Текст книги "Звездный демон (СИ)"

Автор книги: MadameD

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Когда Туту увез ее мать, Киа осталась наедине с отцом – остальные не разошлись, конечно, но отошли на почтительное расстояние. Они с Неби сели рядом, как в былые времена, и великая царица прижалась к плечу отца.

Они долго молчали – слишком огромно было то, что случилось, пока они не виделись; и слишком многое хотелось сказать. Или умолчать о слишком многом?

– Счастлива ли ты сейчас, дитя мое? – спросил Неби наконец.

– Да, – тихо откликнулась Киа.

Она сама не знала. С ней случилось даже не счастье… а что-то огромное, великое.

– Я знал, что тебя ждет необыкновенная судьба, – сказал Неби задумчиво. – Ты никогда не походила на других женщин, и это и радовало, и пугало меня. Жизнь такова, дочь моя, что женщин, блистающих красотой и дарованиями, чаще всего ждет несчастье…

– Как и мужчин, – заметила Киа резко. – Безопаснее всего сидеть тихо. Того, кто взлетел высоко, может поразить стрела… того же, кто отсиживается в своей норе, как мышь, схватит коршун.

– Откуда у тебя эти шрамы? Ты сражалась? – вдруг спросил Неби, внимательно глядя на светлые рубцы на ее темной коже.

Киа уже и забыла об этих отметинах, такими привычными они стали.

– Да, – с гордостью сказала она.

Неби вздохнул и улыбнулся.

– Ты сражалась за меня и свою мать… Какая честь – знать, что ты моя дочь…

– А ты – мой отец, – ответила Киа. – Я рада, что опять обрела твою мудрость. Ты ведь будешь моим советником?

Неби сдвинул брови.

– Я был бы счастлив помогать тебе, но кто сделает меня царским советником, Киа? Ты забыла, кто я есть?

Киа засмеялась и пожала старую руку, черную и мозолистую.

– Ты отныне всегда будешь советником великой царицы… а это больше, чем царский советник на его посту, дорогой отец.

Ра потребовалось совсем немного времени, чтобы усмирить рабочих на Абидосе. Они отказывались копать, думая, что предпочитают смерть, – их правитель проверил, так ли это, приказав казнить по одному человеку из каждой семьи… вернее говоря, из каждого барака и из-под каждого навеса. Абидосские рабы жили скученно, напоминая больше животных, чем разумные существа. Но они оказались достаточно сообразительными, чтобы прекратить бунтовать.

После казни, собрав устрашенных людей перед своей резиденцией, Ра еще раз явил им свою мощь – теперь самолично. У него здесь были такие игрушки, придуманные на досуге… изобретения, не являвшиеся действенным оружием, но поражавшие воображение. Рабы-таури расползлись полуослепленные и испуганные до потери разума. Чего Ра и добивался.

Поставки наквада возобновились, и гоаулд смог заняться действительно серьезными изобретениями.

========== Глава 48 ==========

Неби с женой отвели во дворце собственные покои. Менес, памятуя о том, какое положение Неби занимал прежде, отдал в его распоряжение также классные комнаты. Фараон был очень милостив к своему старому учителю.

Когда к нему, уже отмывшемуся от деревенской грязи, умащенному благовониями и облаченному в дорогие одежды, вошел молодой владыка всего сущего, Неби простерся ниц. Менес, улыбаясь, поднял тестя и усадил рядом с собой.

– Я бы желал, чтобы ты стал и мне отцом, почтенный Неби, – сказал царь.

Неби пригладил бороду, которую носил всегда, в отличие от вельмож и знатных царедворцев, – и которая придавала ему облик сельского старосты и пастыря, простой и внушительный. Но перед ним сейчас сидел его прирожденный господин, его молодой самозваный бог – с рождения и по праву рождения видевший от деревень и их старост только покорность, а теперь и подавно не потерпевший бы непокорства ни от кого в своей стране.

– Ты велик и щедр, как это подобает твоему величеству, – осторожно сказал Неби; он улыбнулся и склонил голову. Учитель говорил со своим бывшим учеником, нежданно вознесшимся превыше любого смертного удела, – и ученик внимал.

