Текст книги "Сила Хогвартса (ЛП)"

Автор книги: ksomm814

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 41 страниц)

Последним пришёл Сириус, на лице которого растянулась усмешка. И он был не один. Вслед за ним в Выручай-комнату вошла улыбающаяся фиолетововолосая Тонкс, кинувшаяся к Гарри и заключившая его в костедробящее объятие.

– Ой! – радостно воскликнула она, отстраняясь и награждая Гарри улыбкой. – У кого-то появились мускулы. Пытаешься впечатлить какую-то счастливицу, малыш?

– Тонкс! – смущенно вскрикнул Гарри под смешки нескольких человек. В поисках поддержки он посмотрел на Сириуса и увидел, что его крёстный сам с трудом сдерживает смех.

Тонкс подмигнула Гарри и взъерошила ему волосы.

– Просто дразню, расслабься, – добродушно сказала она и, достав палочку, начала вертеть её в пальцах.

Сириус кашлянул и вышел в центр комнаты.

– Ладно, давайте начнём, – сказал он уверенно, когда все к нему повернулись. – То, чему вы будете учиться, даст вам возможность улучшить свои навыки сражения в дуэлях. Сегодня мы начнём с демонстрации. Так, я знаю, что все в курсе гарриного стиля дуэли. Он очень завязан на физической стороне, которой на уроках вы точно не научитесь. Гарри, Тонкс, подойдите ко мне, пожалуйста.

Гарри уже чувствовал, к чему всё идёт, пока они с Тонкс перемещались в центр комнаты. В дуэлях Тонкс не полагалась на физическую сторону, по крайней мере, не так, как Гарри. Она налегала на заклинания и аппарацию, пренебрегая физическими приёмами защиты, если только ей, конечно, не оставляли другого выхода. Она относилась к числу типичных представителей волшебного сообщества, считавших, что магия – это более цивилизованный способ ведения сражения. В эту категорию попадало и Министерство Магии, и Совет Попечителей.

– Для тех, кто не знает, это Тонкс, – продолжил Сириус. – Она моя кузина, а ещё она тренированный аврор и согласилась провести дружескую дуэль с Гарри. Пожалуйста, отойдите все назад к стенам, чтобы я наложил защитные чары. – Все быстро передвинулись и подождали, пока Сириус несколько раз взмахнёт палочкой. – Вот так, – гордо сказал он. – А теперь, Гарри и Тонкс, займите позиции. – Гарри и Тонкс сделали по десять шагов в противоположные стороны, а затем повернулись лицом к друг другу. – Палочки на изготовку, – скомандовал Сириус. Взмахнув запястьем, Гарри сжал свою палочку в руке, после чего согнул колени и переместил ноги так, чтобы сорваться с места в любой момент. – Эй, вы двое, это ради развлечения, – предупредил Сириус. – Тонкс, не используй ничего слишком постыдного, а ты, Гарри, не делай ничего, что потребует визита к Поппи... Начали!

Взмахнув палочкой, Тонкс послала первое заклинание в Гарри, который тут же сосредоточился на защитных чарах и вильнул в сторону, чтобы избежать двух других заклинаний, летящих в него. Парень быстро вошёл в заданный ритм. Все его чувства были обострены. Он уворачивался, изгибался, подпрыгивал и блокировал заклинания Тонкс. Он сумел поразить её чарами щекотки, а Тонкс умудрилась откинуть его назад, что обратилось бы катастрофой, не успей Гарри быстро отреагировать, приземлившись на ноги и уклонившись от приближающегося луча заклинания.

Гарри медленно сокращал расстояние между ними, что требовало от него более быстрой и точной реакции. По лицу парня катился пот, заливал глаза, но он не мог тратит время, чтобы утереть его. Нарушение концентрации будет стоить ему поражения в дуэли. Блок... шаг вперёд... поворот... шаг назад... на колено... большой шаг вперёд с разворотом, посылая заклинание ватных ног... блок... шаг вправо... Стреножное заклятие... два шага вперёд...ещё чуть-чуть... прыжок и наклон влево... Разоружающее заклинание... один шаг ближе... вот и мой шанс.

