Текст книги "Пленник императора (ЛП)"

Автор книги: Li Hua Yan Yu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

– Ты… ты… ты же обещал, что сегодня мы больше… не будем…

Голос изменил ему: Су И скорее умер бы, чем произнес непристойное слово вслух. Увидев, какая паника охватила супруга, Ваньянь Сюй поспешил развеять его тревогу:

– Нет, это не то, о чем ты подумал! Здесь, в шкатулке два отделения: в одном – возбуждающее средство, которое я использовал прежде, а во втором – целебный бальзам. Там у тебя кровь, всё покраснело и опухло. Как только я нанесу бальзам, боль сразу стихнет, тебе станет так приятно, что словами не передать. Су Су, если ты еще немного потерпишь, потом сможешь спокойно выспаться, иначе промаешься от боли до рассвета. Поверь, я вовсе не собираюсь тебя обманывать, это снадобье очень ценное и действенное. Ну же, давай, повернись!

42.

Поначалу Су И ни в какую не соглашался повернуться, но жгучая боль становилась нестерпимой. К тому же он вспомнил, что в купальне Ваньянь Сюй проделывал с ним куда более постыдные вещи, очищая от собственных жизненных соков. Поэтому, когда император всё же попытался перевернуть его на живот, Су И сдался без борьбы. Ваньянь Сюй такой покорности не ожидал и в первый момент опешил от изумления. Потом по лицу его расплылась широкая улыбка, он бережно раздвинул ягодицы супруга и пальцем легко, но тщательно натер целебной мазью опухшую и болезненную «хризантему». Он слышал, как Су И тихонько пробормотал себе под нос:

– И это называется «ценное снадобье»? Тьфу! Стоит, небось, кучу монет – вот и вся ценность.

Не удержавшись, Ваньянь Сюй рассмеялся в голос: когда его возлюбленный Су Су дулся и ворчал, он выглядел таким очаровательным! Сам-то Су И вовсе не считал, что дуется и ворчит – ему искренне казалось, что он с гордым презрением отвергает протянутую императором руку помощи.

Однако вскоре он обнаружил, что Ваньянь Сюй совершенно прав: лекарство не только дорогое, но и действенное. Прежде Су И казалось, что в кишки залили раствор жгучего перца – известное пыточное средство, – но после применения мази внутри почти мгновенно разлилась приятная прохлада, а от боли не осталось и воспоминания. Император закрыл и убрал шкатулку, потом устроился на кровати рядом с супругом и крепко сжал его в объятиях.

– Ну вот, всё в порядке, – довольно улыбнулся он. – Спи, ты наверняка совсем выбился из сил.

Су И какое-то время боролся с собой, и борьба эта оказалась нешуточной – даже лицо покраснело. Наконец он сердито спросил:

– Ты позволишь мне хотя бы одеться?

Ваньянь Сюй же в этот момент наслаждался вовсю, прижимаясь к супругу обнаженным телом, впитывая тепло его кожи и перебирая в памяти сладкие моменты близости, от которых сильнее билось сердце и в жилах вскипала кровь. Неожиданный вопрос Су И грубо вырвал его из мира грез. Не подумав, император брякнул:

– А стоит ли, Су Су? Сейчас немного отдохнем, к часу-двум ночи проснемся, может, тогда повторим еще разок.

Только после того, как эти слова прозвучали, Ваньянь Сюй понял, что именно он сказал – и тотчас в ужасе скатился с кровати на пол. Как раз вовремя. Еще миг – и точно нацеленный пинок взбешенного супруга навсегда лишил бы императора самого дорогого для мужчины сокровища.

Ваньянь Сюй с опаской взглянул на Су И. Тот настолько рассвирепел, что, казалось, готов был крушить всё вокруг.

– Су Су, как ты можешь покушаться на собственного законного мужа, да еще в брачную ночь? – с нервным смешком спросил император. Поднявшись с пола, он отыскал нижнее платье Су И, которое его же стараниями превратилось в кучку рваных тряпок. – Хе-хе, – деланно усмехнулся император, снова скосив глаза на позеленевшего от гнева супруга, и поспешил его утихомирить: – Ну, ладно, ладно! Сейчас Мы сходим и принесем для Су Су новую одежду. – С этими словами он выскользнул в переднюю и громко приказал: – Подать еще одно нижнее платье!

