Текст книги "Подобная Сильмариллу (СИ)"

Автор книги: Miss Sabrina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 41 страниц)

И в одно прекрасное утро я почувствовала в воздухе знакомый запах, аромат из своего детства, в котором смешивалось все самое сладкое и вкусное, а потом увидела родные берега, освещаемые лучами восходящего солнца и разрыдалась, как сумасшедшая. Меня раздирало от переживаний, а разделить их было и не с кем. Я первой ступила на Валинорскую землю и глубоко вдохнула целебный воздух. Добралась.

В порту было тихо, кораблей было не так много. Быть может, рядом есть еще порт. Я не знала. Я всегда плохо представляла, что и где находится в Валиноре. Во времена Средиземья я предпочитала планировать путешествия, но теперь просто сидела на одном из сундуков, ждала, пока выгрузят все мои вещи, и на меня навалились странные усталость и безразличие. И тут я увидела ее. Галадриэль шла быстрыми шагами мне навстречу, и белая легкая накидка развивалась за ее спиной. Я радостно засмеялась и метнулась к сестре, крича о том, как я рада ее видеть. Мы обнялись, громко смеясь, и на мгновение мне показалось, что мы никуда и не уезжали.

– Как ты узнала, что я приехала? – изумлялась я, но губ Галадриэль лишь коснулась легкая улыбка. Сама ли она это предвидела, или ей подсказал кто-то, кто знал больше нашего, я так и не узнала, да мне было и все равно. Я просто рада была ее видеть.

– Ты побывала уже везде здесь? – спросила я прежде всего. Я так мечтала увидеть наши старые места!

– Нет, – уголки ее губ слегка дрогнули и опустились. – Слишком тяжелы воспоминания. Мне нужно собраться для этого с духом. Я хотела бы показать все наши места Келеборну, когда он вернется ко мне.

– И для этого было бы лучше, если бы ничего не стало бы для тебя сюрпризом, когда приедет Келеборн, – возразила я, сознавая, впрочем, что я могу слишком давить на сестру. Но мне было тяжело поверить в то, что Галадриэль не обошла же сразу же по приезду те места, где мы провели юность. – Я предлагаю тебе отправиться в путь!

Сестра думала не слишком долго. Мои уговоры подействовали очень быстро.

– Я боялась ехать потому, что рядом со мной не было кого-то, кто смог бы все это со мной разделить, – призналась она, – кого-то, кто помнит тот Валинор, который был при нас. Знаешь, я очень рада, что ты приехала, ведь ты часть моей Валинорской юности. Теперь самая большая часть, – ее губы задрожали. Я никогда не думала, что еще увижу слезы Галадриэль. – Ты одна пережила все это, Сильмариэн. И я… я согласна. Поехали.

И мы с Галадриэль отправились в путь.

========== 3.25. Все изменится ==========

Кто-то в Средиземье полагал, что Валинор – это маленький кусочек счастья, расположенный далеко на Западе. Но те, кто бывал там раньше знал, что все далеко не так просто. Совершенного счастья не было даже на Благословенной земле, да и мала она тоже не была. Мы с Галадриэль при всем желании не смогли бы закончить путешествие по Валинору за пару дней, да нам этого и не хотелось. Оставив мои вещи в порту, мы сразу же пустились в путь, не торопясь, разглядывая все вокруг. Средиземье сильно изменилось. Коснулись ли эти перемены Валинора, или там… здесь все осталось таким же спокойным, таким же застывшим? Это мне и предстояло узнать. Я вступала в это путешествие с дрожащей боязливой радостью.

– Начнем с Форменоса, – решила Галадриэль.

– Почему с него? – удивилась я. – Я думала, мы начнем с дома твоих родителей. Это ближе.

– Тебе там больше понравится, – усмехнулась сестра, и я пожала плечами. Сюрприз, так сюрприз.

И лишь увидев сам старый замок отца, я обомлела, поняла, что и в Валиноре жизнь может сильно измениться. Когда я стояла на балконе Манвэ в середине Второй Эпохи и смотрела на Валинор, от Форменоса оставались лишь развалины, но теперь он был куда лучше, чем во времена моей юности – казался построенным лишь недавно.

