Текст книги "Сила Хогвартса (ЛП)"

Автор книги: ksomm814

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 41 страниц)

Гарри удивлённо посмотрел на него.

– Так она действительно проклята? – спросил он.

Дамблдор тихо рассмеялся.

– У меня нет другого объяснения странным обстоятельствам, преследующим наших преподавателей Защиты, – сказал он. – Сириус мог бы вернуться к преподаванию в этом году, но он отклонил предложение. Ему показалось, что здоровье Ремуса и твоя безопасность важнее. Я согласился с ним. Выздоровление Ремуса было очень щекотливым вопросом. Один неверный шаг, и он мог погрузиться в кому или и того хуже. Да и его беспокойство на твой счёт тоже можно было понять. Пожиратели Смерти похитили тебя из этой самой школы – Пожиратели, чьи дети учатся здесь. Если бы Сириус не принял меры, чтобы обеспечить тебе большую безопасность, это сделал бы я.

Гарри потёр шею, чувствуя себя неуютно. Он не был уверен, что хотел знать, на что именно пошёл Сириус, чтобы обеспечить ему безопасность. Он и в хорошие-то дни отличался гиперопекой. Гарри даже не хотелось думать, скольким людям он пригрозил, чтобы просто позволить ему вернуться в школу.

– А как же профессор Снейп, сэр? – с любопытством спросил Гарри. – Разве на него проклятье не распространяется?

Улыбка Дамблдора на секунду померкла, после чего он вздохнул и вылил содержимое флакона в Омут.

– Будущее невозможно предсказать, Гарри, – искренне ответил он. – Что ж, кажется, нам пора взглянуть на последнее воспоминание, пока ещё не слишком поздний час. После тебя, мой мальчик.

В третий раз Гарри нырнул в Омут памяти, провалившись сквозь тьму в кабинет Слагхорна из прошлого. Молодая версия профессора с удобством расположилась в кресле, разместив ноги на оббитом вельветом пуфике. Его песочного цвета волосы были густыми и блестящими, в то время как его моржовые усы имели рыжеватый оттенок. В одной руке он держал бокал вина, а другую то и дело опускал в банку с засахаренными ананасами. Вокруг него расположились шесть мальчиков, среди которых был и Том Риддл. Кольцо Марволо уже поблескивало на одном из его пальцев.

– Сэр, это правда, что профессор Меррифот увольняется? – спросил Риддл, в то время как Дамблдор приземлился рядом с Гарри.

– Том, Том, даже если бы я знал об этом, я не мог бы вам рассказать, – ответил Слагхорн, укоризненно погрозив Риддлу пальцем, хотя и доказал свою несерьёзность, подмигнув при этом. – Хотелось бы мне узнать, откуда вы черпаете информацию... Мерлин, да вы осведомлены лучше, чем половина персонала.

Риддл лишь улыбнулся, в то время как остальные мальчики засмеялись. Эти подростки были всего лишь лакеями, а их поведение напоминало Гарри то, как Крэбб и Гойл вели себя рядом с Малфоем. Риддл явно не был самым старшим из них, но его лидерство всё равно было очевидно.

– Что вкупе с вашей способностью знать то, что знать вам не положено, и выдержанной лестью в общении с людьми, наделёнными властью... кстати, спасибо за ананасы, вы правы, это моё любимое лакомство, – пробормотал Слагхорн, из-за чего некоторые мальчики улыбнулись. – Я уверен, что лет через двадцать вы станете Министром Магии. А может, даже и через пятнадцать, если продолжите баловать меня ананасами. У меня прекрасные связи.

«А затем Риддл, несомненно, стал бы прекрасной „связью“ для Слагхорна, если бы не превратился в массового убийцу».

Риддл улыбнулся.

– Не думаю, что политика – это моё, сэр, – сказал он. – У меня не то происхождение, если уж на то пошло.

– Глупости, – быстро сказал Слагхорн. – Совершенно очевидно, что с такими способностями вы происходите из хорошей семьи волшебников. Нет, Том, вы далеко пойдёте, я никогда не ошибался насчёт своих студентов.

Всегда бывает первый раз. Возможно, именно поэтому Слагхорн так хотел сохранить воспоминание в тайне. Это был первый раз, когда он ошибся. Первый раз, когда ученик сумел его перехитрить.

