Текст книги "The Prodigy (СИ)"

Автор книги: Liorona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

Скарлетт снова зевнула, повернула браслет на запястье, снова становясь видимой, и, оглядевшись, зацепила взглядом небольшую кафешку с симпатичной вывеской и домашними клетчатыми занавесками.

Кора запустила руку в карман куртки и вытащила пару купюр. О деньгах она привыкла не беспокоиться – у Безымянного их было столько, что считать бессмысленно.

В других княжествах в подобных кафешках висели колокольчики над дверью, но Тальнер был землёй стригоев, которые ненавидели резкие звуки. Впрочем, днём их на улицах не было; по крайней мере, в других городах княжества при свете солнца всё словно вымирало. Здесь же, у самой границы, жили, по большей части, обычные люди. Жить в Тальнере было гораздо дешевле, чем в других княжествах, поэтому самые бедные семьи могли на землях стригоев позволить себе трёхэтажный особняк с садом и бассейном. Правда, взамен приходилось терпеть соседство с теми, кто смотрит на людей как на ходячие бифштексы.

В забегаловке было темно – цветастые занавески оказались декоративными, а стёкла в окнах – затемнёнными. Навскидку Скарлетт определила в двух из троих посетителей стригоев и села за стойку.

Молодая официантка показалась из заднего помещения и приветливо улыбнулась.

– Доброе утро.

Кора кивнула и жестом попросила кофе. Хотелось поскорее выпить горячего кофе и уйти – стригои, в отличие от людей, вполне могли чувствовать сущность и при желании понять, что она не обычный человек.

Взгляд зацепился за экран маленького настенного телевизора, поставленного на беззвучный режим.

– Прибавь, – велела Скарлетт официантке.

– Нельзя, он не рассчитан на громкий звук, – несколько грубовато ответила девушка; видимо, не ожидала от Коры, которая выглядела её ровесницей, приказного тона.

Скарлетт поморщилась. Все слуги в доме Безымянного слушались её беспрекословно. С самого начала она смущалась и стеснялась отдавать им приказы, но вскоре привыкла. Чем старше она становилась, тем с большим пренебрежением относилась к молоденьким служанкам.

По телевизору крутили какие-то утренние новости, и что зацепило Кору, она и сама не до конца поняла и оттого присмотрелась получше – к всплескам интуиции она относилась очень серьёзно.

К сожалению, без звука понять что-либо было довольно проблематично. На экране мелькали врачи, здание больницы и милое личико телеведущей.

– Твою… – выругалась Скарлетт. От вспышки её раздражения замигали светильники на стенах, и Кора сделала глубокий вдох.

– Хочешь знать, о чём они говорят? – весело спросили сзади; девушка уловила энергию стригоя и чуть поморщилась, даже не обернувшись.

– А тебе с того что? – бросила она, всё ещё напряжённо всматриваясь в экран с надеждой увидеть бегущую строку.

– Грех не помочь красивой девушке, – голос позади неё буквально сочился ехидством, и Кора фыркнула.

– Ну и что там? – спросила Скарлетт и всё же обернулась.

Неожиданно в помещении словно стало ещё темнее – только правильное лицо с грубоватыми чертами и серо-стальными глазами словно выделилось на мгновение гораздо ярче.

– Киннан, – выдохнула Кора и поняла, что сделала это абсолютно зря. Мужчина заметно напрягся и всмотрелся в её лицо, скрытое короткими прядями и капюшоном кожаной безрукавки. Не узнал.

Не теряя времени, Скарлетт сорвалась с места и кинулась к выходу, краем уха услышав возмущённый крик официантки – Кора не заплатила за кофе, но в данный момент это интересовало её чуть меньше, чем никак.

Она выбежала на улицу, с досадой отметив, что солнце скрылось за тучами и не могло задержать стригоя внутри помещения, и бросилась вверх по главной улице – туда, где было светлее всего.

Спустя минут десять Кора окончательно выдохлась и остановилась, привалившись к стене какого-то магазина. Народу на улицах по-прежнему было немного, а те, кто попадался, старались перейти на другую сторону.