Дверная занавеска тут же поднялась, вошла Цзы Нун и принесла сорочку и штаны из белоснежного атласа. Увидев доверенную служанку, Ваньянь Сюй несказанно удивился:

– А ты что здесь делаешь? Ты же должна на пиру ухаживать за гостями. Не поверю, что праздничный ужин закончился так скоро.

Цзы Нун прикрыла лицо широким рукавом, чтобы спрятать улыбку.

– Это государыня вдовствующая императрица повелела прийти и позаботиться о Вашем Императорском Величестве. Но ваша покорная служанка и сама подумала, что ей следует явиться сюда. Хозяин много дней укрощал желания плоти и сдерживал страсть. Сегодня ночью он наверняка должен был проявить нетерпение, так что ваша покорная служанка подготовила всё заранее. – Она с поклоном вручила императору одежду.

Ваньянь Сюй уставился на девушку свирепым взглядом, прекрасно понимая, что Су И слышал всё до последнего слова. Грозно хмыкнув, император сказал:

– Да, хвалиться ты горазда! Погоди, поймаю на ошибке, уж я тебе не спущу!

Он поспешно вернулся во внутренние покои и с примирительной улыбкой обратился к Су И:

– Су Су… я тут… одежду вот принес… Хочешь, твой супруг… поможет тебе… Ай!

Пребывая в полном смятении, Су И не придумал ничего лучше, чем применить тайное метательное оружие опочивален – подушку**. Будучи мастером боевых искусств, он придал этому снаряду ускорение с помощью энергии ци – с тем же успехом он мог бы отправить в полет увесистый булыжник. Ваньянь Сюй, прикрыв голову руками, увернулся и с позором оставил поле битвы. Хотя молодой супруг и кипел от праведного гнева, но, в конце концов, это была всего лишь мягкая подушка. Зато атмосфера неловкости немного разрядилась, черные тучи на душе Су И разошлись, и он слегка воспрянул духом.

Тем не менее он упорно продолжал сверлить императора угрожающим взглядом, не позволяя подступиться к кровати. Бедняга Ваньянь Сюй, единоличный правитель целого государства, твердой рукой управлявший министрами и страной, так прикипел к своему возлюбленному Су Су, что в спальне превратился чуть ли не в подкаблучника. В эту ночь ему всё же удалось немного утолить мучительную жажду, поэтому теперь, покорно вздохнув, он с печальным видом взял одеяло и устроился на узкой кушетке, где худо-бедно, ворочаясь с боку на бок, продремал до утра. Если учесть, что они с Су И скрепили свой брак еще на закате, эта многообещающая ночь при свадебных свечах, как ни посмотри, пролетела впустую…

Да, не зря сказал поэт: «Но, увы, быстротечна весенняя ночь, – в ясный полдень проснулись они…» Су И тоже крутился и метался на постели до рассвета, и лишь когда небо озарилось первыми робкими лучами солнца, совсем измученный, провалился в сон. Услышав его ровное, глубокое дыхание, Ваньянь Сюй наконец осмелился прокрасться к супружеской постели, пристроиться под боком и нежно обнять своего Су Су, чтобы еще хоть немного побыть с ним рядом. В пять часов петухи громким криком возвестили наступление утра. Затем раздалось деликатное покашливание старшего евнуха:

– Ваше Императорское Величество, время утренней аудиенции.

Ваньянь Сюю не хотелось ни на полшага отдаляться от своего возлюбленного Су Су, но как монарх он не мог идти на поводу у чувств, пренебрегая делами государства. Он с младых ногтей практиковал строгую самодисциплину, да и пример императора Ци, погубившего собственную страну, оказался весьма поучительным и глубоко запал в сердце. Поэтому Ваньянь Сюй заставил себя встать с постели и негромко сказал:

– Мы знаем. Вы все ожидайте Нас во внешних покоях, а Цзы Нун пусть явится сюда, чтобы прислуживать императрице после пробуждения.

