Текст книги "Подобная Сильмариллу (СИ)"

Автор книги: Miss Sabrina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 41 страниц)

– Что? – воскликнула я, чтобы развеять эту гнетущую тишину. – Ты собираешься предстать перед судом Валар? Сам? Без указа?

– Да. У меня нет тела, нет сил вообще ни на что. Я еле добрался до тебя, потому что хотел увидеть напоследок. У меня остались только мысли. Мне невыносима такая жизнь.

– Ты не боишься? – новость, которую преподнес Саурон, как-то странно смутила меня. Позже разберусь с этим, решила я. Главное, ненароком ему не поверить, но я теперь не так глупа, как прежде.

– Боюсь. Боюсь, что перестану существовать. Боюсь, что меня отправят к Мелькору. Он бы тобой гордился, кстати.

– О, в этом я не сомневаюсь, – я не могла ни улыбнуться. – За то, что я учинила в Лихолесье, учитель меня бы похвалил. Я действовала без страха, без сентиментальности.

– Я был поражен тем, что ты смогла то, чего не смог Трандуил со всей своей жалкой армией. Хотя тут и нечему удивляться. Ты всегда была выше. Но ты давно не использовала магию, я это чувствую. Неужели тебе больше не к чему приложить свои таланты?

– Если ты что-то слышал обо мне за этот год, – печально сказала я, – то знаешь, что я лишилась своей магии.

– Магии нельзя лишиться, милая! Магия – это неисчерпаемый источник, который сам рождается в тебе! Твой источник мог ненадолго иссякнуть, потому что ты перетрудилась тогда. Но все это исправимо.

– Я устала пытаться, – я покачала головой. – Я пробовала миллионы раз, и ничего. Я теперь слабее обычной человеческой женщины, но кто-то из них может защититься с помощью кулаков или оружия. Я же и этого не могу.

– Но ты давно даже не пыталась, – мягко сказал Саурон. – Попытайся. Я скоро уйду и попытайся. Это тебе нужно. Ты так долго с этим жила.

– Знаешь, – я понимала его правоту. Понимала то, что попытки прекратить меня заставил только страх. – Я попытаюсь. Не знаю, сегодня ли или завтра, но попытаюсь.

– Хорошо. Именно это я и хотел услышать.

– Ты слишком многое обо мне знаешь, – с подозрением сказала я.

– Как же иначе. Я всегда за тобой приглядывал. Даже если вполглаза. Ты всегда была для меня важна, Сильмариэн. У нас было великое падение, но я сам совершил большую ошибку. Я не должен был тебя отпускать, – и меня словно окатило холодной волной.

– Слишком много времени прошло, – мягко осадила его я.

– Я понимаю. Но меня восхищало то, как ты упорно прокладываешь свой путь. А когда мы пересекались… ты все делала, чтобы уязвить меня. Твоя магия, волшебники, даже дракон. Не говоря уже о том, что было в Нуменоре. Тебе кажется это странным? – я отрицательно покачала головой. – А как ты менялась! Дорогая, это было очень интересно. Ты разбавляла мою жизнь своим присутствием.

Мы оба замолчали. Я не знала, что ему ответить. Уже наступило утро. Скоро проснется Фродо, на улицу выглянут отдохнувшие жители Шира. Хоббиты начнут воздвигать палатки для праздника, ставить столы, приносить еду и выпивку.

– Мне нужно уходить, – печально сказал голос. Я кивнула. – Я был так рад повидаться с тобой в последний раз.

– И я, кажется, тоже, – в горле у меня словно встал ком.

– У меня есть для тебя подарок, – голос наполнился ехидцей, и я словно услышала прежнего веселого Саурона, который явно готовил какой-то подвох. Серьезный разговор был окончен.

– И какой же? – я приготовилась быть настороже.

– Если хочешь, можем вернуться в твою спальню, и я вручу его тебе, – до моей груди дотронулось что-то невидимое, и я дернулась, сбрасывая это прикосновение, больше забавляясь, нежели чем сердясь.

– Вижу, ты не растерял боевой дух! – хохотнула я. – Но ты портишь все хорошее впечатление о тебе! Нет, спасибо, я лучше вернусь к себе одна, заварю крепкого чая и напишу о том, как невежливо будить по ночам и о том, что ты был так себе!

