Текст книги "Подобная Сильмариллу (СИ)"

Автор книги: Miss Sabrina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 41 страниц)

– Я пришел не для того, чтобы снова осудить тебя, как ты могла подумать, – развеял мои сомнения Трандуил. – Просто то, что ты смогла простить его, поражает меня. Это было глупо, но и благородно в то же время. И я думаю, что тоже так смогу.

Эти слова Трандуила поразили меня. Это было как если бы Тар-Атанамир рассыпался бы в почестях перед эльфами, как если бы Гортхаур пел бы молитву Эру. Я и не подумать не могла, что Трандуил когда-нибудь скажет мне такое.

– Я прощаю тебя, Сильмариэн, – продолжал зеленолесский принц, – ведь ты действительно не виновата почти во всем, что с тобой произошло. Наверное, после Чертогов Мандоса, почти забываешь прошлую жизнь, ведь ты была там так долго. Конечно, ты должна была мне написать, что жива, но я помню, что вы, феаноринги, этикету особо не обучены.

Я слегка улыбнулась. Тут он был прав. А еще мы все унаследовали горячий характер отца.

– Я очень долго думал обо всем, что произошло, – признался мой бывший жених. – На самом деле, я больше ни о чем не думал, хотя и приехал сюда по важным делам. И я принял решение проявить милосердие и простить тебя. Это было бы благородно.

Мне очень не понравились его последние фразы. Сама я так никогда бы не выразилась и никогда не слышала, чтобы подобные витьеватые выражения были искренни.

– Постой, – осторожно спросила я, – ты действительно простил меня или просто думаешь, что так было бы лучше?

Что это выставило бы тебя в лучшем свете, показало бы тебя благородным прекрасным принцем, подумала я, однако вслух этого не сказала.

Трандуил слегка смутился. Видимо, он не хотел, чтобы я догадалась.

– Я не могу, – признался он после долгого молчания. – Но я понимаю, что должен, может, даже хочу этого, ведь так было бы намного лучше для нас обоих. И я завтра уезжаю, и неизвестно, встретимся ли мы еще.

Почему то мне казалось, что еще встретимся. Мне просто не может настолько повезти, чтобы не встретились.

– Пойдем прогуляемся, – предложила я, не зная, что сказать, но усиленно думая об этом. Мы вышли из дома и двинулись в сторону моря. Я нервно теребила ключ в кармане платья. Погода была прекрасной, и от воды доносился легкий свежий аромат соленого бриза. Легкий ветерок обдувал наши лица. Манвэ благоволил к эльфийским Гаваням.

– Я знаю, что ты хочешь донести до меня, – слегка собравшись с мыслями заговорила я. – Я чувствовала то же самое. Я тоже думала, что должна простить Гортхаура, ведь он перешел на сторону добра, ведь он стал Аннатаром, другом Келебримбора. Но потом, выслушав его, я просто простила, – снова ложь. Ложь, нужная, чтобы добиться своего. – Ты тоже выслушал мои доводы, и, если не простил меня за этот месяц, значит, ты пока не готов. Ты не должен это делать, Трандуил. Ты если и должен искренне простить меня, то только ради себя. Не знаю, насколько добрыми будут дальше наши отношения, но сейчас я об этом и не говорю. Сейчас вопрос только в том, сможешь ли ты мне дать второй шанс. Ни как возлюбленной, ни как близкому другу, а лишь как девушке из далеких воспоминаний юности, которая все равно желает тебе добра и которая не хочет причинить тебе боли. Мне не хотелось бы, чтобы плохие мысли терзали тебя годами, может, до нашей следующей встречи, – и это было правдой.

Трандуил смотрел на море. Он даже не повернул голову в мою сторону, но это было и не нужно.

– Я не ожидал от тебя столь мудрых слов, Сильмариэн, – признал он. – Я не думал, что ты скажешь, что я должен что-то делать только ради себя. Думаю, никто бы так не сказал. Чаще всего кто-то просит прощения только ради себя. Чтобы успокоить свою совесть. Ты заставила меня посмотреть на себя с другой стороны.

– Надеюсь, не с худшей, – грустно улыбнулась я. Трандуил не улыбнулся в ответ.

