Текст книги "The Prodigy (СИ)"

Автор книги: Liorona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

========== –1– ==========

Николас бросил раздражённый взгляд на посланника. Тот жался к дверному проёму, не зная, куда себя деть. Впрочем, неудивительно. В подземельях замка было неуютно всем, исключая самого Ника и, возможно, Хорана.

– Ну и? – нетерпеливо спросил Николас, краем глаза следя за нервными суетливыми движениями посланца.

– Я… простите, я… князь Эрон послал передать вам письмо.

Парень поспешно вытащил из-за пазухи письмо – настолько поспешно, что надорвал его точно посередине. Посланник в ужасе замер в забавной позе с наполовину вытянутой рукой. Ник бесцеремонно вырвал письмо из его рук; да и с чего ему было церемониться с простым гонцом?

– Иди, – раздражённо бросил Николас, уже не обращая на трусливого паренька никакого внимания.

– Ээээ… князь приказал передать ещё кое-что. Он сказал… – посланник сделал паузу. Видимо, то, что ему требовалось передать, было весьма смелого содержания. Ник с иронией изогнул брови.

– Он приказал тебе молчать и тратить моё драгоценное время?

– Ваше сиятельство, я… князь сказал, чтобы вы не… не игнорировали его, – к концу фразы слова гонца стали совсем уж неразборчивыми, словно он намеренно стремился сделать речь как можно менее понятной. Вероятно, думал, что это посчитают излишней вольностью и его убьют в порыве ярости.

Николас примерно догадывался, что о нём говорили в деревнях и городах княжества Хольцрин. Наверняка только тот факт, что Ник был младшим братом князя Эрона, мешало крестьянам пойти на его замок с вилами и факелами. Некромантия была не самым благородным и почитаемым из занятий, даже учитывая, что в соседнем княжестве стригои то и дело устраивали налёты на собственные поселения, вырезая людское население практически под корень.

– Передай князю, что я получил послание, – фыркнул Николас, глядя на прижимающегося к двери посланца, – хотя ты и очень старался, чтобы я его не услышал.

От ужаса парень ойкнул и с такой поспешностью выбежал из помещения, словно за ним гнались Гончие.

Ник сломал сургучную печать с гербом брата и вытащил лист бумаги.

«Приходи в замок, когда наступит ночь. Эрон»

Лаконично, как всегда. Николас смял лист в кулаке и задумчиво оглядел лабораторию. До него запоздало дошло, что именно мальчишка-посыльный будет сегодня ночью рассказывать в деревенской таверне под пьяный хохот и опасливые вздохи.

Стеллажи с банками давно покрылись паутиной – ни одну из них Николас не трогал уже очень давно. Так давно, что, казалось, они скоро врастут во влажные стены. Впрочем, одна из банок, неприметно примостившаяся на самом краю одной из полок, не носила никаких следов паутины. Едва ли она представляла для воров какую-то ценность, но Ник всё равно скрыл её, начертив на крышке руну. Впрочем, едва ли в этом замке на самой окраине княжества Хольцрин, окружённом болотом, лесом и кладбищем для изгоев, было что-то настолько ценное, что грабители осмелились бы попытать счастья.

Замок принадлежал их с Эроном отцу, князю Тристану. С детства Николас понимал, что правителем ему не стать, поэтому уделял всё своё время изучению магии своих предков, тому, о чём остальные люди предпочитали упоминать только шёпотом. Некромантия – это звучало для Николаса символом власти. Власти над самой жизнью. Он стремился к знаниям, жадно поглощал книгу за книгой, не брезговал и теми, что были написаны на человеческой коже. Если попадался труд или свиток на незнакомом языке, Ник учил его, но не оставил без внимания ни одну табличку, ни одну книгу и ни один труд, который смог найти.

Когда умер отец, Николас не посягнул на трон, хотя оба брата понимали, кто из них сильнее. Нику не нужна была власть над кучкой крестьян и несколькими существами, которые жили в Хольцрине. Ему нужна была другая власть, сила повелевать мёртвыми, распоряжаться самой жизнью.

Тому, чего Николас достиг в свои годы, мог позавидовать и отец, и брат, и любой другой из пяти князей Аралона.