– Я видел твои наброски на столе, пока ты спала. Но разве ты собираешься в книге лгать о своем прошлом? – усмехнулся он.

– Нет. Поэтому я лучше просто опущу эту часть нашей жизни. Я знаю, что мы больше не увидимся, но это вовсе не повод нам с тобой уединиться.

– А какой повод был бы весомее? – вздохнул голос. – Единственное удовольствие, которое я сам теперь могу получить – это порадовать тебя! А ты не хочешь этого, даже в память о старых временах…

Я задумалась. А почему бы, собственно, и нет? С Трандуилом мы давно расстались, и теперь я буду только одна… Хотя бы раз в жизни можно…

– Нет, – все же решила я, выставив вперед себя руки. – Я лучше продолжу жить без всяких таких удовольствий.

– Без всяких удовольствий? Твой муж просто идиот, – вздохнул Саурон.

– Ты тоже был таким идиотом, – поддразнила я его. – Помнишь, сколько лет мы еще были женаты?

– Я был идиотом, признаю, – он снова сокрушенно вздохнул. – Но Трандуил – идиот сейчас. Печально, что ты мне отказываешь. Мне остается только уйти.

– Иди. И не наделай больше глупостей. Я в жизни не думала, что ты признаешь себя неправым, но если ты серьезно – не повторяй своих ошибок. И, если его увидишь, передай Мелькору, что я очень благодарна за победу над тобой, – я понимала, что он боится, очень боится. Саурон оскорбленно фыркнул.

– Прощай, Сильмариэн. Я не надеюсь на новую встречу.

– Прощай. Я… я не знаю, что тебе еще сказать, – растерялась я. Этот странный разговор совсем меня запутал, но не сбил с истинного пути. Сколько, сколько всего придется обдумать! Но только дура поверит Саурону.

– Прощай, моя королева.

С виду ничего не изменилось, только голос затих, как затихал и в паузах нашего разговора. Только теперь я знала, что все. Разговор окончен. Саурон ушел. Кто знает, сказал ли он мне хотя бы слово правды? Уйдет ли он на самом деле в Валинор? Я понимала, что ни одному из слов этого практически покаяния верить не следует. Я не хотела сразу думать об этом.

Но я решила сделать кое-что, что сама пообещала Саурону. Совсем небольшая попытка, и, если не получится… Росток герани, стоящей на крыльце, внезапно дернулся, и через минуту на его месте красовался уже настоящий цветок. Я улыбнулась. Следовало попытаться раньше. И я даже не приложила больших усилий.

Наконец, я встала с качелей и легко прошла обратно в нору, где было еще тихо. Как только моя голова коснулась подушки, я уснула, почему-то совсем с легким сердцем.

Когда я проснулась, Фродо уже собирался уходить, и мы успели лишь перекинуться парой слов и выпить по чашке чая. Я была откровенна с Фродо все то время, пока жила у него, но о том, что произошло этой ночью, рассказывать явно не собиралась.

А потом я сделала прическу и оделась, рассеянно думая совсем над посторонними предметами, и пошла на свадьбу. Это была красивая церемония, праздник, которого ждали все, кто хорошо работал последние полгода, и я смеялась не меньше остальных, когда Перегрин Тукк поймал букет невесты и очень этому смутился.

В тот день у меня было прекрасное настроение, и, стоя у стола с закусками и наблюдая за танцующими новобрачными, я даже не вспоминала о своих свадьбах или о чем-то еще из прошлого. Сэм и Рози казались такими счастливыми, и я просто радовалась тому, что в этом мире еще есть любовь.

========== 3.23. Нам не о чем говорить ==========

Я дописала книгу о своей жизни еще до того, как из Гавани отправился один из последних кораблей, и началась Четвертая Эпоха – Эпоха уже без Эльдар в Средиземье. Мне было тяжело провожать своих лучших друзей, хотя я и знала, что мы вскоре увидимся. Пусть Митрандир будет выглядеть иначе, пусть Фродо состарится, это все равно будут они. Я очень надеялась, что хоббит доживет до моего приезда. Наверное, груз на душе Галадриэль уменьшится, ведь теперь ей можно не беспокоиться о судьбе Средиземья, и она больше будет похожа на ту девчонку, с которой мы когда-то бегали по всему Валинору. Наверное, боль Элронда из-за выбора жизненного пути Арвен смягчится, когда он увидит давно потерянную жену. Я надеялась, что раны Келебриан затянулись. Что она еще жива. Мои друзья отплыли, и в тот день слез у меня было не меньше, чем у Сэма, Мерри и Пиппина, а у них увидеть своего друга не было даже шанса.