В большей степени я действительно хотела облегчить свою совесть. Конечно, я беспокоилась за Трандуила, но это не было главным. Он этого не понял.

– Ты ведь тоже была несчастна очень долгое время? – спросил он, и, опять же, я не ожидала этого вопроса.

– Слишком долгое, – ответила я, и мне стало горько.

– Мы оба были ужасно себялюбивы, – грустно сказал Трандуил.

– Я просто кошмарной, – мне тоже было совсем не весело.

– И я не лучше. Ты пережила смерть и воскрешение, да и после них тебе не было легче. Элронд рассказал мне немного о твоих злоключениях. А я злился из-за того, что ты не написала мне и из-за Саурона… Я прощаю тебя, Сильмариэн, и ты прости меня.

– Я прощаю тебя, – ошарашенно ответила я, совершенно не понимая, за что Трандуил извиняется. Впрочем, его извинения не были горячими и долгими. Возможно, принц прав, и он действительно стал себялюбцем? Ведь в Дориате я встретила Трандуила совсем юношей, и с ним еще не произошло ни одного события, способного хотя бы немного изменить, сформировать или закалить его характер. Он был всего лишь наивным и добрым, и мне было этого мало. Но почему он сказал, что злится из-за Саурона?.. Даже задумываться об этом не хочу.

Трандуил ушел, а я еще долго сидела у моря, размышляя обо всем произошедшем. Принц Зеленолесья, которого я увидела месяц назад, разительно отличался от дориатского юноши, встреченного мной в Первую Эпоху. Он стал более себялюбив, величественен, скрытен и гораздо более красив. В нем появилась изюминка, которой раньше не было. Нынешний Трандуил мне нравился куда больше предыдущего. “Он чуть более стал похож на твой прежний идеал?” – мерзко прошептал коварный внутренний голос. Я вскочила на ноги, тряхнула головой и бросилась бежать обратно к дому.

Одно я знала точно. Может, у меня пока еще нет друга, но и врага у меня точно нет.

***

Трандуил уехал, а когда Элронд собрался уезжать в Ривенделл, я отправилась вместе с ним. Я еще не бывала ни в Ривенделле, ни в Лотлориэне, и теперь хотела наверстать упущенное. Слишком долго меня не было в Средиземье. В эльфийских землях царило теперь относительное спокойствие. Большая война с Сауроном закончилась, но к чему она привела? К росту злобы и подозрительности и у людей, и у эльфов. Я даже думала, ни это ли отвратило от нас нуменорцев? Для Тар-Минастира было делом чести помочь Средиземью. А его сыну это показалось бесполезным пролитием человеческой крови ради жителей далекой и пугающей эльфийской страны. А мы… Более тысячи лет Средиземья не касалась никакая угроза. Все были беспечны как никогда. Я, вернувшись из Чертогов Мандоса, была беспечней всех, и развлекалась, как могла. До этой войны мы все словно спали. И злодейства Саурона заставили нас проснуться.

Мне понравился Ривенделл. Он показался мне очень радостным местом. Лотлориэн был не таким, и от этого его красота показалась мне еще более поразительной, хоть и пугающей. Королевский дворец в Лориэне показался мне жилищем кого-то из Валар. Хотя Галадриэль и была для Средиземья как Валиэ. Она всегда была особенной эльфийкой, и величие ее дворца лишь подчеркивало это. Я не сомневалась, что из Галадриэль получится блестящая правительница.

К сожалению, мы так и не сблизились до конца после той ссоры из-за Саурона и Единого Кольца, хотя и оставались подругами. Это я тоже намеревалась исправить в этот приезд. Из Нуменора я уехала, скорее всего, насовсем, значит, пришло время восстанавливать старые связи. Конечно, все снова захотят подробный рассказ про Нуменор. Почему бы и нет, всегда приятно вспомнить место, которое ты любила.

Я шла навестить мою дорогую Келебриан, с которой в последние века общалась даже больше, чем с ее матерью. Я была благодарна ей, потому что Келебриан была единственной, кто пытался меня поддержать после того, как меня возненавидели абсолютно все. Правда, это продолжалось недолго – общаться со мной Келебриан запретили родители, но в этом их можно было понять.

– Ты все хорошеешь, моя принцесса, – без предупреждения зайдя в комнату Келебриан, сказала я ей.