Подпрыгнув, Гарри с разворота замахнулся ногой, в то время как Тонкс запустила в него Разоружающим. Палочка Гарри улетела в сторону, а сам он ногой выбил палочку Тонкс из её руки. Он протянул руку за своей палочкой, и мгновение спустя та влетела в его ладонь. Твёрдо приземлившись на ноги, Гарри наложил на Тонкс связывающее проклятье ещё до того, как она поняла, что он вновь вооружен. Комната погрузилась в молчание, а Гарри стоял, наставив палочку на Тонкс.

– Прекрасная работа, Гарри! – радостно воскликнул Сириус, а затем посмотрел на Тонкс и взмахом палочки развязал её. – Похоже, я выиграл.

Тонкс раздражённо закатила глаза, поднимая с пола свою волшебную палочку.

– Да, Сириус, – нехотя признала она. – Ты выиграл пари. А ты можешь вести себя как ребенок ещё больше?

Сириус задумался на мгновение, постукивая пальцем по губам.

– Да, могу, – серьёзно заявил он, а затем наставил на неё палочку. – Хочешь проверить? – Тонкс, сдаваясь, подняла руки. Сириус кивнул и повернулся к студентам. – Так, я знаю, что то, что делал Гарри, выглядело устрашающе, и не ожидаю, что кто-то из вас в скором времени достигнет того же уровня. Гарри тренировался три года и всё ещё учится. Мы же займёмся основами.

Гарри почувствовал, как по комнате разливается разочарование, и удивился. А чего они ожидали? Неужто они и правда думали, что приёмам физической защиты научиться так же просто, как какому-нибудь заклинанию? Но парень тут же одёрнул себя. Они толком никогда не видели, чтобы я тренировался, так что им неоткуда знать, сколько усилий я положил на это. Они видели только результат.

– Ладно, а теперь давайте повеселимся! – жизнерадостно сказал Сириус. – Найдите себе точку, чтобы вокруг вас было много места. – Он повернулся к Тонкс и Гарри и нахмурился. – А вы двое идите отдыхать. Вид у вас такой, словно вам это не помешает, особенно тебе, Гарри. У тебя был очень долгий день.

Гарри в шутку отсалютовал Сириусу, а затем вместе с Тонкс направился в дальний конец комнаты, где появился удобный диван. Тонкс тут же повисла на Гарри, едва его не повалив. Когда они с удобством уселись, Тонкс пихнула Гарри локтем и спросила:

– Ну так как дела, Гарри? Сириус рассказал мне об отборочных испытаниях, тренировках и дополнительных занятиях в довесок к урокам. По мне, так звучит крайне изматывающе.

Пожав плечами, Гарри смотрел, как Сириус начал рассказывать об основных защитных движениях.

– Я знал, что этот год будет трудным, – задумчиво сказал он. – Если бы не Сириус с Ремусом, я бы, наверно, не справился. Их наказание в действительности обернулось благословением. Трудности мне доставляют люди.

Тонкс усмехнулась.

– Это они любят делать, – сказала она откровенно. – Они могут быть эгоистичными мерзавцами, которым безразлично, кому они причиняют боль на своём пути к славе и богатству.

Гарри уставился на неё, приподняв брови. Вот уж от кого-кого, а от Тонкс он ожидал это услышать в последнюю очередь. Она всегда сохраняла оптимизм, в какой бы ситуации ни оказалась.

– Говоришь по личному опыту? – обыденным тоном поинтересовался Гарри.

Тонкс смерила его долгим взглядом, а затем пожала плечами.

– По работе я встречаю много людей, и не всех из них я бы привела к себе домой, – сказала она честно, а затем чуть улыбнулась Гарри. – Но, наверное, это не аргумент, потому что многие то же самое сказали бы и про меня... и про Сириуса... и про Ремуса... ух ты... А у тебя, оказывается, та ещё семейка.

Гарри ухмыльнулся.

– Да, и я бы не променял её ни на какую другую.

