Текст книги "Сила Хогвартса (ЛП)"

Автор книги: ksomm814

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 41 страниц)

Слагхорн улыбнулся.

– Тогда спрашивай, мой мальчик, спрашивай, – радостно сказал он.

Волдеморт глубоко вздохнул, словно готовясь к чему-то серьёзному.

– Сэр, мне интересно, знаете ли вы что-нибудь о... о хоркруксах, – неуверенно сказал он.

Гарри замер, задышав чаще. Он уже слышал это слово прежде, но где? Где он слышал этот термин и почему он вселял в него такой страх и ужас? Он едва заметил, как густой туман вновь заполнил комнату, скрыв всё, кроме профессора Дамблдора. Лишь громкий голос Слагхорна выдернул Гарри из омута бурлящих мыслей.

– Я не знаю ничего о хоркруксах, а если бы и знал, то не сказал бы вам! Немедленно уходите, и чтобы я больше не слышал об этом!

– Нам пора, Гарри, – мягко сказал профессор Дамблдор, и они покинули Омут Памяти. Едва они оказались в кабинете, Гарри вернулся на своё место. Он был совершенно сбит с толку. Как одно слово могло так повлиять на него, особенно если он слышал его впервые? Отмахнувшись от крутящихся в голове вопросов, Гарри вновь взглянул на Дамблдора, смотревшего на него с беспокойством.

– Почему Слагхорн изменил своё собственное воспоминание? – с недоумением спросил он.

Дамблдор улыбнулся, но беспокойство так и не исчезло из его взгляда.

– Полагаю, он стыдится того, что помнит, – охотно ответил он. – Я уверен, ты заметил, что изменения сделаны очень грубо. Настоящее воспоминание всё ещё там. Чтобы достать его, нужно лишь немного сосредоточиться. – Дамблдор кинул на Гарри обеспокоенный взгляд, а затем продолжил. – А теперь я задам тебе домашнюю работу, Гарри. Тебе нужно достать настоящее воспоминание профессора Слагхорна. Это крайне важно, мой мальчик. Эта информация имеет жизненно важное значение – будь иначе, я не стал бы просить об этом.

Гарри потрясённо уставился на Дамблдора. Он не мог поверить, что директор просил его о таком.

– Сэр, если вы не заметили, то мы с профессором Слагхорном не особо ладим, – напрямик сказал он. – Ему пришлось прибегнуть к шантажу, чтобы заставить меня прийти на одну из своих глупых вечеринок.

Профессор Дамблдор лишь улыбнулся, садясь за свой стол.

– Я всё понимаю, Гарри, – мягко сказал он. – Знаю, что о многом прошу тебя, но я действительно исчерпал все доступные мне методы, пытаясь достать это воспоминание. Профессор Слагхорн знает, что оно мне нужно, и готов к тому, что я в любой момент могу прибегнуть в легилименции или Сыворотке правды. Я уверен, что ты единственный, кто сможет проникнуть сквозь его защиту. Он восхищается тобой. А также завидует той власти, что ты имеешь над магическим сообществом. Поверь мне. У меня есть чувство, что ваши с Горацием взаимоотношения не так плохи, как ты думаешь.

Гарри лишь неверяще покачал головой. Он был не согласен, но не собирался спорить. Напротив, он постарается сделать всё возможное. Но если это не сработает, то он с честной совестью сможет сказать, что попытался. Ведь именно это имеет значение, так?

Исчерпав темы для разговора, они распрощались друг с другом. Очередной урок закончился – и вновь Гарри выходил из кабинета в полнейшем недоумении. Поразительно, как нечто столь простое, как взгляд в чьё-то прошлое, могло наградить его такой головной болью, как никакие другие занятия.

* * *

Учитывая, как поздно закончился урок с Дамблдором, Гарри не хватило времени рассказать обо всём Сириусу и Ремусу – настала пора возвращаться в башню Гриффиндора. К тому же Гарри больше волновал отъезд Сириуса, нежели пересказ того, что он видел. Загадка хоркруксов и задание, данное Дамблдором, – всё это могло подождать. Он не желал забивать голову Сириуса тем, что могло его отвлечь. Как бы часто крёстный не повторял Гарри, что его миссия безопасна, парень не хотел, чтобы тот терял концентрацию. В конце концов, чем сосредоточеннее будет Сириус, тем быстрее он завершит все дела и вернётся домой.

