Текст книги "Я никогда тебе не покорюсь (СИ)"
Автор книги: Лана Танг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)
– Нужно следить за лагерем и одновременно напасть! Тогда южанам придется туго!
– Правильно мыслишь, умница, – одобрительно кивнул Павил. – Если мы разгромим чужую армию, то все вопросы отпадут! Хотелось бы узнать, кто их вожак, уж больно этот малый необычен. Я сам с такого начинал когда-то…
– А принц Таргасы? Если победим, ты в самом деле разрешишь ему занять престол?
– Пока я ничего не знаю, Маль. Не спрашивай меня о принце! Не понимаю, почему ты так сильно его ненавидишь!
– Не понимаешь? – зло скривилась та. – Подумай хорошенько, может и поймешь! Черт подери, Павил, ты же не мужеложец! Так почему ты сходишь по нему с ума? Теперь я проклинаю тот поганый день, когда мне в голову пришло позвать тебя в потайную комнату у спальни короля. Я разбудила твои скрытые пороки!
– Какая ерунда, что на тебя нашло…
– Я столько лет надеялась, – не слушая, продолжала говорить девушка, – все без толку, а этот чертов Або… ты поимел его всего лишь раз и тут же потерял голову. И неужели все вы мужики такие – стоит попробовать другого мужика, и женщины для вас уже не существует? У нас в Ханае мужеложцев тьма, и я сначала думала, что унижать врага и подчинять себе – единственная цель, но видимо, здесь кроется что-то совсем иное!
– Мальина, замолчи! Сейчас не время глупости болтать. Пойди проверь, вернулась ли разведка?
***
Новости из стана врагов оказались ошеломляющими. Король Цахира не решился на открытый протест, зато каким-то образом сумел похитить сыновей, несмотря на сильную охрану и крепкие запоры, после чего вся армия снялась с места и бросилась бежать – так быстро, как могла. Поступок безрассудный, как ни расцени, однако обезумевший от горя и гнева отец, по всей видимости, полностью утратил разум, подвергая свои и без того поредевшие полки смертельной опасности.
Разозленный предводитель южан спешно бросился в погоню за беглецом и теперь мчался во главе ударной части своей армии по бескрайним просторам королевства Таргаса, оставив в лагере только больных и раненых. Нападать на них не имело смысла, бросаться вдогонку тоже, поэтому Павил принял единственно верное решение ждать исхода противостояния недавних временных союзников, а пока дать воинам отдых и позаботиться о раненых.
– Видно, не скоро мы еще увидимся с таинственным молодым полководцем, – усмехнулся он, разглядывая с высоты городских ворот лагерь противника. – Все же он слишком молод, не учел отцовских чувств. Исход их битвы очевиден, но смогут ли они вернуть заложников? И как тогда поступит этот юноша?
– Не лучше ли нам смыться восвояси, Вил, и плюнуть на южан? – раздумчиво произнесла Мальина.
– Оставив за спиной врагов? – усмехнулся Павил. – Теряешь хватку, милая, совсем недавно ты бы не сказала этого. Нет, лучше разобраться с ними раз и навсегда…
Мимо со свистом пронеслась стрела, раздался шум борьбы и яростные крики. Обернувшись, военачальники увидели, как несколько таргаских воинов отчаянно сражаются с превосходящим их числом наемников, пытаясь снова выстрелить в Павила.
– Вот, что я говорила! – ханайка выкрикнула эти слова злорадно-торжествующе, несмотря на опасность ситуации. – Эти подлые трусы не упустят возможности напасть из-за угла, как крысы! Ты слишком к ним лоялен, Павил!
Солдат скрутили и швырнули к ногам генерала. Они смотрели не него с нескрываемой ненавистью, глаза жаждой мести.