Глава 12. Помощь эха

Всё следующее утро члены О.З. только и говорили, что о прошедшем собрании. Сириус показал довольно много движений, указав на то, что только от них самих зависит, как быстро они добьются успеха. Участники группы уже назначали дополнительные собрания на неделе, чтобы попрактиковаться. Тактика Сириуса, согласно которой он обращал учебу в веселье, явно себя оправдала, когда дело дошло до демонстрации простейших навыков, которые могли спасти жизнь. К сожалению, Рон стоял в паре с Сириусом, что вылилось для него в несколько небольших синяков.

Само собрание завершилось обзором пройденного в прошлом году, который провели уже Гарри и Совет, а не Сириус. Сделано это было, чтобы подготовить всех к следующей неделе, когда они перейдут к новому материалу. Шестой и седьмой курсы займутся невербальными заклинаниями, а пятый и младшие курсы сосредоточатся на патронусах и прочих заклинаниях, которые они ещё не успели освоить. Так как большая часть совета была с шестого и седьмого курса, Сириус вызвался помочь Джинни и Луне с обучением довольно большого числа людей, до сих пор испытывающих трудности с патронусом.

Однако всё это радостное возбуждение привело лишь к недовольству среди тех, кто в группу не входил, особенно, когда они узнали, чем именно занималось О.З. на собраниях. Больше всего шуму поднимал Кормак МакЛагген, снова изо всех сил принявшийся убеждать Гарри в том, что его случай заслуживает отдельного рассмотрения, что очень утомило самого Гарри. В МакЛаггене собрались все те черты, которые Гарри никогда бы не хотел видеть в себе: жажда славы и безоговорочная вера в то, что он заслуживает особого обращения лишь из-за того, с кем знакомы его родственники. МакЛаггену даже нравились вечеринки Слагхорна, и ему хватило наглости просить Гарри не назначать квиддичные тренировки в одно с ними время. Гарри в свою очередь уведомил МакЛаггена, что квиддич стоит выше каких-то там вечеринок и развлечений и что если его что-то не устраивает, он может идти на все четыре стороны.

После этого МакЛагген больше не беспокоил Гарри, но в команде всё же остался. Гарри не был уверен, что именно он чувствует по этому поводу. МакЛагген был хорошим игроком, но его характер оставлял желать лучшего. К слову, Гарри совсем не удивило, что МакЛагенн и Слагхорн хорошо поладили. Они точно были как два сапога пара.

Гарри не удивился, когда его попросили задержаться после урока Защиты от Тёмных Искусств. Со всей этой шумихой Гарри ждал, что кто-нибудь из учителей вызовет его на разговор. Удивился он лишь тому, что сделал это профессор Снейп. Возможно, дело было в том, что он преподавал Защиту, а может, и в том, что профессор МакГонагалл была слишком занята, замещая Дамблдора. Гарри не был уверен. Он знал лишь, что разговор этот, скорее всего, будет очень утомительным.

Профессор Снейп встал перед своим столом, с обычной усмешкой глядя на Гарри. После разговора, состоявшегося между ними две недели назад, Снейп перестал полностью избегать Гарри.

– Кажется, у нас возникла проблема с вашей маленькой группой, Поттер, – ледяным тоном произнёс Снейп. – Несколько студентов выразили своё недовольство тем, что им не позволили присоединиться к этим занятиям, хотя я совершенно не представляю, по какой причине.

Гарри очень в этом сомневался. Снейп прекрасно знал, что Гарри ненавидит всю эту чушь про «мальчика-который-выжил-чтобы-стать-избранным».

– А я вот представляю и уверен, что вы тоже, – напрямик ответил Гарри. – Скажите вот что, профессор. В школе есть и другие учебные группы. Люди могут заниматься точно тем же, чем и мы, но организовать для этого свою собственную группу. Так почему же им так нужно присоединяться именно к моей?

Снейп смерил его сердитым взглядом, а потом фыркнул.

– Из-за вас, – с отвращением сказал он. – Все желают быть поближе к «Избранному».

– Вот именно, сэр, – тихо произнёс Гарри.

Он ненавидел тот факт, что Снейп мог любой ярлык, что к нему прикрепляли, подать как оскорбление. Он же не просил об этом. Никогда не просил. Порой Гарри спрашивал себя, а не путал ли его Снейп с МакЛаггеном.