– Сильмариэн? – я увидела искреннюю улыбку на лице девушки. Келебриан сидела на кровати с книгой, я уселась рядом, и мы обнялись. – Как я давно хотела тебя увидеть!

– И теперь я здесь, – улыбнулась я. – И понятия не имею, когда уеду и куда двинусь дальше.

– Я не видела тебя сотни лет! – воскликнула Келебриан. – Я знала, что ты вернулась из Нуменора, но не знала, что ты приедешь в Лориэн! Даже не думай уезжать в ближайшее время! Расскажи мне все!

По мере продвижения моего небольшого (я не хотела волновать Келебриан излишними подробностями) рассказа, лицо подруги мрачнело.

– Плохо дело, – сказала она, но тут же улыбнулась. – Впрочем, давай не будем об этом! Сейчас я просто рада, что ты здесь. Я всегда говорила, что тебе незачем ехать в это жуткое, – она поморщилась, – место. Я не имею ничего против людей, но мы слишком разные, и с людьми жить не должны.

– Не знаю, – ответила я. – Мне там нравилось. Если в Нуменоре все изменится в лучшую сторону, я снова уеду.

Келебриан слегка закатила глаза. Не бывать этому, ты не уедешь, говорил ее взгляд.

– Мы списывались еще, когда я была в Нуменоре, – сменила тему я. – О том, что я вернулась, тебе Элронд написал?

– Да, – ответила подруга. – А еще он написал, что ты встретила своего бывшего жениха.

Я поперхнулась пирожным, взятым из вазочки у кровати Келебриан. Ох, Элронд…

– Да, мы поговорили и более или менее примирились, – как можно спокойней постаралась ответить я.

– Только и всего? – удивилась Келебриан.

– Только и всего, – передразнила ее я. – А вы с Элрондом когда-нибудь поженитесь?

Келебриан обиженно поджала губы. Из чувства такта я никогда не спрашивала у нее, почему они с Элрондом не поженятся и собираются ли вообще. Не следовало поднимать эту тему и сегодня, но я, понимая, что подруга желает мне только добра, все же не могла ни подколоть ее в ответ.

– Извини, – смутилась я.

– А у тебя здесь есть соперница, – в ответ решила поддеть меня Келебриан. – Трандуил был у нас пару лет назад, и Анорсель, дочь главного маминого стража, в него сильно влюблена.

– И какое мне до этого дело? – спросила я. – В Трандуила теперь тяжело не влюбиться, но между нами давно все прошло. Пусть эта Анорель ждет его следующего приезда, если хочет.

– Анорсель, – поправила меня Келебриан, и ее внимательный взгляд мне не понравился.

– Подумаешь, перепутала, – ответила я. – Я тут никого пока не знаю. Пойдем, покажешь мне дворец. Я преодолела столько миль, чтобы попасть сюда, но теперь совсем не чувствую усталости. Здесь такой же воздух, как в Эрегионе, особенный, целебный. Даже в Ривенделле все не так. А тут… как в Валиноре…

– Я ценю твою попытку сменить тему, – усмехнулась Келебриан, – но ты все же подумай. Я слышала, что кто-то говорил, что в Зеленом Лесу ходят слухи, что Трандуил до сих пор не забыл свою погибшую много лет назад невесту. Правда, не думаю, что кто-то знает, что это была именно ты.

– Келебриан, я замужем, – резко ответила я. Разговор начинал мне надоедать.

Подруга моментально сникла, и взгляд ее погас.

– А, – прошептала она. – Точно. Об этом легко забыть.

– Но, к сожалению, это так, – мрачно ответила я. – И от этого брака мне не избавиться никогда. Так что давай не будем больше говорить о Трандуиле.

– Разумеется.

Притихшая Келебриан вышла из комнаты, и я пошла вслед за ней осматривать дворец.

Келебриан разбередила старую рану. Конечно, я больше не собиралась выходить замуж. Однако всякий раз, когда я вспоминала, что уже состою в браке, у меня начинало ныть где-то в груди. Потому что я знала, что этот отвратительный ненавистный брак продлится до конца моих дней, и мне из него дороги нет.

А Трандуил. Что ж… Трандуил.. пусть будет счастлив сам. Точно без меня.