– У вас совсем нет дисциплины, парни? – насмешливо бросил генерал. – Разве не знаете, что мы теперь союзники? Что вас заставило пойти на безрассудство, поставившее под удар всех остальных таргасцев? Хотите снова стать врагами? Но это глупо, вы же должны отлично понимать, что двумя полками вам ничего не сделать против моей армии…
– Союзники? – презрительно фыркнул один из пленников. – Что у Таргасы общего с тобой? Ты вынудил Его Высочество на этот жалкий и смешной союз, а мы пошли за ним, решив, что сможем отомстить цахирцам! Но вот теперь, когда они ушли, нам незачем поддерживать тебя! Жаль, наши стрелы не попали в цель! Без командира армия теряет силу, и победить ее легко, будь в ней хоть сто раз по сто тысяч отборных воинов. Чего ты ждешь? Вели казнить нас, демон, мы готовы к смерти!
– Где принц? Пусть он решает, что делать со своими безумными подчиненными! – устало отворачиваясь от коленопреклоненных мужчин, бросил Павил. – Послушаем, каково будет его мнение на этот счет!
Герберт
– Ваше Высочество, что будем делать? – Сет протянул мне рисовую лепешку, только что испеченную в походной печи. – Теперь, когда цахирцы убежали с принцами куда глаза глядят?
– И что ты предлагаешь, Сет? У нас всего лишь два полка, и те составлены из разных подразделений, а потому не слишком дисциплинированы. Это песчинка в море по сравнению с армией наемника. К тому ж исход войны еще не ясен. Можешь считать меня кем хочешь – трусом, слабаком, но я привык мыслить реально. У нас нет даже мизерных шансов на успех, и ты прекрасно понимаешь это.
– Вы верите, что в случае победы наемник вернет вам титул и позволит занять трон Таргасы?
– Я никогда ему не верил, Сет. Но даже если он и сдержит обещание, сидеть на троне послушной, разодетой в королевские шелка куклой, только для вида изображая повелителя, мне совсем не хочется.
– Предпочитаешь быть его рабом?
– Конечно, нет, хотя это честнее, ибо не надо притворяться выглядеть достойно. Любая палка о двух концах, но я бы предпочел не унижаться перед своим народом, изображая независимого правителя. Рабская доля не настолько позорна, как жалкая роль марионетки, изо дня в день исполняющей волю все того же хозяина, Сет.
– Что ждет нас, если обмен пленниками все же состоится? Кто будет править нашим королевством?
– Зачем заранее загадывать, мой друг? – усмехнулся я. – Павил достиг того возраста, когда надо иметь что-то свое, а не скакать по миру, исполняя желания других. Возможно, что он сам займет престол, объединив два королевства. Из двух зол – король Цахира или Павил, я выбрал бы его. Он не растащит Таргасу на куски ради собственной выгоды и станет разумным и трезвым правителем.
– Но примет ли народ кровавого завоевателя, прошедшего через всю страну с огнем и мечом.
– Народ забывчив, Сет. Сегодня зол, а завтра, стоит лишь отведать мира и покоя, настроение людей резко меняется. А если еще ослабить налоговое бремя, разрешить свободную торговлю и обмен – лучше вчерашнего врага не будет человека…
– Принц Герберт! – резкий гортанный крик прервал наш разговор. К пещере с заложниками, возле которой мы сидели, вихрем примчался вестовой. – Вас требуют на главные ворота!
– На главные ворота, но зачем? Вернулась армия южан? Так скоро разгромила короля Цахиры?
– Нет, принц. Трое наших воинов совершили покушение на генерала!
– Вот же безумцы, черт возьми! – вскакивая с места, вскричал я. – Что их заставило пойти на это?
Шум и отчаянные крики я услышал задолго до того, как приблизился к воротам. Наемники угрожали копьями троим таргаским кавалеристам, а те, перебивая друг друга, выкрикивали проклятия в адрес генерала и всех захватчиков.
– Глупцы, – снизошел до ответа Павил. – Ваш принц жив и здоров, к тому же на свободе. С чего вы взяли, что он обесчещен?
– Не лги! Ты превратил его в раба! – гневно выкрикнули сразу все. – Чем больше унижаешь Герберта, тем сильнее ненависть народа Таргасы!
– Ты не можешь говорить за весь народ, – так же снисходительно продолжил Павил. – Я послал за Его Высочеством, сейчас он будет здесь. Посмотрим, что он скажет дураку, вроде тебя, который не отвечает за свои поступки даже перед собой, не говоря уж о судьбе своих товарищей, которые тоже могут пострадать, хотя ни в чем не виноваты!