Впрочем, всё имеет цену. Ник думал, что ценой будет его отказ от обычной жизни, его готовность сутки напролёт проводить над книгами и выкопанными на кладбище телами.

Он понял, что ошибался, в тот день, когда ему исполнилось двадцать пять.

В тот день Николас, сын Тристана, брат князя Эрона, встретился с Норнами.

…Ник продирался сквозь густые заросли, не забывая тщательно осматриваться в поисках нужного ему Болотного Цветка. Он уже значительно ушёл от замка и волновался, что тело повешенного вчера убийцы начнёт разлагаться до того, как он успеет найти этот проклятый цветок и сварить состав против гниения тканей.

Николас вышел к притоку реки Рин, давшей название их княжеству – «Лилия у Рина», так переводилось его название с древнего языка. Древний язык был единственным, который не поддался Николасу. Неудивительно, впрочем – язык был столь забытым, что никто не помнил даже его названия. На нём говорили во времена, когда Аралон был единым королевством, которым в мире и согласии управляли брат и сестра – их имена не сохранила ни одна летопись, но однажды в подземельях своего замка Ник нашёл упоминание, высеченное в камне. Он смог прочитать немного, но из того, что можно было разобрать, он уловил, что королеву звали Карнисса, а короля – Кианель.

Приток Рина обрывался болотом – тем, которое Николас, собственно, и искал. Он прошёл вдоль берега – земля здесь была покрыта мелкими камешками и песком, так что сапоги увязали, и идти было всё труднее.

Ник заметил сияние издалека – оно шло из пещеры, вернее, трещины в небольшой скале. Туда едва ли мог поместиться человек, но Николасу стало интересно, кто и зачем туда забрался. Он подошёл, раздвигая руками колючие кусты, и заглянул.

Трещина оказалась на удивление широкой и абсолютно тёмной. Николас сильно сомневался, что привлекшее его свечение, которое, к тому же, померкло с минуту назад, действительно стоит того, чтобы пробираться в какую-то трещину в непроглядной темноте.

– Это нечестно! – звонко шепнул чей-то голос; послышалось хихиканье и шиканье, сопровождающееся звучным шлепком.

Ник поднял брови и шагнул внутрь.

Светло стало мгновенно, словно множество факелов зажглись по щелчку пальцев.

В центре пещеры, которая просто не могла поместиться в этой узкой расселине, стояли три прялки. Прях, соответственно, тоже было три. Та, что безучастно сидела за прялкой, не прекращая работу, была стара – её серебристые волосы свободно спускались на спину. Её простого покроя платье напомнило Нику звёздное небо – множество блестящих точек были рассыпании по чёрной ткани. Такого материала он раньше нигде не видел, даже у самых богатых княжеских дочерей, которых привозили к Эрону в надежде породниться с князем Хольцрина.

Другая женщина в пещере была, кажется, ровесницей Николаса – высокая и статная; её русые волосы, заплетённые в толстую косу, лежали на плече. Её платье, перевязанное под грудью лентой, было небесно-голубым.

Третья пряха была вовсе не женщиной, а маленькой девочкой лет семи-восьми. Её пышные волосы были чёрными, а платье – белоснежным. Именно эта девочка смотрела на незваного гостя и хихикала.

– Здравствуй, Ник, – женщина с русыми волосами улыбнулась.

– Я победила, – перебила девочка, – я говорила, он придёт!

– Если бы ты не засмеялась, он не решился бы, – сдвинув брови, возразила женщина.

– Вечно ты со своими «если», – сморщилась девочка.

– Вы кто? – Николас по-хозяйски прошёлся по пещере, рассматривая прялки и ища источник яркого освещения. То, что его узнали, не было поводом для удивления – он был в княжестве ничуть не менее известен, чем Эрон. Правда, упоминание его имени часто сопровождалось суеверными плевками через плечо и крестным знамением.

– Мы Норны, – тихо сказала пряха с седыми волосами, – ты не должен нас видеть, сын Тристана. Встреча с нами – плохой знак.

– Встреча со мной тоже плохой знак, – не слишком испугавшись, ответил Ник. Он знал, что Норны лишь прядут нити судьбы, но не управляют ей.

