Текст книги "Пленник императора (ЛП)"

Автор книги: Li Hua Yan Yu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

Су И кивнул.

– Благодарю за предупреждение. Непременно буду осторожен.

Про себя же он подумал: «Я уроженец Великой Ци, да к тому же пленный генерал – и уже по этим двум причинам не гожусь на роль императрицы. Конечно, барышня Цзы Янь опасается, что Ваньянь Сюй попадет под мое дурное влияние, так что ее недовольство можно понять. Если она задумает избавиться от меня – вот и отлично! Так я смогу сбросить с себя нелепую личину императрицы. Ради этого я без колебаний расстанусь с жизнью и буду от души благодарен решительной девушке».

Однако Су И ни словом не обмолвился о своих истинных чувствах и в сопровождении Цзы Нун молча возвратился к себе. Что же касается Цзы Лю, она отправилась снова прислуживать императору.

В покоях ожидали несколько наложниц – они собрались, чтобы засвидетельствовать императрице свое почтение. Как только Су И вошел, лица их просияли улыбками.

– Нам следовало явиться раньше, – затараторили девушки. – Однако Его Величество наверняка всю ночь напролет оказывал молодому господину страстные знаки внимания. Мы подумали: едва ли молодой господин этим утром встанет с петухами. Вот почему пришли только теперь. Что до государя-императора, никакими словами не описать, как сильно он привязан к молодому господину! Еще ни свет ни заря он отправил слугу к вдовствующей императрице и велел передать: молодой господин, мол, так утомился, что сегодня не сможет прийти, чтобы выразить ей надлежащее почтение. Мы в то время как раз были у вдовствующей императрицы и, услышав эту весть, сразу уговорились прийти сюда и справиться о здоровье молодого господина.

Су И почувствовал, как сердце сдавил огромный камень, а в горле застрял ком, который ни выплюнуть, ни проглотить. От горького стыда хотелось провалиться на месте. Увидев сконфуженное лицо молодого господина, наложницы перестали над ним подтрунивать и принялись делиться свежими сплетнями.

Вдруг за окном раздался голос:

– Матушка-императрица уже проснулась? Ваш почтительный сын и верноподданный прибыл, чтобы самолично засвидетельствовать вам свое глубокое уважение, вот как!

Су И так разозлился, что ему захотелось кого-нибудь укусить, ну а наложницы, едва заслышав этот голос, все как одна побледнели от ужаса и вскочили на ноги. Судя по их виду, они только и мечтали забиться поглубже в какую-нибудь нору или щель.

«Похоже, мелкий бесенок своими насмешками заставляет трястись от страха весь дворец, – думал Су И. – Что ж, если он и меня ставит на одну доску с наложницами, эта ошибка ему дорого обойдется. Ваньянь Сюй не изволит заниматься воспитанием собственного сына – значит, воспользуюсь случаем, чтобы преподать наследнику империи Цзинь Ляо незабываемый урок. Пусть наконец узнает, как полагается себя вести!»

В этот миг сияющий от восторга Ваньянь Шу вихрем ворвался в покои императрицы. Увидев перепуганных наложниц, он до самых ушей расплылся в улыбке и громко заявил:

– Ага, и матушки-наложницы тоже здесь! Целая компания в сборе, можно подумать, вы все личные приглашения получили! – С этими словами мальчишка обвел девушек дерзким взглядом, одну за другой. – А где госпожа Инь? Почему это она не сочла нужным явиться? Не слишком ли задрала нос? Ладно, умолчим о том, что она лишилась расположения моего отца-императора. В любом случае кто она – и кто императрица? М-м-м, это же оскорбление величества, какой возмутительный проступок! – Наследник повернулся к Су И: – Не серчайте, матушка-императрица, я тотчас же велю привести сюда наложницу Инь, чтобы вы могли обрушить на нее свой гнев! – И Ваньянь Шу направился к двери.

Су И пренебрежительно хмыкнул.

– Постой-ка, не спеши! – остановил он сорванца. – Хочу задать тебе один вопрос. Ты для чего сюда пришел?