Мгновенно оценив ситуацию, я рывком преодолел разделявшее нас пространство, выхватил копье из руки наемника и одним точным ударом пронзил ближайшего ко мне кавалериста. Мелькнуло изумленное лицо Павила, не менее ошеломленное – Сета, наемники рванулись ко мне, но их остановила твердая рука генерала.
– Кто ты? – спросил я солдата, не отрывая глаз от его искаженного болью лица.
– Ваш подданный, Лим Хеас… – из последних сил прохрипел он. Вместе со словами из его рта вытекла тонкая струйка крови.
– Я лишил тебя жизни, Лим Хеас, за самовольство и нарушение воинской дисциплины, – возвысив голос, чтобы слышали все, сказал я. – Ты называешь себя моим подданным и в то же время не подчиняешься моим приказам, поступая по-своему. А если каждый будет делать то, что вздумает? Наши полки станут посмешищем и превратятся в свору бандитов!
Павил сощурился и выжидательно смотрел на меня.
– Кто приказал тебе убить его, Або? – похоже, кличка возвращалась. Я криво усмехнулся, но не произнес ни слова, ожидая продолжения. – Зачем ты это сделал, отвечай!
– Ты слышал, для чего же повторять? Если солдат не слушает приказа и поступает самовольно, он теряет право на жизнь, – твердо ответил я, возвращая копье его владельцу. – Хоть я и утратил титул наследника престола, но все же воины Таргасы на сегодняшний момент находятся в моем подчинении, а это значит, я имею право наказать за проступок любого из них, дабы поддержать дисциплину в полках и не допустить анархии. Разве же не с этой целью ты меня позвал сюда, ТВОЕ ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВО?
– Ты дерзок, как всегда, – скривился в усмешке генерал. – А с остальными что прикажешь делать, ПРИНЦ?
– Они вернутся в полк и расскажут, какое наказание ждет каждого, кто осмелится не подчиниться приказу, после этого их участь меня не волнует. Можешь казнить, можешь помиловать, они ведь покушались на тебя, в конце концов.
– Вот идиоты! – выругался Сет, когда мы возвращались охранять пещеру, – в два счета дали Павилу в рукав козырный туз, наглядно доказав, насколько шаток и непостоянен наш союз. Теперь он может поступать с таргаскими полками как захочет. Однако Вы сегодня выиграли раунд, принц, я восхищен. Но почему вы так удручены?
– Я в первый раз лишил жизни таргасца, Сет, – угрюмо буркнул я, не оборачиваясь, – проклятое зависимое положение! Может, действительно, послать к чертям весь этот фарс с союзом и выступить открыто против армии Павила?
– Всему свое время, – покачал головой Сет, – сначала надо разобраться, будет ли от этого какой-то толк? За просто так без пользы делу зачем из жизни уходить? Вы что-то знаете про армию южан? За что они так ненавидят Павила – это понятно, но как они относятся к Таргасе? И чья победа предпочтительней для королевства?
– Вот это мы и постараемся узнать. Среди заложников есть старый человек, ты его видел. Я думаю, что знаю, как его разговорить. Павил велел давать им хлеб и воду? Пойду сегодня сам и вызову его наружу.
– Надеетесь, что он ответит на вопросы, принц? – с сомнением покачал головой оруженосец. – Это рискованно. Наемник запретил общаться с пленниками. Что, если он об этом узнает?
– Без риска мы не сдвинемся с мертвой точки. Я попытаюсь, зря, что ли, мы столько времени их сторожим? Грех не воспользоваться выпавшей возможностью.