Этой ночью Гарри не удалось нормально поспать. Большую её часть он провёл в гостиной факультета за чтением учебников, просто пытаясь отвлечься. В дополнение к тому, что случилось за последние несколько часов, Гарри нужно было ещё поговорить с Гермионой и Чо о том, чтобы показать Совету воспоминания о своей дуэли с Волдемортом, обсудить план занятий для О.З. и подумать над стратегиями предстоящих квиддичных матчей. Когда Гарри понял, что чтение не помогает, он переключился на план занятий для О.З. Возможно, пришло время и им начать учиться при помощи дуэлей. Так они смогут опробовать уже изученный материал в деле, а также разобраться, чего не стоит делать во время дуэли.

К утру у Гарри уже был прописан план вопросов об О.З., которые он хотел обсудить с Ремусом и Советом, а также несколько схем для квиддичной команды. Поэтому в ожидании, пока все проснуться, ему оставалось лишь смотреть в окно и думать. Казалось невозможным представить дни в Хогвартсе без Сириуса, бродящего по его коридорам и сыплющего шутками в попытке скрыть своё безграничное желание защитить его. Гарри знал, что это лишь начало и что будет только хуже. Дальше эти миссии будут становиться всё опаснее и опаснее.

»Не думай об этом. Сириус знает, что делает. С ним всё будет в порядке».

Первой из спален спустилась Гермиона, кажется, сразу поняв, чем были заняты мысли Гарри. Вместе они направились в Большой зал, и Гарри тихо пересказал ей всё, что узнал на уроке у Дамблдора прошлым вечером. Сказать, что Гермиона была шокирована данным Дамблдором заданием, было бы преуменьшением.

– Должно быть, Слагхорн твёрдо намерен скрыть произошедшее, если даже решился изменить своё собственное воспоминание, – задумчиво сказала Гермиона, когда они вошли в Большой зал. – Признаюсь, я никогда раньше не слышала о хоркруксах...

– А я слышал, – тихо сказал Гарри, заставив Гермиону обеспокоенно оглянуться на него. – Вот только не могу вспомнить где. Я не могу этого объяснить. Такое ощущение, что эта информация заперта где-то у меня в голове. Но даже и так я знаю, что ничем хорошим тут и не пахнет. Волдеморт не хочет, чтобы об этом узнали.

Гермиона с любопытством смотрела на Гарри, пока они усаживались за стол Гриффиндора. Чуть помолчав, она протяжно вздохнула.

– Гарри, а ты когда-нибудь задумывался о том, что случилось в те дни, когда ты был в плену? – осторожно спросила она. Гарри чуть напрягся, услышав её вопрос. – Ты говорил, что большую часть времени был без сознания. – Гарри кивнул. – А что, если это не так или ты, к примеру, был частично в сознании? Люди редко помнят то, что слышали, когда были не совсем в сознании, но они могут запоминать настроение, с которым произносились эти слова. Именно поэтому людям советуют говорить с теми, кто находится в коме.

Гарри нервно потёр руки. Кажется, он что-то такое слышал, когда работал в больнице. Мысль о том, что могло случиться, пока он был без сознания, заставила его содрогнуться. Если он уловил настроение и слова, это значит, что он был не один. Кто-то находился либо в его камере, либо рядом с ней.

– Есть ли какой-нибудь способ вспомнить...

Гермиона пожала плечами.

– Я на самом деле мало что знаю об этом, Гарри, – задумчиво ответила она, с сочувствием глядя на него. – Я знаю лишь то, что мадам Помфри говорила нам после третьего задания. Она сказала, что наши голоса помогут тебе понять, что рядом находятся люди, которые заботятся о тебе. Я знаю, что Сириус и Ремус восприняли её совет близко к сердцу. И они всё время говорили с тобой. – Она вздохнула, начав медленно накладывать себе еду в тарелку. – Я не удивлена, если ты ничего не помнишь. Ты был под воздействием стольких зелий.

