Текст книги "Пленник императора (ЛП)"

Автор книги: Li Hua Yan Yu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Но Су Су поспешно оттолкнул его и сердито буркнул:

– Если так, вели слугам принести полотенце. Буду кусать его. Боль и правда адская, нет больше смысла это скрывать.

Он несколько раз судорожно вздохнул, но Ваньянь Сюй молчал и не сдвинулся с места. Потом изумленный Су И услышал слова императора, которые шли из самой глубины сердца:

– Су Су, знаешь, что? Если ты укусишь меня, я смогу разделить твою боль, и на душе у меня станет немного легче. Иначе… ты даже не представляешь, как сильно она болит, моя душа…

Су И вздохнул и слабо улыбнулся:

– Если я начну тебя кусать, каково будет мне? Только о себе и думаешь…

Не успел он договорить, как Ваньянь Сюй отчаянно вцепился себе в волосы.

– Нет, нет, Су Су! – вскричал он. – Ты просто не понимаешь… Ты не понимаешь, что я чувствую! Это ведь из-за меня у тебя нога сломана. Это я отдал тот приказ.

Су И хотел было возразить, но император зажал ему рот рукой.

– Дай мне закончить, – с болью сказал он. – Да, ты можешь привести тысячу доводов в пользу того, что я здесь ни при чем. Но что толку? В глубине души я прекрасно всё понимаю. Если бы я с самого начала не поддался порыву, если бы не судил опрометчиво, а дал себе труд во всем разобраться, – тогда, возможно, тебе не пришлось бы сейчас так страдать. Каждый раз, когда я об этом думаю, мне кажется, что мое сердце вырвали из груди и бросили в кипящее масло.

Су И тоже почувствовал, как мучительно сдавило грудь. Только подумать: этот властный и безжалостный правитель принимает его судьбу так близко к сердцу! Смутившись, Су И прильнул к супругу и прошептал:

– Я ведь сам на это пошел, сам решил спасти тех ученых мужей. Не думал ни о тебе, ни о Шу-эре, добровольно признался во всем. Ваньянь, это моя вина…

Руки императора крепко обхватили его за талию, и Су И услышал полный отчаяния голос:

– Чья бы ни была вина, а сердце мое рвется от боли. Оно истекает кровью, капля за каплей. Су Су, такая боль… Я больше не могу…

Су И долго молчал – и вдруг схватил императора за руку и сквозь слезы промолвил:

– Если… если только так можно облегчить твою ношу… как могу я не сделать этого для тебя? Ваньянь…

Он вонзил зубы в руку Ваньянь Сюя, и остальные слова так и остались невысказанными.

Глубокой ночью даже стены прекрасного Дворца Наслаждений не могли скрыть мучительную тоску двух любящих людей. И в этих муках, в этой боли два сердца бились как одно, связанные искренним и горячим чувством. Как сказал поэт:

«Рука в руке, глаза полны слезами,

такую боль не выразить словами»*.

Цзы Нун, которая давно уже тихонько всхлипывала в соседней комнате, вдруг услышала легкие торопливые шаги. Вбежала Цзы Янь и остановилась возле входа в опочивальню императрицы.

– Докладываю государю-императору! – провозгласила она. – Срочное донесение из пограничной крепости. Полковник Ю прибыл и ожидает ваших распоряжений.

Цзы Нун удивленно застыла на месте.

С тех пор как император перенес столицу Золотой империи в Доуянь, на земли бывшей Великой Ци, во всей стране воцарился мир. Ваньянь Сюй показал себя мудрым и милостивым правителем и сумел завоевать сердца подданных. Государство достигло небывалого процветания, стало сильным и могущественным, как никогда прежде. Откуда взяться вестям о войне – в такое-то время?

Пока Цзы Нун терялась в догадках, занавес на дверях приподнялся, и из опочивальни вышел Ваньянь Сюй.

– Отведи полковника в приемную, – велел он. – Мы немедленно его выслушаем. – Затем император обернулся к супругу и спросил: – Су Су… хочешь пойти со мной?