Слагхорн испугано подпрыгнул, когда маленькие часы на его столе пробили одиннадцать.

– Силы небесные, неужто уже так поздно? – удивлённо воскликнул он. – Вам пора, мальчики, иначе у вас будут неприятности. Лестрейндж, я жду ваше эссе завтра, или получите отработку. То же касается и вас, Эйвери. – Все мальчики медленно вышли из кабинета, все, кроме Риддла. Слагхорн тем временем тяжело поднялся из кресла. Он не замечал, что Риддл всё ещё здесь, пока тот не пошевелился. Профессор обернулся, заметив его движение краем глаза. – Поторопитесь, Том, вы же не хотите, чтобы вас застали в коридоре в такой час, вы ведь староста...

– Сэр, – осторожно начал Риддл, – я хотел у вас кое-что спросить.

Слагхорн улыбнулся.

– Тогда спрашивайте, мой мальчик, спрашивайте...

– Сэр, мне интересно, не знаете ли вы о... – Риддл замолчал, и на его лице отразилась нервозность, – ...о хоркруксах?

Резкая боль пронзила правый висок Гарри. Его окружили волны страха, отчаянья и злости. Он почувствовал озноб и тошноту. Схватившись за голову, Гарри попытался оттолкнуть боль и эмоции и сосредоточиться на просматриваемом воспоминании. «Что происходит?»

– Это для проекта по Защите от тёмных искусств, да? – неуверенно спросил Слагхорн.

– Не совсем, сэр, – вежливо ответил Риддл. – Я наткнулся на этот термин в одной из книг и плохо его понял.

– Нет... Что ж... Вам пришлось бы постараться, чтобы отыскать в Хогвартсе книгу, в которой описываются хоркруксы, Том, это очень тёмная магия, очень, – сказал Слагхорн.

Боль чуть усилилась. Гарри часто заморгал, пытаясь прогнать её.

– Но вы, очевидно, всё о них знаете, сэр? – с надеждой спросил Риддл. – То есть такой волшебник, как вы... простите, если вы не можете мне рассказать... я просто знаю, что если кто-то и мог бы рассказать мне об этом, то это вы... Так что решил спросить...

– Что ж, – напряжённо произнёс Слагхорн, теребя ленточку от упаковки с ананасами, – что ж, не будет ничего плохого, если я расскажу вам в общих чертах. Просто чтобы вы понимали термин. Хоркрукс – это объект, в который человек помещает часть своей души.

Боль шипом пронзила Гарри, комната стала невыносимо яркой, вынудив его закрыть глаза.

– Я не совсем понимаю, как это работает, сэр, – сказал Риддл, но его голос прозвучал словно издалека.

– Ну, человек разделяет душу, понимаете, – сказал Слагхорн, его голос тоже был еле слышен, – и прячет её часть в объект вне тела. И даже если тело будет атаковано или уничтожено, он не сможет умереть, потому что часть его души останется привязанной к земле и неповреждённой. Хотя существование в подобной форме... немногие согласятся на подобное, Том, очень немногие. Смерть в данном случае предпочтительнее.

– А как разделить душу? – жадно спросил Риддл. Неважно, каким далёким для Гарри звучал его голос, жажда информации в нём была чётко различима.

– Что ж, – явно чувствуя себя не в своей тарелке, произнёс Слагхорн, – не стоит забывать, что душе положено оставаться целой и невредимой. Её разделение – это насилие, противоречащее природе.

– Но как... как это сделать? – спросил Риддл. Его голос всё больше проигрывал битву боли, бьющейся в голове у Гарри.

– ...проявление зла... крайнее проявление зла... Убийство разрывает душу... создает Хоркрукс... повреждает для собственного блага... заключает оторванную часть...

Боль стала невыносимой. Гарри схватился обеими руками за голову, повалившись на колени. Что происходит? Он не мог толком думать, не мог пошевелиться. До его слуха донеслись голоса... странно искажённые голоса, которые были одновременно и знакомы, и незнакомы. Боль окружила его, сотрясая тело. Он едва осознал, что на его спину опустилась рука, как слова обрели чёткость.