========== 2.15. Король умер. Да здравствует король! ==========

Я устало вздохнула и выглянула в окно. Еще один день прошел, а сколько их уже было? Сколько еще впереди?

Прошло много лет с тех пор, как я вернулась в Средиземье. Тар-Атанамир давно уже сгинул в небытие, как и его сын Тар-Анкалимон и многие их дальнейшие потомки. Теперь Нуменором правил король Ар-Гимильзор. А я была все еще жива, молода и прекрасна. И это было замечательно. Я была такой же, как и всегда, и могло пройти хоть десять тысяч лет – внешне я бы не изменилась. Но не менялось еще кое-что – моя жизнь, и это уже не так радовало. За годы после Нуменора я не раз побывала в Лориэне, Ривенделле и Линдоне. Поездки были замечательными, и мои отношения со всеми друзьями окончательно наладились. После всего, что нам пришлось пережить, я даже смогла остаться в хороших дружеских отношениях с Трандуилом. Но в моей жизни не происходило ничего интересного, и это меня немного расстраивало. И определенного места в мире у меня тоже не было. Я ненавидела Саурона, но иногда задумывалась о том, что на самом деле почти все интересные события в моей жизни были связаны, так или иначе, с ним. И большинство значимых тоже. Даже в Нуменоре под конец стало довольно спокойно… скучно…

С другой стороны, моя жизнь была спокойной и довольно счастливой, так с чего бы мне было жаловаться? Я и не жаловалась, а просто продолжала жить, быть с близкими, путешествовать, размышлять. Я о чем-то думала, что-то записывала. Когда-то я писала хроники жизни Мелькора, теперь мечтала взяться за свои, но понимала, что создавать такое было бы просто безумием. Иногда я чувствовала такое одиночество, от которого никакие друзья не в силах спасти. Но, все же, у каждого в жизни свои неприятности. И, по сравнению с другими, я была той, у кого их сейчас почти не было.

Да, прошло очень много лет, но многое осталось неизменным. Большинство эльфов вообще не любят перемены. Мой отец был исключением, а я была истинной дочерью своего отца, как бы его я ни не любила. И Келебримбор был таким же. Почти тысячу лет я была спокойна, и душа требовала изменения чего-то.

Чаще всего теперь я жила в Серой Гавани. И там я была в то утро, когда пришел корабль из Нуменора, и Гил-Галад получил одно весьма интересное письмо.

– Ты только посмотри на это, – возмущенно сказал король Нолдор, отдавая мне письмо, как только я зашла пожелать ему доброго утра и заодно выяснить, что пришло интересного. Я взяла листок бумаги и сразу же поняла, чем обижен Гил-Галад.

“Эй, ваше остроухое величество, – гласило письмо. – Недавно я тут поймал парочку ваших ребят. Они шныряли по моему имению в Эльдалондэ. Я не потерплю такого обращения с моей собственностью! Если надо, приезжай и забирай своих крыс, а если нет, то жду три месяца и продаю их в дом развлечений. Не забудь золото. Турадан, сын Партдила.” Ниже был указан адрес, по которому нужно было прийти и забрать эльфов, а также сколько для этого требовалось золота.

– Он заломил цену больше, чем ему заплатило бы такое место! – возмущенно воскликнула я, и взгляд Гил-Галада выразил недоумение. – Нет, я понятия не имею, сколько бы точно ему заплатили, – объяснила я, – но на эти деньги раньше можно было купить дом, а сейчас Нуменор лишь богатеет, и нет, наверное, смысла поднимать цены.

– О каких развлечениях идет речь? – спросил Гил-Галад, и я умилилась его невинности.

– Не думай об этом, – ответила я, и тут же озвучила моментально пришедшую о мне мысль. – Я хочу поехать! Этих Эльдар нужно спасти!

– Ты же говорила, что гавань Эльдалондэ заброшена, – сказал Гил-Галад. – Что там теперь делают какие-то незнакомые эльфы? Наши все на месте.