Неби уже знал о несчастье, постигшем царя, и следил за каждым своим словом, за каждым жестом. Как легко – своей старческой неловкостью погубить множество судеб, находящихся сейчас в полной воле этого молодого человека, обуянного нечеловеческой гордыней! Любой, пройдя путь Менеса, возгордился бы, и по праву…

Неби вдруг понял, какое счастье выпало ему: этот юноша готов был его слушать и, возможно, даже иногда следовать его советам. Знатные молодые люди презирали всех, кто не принадлежал к их кругу, молодость и сила презирали старость. А это был истинный царь!

– Чем я могу послужить тебе, повелитель? – спросил Неби.

Он посмотрел в глаза царю – с вниманием преданного подданного и с достоинством старца.

Менес положил ему на плечо руку, зазвеневшую браслетами.

– Твоя дочь, царица Небт-Маат, сейчас заведует дворцовой библиотекой, отец мой, – сказал фараон с волнением. – Я бы хотел, чтобы ты пособил ей в ее трудах. Это будет бесценная помощь!

Неби молча поклонился, прижав руку к сердцу. С ним говорил осиротевший сын, преувеличивавший сейчас его значение; с ним говорил царедворец, привыкший к лести.

– Буду счастлив оказаться полезным твоему величеству.

Менес кивнул с улыбкой.

– Я не сомневался в тебе, почтенный Неби.

Он встал.

– Теперь отдохни, – проговорил повелитель. – Тебе дадут раба для услуг, как и твоей жене, и ты будешь постоянно при мне, на случай любой нужды в тебе.

Теперь царь изрекал свою волю – и Неби опять поклонился. Что он мог сказать? Что не хочет обзаводиться рабами, как в былые дни, и предпочитает служить себе сам? Но разве он может устанавливать порядки в этом дворце?

Не больше, чем во времена Ра.

Неби молчал с покорно склоненной головой, и Менес, удовлетворенно посмотрев на него, покинул комнату.

Бывший наставник жрецов глядел ему вслед с печальной улыбкой. Он знал, что этот повелитель всегда будет поступать по своей воле, хотя и выказал ему сейчас искреннее почтение. Но Неби был счастлив и тем, что мог видеть свою дочь, великую госпожу…

Возможно, она действительно будет прислушиваться к нему, и Неби окажется небесполезен.

– Отец, где папирусы Хат? – спросила Киа.

– Я закопал их в саду, – ответил Неби.

– Нужно разыскать как можно скорее! Укажи мне это место! – воскликнула дочь.

Они вдвоем долго и сосредоточенно перебирали содержимое дворцовой библиотеки – и не находили ничего достойного внимания. Таковым царица считала только полезные книги – те, которые могли бы помочь с машинами Ра и другими его дарами: наквадными технологиями для поддержания здоровья и роста всего живого, что Ра осенял своей милостью.

Неби покачал головой. Он уже представлял себе, что именно требуется их повелителю, и откровенно сказал:

– Боюсь, ты не найдешь того, что ищешь, царица. Я успел проглядеть эти папирусы прежде, чем спрятать, хотя прятал их в спешке: там нет ничего, кроме того, что вы уже открыли, готовясь идти на Ра. Эта Хат, наверное, была обыкновенной наложницей…

Киа сверкнула глазами, и отец улыбнулся.

– Нет, необыкновенной, конечно – хотя и гораздо меньше, чем ты, дочь моя. Но ты не найдешь в них ничего нового…

Киа надолго задумалась, глядя на отца закусив губу. Неби почтительно ждал.

– А есть ли там что-нибудь о Звездных Вратах? О том, как они открываются? – воскликнула царица, точно вдруг вспомнив о важнейшем.

– Я не видел, но, возможно, найду, – сказал Неби.

Он не верил в это.

Киа шагнула к отцу и положила руку ему на плечо, у самой шеи. Длинные ногти царицы коснулись напрягшейся жилы.

– Если ты найдешь, как открыть Врата, никому не говори, – прошептала она на ухо своему доверенному мудрецу. – Даже фараону. Скажи прежде всего мне… одной мне…

– Зачем? – тихо спросил Неби.

Что-то похожее на страх стеснило его душу.