Солдаты подвезли к дверям две тележки с хлебом, открыли тяжелые замки и, освещая открывшийся мрак пещеры факелами, свалили кладь прямо на землю. Пленные южане, как и ожидалось, тут же отпрянули от яркого пламени назад и прикрыли глаза рукавами. Быстро оглядевшись, я махнул рукой, безмолвно приказывая взять седого монаха, которого заметил сразу же, как вошел, но в это самое время случилось то, чего никто предположить не мог. Откуда-то из недр раздался гул, земля резко качнулась, я упал, не удержавшись на ногах, и покатился вглубь пещеры. Это меня спасло от гибели, ибо через мгновенье старый свод над дверью рухнул, засыпав под горой камня обоих таргасцев. Факелы погасли, и меня обступила кромешная темнота, в которой слышалось дыхание десятков людей, слишком ошеломленных внезапно обрушившимся на них роковым несчастьем, чтобы кричать и сетовать на проклятую судьбу, которая обрекла нас всех на печальную участь быть заживо погребенными в этом каменном склепе…
Комментарий к Глава 11. Непрочный союз.
========== Глава 12. Старый монах. ==========
Герберт
Еще два мощных подземных удара потрясли подземелье. Где-то грохотали новые обвалы, что-то скрипело и ухало, а я молча сидел в темноте, вцепившись ногтями в шатающуюся землю и ждал, чем же закончится весь этот ужас. Может, на наши головы обрушится весь свод, а может быть, откроется дорога на свободу?
Наконец, все стихло, но дышать было решительно нечем, в пещере летала пыль, люди кругом кашляли, стонали и хрипели, пока шум боли и отчаянья не перекрыл на удивление спокойный голос. Он прозвучал негромко, но его услышали все, такой он обладал магической силой.
– Пока мы живы, есть надежда на спасение, – сказал этот голос. – Хлеб нам доставили, мы сможем подкрепиться. Кроме того, я слышу свежее дуновение ветра, видимо, землетрясение открыло где-то щель наружу, так что удушье нам не угрожает.
– Мы не боимся умереть, Мастер, – ответил кто-то, – но удручает то, что обречены закончить свои дни вот так, бесславно, в полной темноте. Уж лучше бы в бою, глядя в последний раз на небо!
– Мы не умрем, наш полководец не оставит нас в беде! Но даже если он не сможет нас спасти, проклятый Павил тоже не будет торжествовать победу. Рой отомстит за нас.
Толчки больше не повторялись, и я встал, наощупь передвинувшись к стене. Здесь пыли было меньше, чем на полу, но все равно я чувствовал, как она крутится возле моего лица, забивая ноздри. Мучительный кашель потряс изнутри, раздирая горло, а прокашлявшись, я понял, что меня крепко держит за локоть чья-то рука.
– Таргасец? Из тех, кто приносил нам хлеб?
– Как ты узнал? – с трудом переводя дыхание, прохрипел я. – Здесь ведь темно…
– По запаху, – хмыкнул голос из темноты, – ты пахнешь волей, человек. Надеюсь, ты не примешься тут нас рубить мечом? Отдай его, на всякий случай…
– Дурной, зачем мне это надо? Чтоб задохнуться к завтрашнему дню от смрада разлагающихся тел? У нас теперь одна судьба, да я и не считаю вас врагами, хоть вы и окружили нас со всех сторон. Я только в детстве слышал о монахах Шельбы.
– Не удивительно, ты, верно, молод? – рука коснулась моего лица. – Ну, так и есть. О нашем ордене в Таргасе все давно забыли, с тех самых пор, как Павил Эйб сжег монастырь и вынудил нас уйти.
– Но если вы враждуете с Павилом, то почему напали на Таргасу? – рискнул спросить я, потому что он замолчал.
– Король ваш тот еще мерзавец! Мы слышали, Павил его убил. Жаль, что он так легко ушел из жизни. Этот коварный дьявол заслужил самых ужасных пыток, однако же сумел их избежать… О, Мастер прав, землетрясение открыло щель! Ты видишь свет?
– Да. Вроде вижу. Но что вам сделал наш король?
– Потом про короля! Надо пойти туда и посмотреть. Возможно, есть какой-то способ выбраться наружу!
