать пароль. Ты не гриффи…

– Злобный тролль, – скривился Маркус.

Полная Дама вытаращилась на него так, словно дементора увидела, и захлопала ртом, как выброшенная на берег русалка. Да так и отъехала безмолвно в сторону, открывая проход.

Стоя у дверей в спальню семикурсников, Маркус во всех красках вспоминал свое первое здесь появление – попросту оттягивал момент встречи и объяснений с Оливером. За дверью послышался тихий смешок, и Флинт неуверенно потянул ручку двери. Она легко поддалась, и Маркус зашел в комнату. Однако представшая перед ним картина заставила замереть на месте. Маркус изумленно открыл рот и снова закрыл, чтобы через секунду разразиться громким рыком:

– Ты какого хуя творишь?!

От неожиданного оклика Оливер дернулся, теряя равновесие, и завалился на спину, натужно кашляя и роняя сигарету на одеяло. Захлопав ладонью и шипя, он потушил окурок и с благоговейным ужасом уставился на Маркуса. Моргнул, как полуослепший филин, прищурил глаза, рассматривая видение в дверях, и с восхищением уставился на “почившую” сигарету.

– Фига себе эта хрень сильная. Одна затяжка и уже такие яркие галлюцинации, – прыснул он и посмотрел в поисках поддержки на Минни, которая продолжала жевать фильтр медленно тлеющей сигареты.

– Да, ты права, кажется, я просто напился до зеленых гоблинов, – Оливер махнул рукой, а Минни, заметив Маркуса, хрюкнула и, выплюнув пожеванную сигарету, медленно отползла под подушку, оставив выглядывать снаружи только мордочку.

– До троллей, – съязвил Флинт, приблизившись к его кровати. – И попрошу, я уже давно не зеленый, – он оглядел разбросанные по кровати помятые сигареты, покрытые пеплом одеяло и ботинки Оливера и самого Оливера – глупо улыбающегося и с осоловелым расфокусированным взглядом. Не так он представлял себе эту встречу.

– Может быть, ты мне все-таки объяснишь, что здесь происходит? Ты что, заставил свинью курить? – нет, он мог ожидать чего угодно, но это было как-то даже для безбашенного Вуда слишком.

– Не заставил, а научил, – Оливер старательно принялся отряхивать рубашку и брюки. – Я бы тебе объяснил, – протянул он, – но ведь нечего. Она, – он ткнул пальцем в притихшую Минни, – потянулась за сигаретой. Наверняка от Флинта этой гадости нахваталась, – свинка возмущенно зашуршала под подушкой, но почти сразу затихла, стушевавшись под взглядом Маркуса, а вот Вуд продолжал лучезарно улыбаться.

Потом улыбка сползла, и он вздохнул:

– Слушай, кто там ты, Фред или Джордж, дебильная шутка.

Маркус ничего не ответил на это, тяжело вздохнул и без приглашения опустился на соседнюю с вудовской кровать.

– Значит, сваливать ты не собираешься, – резюмировал Оливер и язвительно добавил: – Тогда проходи, присаживайся, где хочешь. Никто не скажет, что гриффиндорцы негостеприимны, – он широко зевнул и, вытянув руку, уставился на свои пальцы так, словно там содержались все ответы на тайны мирозданья.

– Ты совсем чокнулся, да? – с сочувствием и немного устало протянул Маркус. – Никакой я не Фред и не Джордж, – отчеканил он и, подумав, добавил издевательски: – Цыпленок.

Оливер дернулся и резко сел, сжимая пальцами покрывало. Близнецы не могли знать про это треклятое флинтовское обращение – «цыпленок», поэтому он вскинулся и процедил сквозь зубы:

– И что ты здесь делаешь? – его замутило от резких движений, и он, схватившись за голову, выдохнул: – Проваливай, Флинт.

– Поговорить нужно, – буркнул Маркус, опуская глаза.

Оливер оглядел его с ног до головы, оценил его опущенные плечи и скорбный вид. Он знал, как Флинту тяжело было прийти сюда, но помогать этому болвану не собирался. Оливер упрямо скрестил руки на груди и выжидающе уставился на Маркуса. Тот продолжал гипнотизировать пол, и Вуд не выдержал.

– Ну, говори, раз пришел, – скривился он. – Не поверишь, я заебись как рад, что ты наконец-то сподобился созреть для разговора, – Оливер начинал злиться и ничего не мог с этим поделать.

Маркус смерил его тяжелым взглядом.

– Не надо вот только во всем пытаться обвинить меня, – тут же огрызнулся он.

Оливер пожал плечами.

– Хорошо. Тогда будь добр, объясни мне наконец-то, в чем я виноват? – устало спросил он и покачал головой. – А то я, знаешь ли, до сих пор не в курсе.