Повелительница шепнула в ответ:

– Ты сделаешь, как я скажу?

– Да, царица, – тихо ответил Неби. – Как прикажет твое величество.

Отец и дочь посмотрели друг другу в глаза – две родственные души, два вечных союзника. Киа улыбнулась.

– Благодарю тебя.

Неби поклонился.

– Ты хочешь решить сама, что сделать с этим знанием – с Вратами? – очень тихо спросил он, пытливо глядя в глаза дочери. – Не ставя в известность нашего владыку? Ты хочешь сама распорядиться Ра? – одними губами закончил Неби.

Киа кивнула.

– Да!

– Тогда я исполню все, как ты велишь, – ответил Неби без колебаний.

В тот же день они отправились в дом учителя – не взяв никого, даже неграмотного раба, чтобы копать. Царица решила разрыть тайник сама: отец сказал ей, что прикопал папирусы неглубоко.

Свитки Хат они нашли быстро, но это почти ничем не помогло. О Звездных Вратах в них не говорилось ни слова. Киа очень встревожилась – вдруг о действии Врат Менесу доложит кто-нибудь без ее ведома? Кто-нибудь из тех, кому он поручил городские архивы?

Но ведь найденное нужно будет прочесть, думала Киа. Разгадать. Она и ее отец – самые искусные книжники среди бывших приближенных Ра, даже искуснее их царя… Таким был еще старый Яхмес, хранитель библиотеки бога: но к его помощи, само собой, новый правитель не прибегнет. Впрочем, возможно, потребуется еще раз прибегнуть к домашней библиотеке Яхмеса – если Менес не догадается или не пожелает приказать горожанам явить владыкам собственные сокровищницы знаний, царица прикажет это сама.

Киа во что бы то ни стало хотела заполучить судьбу Врат и судьбу Ра в собственные руки.

Однако обыск городских книгохранилищ – и даже домашних библиотек – тоже ненамного обогатил фараона и царицу, хотя они посвятили завоеванному городу все свое внимание, исключая наблюдение за Вратами. Менес выставил в храме перехода надежных караульных.

Больше он ничего не мог сделать. Молодой фараон горел нетерпением покорить всю землю, которую объявил своей, – ничего не оставить без своего следа, подняться и обозреть всю Та-Кемет; но пока распылять внимание было смерти подобно. Ра был демон, которого они совсем не знали. Из Врат могло явиться что угодно и когда угодно.

Менес ждал, когда Ра сделает первый шаг.

Ра редко бывал недоволен своим божественным интеллектом – но в этот раз он превзошел самого себя: взрывное устройство размером с ладонь, самого простого принципа действия, было готово через десять дней после его отступления на Абидос. Оставалось выбрать того, кто его отправит через Врата и запустит – обратив в развалины половину Мен-Нефер-Ра или другого города, где будет находиться Менес. Ра было немного жаль своей столицы, дела своих рук: но если все пройдет как надо, у него будет вечность, чтобы отстроить все заново…

Посланцем мог быть любой из его воинов – для этого не требовалось особенной смелости: Ра не собирался никого посвящать в механизм работы бомбы. Его раб пойдет и запустит ее в полной уверенности, что враг великого бога будет уничтожен, а его самого спасет божественная длань. Никогда еще человеческие суеверия не бывали Ра так полезны.

Послужить лазутчиком – и смертником – вызвался Мерсу, бывший десятник из городской стражи. Ра даже помнил этого человека: когда-то он вернул к жизни его жену, умершую в родах, и Мерсу стал одним из преданнейших его слуг, непоколебимо верующим в могущество и милосердие своего повелителя.

Ну вот и прекрасно.

========== Глава 49 ==========

Мерсу не был загипнотизирован. Мысленное внушение лишило бы его способности действовать в соответствии с обстоятельствами и изворачиваться, если придется: Ра никогда не овладевал сознанием таури в таких условиях – только в близости к своей особе, полностью контролируя людей и передавая им самые простые приказы. Отправлять с таким ответственным поручением покорного раба своей воли гоаулд не решался.

