Текст книги "Подари мне жизнь...(СИ)"

Автор книги: MAD Gentle Essence

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 66 страниц)

И вдруг резко поворачиваешь голову ко мне…

–… нет… – шепчешь ты и я понимаю, что до тебя действительно только сейчас дошло где ты и что наступила последняя минута перед расставанием. –… нет…

И обнимаешь меня за шею.

Закрываю глаза и чувствую твои губы. Целуешь мои щеки, губы, глаза…

А я дышать пытаюсь… господи… дай мне силы отпустить его сейчас…

Останавливаю, взяв твое лицо в ладони. Осторожно касаюсь твоих губ.

Сердце трепещет так, как будто впервые целую тебя… пусти меня… и ты отвечаешь. И теперь просто целуемся в засос, я даже не знаю, где медсестра, и мне по фиг… ласкаю твой язык, без штанги, это странно… я так привык к ней… вылизываю твой рот, так хочу запомнить это ощущение влажной нежности твоего рта…

Кончается дыхание… и мы отпускаем друг друга, понимая, что все-равно это сделать придеться…

–… . я люблю тебя… – шепчут твои влажные губы.

Киваю и чуть улыбаюсь.

– Я тоже, зая… очень люблю… я буду звонить… и ты звони… я буду тебе бабки на трубу кидать… понял?– я так и держу твое лицо в ладонях.

– Да… конечно… конечно, Том…

– Все будет хорошо, понял? Я с тобой… я всегда с тобой…

– Я знаю… я знаю… – порываешься снова ко мне и прижимаешься к губам.

Резко. Как будто боишься, что снова не хватит сил оторваться.

– До встречи, Томочка… – пытаешься улыбнуться и слезы начинают появляться у тебя в глазах.

– До встречи….– киваю и смотрю как ты отходишь от меня.

В дверях ждет медсестра.

Пальчики… твои пальчики выскальзывают из моей ладони… Отходишь… и вдруг движение губ, одних губ… но я понимаю тебя:

»… я хочу быть с тобой…»

Как я когда-то, сказал тебе так же… одними губами…

Сестра смотрит на меня перед тем как выйти вместе с тобой.

– Вас просили подождать тут немного…

– Хорошо… – отвечаю, даже не сразу поняв, что она мне сказала.

Дверь закрывается и слышен поворот ключа.

Тебя уводят все дальше от меня… В ступоре смотрю на закрытую дверь пару минут. Знаю, что если и захочу сейчас рвануть за тобой, то не смогу… дверь на замке…

Подождать… что подождать… кого?

Сажусь на стул, прижимая к себе твои вещи. Они еще хранят твое тепло… Не знаю, я сколько времени проходит. Может и минута, может и десять…

В себя прихожу от щелчка и распахнутой двери. Хельга… ну да… конечно… кто же еще мог хотеть меня видеть.

– Привет, солнце… – встаю на встречу, и она меня обнимает и целует в щеку. – Как ты?

Пожимаю плечами и сказать не могу ничего в ответ…

Берет меня за руку и щупает пульс.

Садимся рядом.

– Солнце. Давай я тебе успокоительного вколю, а? Пульс зашкаливает… мне это не нравится.

Киваю.

– Давай, мой хороший… я знала, что тебя все это так просто не отпустит. Хельга встала и отошла к шкафу.

– Сними курточку, Том. И освободи мне руку, где веночка хорошая…

Делаю все безропотно. Подтягиваю рукав и Хельга возвращается. Резиновый шнур. Шприц… прокол…

–… ну вот, солнышко… сейчас будет полегче… – протирает место прокола и сгибает мою руку.

Я даже не почувствовал боли.

– Биллу тоже нужно… – говорю и выдыхаю.

Она кивает.

– Да, солнце. Это обязательно… Не волнуйся… – улыбается не весело –… заботливый ты мой.

Садится рядом.

– Тебе мама сказала, что в среду тебя положим?

– Да… сказала… – киваю и начинаю чувствовать, как отпускает меня по немногу.

– Вещи тетже, что и Билл с собой брал… Список остался?

– Найду… – киваю.

– Билл взял с собой телефон?