Скарлетт понимала, что в Тальнере совершенно другие порядки и нравы, здесь не было проституции, зато была широко распространена продажа крови. Бывало, что новички, те, кто впервые решился предложить свою кровь стригою, пугались и убегали – этого делать не следовало, немёртвые, уже попробовавшие кровь, расценивали бегство как сигнал к охоте, а после загоняли добычу и выпивали, что бывало нередко, до смерти.

Поэтому люди и расходились от неё, словно разбегающиеся волны – боялись, что её преследует стригой, и, помогая ей, они сами подпишут себе приговор.

Кора прислонилась к стене, стянула капюшон и отбросила с лица волосы. Когда-то, лет двадцать назад, Скарлетт была просто одержима идеей перекрасить волосы в чёрный, но светлый всё время брал верх, и после первого же смывания даже следа краски не оставалось. Кора бесилась, кричала и в ярости даже однажды воткнула ножницы в горло парикмахерше, но со временем успокоилась.

Она всмотрелась в улицу позади – кажется, её никто не преследовал.

Впрочем, Киннан даже будучи человеком отлично умел прятаться. Останавливаться было нельзя, и Скарлетт продолжила путь по совершенно незнакомому городу. Спустя какое-то время она убедилась, что на неё никто не смотрит, и повернула на запястье браслет невидимости. Как и триста лет назад магия отнимала энергию. Если во время использования браслета она спала, было гораздо легче. Но сейчас, когда Кора и так потратила на бег много сил, долго пользоваться артефактом было нежелательно, даже опасно.

Идти дальше не было никаких сил, ни моральных, ни физических. Душа тянула Скарлетт обратно к Кину, тому, с чьей смертью она уже смирилась. В одно мгновенье непреложный факт оказался ложью. Вся её жизнь последние сотни лет строилась на одной-единственной лжи. Знай она, что Киннан жив, никогда не приняла бы предложения Безымянного. Конечно, сейчас, с высоты прожитых лет, Кора понимала, что если Райтер чего-то хочет, то сделает всё, чтобы это получить. Реши он шантажировать Скарлетт жизнью Киннана, так и сделал бы, вынудил бы её согласиться. Но Безымянный был гораздо старше, опытнее и умнее – он понимал, что принуждение ожесточает, а Кора нужна была ему преданной послушной девочкой, готовой на всё только потому, что терять уже нечего и некого.

Выходит, Киннан выжил. Выжил и стал стригоем – неудивительно: берег реки Рин, противоположный от замка князя Николаса, подходил к самой границе земли немёртвых.

Скарлетт откинула голову на стену и сползла по ней вниз, обхватив колени руками. Лицо Киннана стояло перед ней, ни капли не изменившееся за последние три сотни лет. А она – неужели она так изменилась?

Но Кора была даже рада, что Кин её не узнал. Впутываться в её жизнь сейчас, когда на неё охотятся князь Николас и Безымянный, а надеяться она может только на себя саму, было опасно даже бессмертному. Магия была под запретом, а последние века только на неё Скарлетт и полагалась.

Спустя какое-то время Кора поняла, что её клонит в сон. Засыпать прямо на улице было нельзя; она поднялась, держась за стену, и огляделась. Её настоящие документы всё ещё были при ней, так что можно было рискнуть с какой-нибудь маленькой частной гостиницей. Хотя рисковать в подобных делах Скарлетт терпеть не могла, поэтому прошлую ночь предпочла провести на улице; но сейчас ситуация изменилась. Она читала, что у стригоев отличный слух и обоняние, а вот в дома без разрешения хозяина они войти не могли.

Кора наугад двинулась дальше по той же широкой улице, раздумывая, где можно найти гостиницу.

Небо окончательно затянули тучи; собирался дождь, и пара капель уже скользнули по её щеке. Скарлетт выругалась, понимая, что если начнётся ливень, контуры её тела станут видны. Она ускорила шаг, проходя мимо щели между двумя домами, и тут что-то с силой сшибло её с ног. С ужасом Кора почувствовала, как браслет соскользнул с руки, и в следующий момент её ударили головой об асфальт. Скарлетт и так была без сил от использования браслета, но теперь перед глазами двоилось, а лицо Кина расплывалось.

– Кто ты? – прорычал он, – ведьма?! Откуда меня знаешь?