Тем более, что Мерсу уходил не один, а с целым отрядом, который должен был уничтожить стражу, наверняка выставленную Менесом в храме перехода. Дальше Мерсу отправится в одиночку: из храма у него один путь – во дворец. Скорее всего, Менес будет там. Но Мерсу было сказано не запускать бомбы до тех пор, пока он не узнает о местонахождении Менеса с определенностью: лазутчика могли схватить, но если Менес после взрыва уцелеет…

Тогда он, несомненно, прикажет уничтожить Звездные Врата и отрежет Ра путь на Землю. Так рисковать гоаулд не мог.

Ра, как и Менес, рисковал всем.

Дозорные, стоявшие при Вратах, – трое крепких испытанных бойцов – несли свою службу так ревностно, что Ра мог бы позавидовать. Они не спускали с наквадного кольца глаз ни на миг, несмотря на то, что Врата оставались неактивированными уже много дней и казались безобидным каменным сооружением, мирным и безопасным рядом с энергетическими копьями или летательными машинами. На глазах у этих людей Врата ни разу не приводились в действие.

Однако они сразу поняли, что Врата открываются, и ответили на угрозу мгновенно.

Люди вскрикнули, когда их ослепил белый огонь, возгоревшийся в каменном кольце в полумраке храма. Но еще прежде, чем огромное круглое окно в другой мир рассветилось в полную силу, прежде, чем из него выскочили воины Ра, один из стражей бросился к порталу, ведущему во дворец. Остальные схватились за мечи, которые Менес давно предпочел божественным копьям.

Из Врат вырвалось сразу двое воинов в масках, с копьями наперевес: они не успели выстрелить, зарубленные жестоко и внезапно. Но за этими двумя ворвались еще двое, один из которых сразу застрелил стражника Менеса; второй пригнулся, пропустив удар меча, и, отпрыгнув, застрелил последнего воина фараона. Здесь мечи не давали такого преимущества, как на открытом пространстве, при атаке строем. Впрочем, исход этой схватки мог решить случай.

И случай решил в пользу Ра.

Мерсу, один из двоих уцелевших сокологлавых воинов, сложил маску и торжествующе улыбнулся.

– Я пойду! – воскликнул он, взглянув на своего товарища. – Подлые рабы еще познают величие бога!

– Торопись, они могут быть предупреждены! – воскликнул второй воин, тоже сложивший маску. Мерсу рассмеялся и хлопнул его когтистой лапой по плечу: отзвенела броня о броню.

– Возвращайся и доложи повелителю, что все будет исполнено!

Он снова облекся своей соколиной маской и твердым шагом направился к порталу; в этот миг Мерсу был счастлив. Ра не знал, что у его раба при исполнении приказа были и собственные маленькие чаяния: Мерсу давно догадался, к кому сбежала его жена, спасенная им Киа. И теперь если и жил на земле кто-то, кого он ненавидел сильнее предателя Менеса, – это была Киа…

Мерсу разорвал бы ее голыми руками; его утешала только мысль, что где бы Киа ни была, она, скорее всего, со своим новым мужем и умрет вместе с ним. Мерсу кровожадно улыбнулся, потом ступил в круг портала и посерьезнел. Теперь следовало забыть обо всем, кроме своего поручения.

Воин бога провел рукой по набедренной повязке: в самом паху, над правым бедром, он нащупал плоскую и холодную квадратную металлическую коробочку. Бомба была в футляре, и запускалась нажатием кнопки – точно так же, как перчатки-пульты и маски: нужно было только выдвинуть крышку и надавить на эту кнопку…

Бог благословил Мерсу и обещал ему защиту, но Мерсу в этот миг вдруг показалось, что он погибнет вместе со своим врагом. Ну и что? Мерсу вмиг окажется там, где обитают праведные, а Менес будет обращен в прах вместе со своей блудницей и со всем своим сбродом. Без надежды на прощение и воскрешение.

Мерсу надавил на кнопку на перчатке.

Стражник Менеса, бежавший через портал, как только активировались Врата, помчался через дворцовые залы, крича на ходу:

– Тревога! Тревога! Врата открыты!..

– Воинов сюда! – закричал начальник дворцовой стражи – Туту. Верный офицер Менеса побежал в другую сторону, громогласно призывая подмогу. На его зов тут же примчалось пять человек, которых он взмахом руки бросил к порталу и сам устремился за ними.