Ваньянь Сюй всегда понимал, что Су И не по нраву его нынешний статус императрицы, и намеренно задал этот вопрос, чтобы подчеркнуть свое уважение к нему как к бывшему генералу и полководцу. Кроме того, хотя Су И, измученный болью, нуждался в отдыхе, вести с полей сражений могли бы ненадолго отвлечь его и заставить забыть о собственных тяготах. И всё же император не знал, как отзовется на его предложение сам Су И.

94.

Что же до Су И, то он долго медлил в нерешительности. Да, ему хотелось услышать донесение из первых уст. В конце концов, он несколько лет водил в бой войска, жил в пограничной крепости, в поте лица ковал свои победы. Мало того, дело касалось и простого народа, населяющего те дальние рубежи. Однако Су И давно уже не был генералом и понимал, что если он станет сопровождать императора на подобные аудиенции, это может вызвать возмущение придворных. Именно поэтому он и колебался.

Ваньянь Сюй, казалось, видел его мысли насквозь.

– Цзы Нун, Цзы Янь, помогите Су Су подняться, – с улыбкой велел император. – Он пойдет со мной.

С этими словами Ваньянь Сюй направился к выходу, а две служанки тотчас бросились к Су Су, чтобы исполнить приказ.

***

Оказалось, всё дело в маленькой стране Сяолин, западном соседе Золотой империи. Там с некоторых пор стали замечать, что народ по другую сторону границы живет в достатке и процветании, поскольку император Ваньянь Сюй значительно снизил налоги. Преисполнившись зависти, жители Сяолина принялись лелеять враждебные замыслы. Войска нанесли неожиданный удар, рассчитывая сходу захватить несколько укрепленных городов и без помех заняться грабежом прилегающих земель. Им и в голову не приходило, что Ваньянь Сюй придает обороне своей империи первостепенное значение. Пусть гарнизоны на границе не отличались числом, зато брали умением: это были совсем не те горе-вояки, что во времена Великой Ци – как говорят, солдаты-креветки да генералы-крабы**. Поэтому планы захватчиков благополучно провалились. Правитель Сяолина, человек самоуверенный и безрассудный, получив отпор, взъярился пуще прежнего. В расчете на то, что его подданные – по большей части отчаянные храбрецы, мастера боевых искусств, он не придумал ничего лучше, чем в открытую объявить Золотой империи войну. Именно поэтому командующий пограничными войсками отправил своего заместителя в столицу со срочным донесением и просьбой о подкреплении.

Выслушав доклад, Ваньянь Сюй пренебрежительно хмыкнул:

– Да что они о себе возомнили? Какая-то мелкая кучка дикарей. Надумали бросить вызов моей империи, всей Поднебесной! – Он на время погрузился в размышления, а затем обратился к Су И за советом: – Как, по-твоему, следует теперь действовать? У Нас уже имеются кое-какие соображения на этот счет, но прежде Нам хотелось бы выслушать твое мнение.

Император говорил серьезно и многозначительно, давая всем понять, что Су И для него не какой-нибудь наложник из гарема, а близкий друг и доверенный советник.

От Су И не укрылись намерения Ваньянь Сюя, и на сердце у него потеплело. Император настолько доверял ему, проявлял такую заботу… Если бы Су И продолжал из-за мелочных опасений оставаться в тени, это было бы и неразумно, и недостойно искренних чувств, которые питал к нему Ваньянь Сюй. Поэтому Су И так же серьезно и прямо ответил императору:

– Сяолин – страна маленькая, однако ее населяют племена кочевников. Эти люди преклоняются перед грубой силой и питают страсть к воинскому искусству. Такого противника не стоит недооценивать. Когда моя армия стояла на границе, до нас доходили вести об их набегах на мирные поселения. Но в то время мне приходилось постоянно быть начеку, чтобы отразить нападение со стороны Цзинь Ляо, поэтому я не мог отрядить воинов для защиты местных жителей. Но и кочевники прекрасно знали о силах моей армии и не осмеливались вступить в настоящий бой, понимая, что получат достойный отпор. Теперь же они необдуманно двинули войска в серьезный поход и тем самым допустили ошибку, но всё же нам не стоит относиться к этой угрозе легкомысленно. Необходимо отправить к границе армию под командованием опытного полководца, чтобы самим атаковать захватчиков и нанести им сокрушительный удар. В противном случае эти сяолинские кочевники, которым лишь бы грабить да убивать, будут вечно тревожить наши границы.