Как только с губ Ваньянь Сюя слетело это слово – императрица, – его душа и тело возликовали. Счастье сочилось из всех его пор, он не шел, а парил над землей в сиянии блаженства. Когда император выплыл во внешние покои, к нему тут же бросилась Цзы Лю, чтобы помочь одеться и совершить утренний туалет. Затем он проследовал в приемный зал Внешнего Двора, а Цзы Нун, напротив, поторопилась во Дворец Наслаждений, чтобы дождаться пробуждения императрицы.

____

* Так называемые «лучистые жемчужины» на самом деле вовсе не имеют с морским или речным жемчугом ничего общего. По сути дела, это не жемчужины, а обточенные камни, способные сиять собственным, внутренним светом. Минерал, из которого они состоят, имеет название флюорит и встречается настолько редко, что западные геологи долгое время вообще не признавали его существование. Уникальные свойства этого минерала в том, что при нагревании или облучении ультрафиолетом он начинает светиться в темноте. Эти камни были безумно дорогими и использовались для освещения императорских покоев, усыпальниц и подобных целей.

** Подушки в Древнем Китае действительно могли быть опасным метательным оружием – по той простой причине, что они были жесткими. Точнее, твердыми. Как правило, их делали из бамбука, полированного дерева, нефрита или бронзы. Самыми популярными были фарфоровые подушки. Считалось, что мягкая подушка вытягивает энергию, а твердая, наоборот, наполняет тело жизненной силой. У таких подушек было множество чисто практических свойств. В них не заводились всякие вредные ползучие насекомые. Женщинам они помогали сохранять пышные и замысловатые прически. Во многих районах Китая ночи жаркие, поэтому при отсутствии кондиционеров фарфоровые подушки дарили голове и шее приятную прохладу. Кроме всего прочего, китайцы верили, что подушки обладают магическими свойствами и могут отпугнуть от дома и семьи злых духов. На самом деле Ваньянь Сюю повезло, что Су И метнул в него всего лишь мягкую подушку. Хотя, возможно, это Су И повезло – метание штуковины из цельного нефрита весом в пару десятков килограмм могли расценить как покушение на жизнь императора.

Комментарий к 40-42

… и стали они жить-поживать да добра наживать.

Тут и сказочке конец, а кто читал – молодец!

Да-да, всякая уважающая себя сказка должна заканчиваться свадьбой. Хотя мне вот в детстве всегда было интересно, что там дальше-то было, как именно они поживали и чего себе наживали. Но сказки об этом стыдливо умалчивают…

А наша история не кончается, мы ведь еще преодолели только половину пути. Следующая часть, пожалуй, придется больше по вкусу любителям ангста, поскольку страдать будут все, муахаха! ))) И если время от времени вам, дорогие читатели, захочется обозвать кого-нибудь из героев (не будем показывать пальцем в отставных генералов) идиотами, то, возможно, переводчик тоже присоединится к вашему возмущенному хору. Только подушками нефритовыми не кидайтесь. )) И вообще, не забывайте делать скидку на древнюю эпоху и китайский менталитет.

Примерно так, наверное, будет выглядеть отныне государственная политика империи в представлении Цзы Ян, генерала Юй Цана (надеюсь, читатели еще помнят, кто это такие) и их единомышленников:

http://images.vfl.ru/ii/1515517483/4313a120/20077954.jpg

Окажутся ли они правы? Скоро увидим.

Оставайтесь с нами! Пострадаем вместе! ))

И спасибо всем огромное за ваши отзывы!!!

========== 43-44 ==========

43.

Время летело быстро, и вот уже солнце поднялось и засияло высоко в небе. Су И заворочался в кровати, мало-помалу просыпаясь. При каждом движении по всему телу растекалась боль – казалось, на нем не осталось живого места, а кости рассыпались в пыль, лишив опоры ослабевшие мышцы. Су И прилагал мучительные усилия, пытаясь выбраться из постели, когда вошедшая в опочивальню Цзы Нун остановила его:

– Государыня-императрица, вам следует еще отдохнуть. Позвольте Цзы Нун сделать вам массаж – он разгонит кровь, наполнит мускулы силой, – а потом уже и вставайте.