После отплытия корабля я, вместе с хоббитами, вернулась к себе домой. Не желая оказаться в центре большой и дружной хоббичьей семьи, я уехала из Бэг-Энда почти сразу после того, как Сэм и Рози поженились и переехали к Фродо. Я не слишком хотела заражать их своим унынием, поселилась в западной части Шира, где вместе с норами можно было встретить и дома, как для больших. Один из этих милых домиков и стал моим, и я собиралась там жить одна, но лишь до тех пор, пока ни закончу с последним делом и не покину Средиземье. Я очень давно не жила одна, совсем отвыкла от этого. Но теперь мне стало намного легче – магия возвращалась, хотя и совсем понемногу. Я снова чувствовала себя сильной, хотя и понимала, что прежняя мощь может ко мне никогда не вернуться. Как и в прежние времена, я старалась упражняться как можно чаще, но так, чтобы меня никто не видел. Одинокая эльфийка в хоббичьей стране – и так явление довольно необычное. Вскоре король Элессар издаст указ, запрещающий большим, то есть людям, вступать на территорию Шира, но я все же была из Эльдар, и хоббиты меня уважали и любили. Я могла оставаться на их земле столько, сколько захочу.

Первое, что я сделала, зайдя домой после проводов, так это села за свой рабочий стол и взяла книгу, лежащую в верхнем ящике. Первый экземпляр моей работы я оставила себе. Это была та самая синяя бархатная тетрадь, которую мне дал Фродо со словами, что я должна написать это для Леголаса, для себя. Я пролистала исписанные страницы, поднесла книгу к лицу и вдохнула запах, погладила бархатный корешок. Писать ее было невероятно тяжело. Решать, что нужно написать, а о чем следует умолчать (последняя встреча с Сауроном – даже для этой книги слишком личная, да и не поверила я в его лживые раскаяния, так зачем об этом писать?) Иногда мое чувства стыда так громко вопило, что мне хотелось убежать, а не писать то, что было необходимо. Я боялась, что меня сочтут чудовищем, но писала правду, только правду. Первая причина ярости Трандуила явно будет то, что я не желала уезжать из Хитлума, хотя мне и предстояла свадьба с ним. А то, что случилось с Маэглином, моя последняя встреча с Лютиэн… Это были серьезные тревоги, измотавшие меня, но иногда все складывалось намного прозаичнее – какое слово нужно использовать, как составить предложение? Да, это было ерундой, но иногда вводило меня в долгий ступор. Когда книга была закончена, я ощутила громадное облегчение, но предстояло ее переписывание, и не один раз. У Фродо была своя работа, а других хоббитов я привлекать не хотела не только потому, что среди них было не так много грамотных, но и потому, что мои темные тайны были не нужны этому маленькому милому народцу, у которого после Сарумана теперь была своя боль. Я переписала свою книгу несколько раз, борясь с искушением изменить в лежащем перед глазами оригинале каждое слово. Это было очень непросто – после многих часов труда моя кисть даже не хотела распрямляться, а рука чуть ли не теряла чувствительность! Первый экземпляр я оставила себе. Второй – отправила Леголасу, написав, что жду встречи с ним. Третью книгу я отослала Трандуилу, рассудив, что дальность и тяжесть поездки не стоят удовольствия швырнуть тетрадь в лицо своего несправедливого мужа. Две последние достались Элронду и Галадриэли – она должна была это видеть, он мог меня простить.

Мои надежды оправдались. Когда мы встретились с Элрондом на пути в Серые Гавани, он улыбнулся, как только увидел меня. Мы поговорили.

– Я ошибался, – сказал мой друг. – Я судил тебя, узнав слишком мало, плохо разобравшись в этом деле. Сильмариэн, я поражен тем, что ты написала.