Как только он закончил говорить, Ваньянь Сюй кивнул:

– Мы полностью разделяем твое мнение.

Су И не удержался и вздохнул:

– Только вот… Увы, генерал Юй Цан покончил с собой. Кто же теперь поведет войско?

И тут Ваньянь Сюй искренне расхохотался:

– Су Су, ты слишком невысокого мнения о Нас. Неужели ты думаешь, что в Золотой империи, кроме Юй Цана, не найдется ни одного умелого полководца, которому можно поручить командование? Не забывай, что народ Цзинь Ляо – тоже в прошлом народ кочевников и воинов. Мы все выросли в седле.

Император поднялся с трона и сделал круг по залу. Вдруг он повернулся к Су Су и заключил его в объятия.

– Давай-ка немного отдохнем, – предложил он. – Есть у меня на примете один толковый полководец. Завтра на утренней аудиенции я представлю его министрам на рассмотрение.

Су И собрался возразить, что война – не время отдыхать, но Ваньянь Сюй довольно улыбался, словно уже всё решил. Подхватив супруга на руки, император понес его обратно во Дворец Наслаждений. Уже занималась заря, дворцовые евнухи и служанки деловито сновали по тропинкам сада, везде кипела работа. Су И сгорал от стыда, но, как назло, поблизости не нашлось даже подходящей ямы, куда он мог бы провалиться.

К тому времени, как они вернулись во Дворец Наслаждений, Су И совсем позабыл о боли в ноге. Он пылал негодованием, и его уже не смущали ни вопросы статуса, ни вопросы вмешательства в государственные дела. Возмущенно сверкая глазами, он устроил Ваньянь Сюю крепкий разнос, не скупясь на упреки вроде «пока ты тут лентяя празднуешь, враг не дремлет». Император покорно терпел несправедливые нападки, понимая, что боль в ноге еще не отпустила Су Су. Вместо того чтобы сказать веское слово в свою защиту, Ваньянь Сюй, запинаясь, бормотал что-то маловразумительное, радуясь про себя, что супруг хотя бы так может отвлечься от невыносимой боли. Ради этого он бы даже на коленях на стиральной доске постоял***.

***

Каждый день Ваньянь Ся приходил к Су И, чтобы нанести на его ногу целебную мазь. То ли боль постепенно притупилась, то ли Су И к ней просто привык, но терпеть становилось всё легче и легче. На десятый день Ваньянь Ся осмотрел своего пациента, и на лице второго принца впервые появилась облегченная улыбка.

– На мой взгляд, с твоей ногой всё в порядке, – сказал он. – Теперь тебе нужно как можно больше ходить, чтобы разминать ногу, и тогда через несколько дней ты вновь станешь прежним бравым генералом, который одержал на поле боя сто побед.

Но Су И с горечью рассмеялся:

– И охота тебе надо мной шутки шутить! Разве не знаешь пословицу – «Кто переступил порог богатого дома, тот погрузился в морские глубины»? Что уж говорить про императорский дворец! Да, когда-то я вел солдат на поле боя, когда-то я мог вольно ходить по земле – но те времена давно в прошлом. Теперь я об этом даже мечтать не смею.

Ваньянь Ся увидел, что Су И глубоко опечален, и сам горько вздохнул. Потом решил переменить тему разговора:

– Честно говоря, я и не ожидал, что ты сумеешь вытерпеть такую боль. Кстати, в последние дни только и слышно, что на границе идет война. Не знаешь, каково положение дел?