– Где фараон?.. – крикнул Туту на бегу.

– В городе вместе с царицей! – ответили ему. Туту на миг замер, разрываясь между необходимостью немедленно бежать к повелителю и предупредить его и необходимостью встретить удар Ра; потом, решившись, побежал дальше со своими стражниками. Они окружили портал как раз тогда, когда тот ожил, выпустив вертикальный столб синего света.

– Цельсь! – приказал Туту, услышав гудение опускающихся наквадных колец; он весь дрожал от напряжения и ярости. – Двое – копья к бою, двое – мечи! Проклятые собаки!..

Внутри нанизавшихся на столб синего света колец возник призрак воина с копьем наперевес; когда кольца, гудя, поднялись одно за другим, видение оделось плотью. И тут же щелкнули, раскрываясь, энергетические копья и зазвенели мечи встретивших его стражников.

И тут вдруг враг уронил копье и упал на колени, подняв руки вверх.

– Не стрелять! – крикнул Туту. Он усмехнулся. – Хороши же рабы у демона, не лучше своего хозяина!

Воин шагнул к поверженному врагу и прицелился ему в грудь.

– Сколько вас? Ну?..

– Я один, – разомкнул губы пленный; он не поднимал головы. – Я перст Ра, который поразит вас, вонючий скот!

Туту засмеялся.

– Что же ты нас не разишь?

Он посмотрел на портал, потом опять на пленника. – Эй, свяжите его, кажется, он и вправду один! – приказал начальник гвардии.

Мерсу уже держали за плечи, заломив руки за спину; он стоял смирно и не сопротивлялся. Принесли веревку; воины, принявшиеся его скручивать, все больше изумлялись его поведению.

– Господин, может, это ловушка? – спросил один из стражников, посмотрев на начальника.

– Премудрый царь поймет, что это, – ответил Туту.

Он нагнулся над связанным и вдруг, схватив его за длинную косу, вздернул ему голову кверху, заставив посмотреть себе в глаза.

– Наш божественный властитель поймет, что ты такое, и тогда, клянусь, ты пожалеешь, что родился на свет, – с ненавистью прошипел Туту в лицо пленнику.

Мерсу усмехнулся; он не выказывал страха, хотя в глаза офицеру Менеса не смотрел.

– Наш божественный властитель скоро придет сюда, – проговорил воин Ра, – и это ты тогда пожалеешь, что родился на свет, шакалий навоз! Ты и все это отребье!

Туту выпрямился, нахмурившись.

– Здесь действительно что-то нечисто! – произнес начальник стражи.

– Нужно обыскать его, – предложил тот же воин, который высказал предположение о ловушке.

– Нет, сначала доставим его царю! – ответил Туту; он опасался обшаривать пленного – вдруг именно на это лазутчик и нарывался? – Его нужно как можно скорее допросить, а связанным он ничего не сделает.

– Оставайтесь и стерегите портал, – приказал начальник стражи двоим воинам; одного отправил гонцом к фараону, а оставшимся сделал знак тащить пленника за собой. Туту решил бросить его в дворцовую тюрьму, если не удастся поговорить с царем немедленно: бросить связанным по рукам и ногам, на случай тайного оружия под набедренной повязкой или нагрудником. А во рту у него точно ничего нет – он говорил с ними.

Пленного приволокли в тронный зал; там усадили и связали и ноги тоже. Мерсу не сопротивлялся, только злобная улыбка не сходила с его губ. Как только его обезвредили, прибежал гонец, которого отправляли к фараону.

– Его величества нет! Царь покинул город! – выпалил он растерянно. – Что делать?

Туту сжал кулаки.

– В тюрьму его, – приказал начальник стражи, указав на Мерсу. – Проверьте его путы и наблюдайте за ним через решетку! Неотступно!

Стражники поклонились и подняли пленного с пола; и тут вдруг раздались торопливые громкие шаги и повелительный женский окрик:

– Что здесь происходит?

При звуке этого голоса Мерсу встрепенулся, точно его ожгли бичом; глаза его загорелись, он рванулся в сторону дверей, но воины удержали его.