– Что это? – изумленно воскликнула я, но потом мой взгляд упал на табличку на двери. “Музей Финвэ и его потомков”. Что?

Галадриэль видела, что я пребываю в крайнем изумлении и, кажется, даже немного потешалась.

– Что тут еще построили, пока меня не было? – воскликнула я. Музей! Да после разрушения Нуменора я видела лишь один – в Шире! А тут…

– Не волнуйся, – рассмеялась сестра. – Больше у меня нет для тебя никаких сюрпризов. Зайдем же! Я тоже здесь раньше не была.

Я медленно кивнула. Наш музей. Это… странно.

Слава Эру, кроме нас большие заставленные залы были пусты. Последние живые потомки Финвэ медленно бродили по обновленному Форменосу и смотрели на прекрасно сохранившиеся наряды самого прародителя и его второй жены, на оружие, сделанное Феанором, на небольшие портреты наших родных и двоюродных братьев. Пара вещичек Келебриан. Нет, моя дорогая племянница была жива, это я сразу же выяснила у ее матери. С ней теперь было все хорошо. Я очень ждала дня, когда снова увижу ее.

– Эй! – Галадриэль, словно девчонка, подскочила ко мне и схватила за руку. – Посмотри! Это же мое!

Мои глаза наполнились горючими слезами, когда я увидела ее неровную вышивку – красный цветок на белой канве, и книгу сказок, которые ее отец написал специально для дочки, и прядь ослепительных золотых волос, которые невозможно спутать с чьими-то еще.

– Я помню день, когда он ее сделал, – я указала рукой на деревянную дудочку (и как только дожила до наших дней?) – Маглор так гордился ею! Играл потом, не переставая целыми днями. Ух, как злился через несколько дней отец!

Феанор. Этот музей был посвящен Финвэ и его потомкам, но большая часть всего имущества принадлежала именно Феанору и его сыновьям. Только Палантиров нет. Правильно, их нельзя показывать каждому – кто знает, чей взор может быть устремлен в давно пропавший камень? Но нет, его нет в Средиземье! Он должен быть с Морготом, или где-то здесь… Я ущипнула себя за руку и бездумно уставилась на брошь матери, сделанную отцом еще когда-то, когда родители любили друг друга. И Сильмариллов нет… этих главных свидетелей тех дней. Считают ли те, кто собрал все это самой выдающейся личностью именно отца, или это просто от того, что мы больше всего оставили после себя?

Нет, не мы. Они. Меня тут не было. Словно и не жила вовсе. Лишь семь звезд на гербе отца, его сыновья. Жаль, что тот портрет из Ангбанда, где я наводила ужас, как никогда, пропал. Он хорошо смотрелся бы тут на самой пустой стене. Как напоминание о том, что никого из детей нельзя отодвигать в сторону.

– Сильмариэн! – Галадриэль снова подошла ко мне, и в этот раз она выглядела еще более взволнованно. – Я кое-что нашла.

Мне больше не хотелось смотреть все эти вещи, но я покорно пошла за сестрой. И громко ахнула, когда увидела их.

Мифрил не меняется с годами. Не пачкается, не ломается, не ржавеет. Мифриловая кольчуга спасла Фродо Бэггинсу жизнь в Мории. Но эти серьги… Они выглядели так, словно я оставила их на туалетном столике всего на одну ночь. Это был его самый первый подарок. Я помнила, как они пропали – в ночь, после того, как я узнала о его предательстве, я чуть ли не вырвала их из ушей и топтала со всей злостью, почти заталкивала в каменный пол. И как только их нашли?

Мельком обратив внимание на маленькую табличку “Серьги Сильмариэн, дочери Феанора”, я схватила эти маленькие украшения и стиснула в ладони, второй рукой вытирая хлынувшие слезы.

– Простите, – ко мне уже спешила какая-то эльфийка. – Предметы нельзя трогать руками.

– Это мое, – недоуменно ответила я. – Я Сильмариэн.

Девушка смерила меня недоверчивым взглядом, я яростно глянула в ответ. Цвет волос ей ни о чем не говорит? Сейчас еще скажет, что если я Сильмариэн, то она – Элберет! А я хотела свою вещь на память!

– Извините, – эльфийка, видимо, не захотела вступать в перепалку. – Это музейный предмет.