– Тискался со Спиннет? – вопросом на вопрос отозвался Маркус и упрямо поджал губы.

Оливер пару раз непонимающе моргнул.

– Сомневаюсь, – неуверенно протянул он.

– Однако ты не возражал, когда она висла на тебе и рассказывала всем и каждому о том, какая вы с ней сладкая гриффиндорская парочка, – с отвращением выплюнул Маркус.

Оливер помолчал какое-то время, складывая воедино все факты, а потом отозвался в тон ему:

– А ты и рад уши развесить, – чтобы казаться внушительней, он подскочил с кровати, нависая над Маркусом и краснея от злости. Флинт тоже вскочил и гневно сделал шаг вперед, и тут бы Оливеру благоразумно сбавить обороты, но он уже вошел в раж: – Ты на самом деле тупорылый тролль!

Маркус, мгновенно свирепея, ухватил его за грудки и с силой встряхнул.

– Заткнись, – задыхаясь от возмущения и злости, зарычал он. Кулаки чесались, так хотелось накостылять Вуду за эту горькую правду – ведь он действительно не видел очевидного, зарывался в свои комплексы, лелеял мнимую обиду. Но вместо этого он потянул Оливера на себя и впился в его губы злым и отчаянным поцелуем, в котором было все: и ярость, и боль, и нежность, и надежда, и страх быть отвергнутым.

Оливер вскинул руки, сжимая в ладонях предплечья Маркуса, словно собираясь оттолкнуть его. Они неловко стукнулись зубами, но Маркус не отпустил его и чуть повернул голову, целуя крепко, но неспешно. Оливер только невнятно что-то промычал и поддался поцелую, уже не думая ни о чём, сделав свой выбор. Хотя оба они, пожалуй, знали, что выбора и быть не могло.

Когда Маркус почувствовал отклик, он словно обезумел. Ярость мгновенно перетекла в страсть – дикую и жадную. Как же ему не хватало этих губ, этого тела под руками, которое он сейчас неистово сжимал в объятьях. Маркус шарил руками по спине Оливера, гладил напряженные плечи, мял футболку руками, словно не мог определиться – снять ее или нет, можно уже или еще нельзя. Запах Оливера – мягкий, обволакивающий, теплый и такой домашний – смешивался с запахом алкоголя и табака, но все равно кружил голову до умопомрачения. Хотелось орать во всю глотку что-то глупое и влюбленно-наивное, совершенно убийственное для репутации Маркуса Флинта. Вроде как «Я никуда не отпущу тебя», приправленное парой-тройкой нецензурных слов и междометий. Мысль была нужной и важной, но сейчас ее со скоростью реактивной метлы вытесняло тяжелое душное возбуждение. Оно накатило резко, обжигающей волной затапливая с ног до головы, подбрасывая на месте, заставляя с силой выдохнуть сквозь зубы и крепче сжать Оливера в объятьях.

Поцелуй был горячим, нетерпеливым, но в тоже время уточняющим. Оливер покачнулся и ухватился за Маркуса, и тот ощутимо, хоть и аккуратно сжал ладонь на его шее, скользнул пальцем по его горлу и надавил. Вуда словно охватил озноб от этого движения: ноги подкосились и он навалился на Флинта. Поцелуи из терпеливых стали лихорадочными, они время от времени стукались зубами, шипели и шумно дышали, не отрываясь друг от друга дольше, чем на время, необходимое, чтобы сделать вдох. Оливеру казалось, что он, только-только протрезвевший благодаря нежданному появлению Флинта в спальне, снова плывет: перед крепко зажмуренными глазами расползались разноцветные круги, а в ушах шумело. Он скользнул ладонями по спине Флинта, пытаясь задрать тому рубашку, но тут же замер, когда Маркус дернул его собственную кофту вверх.

– Стой, – выдавил из себя Оливер. Флинт что-то невнятно промычал, и Вуд повторил: – Марк, подожди.

– Что? – горячо выдохнул Маркус ему в губы.

– Я кое-что натворил, – признался он чуть смущенно.

– Что? – нетерпеливо повторил Флинт.

– Возможно, ты сочтешь меня слишком сентиментальным. Это было глупо, признаю, но у меня голова была не на месте. Я был пьян, – зачастил в своей привычной манере Оливер и наконец стянул с себя джемпер, открывая пытливому взгляду Флинта небольшую надпись на ключице.

Маркус, наклонившись ближе, чтобы рассмотреть, пару мгновений тупо пялился на пляшущие буковки – татуировка была магической, а потому едва заметно переливалась и извивалась тонкой змейкой то в одну, то в другую сторону, после чего красноречиво хмыкнул и встретился с Оливером взглядом.

– Скажешь что-нибудь? – неуверенно подал тот голос.