– Написать это было очень тяжело, – опустив голову, ответила я.

– Я понимаю. Это… эта история произвела на меня огромное впечатление. Мне сложно представить, насколько тебе пришлось тяжело тогда… в Ангбанде…

– Теперь я даже не представляю, что смогло бы развязать весь этот узел, кроме моей гибели, – невесело усмехнулась я, и Элронд не нашел, что ответить. В своей книге я описала все, но именно Первой Эпохе уделялось основное внимание, ведь именно эта часть моей жизни была всех интересней и насыщенней (и именно про нее хотели узнать все). Я писала и про все дальнейшее… но Первая Эпоха… О, Первая Эпоха! Одновременно прекрасная и ужасная пора! Но про Чертоги Мандоса я не писала абсолютно ничего, кроме того, что побывала там. Это было не мое право.

– Я забираю твою книгу с собой в Валинор, – сказал мой друг, – но она должна остаться и в Средиземье, где все это произошло. Галадриэль оставила свой экземпляр Сэмуайзу, как поступил со своим произведением и Хранитель Кольца.

– Меня пугает название его книги, – усмехнулась я. – “Властелин Колец”. Когда я спросила, почему он дал ей название в честь Саурона, Фродо сказал, что не мог придумать ничего более подходящего*.

– История названа в честь того, кто ее начал, – кивнул Элронд.

– Тогда мне стоило назвать свою также, – слабо улыбнулась я. – Без него я просидела бы всю свою жизнь в Валиноре. Это было бы ужасно. Сейчас я устала, но какова был раньше моя тяга к приключениям…

Мы примирились с Элрондом, долго поговорили, и каждый из нас выразил надежду, что вскоре мы встретимся на более счастливой земле. Галадриэль и Митрандир попрощались со мной не менее тепло. А Кирдан Корабел, с которым мы не слишком часто беседовали в последние тысячелетия, уже почти отстранился от этого мира, и мои дела его не волновали. Я была рада, что Бильбо еще жив, и с радостью обняла и поцеловала старика, который узнал меня далеко не сразу. Но я знала, что больше всего буду тосковать по Фродо. С ним мне было расставаться тяжелее всего, ведь я не знала, увидимся ли мы вновь. Молча стоя рядом с тремя хоббитами на причале и всматриваясь вдаль в туманное море, я глотала слезы, потому что хотела уехать вместе с ними, с Владыками Эльдар. Но пока не могла.

***

Трандуил отреагировал на мое послание весьма странно – прислал в Шир все мои вещи. Не знаю, кто и как их доставил, они просто ждали меня на крыльце одним прекрасным утром. Вещей было немало, и большую часть пришлось раздарить или выбросить, иначе места в доме не осталось бы даже для хозяйки. Пара эльфийских безделушек, довольно дорогих, нашли место в Ширском музее. Никакого письма к моим вещам не прилагалось. Я усмехнулась. Может быть, Трандуил и прочитал мою книгу, но вряд ли он из нее что-нибудь вынес.

Леголас же написал, что приедет, но пока не знает, когда. Ему нужно подумать обо всем, что он прочитал, разобраться в этом. Я знала, что сын часто ездит между Гондором и Лихолесьем (теперь оно называлось Лесом Зеленой Листвы или что-то вроде этого). Мне хотелось надеяться, что сын не принимает безоговорочно точку зрения отца.

Я не знала, соберется ли Леголас в Валинор. Думаю, тогда, в начале правления Арагорна, он сам точно этого не знал. Он и уехал-то очень поздно. Поэтому я ждала его здесь, в Шире, не надеясь, впрочем, на скорую встречу. Сын был добр и отходчив, но переварить столько грязи о своей матери… Я не могла представить каково это, моя мать была идеалом, а к отцу я никогда не питала теплых чувств. Но я понимала, что должна подождать.

Да, я ждала к себе Леголаса, очень надеялась на его приезд, но я вовсе не ожидала увидеть его отца. Мы не виделись всего лишь несколько лет, и я просто обомлела, когда однажды днем открыла дверь, думая, что принесли почту, или пришел кто-то из соседей, но увидела его, роскошного, как всегда. Каждый волосок на голове Трандуила лежал ровно, словно он не преодолел только что огромное расстояние, разделяющее лес и Шир. Сидя дома, я выглядела не в пример хуже. Ширские ребятишки, играющие неподалеку, смотрели на лесного короля, разинув рты.