– Сильмариэн, – предупреждающе добавила Галадриэль.

Я разжала вспотевшую ладонь и, печально вздохнув, неохотно положила серьги на место. Что ж, не судьба, Майрон.

– Я больше не хочу тут оставаться, – шепнула я сестре. Да, тут действительно всех понемногу. Не хватает только моего сына. А я… Только одна вещь в музее принадлежала дочери Феанора. Во мне колыхнулись старые детские обиды. Стоило прожить такую жизнь, чтобы остаться самой незначительной в давно погибшей семье.

– Да, и я, – ответила Галадриэль, горестно рассматривая предметы из своего детства. Нет, это слишком больно.

Мы вышли из замка и медленно побрели к карете, чувствуя себя совершенно раздавленными. Если мельчайшие воспоминания резали, как осколки стекла, как же нас растопчет вид наших бывших домов?

Следующая часть дороги проходила куда более печально. Мы ехали туда, где располагались дома моей мамы и семьи Галадриэль. И, чуть в отдалении, дом Мелькора. Это было в дали от Валинорских городов, и мы не знали, что там найдем.

– Надеюсь, в доме Мелькора нет еще одного музея? – мрачно спросила я.

– Кажется, нет. Не думаю, что тут любят о нем вспоминать, – ответила Галадриэль, и была права. Мы обе не могли ошибаться, хотя это место и всегда было в стороне от других. Мы с сестрой проверили округу, на всякий случай, вдруг, что забыли, но дома Мелькора нигде не было. Он был стерт с лица Арды, как и дом, в котором я когда-то недолго жила вместе с мамой. Это мы проверили еще раньше, и дом Темного Валы мы искали уже будучи еще более опечаленными. Там, где раньше была пусть и тихая, и скрытная, но жизнь, теперь было пусто.

– Помнишь, как мы пытались найти его? – спросила я, и сестра только кивнула. Пугающее было приключение. Мы думали, что Мелькор прячется в доме, и боялись, что он нас нас напугает. Всего лишь напугает. Было над чем посмеяться в Ангбанде. Как же мы были наивны.

Дом родителей Галадриэль не был уничтожен полностью. Нет, странным образом его остов стоял на прежнем месте, сохранился, дождался Артанис. Крыши не было, как и второго этажа. Заходить туда было небезопасно, но мы рискнули. Камин, за которым располагалась секретная комната, обвалился. Лишь каркас, голые стены. Мы ушли оттуда с гнетущим чувством. Путешествие становилось все грустнее. Мы бродили по развалинам собственных воспоминаний.

Но оставалась еще пара мест, куда я хотела заехать, и сестра последовала за мной. Дом отца. И кузница Аулэ рядом с цветущим садом Йаванны.

Город отца разросся вширь, а дома стали выше. Я вздохнула. С одной стороны, это радовало – жизнь все же не стояла на месте даже в спокойном Валиноре, но это же и огорчало – к прежнему возврата нет. Как же грустно… Как же грустно то, что старого дома отца тоже больше нет, но на его месте стоит другой, куда более большой и красивый. Кто там живет? Неужели кузницы Феанора пропали так же, как и его творения? Впрочем, не жалко. Память осталась, но нельзя жить только ей.

Я медленно, опустив голову побрела знакомым, очень давно нехоженым путем, даже почти не обращая внимания на сестру. Вспоминала, как жила в уже давно несуществующем доме совсем одна и бегала учиться в сады Йаванны и развлекаться в кузницу Аулэ. Как же давно это было… Как же больно…

Увиденное заставило меня изумленно присвистнуть. Кузница стала больше, из нее по прежнему доносились недовольные крики, но… Тут все выглядело даже слишком похоже на то, каким было это место, когда мы его оставили. Теперь, много тысячелетий спустя, здесь нет ни Майрона, ни Курумо, но Аулэ, кажется, по-прежнему лютует. Я усмехнулась, и мне стало даже как-то весело. Хотя бы что-то есть постоянное в этом мире!

Впрочем, сады не изменились вообще никак, и это еще больше подняло мне настроение. Отдыхая после долгого пути и множества потрясений, мы с Галадриэль присели прямо на траву. Кажется, все, что было нужно, мы увидели. Почти все.