– Что значит «он сбежал»? Это невозможно! Слушайте сюда, я хочу, чтобы Гораций Слагхорн умер! Сделайте всё, что нужно, или умрёте вместо него. Даю вам неделю. – Раздался звук шагов, удаляющихся по каменному полу. – Я не верю в совпадения. Старый дурак наверняка что-то заподозрил... но как? Это невозможно. Дамблдор не знал, что Слагхорн рассказывал мне что-либо о хоркруксах.

– ...но разве от одного хоркрукса будет много толка? Душу можно разделить только один раз?.. сильнее, разделить душу на большее количество частей... семь – это ведь самое могущественное магическое число...

– Так-так-так, добрый вечер, Гарри. Кажется, твой драгоценный наставничек снова решил усложнить мне жизнь. К несчастью для тебя, мне нужно на ком-то выместить злость. Crucio!

Новая волна боли наложилась на старую, огнём прокатившись по телу. Гарри закричал, повалившись на пол. Действие проклятья закончилось, оставив Гарри жадно глотать воздух в попытке отдышаться. – Ну же, Гарри, обычно ты куда сильнее. Crucio!– Боль вернулась сторицей. Каждый мускул, каждый нерв словно разрывало на части. Гарри не мог сдержать полных боли криков, срывавшихся с его губ. В этот момент он был готов на всё, лишь бы боль прекратилась. Он хотел умереть. Почему он не может просто умереть?

Боль снова пропала, оставив Гарри дрожать в конвульсиях на полу.

– Как бы много удовольствия это мне ни доставляло, Гарри, боюсь, тебе нельзя доверять ту информацию, что ты услышал. Obliviate!

– Гарри! Гарри, пожалуйста, посмотри на меня!

Гарри медленно открыл глаза, увидев, что лежит не на полу, а на руках у Ремуса, сидящего на полу в кабинете Дамблдора. Голова гудела, но это не шло ни в какое сравнение с той болью, что он испытывал всего мгновение назад. Тело налилось свинцом. Перед ним появились Дамблдор и мадам Помфри. Губы профессора Дамблдора двигались, но Гарри не мог понять слов. Его разум представлял одно сплошное затуманенное месиво, из-за чего он был не в состоянии осмыслить произошедшее до этого или происходящее сейчас.

Гарри почувствовал, как кто-то откинул ему голову и открыл рот. В горло потекла холодная жидкость, и почти тут же мысли в голове прояснились. Он смог думать. Он смог понять, что только что вспомнил украденное Волдемортом во время его плена воспоминание. Было ли оно единственным? Были ли другие случаи, когда Волдеморт пытал его лишь потому, что он был у него под рукой?

На его лоб опустилась рука, отвлекая от мыслей.

– Гарри, пожалуйста, скажи что-нибудь, – взмолился Ремус.

Гарри застонал, попытавшись пошевелиться и сесть, лишь тогда поняв, каким тяжёлым было его тело. Ремус и профессор Дамблдор тут же помогли ему переместиться в ближайшее кресло, да так и остались рядом, просто на всякий случай.

– Я в порядке, кажется, – прохрипел Гарри. Каждое слово давалось с трудом. Его взгляд переместился на пол, и он протяжно вздохнул. Он не знал, что сказать. Он никогда никому не рассказывал о неразборчивых кошмарах, долгое время преследовавших его. Ему казалось, что это обычные кошмары, но это были намёки на украденное воспоминание, намёки на то, что Волдеморт действительно пытал его.

– Гарри, пожалуйста, скажи нам, что случилось? – мягко попросил профессор Дамблдор.

Гарри закрыл глаза и попытался заблокировать воспоминание о своих собственных криках.

– Волдеморт... я подслушал его разговор, когда был в плену, – тихо ответил он. – Он упомянул профессора Слагхорна и был расстроен тем, что вы нашли его первым, сэр. Он... он упоминал о...

– О том, что он обсуждал с Горацием много лет назад, – сочувственно сказал профессор Дамблдор, опуская руку на плечо парня. – Всё в порядке, Гарри. Здесь Волдеморт тебе навредить не может. Это было обычное воспоминание.

Гарри кивнул, продолжая молчать. Если бы всё было так просто. Но это было не обычное воспоминание. Это было воспоминание, украденное у него, и, возможно, оно было не единственным. Он должен был догадаться, что его кошмары взялись не на пустом месте. Он должен был догадаться, что была причина тому, почему термин «хоркруксы» показался ему знакомым.