Су И покачал головой:

– Я и сам теряюсь в догадках. Ваньянь Сюй, похоже, четко представляет себе бамбук, осталось только нарисовать картину. Но вести о победе ко мне не спешат. Когда я задаю вопросы, он умело уводит разговор в сторону. Если же настаиваю всерьез, он знай себе твердит: «Всё идет по плану, всё идет по плану…» Увы, даже не представляю, о чем он думает! Если буду приставать с расспросами, люди снова скажут, что я вмешиваюсь в дела государства. Но, если молчать, уже сил нет терпеть…

Тут Ваньянь Ся не выдержал и рассмеялся, не дав ему закончить:

– Твое сердце вечно болит за всех и каждого в Поднебесной! Ни к чему так сильно бояться, что люди скажут о твоем вмешательстве в управление страной. Семейные дела императора – это тоже дела государства. Кроме того, мой брат-император вовсе не хочет ограничивать твою жизнь стенами гарема. Уверен, он питает к тебе самое искреннее уважение.

Пока они так разговаривали, в покои вошел Ваньянь Сюй. Второй принц понимал, что его брат-император желает, чтобы он поскорее удалился, поэтому поспешил встать и попрощаться со своим пациентом:

– Мне пора. У меня еще много дел. Не забывай побольше ходить, укреплять мышцы. Только не утомляйся чересчур. Во всем нужно знать меру.

С этими словами он быстро покинул покои императрицы, а император тут же подошел и подхватил Су И на руки. Но в каких заоблачных далях витали мысли Ваньянь Сюя, его супруг понять не мог. На лице императора была написана столь глубокая задумчивость, что, глядя на него, Су И совершенно растерялся.

95.

Ваньянь Сюй долго молчал, потом лицо его осветила улыбка.

– Значит, лекарство тебе больше не требуется? – воскликнул он.

Су И покачал головой:

– Ся-эр сказал, что лечение прошло успешно, теперь нужно только побольше ходить, чтобы разминать ногу. – Затем он поинтересовался: – А как идут дела на границе? Какие бы ни были вести – хорошие или дурные, – лучше расскажи мне всё, я не в силах унять тревогу. Особенно беспокоюсь за судьбу мирных жителей.

Император снова улыбнулся:

– Раз уж ты принимаешь эту войну так близко к сердцу, почему бы тебе самому не поехать и не посмотреть?

Услышав его слова, Су И изумленно распахнул глаза и невольно ахнул:

– Что ты говоришь? Ваньянь Сюй, ты хоть понимаешь, что ты такое говоришь?

Император обнял супруга, не переставая улыбаться:

– Конечно, Мы хорошо понимаем, что Мы говорим. Су Су, неужели ты не тоскуешь по бескрайним пустынным просторам? По бесконечным пескам, которые ты пять лет поливал своим потом и кровью и готов был защищать даже ценой собственной жизни? – Он мягко разжал напряженные пальцы Су И, которыми тот вцепился в его одежду, и голосом, полным искренней теплоты, продолжил: – Знаю, ты по ним скучаешь. Твоя жизнь не должна медленно угасать в гареме, в этой золотой клетке, – хотя ты моя императрица, и так будет всегда, до скончания века. Но для меня ты не только возлюбленный супруг. Я хочу, чтобы ты был моей правой рукой. В трудные времена ты должен становиться для меня надежной опорой. Мы будем вместе шутить, смеяться, обсуждать военную стратегию и тактику, при свете фонарей будем устраивать поединки на мечах. Мы вдвоем создадим наш мир, приведем эту страну к счастью и процветанию. Только такая жизнь тебя достойна, ты согласен, мой Су Су?

Потрясенный Су И не знал, что и сказать. Каждое слово императора заставляло сердце взволнованно стучать, затрагивало самые глубокие, самые сокровенные струны души. Су И устремил взгляд на сияющего супруга, понимая, что никакие сладкие речи не в силах передать, какой живой отклик рождают слова императора в его сердце, не в силах выразить полную меру его признательности. Он и помыслить не мог, что после плена, после гибели родной империи, после императорского гарема снова получит возможность применить свои умения и таланты на благо народа и страны.

Глядя в изумленное лицо Су И, Ваньянь Сюй рассмеялся и добавил:

– Что такое, Су Су? Хочешь, чтобы Мы пожаловали тебе звание главнокомандующего? Или лучше – Верховного главнокомандующего всех войск Поднебесной?