– Взял…

– Вот я хочу с тобой об этом и поговорить, Том. Сегодня я еще оставлю у него телефон… и то только для смс. Пообещай мне, что не станешь ему звонить… – умоляюще смотрю на Хельгу. – Это будет лишнее волнение. Понимаешь? Не нужно это сейчас ни тебе, ни ему… солнышко, через пару часов ему интенсивно будут вводить препараты, которые начнут убивать в нем имунную систему… стрессы, волнения, сейчас для него это будет смерти подобно. Ты должен меня понять Том. Все действительно слишком серьезно… Поэтому я и заберу завтра телефон и отвезу его маме…

– Блин… –закрываю глаза.-… я обещал звонить ему… я же не знал…

Чувствую, как Хельга вновь щупает мой пульс.

– Не волнуйся… я сама ему все объясню… Обязательно. Он поймет… Ну вот, теперь получше… Не переживай, Том. От этого Биллу легче не будет. Только сам изведешься… Никакого спиртного. Было бы в идеале, чтобы и про сигареты забыл до пятницы…

–… и не дышал… – добавляю и усмехаюсь.

Хельга улыбается.

– Ну вот… жить будешь, если чувство юмора еще есть…

Киваю.

– Надеюсь, – мне действительно получше.

– Я заеду вечером к вам… Знаю, что изведешь себя за вечер. Вколю успокоительное со снотворным на ночь, утром будешь как огурчик… Завтра в колледж, и не думай филонить… тебе нужно быть среди людей, пока не будет Билла. Обязательно, Том. Иначе совсем тяжело будет… А в среду утром я сама тебя тут приму. Окей?

– Да… я понял…

– Ну и хорошо… Все, солнышко… до вечера. В десять я буду у вас. Привет маме, и не забудь, что никакого спиртного… Просто помни, что от тебя зависит его жизнь…

Я знаю.

Я помню.

Разве можно это забыть?

Тем более что моя жизнь – ты…

***

–… ты сейчас не вздумай за руль садиться… Обязательно с полчаса хотя бы нужно будет отдохнуть…

Хельга внимательно смотрит на Тома, пытаясь понять его состояние.

Он кивает.

– Хорошо… только я в машине посижу, хорошо?…

– Точно посидишь…??

– Да… я же не не дебил… понимаю…

Хельга коснулась рукой к его плечу .

– Хорошо, мой мальчик. Ты только держись, окей? Это очень важно… Душевное здоровье влияет и на физическое. А тебе нельзя сейчас расслабляться, понимаешь?

Снова кивок.

– Да… я понимаю… Постараюсь держаться… – вдох. – Когда я смогу увидеть его?

Хельга чуть сжала плечо парня.

– После операции, Том… дней через 10, если осложнений не будет, и то не напрямую… Он будет изолирован в закрытом боксе… Через стекло…

Том закрыв глаза покачал головой.

– Обалдеть…

– Все будет хорошо… ты же веришь, правда?…

Том посмотрел на Хельгу. Глаза были влажные.

– Да. Я верю… А вы в это верите?

– Да… вы очень подходите друг другу для трансплантации… Не всем так везет, Том…

Он чуть улыбнулся.

Мелькнула мысль:

«Мы не только для трансплантации подходим друг другу…»

Но он прекрасно понимал, что и об ЭТОМ Хельга знала тоже.

– И ты еще сможешь увидеть его со двора больницы, в окошко… Он будет на третьем этаже, номер палаты я пока не знаю. Там несколько палат свободных… Чуть позже будет ясно в какую его определят.

Том кивнул.

– Я узнаю. Спасибо.

Вдох.

– Я пойду?

–… ты пообещал посидеть в машине, помнишь? Сейчас у тебя заторможенная реакция после успокоительного, Том… обязательно отдышись и подожди , пока пройдет сонливость…

Тому действительно пришлось почти час просидеть в машине. Он чувствовал, когда шел на стоянку, что его практически штормит.

И он просто вырубился, когда сел за руль и откинул голову.

В руках была курточка, свитер и джинсы Билла. Выпустить их из рук, сил не было…

Это не был полноценный сон, но что-то очень похожее…

В голове прокручивались последние несколько дней. 14 февраля, каток, подарки, смех и улыбки Билла , его объятия и поцелуи…

Все это каруселью крутилось в голове…

Когда он открыл глаза и понял где находится, прижал к себе курточку, лежащую на коленях, и выдохнул.

Чувствовал себя нормально в физическом плане.

Как в моральном?

В моральном это была окровавленная душа и испуганное, сжавшееся в маленький комок сердце…

… почти до смерти напуганное одиночеством…

Том зашел домой и Симона вышла ему навстречу.