Кора рванулась, до последнего не собираясь применять магию. Если Безымянный засечёт её достаточно быстро, то увидит и Киннана. Сейчас Райтер зол на неё и убьёт Кина, не задумываясь.

– Говори, – прошипел Кин, сжав руку на её горле, но не сжимая настолько, чтобы перекрыть кислород.

Скарлетт промолчала, но неожиданно Киннан тоже перестал задавать вопросы. Свободной рукой он отбросил её волосы с лица. Кора попыталась отвернуться, но стригой сжал её подбородок, повернув к себе.

Когда взгляды голубых и серо-стальных глаз пересеклись, Скарлетт поняла, что он узнал.

– Кора? – практически без вопросительной интонации произнёс Киннан.

– Кин, – выдохнула Скарлетт и мягко коснулась пальцами ладони, сжимающей её горло. Киннан мгновенно выпрямился, разжал руку и помог ей подняться.

– Это ты, – мужчина осторожно тронул её щёку кончиками пальцев. Кора, прикусив губу, опустила голову. В его глазах она ещё была той же милой девушкой с длинной косой и чёткими понятиями о том, что хорошо, а что нет.

– Я должна уйти, – подумала Скарлетт и тут же поняла, что сказала это вслух.

– Зачем, Кора? Зачем ты убегаешь? – удивлённо спросил Кин, взяв её за плечи, – ты меня боишься? Оттого, что я… такой?

Кора открыла было рот, чтобы сказать, сама ещё не понимая, что именно, но тут же осеклась.

Послышался шум мотора; Киннан прислушался, негромко выругался и быстро втянул Скарлетт в щель между домами.

Мимо проехала внушительная чёрная машина, и Кин заговорил, только убедившись, что она скрылась из виду:

– Гончие. Тебе ведь лучше им не попадаться? Да и мне тоже.

– Что им тут надо?

– Они тут часто бывают, замок Николаса у самой границы Хольцрина, ты же знаешь.

– Мне нужно свалить отсюда подальше, – пробормотала Кора, настороженно глядя вслед машине.

– Так, идёт ко мне, там всё решим, – Киннан взял её запястье обоими своими, – хорошо?

Скарлетт закусила губу. Разум и инстинкт самосохранения требовали немедленно уйти. Но вот душа, всё, что осталось в ней ещё светлого и чистого, хотели остаться здесь. К тому же, подумала Кора, ей и идти-то, по сути, некуда. А невосполненная энергия заставляла чувствовать слабость и сонливость.

– Ладно, – вздохнула она и, чуть помедлив, крепко обняла его, уткнувшись носом в шею. Киннан погладил её по голове, запустив ладонь в короткие светлые пряди, и счастливо рассмеялся.

========== –19– ==========

Николас стоял посреди приёмной, с досадой глядя на двери конференц-зала. У князя проходило какое-то очередное собрание, и секретарша Эрона его не пропустила, хотя при этом безуспешно боролась с охватившим её страхом – это Ник прекрасно видел в расширившихся голубых глазах. Должно быть, думала, что Повелитель мёртвых испепелит её одним взглядом. И это ещё учитывая, что Гончие остались внизу.

Николас старался ни на чём не задерживать взгляда, особенно на голубоглазой блондинке-референтке. Его раздражение действительно могло привести к неприятным последствиям, а Эрон был доволен этой секретаршей с внешностью куклы. Скорее всего, ему нравилось, какую ревность та вызывает у Илоны. Их брак с самого начала был сосредоточенным противостоянием двух сильных людей, и хотя счастьем их напряжённые отношения назвать было сложно, Николас слегка завидовал. Уже долгие годы постоянной девушки у него не было. Его репутация и власть привлекали женщин, но ни одна не продержалась дольше пары ночей – даже у Хорана девушки задерживались дольше, пусть и тоже не настолько, чтобы отпраздновать хотя бы год отношений.

Возможно, дело было в сердце – в том, что билось сейчас в груди леди Скарлетт. Тема светловолосой ведьмы была для Ника больной. Когда она сбежала, Николас знал, что это не беда – в его силах было найти её где угодно. Она юна, неопытна и необразованна.