Ваньянь Шу вытаращился на него во все глаза, словно поражаясь, как Су И мог сказать такую вопиющую глупость.

– Для чего? – переспросил он. – Неужели матушка-императрица не понимает? Конечно, для того, чтобы засвидетельствовать свое почтение.

Су И кивнул.

– Тогда позволь поблагодарить тебя за то, что потрудился прийти, не запамятовал. Ну а теперь можешь возвращаться к себе, у тебя ведь тоже дел хватает. Не стоит денно и нощно взваливать на себя еще и мои заботы.

Не успел он договорить, как Ваньянь Шу воодушевился и ринулся в атаку:

– Матушка-императрица не совсем правильно поняла мои слова. Я пришел не только для того, чтобы с почтением склониться перед вами, но и чтобы выслушать ваши мудрые поучения. Вы же теперь Мать Нации, а я наследник престола, это ваш прямой долг – просвещать и наставлять меня на верный путь.

«Надумал выставить вон? Э, нет, от меня так легко не отделаешься!» – добавил озорник про себя, мысленно потирая руки в предвкушении легкой победы.

Однако его противник только и ждал, когда он произнесет эти слова. Бросив взгляд на трясущихся от страха наложниц, Су И заявил:

– Можете возвращаться к себе. Я намерен всерьез заняться наставлением наследника Шу на верный путь.

Он поднялся, и широкая улыбка осветила его лицо. Сердце Цзы Нун от волнения застучало как барабан перед боем. «На этот раз наследник перегнул палку, – подумала она. – Пока тигр не рычит, его легко принять за большую кошку. Кажется, мальчишка нарвался на крупные неприятности».

Среди императорских наложниц нашлись и добрые души. Девушки медленно потянулись к двери, на каждом шагу бросая на императрицу полные тревоги и сочувствия взгляды. Су И же не спеша приблизился к Ваньянь Шу и сказал:

– Раз уж мой долг – учить и воспитывать тебя, следуй-ка за мной!

И с этими словами он повернулся и вышел из покоев.

46.

Каким же по натуре был маленький наследник династии Цзинь Ляо? Ну конечно, самым настоящим лисенком, хитрым и сообразительным! Взглянув на Су И, он сразу понял, что ядовитые насмешки попали мимо цели. Крайне озадаченный, сорванец ощутил, как в сердце закралась тревога.

– Может, я дал маху и уколол его слишком сильно? – пробормотал Ваньянь Шу себе под нос. – И теперь он намерен отыграться?

Украдкой скосив глаза на Су И, мальчишка утвердился в своих подозрениях и понял, что пора смазывать пятки. Нацепив на лицо дежурную улыбку, он воскликнул:

– Ах, да, матушка-императрица! Ваш почтительный сын и верноподданный вдруг вспомнил про одно очень важное дело! Ваш почтительный сын просит разрешения вас покинуть.

С этими словами он развернулся на каблуках, собираясь пока не поздно дать дёру.

Губы Су И искривила холодная усмешка. В боевых искусствах он заметно уступал Ваньянь Сюю, однако мог по праву считаться одним из выдающихся мастеров. Наследник Шу тоже любил боевые искусства, но в силу юного возраста бывшему генералу Су и в подметки не годился – тот гораздо лучше владел своей ци, а значит, двигался намного быстрее. Мальчишка успел лишь издать полузадушенный писк, когда твердая рука ухватила его сзади за шиворот и приподняла над полом. Су И наклонился к нему и с ехидной усмешкой спросил:

– Что еще за важное дело, а? Разорять птичьи гнезда – или допекать императорских наложниц? Помнится, в это время дня ты должен усердно заниматься под руководством наставника. Что может быть важнее? – Он толкнул сорванца прямо в руки Цзы Нун и велел: – Марш за мной!

Цзы Нун кивнула и крепко схватила Ваньянь Шу, который упорно продолжал измышлять планы побега.

– Наследник, – шепнула она, – сестрица и хотела бы помочь, да никак. Молодой господин обычно мягкий и покладистый, но если его сильно разозлить, пиши пропало! Тут даже сам государь-император, думаю, пошел бы на попятный. Придется вам смириться со своей участью, коль сами дергали тигра за хвост.