– Как ты? – обняла его.

Том уткнулся лицом в шею.

–… я сдохну , ма…

– Тихо, солнышко… ну что ты… – сердце и так билось через раз. – Ты должен быть сильным… Ради него… ради себя….

– Я знаю, ма… я знаю… Но чего так хреново, а??

Том не спеша отлепился от мамы. Побрел на кухню, плюхнулся на диванчик, откинулся на спинку закрыв глаза.

– У него даже телефон отберут завтра… так Хельга сказала… нельзя, чтобы волновался… – хриплый голос и Симона понимала, как Тому тяжело.

– Понятно… – Симона обхватив себя за плечи, стояла около окна. –… так значит нужно…

– Нажраться хочу… а мне даже курить… – он запнулся –… лучше не курить… до пятницы.

– Не будешь?

Том отрицательно покачал головой.

–… не буду. Знаю, что на стены лезть начну… но не буду…

– Ты умница, Том… ты такая умница…

– Вечером придет Хельга…

– Во сколько?

– Сказала, что в десять… хочет меня на ночь наколоть, чтобы спал нормально…

– Я постараюсь придти к десяти… – кивнула Симона. – Какая все-таки молодец…

– Она мне и сегодня успокоительное колола…

Том закусил губу, теребя пирсинг.

Это простое ощущение напомнило поцелуи Билла, когда от точно вот так же ласкал его губу языком и касался пирсинга…

– Поешь что-нибудь? – спросила Симона, прекрасно понимая, что это сейчас просто невозможно для Тома.

– Я спать, ма… не хочу ничего сейчас… и не могу просто…

Он поднялся, забрал в прихожей с тумбочки вещи Билла, оставленные, когда он зашел в квартиру, и побрел в спальню.

Сел на постель, взял свитер и ткнулся в него лицом.

И сердце замерло. Запах. Его запах…

Том сжал веки, понимая, что сейчас разревется как идиот, и резко поднял голову.

Выдох. Вдох… нужно научится держать себя в руках…

Впереди без него почти вечность… нужно быть сильным… Но так хочется плакать…

Через пол часа он заснул. И теперь это действительно был сон.

Том проснулся почти в пять часов дня.

Даже сам обалдел от такого. Ночью иногда спит меньше. Он понимал, что вымотан и поэтому вот так и получилось…

Сел на постели, глядя на вещи Билла, которые так и лежали рядом с ним, пока он спал.

Чуть улыбнулся, чувствуя как сжимается сердце.

До одури хотелось курить… Но еще больше он хотел хоть как-то связаться с Биллом.

Взял мобильник и напечатал:

» Котенок, как ты?»

Прекрасно понимал, что ответ он может получить не сразу. Мало ли что могут сейчас делать с ним… может он и не в палате вовсе…

Потом вышел на кухню, чтобы хоть как-то отвлечь себя от желания курить, начал медленно есть то, что оставила для него Симона на столе под салфеткой. Ел и не чувствовал вкуса.

Взгляд все время возвращался к дисплею мобильника.

Тоска…

Том уже знал, что этот такое.

Она уже ела его сердце, когда ждал по нескольку дней звонков от Билла.

Она и сейчас начала въедаться в его сердце. И он понимал, что дальше будет только хуже…

То ли ел, то ли нет… вернулся в спальню. Мобила в кармане.

Взял с тумбочки коробку с подарком от Билла и сел на постель.

Сглотнул, когда два браслета, скрепленные маленьким замочком, легли на его ладонь. Он видел , как дрожат пальцы…

Достал ключик и открыл оба наручника. Вложил кисть в один и защелкнул. На ту же кисть одел и второй браслет.

Потом несколько минут просто сидел и тупо пялился на это украшение… Такое дорогое для него… такое нужное…

» Хочу жить секундой. Но если рядом будешь ты… пусть эта секунда растянется на века…»

Сейчас эта фраза была неделимой. И в прямом и в переносном смысле.

Она подходила к ощущениям и чувствам каждого из них. И они оба были неделимы, как и эта фраза.

Том нежно касался подушечками пальцев к прохладному серебру…

Вибрация в кармане и Тома почти подкидывает. Сердце в висках…

Непослушными пальцами на кнопки…

» Томочка, привет, родной… «– у Тома просто зашкалил пульс.