– Привет, мелюзга! – я помахала им рукой. – Заходи в дом, – холодно бросила я мужу.

– Значит, ты теперь что-то вроде королевы их сердец? – приподнял бровь Трандуил, когда зашел в дом. – Живешь с хоббитами? Не ожидал такого.

– Я помогла им, а они помогли мне, – пожала я плечами. – И теперь полурослики разрешают жить мне на своей земле. Элронд и Галадриэль уехали. Скоро в Средиземье не останется места для эльфа.

– Останется мой лес.

Я фыркнула. В лес Трандуила, где я когда-то была королевой, я точно никогда не вернусь.

– У тебя тут светло и чисто, – оглядевшись и присев на стул, сказал Трандуил. – Все, как раньше.

Светлые комнаты, наполненные преимущественно теми же вещами, что были у меня в Лихолесье.

– Да, не совсем соответствует моей черной душе, – ответила я. – Зачем ты пришел, Трандуил? Кажется, в нашу последнюю встречу ты велел мне убираться как можно быстрее и чуть голову мне ни разбил какой-то дрянью. Ты прости, я понимаю, что ты имеешь право злиться, но сама я теперь злюсь на тебя не меньше, ведь после того, как я спасла Лихолесье, ты выставил меня прочь, слабую и больную, не дав и полностью объяснить все, что произошло. Ты слушал только себя и свою обиду, а ведь тогда меня мог убить любой разбойник из-за цепочки на шее.

Трандуил опустил голову. Он казался пристыженным, а меня подмывало сказать, что жаль, что Манвэ вряд ли расторгнет еще один мой брак. Какая же жалость, что из-за этого я не смогу взять под ручку Мелькора и пуститься с ним заново открывать мир и любовь! Сдерживаться было непросто.

– Я прочитал твою книгу, – сказал, наконец, мой муж.

– Язык достаточно изысканный для тебя?

– Сильмариэн! – Трандуил вскочил со стула, в его глазах мелькнула ярость. – Я пришел поговорить с тобой, проехал такой путь! Я хочу настоящего разговора, а не череды твоих упреков!

– Наших взаимных упреков, ты хотел сказать?

– Нет… – он замялся. – Да. Хотя я и постараюсь тебя не упрекать. Я прочитал все, и не один раз. Я должен был судить тебя не так строго. Ты пережила ужасные вещи, и, я думаю, что после всего этого ты могла бы стать гораздо хуже, чем сейчас. А ты сумела изменить свою жизнь, и не стала прислужницей Саурона. Это… очень достойно.

– Так ты меня прощаешь? – недоверчиво прищурилась я. Я понимала, что в его словах нет безоговорочного принятия, как было у Элронда. Но для Трандуила и это было очень неплохо.

– Я не знаю, я не знаю. Твоя ложь мне, твоему мужу и королю, была слишком ужасной. Я король, и мои руки в крови, как и у любого правителя, но Ангбанд… Я не знаю, Сильмариэн. Я знаю только то, что не могу простить себя за то, что никогда не переставал тебя любить и даже не догадывался о том, сколько лжи стоит за нашим браком.

– И… даже сейчас? – я напряглась.

– Нет. Не думаю. Я бы понял это, особенно теперь, когда снова вижу тебя. Столько лет прошло, и, кажется, сейчас я, наконец, от тебя свободен.

Слава Эру! Я начала бояться, что Трандуил приехал в Шир, чтобы снова попытаться меня вернуть, снова предложить быть его королевой. Видимо, это облегчение явно отразилось на моем лице, и мой муж горько усмехнулся.

– Я очень рада за тебя, – прошептала я. Глаза помимо моей воли наполнились слезами. – Честно. Ты заслужил от меня избавиться.

– А ты заслужила избавиться от Саурона, – самое неожиданное, что он мог сказать. Я заморгала. Я никому не рассказала о той ночи перед свадьбой Сэма и Рози. Но я много о ней и не думала.