Я обомлела от удивления, когда вдали увидела своих старых знакомых, гуляющих по саду. Хоббиты Мерри и Пиппин рассказывали о том, что энты все еще ищут своих жен, но как могли мои ушедшие перед большим потопом знакомые попасть на запад, если ушли на восток? Я думала, что они утонули вместе со мной. Мне было жаль их тогда. Но это точно были именно те женщины-энты, с которыми я проводила последние дни перед затоплением! Удивительно, я тысячи лет не вспоминала о женах энтов, а теперь они проходят вдали и сами не замечают меня… Как же я тогда назвалась… Мириэль? И помнят ли они, что кто-то ждет их в Средиземье? Галадриэль лишь пожала плечами, когда я рассказала ей об этом.

– Удивительны решения Валар, – протянула сестра.

– Поедем, я покажу тебе свой новый дом, – предложила, когда мы достаточно отдохнули, Галадриэль. Навещу ее, а потом мне нужно будет заняться устройством и собственного дома и начинать ждать сына. Но не прямо сейчас.

– Нет, – покачала головой я. – Осталось посетить еще одно место.

– Я думала, что мы увидели все наши места, – сестра явно удивилась. – Какое же осталось?

– То, где ты раньше не была, – мрачно ответила я. Волнение колыхалось внутри, как мерзкое гнилое болото. – Это очень близко.

Это место оставалось все таким же странным, как в моем сне – серым, не похожим на весь остальной цветущий Валинор. В конце большого дикого сада виднелся большой дом. Тут совершенно ничего не изменилось. Валар, эти вечные силы мира, видимо, любят спокойствие и стабильность своих жизней. Неудивительно, сколько же лет они прожили…

– Мне здесь не нравится, – сказала Галадриэль. А я просто не могла поверить в то, что я во второй раз в жизни на самом деле попала в место своего вечного ночного кошмара.

– Пойдем, – сказала я, но Галадриэль лишь покачала головой. А я должна была идти.

– Постой, не надо! Мне это не нравится! – крикнула мне сестра, но я быстро зашагала по дорожке, ощущая абсолютную нереальность происходящего и страшась того, что все это на самом деле настоящее.

В этот раз я все же дошла до дома, и никто меня не встретил. Я решительно постучала в дверь. Увижу ли я снова Олорина? Вернулся ли бывший когда-то Белым магом Майа к своей госпоже. В Валиноре кое-что изменилось со времен моей юности, поменялось ли это?

Дверь мне открыл высокий голубоглазый юноша. Я сразу его узнала, он не был Митрандиром, он был из моего сна.

– Олорин, старый друг, – улыбнулась я.

– Сильмариэн, – он улыбнулся в ответ. И все. Здесь пылкие восторги казались неуместными, и то множество вопросов, которое я хотела бы задать Митрандиру… Олорину словно отступило прочь. Не то место, не то время. Все здесь казалось слишком странным, пугающим, продирающим до костей. Как страшный сон.

– Я не заблудилась, – прошептала я. – Не все повторяется.

И мне больше не десять лет, а столько, сколько страшно представить.

Олорин провел меня внутрь дома, в маленькую комнату, все в которой было серо-голубое. Здесь было прохладно. Мне казалось, что я нахожусь в чудом получившем продолжение или не так пошедшем сне. Я опустилась на диван и прикрыла глаза. Сейчас я их открою и пойму, что всего этого не было. Ни Средиземья, ни моего сына, ни Трандуила с Сауроном. Ни Ангбанда, Дориата, Ривенделла и так далее… Я лежу в кровати в доме мамы, он по-прежнему на месте. Завтра нужно навестить Мелькора, кажется, я хотела у него что-то спросить… но про что? Все вокруг поплыло. Я крепко сцепила руки в замок, напряженно прислушиваясь. Тогда Олорин сам отвел меня домой, и я не была здесь, но я почти услышала хихиканье и зов братьев.

– Эй, дурочка! Вылезай! – крикнули близнецы, и я мысленно огрызнулась. Пусть сами ищут, иначе я так в прятки не играю.

– Сильмариэн! Дочь! Куда ты запропастилась? – громыхнул голос отца, и я вздрогнула, сжала кулаки, но боль от впившихся в ладонь ногтей не вернула меня к реальности. Что я опять сделала не так?