Вслед за Су И они подошли к небольшому кабинету, где проводились занятия с юным наследником империи.

Как раз в это время двое наставников двора вели приятную беседу за чашечкой чая. Ваньянь Шу всячески отлынивал от учебы, а им и радость. Они лишь потакали лени и безответственности наследника, а мелкого озорника это вполне устраивало, так что он даже не пытался придумать способ от них избавиться. Их предшественники, серьезные и добросовестные учителя, один за другим попадались в коварные ловушки и хитро раскинутые сети и были вынуждены расстаться с должностью.

В разгар чаепития в кабинет вошел Су И. Увидев, чем заняты эти двое, он нахмурил брови и про себя подивился: «И подобные люди занимают должности наставников двора?» Однако Су И задумал лишь преподать наследнику хороший урок, к тому же его невыносимо тяготила навязанная роль императрицы. Поэтому он ни словом не упрекнул двоих бездельников, а расположился в кресле и сказал:

– Наследник Шу, разве ты не выразил желание, чтобы я учил и наставлял тебя? Вот сегодня я и посмотрю, как ты осваиваешь науки.

Оба наставника знали, что император не пожалел усилий и не погнушался никакими средствами, чтобы заполучить себе императрицу, на которую теперь не надышится. Узрев воочию человека, обласканного милостями государя, ученые мужи так перепугались, что пали ниц и принялись бить челом в пол. Они поднялись лишь тогда, когда услышали, что Су И намерен присутствовать на занятиях Ваньянь Шу. Волей-неволей пришлось безотлагательно дать наследнику несколько дополнительных уроков. Конечно, маленький сорванец показал себя во всей красе, заставив учителей сердиться и дергаться, так что к концу занятий с них градом катился холодный пот.

В этот день Ваньянь Шу испытал на себе в полной мере, каким суровым и неумолимым мог быть Су И. Тот не только разжаловал нерадивых наставников двора, но и велел вернуть должности бывшим учителям, которых мальчишка считал безнадежными старыми занудами. Мало того, Су И дал наследнику еще одно задание, лично от себя, и предупредил, что если тот не справится к назначенному сроку, ему придется в наказание пятьсот раз переписать «Аналекты Конфуция»*.

– Да кто ты такой, чтобы так со мной обращаться? – не выдержал Ваньянь Шу.

Су И, нимало не смущаясь, припомнил наследнику его собственные слова:

– Что за глупый вопрос? Разве я не твоя матушка-императрица? Сам ведь просил, чтобы я взял на себя заботу о твоем обучении и наставлении. Как же я мог тебя огорчить, не уважить такую просьбу?

Ваньянь Шу заметил, что Су И произнес эти два слова – матушка-императрица – скрипя зубами от бешенства и с таким видом, словно ищет, кого бы съесть на обед без соли и перца. Наследник мрачно вздохнул, поняв, что по глупости упал в яму, которую сам же и выкопал.

– Кто бы мог подумать, что этот Су И такой злопамятный? – едва слышно пробормотал он себе под нос, провожая глазами стройный силуэт императрицы. Всё еще не в силах смириться с поражением, Ваньянь Шу громко крикнул вслед: – Стоит ли утруждаться? Хочешь, чтобы я вырос таким же мудрым и просвещенным, как мой отец-император? Уже передумал возрождать Великую Ци?

Су И даже головы не повернул.

– Твой отец-император, – ледяным тоном ответил он, – как-то сказал: «Главное – народ, затем – страна, и лишь на третьем месте – государь. Пока весь народ наслаждается мирной жизнью, пока страна процветает, какая разница, кто именно восседает на Троне Дракона?» Я тоже думаю, что в этом изречении заложен глубокий смысл. Тебе следует приложить все усилия, чтобы преуспеть в науках. Постарайся меня не разочаровать.