»Я был под воздействием зелий оба раза».Так что шансы на то, что что-то вспомнится, были близки к нулю, а значит, задание Дамблдора обретало большую важность, несмотря на его отношение ко всему этому.

– Ну и что мне делать со Слагхорном? – уже тихо спросил Гарри, так как неподалёку от них уселись несколько гриффиндорцев. Он украдкой оглянулся вокруг. За каждым столом расположилось несколько групп учеников, но повода прекращать разговор не было: все ученики обсуждали что-то своё и не прислушивались к их разговору. – Очень сомневаюсь, что он с радостью отдаст мне воспоминание, как бы сильно он ни хотел видеть меня членом своего клуба Слизней.

Гермиона повертела вилку в руках, задумчиво уставившись в пространство.

– Из того, что ты мне рассказал, у меня сложилось впечатление, что хоркруксы наверняка относятся к продвинутой Тёмной магии, – тихо сказала она. – Я согласна с тобой. Без боя Слагхорн это воспоминание не отдаст. И ты не можешь заставить его отдать его, потому что... ну... применение Империуса незаконно. Я могу посмотреть в библиотеке...

– Ты ничего нам не найдёшь, – мрачно перебил её Гарри. – Если это продвинутая Тёмная магия, то никто не станет держать информацию о ней там, где к ней имели бы доступ сотни студентов. Если бы об этом можно было прочесть в библиотеке, Волдеморт не стал бы спрашивать Слагхорна.

– Но это же было пятьдесят лет назад! – запротестовала Гермиона.

– Неужели ты считаешь, что правила с тех пор хоть как-то изменились? – возразил Гарри. – Возможно, из-за Волдеморта они даже стали ещё строже. К тому же Дамблдор наверняка уже опробовал этот вариант. Он хочет воспоминание. – Гарри бездумно наложил себе в тарелку яичницы и сосисок. Он знал, что что-то упускает. В задании Дамблдора крылось что-то ещё. Он застонал, зарываясь лицом в ладони. – Мне потребуется чудо.

Гермиона сочувственно погладила его по руке.

– Ладно, и сколько у тебя времени, чтобы достать его? – спросила она.

»Хороший вопрос».

– До следующего урока, полагаю, – неуверенно ответил Гарри. – Вообще-то мне не поставили никаких конкретных сроков.

Гермиона кивнула на это.

– Но обычно между ними проходило довольно много времени, – задумчиво сказала она. – А это значит, что у тебя есть время разработать стратегию. На твоём месте я бы не бралась за это дело, не подумав. Неправильные слова или действия могут напугать Слагхорна, и он ничего не скажет. – Двери Большого зала открылись, и внутрь вошла толпа гриффиндорцев, включая и большую часть шестикурсников. – Мы можем поговорить об этом позже. А пока тебе не повредит быть чуточку поприветливее со Слагхорном. Когда между вами установится мостик взаимопонимания, он, возможно, будет более откровенен.

Гарри уставился на девушку, приподняв бровь.

– Когда это ты начала говорить, как Дамблдор? – с опаской спросил он.

Гермиона в ответ скорчила ему рожицу.

– Очень смешно, – раздражённо сказала она, но улыбка выдала её эмоции. – Просто постарайся быть... ну... порасположенее к Слагхорну. Если он будет думать, что ты стал склоняться к тому, чтобы вступить в его клуб Слизней, то будет вести себя с тобой более дружески, как, например, с нами.

Как бы сильно Гарри ни хотелось это признавать, в словах Гермионы был смысл. Не будь он так упрям в своих попытках не привлекать всеобщее внимание, эта ситуация не представляла бы такой проблемы. Да, сначала ему нужно сблизиться со Слагхорном, и Клуб Слизней был самым простым путём. Просто надо сделать это так, чтобы не вызвать подозрений. Никто не поверит, что Гарри вдруг взял и передумал насчёт этого клуба и изменил своё мнение о профессоре Слагхорне.

Когда тем же днём настало время для урока Зельеварения, Гарри занял своё обычное место между Роном и Гермионой. Подруга ободряюще улыбнулась ему, одновременно сжав его руку. Краем глаза Гарри заметил, что Рон с любопытством смотрит на него. У него не получилось рассказать обо всём другу, во многом из-за того, что Лаванда постоянно околачивалась рядом. Казалось, что чем больше Рон пытался отстраниться от своей девушки, тем сильнее она вцеплялась в него.