Девочка звонко расхохоталась, откинув голову назад.

– Самонадеянно для простого смертного, – без капли смеха бросила женщина, – я Веланта, Норна Вероятностей. Я пряду нить вероятности, нить запасного случая.

– Я Клиа, Норна Случайности, – девочка сделала реверанс, – пряду нить внезапных смертей и счастливых случаев.

Седая пряха вздохнула и перестала прясть.

– Я Арисса, Норна Судьбы. Только я знаю, юный некромант, что тебе суждено. Но моя нить тонка, она рвётся, и никто не знает, когда она закончится.

Угрозы в этой фразе не было, но Клиа противно захихикала.

Николас прищурился и рассерженно фыркнул. Ему не нравилось выслушивать насмешки от какой-то девчонки.

– Ты самонадеян, молодой Николас, – тихо и почему-то печально сказала Веланта, – твоя нить очень тонка. Ты играешь с судьбой. А она этого не любит.

– Вы знаете, что меня ждёт? – поддавшись какому-то внутреннему толчку, спросил Ник.

– Мы не скажем тебе просто так, – Клиа села за прялку и вытянула длинную серебряную нить.

– И что вам может быть от меня нужно? – Николас, склонив голову, посмотрел на седую Норну.

– То же, что и от всех, – Веланта впервые улыбнулась и отбросила косу на спину, – мы питаемся душами. Мы сможем уберечь тебя от всех опасностей, сделать твою жизнь легендой… Что в сравнении с этим какая-то душа?

Ник усмехнулся.

– Посмотри на свою нить, Норна. Разве есть хоть одна вероятность, что я соглашусь? Я не глуп, душа стоит куда дороже, чем то, что вы можете мне дать. Я сам справлюсь со всеми опасностями. И помощь трёх прях мне не нужна.

Глаза Клиа опасно сузились.

– Не шути с нами, мальчишка. Ты не знаешь, от чего отказываешься.

– Я знаю, – опроверг Ник, – я отказываюсь отдавать вам свою душу.

– Он не изменит решения, – прошептала Арисса, не отрывая глаз от прялки. Веланта и Клиа одновременно устремили взгляды на него.

– Твоя гнилая душа нам не нужна, – протянула девочка, – это была проверка.

– У тебя интересная судьба, – вступила Арисса, – ты добьёшься того, чего так жаждешь. Власти над мёртвыми. Но когда ты захочешь власти над живыми, то падёшь, сражённый в самое сердце.

Николас широко распахнул глаза. Пророчество вне всяких сомнений было достоверным источником информации, особенно от Норны, жрицы Судьбы.

– Что это значит? – хрипловато прошептал он.

– Что, уже не такой самонадеянный? – с насмешкой поддела Клиа, – так слушай: чтобы враги не воспользовались слабостями, от них нужно избавиться.

– Ну и как я могу избавиться от сердца? – раздражённо уточнил Ник.

– Ты должен найти сосуд, – ровно произнесла Веланта, – тело, молодое и крепкое, что выдержит чужое сердце.

– Человека? Поместить сердце в другого человека? – удивлённо переспросил Николас, – это невозможно.

– Смотрите, как он заговорил, – рассмеялась Клиа, – я думала, для великого некроманта нет ничего невозможного? Ищи девчонку, Николас.

– Девчонку? – недоверчиво бросил некромант.

– В её имени будет тебе подсказка, – добавила Клиа, разглядывая серебряную нить, – если сумеешь найти её, станешь непобедим.

Ник замер и кивнул.

– Благодарю.

Клиа снова присела в реверансе, две другие же Норны не шелохнулись. Когда некромант торопливо покинул пещеру, размышляя о том, что только что узнал, Веланта покачала головой.

– Зачем ты так с ним?

Девочка пожала плечиками, а на её лице расползлась зловещая усмешка.

– Да брось. Это ведь забавно – наблюдать, как он изо всех сил ищет девушку, которой суждено принести ему смерть.

…Николас задумчиво распустил шнуровку на нижней рубахе и, поморщившись, коснулся пальцами шрама на груди. Никто не мог бы обвинить Ника в пренебрежении советами.