– Это дело прошлое, – все же сказала я. – Я уже давно избавилась. Здесь не о чем говорить.

Мы помолчали, чувствуя взаимную неловкость. Но еще я чувствовала облегчение от того, что этот разговор состоялся, и теперь мы с Трандуилом можем спокойно разойтись по разным сторонам. Мы никогда не станем полностью чужими, но как хорошо, что теперь можно уменьшить эту боль…

– Как поживает Леголас? – спросила я, наконец.

– Очень хорошо, – Трандуил в первый раз за наш разговор улыбнулся. – У него грандиозные планы. Хочет заселить нашими эльфами Итилиэн, это неоскверненное место неподалеку от Мордора.

– Я знаю, где это, – кивнула я. – Он говорил тебе, что приедет ко мне?

– Он приедет, – кивнул Трандуил. – Жди, – он встал со своего места.

– Я не ожидала твоего приезда, – мягко сказала я. – Шир так далеко от твоих владений.

– У меня были дела неподалеку, – Трандуил пожал плечами. У него не было никаких дел. – Я ухожу.

– Так, значит, это все? – я поразилась. Думала, что разговор будет долгим, но ведь прошло всего несколько минут! – Это все, и теперь мы просто старые знакомые?

– Скорее, слишком старые знакомые. Но да, это все. Я не питаю к тебе ненависти, Сильмариэн, а может и питаю где-то в глубине души, но это дело нужно было уладить.

– Я согласна. Нам нужен был этот разговор, чтобы подвести итог нашему браку.

– Я с теплотой вспоминаю его первые века.

– Я тоже. Ты подарил мне немало счастья.

– Я хотел бы все это вернуть. Но только так, чтобы все полностью было как раньше, чтобы мы любили друг друга, чтобы я ничего этого не знал. Я так привык любить тебя, Сильмариэн, что теперь чувствую себя совсем непривычно. Даже когда счастье сменила боль, я чувствовал себя не так потерянно.

– Я разлюбила тебя чуть раньше, – склонила голову я. – Извини. Но в нашем браке было и немало радостей, хотя горести потом и пересилили их. Прости, что причинила тебе столько боли. Не ненавидь меня.

– Прости и ты меня, – Трандуил подошел ко мне, обнял и поцеловал в щеку. Я сделала то же самое. Наш брак закончился лучшим способом из всех возможных. Я сначала подумала, что мой муж пришел, чтобы еще раз плюнуть мне в лицо. Может, где-то в глубине его души и есть ненависть, но я ее в тот день не видела.

Я встречала еще Трандуила в Валиноре, мельком и ненадолго, но больше долго и откровенно с ним не разговаривала. Этот разрыв стал окончательным.

Теперь в Средиземье мне оставалось ждать только одного.

Комментарий к 3.23. Нам не о чем говорить

* – на самом деле книга Фродо называлась “Нисповержение Властелина Колец и Возвращение Короля глазами Маленького Народа” (перевод М. Каменкович и В. Каррика). Однако, в фильме используется именно название “The Lord of Rings”. Здесь я решила встать на сторону экранизации.

========== 3.24. В это сложно поверить ==========

Я ждала, что он приедет в Шир вместе с Арагорном, но в свите короля моего сына не было. Отсутствие Леголаса вонзило еще один кинжал в мое сердце, хотя я и была очень рада увидеть Элессара и его королеву. Но потом мой прекрасный и добрый сын не заставил долго себя ждать. Прошло еще несколько лет после того, как Арагорн посетил земли хоббитов – и Леголас стоял на пороге моего ширского дома, и уже другие дети взирали на него, широко распахнув глаза.

Я так рада была наконец увидеть своего сына! Я бросилась к Леголасу на шею и обняла его, чувствуя, как к глазам подступают слезы, но не пряча их, и почувствовала, как Леголас крепко обнимает меня в ответ.

– Ты приехал, – не веря своим глазам, прошептала я.

– Мама, – тихо и ласково сказал он, – пойдем в дом.

И, когда мы сели рядом, я никак не могла наглядеться на своего сына, не могла отпустить его руку.

А потом Леголас сказал то, чего я так давно хотела и так долго ждала. Он все обдумал. Он больше не винил меня. Он давно хотел поговорить и примириться, и очень рад, что наконец приехал.