Тут Су И вскочил на ноги и, серьезно глядя императору в лицо, сказал:

– Если ты и в самом деле позволишь Су И вернуться на поле боя, ему достаточно будет звания простого солдата.

Ваньянь Сюй тоже поднялся, чтобы поддержать супруга под руку.

– Эй, потише, потише! – встревоженно повторял он. – Твоя нога еще не совсем здорова. Только посмотри – ты же совсем о себе не заботишься. Прежде чем отправляться в военный поход, нужно полностью восстановить силы. Кроме того, я не только хочу, чтобы ты снова побывал в знакомых местах, я намерен самолично принять участие в этой войне. К отъезду необходимо как следует подготовиться, наберись терпения!

Су И пережил новое потрясение.

– Сколько же дней на это уйдет? – воскликнул он. – И останется ли для нас еще дело на поле битвы? Ты ведь утверждал, что у тебя множество искусных полководцев.

Ваньянь Сюй усмехнулся:

– Да, есть у меня один исключительно талантливый полководец, но ты и сам понимаешь: в Сяолине тоже хватает умников да храбрецов. Их правитель поспешил ввязаться в войну и втянул в нее множество диких кочевых племен. В этой войне не так легко будет вырвать победу. Но не беспокойся: хотя угроза довольно серьезная, враг ни шагу не ступит за дозволенный рубеж и не проникнет слишком далеко вглубь страны. Поэтому простым людям, жителям тех мест, нечего опасаться. Твоя же главная задача – твердо встать на обе ноги, только тогда мы сможем тронуться в путь. – Вдруг императору в голову пришла какая-то мысль, и он тут же воодушевился: – Су Су, Ся-эр ведь сказал, что тебе нужно побольше ходить? Давай-ка я составлю тебе компанию!

– У тебя же столько важных дел, – запротестовал Су И, – разве подобает тебе попусту тратить время на всякие пустяки? Для этого есть Цзы Нун…

Но не успел он договорить, как Ваньянь Сюй вскочил сам, помог ему подняться и жизнерадостно рассмеялся:

– Ничего, неотложных дел у меня пока что нет. Идем, я буду поддерживать тебя, и мы немного прогуляемся.

Су И ничего не оставалось, кроме как опереться на его руку и медленно двинуться вперед. Поначалу в ноге еще чувствовалась боль, но потом стало намного легче. Хотя Ваньянь Сюй был рядом и поддерживал супруга, сам император волновался едва ли не больше, чем Су И. Хотя день выдался холодный, на лбу Ваньянь Сюя от напряжения выступили капельки пота, и он непрестанно увещевал супруга:

– Не спеши, не спеши… Эй, не стоит так высоко поднимать ногу!.. Вот… так уже лучше…

***

По садовой тропинке возле роскошного Дворца Наслаждений медленно шагали двое мужчин – шагали, держась друг за друга, плечом к плечу. Четыре доверенные служанки – Цзы Нун, Цзы Янь, Цзы Нань и Цзы Лю – смотрели на них из окна второго этажа, растроганные до глубины души. То и дело до девушек доносился негромкий голос:

– Су Су, завтра я вернусь пораньше с утренней аудиенции. Ты подожди меня, я помогу тебе расчесать волосы… Кстати, тот десерт, который тебе так понравился третьего дня… Я велел передать на императорскую кухню, чтобы сегодня приготовили такой же. Лучше всего съесть его, пока он еще горячий… Тебе еще нужно пить тот укрепляющий отвар, верно? Да, я знаю, ты его терпеть не можешь, но придется сделать над собой усилие. За последние полгода ты перенес столько лишений, теперь следует восстановить подорванные силы. Если ты не станешь его пить, как я смогу быть спокойным за твое здоровье?..

Эти слова, полные искренней теплоты, подхватывал и уносил вдаль холодный зимний ветер, но на солнечной стороне сада из-под земли уже начали пробиваться первые нежно-зеленые травинки. Над бескрайней, укрытой снегами страной повеяло легким дыханием весны.