Через пару недель, когда её лицо и имя то и дело мелькали в соседних княжествах, Николас практически не сомневался, что вот-вот вернёт её. Он ощущал каждую её эмоцию как свою собственную, страх, отчаяние и чувство опасности подсказывали, что круг вокруг неё замыкается. Скарлетт некуда было идти, негде спрятаться.

Однако в дело вмешался неожиданный фактор – в том, как внезапно ведьма исчезла отовсюду, и Ник перестал чувствовать собственное сердце, он узнал методы того, о ком в каждом княжестве говорили исключительно шёпотом.

Безымянный – зловещие слухи о нём ходили задолго до того, как Николас впервые взял в руки книгу по некромантии. Кто он и что он такое, никто не знал, и всё, чего можно было добиться – это совета держаться от него подальше и на всякий случай даже не называть его древнего имени, что на аралонском наречии звучало как Райтер.

Скарлетт была жива, и его сердце всё ещё билось в её груди. Но ни следа, ни упоминания, ни пряди волос не нашли с тех пор Гончие. Ник прошёл все стадии ярости – он был в её родном городе в княжестве Вентрос, в доме, где она росла. Говорил с её опекуном, который был столь напуган, что начал заикаться. Встречался и с её названым братом, но никто не смог дать некроманту даже малейшей подсказки, где искать Кору.

Незадолго до того, как перестать чувствовать эмоции Скарлетт почти на три сотни лет, Николас уловил последнюю – настолько сильную, что она пробила даже преграду Безымянного. Боль – та, хуже которой не испытать – боль потери самого дорогого. Ник понимал, что дело в том мальчишке, которого она так отчаянно пыталась защитить. Должно быть, он всё же не смог переплыть ледяные воды Рина. Эта мысль Повелителя мёртвых не тронула.

Совсем не сразу Николас научился жить в постоянном ожидании скорой смерти. Впрочем, в первые годы это чувство ощущалось острее. Потом Ник понял, что Безымянному Скарлетт нужна живой. Не понимал только, зачем.

И вот теперь, спустя три столетия, Ник коротко выдохнул и оперся рукой о стену. В груди вспыхнуло и расцвело чувство безумной, неистовой радости. Его охватило желание кричать от радости и смеяться. Все проблемы отступили, пропуская на передний план лишь безмятежное счастье.

То, что чувство не его, Николас понял мгновенно, но навык был давно утрачен, и заблокировать чужие эмоции, отделив от собственных, получилось не сразу.

Ник сделал глубокий вдох и сосредоточился на том, чтобы попытаться извлечь из щемящего счастья что-то полезное, что могло привести его к ведьме.

Чувство эйфории было смешано со многими другими, но более слабыми – их Николас уловить не мог. Этот блок походил на преграду Безымянного, но слабее. Едва ли со временем Райтер разучился использовать магию. Выходит, это дело рук самой Скарлетт.

Многое тут же встало на места. Ник и так догадывался, но теперь окончательно понял, что Безымянный хотел от Коры. Она была альвой, единственной в своём роде, идеальной кандидаткой в ученицы такому, как он. Наверняка обычная ведьма не смогла бы вместить и сотой доли могущества Райтера.

Но эта новость – вернее, пока только догадка – была не самой лучшей за день. Чему Безымянный мог научить леди Скарлетт за столько лет? Не всему, конечно, но очень многому.

– Князь Николас? – осторожно позвали его сзади, и Ник тряхнул головой, обратив взгляд на секретаршу.

– Князь Эрон готов вас принять, – так же осторожно продолжила она, тщательно следя за тем, чтобы не поднимать глаз.

Ничего не говоря, Николас прошёл к дверям и из светлой приёмной попал в тёмный кабинет: жалюзи были закрыты, и в помещении царил полумрак. На столе мерцал синим проектор. Брат сидел во главе стола и задумчиво барабанил пальцами по поверхности из дорогого Визенского чёрного дерева. Будучи некромантом, пусть и не владеющим силой, Эрон практически не изменился, разве что сбрил бороду и одевался согласно времени, только княжеская корона не исчезла. Видимо, собрание и впрямь было важным, но то, что занимало сейчас Ника, было в сотню раз важнее.