Билл никогда так его не называл «родной»…

»… я в порядке, меня только что накормили. Только не лезет ничего. Напиши, ты как.»

Том выдохнул, и чуть улыбнулся.

«Вырубился дома. Проспал целый день. Хочу курить. Хочу к тебе. Скучаю.

Ты пиши, если нужно что-то привезти. Как с едой? Чего тебе хочеться?»

Отправил и сидел пару минут раскачиваясь, убаюкивая свои нервы, в ожидании ответа.

» Мороженного. И тебя…» Том заскулил:

–… гад…

»… а вообще просто хочу фруктов. И еще раз тебя…»

Том засмеялся почти сквозь слезы.

»… у тебя наконец-то закончились сигареты?»

» Мне просто нельзя курить до операции. Сдохну нах… Я привезу завтра фрукты, котенок. И если разрешат и мороженное передам. Вот только со «мной» будет проблема)) Вряд ли меня тебе передадут)) Потерпишь немного? Я не денусь никуда.))

Стало чуть полегче.

Том понимал, что с Биллом все нормально. Даже настроение неплохое. От этого и стало Тому легче.

» Да, мой мальчик. Потерплю. Не буду ни к кому приставать))…»

–… с****ка… – протянул Том.

»… Так уж и быть… ЛЮБЛЮ тебя, Томочка. Очень) И хорошо, что нельзя курить, ты за два дня перевыполнил план на полгода вперед))»

Том улыбался невольно. Было ощущение присутствия Билла. Хоть самое малюсенькое, но было…

«Я рад, что ты в порядке. И не приставай ни к кому… а то пообрываю руки… понял?)) Тоже очень тебя люблю, зая))»

Через час вернулась домой Симона.

Она очень переживала, боясь, что Том сорвется. Боялась, что не выдержит и напьется.

И была приятно удивлена, когда Том встретив ее, улыбнулся и обнял.

– С ним все в порядке, ма… он даже шутит…

Она выдохнула с облегчением, понимая, что Тома успокоил Билл. Понимала, что Биллу может быть на самом деле и не так уж и весело, но он, зная, что Том может сорваться, постарался его успокоить вот так.

– Ну вот и хорошо…

– Я завтра ему передам фрукты… он попросил… И мороженного хочет… ему можно? – Том отступил, давая возможность маме раздеться.

– А мы спросим Хельгу, когда придет… – Симона улыбнулась.

Хельга пришла как и обещала. Подруги, обнявшись, поприветствовали друг друга, а потом Симона провела ее в гостинную, захватив бутылочку «Хенесси» и виноград.

Том налил себе сока.

– Как ты, мальчик мой? – Хельга пыталась понять его душевное состояние.

Это было очень для нее важно.

Том сел на пол, чуть дальше, касаясь спиной кресла.

– Живу… пытаюсь… – он усмехнулся. – С Биллом пообщались. Он в порядке и даже меня чуть успокоил.

Хельга кивнула.

– Он молодец. Справится…

А что она еще могла сказать?

Что Биллу два раза вкатывали успокоительное и понижали давление? Зачем?

Чтобы и Тома так же задергало?

– Он писал смс… – Том с надеждой смотрел на Хельгу. – Я не представляю, что будет, если завтра у него телефон заберете…

Симона удивленно глянула на Хельгу.

– Нельзя телефон оставить?

– Даже если и оставить телефон, Том… в четверг у него сил не будет даже его в руки взять… понимаешь? И как он будет себя чувствовать, понимая, что ты с ума сходишь без ответов от него?

– Но завтра… завтра пусть он еще побудет у него… Пожалуйста… – Том готов был обнять Хельгины ноги, лишь бы она разрешила.

– А ты пойдешь завтра в колледж? – строго смотрела она на Тома.

– Пойду… хоть на Северный полюс… Только оставьте… – взмолился Том…

Хельга улыбнулась и кивнула.

–Хорошо, Том. Но только на завтра, и пообещай, что никаких слезных смс не будет…

Том выдохнул облегченно.

–… обещаю… Спасибо…

– И никаких Северных полюсов, Том… не дай бог ты простуду подхватишь до пятницы…

– Не подхвачу…

Хельга выдохнула.

– Надеюсь, что не будет никаких сюрпризов до пятницы, на самом деле… В среду и четверг у тебя последние анализы и приготовления. Введем поддерживающие препараты, все как положено… Операция в пятницу… – взгляд на слегка побледневшую от этих слов Симону –… И сможешь его уже вечером забрать. Думаю, что не будет проблем никаких…

Хельга смотрела то на Симону, то на Тома. Говорила и иногда отпивала вино не большими глотками.