Пыль улеглась, и слабое свечение стало заметней. Я никогда не думал, что возможность различить перед глазами собственную руку окажется таким огромным счастьем! Вокруг больше не было кромешного мрака! Южане устремились в сторону источника света, я тоже пошел в том направлении. Увы, отверстие оказалось крошечным, причем под самым сводом пещеры. Проникающего через него воздуха было достаточно, чтобы люди не задохнулись, но ни о каком освобождении из заточения не могло быть и речи. Сейчас в щелку сочился слабый свет позднего вечера, но должно быть завтра, когда взойдет солнце, здесь будет достаточно светло, чтобы рассмотреть лица узников и найти старого монаха, чтобы попробовать узнать у него подробности того, о чем упомянул недавно тот южанин. За что они так ненавидели моего отца, что называли дьяволом? Похоже, что старик оставил след своих коварств везде, не только в отношениях с Павилом…
***
– Что вы сказали? Принц погиб, когда пещера рухнула? – сузив глаза, прошипел Павил. – Пока я не увижу тело, не поверю в это! Раскапывайте камни, побыстрей! Гоните сюда всех рабов, всех до единого, понятно?
Железный генерал с трудом сдерживал охватившую его бурю чувств. Он мерил шагами тесное пространство походной палатки, решительно не желая примириться с роковым известием. Герберт не может так нелепо умереть, он там, в пещере, вместе с остальными.
– Разведчики вернулись? Что там с армией южан? Они вернули короля Цахира? – сдерживая нетерпение, почти прорычал он, обращаясь к Мальине.
– Точных сведений получить пока не удалось, – бесстрастно ответила ханайка, – но вроде бы отец и сыновья убиты. Южане победили и идут назад, к полудню будут здесь.
– Отлично. Вот тогда мы и узнаем, дорожит ли этот глупый выскочка своими людьми. Надо освободить к ним доступ. Осмотрите наружные стены пещеры, возможно, землетрясение сдвинуло камень и сместило породы. Докладывать мне обо всем, особенно если что-то узнаете о таргаском принце!
– Но генерал! Не так-то просто разобрать завал. Там держится все на соплях, и есть опасность нового обвала…
– Я же сказал – пригнать сюда рабов! – рявкнул Павил, не оборачиваясь. – Пусть работают и днем, и ночью. Найти Або, даже если придется расшвырять всю эту гору!
Охваченный тревогой и волнением, он не замечал, что бегает по палатке все быстрей, и что лицо его полыхает лихорадочным жаром. Сердце щемило так невыносимо, как и тогда, при известии о том, что любимая Сильвия бесследно исчезла…
Герберт
Наутро, как я и ожидал, в пещере стало можно различить товарищей по несчастью. Все уже знали о том, что среди них затесался чужак, но против ожидания, никто особенно меня не сторонился, а некоторые смотрели в мою сторону даже с ноткой сочувствия.
Я присмотрелся и нашел, кого искал – почтенного монаха. К нему и подошел, сначала как бы выказать почтение пожилому человеку.
– Ты не отчаивайся, парень, – выслушав мое приветствие, ответил он, – судьба она непредсказуема, тем более военная судьба мужчины. Видишь тот лучик света? Еще вчера мы тут сидели в полной темноте, сегодня можем видеть голубое небо, и смерть уже не так страшна. У нас есть хлеб еще на раз, мы не задохнемся от нехватки воздуха и даже отыскали родничок в углу пещеры, так что и жажда нам не угрожает, а остальное – все в руках судьбы. Ты что-то хочешь у меня спросить? Иначе бы не подошел.
– Вчера один из ваших мне сказал, что наш король был нехорошим человеком, – решил я не тянуть с главным интересующим меня вопросом. – Таргасцы его тоже не любили, но вот с монахами он находил общий язык. Так почему ваш орден с ним не ладил?
– Скажи мне, кто ты, парень? Простой воин не задал бы такого вопроса.
– Служил в дворцовой охране, – соврал я, решив, что открывать этому человеку свое настоящее имя и положение совсем необязательно. – Довольно часто приходилось сопровождать Его Величество в поездках по королевству…
– Телохранитель монстра? – перебил монах. – И почему я должен что-то говорить тебе?
– Хочу понять, за что поработили мою Родину! – горячо воскликнул я. Это была правда, и в моем голосе он услышал искренность, потому что впервые взглянул на меня как-то по-новому. – Война была слишком внезапной и очень жестокой, даже простые воины задумались над ее причинами. И… я случайно слышал, Мастер Кирен, ваш недавний разговор с генералом Павилом, хоть не понял… многого.