– Затрепыхался! Нет уж, стой на месте! – с мстительной радостью бросил Туту. – Это наша царица!

Киа вошла стремительным шагом, в сопровождении еще троих воинов. При виде пленного великая царица вдруг остановилась, точно налетела на стену; от лица отхлынула кровь. Стражники тут же заслонили свою госпожу, вскидывая оружие.

– Назад! – приказала Киа; она быстро овладела собой, хотя удар был с неожиданной стороны. – Он связан и ничего мне не сделает!

Да, Мерсу был связан, но удерживавшим его людям пришлось выкрутить ему руки, чтобы он не вырвался; так воин Ра забился в своих путах при виде подходившей женщины.

– Шлюха!..

Один из стражников, сопровождавших царицу, дал ему в зубы, так что голова Мерсу мотнулась, а из уголка рта побежала кровь. На побелевших губах Киа дрогнула улыбка; глаза ее были страшны.

– Не трогайте его! – приказала царица. – Он пришел один, а значит, с тайным намерением…

– Что ты замыслил? – прошипела Киа, заглядывая в лицо бывшему мужу. – Отвечай!

– Я тебе раньше кишки выпущу, – с присвистом прошептал в ответ Мерсу. – Дай сюда своего царя! Я буду говорить с ним, а не с тобой, неблагодарная тварь!

Киа усмехнулась.

– Мы оплатили все наши долги, и с великой лихвой – жизнями сотен тысяч наших братьев, которых загубил твой Ра на своем слишком долгом веку! – ответила она. – А что касается тебя…

Несколько мгновений царица оценивающе рассматривала лицо пленного, который дергался, как будто пытался избежать змеиного жала.

– Слушайте! К царю его вести нельзя – прежде его нужно обыскать! – заявила она через несколько мгновений. – Великий Хор улетел из города, а при нем, – Киа кивнула на бывшего мужа, – может быть тайное оружие, которое, вероятно, придет в действие само собой по прошествии времени или перед лицом Менеса! Мы не знаем, на что способен Ра!

– Госпожа, потому мы и не решались обыскивать его, – подступил к ней Туту.

Киа пожала плечами.

– А что еще с ним делать?.. Нет, нужно проверить его сейчас же, а от того, что он принес с собой, избавиться немедленно! Раздеть его! – крикнула великая царица таким тоном, что руки воинов сами собой протянулись к доспеху и юбке пленного. Они уже не помнили, что обнажают мужчину перед лицом замужней женщины; они только выполняли приказ своей грозной властительницы, наблюдавшей за происходящим неотрывно. Мерсу побагровел от стыда; он издал стон сквозь зубы, желая унижавшей его мерзкой распутнице адских мук. Но он ничего не мог поделать. Через несколько мгновений с него сняли нагрудник, потом шлем; и наконец…

– Вот оно! Не прикасайтесь! – крикнула Киа, глядя на звякнувшую о пол плоскую блестящую коробку. – Оденьте его снова, а потом отведите в тюрьму, слышите? Наш господин должен сам поговорить с этим человеком!

Изрыгающего проклятия Мерсу уволокли, и все сгрудились вокруг диковинного оружия, тускло блестевшего на полу. Притронуться к нему никто не решался.

– Что делать, царица? – прошептал Туту.

Киа присела на корточки – и осторожно коснулась бомбы пальцем; все вскрикнули, но Киа не потеряла самообладания, хотя опустившаяся рука ее дрожала.

– Нужно эту вещь унести из дворца, а лучше из города, подальше! – пробормотала она. – Мерсу носил ее при себе, и долго, а значит, брать это оружие в руки безопасно… Пока, во всяком случае…

Но она не решалась сделать это сама. Туту наклонился и ловко и аккуратно подхватил коробочку; бомба легла ему в ладонь.

– Я отвезу эту вещь в пустыню на вимане! – воскликнул офицер. – Потом, как вернется наш повелитель, мы разберемся, что это такое…

– Лучше всего было бы уничтожить его сейчас же, – прошептала царица.

– Да, но как бы оно не уничтожило вместе с собой всех нас, – заметил Туту. – И его следует показать царю. Может, пригодится.