–… курил сегодня? – она оторвала виноградину.

Том отрицательно покачал головой.

– После больницы… нет…

– Ну умница же… я же знала… – Хельга улыбнулась, глядя на такую же улыбающуюся Симону. – Тебе самому легче будет все это перенести без никотина… глядишь и вообще бросишь курить…

– Может… – Том отпил сок, чувствуя, с каким бы он сейчас наслаждением затянулся.

–… Биллу сейчас будет нелегко. Причем очень…. «Химия « никому не дается легко на самом деле… Просто… – она чуть помолчала .-… скажу честно… ему будет плохо. Даже после операции несколько дней он еще будет в таком тяжелом состоянии…

Хельга смотрела в перепуганные глаза Тома.

– Это нужно, мальчик мой… иначе организм просто отвергнет чужие клетки…

Том кивнул, скорее на автомате, чем понимающе.

– А чуть позже, если не будет осложнений, вот тогда ваш Билл и начнет идти на поправку… – Хельга чуть улыбнулась.

Том сглотнул. В висках у него забилось: «… если не будет… «

–… а если будет… – хрипло.

Прокашлялся.

– А если будет осложнение… – чуть четче проговорил он.

– Ухудшение может быть на какое-то время. Это вполне допустимо… Но это может быть только временно и повода для паники не должно быть… У Билла хорошие шансы… Хорошо подобранный донор, и он молод…

–… шансы… На сколько? – пристальный, почти врезающийся в душу взгляд.

Хельга пытаясь не сильно зацикливать на этом Тома, отрывает виноград и отправляет его в рот. Пытаясь показать, что все не так страшно.

– 75 процентов… – отвечает она, пережевывая сочную ягоду.

Том вдруг почувствовал, как на спине выступила испарина.

Холод растекся в груди…

Непослушными губами, слыша себя как со стороны, он спросил:

–… что с остальными?

Хельга быстро переглянулась с Симоной. Попыталась непринужденно улыбнуться.

– Том, я уверена что все будет хорошо…

Тишина пару секунд.

Пару не легких секунд, в которые все трое почувствовали ледяной холод.

–… . двадцать пять процентов, Хельга… – хрипло и тихо –… я должен знать…

Хельга выдохнула.

– Если организм отторгнет донорские клетки, то прогноз неутешительный…

Она смотрела в огромные глаза, наполненные болью и почти ужасом.

– Сколько? Сколько ему останется? Он ведь сможет жить как раньше? На таблетках и уколах? Сможет, да?? – а вот теперь в глазах мелькала почти паника.

Как же Хельге хотелось сейчас успокоить его… только нечем было…

И врать она не имела права.

– Уже нет,Том… слишком сильный удар по иммунитету нанесет эта химиотерапия, он не справится с ней…. Три недели…. Возможно месяц….

Сердце… ты еще бьешься?

Бейся… не останавливайся…

***

Билл лежал в постели, уставившись в потолок и смотрел на блики света, игравшие на нем. Было уже темно на улице.

И так же темно было и на душе. Немного болела голова.

Мысли… они крутились только возле двух вещей. Предстоящей операции и Тома… Биллу было плохо, когда его сегодня утром поместили в палату.

Морально и физически плохо.

Но он этого не собирался никому говорить, вот только когда пришла Хельга, он не выдержал и сами собой потекли слезы по щекам. Она прекрасно понимала, как тяжело Биллу. И еще понимала, что тут, в больнице, при всем желании Биллу поговорить не с кем.

–… блин… – прошептал он, стесняясь своих слез.

– Ничего, мой хороший… Рассказывай. Говори, Билл. Не молчи. – Хельга пощупала пульс, взяв его за кисть.

– Я не знаю….– прошептал он и смахнул слезы с щек. –… я не знаю, почему я себя так чувствую…

– Ты боишься операции?

– Нет… нет… не знаю… – Хельга смотрела в красные , влажные глаза мальчишки, без макияжа, и вот теперь прекрасно видела, насколько он похож на Тома.

Братья. Сомнений не было.

– Тебе страшно без него, Билл? – спокойный вопрос.

И кивок.

– Да. Наверное…

–… ты же знаешь, что это временно… правда?