– Мне нужен доступ к секретному архиву.

– У тебя есть доступ, – не слишком вежливо отозвался Эрон, без особого стеснения забросив ноги на столешницу.

– Мне нужен доступ более высокого уровня. Я хочу узнать всё, что есть на Безымянного.

Эрон наконец взглянул на брата с долей любопытства.

– Безымянный? Давненько я от тебя о нём не слышал. Это связано с ведьмой, которая украла твоё сердце?

– Очень смешно, – оценил Ник, присев на свободный стул, – кто бы говорил.

– В это трудно поверить, но беременная, Илона ещё более невыносима, – вздохнул князь и широко зевнул, – я бы с тобой не глядя махнулся на девчонку, которая уже триста лет не достаёт тебя своим нытьём.

– Могу принести заклинание обмена телами, – огрызнулся Николас, – я должен её найти… Одолжишь мне пару воинов?

– Для чего? Гончие закончились? – фыркнул Эрон, – они не воины, а служба безопасности.

– Да хоть телохранители. Какая мне разница, как называть расходный материал?

– Задумал что-то?

– Я понял, что за чувство она испытала. В тот день, когда я чувствовал её последний раз, она потеряла друга. А сегодня она увидела его снова.

– Твоих рук дело? – фыркнул Эрон.

– Не думаю, – Николас задумчиво прикусил нижнюю губу, – вероятно, он и не умирал… впрочем, насколько помню, он был человеком.

– Стригой, скорее всего? – полувопросительно предположил князь, выпрямляясь на стуле, и нажал на кнопку селектора, – Ильза, зайди, приведи в порядок кабинет, но сначала позвони архивариусу, скажи, что я к нему наведаюсь в течение дня.

– Да, князь, – спокойно ответила голубоглазая Ильза, и в кабинете на некоторое время установилась тишина.

– Стригой?

– Ну а кто ещё столько прожил бы? Жаль я не помню, как его звали, пробил бы имя.

– Возможно, ты и прав, – хмурясь, признал Ник и встал, когда дверь открылась, и вошла секретарша, – надеюсь, в архиве есть что-то на Безымянного.

***

– Кем ты работаешь? – спросила Скарлетт, увидев припаркованный на тротуаре «Лексус».

– Когда мы виделись в последний раз, я был нищим бродягой, да? – невесело хмыкнул Кин, щёлкнув брелком сигнализации, – я начальник службы безопасности в Гриндейле.

– Что такое Гриндейл?

– Частная клиника, ты её сегодня видела по телевизору.

– Аааа… – с некоторым трудом вспомнила Кора, – а что там говорили?

Киннан открыл ей дверцу и посадил на переднее сиденье. Сидя, Скарлетт поняла, что слабость накатила с новой силой, и устало прислонилась лбом к стеклу.

– Тебе плохо? – встревоженно спросил Кин, сев на водительское место. Кора покачала головой, и даже это вышло у неё с трудом.

– Спать хочу.

– Из-за магии? – понимающе кивнул мужчина, – ты поосторожнее пользуйся. Я слышал, инквизиторы умеют отслеживать магию.

– Инквизиторы, – фыркнула Скарлетт, – много их тут?

– Здесь, в Тальнере – один монастырь, небольшой, человек пятьдесят. Сама понимаешь, стригои и ведьмы особо не ладят. Одно время эти фанатики в Хольцрине окопались, князь Эрон не против был, там ведьм полно. Но как-то эти идиоты напали на княжну Илону, ну, знаешь, дочь князя Мирана. Она как раз направлялась в замок князя.

Скарлетт поморщилась, вспомнив эту историю. Тогда только-только начинали появляться телевизоры и радиоприёмники, но новости всегда распространялись быстро.

Говорили, что в том месте, где горе-инквизиторов настигли Гончие князя Николаса, до сих пор оставалось выжженное чёрное пятно.

– С тех пор они князя Николаса чуть ли не Сатаной считают, – фыркнул Киннан, – они и клинику нашу ненавидят, приходится частенько оттуда разных фанатиков выпроваживать, особенно теперь.

– Почему особенно теперь? – Кора зевнула и попыталась сосредоточиться на разговоре.