– Скорее всего, кто-то приплыл из Валинора, только не понятно зачем, – задумалась я. – Мало у кого из людей были там дома, а если у кого и были, то все заброшены, как и эльфийские жилища. Я свой дом в Эльдалондэ тоже бросила. А этот Турадан скорее всего жирная крыса, которая бесится от того, что собственность есть, и не нужна она, а ее не продать и не нажиться. Вот и послал туда охрану и думает, что сидит на том доме, как дракон на наворованном золоте.

– Но как же ты туда поедешь? – возразил Гил-Галад. – Сильмариэн, ты же сама говорила, что Нуменор опасное место для эльфов!

– Явно более опасное для валинорских эльфов, чем для меня, – возразила я.

На месте Гил-Галада я бы скорее опасалась за Турадана, сына Партдила. Этот скот умудрился внушить мне ненависть к себе одним тоном своего отвратительного неуважительного письма к Гил-Галаду. Даже “Ваше Величество” он умудрился написать не с больших букв, и я была уверена, что это не случайность. А уж если думать о том, как он обращается с двумя несчастными попавшими к нему эльфами… По крайней мере, он их не обесчестил, если хочет продать подороже в дом развлечений. Скорее всего.

– Ты принцесса Нолдор, последняя из Первого Дома, – взывал к голосу рассудка Гил-Галад. – Тебе это не по статусу. А если с тобой что-то случится? Кто продолжит твой род?

Я яростно взглянула на друга, и Гил-Галад смутился, поняв, что сказал глупость.

– К сожалению, а может и к счастью, – ядовито сказала я, – сама с собой я свой род продолжить не смогу. А моему мужу тут не обрадуется никто, включая меня. Не по статусу же мне было очень многое, в том числе и первая поездка в Нуменор. И мне странно, что ты говоришь мне это теперь. Так что я с радостью поеду и во второй раз.

Может быть опасно, шепнул внутренний голос. О да, подумала я. Будет интересно.

– Положение вещей в Нуменоре может измениться, я верю в это, – добавила я. – Ты же знаешь, что сын короля – Верный человек. Что он нас поддерживает. Говорят, старый король Ар-Гимильзор совсем плох. Он не собирается уйти добровольно, как и его предки, поэтому страдает от старческих болезней и безумия.

– Хвала Эру, мы от этого защищены, – закатил глаза Гил-Галад.

– Именно, – содрогнулась от отвращения я. – Может быть, к тому времени, как я приеду в Нуменор, все уже будет решено, и удача снова повернется лицом к Эльдар в Нуменоре.

Нехотя, после уговоров, думая о судьбе двух несчастных валинорских эльфов, Гил-Галад дал согласие, и я радостно подумала, что меня снова ждут перемены. И я возвращаюсь в Нуменор.

***

Неудобства возникли еще на корабле. Конечно, я ехала на том судне, где были в основном эльфы, занимающиеся торговлей между островом и материком. Как бы Нуменор ни ненавидел Перворожденных, его знать не могла отказать себе в некоторых гурманских изысках, которые могли создавать только никогда не разглашающие своих секретов эльфы (рецепт лембаса, к примеру, до сих пор не знала даже я, но им Эльдар точно не торговали). Но пару косых взглядов от людей я на себе почувствовала. Все это заставляло меня все сильнее нервничать и все дольше и быстрее крутить кольцо невидимости в кармане. Но все же ни корабль, ни по-прежнему тихая и дружелюбная Роменна не могли сравниться с Арменелосом.

Того города, который я так любила, больше не было. Нет, конечно, большинство старых построек было на месте, и по-прежнему вдали сиял прекрасный королевский дворец, но… все это было не то. Здесь и раньше было шумно, но не было так грязно, и я испачкала дорожное платье почти до колен. Стало намного больше карет и тележек, и я едва успела отскочить от потока грязи, вырвавшегося из под колес огромной повозки. Желание надеть кольцо возрастало с каждым недружелюбным человеческим взглядом, крепло и желание поехать домой в Линдон и больше никогда не уезжать из Средиземья. А до дома человека, к которому я направлялась, идти было еще так далеко…

Я забрела на базарную площадь. Раньше мне здесь нравилось – все вокруг казалось веселым и шумным. Все осталось таким же, как и было. Только теперь люди вызывали во мне страх, а из него рождалось отвращение, и мне хотелось поскорее уйти. Глашатай что-то громко вещал, и я подошла послушать. Состояние короля ухудшалось. Что ж, тяжко вздохнула я, это хорошая новость. Ходили слухи, что новый король возьмет эльфийское имя и вернется к давно утраченным традициям. А еще говорили, умирающий король от этого не в восторге, как и его младший сын. И вся эта распря может разорвать страну напополам.