– Мне было очень тяжело знать, что ты прочитаешь всю эту грязь, когда я ее писала, – я была очень смущена. Не должны дети знать настолько личные секреты родителей, но иногда без этого никак… – Но я написала это ради тебя.

– Мне было тяжело читать, потому что я знал, что это именно про тебя, а не про кого-то чужого, – кивнул Леголас. – Я столько раз порывался выбросить это в окно! Я так злился! Столько раз хотелось пристрелить тех, кто участвовал во всем этом! Этих… проклятых манипуляторов!

– Как жаль, что меня не всегда было кому защитить, – вздохнула я. – Хотя ты не смог бы защитить меня от самой себя, – да и от Мелькора с Гортхауром тоже. Но от Келегорма сын вполне мог бы ни оставить живого места.

Леголасу было непросто принять все, что я о себе написала, но он это сделал. И, когда неприятная часть разговора закончилась, сын рассказал мне обо всем, что я пропустила в его жизни. Я знала о путешествиях Братства Кольца от многих, но только не от него, и мне хотелось об этом послушать даже больше, чем о том, как все сейчас хорошо в Гондоре. Разговор был долгим. А потом настало время сообщить и плохую для сына новость.

– Я уезжаю из Средиземья, – сказала я. – Здесь мне больше нечего делать. Я поговорила с тобой, и теперь хочу вернуться туда, где я родилась.

Леголас изумленно смотрел на меня.

– Мама, неужели ты тоже уедешь в Валинор? Вслед за остальными? – он был так поражен! Кажется, сыну никогда и не приходило в голову то, что я тоже могу хотеть уехать.

– Да, – ответила я, – я хочу это. Раньше я никогда не поверила бы, что скажу такое, но это так. Я действительно хочу домой, Леголас. Хочу настоящего покоя. Хочу в Валинор.

Он все еще не мог отвести от меня пораженного взгляда.

– Но разве ты любила Валинор, когда жила там? Мне показалось, что не слишком.

– Не слишком, – кивнула я, – но тогда все было совсем по-другому, ты же понимаешь. Тогда я была очень молода и довольно отчаянна. Ты уже старше, чем я была, когда попала в Чертоги Мандоса, а уж в Валиноре… Я мечтала о приключениях, путешествиях, большой любви. Я это получила, но совсем не так, как мне о том мечталось. Я люблю Средиземье, очень люблю, но теперь мне больше нет здесь места. Посмотри на этих ребят, Леголас, – я подошла к окну и отдернула занавеску. – Через сто лет их уже не будет на Арде, а на этом месте будут играть их правнуки. Правнуки! Старшая дочь Сэма Гэмджи уже почти взрослая девушка, а сколько лет прошло с ее рождения? Да почти нисколько! – я снова опустилась в кресло напротив сына и принялась заплетать косу. – В Шире, если все и дальше будет хорошо, все останется таким же, просто все, кто здесь есть сейчас, уйдут. Мы, Эльдар, видели много давно погибших мест. Эти же места увидят много поколений их жителей. Как же быстро они взрослеют, стареют и умирают! В Первую Эпоху я просто считала это гадким и держалась от людей подальше. Во времена Нуменора я сблизилась с людьми, жила среди них, но понемногу, и не обращала особого внимания на их перемены, да и старели нуменорцы медленнее. Но потом я устала от быстрых изменений столицы, да и мыслила я на более дальнее будущее, чем они. Когда король только вступал на престол, я уже думала о том, как будет править его наследник. Я полюбила людей, Леголас, но мне стало еще тяжелее на них смотреть. А теперь я чувствую, что уже никогда не поспею, здесь все слишком быстро меняется. Быть может, ты тоже почувствуешь это, когда увидишь, как стареет Арагорн, а потом и его сын. И, если ты захочешь уехать, знай, что я всегда буду ждать тебя там, в Валиноре, где жизнь снова замедлится.

– Я не знаю, уеду ли я, – помедлив, сказал Леголас. Кажется, он был поражен моей столь длинной речью. – Я думаю, у нас здесь еще есть шанс.

Он был слишком молод и пока не понимал, что все наши шансы давно закончились, и у эльфов остались только отголоски от того, что когда-то составляло нашу жизнь.