– Гарри? – ласково спросил Ремус. – Гарри, в чём дело?

Устало вздохнув, Гарри перевёл взгляд на обеспокоенное лицо Ремуса. Он поведал им о том, что ещё вспомнил, избегая любого упоминания хоркруксов. Закончив, Гарри понял, что за время рассказа его отвели в гостевую спальню Дамблдора. Прежде чем он успел заспорить, его одежду трансфигурировали в пижаму, а его самого уложили на знакомую мягкую кровать, напоив зельем. Он едва успел разобрать, что это было Зелье Сна Без Сновидений, как его окутала тьма.

Глава 21. Кусочки целого

На следующее утро сознание неохотно вернулось к Гарри. Глаза болели из-за того, что он не снял линзы перед сном, что в последнее время происходило всё чаще. Гарри медленно открыл глаза и вгляделся в туманную дымку. И едва он понял, где находится, как на него обрушились воспоминания о том, что случилось прошлым вечером. Не то чтобы его так уж травмировал весь этот случай – дело было в том, что он жил не один месяц, даже не подозревая о том, что с ним делали и что у него забрали. Гарри чувствовал себя так, словно его обворовали. По-другому это объяснить было нельзя. Физические пытки он мог перенести, но мысль о том, что кто-то проник в его разум и изменил воспоминания...

Гарри вздрогнул и вылез из кровати. Он понимал, что, скорее всего, реагирует слишком остро, но не мог с собой ничего поделать. Волдеморт и в прошлом году залезал к нему в голову, убедив Гарри в том, что он слышит голос погибшего отца. И тогда ему хватило глупости поверить в это. Он бросил тех, кто был ему небезразличен, и подверг риску не одну жизнь. Больше такого не случится. Гарри твёрдо решил не дать Волдеморту победить. Ему было наплевать на то, что, возможно, придётся дать профессору Дамблдору полный доступ к своему сознанию. Он собирался выяснить, делал ли Волдеморт ещё что-нибудь за те пару дней, что он пробыл в плену. Он был обязан это сделать.

Звук открывающейся двери отвлёк Гарри от мыслей. В мгновение ока он без слов призвал палочку, развернувшись на месте и указав ею на пришельца. Сквозь плёнку тумана Гарри смог различить лишь обилие белого цвета, которое могло принадлежать только профессору Дамблдору.

– Уверяю тебя, мой мальчик, – весело сказал Дамблдор, поднимая руки, словно сдаваясь, – я пришёл с миром.

Гарри расслабился и опустил палочку. Ему точно нужно было начать контролировать свои реакции, пока кто-нибудь не пострадал.

– Простите, сэр, – тихо сказал он. – Вы застали меня врасплох.

Дамблдор улыбнулся, входя в комнату.

– Я так и понял, – сказал он добродушно. – Прошу прощения за то, что напугал тебя, Гарри. Я не подозревал, что ты встанешь в столь ранний час. Однако оно, возможно, и к лучшему. У нас появилась возможность обсудить произошедшее вчера до того, как Ремус заберёт тебя на день. – В ответ на недоуменный взгляд парня Дамблдор пояснил. – Тебя освободили от уроков на сегодня. Мы с Ремусом посчитали, что тебе нужен перерыв и ещё, возможно, шанс поговорить о страхах, вызванных случившимся вчера.

Гарри шагнул к изножью кровати и сел. Это объяснение не смогло его одурачить. Он догадывался, что это Ремус, скорее всего, потребовал провести день вместе с Гарри, не отвлекаясь на уроки, а Дамблдор пошёл ему навстречу. Близилось полнолуние, и у волка усугублялся инстинкт защиты. А ни один человек в здравом уме не будет перечить волку, когда его "волчонку" что-то угрожало.

– О чём вы хотите узнать, сэр? – тихо спросил Гарри.

Профессор Дамблдор присел рядом с Гарри, устремив взгляд в никуда.