Свой багаж я оставила в Роменне, и перед Тураданом, сыном Партдила, мне пришлось бы пристать уже в весьма запачканном дорожном костюме. Впрочем, меня это не волновало. Я не сомневалась, что нахала придется припугнуть, а такие таланты мне давали вовсе не драгоценные камни и высокие прически. Спасибо Мелькору.

Указанный в письме дом был огромным и довольно безвкусным, со всеми своими лепниной и позолотой. Дверь мне открыл слуга, одаривший меня довольно развязным взглядом. Я уже поняла, что услышу много колкостей и грубостей, но вспыльчивость проявить собиралась все же не сразу на пороге. Пока я ждала, когда хозяин дома изволит меня принять, мне сделали довольно интересное предложение.

– Хозяин ложится в десять, – сообщил мне слуга. – Может, заглянешь? Я куплю тебе выпить, куколка.

Естественно, я не удостоила его ни то что ответом, но даже ледяным взглядом. Куколка! Саурон упал бы от хохота…

Наконец, я дождалась высочайшего приема. Зайдя в рабочие покои Турадана, я села, не дожидаясь приглашения. Мне не хотелось быть вежливой, и не хотелось, чтобы этот скот рассматривал мою фигуру так же нахально, как и его прислужник. Турадан оказался таким, как я его себе представляла. Жирная крыса с сальными редеющими волосами и маленькими бегающими глазками, хватающая промасленные креветки и трогающая свои бумаги этими же грязными пальцами. Если уж их высшая знать такая, то куда катятся нуменорцы?..

– Недолго же пришлось ждать, – ликующе воскикнул Турадан. – Вы, эльфы, друг за друга горой? Хотя не ожидал, что Гил-Галад пришлет ко мне девку, тем более такую аппетитную!

Я брезгливо поморщилась.

– Где эльфы? – холодно спросила я, в душе проклиная идиотов, за которыми я приехала сюда.

– Потише, крошка, – выставил вперед жирную ладонь Турадан. – Я люблю рыженьких, но это не значит, что ты сохранишь все зубы, если будешь и дальше дерзить. Твой король – дурак! – человек отвратительно улыбнулся. – Послал ко мне столь ценный трофей! Никогда не видел столь привлекательной малютки. Ты стоишь больше тех двух вместе взятых.

Двое охранников, стоящих у дверей захохотали и зашевелились, видимо, ожидая приказа.

– Да что ты говоришь, скотина, – спокойно, не повышая голоса, сказала я. В комнате стало темно и холодно, окно отворилось так резко, что стекло треснуло, и порыв неоткуда взявшегося в тот спокойный день ветра, снес со стола все бумаги и лакомства Турадана. А я даже не старалась.

– Что ты вытворяешь, дрянь? – взвизгнул хозяин. – Успокойте ее! – обращаясь к охране. Я усмехнулась. Я слышала голос истинного труса.

– Стоять! – рявкнула я, и охранники оказались прижатыми к стене. Отойти они бы уже не смогли, и я услышала их испуганные вопли. Жалкое ничтожество, возомнившее себя властелином Нуменора, тряслось в кресле.

Я подошла к Турадану и легко схватила его за шею. Я не применяла никакой силы, ему не было больно, но он чуть ли не плакал. Однажды я нагрела руку своим внутренним пламенем и обожгла вампиршу Тхурингветиль. Велик соблазн был так сделать и сейчас. Но это было бы слишком… по-гортхауровски. Так я делать не хотела. Моей целью было напугать, а не покалечить. Я не собиралась никого пытать.

– Успокоился? – тихо спросила я. – Тогда веди к эльфам.

Вместе с присмиревший Тураданом я зашла в тесную темную комнату, в углу которой скорчились худенькие юноша и девушка. Видимо, их почти не кормили. Эти эльфы были совсем юными, и я удивилась, как они вообще попали в Нуменор из Валинора. Вряд ли их могли бы отпустить родители.