– Хочешь понять? Ну что ж, я расскажу тебе о вашем короле, теперь в этом секрета нет. Даже простой стражник имеет право знать, за что он пострадал в этой войне. Так вот, король Таргасы предал дважды. Он предал Павила и нас, но прежде искусно стравил орден с наемником и сделал нас злейшими врагами. Ты слышал о разгроме нашего монастыря? Мы не решились бы на ту войну с кровавым генералом, если б король не обещал нас поддержать, однако помощи мы не дождались. Он просчитал свой ход на много лет вперед, и даже наша мудрость спасовала перед его предательством и дьявольской задумкой.
– О чем ты говоришь, монах?
– Коварству и цинизму короля Таргасы равных нет! – горестно усмехнулся Мастер пропустив мой вопрос мимо ушей. – Не знаю, что за ненависть старик питал к Павилу, но отомстил он генералу с демоническим размахом! У нас в монастыре с трех месяцев воспитывался мальчик сирота, его прислал нам сам король, задолго до разгрома ордена, и попросил хорошо позаботиться о нем. Мы приняли его, назвали Рой и воспитали в послушании и любви. В момент пожара ему было десять лет, он вместе с нами пережил трагедию и бегство, отлично зная имя нашего врага. С тех пор вся жизнь его была посвящена мести Павилу. Он рос, мужал, учился воевать, неожиданно обнаружив удивительный талант полководца и став ему достойным соперником. Только недавно мне открылась чудовищная истина и обнажила до конца всю черную душу таргаского короля, который сумел вырастить из Роя злейшего врага собственного отца!
– Что? Вы хотите сказать, что ваш Рой – пропавший сын Павила?
– Прежде я сомневался в этом, но теперь уверен! – сказал монах. – А ты весьма осведомлен для стражника, таргасец… Король тебе, должно быть, доверял?
– Так вот о чем вас спрашивал Павил! Но отчего вы не открыли ему правды?
– Зачем? – пожал плечами старик. – Скоро он сам узнает обо всем. Осталось ждать совсем недолго. Хотя не приветствую коварство короля Таргасы, но здесь оно сыграло отменную роль. Наш орден будет отомщен, и сердце кровавого завоевателя истечет кровью!
“А ты коварен и безжалостен, старик”, – подумал я, наблюдая за Мастером, который, оставив меня, о чем-то говорил со своими сослуживцами. Мучительно тянулся день, где-то вдалеке слышались глухие звуки работы, словно бы кто-то разбирал завал. Что там снаружи, чем закончилась погоня за цахирским королем? Может, южанину все удалось, и Павил приказал любым путем добраться до заложников, чтобы возобновить переговоры? Нам оставалось только ждать, но вопреки здравому смыслу и обстоятельствам, я испытывал к железному генералу изрядную долю сочувствия. Узнать, что сын, которого искал так много лет – смертельный враг? От такой новости даже его стальная сила могла дать крен и сокрушить наповал.
И как он отнесется после этого ко мне? Убьет или еще больше возненавидит? Я содрогнулся, вспомнив его полные презрения серые глаза, которыми он жег меня в дни рабства, и именно в этот момент принял решение, не имеющее ничего общего с трусостью или малодушием. Медленно пробрался через всю пещеру и снова нашел сидящего у стены старого Мастера…
***
– Курьер из лагеря южан, Ваше Превосходительство! – доложил один из воинов охраны. – Прикажете впустить?
– Давай! – нетерпеливо махнул рукой Павил, не трогаясь с места. – Послушаем, что там придумал этот маленький поганец?
Вошел гонец и протянул Павилу свиток, но тот лишь хмыкнул и смотреть не стал.
– Докладывай, с чем послан? Зачем нам всякие ненужные бумаги? Или ваш командир столь недоверчив, что написал все на холсте, не желая посвящать своих людей в предстоящие действия?
– Я знаю, что написано на свитке, генерал, – в голосе гонца ясно прозвучала насмешка. – Если вы не умеете читать, я расскажу…
– Поганец, – выплюнул слова Павил, – если бы не был посланным, я бы казнил тебя за дерзость! Не нарывайся, отвечай!