– Тем, о ком вы говорите, наплевать на риск, которому подвергались члены группы в прошлом году, просто присоединившись к ней и выступив тем самым против методов преподавания Амбридж. Участники О.З. верили в меня, в то время как остальные ломали голову над тем, не сошёл ли я с ума. Они не выуживали у меня информацию о ситуации с Амбридж и не просили рассказать о той ночи в Министерстве. Им я доверяю. Они видят настоящего меня.

Гарри не верил, что рассказал так много, да ещё не кому-то там, а профессору Снейпу. Возможно, вся его досада по поводу сложившейся ситуации наконец-то взяла над ним верх. А может, всё дело было в том, что Снейп, будучи сальноволосым мерзавцем и ненавидя Джеймса Поттера, всё равно приглядывал за Гарри в своей собственной вспыльчивой, саркастичной и вынужденной манере. Снейп по-прежнему был Снейпом. Другого объяснения у Гарри не было, да он и не был уверен, что хотел бы найти другое.

– И кто же вы? – спросил профессор Снейп, хотя по голосу его было очевидно, что его это нисколько не волновало.

– Человек, – ровным голосом произнёс Гарри и развернулся, чтобы уйти. Больше тут говорить было не о чем. Они оба знали, что это была лишь формальность. Гарри не собирался сдаваться, а профессору Снейпу и так было на это плевать. Шагая к двери, Гарри боролся с желанием потянуться и прочувствовать эмоции Снейпа. Он уже делал это раньше и был шокирован, но читать эмоции человека, подобного Снейпу, было равноценно чтению чужих мыслей. Это было очень заманчиво, но очень неправильно.

Гарри уже почти дошёл до двери, когда внезапно его захлестнули волны беспокойства, нетерпения и страха, повалившие его на колени. Его пронзила паника, пока он судорожно пытался придумать способ отгородиться от этого, хотя раньше ему это не удавалось. Страх становился всё сильнее, пока не затмил всё остальное. Но внезапно он исчез, мгновение спустя сменившись сильным желанием защитить. Кто-то был в опасности. Кому-то было больно. Кто-то нуждался в нём.

Мое дитя... лидер... ты нужен ему...

Гарри знал этот голос. Он уже слышал этот странный, словно долетающий эхом голос в те моменты, когда испытывал крайнюю нужду. Но на этот раз в помощи нуждался не он. Это был кто-то другой. Гарри медленно поднялся на ноги. Он не знал, куда направляется, когда развернулся и понёсся к кабинету профессора Снейпа, в котором располагался ближайший камин. Было ощущение, кто кто-то контролирует его тело, заставляя его двигаться, несмотря на пульсацию окружавших его эмоций. С каждым шагом он двигался всё увереннее, пока не ворвался в кабинет профессора Снейпа, где схватил горсть летучего пороха и не бросил его в камин, прокричав:

– Кабинет директора, Кислые шипучки!

Пламя с рёвом окрасилось изумрудным цветом и взметнулось вверх, Гарри шагнул в него и тут же почувствовал, как его засасывает в большую трубу. Он кружился и кружился, едва осознавая это. Он толком ничего не чувствовал, пока кружение не прекратилось и он не вывалился в кабинет профессора Дамблдора. Чувство внешнего контроля исчезло, а Гарри поспешил обежать стол, за которым обнаружил Дамблдора, стоящего на коленях и в муках сжимающего свою правую руку, которая на вид была почти чёрной.

Не размышляя, действуя на одних инстинктах, Гарри бросился на помощь, но наткнулся на какой-то барьер, отправивший его в полёт до ближайшего книжного шкафа. С глухим стуком он приземлился на пол, а его спина и голова взвыли от боли, когда сверху на него повалился шкаф. Сознание затуманилось. Ему показалось, что он слышит голоса, но они были слишком искажены, чтобы разобрать слова. Застонав от боли, Гарри попытался собраться с силами и вылезти из-под шкафа. Профессору Дамблдору нужна была помощь. Ему нужно добраться до профессора Дамблдора.