Су И поднял на нее умоляющий взгляд.

– Барышня Цзы Нун, прошу, не называй меня так! Обращайся ко мне по-прежнему – молодой господин, ладно?

Сердце девушки сочувственно сжалось: она поняла, что генерал Су всё еще не принял свою судьбу. Печально вздохнув про себя, она выдавила улыбку:

– Почему бы и нет? Вы теперь стали нашей… Мы обязаны выполнять все ваши приказы и просьбы. К тому же называть вас молодым господином – дело привычное, вот и хорошо, не будем ничего менять.

Она подозвала дворцовых служанок, и вместе девушки помогли императрице умыться и причесаться. Затем подали завтрак, и, после того, как Су И поел, Цзы Нун осведомилась:

– Молодой господин, какие еще будут распоряжения?

Су И долго хранил молчание, а потом сказал:

– Я бы хотел отправиться в тюрьму и навестить… навестить тех людей.

Не успел он договорить, как Цзы Нун поспешно перебила:

– Да на что там смотреть, ничего интересного!

Увидев озадаченный взгляд Су И, девушка поторопилась взять себя в руки и, одарив молодого господина ослепительной улыбкой, отвернулась и принялась убирать постель.

– Ваша ничтожная служанка имела в виду, – пояснила она, – что молодой господин еще недостаточно набрался сил. К тому же тюремная камера – не самое приятное место. Да и друзей ваших наверняка давно там нет: я вчера собственными ушами слышала, как император приказал Цзы Нань их отпустить.

Су И чувствовал, что Цзы Нун чего-то не договаривает, и в душу его закрались подозрения. Однако, не подав виду, он спокойно произнес:

– Вот как? Ну, тогда подыщи мне парочку книг почитать.

Лицо Цзы Нун озарила искренняя улыбка.

– Слушаюсь, господин. Тотчас же принесу.

Как только она удалилась, вошла Цзы Лю, с недоумением огляделась по сторонам и спросила:

– Молодой господин, а что, Цзы Нун разве здесь нет?

– Она только что вышла, – ответил Су И. – У тебя к ней дело?

– Да, мне нужно получить у нее деньги.

Едва девушка произнесла эти слова, как тут же об этом пожалела. Бросив быстрый взгляд на Су И, она поспешила объяснить:

– Цзы Нун, она… Из нас четверых здесь, во Внутреннем Дворе, она ведает казной, следит за доходами и расходами. Императорские наложницы этими вопросами не занимаются, но молодой господин… ну, то есть, государыня-императрица… в смысле, теперь, когда молодой господин стал императрицей… он по праву может взять эти дела в свои руки, если пожелает.

Видя, что Су И рассматривает ее с пристальным интересом, Цзы Лю поняла, что сболтнула лишнее. Она принужденно рассмеялась и торопливо добавила:

– Тут… в общем, государыня-императрица, у вашей покорной служанки еще забот полон рот, так что я, пожалуй, пойду.

Теперь Су И удивился еще сильнее. Да что же такое происходит?.. Та Цзы Лю, которую он уже успел неплохо узнать, прежде никогда не теряла присутствие духа, даже в чрезвычайных обстоятельствах. Здесь явно что-то нечисто… Гадая о том, что бы это всё могло значить, Су И пришел к выводу, что ответа на прямой вопрос он вряд ли добьется. Ничего не попишешь, придется докопаться до истины другими средствами. В этот момент очень кстати вернулась Цзы Нун с книгами. Су И полистал страницы, но вскоре почувствовал, что утомленное тело клонит в сон, и, смежив веки, прилег на кровать, продолжая размышлять над странным поведением Цзы Нун и Цзы Лю.