– Наш полководец Рой принял решение о беспощадной войне с тобой, варвар! – выкрикнул курьер. – О месте и времени главного сражения договоримся в самом ближайшем времени. Об этом и написано в бумаге, которую он тебе послал.
– Значит, цахирских принцев не вернули, – медленно цедя слова, сказал Павил. – Но как же пленники, попавшие в ловушку? Разве ваш командир бросит их всех на произвол судьбы?
– Они погребены под толщей каменной стены, – мрачно усмехнулся курьер, – ты их убил и он за это отомстит тебе.
– Мы ничего не знаем о судьбе ваших людей, пытаемся пробиться сквозь завал, а вы уже их объявили мертвецами? Похвально, нечего сказать, – ядовито усмехнулся генерал. – Ну что ж, я понял вашего “отважного” героя, ему важнее уничтожить нас, чем вызволить своих людей. Скажите ему, что я согласен драться до конца. Завтра военачальники двух армий выберут место для сражения. Свободен, уходи. Я не желаю больше видеть дерзкого нахала, не имеющего никакого уважения ни к возрасту, ни к воинскому званию. Думал, что дисциплина в вашей армии намного лучше!
– Что там с завалом? Продвигается работа? – нетерпеливо повернулся он оруженосцу, после того, как южанин покинул палатку.
– Груда большая, генерал, ее не разобрать и за неделю, – ответил Селим. – Но есть другой способ добраться до заложников. Мы отыскали старого горного мастера, и он внимательно изучил наружную стену пещеры. Как вы и предполагали, подземные толчки значительно сместили породу, на выступе открылась щель, он даже слышал голоса запертых в горе людей. Посовещавшись с командиром артиллеристов, мы выбрали удобное место для закладки пороха. Взрыв разрушит часть стены, через пролом мы сможем вызволить людей наружу.
– А вдруго гора обрушится и окончательно погребет под собой всех, кто там есть?
– Артиллерист все рассчитал, он отвечает головой, что все получится, как надо.
– Так действуйте, и побыстрее, черт возьми! Надеюсь, что принц Герберт жив, доставьте мне его немедленно, как только взрыв освободит попавших в западню южан.
========== Глава 13. Отец и сын. ==========
Герберт
Как же мучительно сидеть в западне и чувствовать себя беспомощным! Голод терзал все больше, но кроме воды, в нашем распоряжении ничего не было. Южане не роптали и не жаловались, они по большей части сидели, сберегая силы. Я тоже мало двигался, раздумывая над тем, что же может происходить сейчас за каменными стенами горы? Вернулась ли чужая армия? Остались ли в силе намерения обмена заложниками?
Судя по непрекращающимся звукам работ со стороны бывших ворот намерения Павила вызволить нас отсюда оставались неизменными, а это значит, надежда на свободу была жива, и люди слушали их, эти звуки, с разными мыслями и настроениями, мешая страстное желание увидеть солнце с ярой ненавистью к потенциальным освободителям.
Неожиданно новый скребущий звук, раздавшийся с противоположной стороны, привлек всеобщее внимание. Через какое-то время через отверстие в стене донесся приглушенный толщей камня голос, все напряглись, пытаясь разобрать слова.
– Мастер Кирен, вы слышите меня? Это Павил. Ответьте, много ли осталось в пещере свободного пространства? Как далеко вы можете отвести людей от этой стены?
– Зачем тебе об этом знать?
– Мы заложили порох, но не уверены, что вы останетесь в безопасности в момент взрыва. Завал возле ворот громадный, на его разборку потребуется больше недели. Поэтому единственный способ вызволить вас из каменного плена – взорвать эту стену. Вы сможете отвести людей в безопасное место?
Прежде чем отвечать, монах огляделся. Лица южан остались непроницаемы, но в глазах сверкала надежда. Умирать в тесноте пещеры никому не хотелось.
– Как я могу тебе поверить? – скептически хмыкнул старик. – Впрочем, твоим поступкам есть причина, мы ведь заложники, которые тебе нужны. Что ж, хорошо, я отведу людей. Возможно, если взрыв будет не слишком мощный, все обойдется и мы не пострадаем.