– Не буду говорить, что знаю, что ты чувствуешь, Гарри, – серьёзно начал он. – У тебя кое-что украли, и с тех пор ты пытался разобраться с последствиями этого. Я заметил твою реакцию, когда ты впервые услышал о хоркруксах, и заподозрил, что ты уже слышал этот термин. Я надеялся, что ты поговоришь со мной об этом, но судя по тому, что я видел вчера, ты, похоже, даже не понимал, почему это слово показалось тебе знакомым... пока к тебе не вернулось воспоминание. Я сожалею о том, что мои действия причинили тебе страдания, мой мальчик. Я даже не подозревал, что Волдеморт так быстро узнает о новом назначении Горация.

– Это не ваша вина, сэр, – поспешно сказал Гарри.

Дамблдор мягко улыбнулся.

– И всё равно, – невозмутимо продолжил он. – Мне очень жаль. За последний год тебе пришлось пережить столько, что даже вообразить трудно. Это истинный показатель того, насколько ты в действительности силён, Гарри. Думаю, именно поэтому Волдеморт по-прежнему помешан на тебе. Ты для него наивысшая цель. Если он сможет сломать тебя, он сможет сломать любого.

Гарри заёрзал, совсем не чувствуя себя сильным. Напротив, никогда прежде он ещё не чувствовал себя настолько уязвимым. Вернувшееся к нему воспоминание лишь доказывало, что в нём не было ничего особенного. Он был так же уязвим, как и остальные.

Дамблдор ободряюще сжал его плечо.

– Я понимаю, что ты, возможно, ощущаешь нечто другое, Гарри, но я говорю правду, – сказал он, переместившись так, чтобы видеть лицо парня. – Ну а теперь мне нужно обсудить с тобой пару моментов по тем воспоминаниям, что мы просматривали вчера, если ты не против? – Гарри поднял глаза на директора и кивнул. – Замечательно. Должен заметить, воспоминание Слагхорна добавило недостающий кусочек к общей картине. Оно подтвердило мою давнюю теорию, показав насколько далеко готов зайти человек. Не уверен, что именно ты помнишь, Гарри, ведь ты испытывал довольно сильную боль. Но тебе нужно знать вот что: будучи в твоём возрасте, Том Риддл прилагал все свои силы, чтобы отыскать способ обрести бессмертие с помощью создания хоркруксов.

Это Гарри помнил. Ещё он смутно припоминал, что Риддл упомянул число семь и говорил о хоркруксах во множественном числе.

– Думаете, ему удалось создать семь хоркруксов, сэр? – тихо спросил Гарри.

– Я считаю, что он был близок к этому, Гарри, – серьёзно ответил Дамблдор. – Четыре года назад ты отдал мне первое подтверждение тому, что Волдеморт достиг успеха в создании хоркруксов. – В ответ на задумчивый взгляд Гарри Дамблдор продолжил: – Дневник, Гарри. Ты отдал мне дневник Риддла, предмет, сумевший подчинить себе маленькую девочку. Простое воспоминание никогда бы не смогло добиться подобного, иначе бы я не смог даже воспользоваться своим Омутом Памяти. Нет, в дневнике хранился кусочек души Волдеморта, кусочек, который был брошен, словно ничего не значил.

– Что доказывает, что Волдеморт создал не один хоркрукс, – заключил Гарри.

– Именно, Гарри, – серьёзным тоном согласился Дамблдор. – Смысл создания подобных объектов в том, чтобы хранить их в тайном и безопасном месте, а не отдавать кому-то другому, рискуя, что их уничтожат. Есть и другие доказательства этой теории. С годам Волдеморт всё меньше походил на человека, что может означать лишь то, что его душа была изуродована «обыкновенным злом». Не думаю, что Волдеморт достиг своей цели и создал семь хоркруксов, но он был близок. Я считаю, что он создал шесть хоркруксов. Седьмая часть его души – это тот маленький её кусочек, что теперь находится в его новом теле. Эту часть нужно будет уничтожить последней.

Гарри протяжно вздохнул, проведя рукой по лицу. Он не знал, сможет ли пережить встречу с «воспоминанием» Волдеморта ещё пять раз, прежде чем сразится с ним самим. Одного Волдеморта и так было более чем достаточно.

– Сириус ищет их, так ведь? – тихо спросил Гарри.

Дамблдор пронзил Гарри долгим взглядом, а затем кивнул.