– Дешево и банально, – съязвил Маркус и вдруг прошелся языком по контуру надписи. – «Квиддич раз и навсегда». Я думал, тут будет мое имя, – наигранно разочарованно протянул он, а Оливер то ли фыркнул, то ли судорожно вздохнул: рваное дыхание Маркуса, касаясь его собственной разгоряченной кожи, пускало мурашки по всему телу.

– Нет, для твоего имени я присмотрел другое место, – шепнул Оливер таинственно, снова хватаясь за край флинтовской рубашки и на этот раз смело задирая ее вверх.

– М? – Маркус издал низкий гортанный звук, похожий на мурлыканье, но какого-то хищного зверя, когда Оливер провел пальцем по оголившемуся животу. Его рука скользнула вверх – кожа под ладонью горела огнем.

– На жопе, – гоготнул Вуд и закатил глаза, когда Маркус собственнически облапил его задницу. – Не дождешься.

– Вуд, я сдохну, если тебя не трахну прямо сейчас, – по-своему понял это Маркус, пробираясь под ремень вудовских брюк. Его руки ощутимо подрагивали от возбуждения.

– Будь я девчонкой, я бы тебе не дал, – простонал Оливер, когда Флинт сжал в ладонях его ягодицы.

– Как хорошо, что ты не девчонка, – хмыкнул Маркус и неожиданно широко улыбнулся – без насмешки, а просто открыто и искренне, и Оливер застыл на мгновение, как идиот, открыв рот – улыбался его Флинт редко, но так, что замирало сердце, а жар приливал к щекам. Кто бы знал, что он так умеет. Но Маркус тут же впился в его шею зубами, и Оливер резко растерял все мысли.

– О-о-ох, черт, – он откинул голову назад, вцепившись в плечи Флинта, чтобы удержать равновесие.

Маркус поспешно рванул ремень брюк Оливера и стянул их до колен. Двигаясь все так же порывисто, он стал подталкивать Вуда к кровати, и тот, запутавшись в спущенных штанинах, споткнулся и неуклюже упал на нее спиной, увлекая Маркуса за собой. Едва оказавшись сверху, Маркус как безумный вцепился в Оливера, целуя, кусая его, куда придется. Одновременно с этим он пытался расстегнуть свою рубашку, нетерпеливо двигал бедрами и терся об Оливера возбужденным членом.

– Подожди, – снова выдохнул Оливер, когда Маркус наконец справился со своим ремнем и начал поспешно стягивать с себя рубашку. Но Флинт тут же подмял его под себя и останавливаться на этом явно не собирался. Оливер протестующе замычал.

– Да что еще, Вуд?

– А сказать, что любишь? Что жалеешь, и больше так не будешь? – серьезно сообщил Оливер, Маркус ошарашено моргнул, уперся ладонями по бокам от Вуда и поднял голову:

– Чего?

Оливер выжидающе уставился на него, и Маркус, облизав внезапно пересохшие губы, невнятно буркнул что-то и с сомнением уставился на Вуда. Тот пару мгновений продолжал смотреть на него, а потом вдруг затрясся от хохота.

– Хватит ржать, – Флинт качнул головой и двинул бедрами вперед.

Смех замер, и Оливер беззвучно открыл рот.

– Так лучше, – усмехнулся Маркус, наклоняясь к нему для поцелуя, но тут раздался полузадушенный писк. Они оба замерли и медленно повернули головы на звук: из-под подушки пыталась выбраться придавленная Минни. Флинт витиевато выругался, привстал, подхватил ее под живот и опустил руку к полу, ссаживая ту со своей ладони. Оливер фыркнул и внезапно обвил его руками, прижался крепче и скользнул языком по его уху. Маркус так и замер в неудобной позе с рукой, протянутой к полу, а Вуд словно начал ловить кайф: он торопливо гладил его спину, целовал шею и прикусывал кожу на горле, жарко выдыхал, гладил сокращающиеся под его ладонями гладкие мышцы и пытался потереться об него, словно по уши накаченный любовным зельем.

Маркус застонал и, резко поднявшись вверх, снова впился в губы Оливера – яростно и властно врываясь языком в его рот. Стянув оставшуюся одежду, Флинт тут же скользнул пальцами между вудовских ягодиц, толкнулся одним внутрь, от чего Оливер дернулся и ойкнул, но, превозмогая неизбежный дискомфорт, подался бедрами навстречу, насаживаясь сильнее.

– Притормози, – шепнул Маркус ему на ухо, – а то будет больно, – но Оливер не дал ему закончить, и, потянувшись за очередным поцелуем, уложил свободную руку Маркуса на свой член.

– Давай же, – выдохнул он и нетерпеливо дернул бедрами.