Много лет он искал ритуал, что описали ему Норны. Он уже не был тем самонадеянным молодым человеком. Эрон стал правителем, отличным стратегом и блестящим политиком. Николас же дни и ночи проводил за экспериментами. Он мог не спать, не есть и не выходить из замка сутками.

И, в конце концов, он сумел. В одной из книг, такой древней, что, казалось, она вот-вот рассыплется у него в руке, он нашёл ритуал обмена жизнью.

Глупцом Ник не был – он провёл десятки опытов с животными и людьми перед тем, как осмелиться на это самому. Но всё же он решился.

Послышались шаги, и вскоре дверь лаборатории приоткрылась.

Не оборачиваясь, Николас захлопнул книгу на массивном столе и повернулся.

Хоран коротко поклонился и бесстрашно осмотрелся. Ник уважал храбрость Хорана – мальчишка был ещё очень молод, не дойдя даже до третьего десятка. Его светлые волосы в беспорядке лежали на лбу, закрывая уши. Неподходящая причёска для воина.

Кажется, Хоран только что вернулся и поспешил доложить – он был в длинной льняной рубахе и кольчужной рубашке с кожаным поясом. Воины Николаса не нуждались в тяжёлых доспехах и кольчугах.

Хоран стоял во главе Гончих уже несколько лет, но с Ником они были знакомы гораздо дольше.

– Ну что, нашли что-нибудь? – без особой надежды спросил Николас, щелчком пальцев заставив книгу исчезнуть.

Хоран покачал головой.

– Мы обыскали все города и деревни, Ник. Но ты же и сам не знаешь, что искать, – чуть помедлив, признал он. С Николасом они были почти в дружеских отношениях, но открыто оспаривать решения некроманта Хоран не часто осмеливался.

– Прикажи оседлать коней. Поедешь со мной к Эрону, – бросил Ник и вышел, взмахом руки погасив разом все свечи.

========== –2– ==========

Эрон сидел на резном деревянном троне и барабанил пальцами по подлокотнику. Именно в этом положении Николас застал его, когда стража распахнула перед ним и Хораном массивные двери в тронный зал.

Эрон был старше Ника на четыре года. Он управлял княжеством уже без малого шестьдесят лет. С тех пор, как Николас встретился на болотах с тремя пряхами, прошло уже пятьдесят пять лет.

Князь, впрочем, выглядел не старше тридцати пяти – такие же чёрные, как у самого Ника, волосы и борода, поверх чёрного дублета – плащ, застёгнутый на золотую пряжку, на голове – корона. На пальце левой руке – отцовский перстень с зелёным камнем.

– Удивлён, что ты решил ответить на моё приглашение в этот раз, – вопреки собственным словам, удивлённым Эрон не выглядел. В последнее время он был постоянно раздражён, и только Николас и кое-кто из ближнего окружения, знали, в чём причина.

Уже несколько лет князь безуспешно добивался руки княжны Илоны, средней дочери князя Мирана из Визена.

Княжество Визен лежало у подножья гор, и о населяющих его существах ходили разные слухи, связанные с восходом полной луны, которую именно в горах было видно лучше всего.

– Ты позвал меня с какой-то целью? – лениво поинтересовался Николас, рассматривая зал. Витражные стёкла до самого пола заставляли свет дробиться на множество частей, и портреты, висящие на противоположной стене, казалось, скалятся и щурятся, в зависимости от положения солнца. На портретах были все предыдущие правители Хольцрина, от князя Владимира, первого, кто правил Хольцрином, после распада единого королевства, до отца Ника и Эрона, князя Тристана. Были здесь и княгини, хотя срок их правления ограничивался пятью-десятью годами. Дар некромантии, а соответственно, долгой жизни, передавался только по мужской линии.

– Двое моих Гончих погибли при вылазке во Флорвисс, – хмуро бросил Эрон, – следов гниения пока нет, но если не обработать тела в ближайшее время, они станут непригодны.

– Можно подумать, только я умею это делать, – саркастически поднял брови Николас, – или что, великому князю не пристало заниматься грязной работой?

Губы Эрона тронула едва заметная усмешка.

– Может, я просто хотел тебя видеть? – признал князь, – сколько мы уже с тобой не виделись, брат?

– Ты знаешь, у меня есть дела.