Ваньянь Шу в замешательстве смотрел ему в спину. Он всегда подозревал, что этот Су И ох как не прост, но с тех пор как бывший пленник сблизился с императором, наследник замечал лишь одну его сторону – слепую верность мертвому прошлому. Нелегко было воспользоваться его слабостью или задеть насмешкой, однако этот страдалец только и делал, что сокрушался по своей погибшей стране, растравлял старые раны да сетовал на судьбу. Он никак не соответствовал славе блестящего мыслителя и талантливого стратега. Поэтому Ваньянь Шу без опаски, в свое полное удовольствие задирал и поддразнивал бывшего генерала. Кто мог подумать, что эта роковая ошибка приведет к сокрушительному поражению, и так скоро наступит расплата? Но, самое главное – теперь не выйдет просто взять и наплевать на всё с высокого дерева. Отец-император и без того недоволен его отношением к учебе. Стоит этому Су И хоть слово шепнуть отцу, тот окончательно потеряет терпение, и тогда пощады не жди… О-хо-хо…

К этому времени восхищение Цзы Нун достигло заоблачных высот. Всю обратную дорогу девушка воодушевленно щебетала:

– Молодой господин, я еще никогда не видела наследника таким шелковым, он же просто образец послушания! Ха-ха-ха, наконец-то до него дошло, что с молодым господином шутки плохи! Вы даже не представляете, каким несносным он раньше бывал, чихать хотел на законы небесные и земные. Во всем дворце никто кроме самого императора не смел ему и слово поперек сказать. Только Его Величество вечно занят. К тому же наследник рано потерял мать, потом его преследовали болезни, одна за другой – потому отец и баловал его нещадно. Молодой господин, раз уж наследник теперь считается с вами, думаю, следует запретить ему обижать этих бедняжек, императорских наложниц. Но это не к спеху, может и подождать.

Су И негромко фыркнул и заверил ее:

– У наследника Шу больше не будет возможности досаждать людям. Я дал ему сложное задание, которое нужно выполнить в срок, оно потребует много времени и усилий. Теперь ему недосуг будет носиться по дворцу и придумывать себе развлечения за чужой счет. Этот ребенок хоть и мал, но испорчен, он уже научился вонзать когти в больные места и не ослаблять хватку. Настало время как следует поучить его уму-разуму. Пусть Ваньянь Сюй и занят государственными делами, ему не следует во всем потакать сыну, пока тот окончательно не отбился от рук!

Едва он закончил говорить, как за спиной раздался мягкий голос, в котором слышалась довольная улыбка:

– Да-да-да, мой милый Су Су, твой супруг признает свою вину и очень тебе благодарен за то, что ты взял на себя заботу о моем маленьком Шу. Можешь смело действовать так, как сочтешь нужным, я заранее одобряю все твои решения и признателен тебе за помощь.

Цзы Нун и Су И оглянулись и увидели Ваньянь Сюя, который незаметно подошел сзади. Лицо его сияло ослепительной улыбкой, он не мог оторвать от супруга взгляд, полный бесконечной теплоты и нежности. Влюбленный император и не подозревал, что Су И как раз собирался справиться о нем у слуг.

_____

*«Аналекты Конфуция») – один из наиболее знаменитых текстов Китая, главная книга конфуцианства, составленная учениками Конфуция, которая содержит рассказы о нем, диалоги с его участием, рассуждения и мудрые поучения. Эта книга состоит из двадцати глав. Хотя главы и небольшие, но переписать их 500 раз было бы той еще задачкой. Знание этой книги наизусть (!) являлось обязательным требованием китайского классического образования. Поскольку Су И получил классическое образование и сдал экзамен на должность чиновника, он “Аналекты” уж точно знал назубок.

========== 47-48 ==========

47.

Су И не сводил с Ваньянь Сюя глаз. Он смотрел на того, кого ненавидел всей душой и кем, в то же самое время, глубоко восхищался. Он смотрел на заклятого врага, ставшего самым близким человеком, задушевным другом, какого порой не встретишь, хоть сто лет проживи. Он смотрел на мужчину, который поначалу хотел забрать его жизнь, а теперь так упорно стремился завладеть его сердцем. И в этот миг какое-то странное, необъяснимое чувство, которое не выразить словами, зародилось в глубине его души и начало исподволь, по капле просачиваться наружу.