– Не бойтесь, – сказала им я. – Я пришла за вами, и теперь вы в безопасности, – и, обращаясь к Турандану. – Как ты понимаешь, никаких денег не будет.

– Только убирайтесь поскорей, – хозяин дома буравил меня мрачным взглядом.

– Нет, – широко улыбнулась я, с удовольствием видя ужас в глазах Турадана. – Это еще не все.

Мы вернулись в кабинет, и я усадила человека за стол.

– Идите наверх и возьмите себе золота и драгоценностей, – велела я юным эльфам. – Если возникнет опасность, зовите. И переоденьтесь во что-нибудь приличнее этих ночных рубашек. О, и никогда не делайте так с другими эльфами, – крикнула я вслед, когда юноша и девушка убежали.

Я не брала чужого раньше, но мое собственное золото кончалось, а продавать те украшения, которые дарил мне не Саурон, мне не хотелось. Кроме того, богатства Турадана были достойной платой за его же гостеприимство. И если бы он встретился со мной в конце прошлой эпохи… Этому человеку очень повезло, что не встретился.

– Пиши письмо Гил-Галаду, – приказала я. – В том письме ты был отвратительно груб с моим другом, и тебе придется извиниться.

– Но…

– Никаких но, иначе останешься без дома! Пиши!

Турадан что-то старательно писал. Его охранники больше не появлялись, и были абсолютно правы.

– И зачем же тебе, гад, следить за домом в покинутом городе? – из любопытства спросила я, и сын Партдила разразился речью, что его род стар и горд, и тот дом – его имущество. А если есть собственность, за ней нужно приглядывать. И пусть сам Турадан туда никогда не поедет (да и что делать в городе, в котором больше никто не живет), он не позволит шнырять по своему дому каким-то эльфам.

– Поняла, – лениво, взмахом руки, оборвала я его речь. Другого я и не ожидала. Эльфы уже ждали меня, распихивая по карманам золотые монеты.

Мне стало грустно. Если семья этого отвратительного человека владела домом в Эльдалондэ, значит этот род был когда-то мудр, и предки Турадана были друзьями эльфов. Как же противно им было бы созерцать столь жалкого потомка!

– Это никуда не годится! – вскричала я, прочитав письмо, которое нацарапал Турадан. – Тут полно ошибок! И восхвалений маловато.

Скрипя зубами и не смея выразить свою злобу иными способами, человек снова взялся за перо.

– Больше лести, – напутствовала я, – и извинений. Чем больше хороших слов ты напишешь моему другу, тем скорее я уйду!

Наверное, “Ваше Величество”, он написал неправильно все же не специально, чуть не расхохоталась я.

Смотря через плечо Турадана, я помогала ему избегать ошибок и угощалась деликатесами, принесенными наглым слугой, который теперь тоже вел себя тише травы. Между делом, я спросила мнение сына Партдила о принце Инзиладуне. Турадан отозвался нелицеприятно, но понимая, что я явно на стороне друга эльфов, избежал потока брани.

Наконец, написание письма было окончено, и мы втроем вышли из дома Турадана, сына Партдила. Хозяин был рад до беспамятства, что сумел наконец-то избавиться от своих гостей.

– Распустите волосы и ведите себя тихо, – напутствовала я юных эльфов. – Я могу справиться с несколькими разозленными людьми, но не со всем городом.

Одежда, которую эльфы раздобыли в доме Турадана, была слишком яркой и роскошной, и явно вышла из моды, по крайней мере я не встречала больше нарядов таких фасонов ни ни людях, ни на прилавках. Эта пара была слишком приметной, и нужно было вернуться на рынок, чтобы они выглядели менее заметно, как я.

– Как вас угораздило попасть сюда? – мне не терпелось выслушать историю, которую юные эльфы поведали мне с грустью и сожалением.