– На днях наши врачи объявили, что нашли способ пересаживать человеческое сердце и уже успешно провели эти… как их… клинические испытания.

Скарлетт вздрогнула и перевела взгляд на друга, но Киннан тщательно следил за дорогой. Кора понимала, что Кин не придаёт этой новости никакого значения – ведь он не знал о том, что князь Николас с ней сделал.

Машину тряхнуло, и вдобавок к сонливости Скарлетт почувствовала тошноту. Дело было не только в браслете – когда она в полной мере осознала, что Киннан жив, то испытала такой прилив безудержной радости, что невольно подключила заклинание блока, которое Райтер внушал ей с самого начала обучения – оно не позволяло князю Николасу почувствовать её… вернее, его сердце. Но блок требовал энергии ничуть не меньше, чем артефакт, и сдвоенные последствия ударили по Коре сильнее.

К тому же, Скарлетт беспокоилась, сможет ли остаться незамеченной – блок тоже был заклинанием, применением магической энергии. Но без него Повелитель мёртвых быстро её найдёт, а мериться силами с тем, кто поднимал мёртвых ещё до её рождения, Коре не слишком хотелось.

Раньше её защищал Безымянный – он сам ставил блок и удерживал его безо всякого труда. И убрал его тоже сам – видимо, игры кончились. Теперь Райтер всерьёз решил со всем покончить. Без блока Скарлетт откроется перед князем, с блоком – перед Безымянным. Фактически, третьего варианта не существовало – выбор между некромантом и тёмным магом не вдохновлял.

– «… пересаживать сердце в клинических условиях», – внезапно подало голос радио. Кора вскинула голову и с жадным любопытством уставилась на магнитолу. Сонливость отступила под натиском адреналина.

Варианта вовсе не два, как она думала. Кин пытался ей рассказать – в этой клинике нашли способ заменить одно сердце другим. Этого не могли добиться столетиями, и вот теперь обычные люди, врачи, утверждают, что нашли решение её проблемы. Если она избавится от сердца Николаса, то блок окажется не нужен.

– Прости, – торопливо извинился Киннан и потянулся, чтобы выключить радио.

– Стой, Кин. Что ты об этом знаешь? О пересадке сердца?

– Только то же, что говорят по всем каналам. Я в медицине не разбираюсь, – пожал плечами мужчина и свернул на подъездную дорожку. Дом у него был современный, двухэтажный, практически без окон, с покрывающим стены плющом.

– Мило, – на минуту отвлекшись от темы, оценила Кора и хихикнула, – спишь в гробу?

– Смешно, – фыркнул Киннан, открыв ей дверцу, – а ты носишь остроконечную шляпу?

Скарлетт тихонько рассмеялась. Чувство эйфории снова затопило душу, и девушка, повинуясь мгновенному порыву, обняла Кина, прижавшись лбом к его шее.

– Я по тебе скучал, Кора, – почти неслышно выдохнул Киннан и крепче обхватил её талию.

========== –20– ==========

Скарлетт открыла глаза и поняла, что не помнит, как заснула. Она лежала на диване в просторной гостиной; окна оказались наглухо зашторены, и электрический свет создавал иллюзию вечного вечера.

– Киннан? – позвала Кора, осматривая комнату. Однако вместо Кина от двери раздался другой голос.

– Ушла, не попрощавшись, Летти, как это на тебя похоже.

Райтер стоял, прислонившись к дверному косяку, и тоже разглядывал обстановку. Кора мгновенно потянулась к запястью, чтобы ущипнуть кожу и проснуться, но Безымянный сделал одно лишь резкое движение, и она почувствовала знакомую дрожь; тело перестало слушаться, руки опустились. В первое время Райтер любил так развлекаться – убивал врагов её руками. Скарлетт всё прекрасно осознавала, но не могла и пальцем пошевелить против воли Безымянного.

– Значит, Киннан, – задумчиво подытожил Райтер.

– Ты сказал мне, что он мёртв, – с яростью прошипела Кора; голос – единственное, чем она продолжала распоряжаться под действием заклинания марионетки.