Человека этого Су И должен был ненавидеть до зубовного скрежета – так почему же при одном взгляде на него вспоминалась прошлая ночь, когда Ваньянь Сюй как мог сдерживал собственные желания лишь для того, чтобы облегчить для супруга болезненные и унизительные моменты? Но если судьба Су И – полюбить этого мужчину, который отныне распоряжается его жизнью, то почему он никак не может простить Ваньянь Сюю гибель родной страны и собственный плен? Почему горькая память о прошлом по-прежнему омрачает сердце?

Так он и стоял, неотрывно глядя на императора, отчаянно пытаясь привести в порядок растрепанные мысли и справиться с наплывом противоречивых чувств.

– Цзы Нун, у Нас… у Нас что, на лице рис? – Император с беспокойством потер ладонями щеки.

Странно: от Су Су обычно и мимолетного взгляда не дождешься, а тут – смотрит в упор, будто глазами приклеился… Единственная причина, которая пришла в голову Ваньянь Сюю – с его собственным лицом что-то не так.

Су И наблюдал, как император лихорадочно смахивает со щек несуществующие рисинки, и вдруг перед глазами невольно возникла картина: этот могущественный государь, единоличный властитель империи, вознесенный превыше всех и вся, отправляется в крохотный затрапезный павильон, чтобы где кнутом, а где пряником убедить простых людей дать с ним вместе театральное представление – и всё для того, чтобы провернуть брачную аферу! А потом еще и выдает всем этим горе-актерам гонорар серебром. Та незабываемая сцена на тренировочной площадке, тот ужас и боль, которые Су И пережил тогда, оставили неизгладимый отпечаток в его душе. Но сегодня, неведомо по какой причине, они потускнели, утратили яркость и остроту. Когда Су И представил, как Ваньянь Сюй старательно входит в роль злодея, его против воли начал разбирать смех. Взглянув на эту историю с неожиданной точки зрения, он не удержался и расхохотался в голос.

Небеса, да что же такое происходит? Ваньянь Сюй застыл как громом пораженный. Просто… просто невероятно! Су Су… Су Су, он… он вдруг взял и рассмеялся. Он… смеется!

Сердце императора зашлось от беспредельного восторга. Он стоял, не в силах шевельнуться, не замечая ничего вокруг. Всё в мире перестало для него существовать – всё, кроме звонкого смеха Су И. Ваньянь Сюй бы с радостью сам облепил рисом щеки, лишь бы только снова услышать этот дивный звук.

Су И тут же осознал, что забылся и вышел за рамки приличия. Он поперхнулся и густо покраснел от досады. Должно быть, он болен, если перед лицом смертельного врага, который стер с лица земли его родную империю, может так открыто смеяться. Подобное просто недопустимо! Су И развернулся и пошел прочь, но император, который снова обрел способность двигаться, поспешил за ним, через слово повторяя “Су Су” да “Су Су”…

– Ваньянь Сюй, тебе что, совсем больше нечем заняться? – взорвался наконец Су И: влюбленный супруг пристал к нему, как сладкая тянучка – к зубам. – Как-то не верится, что на просторах империи уже воцарилось полное и всеобщее благоденствие.

Увы, его смех лишил Ваньянь Сюя последних остатков здравого смысла. Душа императора попала в плен к возлюбленному супругу, а разум, казалось, покинул его в одночасье. Даже Цзы Нун стало неловко за своего господина: он выглядел как помешанный и, сказать по правде, полностью потерял лицо.

Крепкий тычок под ребра от доверенной служанки вернул Ваньянь Сюя к действительности.