– Ты прекрасней Сильмариллов! – прошептал самый прекрасный в мире голос, и я широко распахнула глаза. Нет, они не могут быть здесь, как не могла вся моя бесконечная жизнь быть всего лишь сном! Это все какие-то видения… Все перемешалось… Сколько мне лет? Десять? Сто? Больше семи тысяч?..

Я не сразу заметила наблюдавшую за мной Валиэ. Чувствуя себя немного пристыженно, я встала и сказала:

– Должно быть, я задремала.

– Это место полно воспоминаний, – ответила Ниенна. – Воспоминаний множества живых существ. Скорбных воспоминаний. Я помню тебя, – она шагнула ко мне, дотронулась до моих волос и аккуратно заправила переднюю прядь за ухо. – Почти все твои хорошие воспоминания стали скорбными.

– Почти все, кто был в этих воспоминаниях мертвы, – вздохнула я. – Но несмотря на это, я цепляюсь за свои воспоминания, даже если они причиняют мне боль. Без них я никто.

Ниенна печально улыбнулась.

– Вы предрекали мне ужасное будущее, – продолжала я. – Но я вернулась и хотела сказать, что я справилась. Я не потерялась во тьме.

– Разве? – откликнулась Валиэ. – В тебе нет чистого света, как и в твоей сестре, что стоит в саду.

– Свет не может не стать глуше после стольких лет борьбы, – решительно ответила я. – Но и чистой тьмы во мне нет. Это давно уже в прошлом. И теперь все прошло, и мне больше не надо делать выбор. Больше никаких тревог и никаких сюрпризов. Никакого выбора стороны. Я больше не сделаю ничего великого, и меня это лишь радует.

Улыбка Ниенны стала еще печальнее, пусть до этого мне и казалось, что это уже невозможно.

– Я понимаю тебя, дитя, – сказала она. – Я за тобой, бывало, наблюдала. У тебя была тяжелая жизнь. Настало и твое время успокоения. И я желаю тебе счастливой жизни, Сильмариэн. Я желаю, чтобы ничто не нарушило твой покой.

В первую нашу встречу Ниенна плакала, а теперь улыбалась. И я улыбнулась ей в ответ.

Больше мне никогда не снилась Ниенна.

Я вышла из этого дома успокоенной и счастливой. Я увидела все, что хотела, отдала все долги, примирилась со всеми, кого я любила. Все началось там же, где и закончилось. Пора было начинать новую жизнь.

========== 3.26. Здравствуй, это я ==========

Услышав стук в дверь, я подумала, что, должно быть, принесли почту – приглашение от кого-нибудь или заказанные мной новые туфли. А, быть может, хотя я никого и не ждала в тот день, заглянул кто-нибудь из моей семьи. Отложив книгу и широко улыбнувшись, я пошла встречать неожиданного гостя.

В Валиноре я жила спокойной жизнью, не замечая течения лет. Я жила одна, но вблизи от Леголаса и Тауриэль; встречалась с друзьями, ходила на праздники, занималась всякими необременительными делами, пыталась написать что-то еще. И эта неожиданная встреча заставила меня впервые за множество размеренных веков побледнеть и покрыться испариной.

– Здравствуй, Сильмариэн, – сказал он, широко и самоуверенно улыбаясь.

– Ооо, – только и сумела вымолвить я, понимая, что веду себя глупо, по-детски.

– Мне кажется, или ты рада меня видеть? – спросил Саурон, скорчив жалобную мину. Его вид заставлял меня сомневаться в собственном рассудке и в том, какое сейчас время. Он был… совершенно таким же, как в те дни, когда мы только познакомились – абсолютно точно не бестелесный, красивый, статный, и в первые моменты я не чувствовала ничего, кроме бесконечного изумления.

– Сильмариэн? – позвал Саурон. Я же не могла перестать изумленно смотреть на него, ведь Темный Майа, Враг, как его когда-то называли – это совсем не тот, кого ожидаешь увидеть в мирном и спокойном Валиноре!

– Я так и думал, – вздохнул он, едва прикасаясь взял меня под локоть и завел обратно в дом. Через минуту я сидела в любимом кресле-качалке, а в моей руке оказался стакан воды с лимоном, который я тут же осушила.