_____

* Строка из самого известного стихотворения Лю Юна (987—1053), название которого можно перевести как «Звенят капли дождя». До наших дней сохранилось около двухсот стихотворений Лю Юна, больше, чем от других поэтов – его современников, и большинство из них написаны для исполнения в виде песен на известные мелодии. В том числе и «Звенят капли дождя», где описано расставание героя, который вынужден уехать в далекие края, со своей возлюбленной.

** Солдаты-креветки и генералы-крабы – мифологическое воинство царя драконов Лун-вана, хозяина водной стихии. Это выражение стало обозначать многочисленную, но бестолковую армию: во многих легендах и классических романах (в том числе «Путешествие на Запад» У Чэнъэня) эти крабы и креветки пугаются и в ужасе прячутся при первых признаках опасности и совершенно не способны защитить своего хозяина Лун-вана.

*** Стиральная доска с глубокой древности использовалась не только для стирки белья, но и для наказания провинившихся домочадцев. И до сих пор в Китае это традиционное наказание для непослушных детей и провинившихся жен и мужей. Стандартное время стояния на коленях – около 4 часов.

_____

На этом основная часть истории императора и его пленника закончена. Будут еще две экстры.

Комментарий к 93-95

Две песенные версии “Звенят капли дождя”:

https://www.youtube.com/watch?v=nlzi2MCH2RM

https://www.youtube.com/watch?v=XPExxGcg1zI

========== Экстра 1. Отдам «Трон дракона» в хорошие руки ==========

Комментарий к Экстра 1. Отдам «Трон дракона» в хорошие руки

Основной жанр этой экстры – юмор, местами переходящий в легкий стеб.)

Итак, все недоразумения между Ваньянь Сюем и Су И благополучно разрешились, их исконная вражда и взаимные обиды бесследно канули в прошлое. После того как они разделили жизнь и смерть на поле битвы и вместе прошли через тяготы войны, их чувства друг к другу становились всё глубже день ото дня. Супруги не желали расставаться ни на миг, неразделимые как инь и ян. Когда император созывал министров двора для обсуждения вопросов политики, по его настоянию Су И занимал место рядом с ним – только тогда на душе Ваньянь Сюя воцарялся покой. Поначалу министров это возмущало, хотя они и скрывали недовольство, но вскоре стало ясно, что Су И главным образом прислушивается к дискуссиям, но сам крайне редко вмешивается в государственные дела. Правда, когда он всё же вставлял словечко, его суждения были исключительно глубокими, проницательными и обоснованными, поэтому чиновники волей-неволей признавали их убедительность.

Недовольство министров постепенно сошло на нет, и со временем стало привычным делом в открытую обращаться к Су И в тех случаях, когда император, по мнению придворных, выносил несправедливое решение. Императрице мало-помалу удалось завоевать симпатии не только министров, но и наложниц гарема, и с каждым днем уважение к Су И росло, пока в сердцах подданных Золотой империи он, наконец, не встал вровень с самим Сыном Неба.

Но двух человек всё это заметно огорчало. И кто бы вы думали эти двое такие? Конечно же, это отец-император и сын-наследник, стоящие превыше всех в Поднебесной.

Ваньянь Шу печалился всё горше, поскольку его отец-император безраздельно завладел вниманием матушки-императрицы, даже требовал, чтобы Су И постоянно присутствовал на утренних аудиенциях. Что же касается Ваньянь Сюя, он с растущим недовольством замечал, что вниманием возлюбленного супруга безраздельно завладели придворные – Су И приходилось день-деньской отвечать на вопросы, выслушивать жалобы и давать советы.

«Отец-император переходит все границы, – негодовал про себя Ваньянь Шу. – Даже если матушка-императрица – его супруг, это не повод таскать его за собой как на привязи. Су И должен и мне уделять хоть немного внимания, он же всё-таки моя матушка, в конце-то концов. А у него теперь не хватает времени даже задания проверять. Отец-император – словно волк-одиночка: скалит зубы и не желает делиться добычей».

Ваньянь Сюй тоже постоянно пребывал в мрачном расположении духа. «Видит Небо, – мысленно возмущался он, – с тех пор как министры узнали подлинную натуру Су И, они так и вьются вокруг него, как надоедливые мухи, а стоит отогнать – возвращаются вновь». Всё меньше времени ему удавалось проводить со своим Су Су, да еще приходилось соперничать за него с собственным сыном и наследником. И чаще всего – проигрывать.