– Да, Гарри, – ответил он. – Сириус помогает мне найти оставшиеся четыре хоркрукса. – Заметив испуганный взгляд парня, Дамблдор улыбнулся. – Да, я считаю, что их осталось только четыре. Ты уничтожил хоркрукс, спрятанный в дневнике, а я уничтожил тот, что прятался в кольце Марволо Гонта. – Он поднял свою почерневшую, обожжённую руку. – На него было наложено ужасное проклятье, и, если бы не вы с Северусом, я мог бы не дожить до этого момента и не рассказал бы тебе обо всём.

Гарри с трудом сглотнул.

– Но, сэр, если осталось ещё четыре...

– Что ж, полагаю, моя ошибка нас чему-то научила, – улыбнувшись, сказал профессор Дамблдор, пряча свою повреждённую руку в складках мантии. – Волдеморт наложил сильные чары на лачугу, где когда-то жили его предки, так что нам стоит ожидать подобного и в случаях с остальными хоркруксами.

Мысли в голове Гарри крутились с бешеной скоростью, пока он пытался соединить воедино всё, что узнал. Значит, вот почему Волдеморт собирал «знаковые предметы». Он пытался найти объекты, обладающие силой, которые могли бы стать его хоркруксами.

– Значит, медальон Слизерина и чаша Хаффлпафф тоже стали хоркруксами? – спросил он.

Дамблдор кивнул.

– Я подозреваю, что они стали хоркруксами номер три и четыре, – ответил он. – Что касается двух других – если придерживаться теории о шести хоркруксах – то с ними возникает проблема. Я считаю, что Волдеморт намеревался найти вещи оставшихся основателей. Я не знаю, получилось ли у него найти вещь, принадлежавшую Ровене Райвенкло, но единственная известная реликвия Годрика Гриффиндора в безопасности. Меч Гриффиндора остается под защитой в моём кабинете.

Гарри поднялся на ноги и начал мерить комнату шагами. Это уже чересчур. Как найти то, о чём ты даже понятия не имеешь? Гарри очень сомневался, что хоркрукс можно призвать простым заклинанием или найти с помощью поисковых чар. Замерев на месте, Гарри протянул руку и коснулся стены, закрыв глаза. Его окатили успокаивающие волны, а до слуха донеслись слова утешения.

»Не надо беспокоиться, дитя моё, я помогу тебе, чем смогу. Ты не один, помни об этом».

На лице Гарри медленно появилась улыбка. Школа была права. Пусть ситуация казалась неразрешимой, Гарри не придётся разбираться со всем в одиночку. Были люди, готовые помочь ему положить конец этой войне. Сириус и профессор Дамблдор уже делали всё, что было в их силах, чтобы помочь ему. »Спасибо, Хогвартс. Не знаю, что бы я без тебя делал». Опустив руку, Гарри обернулся к профессору Дамблдору, смотревшему на него большими глазами.

– Позволь узнать, что это только что было, Гарри? – с любопытством спросил он.

Чувствуя себя неуютно, Гарри вздохнул. Он не мог представить, как странно, скорее всего, выглядит его общение с Хогвартсом со стороны.

– Просто школа напомнила мне, что я не один, – ответил парень, пожав плечами. – Она сказала мне, что сделает всё, чтобы помочь.

Дамблдор моргнул, а затем его лицо растянулось в гордой улыбке.

– Это замечательные новости, мой мальчик, – сказал он. – И ты прав. Ты не один. Знаю, как угнетающе это всё может звучать, но заверяю тебя: Орден сделает всё возможное, чтобы помочь тебе, Гарри. А пока давай будем считать, что Волдеморт всё-таки сумел найти вещь Ровены Райвенкло. Остается только шестой хоркрукс, и я думаю, что им является змея Волдеморта, Нагайна. Конечно, животных использовать не рекомендуется, но я думаю, что он пошёл на это, потому что для него она стала самым близким «другом», какой у него был. К тому же Волдеморт обладает очень необычным контролем над ней, даже учитывая его способности змееуста.

Гарри снова ничего не понял, но спорить не стал. По мнению парня, было крайне рискованно делать хоркрукс из Нагайны. Она была смертной. Она могла умереть в любой момент. Как Волдеморт мог так рисковать частицей своей души? Рационального зерна в этом не было вовсе. »С другой стороны, кто говорил, что Волдеморт рационален? Это вроде как противоречит титулу «психованного маньяка».