– Тебя уже отпустили? – спросила я, чуть-чуть придя в себя. – Не слишком ли быстро? – нужно скрыться за этой иронией, не показывать ему, как я себя чувствую на самом деле… Хотя нет, уже поздно.

Саурон довольно кисло улыбнулся и сел в кресло напротив.

– Ты саркастична, как всегда, дорогая, но я подозреваю, что ты будешь самой доброй из всех, с кем мне еще предстоит здесь встретиться. А откуда меня должны были отпустить?

Я вернула ему его улыбку.

– От Мелькора, конечно!

– Почему ты так уверена, что я там был? – фыркнул Саурон. – Дорогая Сильмариэн, если бы меня отправили к Мелькору, я так просто бы не выбрался. Нет, со мной Валар решили не повторять своих ошибок. Он по-прежнему там же, и в заточении его ненависть растет и крепнет. Подозреваю, что если он вырвется, нам всем придет конец. Но я не хочу тебя пугать, не думай об этом, – добавил он. – Я был в куда более странных и отдаленных местах, чем Мелькор.

– В каких же? – с подозрением спросила я.

– В самых разных. Не здесь, далеко отсюда. Арда – не единственное место в мире. Кажется, мы даже ничтожны по сравнению с некоторыми из этих других вселенных. Но тебе нельзя говорить о Чертогах Мандоса, а мне о том, что я видел там.

– А ты видел Средиземье? – спросила я, потому что хотя моя жизнь там давно закончилась, я все равно хотела знать, что происходит в Средиземье, а это уже давно было неосуществимо. – Подозреваю, о нем тебе говорить можно, – остальные миры, пусть они и действительно существовали, а не были выдуманы Сауроном или не привиделись ему, меня не сильно интересовали. Только наш.

– Видел, – вздохнул Саурон, – и не так давно. Там теперь все совсем по-другому. Другое общество, другая техника… И все о нас уже давно забыли. Считают героями старых сказок, но не более. Люди думают, что на западе есть какой-то материк. Не Валинор, куда уж им. Доплыть, правда, пока не могут. Да и никогда не смогут. Уже Пятая Эпоха, поверить только.

Его голос казался печальным, и мне тоже взгрустнулось. И как могло так быстро пройти время в Валиноре? Никаких тревог, пока в Средиземье сменялось все, пока там память о нас отмирала, а история становилась легендами.

– Я расскажу тебе об этом потом, – добавил Саурон, – если ты будешь готова.

Я слабо пожала плечами. Тяжело быть к такому готовым. Когда-то напуганная, но много мнящая о себе Сильмариэн боялась, что ее история интересна всему Средиземью, а теперь о ней вряд ли кто-нибудь вообще слышал. А может и слышал, как о спутнице чудовища, который пытался завоевать какие-то сказочные земли. Наверняка, чудовище это теперь тоже герой бабушкиных сказок. А ведь когда-то одно имя великого и ужасного Саурона боялись произносить вслух. Когда-то так оно и было, но как же давно это прошло…

– Теперь мои странствия закончены, – сказал Майа, я видела, как он внимательно наблюдает за моим лицом. – И я снова вернулся туда, откуда начинал, как и ты. Странно, многое тут вообще не изменилось.

– И это замечательно, – ответила я. Действительно, за то время, что я уже прожила в Валиноре – много-много счастливых лет – перемен почти не было. Те же Эльдар, время от времени строящие себе новые дома или придумывающие новые способы времяпрепровождения. Те же Валар, с той же волей и теми же предпочтениями. И все. Все, кто хотел уехать из Средиземья, прибыли много лет назад, всколыхнули легкой волной слегка застоявшийся Валинор, а потом все снова стало так, как было. Немного фантазии – и я могла себе представить, что мне не больше сотни лет, и рядом со мной сидит новый друг, о котором я мало что знаю, но который мне безусловно нравится.

– Я только что вернулся, – сказал Саурон, отвлекая меня от раздумий. – Теперь мне разрешили остаться здесь.

– Валар разрешили?

– Кто же еще. Я скитался целую Эпоху, но теперь мне даровали прощение, дали шанс на новую жизнь. Я действительно благодарен за это. Я думал, что все закончится куда хуже.