Не успел он ничего сказать, как профессор Слагхорн, стоявший у доски, призвал класс к тишине.

– Все по местам! – радостно выкрикнул он. – У нас сегодня много работы, поэтому может ли кто-нибудь мне сказать, как звучит Третий Закон Голпалотта? – рука Гермионы взметнулась вверх. – Прошу, мисс Грейнджер!

Гермиона радостно улыбнулась.

– Третий-Закон-Голпалотта-гласит-что-антидот-для-смешанного-яда-равен-большему-чем-просто-сумма-антидотов-для-каждого-из-его-компонентов, – выпалила она на одном дыхании.

Слагхорн гордо улыбнулся ей.

– Великолепно, мисс Грейнджер! – воскликнул он. – Десять баллов Гриффиндору! Если мы принимаем Третий Закон Голпалотта за истину... это значит, что нашей первоочередной целью является не просто выбор антидотов к каждой составляющей яда в отдельности, а поиск добавочного компонента, который с помощью практически алхимического процесса трансформирует эти отдельные компоненты. Это, конечно, при условии, что мы сумеем правильно идентифицировать компоненты зелья с помощью Идентифицирующего Заклинания Скарпина. Поэтому я хочу, чтобы каждый из вас подошёл ко мне и взял с моего стола по флакончику. Вам необходимо создать противоядие к зелью внутри них до конца этого урока. Удачи вам всем, и не забудьте надеть защитные перчатки!

Гарри последовал за Гермионой к столу Слагхорна, взял два флакона и вернулся обратно. Одно зелье он протянул Рону, который всё ещё пребывал в полной прострации. Уизли явно не понимал, что происходит. Гарри вынужден был признать, что и сам бы растерялся, если бы уже не разбирал эту тему вместе с Ремусом и мадам Помфри. Они обсуждали Третий Закон Голпалотта несколько месяцев назад. Мадам Помфри тогда настойчиво объясняла, что для целителя навыки обезвреживания ядов имели огромное значение, но вместе с тем при обучении им часто не уделяли нужного внимания.

Стараясь ни на что не отвлекаться, Гарри медленно вылил розоватое содержимое своего флакона в котел. У него уже возникло несколько идей о том, какой это мог быть яд, исходя из его цвета и текстуры. Взмахом запястья достав палочку, Гарри взмахнул ею над котлом, сосредоточившись на заклинании Specialis revelio. Перед ним появился список ингредиентов, и Гарри тут же поспешил их записать. Ему совсем не хотелось допустить какую-нибудь глупую ошибку. Если он хорошо справится с заданием, то это может стать первым шагом к установлению хороших отношений со Слагхорном.

Пока все остальные хватались за различные ингредиенты, Гарри сосредоточился на лежащем перед ним пергаменте. Он был уже достаточно уверен в том, какой яд ему достался, и знал, что из-за двух составляющих он было чувствительно к нагреву. Если он решит эту проблему, то сможет разжечь огонь под котлом. Достав инструменты, Гарри добавил пять ингредиентов, которые обезвреживали эти два компонента яда, и заметил, что розоватое зелье стало чуточку прозрачнее. Только теперь он осторожно зажёг огонь под котлом. Слагхорн тем временем начал обходить класс, проверяя, как у учеников обстояли дела.

Профессор не потрудился скрыть своё веселье при виде ужасно пахнущего содержимого котлов Рона и Эрни или неистово взявшейся за работу Гермионы. Но когда он дошёл до Гарри, вместо веселья на его лице отразилось удивление, особенно после того, как он заметил, как именно Гарри решил работать над своим заданием. Гарри же старался по возможности игнорировать Слагхорна и сосредоточился на оставшейся работе. Ему всё ещё необходимо было разобраться с кучей ингредиентов.

Процесс был ужасно медленным и скрупулёзным, и не успел Гарри опомниться, как Слагхорн объявил, что осталось всего две минуты. Ему потребовался весь самоконтроль, чтобы не ускориться, как все остальные. Он не хотел совершить глупую ошибку из-за спешки. Не закончит – так не закончит. Лучше уж пусть будет недоделанная работа, чем совершенно неправильная.