– Ты можешь не соглашаться со мной, Гарри, – сказал профессор Дамблдор, нарушая молчание. – Мои предположения – это просто... предположения.

– Дело не в этом, сэр, – сказал Гарри, потирая шею. – Мне просто пока трудно осознать всё это и взглянуть со стороны, объективно.

Дамблдор сочувственно улыбнулся.

– Это совершенно нормально, мой мальчик, – ответил он. – Подумай об этом вот с какой стороны: доверил ли бы ты часть своей души Сириусу и Ремусу?

Гарри, не задумываясь, кивнул. Как он мог не довериться Сириусу и Ремусу? Она были готовы на всё ради него. Они был его семьей.

– И как эти хоркруксы можно уничтожить? – спросил Гарри. – Сомневаюсь, что клык василиска сработает на них всех?

– Ты прав, Гарри, – согласно кивнул профессор Дамблдор. – Клык василиска помог тебе с дневником, потому что его им можно было повредить. В действительности «воспоминание» о Томе уничтожил непосредственно яд василиска, когда клык пронзил страницы. Он был всё ещё привязан к дневнику, поскольку Джинни ещё была жива. После её смерти Том смог бы полностью разорвать связь с дневником.

– Эм... понятно, – без энтузиазма произнёс Гарри. – Значит, нам просто нужно повредить объект, содержащий хоркрукс, пока он погружен в яд.

Профессор Дамблдор чуть улыбнулся, долгое время ничего не отвечая.

– Если бы только всё было так просто, мой мальчик, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Мы можем продолжить этот разговор позже. До того, как сюда придёт Ремус, я бы хотел обсудить с тобой ещё пару моментов этой истории. Как ты знаешь, Гарри, Сириус в данный момент занимается поиском одного из хоркруксов, в то время как я пытаюсь отыскать другой. Мне кажется, я близок к установлению его местоположения, так что хотел бы кое-что предложить тебе. Когда я его отыщу, было бы неплохо, чтобы ты, Гарри, отправился со мной.

Это ошеломило парня. Чего-чего, а этого он не ожидал.

– Эм... ну... хорошо, – заикаясь, пробормотал Гарри. – Ну, если Сириус с Ремусом разрешат, то ладно.

Дамблдор кивнул.

– Конечно, – сказал он. – Я поговорю с ними, как только представится возможность.

Или, другими словами, как только Дамблдор будет уверен, что Сириус не отреагирует слишком остро.

– Сэр, а Волдеморт знает, когда его хоркруксы уничтожают? – спросил Гарри. – Ну, это же части его души, разве он не должен что-то чувствовать?

– Части души, которые были оторваны и спрятаны, Гарри, – повторил Дамблдор. – Подумай об этом вот с какой стороны: наряду с Волдемортом, которого мы знаем, существуют ещё четверо других, которые в данный момент дремлют. Пять Волдемортов, которые, может, и начали как одно целое, но теперь представляют пять разных существ. К примеру, Волдеморт не осознавал, что его дневник был уничтожен, пока не вырвал правду у Люциуса Малфоя. Из того, что я слышал, Волдеморт не обрадовался новостям о том, что Люциус решился на действия и рискнул столь ценным для Волдеморта предметом, не дожидаясь приказа.

А вот это было сюрпризом.

– Мистер Малфой не знал, что дневник был хоркруксом? – поражённо спросил Гарри.

– Я искренне сомневаюсь, что, знай он правду, он бы распорядился им столь необдуманно, – ответил профессор Дамблдор. – Когда Волдеморт, отдав ему дневник, вскоре исчез, страх Люциуса перед хозяином испарился, и он решил использовать дневник в своих целях. Он отдал его дочери Артура Уизли, надеясь дискредитировать Артура перед министерством. К сожалению, план привёл к множеству негативных последствий для него самого, чего Люциус уж никак не ожидал. Учитывая это и его прошлогоднее фиаско в министерстве, думаю, Азкабан в данный момент для него самое безопасное место.

Жаль, что Драко Малфою это было неизвестно, хотя Гарри и не ожидал от наследника Малфоев чего-либо помимо оскорблений. Драко был слишком зациклен на собственном гневе и зависти, чтобы понять, что мир не вращается вокруг его семейства.