Я вспомнила, как Майа трясся в ту ночь, когда мы виделись в последний раз, и он сказал мне, какое принял решение. Я была поражена, но больше не тем, что Саурон был прощен относительно быстро, а тем, что тогда он действительно не солгал и пошел к Валар, и просил дать ему шанс.

– Я на самом деле удивлена тому, что ты сидишь здесь передо мной, спустя столько лет, – протянула я, словно объясняясь. Не было смысла этого скрывать.

– Я вижу. Ты ведь не верила мне, не думала, что я могу измениться, верно? – он смотрел на меня внимательно, без улыбки.

Я с опаской кивнула.

– И они мне поначалу не верили, но ты сама видишь, чем все закончилось.

– Тем же, с чего и началось? – то же место и те же двое, сидящие рядом друг с другом.

– Да, и мы снова здесь, на земле Валар и Эльдар, и внешние события касаются нас не больше, чем в те далекие времена, – он понимал все не хуже меня. Я снова кивнула.

– Как живешь? – спросил Майа.

– Хорошо. Тихо, размеренно и спокойно, как того и хотела.

– Не скучно?

– Ни капли. Все замечательно. У меня даже есть взрослая внучка, представь, – я осеклась, и в голове тут же мелькнула мысль о том, как бы она или ее родители ни решили бы сейчас ко мне зайти. Было бы не слишком вовремя.

Саурон (или нет?… Я снова не понимала, как следует его называть) фыркнул, словно угадав мои мысли.

– Рад за тебя, если ты действительно счастлива. Ведь ты счастлива?

Я выгнула бровь и посмотрела ему прямо в глаза.

– А ты?

– Я относительно спокоен, об остальном говорить рано, – Саурон пока что не устроен, не уверен в себе, осознала я с внезапной радостью. Ему явно придется тяжело. Даже сейчас я мелко радовалась его неудачам.

– Ох и разозлятся же мирные жители Валинора, когда ты объявишься перед ними! – не сумев сдержаться, подколола его я.

– Сам знаю, – нахмурился Саурон.

– Жить тебе спокойно явно не дадут, – предупредила я. – Кстати, как следует тебя называть?

– Называй, как хочешь. Майрон, Аннатар, да хотя бы Гор, – последнее Майа сказал с ехидцей, и я растянула губы в кислой усмешке. Легкое упоминание о нашей старой давно пропавшей подруге Тхури мне не нравилось даже сейчас. – Только не Сауроном, прошу.

– Не хочешь использовать былую славу?

– Нет. Просто я больше не он.

Я окончательно растерялась. Много последних тысячелетий я считала, что только дурак поверит Саурону, но теперь… Все же Валар дали ему свое прощение! Но и Мелькора они простили после того, как он три столетия отсидел в Чертогах Мандоса… Это же, Моргот побери, Саурон, как можно простить его после всего, что он сделал… когда-то очень давно? На самом деле, я даже не была уверена, что не покидавшие Валинор Эльдар хорошо знают, кто он такой.

– Я думаю, – осторожно и все же с сомнениями начала я, – что, наверное, Валар не зря дали тебе свое прощение.

– Ты не хочешь сомневаться в Валар, но во мне все же сомневаешься? – спросил Саурон. Я ничего не ответила, но он и так все понимал. О, он почти всегда все понимал, даже когда я сама еще не могла собрать все свои мысли.

– Я знаю, что навсегда подорвал твое доверие, – вздохнул он.

– Еще в Эрегионе, сам помнишь, – усмехнулась я, ясно давая ему понять, что, что бы ни случилось, об Эрегионе я буду помнить всегда, хотя теперь его тогдашние зверства казались такими далекими… даже нереальными.

– А ты помнишь, каким я был во времена Эрегиона? – спросил он. – Таким, каким нравился тебе, только хорошим.

– Да? – приподняла бровь я. – И, не напомнишь, ведь все это было притворством?

– Зато теперь я такой, как тебе нравится, только это не притворство, – сказал он, и я почувствовала одновременно и смущение, и раздражение.