Возможно ли, что Ваньянь Сюй уже казнил всех заложников и решил сохранить их смерть в тайне? Су И обдумал это предположение, но тут же отмел его, рассудив, что для шантажа его близкие нужны императору в целости и сохранности, поэтому убивать их не имеет никакого смысла. Да и что Ваньянь Сюй ответит, если в будущем Су И пожелает увидеть друзей и знакомых? Как император сможет их предъявить? Кроме того, в глубине души Су И догадывался, что, хотя Ваньянь Сюй человек черствый и безжалостный, сердце его ожесточилось потому, что он уже много лет управляет государством, а монарх не должен позволять чувствам брать над собой верх. Император так долго держал их в узде, что жестокость стала его второй натурой. Но никак не хотелось верить, что он окончательно потерял всякую совесть и превратился в чудовище.

Су И в мельчайших подробностях вспомнил тот роковой день. Ваньянь Сюй выбирал себе в жертву заложников, одного за другим, вероятно, лишь для того, чтобы угрозами вырвать у него, Су И, согласие на брак. И если бы он продолжал упорствовать, возможно, у императора так и не поднялась бы рука выполнить свои угрозы. При этой мысли Су И ощутил укол сожаления, но в глубине души он твердо знал: если бы всё повторилось вновь, его решение осталось бы неизменным. Ни при каких обстоятельствах он бы не осмелился поставить под удар жизни близких людей.

Послышался звук приближающихся легких шагов. Кроватный полог с шорохом опустился, и шаги снова удалились. Вскоре под окном негромкий мелодичный голос с упреком спросил:

– Ну, говори, что за спешка? Целый день меня ищешь, уже четыре или пять раз приходила. Вон, молодой господин только что заснул.

Это была Цзы Нун. Потом голос Цзы Лю со смехом спросил:

– Императрица и правда спит? Совсем недавно я так перепугалась, что едва не выдала себя с головой. Пойдем-ка поговорим где-нибудь в другом месте, а то не ровен час разбудим.

Шаги двух девушек постепенно затихли вдалеке, но Су И еще услышал, как Цзы Нун отдала распоряжение какой-то служанке:

– Иди и передай всем во дворце, что к императрице запрещено обращаться «государыня-императрица». Следует называть его просто «молодой господин».

Су И почувствовал искреннюю признательность за то, что Цзы Нун уважила его просьбу. Он на цыпочках подкрался к окну, выскользнул наружу и незаметно последовал за двумя подругами. Новоиспеченную императрицу стражники остановить не посмели. Увидев, что девушки присели на скамейку в беседке, Су И поспешил спрятаться за скальную горку неподалеку. Он услышал, как Цзы Лю* громко и протяжно выдохнула:

– Фух, ну вот, теперь можно поговорить открыто. Не пора ли тебе наконец возместить мне серебро, что я выдала друзьям и близким молодого господина в уплату за представление?

Серебро за представление?.. Эти слова только подхлестнули любопытство Су И. Он навострил уши.

– Да я-то не против, – ответила Цзы Нун. – Только с чего столько шуму из-за кучки монет? Что за мелочность такая? Прямо проходу мне не даешь. Если из-за тебя молодой господин всё узнает, как будешь оправдываться перед нашим правителем?

Цзы Лю рассмеялась:

– Он теперь император, а ты всё – правитель да правитель. Раньше мне не так уж нужны были деньги, но я как раз получила письмо из дома. Младший брат надумал жениться, родители хотят построить для него новый дом. Я-то поехать на свадьбу не смогу, а вот без подарка никак не обойтись, да и деньгами семье надо помочь, так что я изрядно поистратилась. К тому же, сама знаешь: наш император договорился с друзьями и знакомыми молодого господина, и они помогли его величеству разыграть спектакль на тренировочной площадке, будто он собирается всех их жестоко убить. И всё для того, чтобы заставить молодого господина согласиться на брак. Император пообещал каждому по десять серебряных монет, верно? А там ведь было человек двадцать с гаком! Так что сумма вышла немаленькая, я ее с большим трудом наскребла. Давай-ка, пиши распоряжение, пусть казна возместит расходы, а то я сама теперь по уши в долгах!