Снова кивок.

И Хельге понравилось, что перед кивком не было паузы.

Он ВЕРИЛ и это было так важно для всего, что будет происходить с Биллом в следующие несколько недель.

– Вот и молодец… Давай, померяем давление… – Хельга одела на тонкую кисть браслет с прибором определения давления.

Пару нажатых кнопок, тоненький писк и чуть подобранные губы врача. Давление повышенное. Пульс учащенный…

– Голова болит? – кивок. – Сделаем укол, хорошо? И станет легче…

Кивнул с выдохом. Хельга вышла из палаты.

Билл в таком же положении, в каком его оставила Хельга и остался, когда она вернулась назад, минут через пять.

Ей это очень не понравилось, было такое ощущение, что Билл начинает уходить в себя. Это было страшно. Не хватало только начинающейся депрессии для полного счастья…

Ввела в вену «коктейль» из успокоительного и лекарства, понижающего давление.

– Ты сейчас можешь поспать, Билл… не сопротивляйся сну Хорошо?

Билл кивнул.

– Если что-то будет беспокоить – в коридоре медсестра. Она позовет меня, если понадобится. А позже придет врач, который будет вести тебя. Доктор Турм.

Изнеможденный взгляд поднятый на нее.

– Вы не будете моим врачем?

– Билл, это очень опытный врач, поверь мне… Он оперирующий врач. И опытнее меня намного. Он и будет оперировать тебя… Ну, и естественно, я все-равно буду рядом всегда… – она чуть улыбнулась. – Все будет хорошо. Вот увидишь. Отдыхай. До самого обеда тебя никто беспокоить не будет… Потом покушаешь… Принесут в палату.

Билл заснул. Разбудили в полвторого дня, принеся в палату обед и оставив на тумбочке.

Он поднялся и сел на постель, обхватив колени руками. Не хотелось ничего. Совершенно.

Хотелось одного. К Тому.

Через час пришли за подносом. Сестра глянула на нетронутую еду, на Билла, который даже не поднял на нее глаза и молча вышла. Через 15 минут зашла Хельга и застала его в таком же положении. Тихонько села рядом на постель, и только тогда Билл посмотрел на нее.

– Ты знаешь… а ведь утром мне пришлось и Тому вколоть успокоительное, когда он еще был в приемном покое.

Хельге нужно было Билла расшевелить и другого выхода она не видела.

– Ему было плохо? – дрожь в голосе и вскинутый взгляд, с тревогой в глазах.

Хельга мысленно улыбнулась. Ступора не было. И это было хорошо.

– Он просто очень сильно волнуется за тебя. Ты же знаешь это?

Билл кивнул.

– Ну вот… Так что ты обязан выздороветь. И должен быть сильным ради него…. А ты даже не кушаешь….

Билл медленно повернулся и посмотрел на полный поднос.

– Тебе нужны силы, парень. Тебе очень нужно нормальное состояние для выздоровления… понимаешь?

– Я поем, – кивнул Билл.

Хельга улыбнулась, она действительно видела, что не много растормошила его.

– Ну вот и хорошо. Помни, что ты нужен не только себе…

– Да… я знаю…

И Билл действительно поел, когда Хельга ушла. Без аппетита… но поел. Выпил компот.

Конечно он знал, что должен перетерпеть все это. Знал, что должен выжить. Ради него. Ради Тома.

И еще знал, что сделает все для этого…

Потом он тупо пялился в TV, который был в его палате. Билл знал, что можно выходить в коридор, что там есть другие пациенты… но общаться сейчас с кем-то кроме Тома не хотелось совершенно.

А к нему, как на зло, все время бегали медсестры, которые уже, конечно же знали, что этого молоденького красавчика, который был протеже хозяйки клиники, привез в больницу его любовник. Такой же молодой и красивый. Даже знали, что приехали они на дорогущем джипе…

Так что тот поцелуй в приемном покое не остался незамеченным, и парень, который и без всякой"рекламы» всегда притягивал к себе внимание, теперь стал предметом обсуждения для персонала больницы. И именно по этому и забегали, и по надобности и без нее, чтобы увидеть его.

А Биллу было вообще по барабану.

Все медсестры были для него на одно лицо, тем более, что он на них и не смотрел практически.

Чуть позже пришел доктор Турм. Седовласый, очень высокий и статный приятный мужчина.