Книжный шкаф был очень тяжёлым, отчего двигаться было крайне сложно. Взмахнув запястьем, Гарри сжал палочку в руке, слегка рассёк воздух и взмахнул палочкой, подумав »Wingardium Leviosa». Книжный шкаф медленно поднялся в воздух, и Гарри сумел осторожно выбраться из-под него, продолжая указывать на шкаф палочкой. Его спина отдавала болью при каждом движении, а голова гудела. Кажется, прошла целая вечность, когда он смог отползти достаточно далеко, чтобы отпустить шкаф, который с грохотом повалился на пол.

Встряхнув головой, прогоняя застилавший её туман, Гарри тут же посмотрел в ту сторону, где был профессор Дамблдор, и увидел, что Снейп, оказывается, последовал за ним и теперь помогал измотанному директору (которому, судя по всему, всё ещё было очень больно) сесть в ближайшее кресло. Как можно быстрее Гарри заставил себя подняться и кинулся к Дамблдору и Снейпу, последний из которых скривился, когда парень опустился на колени перед директором.

– Уйдите, Поттер! – огрызнулся Снейп.

Гарри послал ему сердитый взгляд, а затем поднял палочку и сотворил заклинание, которое показала ему мадам Помфри, для определения состояния пациента. Новости были плохими. Не удостоив профессора Снейпа даже взглядом, Гарри поспешил к камину и установил через него связь с Больничным крылом, вопреки всему надеясь, что мадам Помфри окажется неподалёку.

И она оказалась. Мгновением позже голова медсестры показалась в огне.

– Мистер Поттер! – удивлённо воскликнула мадам Помфри. – Что случилось?

– Что-то произошло с профессором Дамблдором, – быстро сказал Гарри. – Нужно, чтобы вы принесли самое сильное обезболивающее зелье, Успокаивающее зелье, Укрепляющее зелье, какую-нибудь заживляющую мазь и всё, что у вас есть для восстановления тканей.

– Кто-нибудь ещё пострадал? – поспешно спросила Помфри.

– Ничего, что требует незамедлительного внимания, – уклончиво ответил Гарри. Собственные раны в данный момент волновали его меньше всего.

Мадам Помфри с мгновение буравила Гарри взглядом, а затем кивнула.

– Хорошо, – сказала она, но так и не свела с него глаз. – Я скоро буду. Постарайся устроить его в удобную позицию, не ухудшая его состояния, – после этого она, не дожидаясь ответа, исчезла с тихим хлопком.

Гарри поспешил назад к Дамблдору, игнорируя удивлённый взгляд профессора Снейпа. Профессор Дамблдор был в сознании, но явно не понимал, что происходит вокруг. Гарри с трудом уговорил Дамблдора лечь и схватил стоящую неподалёку скамеечку для ног, чтобы положить на неё раненную руку Дамблдора, чтобы мадам Помфри могла её осмотреть. Его действия были продиктованы тем, что он узнал от мадам Помфри, и опытом, полученным во время работы в больнице. Только это не давало ему запаниковать.

Камин ожил, и в кабинет вошла мадам Помфри, поспешив к Гарри. Она бросила лишь короткий взгляд на руку Дамблдора и тут же повернулась к профессору Снейпу.

– Полагаю, ты уже снял то, что вызвало это? – опросила она, ставя свою сумку с зельями на пол и доставая палочку. – Достаньте обезболивающее, мистер Поттер.

Гарри поспешил выполнить просьбу, попутно переместившись так, чтобы не мешаться мадам Помфри. Он залез в её сумку, достал нужное зелье, вынул пробку и протянул медику флакон. Так он делал с каждым зельем, которое медсестра просила ей подать, наблюдая, как она осторожно водит палочкой над раненой рукой профессора Дамблдора. Профессор Снейп всё это время помалкивал, сохраняя непроницаемое выражение лица. Гарри снова поборол желание считать эмоции Снейпа из страха, что его захлестнёт боль, которую наверняка испытывал профессор Дамблдор.

Наконец мадам Помфри опустила палочку, устало вздохнув.

– Боюсь, больше я ничего не могу сделать, – устало сказало она. – Это самое ужасное проявление Тёмной магии. Думаю, нам нужно быть благодарными уже за то, что затронута лишь ваша рука, директор. Если бы проклятье распространилось дальше...