Откинутая назад голова, бьющаяся на шее венка, едва заметно шевелящиеся губы, капельки пота на лбу – все это завораживало, заставляя медлить, насладиться моментом долгожданной близости, но, в то же время, рождало внутри маленькую бурю, грозящую вырваться наружу. Маркус сжал член Оливера и стал ритмично двигать рукой в такт движениям своих пальцев. Однако надолго его не хватило. Высвободив пальцы, он плюнул на ладонь, размазал слюну по всей длине члена и навалился на Оливера сверху, подхватив его ноги под коленями и устроившись между ними. Толчок, и Вуд сдавленно зашипел, сомкнув зубы на плече Маркуса. Сам Флинт зажмурился, едва сдерживаясь от резких движений. Оливер выгнулся, прижался к нему, обнимая одной рукой, неудобно вытягивая шею, слепо тычась в мокрый висок губами. Постепенно амплитуда движений увеличивалась. Поцелуи, сменяющие укусы, и болезненные шлепки. Кровать мерно скрипела, аккомпанируя сдавленным стонам, крикам и грязным ругательствам.

Надолго их в таком темпе не хватило: Маркус выгнулся, судорожно толкнулся бедрами и зажмурился, а Оливер под ним вздрогнул, заскреб, а потом сжал пальцами покрывало на кровати. Его сердце суматошно билось в груди, но дыхание постепенно выравнивалось, и только сейчас начал ощущаться некий дискомфорт. Было душно, грязно и липко, но двигаться не было никаких сил.

Через пару мгновений Флинт зашевелился, завалился набок и, потянувшись, взял одну из валяющихся на кровати сигарет, осмотрел ее на целостность и лишь после этого сунул в рот.

– Тут не курят, – лениво протянул Оливер и оглушительно зевнул.

– Ага, рассказывай, – Маркус шлепнул его по бедру, и Вуд возмущенно открыл один глаз.

– Не наглей, и вообще лучше бы…

Он не успел договорить, как по коже прошлась волна прохладного воздуха.

– Как ты это делаешь?

– Хуй знает, – Маркус пожал плечами. – Оно вроде как само, – он стряхнул пепел прямо на валяющиеся у подножия кровати ботинки Оливера, и тот протестующе укусил Флинта за сосок. – Соскучился? – ухмыльнулся Маркус и, обхватив Вуда за плечи, притянул ближе. Оливер многозначительно хмыкнул и покачал головой.

– Ну, с тобой, Флинт, точно не соскучишься, – буркнул он с затаенной нежностью и закрыл глаза, прижимаясь щекой к груди Маркуса.

========== Глава 26. Протяну ноги в хорошие руки ==========

Гарри было неспокойно. Поддавшись импульсу, он сообщил Флинту пароль, а теперь не мог найти себе места. Вроде как выглядел тот вполне искренне, пытался тщетно уверить он самого себя, но его все равно одолевали сомнения. Вдруг подрались? Черт этих слизеринцев знает. Сначала вроде и не прошибешь их ничем, а на деле эмоциональней гриффиндорцев оказываются. Эта мысль натолкнула его на другую, и Гарри разулыбался так неожиданно, вспомнив об одном конкретном слизеринце, что Рон покосился на него с недоумением. Гарри смущенно кашлянул и принял как можно более нейтральный вид.

– Ну, как там у тебя дела с Герм? – немного неуклюже спросил он, чтобы переключить внимание Уизли. Лицо Рона стремительно залилось краской, и Гарри мысленно усмехнулся. Отношения с Драко избавили его от излишней робости перед разговорами об отношениях, и это оказалось неожиданно приятно – подтрунивать над другом.

Беспокойство фактически улеглось за то время, что они гуляли по Хогсмиду. Рон распинался на тему того, какая Гермиона замечательная, а Гарри лишь слушал и кивал, неизменно мыслями возвращаясь к Драко. “Жаль, что я не могу поделиться в ответ”, – с сожалением подумал он.

Уже в холле к Гарри снова вернулось волнение, и он прибавил шаг, обгоняя направляющихся в спальню Симуса, Невилла и близнецов.

– Э-э-э, я первый! – ляпнул он, не успев ничего придумать.

Воспользовавшись секундным замешательством, он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. И тут же, неудержимо покраснев, захлопнул ее и для надежности прислонился спиной.

– А туда нельзя! – наигранно жизнерадостно возвестил он.

– Мхм, – вопрос не был озвучен, но по красноречивым взглядам все и так было понятно.

– Ну, там… Там не убрано!

– Пф-ф! Гарри, у нас всегда не убрано, – усмехнулся Фред (или все-таки Джордж). – Дай пройти. Время – галлеоны, а у нас ворох нереализованных идей.

– НО ТУДА И ПРАВДА ПОКА НЕ СТОИТ ВХОДИТЬ! – чуть ли не проорал Гарри и пару раз мощно ударил подошвой по двери, надеясь, что шум привлечет… увлекшихся капитанов.

*