– Это было давно. Откуда тебе знать, что мне нравится теперь? – мягко возразила я, сдержавшись. – Да и обсуждать сейчас такие вещи мы не договаривались, так что лучше вернемся к насущным делам, – мне не нравилось, что Саурон вообще поднял тему наших давным-давно умерших в муках отношений, и я решила свести все к шуткам.

– Как скажешь, дорогая, – сокрушенно сказал он. – Тебе решать.

– Ты стал слишком уж смиренным, – с подозрением протянула я. – Мне это не слишком нравится.

– А говоришь, что твои пристрастия изменились, – но я лишь закатила глаза. Все же раскусил.

– Единственное, что я тебе скажу – живи, как живется, не делай зла другим, и я не буду тебе мешать.

– Что бы ты ни сделала, ты мне не помешаешь, – весело возразил он.

– Думаю, ты понял, – я мягко улыбнулась.

– Значит, ты не против меня неподалеку. И ты готова поручиться за мной перед другими? – воскликнул он, схватив меня за руку.

– Тебя теперь волнует и мнение других? – я встала с кресла и высвободила руку. – Удивительно. Но нет и нет! – я двинулась в сад за домом. Майа пошел следом. – Ты в состоянии сам за себя постоять, потому что в то, что у тебя выпали все зубы я и сейчас, и через десять тысяч лет не поверю.

– И правильно, – усмехнулся он. – И мой юмор тоже на месте.

– Я не хочу, чтобы мои дети на меня разозлились, – продолжала я. – Или ты думаешь, что я только и ждала тебя, чтобы со всеми разругаться? Разбирайся сам, дорогой, но знаешь,.. – задумалась я, – я готова иметь с тобой дело, если ты ничего не выкинешь, а в таком случае я буду очень и очень разочарована.

– Я буду безупречен, Сильмариэн, – заверил меня Саурон. – Я рад, что ты согласна. Скажи честно, тебе скучно здесь?

– Нет, – отрезала я, – я делаю это не от скуки, а от великой доброты.

Скучно мне не было, но одиноко изредка бывало. У Леголаса была своя семья, у Келебриан и Галадриэль свои, и мне нравилось жить одной, в небольшом отдалении от остальных Эльдар. Но изредка, в долгие прохладные вечера, в бесконечно одинокие часы эта тоска накатывала, и я жалела о том, что рядом со мной нет никого, способного расцветить жизнь. Я давно избавилась от всех старых любовных чувств, и я вовсе не думала о том, что где-то меня ждет новая любовь, поэтому и не просила Валу Манвэ, чтобы он закончил наш с Трандуилом брак. Муж, по каким бы то ни было причинам, тоже этого не делал. Мы виделись иногда, но только на семейных праздниках и только в присутствии Леголаса. Хотя мой брак еще и существовал, я была одна, но меня это не часто тревожило.

Не беспокоил меня больше и брак Леголаса и Тауриэль, хотя когда я узнала о нем… это стало самым сильным переживанием за всю мою валинорскую жизнь. Я удивлялась схожести судеб отца и сына. Такие одинаковые внешне, но непохожие по характеру, они оба влюбились в отчаянных рыжеволосых женщин, которые сами сначала любили кого-то темноволосого и куда более необычного… Но шли годы, у моего сына все было хорошо, его семья была прекрасна, и тревога меня давно отпустила. Я радовалась тому, что у Леголаса и Тауриэль все сложилось куда лучше, чем у нас с Трандуилом. Радовалась тому, что Тауриэль смогла найти в себе силы, что жить дальше после всего, что с ней произошло. И я, и Келебриан, и Тауриэль – мы все перешагнули свое прошлое.

Но Саурону всего этого знать было не обязательно, поэтому я просто сказала твердое “Нет”.

– Думаю, и мне скучать не придется, – заметил Майа. – За последние века я видел немало полезного, что можно было бы использовать и здесь.

Все обуревавшие меня сомнения сразу отразились на моем лице, и Саурон добавил:

– Не то полезное, о котором ты думаешь. Я не про новые колодки, если ты об этом.

Я оскорбленно усмехнулась.

– Смотри, – предупредила я, – я буду за тобой наблюдать.

– Почту за честь. Наблюдай, дорогая. Все равно ты не найдешь к чему придраться, – я еще раз усмехнулась. – Неужели найдешь?