– Сэр, вы правда думаете, что у нас всё получится? – спросил Гарри, нарушая молчание.

Дамблдор тепло улыбнулся, ободряюще сжав плечо парня.

– Это единственный вариант, который я разрешаю себе рассматривать, – ответил он. – Ты можешь себе представить мир под властью Волдеморта?

Гарри содрогнулся от этой мысли. Не то чтобы он не мог такого представить, он просто не хотел этого делать. Он не хотел думать о том, что Волдеморт сделает с магглами и волшебниками, в чьих жилах течёт кровь магглов. Подобный исход был слишком ужасен, чтобы рисовать его мысленную картину. Профессор Дамблдор прав. Позитивный настрой – это единственный способ сохранить здравый рассудок посреди войны.

Стук в дверь положил конец разговору.

– Доброе утро, Ремус, – доброжелательно приветствовал Дамблдор, наградив Гарри ободряющей улыбкой. – Если у тебя возникнут вопросы, Гарри, то не стесняйся передавать весточку с Ремусом или профессором МакГонагалл. Уж они не забудут передать её.

– Доброе утро, Альбус, – сказал Ремус, проходя в комнату, несся в руках стопку одежды. – Как ты себя чувствуешь, Гарри?

– Эм... нормально, кажется, – нервничая, ответил Гарри. После разговора с профессором Дамблдором Гарри не горел желанием повторять это ещё раз. Он не хотел тратить время на разговоры о своих страхах, когда вместо этого он мог бы помогать с поисками хоркруксов. Наверняка где-нибудь задокументирована информация о вещах, возможно принадлежавших Райвенкло.

Ремус наградил Гарри сочувствующим взглядом и протянул ему одежду.

– Тогда мы тебя оставим, чтобы ты переоделся, – сказал он, выходя из комнаты и забирая с собой Дамблдора.

Дверь закрылась.

Гарри довольно быстро переоделся и принялся умываться в прилегающей к комнате ванне. Ему совершенно не хотелось выходить наружу. Никто, кроме Ремуса, мадам Помфри и пары учителей, не знал, что в прошлом он не раз проводил здесь ночи. Так он мог избежать внимания, шепотков и вопросов, которые обязательно последуют, если об этом узнают больше людей. А Гарри не сомневался, что это произойдёт. Учителя наверняка станут говорить об этом, решая, что они могут сделать, чтобы помочь, а значит, кто-нибудь сможет их подслушать. Он был сыт по горло вниманием, свалившимся на него в сентябре, и добавки сейчас совершенно не хотелось.

На его плечо опустилась рука, и Гарри испугано дёрнулся, быстро отскочив в сторону. Взмахнув запястьем, он сжал палочку в руке и указал ею в сторону предполагаемого противника. Дыхание участилось, а рука, державшая палочку, была так напряжена, что задрожала. Неизвестный шагнул назад, подняв руки. Только тогда до Гарри дошло, что «нападавшим» был никто иной как его опекун. Ремус. В глазах защипало, Гарри выронил палочку и повалился на колени. Он ведь мог навредить Ремусу. Он мог... он почти...

Его обхватили руками и крепко сжали.

– Всё в порядке, Гарри, – тихо сказал Ремус. – Всё уже закончилось. Здесь он тебе не сможет навредить.

Если бы только Гарри мог поверить ему.

– Я мог...

– ...но не сделал же, – перебил его Ремус. – И не сделаешь. Ты никогда не сделаешь ничего, не поняв, кто именно перед тобой. Если тут кто и виноват, то это я. Я думал, ты слышал, как я подошёл. Гарри, ты не виноват. Понимаешь? – Когда Гарри ничего не ответил, Ремус вздохнул и поднял парня на ноги. – Пойдём, волчонок. Давай вернёмся в Комнаты Мародёров. Там мы сможем заняться, чем захочешь, договорились?

Гарри кивнул и позволил Ремусу вывести себя из комнаты в кабинет Дамблдора, а затем и к камину. Кабинет директора исчез во вспышке зелёного пламени, и на его месте возникла гостиная Комнат Мародёров. Гарри тут же устроился в своём любимом кресле перед камином и уставился на огонь, вновь вернувший свой естественный рыжий цвет. Он даже забыл, что не один, пока перед ним не возник Ремус с подносом еды в руках.