– Так. Хорошо. Мой человек предупредит вас перед самым взрывом. Мастер, скажи мне кое-что еще. В момент землетрясения трое таргасцев доставляли провиант в пещеру. Что с ними, они живы? – мне показалось, или в голосе Павила прозвучало нетерпеливое ожидание, на грани со страхом.
Мастер помедлил, наши взгляды встретились, и я чуть-чуть качнул головой, напоминая о достигнутом вчера соглашении.
– Нет, – прокричал он, задирая голову наверх, – здесь никаких таргасцев нет!
– Я понял… – в этих коротких двух словах такая обреченная печаль, что у меня невольно сжалось сердце. – Ждите сигнала. Лягте на пол и прикройте головы руками.
По сигналу Мастера все отошли от стены, а я скользнул в узкую щель в левом углу пещеры и, подтянувшись на руках, вполз в маленькую нишу, которую удачно отыскал накануне. Это мой шанс – пусть он считает меня мертвым. Вот только почему такая боль, с чего так сильно щемит сердце? И почему я явно слышал в его голосе безумный страх? Страх за меня, тревогу и надежду…
Нет, я все выдумал. С чего ему переживать за жизнь раба, которого он ненавидит всей душой? Ну разве потому, что не над кем отныне будет измываться?
Вскоре раздался грохот взрыва. Словно полмира рухнуло, прямо передо мной, а хлынувший в проем свет солнечного дня достиг даже убежища, где я сидел. Рискнув немного выглянуть, увидел, как монахи-воины тянулись к выходу, который был достаточно высоко. Вниз скинули короткую веревку, а наверху их принимали воины наемника, и мне опять почудилось, что вниз в пещеру смотрит сам Павил…
Нет, зря я это все затеял, он не уйдет отсюда, не проверив всю пещеру. Сейчас пошлет сюда отряд, меня найдут и снова приведут к нему. Он и без того одержим своей ненавистью, а узнав про сына, совсем озвереет, обрушив свою боль и месть на одного меня, и я не знал, чего боялся больше – то ли физической расправы, то ли кипящих болью и презрением холодных серых глаз…
Павил спрыгнул в пещеру сам, едва лишь все монахи поднялись наверх, и я застыл, почти заледенел, боясь пошевелиться и не веря собственным глазам. Он что, настолько хочет получить меня назад в рабы, что превратился в настоящего безумца? Но почему ведет себя так странно, откуда в голосе отчаянье, надежда и чудовищная боль?
Я никогда его таким не видел! Он бегал по пещере, словно потерявшийся ребенок, и звал меня по имени, а не дурацкой кличкой. Голос дрожал, вибрировал и умолял, так яростно и так настойчиво, что я чуть не поддался наваждению и не ответил…
– Герберт, ответь! Герберт, ты жив? – он шумно тяжело дышал, свет факела метнулся в щель, где я сидел. – Черт бы тебя побрал, ответь мне, наконец! Придурок, как ты мог… так вот бесславно… под камнями… Ведь ты же принц, тебе не подобает так!
Он грохнул чем-то по стене пещеры, похоже, факелом, и прохрипел проклятие, словно смертельно раненый и обезумевший от боли зверь. Да что с ним происходит, в самом деле? Он точно одержим, а потому опасен в десять раз! Если найдет меня, наверно, растерзает!..
– Павил, ты там? – услышал я раздавшийся сверху смешок ханайской принцессы. – С ума сошел? Мало того, что спас весь этот никому не нужный сброд, так и полез сам лично в каменный мешок, чтоб искать Або? Вылазь, там нечего искать. Мерзавец уж три дня гниет под каменным завалом. Тут старый Мастер хочет говорить с тобой о чем-то важном.
– Сейчас, еще немного посмотрю, – буркнул Павил. – Мне надо убедиться, что…
Судя по звукам, он пошел к бывшим дверям. Решил проверить, нет ли там каких следов – обрывка одеяния или… куска гниющей плоти? Немного потоптался там и вылез из пещеры…
***
– Таргасцы, те, что принесли вам хлеб перед самым землетрясением, они погибли? – первым делом спросил Павил у старого монаха. – Их с вами не было?