– И-и-и... время! – радостно объявил Слагхорн, а затем вновь начал обходить столы, осматривая различные противоядия. Пока преподаватель не видел, Гермиона то и дело пыталась добавить ещё парочку ингредиентов в свой котёл, останавливаясь, когда Слагхорн поворачивался к ним. Когда учитель наконец дошёл до их стола, он заранее постарался держаться подальше от котлов Эрни и Рона, измотанную Гермиону он наградил весёлым взглядом, а затем обратил всё своё внимание на работу Гарри. Он долго всматривался в теперь уже голубоватую субстанцию, а затем одобрительно похлопал парня по спине.

– Прекрасная работа, Гарри, прекрасная! – радостно сказал Слагхорн. – И ведь тебе досталось одно из самых сложных зелий. Ты определённо унаследовал талант своей матери!

Тут прозвенел звонок, и все начали собираться. Слагхорн лишь покачал головой, вместе с тем посмеиваясь, и вразвалочку направился к своему столу. Гарри показал Рону и Гермионе, чтобы они его не ждали, зная, что ему самому придётся сделать первый шаг, пока Слагхорн пребывал в хорошем настроении. Он начнёт издалека, с общих тем, а уж потом постепенно будет подбираться к сути.

Когда они остались наедине, Гарри достал свой журнал по зельям и подошёл к Слагхорну.

– Сэр? – нервничая, позвал Гарри. – Я хотел вас кое о чём спросить.

Профессор Слагхорн поднял взгляд на Гарри, улыбаясь, застёгивая золотую застёжку на своём портфеле из драконьей кожи.

– Тогда спрашивай, мой милый мальчик, спрашивай, – жизнерадостно сказал он.

Гарри нервно вздохнул. »Общие темы, Гарри. Больше ничего не требуется».

– Сэр, у меня есть несколько вопросов о любовных зельях, – сказал он.

Слагхорн удивлённо посмотрел на него.

– О любовных зельях? – переспросил он. – Зачем тебе понадобились любовные зелья, мой мальчик?

Гарри уставился на Слагхорна, пребывая в ужасе от такого подозрения.

– Ой, нет, они мне не нужны, сэр, – быстро сказал он. – Меня интересует, как их побороть. В наших учебниках об этом мало что написано, а в этом году эти зелья очень популярны. Это один самых продаваемых товаров в Ужастиках Умников Уизли.

Слагхорн многозначительно улыбнулся.

– Ах, – сказал он, садясь. – Я понимаю, в чём твоя проблема, мой мальчик. Понимаешь, в учебнике так мало информации о любовных зельях потому, что авторы не хотели, чтобы юные ведьмы и волшебники воспользовались ими. А антидоты к ним могут быть очень опасны, если их сварить неправильно, потому что они, как и любовные зелья, резко меняют эмоциональное состояние человека.

Гарри достал перо из сумки и сделал несколько пометок.

– Значит, если антидот слишком силён, он может погрузить человека в депрессию? – поражённо спросил он.

Профессор Слагхорн кивнул.

– Боюсь, что так, – серьёзно ответил он. – Проблему может составить и сила любовного зелья. В отличие от большинства зелий, любовные имеют тенденцию крепчать со временем. Представить себе, мой мальчик, как в одно мгновение ты опускаешься с невероятных вершин на ужасающую глубину. Для того, чтобы избавиться от последствий усиленного любовного зелья, потребуется совершенно другой антидот. Полагаю, что в учебнике описана обычная версия традиционно используемого антидота от любовных зелий. Слабый антидот лишь сведёт безумную влюблённость до терпимого уровня. Хотя, конечно, если зелье было принято после рекомендуемой даты, пользы от него может и не быть.

Гарри задал ещё несколько вопросов о том, как определить признаки принятого любовного зелья, разыгрывая из себя вежливого и любознательного студента. Закончив спектакль, Гарри извинился перед Слагхорном за отнятое время, но преподаватель заверил его, что рад был помочь ему.

– Крайне редко можно найти человека, жаждущего узнать о таком конкретном виде зелий в столь юном возрасте, – сияя, заявил Слагхорн. – Если у тебя, мой дорогой мальчик, возникнут ещё какие-то вопросы, ты всегда можешь задать их.