– Да, разумеется, выполнить пророчество Норн, – устало отмахнулся Эрон, – ты уже полвека пытаешься найти какую-то мифическую женщину. Она наверняка уже давно умерла от старости.

Ник рассерженно выдохнул. Конечно, это приходило ему в голову, и не раз, но если ритуал, который описали ему жрицы Судьбы, действительно существовал, то всё остальное тоже было правдой. И в каком-то из пяти княжеств Аралона существовала девушка, которая была способна подарить ему бессмертие.

– Ты не думал, что сам превращаешь свою жизнь в гонку за какой-то безумной идеей? – спросил Эрон, поднявшись с трона.

Николас вздохнул и оглянулся на Хорана. Тот понятливо поклонился и вышел.

– Этот мальчишка слишком хороший воин, чтобы служить тебе, – усмехнулся князь.

– Ближе к делу. У тебя есть предложения?

– У меня есть одна мысль, – Эрон отвернулся к окну, и его лицо приобрело зловещее выражение, – вчера ко мне с визитом наведывались послы из Вентроса. Среди них была женщина. Мне показалось, я узнал её магию. Ты знаешь, Вентрос – княжество ведьм и колдунов. Но та женщина, которую я заметил, была альвой.

– Альвы давно истреблены, ты ошибся. Просто сильная ведьма, наверное… Что хотели эти послы?

– Недавно в столице поймали убийцу семерых человек, колдуна. Они просили отдать его им, обещали, что он получит по заслугам.

– И что, ты его отдашь? Чем они тебе пригрозили? – заинтересовался Ник.

– Ничем. Они просили, а не угрожали. У них нет козырей против меня, едва ли они начнут войну из-за какого-то убийцы.

– И что, его повесили?

– Нет, завтра казнь, на городской площади. Если хочешь, приходи. Хотя вряд ли послы из Вентроса там будут.

Николас задумался. Альвы, бессмертные нестареющие ведьмы. Если бы их не истребили около двухсот лет назад, альва была бы идеальной кандидатурой для сосуда. Впрочем, Ник всерьёз сомневался, что у Эрона достаточно знаний и опыта в некромантии, чтобы различать магические потоки от обычных ведьм и альв.

***

Скарлетт рассерженно металась от одной стены к другой. Комната, которую им выделили в трактире, была тесной и грязной, практически лишённой всякой мебели, поэтому Виар любезно согласился спать на полу, хотя Скарлетт не оценила его щедрого жеста. Спать она не собиралась.

– Киннан ни в чём не виноват! – взвизгнула она, ударив кулаками в стену. От её рук по дереву расползались трещины; магия бурлила, повинуясь настроению хозяйки.

Лицо высокомерного и надменного князя Эрона всё ещё стояло перед глазами. Едва стража распахнула перед ними двери, и они вшестером вошли в тронный зал, Скарлетт поняла, что ничего у них не выйдет. Освободить Киннана не получится, а уж доказать его невиновность – и подавно.

– Я понимаю, Кора, что он невиновен, – миролюбиво сказал Виар. Он был самым спокойным из всех шестерых, поэтому, когда после неудачного визита к князю, Скарлетт захотела остаться на казнь, именно Виара оставили приглядывать за ней.

– Но ты не собираешься ничего делать! – с упрёком возразила девушка, раздражённо отбросив назад светлые волосы.

– А что мы можем сделать? Пойти войной на Хольцрин? На некромантов? Ты в своём уме, Кора?

Скарлетт рассерженно сощурилась и схватила с кровати плащ.

Виар не пытался её остановить, но поднялся, чтобы пойти с ней. Коре это было не нужно; она обернулась, и провела по воздуху раскрытой ладонью. Тут же Виар, дёрнувшись вперёд, упёрся в невидимую преграду.

– Подожди, Кора! – всерьёз встревожившись, попросил мужчина, – не надо! Ты нас всех подставишь!

Скарлетт постояла у дверей, застёгивая плащ у горла, поверх льняной нижней рубашки и верхнего синего платья, и, спрятав длинную косу под капюшоном, вышла.