Глаза начальника стражи блеснули. У него уже зародился план – выпытать нужные сведения у пленного, а потом, возможно, обратить неведомое оружие против самого Ра… Они никогда еще не пытали врагов – но если потребуется, сделают это.

Не тратя больше времени на разговоры, Туту быстрым шагом вышел из зала, стараясь нести таинственную коробку плавно и не сжимать сильно. Его воины вышли следом, ожидая приказаний. Киа осталась одна.

Царицу посетила та же мысль, что и Туту: возможно, найденное оружие можно будет обратить против самого изобретателя. Но это, должно быть, что-то очень страшное, если Мерсу держался так вызывающе. Лучше всего было бы уничтожить и неизвестный предмет, и Врата, предотвратив всякую возможность продолжения войны – и самого возвращения Ра…

Ра принес людям немало добра – но зла гораздо больше. Его добром наслаждалась только кучка избранных, а остальные прозябали во тьме – еще более непроглядной, чем предначальная, царившая на земле до нисхождения этого божественного демона. Да, пленить Ра было бы очень заманчиво. Только осуществимо ли подобное, и не вернется ли старый порядок, если это существо снова окажется на земле?

Отбросив покамест такие раздумья, Киа быстрым шагом вышла из зала, намереваясь последовать за Туту и его воинами. Она дождется своего царя вместе с ними и проследит, чтобы до тех пор таинственное оружие сохранялось безопасно.

Менес вернулся через два часа.

========== Глава 50 ==========

Царь совершал облет: карты его страны во дворце не было, и если она когда-то и составлялась, то только Ра – для себя, и хранилась в секрете. Теперь Менес решил хотя бы примерно оценить, чем правит. Возвращаясь в столицу, молодой правитель, наделенный недюжинной памятью, держал перед глазами очертания земель, которые собирался тотчас же запечатлеть на папирусе.

Он издалека увидел в пустыне за городской чертой странное сборище. Менес подлетел и снизился; и к нему тотчас бросился Туту и еще несколько воинов, от которых не отставала великая царица.

Ненанесенные на папирус города, селения, крепости и оазисы обеих земель поблекли и осыпались у владыки перед глазами. Он сжал губы.

– В чем дело?

Туту преклонил колени.

– Великий Са-Ра, в твое отсутствие открылись Врата, и мы схватили лазутчика, проникшего во дворец через портал. Он ожидает решения своей участи.

Менес в волнении резко выпрямился, откинул за спину косу, свисавшую из отверстия в шлеме.

– Это не все, я вижу! – сказал царь. – Что еще?

– Еще мы нашли при пленном небывалое оружие, – вступила в разговор Киа. – Муж мой, мы ожидаем твоего суда. Мы никогда еще не видели таких вещей, но предполагаем, что эта – очень опасна.

Менес посмотрел на свою жену.

– Стало быть, нужно выяснить ее назначение у того, кто ее принес.

Фараон зловеще улыбнулся. Ему не исполнилось еще и двадцати разливов, но перенесенные испытания врезались в его облик словно бы печатью бессчетных прожитых лет – человек, с которым боялись встречаться взглядом другие смертные, человек, вызывавший больший трепет, чем далекие боги.

Потому что он был одной крови со своими подданными – и другой.

– Принесите мне воды, – приказал царь, увидев шатер, раскинутый на песке для тех, кто дожидался его. Он рассчитывал на отдых после своего путешествия, но, конечно, сейчас об этом нечего было и думать; и усталость сменилась огромным возбуждением… предвкушением схватки с неведомым. Киа подошла к мужу и положила ему руку на плечо; Менес поблагодарил ее крепким пожатием.

– Кто этот человек – он, случаем, нам не известен? – спросил царь жену.

Киа вдруг покраснела и смешалась.

– Ты сам увидишь…

– Нет, говори! – сдвинув брови, воскликнул Менес; он резко отстранил слугу, прибежавшего с кувшином воды и кубком. – Кто это? Я вижу, ты что-то скрываешь!

– Это Мерсу, – тихо сказала царица.

Она медленно подняла глаза… царь пытался осознать ее слова. Несколько мгновений он словно бы не видел ее, глядя мимо жены; потом посмотрел на Киа и улыбнулся страшной улыбкой.