Ее подруга достала учетную книжку, а девочка-прислужница тут же подала чернила и кисть. Цзы Нун принялась писать на одной стороне листа, не забывая подкалывать товарку:

– Надо же, столько денег на ветер! Всё нажитое непосильным трудом за долгие годы… А ведь у тебя гораздо больше возможностей заработать, чем у всех нас – да хоть всякие ценные снадобья продавать. Чтобы заплатить какие-то жалкие двести монет, пришлось по уши влезть в долги? Кому сказать – не поверят! Еще неизвестно, куда там твои денежки уплыли…

Не успела она договорить, как раздался зловещий ледяной голос:

– Вот-вот, мне тоже очень любопытно, куда это уплыли целых двести серебряных монет! Цзы Лю, Цзы Нун, из того, что вы тут наговорили, ни головы ни хвоста не разберешь, так что объясните-ка всё еще раз, и по порядку.

Как только девушки услышали эти слова, у обеих от страха душа ушла в пятки. Они разом обернулись и увидели застывшее, как водная гладь, лицо императрицы, а вслед за лицом из-за скальной горки появился и сам Су И.

44.

Хотя Су И был способен на слепую, не допускающую сомнений преданность, он, тем не менее, всегда отличался острым, живым умом. Из разговора Цзы Нун и Цзы Лю он понял почти всё, что произошло, за исключением мелких подробностей. Но как могли его близкие люди вступить в сговор с Ваньянь Сюем и разыграть целый спектакль? Как могли они обвести его, Су И, вокруг пальца и обманом добиться согласия на брак? Это просто в голове не укладывалось!

Обе девушки приросли к полу, ни живы ни мертвы от страха, не зная, куда бежать и как спасать положение. Они даже глаза на Су И не смели поднять, только запинаясь бормотали два слова:

– Молодой господин… Молодой господин…

Су И смерил их ледяным взглядом, резко развернулся и с усмешкой заявил:

– Хорошо. Если вы не желаете ничего рассказывать, я пойду и спрошу Ваньянь Сюя. Тот наверняка удовлетворит мое любопытство в полной мере.

Он уже собирался сделать шаг, когда две стремительные тени скользнули вперед – и вот уже Цзы Нун и Цзы Лю стоят на коленях и, вцепившись в полы его одеяния, слезно умоляют:

– Молодой господин, пощадите! Если государь узнает, что мы разболтали тайну, не сносить нам головы! Просим молодого господина, ради нашей дружбы не губите нас!

Увидев, как девушки в отчаянии заливаются слезами, Су И смягчился и замер на месте.

– Если хотите, чтобы я оказал вам снисхождение, – ответил он, – тогда прямо сейчас излагайте всё, что знаете, не упуская ни единой мелочи. В этом случае, будьте уверены, я не стану допытываться правды у Ваньянь Сюя. Если же надумаете хоть что-нибудь утаить, я тотчас забуду про нашу дружбу.

Он помог девушкам подняться и заметил, как они многозначительно переглянулись. Затем Цзы Нун осторожно сказала:

– Раз молодой господин обещал, ваши покорные служанки не посмеют водить вас за нос. Прошу, молодой господин, присядьте и выслушайте наш рассказ.

Все трое бок о бок вошли в беседку и расселись по скамейкам. Девушки снова обменялись быстрыми взглядами, словно ища друг у друга поддержки. Потом Цзы Нун заговорила:

– Ну, раз уж так вышло, ничего не остается, как всё объяснить. Мы только умоляем молодого господина: ни слова его величеству! Вот как всё было: в ту ночь, когда вы взяли меч и попытались покончить с собой, государь разгневался не на шутку. Он вернулся в свой кабинет, вызвал министра по делам правосудия Хэ Цзяня и повелел ему отыскать и взять под стражу всех ваших бывших соседей и старых друзей, чтобы использовать их как заложников и вырвать у вас согласие стать императрицей. Кто мог тогда предвидеть, что уже через три дня, к тому времени как все эти люди окажутся за решеткой, гнев императора заметно поостынет? Среди узников государь увидел пожилых людей, маленьких детей и даже женщин в тягости. Хотя все они отлично годились для его цели, он преисполнился жалости и понял, что просто не сможет поднять на них руку. Конечно, государь был уверен, что вы пойдете на всё, чтобы не допустить гибели своих близких, однако он понимал, что эти слабые люди могут сами не выдержать пытки страхом. Если бы хоть одна жизнь случайно пострадала, он никогда бы не нашел оправдания в ваших глазах. Мало того: это означало бы попрание всех законов, Небесных и земных. Тогда его величество велел выпустить заложников из тюрьмы и временно разместить в одном из малых павильонов дворца. Там он и посвятил их в свой новый план. Он призвал этих людей прислушаться к здравому смыслу и заверил, что, как только вы займете место императрицы, Цзинь Ляо и Великая Ци станут одной семьей, и люди Цзинь Ляо никогда не посмеют безнаказанно угнетать и притеснять местных жителей. Услышав эти слова, заложники немного воспрянули духом, но всё же никак не решались пойти на такой жестокий обман. Тогда государь заговорил снова. Он сказал, что добьется вашего согласия любой ценой, и, если они не сыграют свои роли добровольно, придется им стать заложниками на деле, а в этом случае последствия могут быть самыми трагическими. Люди всё еще колебались, но тут вперед вышла та самая женщина с ребенком под сердцем, ваша подруга детства. Ни с кем не советуясь, она уверенно заявила, что принимает предложение императора. Государь несказанно обрадовался и пообещал, что, как только вы дадите согласие стать императрицей, каждый из заложников получит по десять серебряных монет, и даже если вы вопреки ожиданиям окажетесь человеком с каменным сердцем, их никто и пальцем не тронет. Теперь эти люди отбросили все сомнения: при прежнем императоре столько серебра они могли заработать за два или три года, так что все остались довольны щедростью его величества. Ну а дальше… дальше молодой господин и сам всё знает. Спектакль императорского театра вышел весьма убедительным, вот вы и купились!

– Вряд ли дело только в этом, – возразила Цзы Лю. – Молодой господин голодал несколько дней, а голод и слабость затуманивают разум, подтачивают волю, сеют в душе смятение. Даже если бы актеры не сыграли так убедительно, где уж вы могли распознать подвох. Однако у заложников не было злого умысла обмануть молодого господина, им просто не оставили выбора. По собственной воле или же нет – они в любом случае стали бы участниками представления, но если бы не согласились на условия его величества, кому-то из них, возможно, пришлось бы расстаться с жизнью. Не вините их, молодой господин, не считайте подлыми лжецами, не думайте, что они предали вашу дружбу и доверие. Окажись я на их месте, я поступила бы точно так же.

Девушки замолчали и теперь украдкой косились на Су И, пытаясь разгадать, какие чувства таятся за маской холодной невозмутимости, и не находя ни малейшей зацепки. Обе изнывали от мучительного страха, гадая, чего теперь ожидать. Наконец Су И облегченно вздохнул и тихо сказал, словно обращаясь к самому себе:

– Вот, значит, как… А я ведь знал, что он не настолько жесток.

Две служанки неуверенно переглянулись, на их лицах отразилось изумление. Услышав о том, как император и собственные друзья обвели его вокруг пальца, Су И не затаил в душе ненависть и обиду. Напротив, лицо его просветлело.

– Похоже, Ваньянь Сюй руководствовался благими намерениями, – сказал он. – Но почему же он впоследствии не открыл мне правду? Только что я хотел пойти и потребовать объяснений, но вы обе до смерти перепугались. А я ведь прежде считал, что он совсем потерял совесть, превратился в кровожадное чудовище. Если бы Ваньянь Сюй сам всё рассказал, разве не посмотрел бы я на него совершенно другими глазами?

– Государь подумывал об этом, – ответила Цзы Нун. – Но решил, что вы ему не поверите, а, напротив, только возненавидите еще сильнее, да к тому же начнете в нем сомневаться. Он сказал, пусть уж лучше вы считаете его холодным и бессердечным, чем лживым и двуличным. Поэтому его величество и нам запретил рот раскрывать – чтобы вы часом не подумали, будто это он нас подослал замолвить за него словечко. Кроме того, хотя ваши друзья и близкие были вынуждены так поступить, они всё же взяли деньги за свой обман. Государь опасался, что вы примете это слишком близко к сердцу и не посмотрите на их безвыходное положение. Император боялся, что невольное предательство слишком глубоко ранит вашу душу. По этим двум причинам он велел нам держать язык за зубами, ведь и у стен есть уши. А в итоге молодой господин всё узнал… Припадаем к стопам молодого господина! Сжальтесь над нами, сделайте вид, что по-прежнему пребываете в блаженном неведении! Иначе его величество так разгневается, что на земле даже могилы нашей не найдут.