Покидая подземелья, Гарри думал лишь об одном: «Шаг первый – выполнено».

Глава 17. Иная точка зрения

Не успел Гарри опомниться, как пришла пора показывать Совету воспоминания о той ночи в Министерстве. Накануне он попытался обсудить с Ремусом задание Дамблдора и немного разозлился, когда тот лишь улыбнулся и пожелал ему удачи. Не то чтобы Гарри ждал помощи, просто ему не понравился многозначительный взгляд на лице опекуна. Из-за этого возникало чувство, что у данной проблемы было какое-то очевидное решение, которое он просто не замечал. Возможно, так оно и было, но пока ему было не до решения этой загадки.

Ремус, Гермиона и Чо подготовили зачарованный пергамент, на котором все члены Совета должны будут расписаться, дабы гарантировать, что никто из них не проболтается. Гарри считал, что данная мера была несколько суровой, но предпочёл в очередной раз не спорить с Гермионой и Чо. Что уж такого плохого могло случиться? Слизеринцы начнут издеваться над ним? Младшие курсы будут смотреть на него восхищёнными взглядами? В этом не было ничего нового. Гарри приходилось терпеть это вот уже пять с половиной лет. И ничего не изменится, пока другие не перестанут видеть в нём нечто большее, чем обычного подростка.

Гарри вместе с Роном и Гермионой первым пришёл в Выручай-комнату. В руках он нёс Омут Памяти, подаренный Сириусом и Ремусом, флакон же с его воспоминаниями держала Гермиона. Отношения между Роном и Гермионой пока ещё не вернулись на прежний уровень, но теперь они хотя бы могли находиться в одном помещении, не начиная Третьей Мировой Войны, что началось после того, как Рон погрузился в угрюмое настроение и начал встречаться с Лавандой Браун.

Следующим подошёл Ремус, с порога попросивший Гарри задержаться после собрания. По волнам облегчения и радости, исходящим от Ремуса, Гарри сделал вывод, что беспокоиться было не о чем, и сосредоточился на предстоящей встрече. Члены Совета подходили группами по два человека. Сначала пришли Невилл и Джинни, вскоре за ними появились Чо и Луна, а затем и Джастин с Ханной. Чо тут же встала рядом с Гермионой, чтобы при необходимости оказать Гарри поддержку.

– Всем доброго вечера, – произнёс Ремус с улыбкой. – Наша сегодняшняя встреча пройдёт несколько иначе. Гарри хотел, чтобы вы все увидели настоящую дуэль и сделали из неё выводы. Сегодня мы воспользуемся Омутом Памяти, чтобы просмотреть его дуэль с Волдемортом в Министерстве. – Раздалось несколько охов. – Однако, поскольку нам бы не хотелось, чтобы об этом узнала вся школа, вам придётся кое-что подписать.

Ремус положил зачарованный пергамент и перо на небольшой столик, появившийся из воздуха.

– На этот пергамент наложено несколько чар секретности. Заверяю вас, мы верим, что вы никогда не сделали бы ничего, что подвергло бы Гарри опасности. Однако нам также известно, что порой каждый может сболтнуть лишнего. Если вы не хотите подписываться на этом пергаменте, то можете уйти. Заставлять мы никого не будем.

Первой вперёд вышла Джинни.

– Давай сюда перо, Ремус, – сказала она, ухмыльнувшись.

После того, как Джинни подписала пергамент, остальные быстро последовали её примеру. Когда с этим было покончено, Ремус свернул пергамент и убрал его в карман. С нетерпением все наблюдали, как Гермиона протянула Гарри флакон с воспоминанием, и он вылил его содержимое в Омут Памяти. Окинув взглядом лица, полные нетерпения, парень вздохнул и закатал рукава.

– Скоро увидимся, – сказал он и провалился в темноту, мгновение спустя очутившись в тускло освещённом Атриуме Министерства. Золотой фонтан в его центре ещё был цел, и всё было спокойно.