– Мерсу, – тихо повторил фараон. – Старый друг пришел к нам.

Киа видела, как ярость врага сливается в нем с яростью соперника, вновь столкнувшегося с человеком, обладавшим его женой прежде него, ее первым любовником. Эти чувства, соединившись, могли породить бурю.

– Муж мой, прошу тебя, будь хладнокровен, – шепотом взмолилась Киа, сжав плечо своего господина. – Мерсу очень ценный пленник! А то, что он принес, может погубить всех нас!

Менес расслабился, посмотрел на жену и кивнул. Улыбнулся уже спокойно.

– Не бойся, моя царица. Я себя не уроню.

Он наконец схватил кубок, до смерти перепугав стоявшего рядом в ожидании прислужника, и залпом выпил воду. Утерся локтем, потом взглянул на своих воинов.

– Где это таинственное оружие? Давайте его сюда.

Туту поклонился, потом отошел к своему шатру; вскоре он вернулся, неся предмет, наполнявший одинокого лазутчика Ра такой уверенностью, точно он привел с собой полчища воинов.

Начальник стражи трепетно положил бомбу на песок, и фараон с царицей присели над ней.

– Удивительно, – прошептал Менес, осторожно проводя пальцем по гладкой крышке. – Не больше моей ладони! Что же это устройство делает?

Царь перевернул бомбу, вызвав у жены судорожный вздох. Потом перекатил на ребро; и, присмотревшись, вдруг вздрогнул и улыбнулся.

– Это футляр! – воскликнул Менес. – Вот так выдвигается крышка!

– Осторожно! – вскрикнула Киа; но властитель обеих земель уже сдвинул крышку, замер на миг – и быстрым и плавным движением обнажил то, что она предохраняла.

– Вот! – воскликнул царь, уставившись на предмет, сразу же притянувший все взоры – плоскую синюю кнопку, глубоко сидевшую в таком же металле, как и тот, из которого был сделан футляр. Менес поднес руку к кнопке…

– Не трогай!.. – крикнула царица; глаза ее были безумными, да и всем в этот миг показалось, что правитель сошел с ума. Но Менес уже отвел руку и спокойно посмотрел на своих подданных.

– Конечно, я не трону ее, – проговорил фараон.

Он таким же быстрым и ловким движением закрыл крышку; остальные не сдержали вздохов облегчения. Менес встал на ноги, и за ним встали царица и воины. Затем царь вдруг быстрым движением протянул бомбу Туту.

– Побереги эту вещь, мой друг, – сказал Менес. – Ее действительно нельзя держать близко к городу, возможно, вам даже следует перенести шатер подальше. Туту и вы, – царь обратился к двоим воинам, стоявшим ближе всего к начальнику, – храните оружие Ра до моего возвращения!

Туту поклонился.

– Будет исполнено, государь!

Менес посмотрел на жену: он казался в этот миг мальчишкой, опьяненным приключением, этот человек, сочетавший в себе так много несочетаемого.

– А мы с тобой, моя прекрасная царица, пойдем поговорим с нашим гостем. Он, должно быть, уже заскучал.

Киа сдвинула брови, встрепенулась, но Менес успокаивающе кивнул.

– Не бойся, я не забудусь.

Обнял жену за плечи и повел ее к своей вимане. Остальным придется добираться до города пешком – но промедление было недопустимо. Менес намеревался начать допрос как можно скорее.

Когда перед фараоном усадили Мерсу, пленник, вновь очутившийся на полу тронного зала, увидел перед собою на возвышении такого же молодого воина Ра, как и он сам. На Менесе даже были такие же доспехи, форма Ра. Мерсу заскрежетал зубами, и властитель людей улыбнулся.

– Добро пожаловать, – сказал он. – С чем прибыл? Какой дар принес?

Связанный лазутчик дернулся в путах; Менес заметил, что там, где руки Мерсу стянули веревки, кожа побагровела и распухла. Но царь не приказал развязать его.

– Я принес тебе погибель, – сказал Мерсу; голос его сорвался на кашель. В дворцовой темнице было холодно, искусственно холодно, – наквадные устройства все еще работали в полную силу.