В общем, каждый искренне считал, что Су И именно его обделяет вниманием, и эта подковерная борьба со временем становилась явной и всё более ожесточенной.

Хотя Ваньянь Сюй и был императором Поднебесной, он не имел власти над собственным сыном, к тому же вдовствующая императрица неизменно поддерживала любимого внука. С другой стороны, и министры не слишком-то считались с желаниями своего императора; делая вид, что не понимают намеков, они по любому поводу стремились увидеться с императрицей и занимали Су И бесконечными разговорами. У Ваньянь Сюя так и чесались руки приговорить всех этих просителей к мучительной казни, но, памятуя о том, что его возлюбленный супруг слишком рассудителен и справедлив и не допустит подобного самоуправства, император не поддавался кровожадным порывам.

Но ведь он сам предложил Су И присутствовать на утренних аудиенциях, и, если теперь запретить придворным видеться с императрицей, это породит новые толки и кривотолки. Каждый раз, думая об этом, Ваньянь Сюй приходил в ярость. Он никак не предполагал, что окажется настолько глуп и уронит камень на собственную ногу.

Не в силах ни справиться с внутренними терзаниями, ни изменить внешние обстоятельства и видя, что с каждым днем положение лишь ухудшается, Ваньянь Сюй погрузился в горькие размышления. Наконец, он твердо решил избавить возлюбленного супруга от окружения, в котором все эти волки, черви, тигры и пантеры так и норовят разорвать его на части. Теперь Су И будет принадлежать только ему, своему супругу, и они вместе отправятся путешествовать по горам и лесам, счастливые и свободные. Но был лишь один способ осуществить его мечту: отдать «Трон дракона» в хорошие руки.

***

В тот день Ваньянь Сюй старательно изображал доброго папочку. Он приказал императорским поварам приготовить целую гору любимых закусок наследника, затем пригласил к себе Ваньянь Ся и Су И, заранее приготовив убедительную и глубокомысленную речь в надежде, что они помогут уговорить Ваньянь Шу занять императорский трон.

Су И скромно устроился в сторонке, не подозревая о намерениях супруга, но заметил, что время от времени на губах Ваньянь Сюя мелькает странная улыбка.

– Ваньянь, что это ты задумал? – с беспокойством спросил Су И. – Вынужден тебе напомнить, что Шу-эр – твой сын, твоя плоть и кровь. Если попытаешься причинить ему вред, используя меня как предлог, я тебе этого не прощу.

Император заключил супруга в объятия и улыбнулся:

– Чего ты испугался? Я и сам знаю, что он моя плоть и кровь. Тут не о чем беспокоиться, а послал я за ним потому, что хочу передать ему свой трон. После этого мы с тобой со спокойной душой отправимся бродить по просторам Золотой империи. – Он наклонился и приласкал губами мочку уха возлюбленного супруга. – Су Су, разве мои замыслы тебе не по вкусу? Неужели ты не хочешь провести всё свое время на этом свете только со мной?

Су И взглянул на него и тоже невольно улыбнулся. Взяв Ваньянь Сюя за руку, он ответил:

– Эх, ты! Я прекрасно знаю, что ты уже всё решил. – Он посмотрел в окно, потом снова перевел на Ваньянь Сюя внимательный взгляд и вздохнул. – К чему задавать такие вопросы? Или ты не знаешь, как давно я ждал этого дня? Я лишь не хотел отрывать тебя от государственных дел, ведь тебе пришлось немало потрудиться, чтобы народ мог жить в мире и процветании…

Но Ваньянь Сюй не дал супругу закончить – просто закрыл ему рот рукой.

– Я всё продумал, – рассмеялся он. – Шу-эр уже подрос, у него быстрый и изобретательный ум, так что пора ему научиться брать на себя ответственность за всю Поднебесную. А про народ лучше лишний раз при мне не вспоминай, я и так знаю, что в твоем сердце он на первом месте, а я – только на втором, поэтому не желаю ничего о нем слышать!