Гарри быстро поднял взгляд, увидев, что профессор Дамблдор устало смотрит на мадам Помфри. Его взгляд переместился на почерневшую руку, теперь покоившуюся на груди директора. Она выглядела мёртвой, словно её поджаривали на огне несколько часов. Гарри нервно закусил губу. Мог ли он сделать что-то, на что не были способны зелья и мази? Он неуверенно потянулся к почерневшей руке, но мадам Помфри перехватила его и помогла подняться на ноги.

– Извините нас, пожалуйста, – сказала мадам Помфри, уводя Гарри к камину. – Мистер Поттер, я знаю, что вы хотите помочь директору, но я не могу позволить вам попробовать исправить нечто столь серьёзное. Тёмная магия совершенно отличается от отравления серебром. Вы можете погибнуть, просто попытавшись сделать это. Вы понимаете?

Гарри неуверенно кивнул. Как бы ему не хотелось это признавать, он знал, что мадам Помфри права. Тёмная магия отличалась от отравления серебром и маггловских болезней и ран. Пока он не узнает больше о своём даре и пределах его возможностей, было слишком рискованно пытаться исцелить подобную рану вслепую. Ему пора заканчивать бросаться в омут с головой, даже не подумав перед этим. Как это было только что. Если бы профессор Снейп не пошёл за мной...

После того как мадам Помфри взглянула на спину Гарри, ему дали выпить пару зелий от боли и синяков, после чего отпустили, запретив кому-либо рассказывать о произошедшем. Сказать, что это причинило Гарри боль, было бы преуменьшением. Он понимал, что профессор Дамблдор нуждается в отдыхе, но вот так вот прогонять его без какого-либо объяснения или благодарности (не то чтобы он её ожидал)... Гарри почувствовал себя опустошённым, чего не случалось уже очень давно.

Остаток дня прошёл как в тумане. Гарри никому не рассказал о случившемся. Он вообще мало говорил. Он был слишком погружён в свои мысли, чтобы обращать на что-либо внимание. Он понимал, что больше ничем не мог помочь профессору Дамблдору. Он бы только мешался. В конце концов парень спросил себя: а какое право он имел требовать ответов? С каких это пор Дамблдор стал рассказывать ему обо всём происходящем? Он никогда этого не делал, и не стоит думать, что когда-нибудь будет.

Проблема была в том, что логика никак не помогала избавиться от беспокойства и страха, которые Гарри испытывал, вспоминая о том, каким беспомощным был директор. Если такое могло произойти с Дамблдором...

* * *

В течение следующих пары недель казалось, что ничего и не случилось. Профессор Снейп как обычно ко всему придирался, мадам Помфри ни разу не упомянула о произошедшем, а профессора Дамблдора практически не было видно. В действительности Гарри видел его всего пару раз, и раненная рука директора была всё такой же чёрной. Гарри старался не встречаться с Дамблдором взглядом и игнорировать тот факт, что директор наблюдает за ним. Он догадался, что у Дамблдора тоже были вопросы, особенно касательного того, откуда Гарри узнал, что он был в опасности.

К счастью, у Гарри было мало времени на беспокойство. Бесконечные уроки, квиддич, тренировки, уроки целительства и встречи О.З. оставляли мало времени на что-то помимо домашней работы. Три раза в неделю проходили квиддичные тренировки, после которых все члены команды были помятыми и измотанными. Члены Совета с седьмого и шестого курсов всё ещё усердно работали над невербальными заклинаниями в дополнение к маггловской защите, чтобы иметь возможность помогать Гарри и Сириусу во время собраний. Джинни и Луна тоже пытались накладывать заклинания без слов, но ни у одной из них так ничего и не получилось, и они решили сосредоточиться на патронусах. Планка на тренировках с Сириусом поднялась выше, так как постепенно Гарри приноровился без слов накладывать простые заклинания, не затрачивая больших усилий. Мадам Помфри тоже перешла к материалу посложнее, начав учить Гарри тому, как с помощью магии обращаться с пациентами. К концу каждой недели Гарри был настолько измотан физически и психически, что не мог заставить себя волноваться ещё и о том, что происходит с Дамблдором, Волдемортом и министерством.