И обе девушки в смятении и ужасе разом пали к ногам Су И.

_____

* Вообще-то император приказал Цзы Нань, а не Цзы Лю раздать серебро “заложникам”. То ли Цзы Нань каким-то образом свалила эту обязанность на Цзы Лю, то ли автор сама запуталась во всех этих Цзы.)

========== 45-46 ==========

45.

Су И наклонился, чтобы помочь девушкам подняться.

– Не беспокойтесь, я не из тех людей, кто берет свое слово обратно, – заверил он. – Буду делать вид, что по-прежнему ни о чем не подозреваю. Но как-то вы обе совсем пали духом. Допустим, Ваньянь Сюй узнает о вашем промахе, и что такого? Вы его доверенные служанки, его любимицы. Если он проведает, что вы случайно выдали тайну, неужели заставит искупить вину самоубийством?

На это Цзы Лю ответила:

– Молодой господин кое-чего не знает. Мы четверо чуть ли не с пеленок росли рядом с государем, поэтому можем шутить и смеяться все вместе, как старые друзья. Но мы помним, что любой приказ императора должен быть исполнен беспрекословно и в точности. Иначе не избежать сурового наказания. В тот день Его Величество выразился предельно ясно: если кто-нибудь хоть словом обмолвится молодому господину, тот может сразу прощаться с головой. Государь особенно подчеркнул, насколько для него важно сохранить тайну, поэтому мы должны были ни на минуту не терять бдительность. Однако мы допустили ошибку, и теперь пощады ждать не придется. Его Величество всегда говорил, что мы его самые близкие, доверенные слуги, которые верны ему уже много лет. Мы пользуемся особым расположением государя, и если станем нарушать приказы, значит, его благосклонность не пошла нам впрок, а лишь сделала нас избалованными и высокомерными. Такого он не потерпит. Поэтому, хотя мы зачастую и позволяем себе некоторую фамильярность в обращении с государем, но никогда не осмелимся даже в мыслях его ослушаться.

Су И молчал, в глубине души признавая, что император Цзинь Ляо хоть и суров, но то, как он управляет подчиненными, поистине заслуживает восхищения. Этот удивительный человек и впрямь не прост. Чем больше Су И размышлял, тем яснее понимал, что его отношение к Ваньянь Сюю сильно изменилось. Сердце разрывали самые противоречивые чувства, и он уже сам не знал, следует ли ненавидеть или, напротив, глубоко уважать своего некогда заклятого врага. Всё, что ему оставалось – успокоить испуганных девушек:

– Ну же, поднимайтесь! Обещаю, я вас не выдам.

Цзы Нун и Цзы Лю преисполнились искренней благодарности.

– Молодой господин оказал нам великую милость! – воскликнула Цзы Лю. – Ваши покорные служанки не забудут этого до конца своих дней. Молодой господин всегда славился как человек справедливый и милосердный. Даже в Цзинь Ляо, еще во время войны, мы были наслышаны о его доброте и великодушии. Теперь, когда он стал нашей императрицей, мы рады этому всем сердцем. Но я хочу предупредить молодого господина: я слышала от Цзы Нань, что Цзы Янь до крайности этим недовольна. Увы! Мы четверо – словно родные сестры, но по натуре разнимся как ночь и день. Цзы Янь если вобьет себе что-то в голову, то пойдет до конца, ее не переубедишь и не остановишь. На эту упрямицу сам император не сможет повлиять. Ваша покорная служанка опасается, как бы она не причинила молодому господину зла. Прошу вас, молодой господин, смотрите во все глаза, будьте осторожны!