Метнувшись к окну, Виар сквозь щель в ставнях разглядел, как сверкнула в темноте серебряная пряжка её плаща, и с досадой ударил руками в стену. Его магия была не настолько сильна, чтобы мгновенно разрушить преграду, созданную Корой, но Виар закатал рукава и терпеливо принялся за дело.

Скарлетт шла, всё сильнее углубляясь в узкие улицы столицы Хольцрина. Она не собиралась оставлять в беде своего лучшего друга и не надеялась, что Виар или даже сам князь Тирос сможет помочь.

Что произошло, и как Киннан умудрился вляпаться в эту истории с убийством кучи народа, Кора не понимала, но ничуть не сомневалась, что князю Эрону гораздо выгоднее просто повесить чужака, чем разбираться в том, что действительно произошло.

Тёмные улицы, кишащие крысами и воняющие нечистотами, подсказали Скарлетт, что она идёт в нужном направлении. Она повернула ещё раз, руководствуясь интуицией, и вышла к границе города. Луна висела высоко над замком – туда Кора и направлялась. В подземельях замка сейчас Киннан дожидался казни, и Скарлетт, сделав глубокий вдох, зашагала по травянистому склону. Ворота, разумеется, были закрыты, но план был рассчитан до мелочей, и к воротам девушка не пошла, обходя замок сбоку. Предварительно Скарлетт вырезала на коже руну невидимости и теперь не боялась, что стражники на стенах её заметят.

Подойдя к неприметному месту в стене, Кора достала небольшой мелок и, прикинув размеры, начертила им контур двери. Повинуясь прикосновению мела, контуры начали сиять. Едва нарисованная дверь замкнулась в прямоугольник, часть стены просто исчезла, и Скарлетт увидела пустынный внутренний двор замка.

Мел оттягивал руку, становясь тяжёлым, и Кора поняла, что начинает чувствовать слабость. Её магия была сильна, но далеко не всемогуща. Она отбирала силы и энергию, а сегодня Скарлетт уже использовала мощную магию уже не единожды.

Ей вдруг вспомнился внимательный взгляд князя Эрона. Неужели, он подозревает? Но она ведь молчала на протяжении всего разговора – она ведь женщина, и отнюдь не благородного происхождения. Её взяли с собой лишь потому, что Киннан был её лучшим другом, и княжна Мелания, её госпожа, уговорила отца.

Пересекая внутренний двор, Скарлетт понимала, что руну придётся убрать – с каждым шагом она выпивала всё больше сил, так что если не избавиться от заклятия невидимости, то она просто не дойдёт до темницы.

Кора достала нож, прикреплённый к поясу верхнего платья, и резким движением пересекла высеченную на коже руну. Слабость немного отступила, но Скарлетт теперь приходилось беспокоиться о том, как оставаться незамеченной.

К тому же, в темнице наверняка сидел кто-то из стражников, и не один. И времени оставалось не так много – через час провал в стене, очерченный мелом, исчезнет, и придётся делать новый, а сил на это у Скарлетт может не хватить.

Кора оказалась у стены замка – за ней были коридоры и переходы, княжеские покои, залы и темницы. Новый меловой контур замкнулся и впустил девушку внутрь, в длинную галерею, которая вела в обе стороны. В какую сторону идти, Скарлетт не знала и узнать собиралась самым распространённым из всех способов – наугад.

Она двинулась налево, подобрав подол нижней рубашки и верхнего платья.

Когда совсем рядом, за поворотом галереи, послышались громкие приближающиеся шаги, Кора была готова. Это было то, на что она и рассчитывала. Девушка вытянула вперёд руку и закрыла глаза, проговаривая про себя слова заклинания подчинения. При этом она не должна была видеть того, кто идёт, иначе заклинание подействует совсем не так, как ей требуется, и вместо того, чтобы просто подчиниться ей на несколько минут, а после всё забыть, он почувствует к Скарлетт необъяснимое расположение, которое будет длиться всю его жизнь.

Но когда тот, кто вышел из-за поворота, неожиданно налетел на неё – видимо, шёл слишком быстро или смотрел под ноги, а не вперёд – то от неожиданности Кора распахнула глаза и тут же встретилась с незнакомцем взглядом.