– А, ну да, были тут кое-какие дела, Мы с ними уже разобрались, – вспомнил он и принялся обстоятельно докладывать императрице о своих достижениях на поприще управления государством: – Сейчас всё стало намного лучше, чем прежде. Жизнь уже вошла в нормальную колею. Когда Мы только завладели этими землями, здесь царил полный хаос. Не хочется плохо говорить о покойниках, но, похоже, последний император только и умел, что есть, пить и развлекаться. Когда-то Великая Ци была процветающей страной, но этот бездарный монарх принес в империю лишь запустение и разруху. Куда бы Мы ни кинули взгляд – везде простой народ влачил жалкое существование. С большим трудом Нам удалось навести порядок, наладить жизнь людей, и первым делом Мы снизили непомерные налоги…

Желая произвести на супруга впечатление, император намеревался еще долго разглагольствовать о своих блестящих успехах, но Су И невозмутимо прервал его излияния:

– Вот как? Мне не терпится взглянуть, как ты управляешь нашей Великой Ци. Уже полдень, почему бы нам не переодеться и не покинуть дворец инкогнито, чтобы пообедать где-нибудь в городе? Я лет пять-шесть не бывал в закусочной, где подают мою любимую говяжью лапшу. Даже не знаю, жив ли еще хозяин.

Как только он это сказал, Цзы Нун сразу поняла, что молодой господин не доверяет Ваньянь Сюю и всё еще сомневается, что тот честно выполняет обещание относиться к людям Великой Ци так же, как к собственным подданным. Су И явно желал убедиться в этом своими глазами, для того и стремился выйти в город. Хотя в день прибытия в новую столицу они тоже въехали в ворота, не привлекая к себе внимания, но тогда маршрут был расписан заранее, так что император мог подослать доверенных людей, чтобы они пустили Су И пыль в глаза. И даже рассказ Сюй Цзиньхуа стал всего лишь свидетельством с чужих слов.

Ваньянь Сюй не долго думая загорелся воодушевлением и решительно закивал:

– Какая прекрасная мысль! Су Су, хотя ты и стал императрицей, Мы, конечно, не собираемся требовать, чтобы такой человек, как ты, сидел взаперти, словно в золотой клетке. Говорят, кто переступил порог императорского дворца, тот погрузился в морские глубины. Но Мы не намерены держать тебя в четырех стенах, как женщину. Мы тотчас же отдадим приказ слугам всё подготовить и отправимся в город. Не беспокойся, даже если той закусочной больше нет, Мы непременно разыщем старого хозяина и поможем ему снова открыть дело.

Все трое поспешили вперед, оживленно переговариваясь на ходу. Когда они удалились, из-за дерева появился женский силуэт. Это была не кто иная, как Цзы Янь. Лицо девушки исказилось от ненависти, и она пробормотала себе под нос:

– Так я и думала: если не избавиться от этого Су И, наша Цзинь Ляо скоро окажется на краю гибели. По-видимому, только и остается, что осуществить план генерала Юя. Всё почти готово, осталось лишь обсудить и уточнить кое-какие детали.

Приняв окончательное решение, Цзы Янь развернулась и пошла прочь.

***

Доуянь был крупным столичным городом с богатой историей. Здесь находился трон пяти династий, опиравшийся на глубокое и мощное основание древних традиций. Безответственный правитель, последний император Великой Ци, привел город на грань разрушения, подданные империи жили в постоянном смятении и страхе, ремесло и торговля едва не сошли на нет. Но, когда на трон воссел Ваньянь Сюй, жизнь начала понемногу налаживаться, и Доуянь почти вернул себе былое великолепие и столичный блеск.

Ваньянь Сюй, Цзы Нун и Су И шагали по оживленной улице и видели, что лавки и магазинчики на ней выросли как грибы после дождя, повсюду шла бойкая торговля. Люди деловито сновали туда-сюда, и Доуянь совсем не походил на столицу павшей империи. Су И бросил взгляд на идущего рядом мужчину и припомнил, как тот расхваливал свои достижения. Теперь, когда Су И собственными глазами убедился, что простой народ действительно живет в мире и благоденствии, слова Ваньянь Сюя больше не казались ему отвратительным пустым бахвальством.