– Я буду очень по тебе скучать, – сказал мне напоследок Леголас. – Если я почувствую, что должен уехать в Валинор, я сразу найду тебя там, мама. И… если бы я знал, что ты ждешь меня, потому что хочешь уехать, что я задерживаю тебя, я постарался бы поговорить с тобой раньше. Я не хотел, чтобы ты здесь мучилась.

– Ты приехал тогда, когда это было нужно. Я хотела от тебя только искренности и готова была бы ждать еще много лет. И спасибо, что не отнимаешь у меня надежду, что мы еще увидимся, – и я улыбнулась и в последний раз обняла Леголаса. В последний раз в Средиземье, разумеется. Мне не пришлось ждать сына слишком долго. Леголас, его жена и его друг Гимли пересекли море после того, как король Элессар покинул мир живых. Сын устал раньше, чем я того ожидала.

Леголас простил меня. Деяния в Средиземье давно закончены. Все сложилось даже слишком прекрасно. И теперь я была свободна. И могла уехать.

***

В это было сложно поверить, но я возвращалась в Валинор. Я не знала, следует ли говорить “домой”. Подумав, я решила, что какого-то одного дома, к которому я была привязана больше, чем ко всем остальным, о котором вспоминала бы постоянно, у меня и не было. Были те места, которые становились моим домом на какое-то время, чтобы потом уйти из моей жизни. Дориат, Зеленый Лес, Эрегион, Лориэн, Ривенделл. И, Моргот побери, Ангбанд, который тоже когда-то был для меня домом. Валинор, место, где я родилась… Кто знает, какое оно сейчас? Я почему-то не могла представить Валинор изменившимся, но вдруг…

Я попрощалась с Сэмом, Мерри, Пиппином, их семьями и со всеми, кого знала в Шире, то есть, с большинством хоббитов. Собрала побольше вещей – кто знает, все же, какой сейчас Валинор, и что может там понадобиться? Я оставила свой дом постоянно растущей семье Гэмджи – для них лишним дом не будет. Все последние дни в Шире меня не покидало чувство нереальности происходящего. Через месяц я буду в Серой Гавани, через неделю, завтра… И теперь я уже там, снова вижу перед собой море и поверить не могу, что скоро снова буду на своей родине. Радость начала переходить в испуг. Интересно, стоят ли еще дома моих родителей? От Форменоса остались хотя бы развалины? А дома Валар, которые я когда-то посещала, изменились ли они? Я видела Валинор с балкона Манвэ перед тем, как он позволил мне уйти из Чертогов Мандоса, но реальность ли он мне тогда показывал или иллюзию?

В юности я не поверила бы, что когда-нибудь захочу вернуться в Валинор, но в последние дни перед отъездом я и не хотела. Мне было страшно. После возвращения из Чертогов Мандоса я покидала Средиземье лишь когда уезжала в Нуменор, но это было не слишком далеко, и я всегда могла вернуться. Но Валинор – совсем другое дело. Не устраивать же второй исход, как отец, если мне там будет неуютно? Интересно, а каково отцу в Чертогах Мандоса? Я тряхнула головой. Какие только мысли ни приходят в голову в ночь перед отъездом! Мне так бы хотелось поговорить с кем-нибудь, кто был бы мне близок…

Я плыла не одна. Со мной были еще эльфы, молодые, не знающие жизни в Валиноре. Они уже подустали от жизни в Средиземье, и еще были преисполнены надежд на то, что в Валиноре им будет хорошо. Как и Леголас, эти юные Эльдар не уехали раньше потому, что еще думали, что им еще что-то здесь осталось. Не осталось. И они тоже решили уехать.

Это было очень странное плавание. Мысли не покидали меня ни на один день, мысли о прошлом и о будущем, которое меня ждет. Какое оно? Великие события уже позади, большие страсти тоже прошли, как и видимые причины для тревоги. Я буду окружена друзьями, но как жаль, что я осталась одинока! Что ж, однако это можно пережить. Я чуть ли ни заталкивала себе в голову мысль, что в Валиноре все будет очень хорошо. Моя тяга к приключениям закончилась, юность прошла слишком давно, и скоро я буду в месте, где можно обрести покой.