Мужчине было на вид лет двадцать шесть – русые волосы в неряшливой стрижке, лёгкая кольчужная рубашка с кожаным поясом, сапоги из дорогой кожи. Поверх кольчужной рубашки никакой туники с гербом – кто это мог быть, Скарлетт сказать не могла.

– Доброй ночи, – чуть удивлённо сказал мужчина, и Кора чуть не застонала. Он не стал похожим на загипнотизированного мышонка, тупо исполняющего любые приказы. Но и тревогу не забил и не вытащил оружие – а на поясе у него крепился короткий кинжал. Значит, заклятие сработало именно так, как девушка и боялась. Она не хотела разрушать ничью жизнь, против воли навязывая симпатию к незнакомой женщине. Но делать было нечего – время уходило, провал в стене мог закрыться раньше времени, так что нужно было всерьёз ускориться.

– Как мне пройти в темницу? – прямо спросила Скарлетт.

– Это не то место, куда стоит ходить, – усмехнулся мужчина.

– Слушай… как тебя зовут?

– Хоран, – без промедления ответил мужчина, – а тебя?

– Неважно. Быстро отведи меня в темницу, – твёрдо приказала Кора.

– Ладно, – Хоран пожал плечами и поманил её за собой туда, откуда только что пришёл.

Скарлетт выдохнула. Похоже, заклинание, хоть и криво, но работало.

========== –3– ==========

– Сюда, – Хоран мягко взял её за руку, и Кора увидела неприметный проход под лестницу.

– У тебя кровь, – мужчина увидел пересечённую руну на её руке; она кровоточила, хотя и не очень сильно.

– Не страшно, идём же! – поторопила Скарлетт.

Они спустились вниз по тёмной лестнице; только внизу слышалось потрескивание факелов и мужские голоса. Кора приложила палец к губам, и Хоран кивнул.

– Слушай, ты стой тут, хорошо? Обещаешь? – прошептала Скарлетт. Ей вовсе не хотелось, чтобы стражники внизу увидели Хорана и подумали, что они сообщники. Она и так порядочно подпортила ему жизнь этой ночью.

– Хорошо, обещаю, – мужчина улыбнулся, и Кора, натянув капюшон поглубже, спустилась.

За столом двое стражников, кажется, играли в кости и громко хохотали при каждом броске. Но увидев незнакомую фигуру в плаще, оба тут же вскочили и преградили ей путь.

– А ну стой, – угрожающе потребовал один из стражников, – кто ты такой? Покажи лицо.

Скарлетт, не мешкая, поднесла ладонь ко рту и сделала жест, будто сдувает что-то с ладони. Стражники переглянулись и, словно по команде, упали на пол. Сонное заклинание сработало идеально.

Внезапно сзади послышался удар, лязг и вскрик. Девушка резко обернулась. Третий стражник, который, видимо, до этого прятался в тени, с обнажённым мечом в руке, медленно сполз на пол. Над ним стоял Хоран. Поймав испуганный взгляд, мужчина виновато улыбнулся.

– Прости, я не сдержал обещания.

– Ты его убил? – с ужасом прошептала Кора, – ты с ним знаком?

– Нет, – пожал плечами Хоран, – но даже если и был бы, ради тебя я бы кого угодно убил.

– Ты даже имени моего не знаешь, – потерянно пробормотала Скарлетт, глядя, как он небрежно стирает кровь со своего клинка об одежду убитого стражника.

– Ну и что? А разве имя – главное в человеке?

Кора вздохнула. Оставалось только надеяться, что когда-нибудь у него это пройдёт.

Девушка осмотрелась и вполголоса позвала:

– Киннан!

Несколько секунд всё было тихо, а потом откуда-то из дальней камеры послышалась возня. Кора, не думая, что это может быть и не Кин, поспешила туда.

– Кора? – неверяще пробормотал мужчина, которого в темноте видно не было, но по голосу Скарлетт узнала своего лучшего друга.

– Слава Богу, Кин, – Кора снова вооружилась своим мелком и в этот раз обвела контуром крошечный участок вокруг замочной скважины. Когда там появилось отверстие, решётка распахнулась сама, издав жуткий, почти потусторонний скрежет.