Обнаружив ту самую закусочную, где подавали говяжью лапшу, все трое наелись досыта, а заодно послушали местные сплетни, которыми обменивались многочисленные посетители. Как только разговор сворачивал на императора Цзинь Ляо, все только и делали, что без устали превозносили до небес деяния нового правителя. Ваньянь Сюй сиял и раздувался от гордости, пока не услышал голос Су И:

– Ты, кажется, говорил, что отпустил всех заложников по домам? Какое удачное совпадение! Почему бы заодно не навестить их? Я прекрасно помню, где они живут.

48.

Недаром говорят: от одного слова могут померкнуть все краски мира. Только что Ваньянь Сюй раздувался от чувства собственного величия, но, услышав предложение Су И, он понял, каково бывает крысе, загнанной в угол злобным псом. Воодушевление императора мгновенно угасло, он съежился от страха, как нашкодивший мальчишка, и принялся, заикаясь, бормотать:

– Что… что?.. Су Су… ты всё еще… всё еще… Нам не доверяешь? Смотри… день уже клонится к вечеру… пора возвращаться.

Цзы Нун тоже перепугалась, да так сильно, что побледнела как смерть —и давай с жаром поддакивать хозяину:

– Верно-верно, молодой господин! Ваша покорная служанка жизнью ручается, с теми людьми всё хорошо. Его Величество дело говорит: близится вечер. Мы покинули дворец втайне, и это уже против всяких правил, а задерживаться допоздна и вовсе не годится!

Однако Су И давно всё решил, поэтому возразил с легкой усмешкой:

– Тебе не кажется, что такие отговорки только усиливают подозрения?

И, не обращая внимания на двух спутников, он направился прямиком к своему бывшему дому.

«Ох, молодой господин, – думала Цзы Нун, поспешая за ним следом. – Прошу, будьте осторожны! Упаси Небеса, наш с Цзы Лю секрет случайно раскроется!»

С каждым шагом девушка умирала от мучительного беспокойства. Скосив глаза на идущего рядом императора, она увидела, что тот сделался мрачнее черной тучи. В полном недоумении верная служанка украдкой тронула его за рукав и едва слышным шепотом спросила:

– Хозяин, если молодой господин узнает правду, разве это не к лучшему? Стоит ли впадать в уныние?

В ответ Ваньянь Сюй бросил на нее многозначительный взгляд и так же шепотом выругался:

– Вот дурёха! Что значит – к лучшему? Если Су Су сейчас всё узнает, может, его и обрадует то, что я еще не потерял последнюю совесть, хотя он уже привык считать меня злобным демоном. Но, кроме этого, он ведь был вынужден против воли стать императрицей. Если он разыщет тех людей и узнает, что мы все объединились, чтобы обмануть его, тогда… тогда разве не буду я в его глазах виновен еще в одном преступлении? К тому же, обман – тяжкое обвинение, разве нет? Стоит Су Су дать волю воображению, и он решит, что мои чувства к нему – тоже всего лишь подделка. Скажи-ка… скажи-ка, что нам, по-твоему, теперь делать?

Цзы Нун ошеломленно уставилась на императора, поражаясь его дальновидности и привычке тщательно обдумывать каждую мелочь. «О Небеса! – воскликнула девушка про себя. – Лучше бы вы, хозяин, поменьше головой работали!» Тут она услышала, как Ваньянь Сюй бормочет себе под нос:

– О милосердный Будда! Благослови и просвети этих людей, не позволь им выдать себя с головой! Если Су Су узнает, что они его обманули, да еще заработали по десять монет серебра, то и самим им худо придется, и для Су Су это будет жестокий удар…

Проходя по знакомым с детства местам, Су И заметил, что здесь почти ничего не изменилось. Стоило ему оказаться на родной улице, как сердце заныло, в носу защипало, а на глаза навернулись слезы. Су И медленно приблизился к своему бывшему особняку, и только тогда понял, что после того, как он отправился защищать границу, император Ци пожаловал этот дом одному из своих приближенных. Теперь здесь жил отставной чиновник, а слуги семьи Су, должно быть, давно разбрелись кто куда. Увидев в родном особняке чужих людей, Су И почувствовал, как его охватила глубокая тоска. Не в силах больше на это смотреть, он направился к дому пожилой бездетной женщины, которой помогал в лучшие времена, и обнаружил, что у нее как раз собрались все соседи, чтобы на досуге поболтать о том, о сём. Среди них оказались и беременная женщина, и мать маленькой девочки – все исполнители главных ролей в императорском спектакле.