Познакомились, Биллу действительно этот человек понравился с самого первого взгляда. Он внушал доверие. А это так немаловажно для общей борьбы за жизнь…

Официальное знакомство, крепкое рукопожатие, чему Билл очень удивился.

И разговор.

– Ну что, Билл? Наверное нам стоит поговорить, так сказать, по-мужски, да? – доктор сел рядом на стул и упершись локтями в свои колени, сцепил руки в замок и смотрел в упор на Билла усталыми, темными, но такими добрыми глазами.

Билл кивнул, и обхватив колени, так же смотрел на доктора.

– Ты не кисейная барышня, которая может растаять от малейшей трудности… так? – снова кивок. – Ну, а значит ты должен знать, что тебе предстоит и должен знать, какой расклад дела мы имеем на сегодняшний момент в твоем здоровьи… А расклад такой, что тебе предстоит химиотерапия, от которой самочувствие до самой пятницы будет становится все хуже… ну, я думаю, утренние приступы, которые были до этого, покажутся тебе легким недомоганием… Это все естественная реакция на те препараты, которые мы начнем вводить с завтрашнего утра. Я говорю все это для того, чтобы ты не пугался такого состояния. – Билл изредка кивал, слушая доктора. – Сегодня еще возьмут кровь на анализы, проведем тест на аллергию… Наркоз, есть наркоз и мы должны быть уверенны, что и с этим проблем не будет.

Доктор хлопнул себя по коленям и отошел к окну, сложил руки на груди.

– Ну, а теперь о самом важном, Билл… Пока еще не начали проводить химиотерапию… Ты должен будешь подписать согласие на операцию. Но перед этим ты должен знать все о любом исходе операции. – доктор внимательно смотрел на Билла. – В таких операциях выживают 75-76% пациентов… – Билл сглотнул. – Остальные умирают на операционном столе оттого, что не выдерживает сердце или от осложнений после самой операции… Организм отвергает донорские клетки, и так, как имунная система практически убита, первая же легкая простуда приводит к смерти. Даже нет времени на поиски другого донора… Три недели-месяц… этот срок остается при отторжении…

–… жизни? – тихо и спокойно спросил Билл, хотя внутри все сжалось в болезненный комок…

– Да. Жизни. Месяц. – доктор чуть помолчал. – Если ты отказываешься сейчас от операции, то у тебя будет еще месяца 4-5, может полгода. – Билл кивнул. – Не больше… При нормальном течении послеоперационного периода ты будешь жить еще лет сто… – сказал герр Турм и улыбнулся. – А я не сомневаюсь, что с таким донором как у тебя, и тем более, что материал для пересадки не потребуется откуда-то издалека пересылать, все будет тут на месте… что вообще замечательно… я думаю все будет окей.

Билл тоже улыбнулся.

– Так что время принять решение у тебя есть до утра. Утром ты подписываешь бумаги, и мы начинаем интенсивно готовить тебя к операции…

Доктор отошел от окна и подошел к постели, взял Билла за кисть, щупая пульс.

– А сейчас придет медсестра, возьмет кровь, померяет давление… Если будет нужно введет успокоительное на ночь…

***

***

Том уснул в двенадцатом часу ночи, через пол часа после того, как Хельга сделала ему укол…

Уснул практически в обнимку с телефоном, на который пришло еще пару смс от Билла.

Пожелали другу спокойной ночи. Попытались показать, что нормально себя чувствуют, пытаясь успокоить друг друга перед сном…

И вот теперь Билл и лежал, уставившись в потолок… Он представлял Тома, который тоже, как и он сам сейчас был в постели и думал о нем. Ему казалось, что он даже знает, что именно о нем думал Том… Казалось почему-то, что Том прокручивает в себе самое начало их знакомства… И был практически прав. Почему?

Да потому что перед тем как уснуть, перед глазами Тома был самый первый танец Билла. Тот танец, который вывернул душу Тома наизнанку. Вывернул и так и оставил…

POV Tom

Башка вообще не варит… два раза ближе к утру вскакивал, и так хотелось уцепиться за две вещи, за трубу и за сигареты…

И ох*еть как было «весело» понимать, что не имею права ни на то, ни на другое…

Курить… курить… не думал никогда, что так тяжело без курева…

Мамуль напихала мне леденцов во все карманы, забрала даже зажигалку… Я терплю. Мне хреново, но я терплю. Правда.