Скарлетт, чуть не споткнувшись, прошла в тёмную камеру и обняла Киннана за пояс. Кину было уже больше тридцати, тогда как Коре – двадцать четыре.

– Ну и как ты попал в эту историю? – от Киннана ужасно пахло, но Скарлетт прижалась к нему только сильнее. Вспомнив, что ей предстоит, девушка чуть не передумала и не вытащила Кина из этой ужасной вонючей клетки с едва покрытым соломой полом.

– Пошли отсюда, ладно? – Киннан поморщился, – не хочу, чтобы ты тут стояла.

– Нет, нет, – Кора тяжело сглотнула и отстранилась, – если мы сейчас уйдём, то тебя будут искать.

– Ну и что? Если не уйдём, меня повесят! – резонно возразил мужчина и, осмотревшись, заметил стоявшего чуть поодаль Хорана. Киннан мгновенно отшатнулся от Скарлетт и дёрнулся вперёд.

– Кора…

– Кин, всё нормально, это Хоран, – Скарлетт подошла к другу и взяла его за руку.

– Я знаю, что это Хоран, – прошептал Киннан, – глава Гончих у брата князя, Кора!

Скарлетт резко обернулась и посмотрела на своего невольного помощника.

– Это правда? – испуганно спросила она, – ты главный стражник?

– Да, я глава отряда Гончих у Николаса, – ровно отозвался Хоран.

– Что ты с ним сделала? – прошептал Киннан, но Скарлетт только отмахнулась.

– Неважно, Кин. Сейчас самое главное – тебя отсюда вытащить.

Мужчина кивнул, и Скарлетт достала из-за пояса небольшой пузырёк, полный жуткого вида чёрной жидкости. Впрочем, наверняка на вкус это тоже был не эль.

– Вот, ты должен это выпить, – Кора протянула мужчине пузырёк. Киннан взял пузырёк и недоумённо покрутил. Он не был колдуном, и оттого дело только сильнее осложнялось. Ведьмы и колдуны не собирались заступаться за него, как за своего, а обычные люди не имели даже собственного княжества, чтобы что-то сделать.

– Это?.. – Кин перевёл взгляд с пузырька на лицо Скарлетт, – ладно, неважно.

Мужчина открыл пузырёк и выпил одним глотком. Кора прикусила губу. Зелье временной смерти, вот что было в пузырьке. План её был донельзя прост. Если все подумают, что Киннан умер, то закопают его на местном кладбище изгоев и больше никогда не вспомнят. Будут искать только того, кто пробрался в темницу и зачем-то убил преступника. Никто не подумает на его друзей – скорее на врагов, посчитают это личной местью и, в конце концов, закроют глаза.

Киннан покачнулся, немного испуганно посмотрел на Кору и медленно опустился на колени.

На глазах Скарлетт непроизвольно выступили слёзы, но она смахнула их левой рукой, правой держа друга за плечо.

– Всё будет хорошо, – шепнула она, когда Кин закрыл глаза и перестал дышать, и поцеловала его в лоб.

– И это был твой план? Убить его? – удивился Хоран, не высказав при этом никакого осуждения или враждебности.

– Да, – твёрдо ответила Скарлетт, поднялась с колен и отряхнула верхнее платье от сена, – идём отсюда.

Они с Хораном поднялись по лестнице, и Кора поняла, что ей тяжело идти. Мужчина без вопросов поддержал её за талию.

– Спасибо, – смутившись, буркнула она.

– Не за что, тебе ведь трудно подниматься.

Скарлетт вздохнула. Если бы это было настоящим – но вся эта забота, участие и помощь – ложь, фальшивые чувства, навязанные заклинанием. Ведь на самом деле этот человек – убийца, глава Гончих, самый приближенный к брату князя. Об этом Николасе ходили такие слухи, что даже днём волосы вставали дыбом. Даже если принять во внимание, что большая часть слухов обычно – чушь собачья, то и того, что оставалось, хватало, чтобы у слушателя появилось изрядное количество седых волос.

Наконец они вышли в галерею, и Кора увидела свой самодельный дверной проём, оставленный мелом.

– Послушай, Хоран, – они остановились у прохода, и Скарлетт взяла мужчину за руки, – никому не говори, что произошло, хорошо? Особенно своему хозяину.