Сердце Ваньянь Сюя ледяной глыбой застыло в груди – кто мог предположить, что все посвященные в тайну, как назло, окажутся в этот день в одном месте? Император побледнел, Цзы Нун позеленела. Заметив их, вся компания соседей сначала остолбенела от изумления, но потом, вспомнив о манерах и приличиях, принялась почтительно раскланиваться.

В груди императора сердце грохотало как барабан. Ваньянь Сюй уже собирался подать знак бывшим «заложникам», намекнуть, чтобы держали язык за зубами, но тут Су И окинул взглядом дом и усмехнулся:

– Вижу, дела у вас идут неплохо – у меня прямо камень с души свалился!

Как только он замолчал, беременная женщина, его подруга детства, выступила вперед, заливаясь краской стыда.

– Старший братец Су, – смущенно призналась она, – в тот день, когда мы вступили в сговор с государем, чтобы обмануть тебя, это я подтолкнула всех к такому решению. Даже не думай обвинять никого другого. Только я несу ответственность за всё, меня и накажи, как посчитаешь нужным!

Молодая женщина попыталась опуститься перед Су И на колени, но тот подхватил ее под руки.

Что же касается Ваньянь Сюя, он вступил на престол в смутное, тревожное время для своей страны. Через какие только испытания ему не пришлось пройти! Императору казалось, что для него больше не существует непреодолимых препятствий ни на земле, ни на Небесах. Кто мог подумать, что в миг, когда истина выйдет наружу и хитроумный заговор раскроется прямо на глазах, это станет для него таким ударом, что он и сам едва сумеет удержаться на ногах! Заметив, как хозяин покачнулся, Цзы Нун поспешила подставить ему плечо и подумала: «Стоило этой женщине увидеть молодого господина, как она тут же во всем призналась. На удивление прямодушная особа – хотя не слишком-то умно с ее стороны взваливать всю вину на себя. Но раз так вышло, то и хорошо: теперь нам с Цзы Лю разоблачение не грозит. Вот уж правда, не было бы счастья, да несчастье помогло!» Она подняла глаза и увидела, что Су И смотрит на них с императором глубоким пристальным взглядом.

Ваньянь Сюй тоже смотрел на своего возлюбленного, но не мог вымолвить ни слова.

– Ваньянь Сюй, госпожа Лэй утверждает, что ты вступил с ними в сговор, чтобы обмануть меня. Как это понимать? – поинтересовался Су И.

Император, являвший поистине жалкое зрелище, волевым усилием попытался вернуть себе пошатнувшееся достоинство. Бросив на госпожу Лэй укоризненный взгляд, он изобразил вымученную улыбку:

– Это… это так, пустяки. Мы просто подумали, если причиним твоим друзьям вред, ты никогда Нам этого не простишь. Поэтому Мы хотели… Мы решили схватить их только для того, чтобы взять тебя на испуг. Но Мы опасались, что у кого-нибудь из них от страха сердце не выдержит, ведь тогда… тогда их смерть была бы на Наших руках. Поэтому… поэтому… в общем, Су Су остальное ты и сам уже понял.

Он замолчал и виновато повесил голову, не смея поднять взгляд на Су И в ожидании сурового приговора.

Прошло немало времени, но Ваньянь Сюй так и не услышал ни яростного рыка, ни грозных проклятий. Гадая, что бы это могло означать, он вдруг увидел, как две изящные, но сильные руки крепко схватили его за плечи. Император поднял голову и с изумлением обнаружил, что супруг смотрит на него с выражением, какого Ваньянь Сюй доселе ни разу не видел на его лице – с выражением искренней теплоты и нежности.

– Ты же монарх, повелитель целой империи, – с мягкой улыбкой напомнил ему Су И. – Что за пришибленный вид? Убери-ка эту кислую мину, к чему давать людям повод для насмешек?