Ремусу постепенно становилось лучше, и к октябрю он уже мог пройтись от Комнат Мародеров до библиотеки и обратно, не чувствуя усталости. Это дало Ремусу больше источников для исследовательского проекта Ордена, а также бесконечных попыток понять, кто же такой Принц-Полукровка, и поисков информации об эмпатах, особенно после того, как он узнал, что Хогвартс захлестнул Гарри чувствами... опять. Гарри не стал вдаваться в детали, но в общих чертах обрисовал ситуацию, так как поклялся больше никогда ничего не скрывать от своих опекунов. Это он им уж точно задолжал.

К огромному облегчению Гарри, профессор Слагхорн лишь ещё один раз загнал его в угол, спросив об одолженном учебнике зельеварения. Гарри не оставалось другого выхода, кроме как сказать ему, что он отдал книгу Ремусу, который помогал ему справляться с предметом. Профессор Слагхорн явно удивился, услышав, что одному из его лучших учеников требуются дополнительные занятия, но замаскировал это, похвалив Гарри за то, что он проявил инициативу и попросил о помощи. Похоже, по мнению Слагхорна, Гарри просто не мог совершить ошибку, что бесконечно раздражало парня.

К концу второй недели октября большинство студентов с предвкушением ждали первых выходных в Хогсмиде. Всем ученикам не терпелось сбежать подальше от всех этих ограничений, связанных с безопасностью... всем, кроме Гарри, который всё ещё находился «под домашним арестом». Он проведёт день с Сириусом и Ремусом, закрывая задолженности по домашней работе и заканчивая последние приготовления к вечернему собранию О.З.

Честно говоря, Гарри был рад поводу остаться в школе. Хоть он и не отказался бы вырваться из оков безопасности, он не горел и желанием идти туда, где люди будут смотреть на него и перешёптываться. В Хогвартсе обстановка наконец начала сглаживаться. Так зачем опять подвергать себя этому стрессу?

Когда настало утро, Гарри встал пораньше для тренировки с Сириусом, которую пришлось перенести в Выручай-Комнату из-за жуткой погоды снаружи. Они потратили два часа, обсуждая способы распознавания невербальных заклинаний, чтобы суметь должным образом защитить себя от них, а затем отправились в Комнаты Мародёров, чтобы пообедать с Ремусом. Тот ждал их со свитком пергамента, на котором Гарри распознал знакомый косой почерк. Его следующий урок с профессором Дамблдором был назначен на вечер понедельника. Гарри встретил это известие со смешанными чувствами. Он знал, что должен продолжать эти встречи, но не был уверен, сможет ли сидеть напротив директора и вести себя как ни в чём не бывало. Но именно этого хочет Дамблдор.

После быстрого обеда Гарри погрузился в свою домашнюю работу по трансфигурации, периодически прося о пояснениях, когда чего-то не понимал. Было забавно наблюдать, как Ремус впадал в «учительское настроение», а Сириус за его спиной его передразнивал. Сдерживать смех становилось невероятно трудно, что Ремус, конечно же, заметил и в итоге наслал на Сириуса порчу, от которой тот обзавёлся весьма знакомым длинным крючковатым носом.

Это положило начало самой странной дуэли, которую Гарри только доводилось видеть. К тому времени, когда они объявили перемирие, Сириус походил на смесь профессора Снейпа с профессором МакГонагалл, отчего у Гарри грозили начаться кошмары. Ремус тоже был не в лучшем состоянии, смахивая на женскую версию Локхарта, что тоже не могло не закончиться для Гарри кошмарами. Есть такие вещи, которые просто не стоит видеть, и эта дуэль была одной из них.

Когда всё вернулось на свои места, Гарри смог внести завершающие штрихи в своё эссе, а потом присоединился к Сириусу и Ремусу, решивших прогуляться по коридорам. В школе было довольно пусто, что было удивительно, учитывая ужасную погоду за окном. В данный момент там шёл мокрый снег, да и резкий ветер не прибавлял желания выйти наружу. Гарри не мог не задаться вопросом, как проходил поход Рона и Гермионы в Хогсмид. Он представлял, как они сидят в Трёх Метлах, попивая сливочное пиво и снова о чем-нибудь споря. А может, они говорили о новоявленном интересе Лаванды Браун к Рону... хотя, может, и нет. Когда бы хихикающая Лаванда ни появлялась на горизонте, Гермиона тут же становилась тихой и раздражительной.