– Ну теперь-то точно будет мёртв, – подумав, сказал Безымянный. Скарлетт это откровение не потрясло: она и так понимала, что если Райтер всё узнает, то предпочтёт избавиться от Кина. Другое дело, что допускать этого она не собиралась.

– Когда я проснусь, то…

– А вдруг никогда не проснёшься? – прервал её Безымянный, – думаешь, я не смогу этого устроить?

В руке у мужчины возник нож, скорее всего, обычный, столовый.

– Убьёшь меня кухонным ножом? – фыркнула Кора, – как вульгарно.

– Ну что ты, Летти, для тебя только самое лучшее, – нож в пальцах Безымянного плавно поменял форму, став охотничьим, с зазубринами. Скарлетт мысленно поморщилась. Нож с зазубринами причинял куда больше боли, чем столовый.

– Оценила мой ход, кстати? – тронув лезвие пальцем, спросил Райтер, – наверняка, когда ты увидела своего… хм… не совсем мёртвого друга, князь Николас уловил твой восторг. Даже я его уловил.

– Да иди ты, – фыркнула Кора, – я умею ставить блок.

– А вот я умею засекать магию, – вполне предсказуемо ответил Безымянный, прошёл вперёд и сел рядом с ней на диван, закинув руку ей на плечи. Скарлетт поморщилась, жалея, что не может отдёрнуться.

– Спасибо, я и так поняла твой план, – огрызнулась она, – но знаешь, мне слабо верится, что ты позволишь князю Николасу меня поймать. О его замке говорят, что он неприступный.

– Да брось, – Райтер расхохотался, – мне лично всё равно, поймает ли он тебя, или я успею первым. В любом случае, бегать тебе недолго осталось.

Кора с досадой поняла, что он абсолютно прав, но вслух только хмыкнула.

– Учитывая обстоятельства, думаю, я всё же найду тебя первым, – подумав, решил Безымянный и, схватив Скарлетт за волосы, заставил запрокинуть голову.

– Скажешь потом, больно ли умирать во сне. Всегда было интересно.

Кора напряглась, пытаясь справиться с заклинанием марионетки, но заранее понимала, что это бесполезно. Проникать в чужие сны само по себе было задачей не из лёгких, но вот управлять ими, помимо Райтера, из всех, о ком Кора хотя бы слышала, не мог никто.

Шеи коснулось лезвие, и Скарлетт вспомнила тот день, когда вошла в комнату таверны, где ждал её Хоран. Как обычно совесть, в остальном давно забытая, кольнула её, напоминая о главе Гончих. Не встреться они тогда, и ничего бы не случилось. Князь Николас не узнал бы о том, что она бессмертна, и не заинтересовался бы ей. Тогда она не встретила бы Райтера.

– Кора? – позвали её, и Скарлетт выдохнула, чувствуя, как лезвие ножа полоснуло её по горлу, не оставляя никаких следов.

Она просыпалась.

***

Скарлетт резко села на диване, глотая ртом воздух и пытаясь отдышаться.

– Кора? Всё нормально? Кошмар приснился? – встревоженно спросил Киннан.

Она сидела на том же диване, в той же комнате, что и во сне. Шторы, настолько плотные, что не пропускают и лучика света, к тому же, закреплены на оконном проёме, как полотно на рекламном щите. На потолке мощная люстра, обычная, не люминесцентная.

– Эй, Кора, ты дрожишь, – мягко заметил Кин и взял с подлокотника сложенное покрывало. От нечего делать Скарлетт разгладила в пальцах тонкое кружево ручной работы – уже многие сотни лет тальнерское кружево считалось самым лучшим, тонким, но тёплым.

Киннан осторожно притянул её к себе, и Кора не стала возражать. Ей давно не было ни с кем так спокойно – к многочисленным любовникам она испытывала мгновенную страсть, быстро вспыхивающую и столь же мимолётно проходящую. Но по-настоящему хорошо ей было лишь с несколькими – Киннан был одним из них, другим – Ким.

– Что за шрам у тебя на груди? – спросил Кин, и этот вопрос словно в секунду привёл все мысли и чувства в порядок.

Скарлетт вздрогнула и отстранилась.

– Киннан, нам нужно уходить. Я всё расскажу тебе по дороге. Из-за меня ты в огромной опасности.