– Никогда не встречал такого государя, как ты, который ревнует к собственному народу, – улыбнулся Су И. – Я же только ради тебя так пекусь о судьбах твоих подданных.

Услышав эти слова, император просиял.

– Как же приятно знать, что всё это только ради меня! – воскликнул он. Потом наклонился, поцеловал Су И в висок и прошептал ему на ухо: – Су Су, мне очень нравится, когда ты говоришь такие слова! О-хо-хо, как же приятно! Можешь считать, что я только о себе и думаю, но, пожалуйста, в будущем говори их почаще!

Не дожидаясь ответа, он прижал возлюбленного супруга к груди и поцеловал его розовые и нежные, как лепестки, губы. Он не сдерживал чувств и, наслаждаясь ласками, совсем забылся. Но тут от двери раздалось покашливание, и недовольный голос произнес:

– Ты же пригласил на угощение меня, а сам, я смотрю, уже угощаешься вовсю!

На пороге появился Ваньянь Шу с перекошенным от зависти лицом; рядом с наследником шел Ваньянь Ся и сдержанно улыбался.

Это была обычная манера поведения императора – он вечно пытался урвать лакомый кусочек в любой удобный и неудобный момент. Однако в душе Су И не мог не признать, что испытывает неподдельное удовольствие. К сожалению, Ваньянь Сюй совершенно не задумывался, всегда ли его выходки уместны. И каждый раз, когда за пределами опочивальни он загорался желанием и тянул жадные руки к угощению, влюбленная парочка непременно попадалась кому-нибудь на глаза. В прошлый раз на горячем их поймала сама вдовствующая императрица. Су И, хотя и не был ни в чем виноват, не знал, куда провалиться от жгучего стыда.

Увы, его настойчивый и самоуверенный супруг урок не усвоил, и вот их снова застукали на месте преступления – на этот раз наследник Шу. Су И в ярости оттолкнул руки императора, обвившие его талию. Он смущенно потупил взгляд, не в силах сохранять горделивое достоинство, как приличествует матушке-императрице. Теперь Ваньянь Сюй мог не надеяться, что Су И поддержит его в разговоре с сыном.

Однако способность императора сохранять хладнокровие оставалась непревзойденной. Проще говоря, он был гораздо более толстокожим, чем его супруг. Даже под градом язвительных насмешек наследника в лице Ваньянь Сюя не дрогнул ни один мускул; напротив, он приосанился, как и подобает настоящему государю. Он уселся сам и указал гостям на места напротив:

– Вы можете присесть, Нам нужно кое-что с вами обсудить.

Как только Ваньянь Шу услышал его слова, он тут же воскликнул:

– Дядя, ну вот, видишь? Я сразу сказал, что всё это угощение – просто для отвода глаз. Но ты всё равно настаивал, чтобы мы пришли.

Ваньянь Сюй скривился. Неужели собственный сын так низко его ставит? Император откашлялся и постарался вернуть себе родительский авторитет. Ударив кулаком по столу, он вскричал:

– Ты, бессовестный мальчишка! Как ты смеешь такое говорить? Что значит «для отвода глаз»? Мы – твой отец-император, или ты забыл?

Ваньянь Шу фыркнул в ответ:

– Да уж, ты мой отец-император – мой отец-император, который только и знает, что похищать у меня матушку-императрицу!

Тут на помощь супругу поспешил Су Су и попытался вразумить непочтительного наследника:

– Шу-эр, не говори так со своим отцом-императором, он же тебя очень любит… Ты…

Но Ваньянь Шу не дослушал. Закрыв лицо рукавом, он зарыдал в голос:

– А-а-а! Дядя, я же говорил, что матушка-императрица примет сторону отца-императора! Ох, у меня есть жалоба, но к кому идти за справедливостью? А-а-а!

Ваньянь Сюй и Су И обменялись взглядами и резко вздохнули. В глубине души оба оценили стратегию наследника – преувеличивать обиды и выставлять напоказ добродетели. Маленький бесенок становился всё более несносным, и теперь даже Су И не удавалось держать его в узде.