Утром сунул нос в пачку сигарет, вдохнул пару раз и чуть не завыл. Но удержался. Сердце кровью обливалось, когда я сигареты ломал и выкидывал в унитаз.

Не брился… и не буду вообще… зарасту нах…

Черт… такое состояние, кажется что сердце постоянно в висках стучит…

Долбит, с*ка. И не отпускает, да и вообще не знаю, когда отпустит теперь? Наверное, только тогда, когда скажут:

» Том, теперь можешь дышать свободно… твой мальчик будет жить… долго и счастливо…»

Робкая улыбка на небритой роже… Господи… как же я хочу это услышать…

И тогда как бы сердце не разорвалось от радости…

Мысли, мысли, мысли…

Как круговорот воды в природе, перетекают из одного состояния в другое… но только суть не меняется…

А я ведь на парах… Да… Том в колледже. Как и обещал Хельге… вот…

Ну, а толку от того, что я здесь? Не вижу никого и не слышу. Не хочу и не могу…

Хотя, может быть с Кулом пообщался бы. Но его нет сегодня…

Хочется закрыть глаза, обхватив себя за плечи, откинуть голову и раскачиваться взад и вперед, пытаясь убаюкать и свое неугомонное сердце, плачущую душу и такое вот состояние, от которого только выть… выть… выть…

Черт…

Только если растащит на самом деле, то очнешься ты Томочка в психушке… А я очень надеюсь, что перетерплю все это… и ломку без тебя и ломку без сигарет…

Зависимость… я знал, что ТЫ – моя зависимость… знал… и знал, что будет херово без тебя.

Вот только не представлял, что настолько…

Я хочу к тебе.

Я ТАК ХОЧУ К ТЕБЕ… до безумия, до белочек, как после жестокой пьянки, до боли в груди, которая распирает, бл*, по полной программе…

Скорее бы эти пары закончились, скорее бы накупить фруктов, мороженного и к тебе в клинику…

Я хочу тебя увидеть, малыш… я так по тебе скучаю…

А у тебя труба сегодня последний день, и я тебе уже отправил смс, но ты мне пока не ответил. Я спокоен… спокоен…

… понимаю, почему ты можешь молчать… ПОНИМАЮ… но… но… бл*…. как же это не выносимо ждать…

Ты ответишь. Знаю, что ответишь… только поскорее, зая… сдохну же…

POV Bill

Я подписал согласие. Конечно же подписал…

А у меня был выбор? ЭТО выбор?… между месяцем медленного угасания, или несколькими месяцами уколов, рвоты, выворачиваемыми от боли руками после капельниц и твоими испуганными глазами?

Это выбор? Это не выбор.

Выбор между нормальной жизнью и смертью. Вот выбор.

Я подписал. И очень надеюсь, что между этими двумя понятиями я выбрал жизнь.

Выбрал тебя. Жизнь с тобой. Нашу любовь. Твою любовь. Твою жизнь выбрал… .

Я сейчас под капельницей. Мне вводят «химию» и я знаю, что через пару часов у меня начнется «веселая» жизнь…

Слышал, что пришла смс, прости солнышко, я отвечу, когда выдерут из меня иглу… подожди мой хороший…

Знаю уже, что завтра у меня заберут мобилу. Мне уже об этом сказали. Так же как и тебе.

У меня не будет возможности отвечать тебе. Не будет сил даже прочитать от тебя сообщение.

Я это знаю… Но надеюсь, что это все не на очень долго. И знаю, что и ты надеешься на это…

Ничего, малыш, мы выдержим. Я знаю, что выдержим… правда?

Ты умница, я сделаю все, что в моих силах, что бы мы были вместе. Я не смогу без тебя, Том. Уже не смогу…

Люблю безумно душу твою… обожаю до бессознательного состояния глаза твои, губы, руки…

Как можно теперь без этого? Кто бы меня заставил вот так быть без тебя больше месяца… или вечность?? Кто? Никто…

Только возможность избежать смерти заставила… Больше ничто не смогло бы…

Пока я ничего не чувствую кроме боли в руке… Даже голова не болит. Но я знаю, что это последние нормальные час или два моего более-менее нормально состояния. Потом начнется жесть…

Боюсь? Нет… больше страшит то, что мы не сможем общаться. Совсем. За тебя боюсь, Том…

Господи… еще пару минут и раствор закончится в капельнице… Ну вытащите уже кто-нибудь эту иглу из меня, а??