– Я не могу сейчас выйти, Кора, там очень солнечно.

– Райтер до темноты ждать не будет, – с досадой огрызнулась Скарлетт, поднявшись с дивана и отбросив покрывало.

– Райтер? – с недоумением переспросил Киннан, – то есть… ты же не имеешь в виду, что связалась с Безымянным?

Кора поморщилась, поняв, что Кин ничего не знает о её жизни в последние три сотни лет.

– Давай я расскажу тебе всё по дороге, хорошо? Нам правда очень нужно сматываться, иначе Райтер тебя убьёт и глазом не моргнёт.

Скарлетт приготовилась к долгому спору, но Киннан неожиданно кивнул и ненадолго скрылся в соседней комнате, показавшись оттуда уже с небольшой спортивной сумкой через плечо.

– Тебе придётся подогнать машину к дверям, – ровно сказал Кин, – в самой машине закалённое стекло, но снаружи мне долго не продержаться.

Кора кивнула, схватила с дивана свой рюкзак и быстро вышла, следя за тем, чтобы не слишком широко открыть входную дверь.

Машину Скарлетт водила не очень хорошо, но газ с тормозом тоже не путала, поэтому с Лекcусом Киннана справилась с некоторым трудом, передними колёсами заехав на лужайку. Она открыла дверцу, а сама перебралась на заднее сиденье.

Кин, движением столь мгновенным, что показалось смазанным, вскочил в салон и захлопнул за собой дверцу.

– Ух ты, – хихикнула Кора, – супер скорость?

– Ну до невидимости мне далеко, – парировал Кин, разворачиваясь и выезжая на проезжую часть, – куда едем?

– Подальше отсюда. Как насчёт Флорвисса?

– К алхимикам? Есть на примете кто-то?

– Возможно, Мара ещё там, – хмурясь, предположила Скарлетт, копаясь в своём рюкзаке, – но я не слышала о ней лет тридцать уже.

– Не кажется, что пора рассказать мне о том, чем ты занималась три сотни лет?

Скарлетт выдохнула; она не знала, как Кин отреагирует на все её откровения, хотя не сомневалась, что он её не бросит. От собственной уверенности Кора внутренне успокоилась, понимая, что снова нашла для себя того человека, на которого можно положиться.

Первая пара предложений далась ей нелегко. Она постоянно запиналась, лихорадочно пытаясь сообразить, не прозвучит ли её следующая фраза слишком жестоко.

Но потом Кора плюнула на всё и говорила просто то, что хотелось. Кин молча следил за дорогой, даже не кивая в знак того, что понимает.

Когда она закончила, в салоне установилась тишина. Скарлетт поймала себя на том, что кусает губы, и усилием воли приказала себе успокоиться. Испытывать сейчас сильные эмоции было нельзя, иначе приходилось усиливать блок.

Воспользовавшись паузой, Кора, чтобы не поддаваться нервам, задумалась о том, что сказал ей во сне Безымянный. Соврал ли он или сказал правду? Действительно ли ему не составит труда проникнуть в замок Повелителя мёртвых?

– Так тебе вообще нельзя спать? – уточнил вдруг Киннан, и Скарлетт удивлённо вскинула голову.

– Нет… не думаю, что Райт сделает это ещё раз. Второй раз врасплох меня не застать, а ритуал очень сложный и выматывающий.

– И у тебя нет никакого плана? Ты просто так сюда приехала?

– Я же говорила, у меня здесь была встреча с Марвином. Он должен был подогнать мне документы.

– Знаешь, Кора, я не верю, что ты на все эти зверства способна, – после долгой паузы сказал Кин, – это всё тот некромант. Он виноват, его сердце так на тебя влияет.

Скарлетт улыбнулась и, потянувшись, взъерошила его волосы на затылке. Конечно, ей и самой это приходило в голову, но просто взять и переложить вину на чужое сердце казалось слишком простым выходом.

– Куда мы едем? – удивлённо спросила Кора, выглянув в окно, – граница Флорвисса совсем в другой стороне.

– Нам придётся объезжать через Хольцрин, – пояснил Киннан, – через границу Тальнера и Флорвисса стригоев пускают только по разрешению.