Юных Эльдар звали Айвендиль и Менелтор, и они были влюблены в друг друга. Они могли бы жить в Тол-Эрессеа, рядом со своими семьями и друзьями, не зная забот и печали, но в них было то же, что и во мне. Эти юные эльфы мечтали о путешествиях и приключениях. И они хотели увидеть далекое прекрасное Средиземье и его эльфийские земли. Они думали, что весь мир принадлежит им, и, когда они захотят, то смогут поехать в Нуменор, в Средиземье, а если захотят, то вернуться на остров Эрессеа, или отправиться дальше и увидеть Валинор. Живя у моря, они прекрасно разбирались в картах и морском деле. Путь до Нуменора не был далек, и юные Тэлери, взяв небольшой корабль отца Менелтора, отправились покорять мир. Приплыви они в Эльдалондэ пару тысяч лет назад, все сложилось бы не так. Но что случилось, то случилось, и, в недоумении блуждая по покинутому городу, на свою беду, они забрели в дом Турандана, и сами не заметили, как попали в плен. Хрупкость и красота не смогла убежать от грубой силы.

– Теперь мы хотим вернуться в Эрессеа, – закончил рассказ Менелтор.

– Это возможно, если люди Турадана не нашли ваш корабль, – ответила я. – Больше отсюда до Валинора никто не поплывет. Вам придется вернуться туда, откуда вы прибыли. Если Турадан забрал ваш корабль, то езжайте в Роменну и купите там небольшой корабль, если хватит золота, что вы забрали. Хотя… я не могу вас бросить, поэтому буду помогать вам, пока вы благополучно не отправитесь домой, поэтому в Эльдалондэ поедем вместе.

– Родители нас запрут дома на несколько веков, – уныло сказала Айвэндиль.

– И правильно сделают, – отрезала я. – Вы причинили им много боли, сбежав из дома.

Мы быстро купили одежду, и уже собирались уходить с рынка и вообще из этого ужасного города, когда громкий звук трубы глашатая раздался над всей площадью. Мы подошли поближе, протискиваясь через любопытную толпу.

– Король Ар-Гимильзор, – глашатай выдержал паузу и возвестил, – умер. Трон переходит принцу Инзиладуну. Да здравствует будущий король Ар-Инзиладун!

Я слышала горестные вопли, чьи-то рыдания. Видимо, подданные любили своего Неверного короля. Но мое лицо озарила улыбка. Да здравствует юный король, подумала я. Я развернулась к юным эльфам и радостно прошептала:

– Прежде чем мы отправим вас домой, нужно кое-что сделать. Вы не пожалеете, что задержались. А может, и захотите остаться. Теперь в Нуменоре все изменится!

Комментарий к 2.15. Король умер. Да здравствует король!

Дорогие читатели! Собиралась написать и выложить главу намного раньше, но не смогла, потому что повредила руку. К сожалению, 1 апреля у меня ГОСы, и я еще почти не готовилась, так что совесть и страх получить от преподов подсказывают, что следующая глава, увы, будет только в апреле.

Всем добра! <3

========== 2.16. При дворе ==========

– Линдон бесконечно рад вашему вступлению на трон, Ваше Величество, – сладко пропела я, а Айвендиль и Менелтор согласно закивали. – Мы все надеемся, что ваше правление будет долгим и принесет только радость как жителям Нуменора, так и их друзьям из Средиземья, – Тар-Палантир слушал меня с одобрением, он кивал и улыбался. Этот человек казался слегка печальным и отстраненным, и лицо его не было красивым, как у его предков, первых королей, но он понравился бы мне и уродливым горбуном. Как же иначе, ведь Тар-Палантир хотел вернуть Нуменору былую добрую славу, сделать из воителей защитников, а из врагов – друзей.

Новый правитель был коронован очень быстро, можно сказать, поспешно, и на то была причина. По старой традиции он взял себе эльфийское имя, и политика, которую он намечал, крайне отличалась от всего, что происходило в Нуменоре со времен короля Тар-Минастира. Разумеется, большая часть людей в Арменелосе была недовольна этим. Знать была недовольна тем, что новый король был неприхотлив, и королевский двор перестал жить на широкую ногу, а придворные получать бесконечные подачки (и просторы для плетения своих интриг). Простолюдинов волновало другое – кто-то из так называемых людей Короля ходил в народ и предвещал владычество злобного эльфийского народа на исконно человеческих нуменорских землях, и многие этому охотно верили. Впрочем, сторонников у Тар-Палантира тоже хватало, так что за него можно было не беспокоиться. Нуменорцы никогда не пошли бы против своего короля, пусть даже и нелюбимого.