Они были недалеко от библиотеки, когда Гарри снова захлестнуло знакомое чувство страха и паники, из-за чего он споткнулся. И снова он почувствовал, что кто-то в опасности... кому-то было очень больно... кому-то он был нужен... Головокружение вынудило Гарри протянуть руку в поисках опоры. Он подавил желание начать сопротивляться сильным эмоциям, так как в прошлом это не срабатывало, хотя ему ничего так не хотелось, как чтобы боль прекратилась.

»Мое дитя... опасность... помоги... друг-лев... деревня...»

Воздух пронзила вспышка пламени, из которой появился Фоукс, вынудив Гарри, Сириуса и Ремуса отпрыгнуть в удивлении назад. Феникс издал трель, а затем перелетел на плечо парня и приземлился. Гарри внезапно испытал странное чувство дежавю. Было очевидно, что Фоукс должен был отнести его к тому, кто нуждался в нём, но в последние разы, когда феникс куда-то забирал Гарри, ничем хорошим это не заканчивалось.

– Гарри, что происходит? – потребовал ответа Сириус.

Гарри потёр лоб, а потом поднял взгляд на крёстного.

– Кто и Гриффиндора попал в беду в Хогсмиде, – устало сказал он. У него было чувство, что Сириусу это не понравится. – Хогвартс хочет, чтобы Фоукс отнёс меня туда.. чтобы помочь...

– Ни за что! – запротестовал Сириус, хватая Гарри за руку. – Ты никуда не пойдёшь.

Ремус в свою очередь схватил за руку Сириуса и оттащил его.

– Успокойся, Сириус! – жёстко сказал он и дождался, пока тот сердито посмотрит на него. – Если кто-то, особенно ребёнок, находится в беде, и мы можем сделать что-то, чтобы помочь, значит, мы это сделаем. Иди с Гарри. Я дам знать Поппи и Минерве. – Затем Ремус повернулся к Гарри, а Сириус снова подошёл к парню и взял за руку. – Будь осторожен, волчонок. Слушайся Сириуса.

Прежде чем Гарри успел ответить, перед его глазами взметнулось пламя. Когда оно исчезло, на него тут же налетели сильный ледяной ветер и мокрый снег. Сириус быстро достал палочку и взмахнул ею, наколдовывая над ними барьер, и тогда они увидели кричавшую Кэти Белл, которая парила в воздухе. Её руки были крайне неестественно распростёрты в разные стороны. Боли, отдававшейся в её криках, Гарри хватило, чтобы воздержаться от прощупывания эмоций. Рон, Гермиона и ещё одна девочка пытались схватить Кэти за лодыжки и опустить вниз. Гарри и Сириусу поняли, что действовать надо было быстро.

Они кинулись к гриффиндорцам, и Гарри быстро достал собственную палочку и указал на Кэти. »Liberacorpus». Невербальное заклинание сработало. Кэти упала как раз в тот момент, когда Сириус оттолкнул трёх гриффиндорцев с дороги, чтобы поймать её. Кэти тряслась и кричала у Сириуса в руках, в то время как Гарри опустился на колени рядом и применил диагностическое заклинание. Высокая концентрация Тёмной магии в её организме пугала. Гарри быстро повернулся к Рону и Гермионе.

– Что сделало это с ней? – торопливо спросил он.

Рон, Гермиона и ещё одна гриффиндорка указали на разорванный пакет на земле в паре шагов от них. Гарри поспешил туда и присел рядом. Сквозь дыру в пакете виднелось красивое опаловое ожерелье. Гарри пронзило острое чувство, что он где-то его видел, но он проигнорировал его. Сейчас было не время размышлять об этом. Оглянувшись, Гарри увидел на земле шарф Кэти. Он подобрал его и обернул вокруг ожерелья. Затем он поспешил к Сириусу, всё ещё пытающемуся удержать Кэти и подозвал Фоукса.