Первой к нему присоединилась Гермиона, за которой последовали Рон, члены Совета и, наконец, Ремус. Не успел никто ничего сказать, как они услышали, что в их сторону кто-то движется. Обернувшись, они увидели, как чуть младшая версия Гарри Поттера в очках вошла в Атриум, держа палочки в обеих руках. Он тяжело дышал, и на его лице было несколько синяков. Он вздрогнул от боли, когда в помещении появилась ещё одна фигура. Несколько членов Совета охнули, а другие едва сдержали крики ужаса при виде змееподобного Волдеморта в чёрной мантии.

– Гарри Поттер, – произнёс Волдеморт своим высоким голосом. – Мы снова встретились. – Младшая версия Гарри обернулась в сторону Тёмного Лорда, доставшего палочку и теперь крутившего её между пальцами. – Мне даже показалось, что ты искал меня, Гарри, – с любопытством сказал он. – Неужели ты наконец-то понял, что лишь я могу помочь тебе достичь твоего истинного потенциала? Или же ты просто хочешь отложить кончину своих драгоценных опекунов?

Поражённые, все смотрели, как Гарри выдержал уколы в свою сторону, в то время как Волдеморт начал кружить вокруг него, словно стервятник. Никто из наблюдавших даже не дёрнулся. Они смотрели за тем, как Волдеморт попытался выведать пророчество и переманить Гарри на свою сторону. Когда у него ничего не получилось, началась дуэль. Они смотрели, как Гарри спрятался за фонтаном, чтобы избежать несущегося к нему смертельного проклятья. Гермиона тут же с силой сжала правую руку Гарри. Тот пытался игнорировать боль от её хватки, но, когда рука начала неметь, делать это стало трудновато.

Все быстро осознали, что Волдеморт имел преимущество в виде аппарации и невербальных чар. Сюрпризом стало то, что Гарри умудрился достать Волдеморта заклинанием, когда тот отправил его в полёт, и все были ещё больше потрясены, когда началась битва на мечах. Гарри же с лёгкостью различал отчаяние в своей младшей версии, особенно, когда та ударила Волдеморта локтем в челюсть. Битва становилась всё неистовее, пока Гарри не аппарировал, избегая очередного смертельного проклятья. Несколько членов Совета удивлённо охнули, а другие восхищённо уставились на парня, ведь тот ни разу не упоминал, что аппарировал прежде.

– Впечатляюще, Гарри, – сказал Волдеморт, снова привлекая всеобщее внимание к разворачивающемуся перед ними действу. Их мечи скрестились по правую сторону от Гарри. – Ты определённо лишь только начал раскрывать свой потенциал. – Волдеморт вынужденно отступил на несколько шагов. – Я вновь недооценил тебя. Crucio. – Гарри отпрыгнул в сторону. – Теперь я вижу, почему Дамблдор боится тебя.

Чо схватила Гарри за левую руку, и все вместе они смотрели, как младшая версия парня упорно противостояла всем попыткам Волдеморта заставить его сомневаться в себе. Когда Тёмный лорд упомянул о подавляющем силы ожерелье, Гарри понял, что вопросов будет не избежать, но он был готов ответить на них. В конце концов, никто не заставлял его давать на них однозначно правдивый ответ.

Гарри наблюдал, как Волдеморт пытается убедить его присоединиться, после чего дуэль стала ещё более безумной. Для всех было очевидно, что Гарри медленно сдавал позиции. Вид у него был измотанный, а по лицу катился пот. Несколько человек тревожно вскрикнули, когда фиолетовый луч заклинания Волдеморта настиг-таки Гарри. Хватка на его руках стала ещё сильнее, в то время как младшая версия парня запустила в Волдеморта режущим проклятьем, заставив того чуть пошатнуться.

Однако никто не был готов к тому, что случилось после. Они видели, как Гарри воспользовался сильным защитным заклинанием за мгновение до того, как Волдеморт послал в его сторону белый луч. На их глазах луч заклинания ударил в щит Гарри, давя на него, пока тот не пал. Гермиона со слезами на глазах подавила крик, когда Гарри отлетел назад и ударился о стену, приземлившись на пол с глухим стуком. У нескольких девушек в глазах заблестели слезы, когда они смотрели, как Волдеморт приближается к парню.

– Так вот как тебе суждено умереть, – сказал Волдеморт, направляя палочку на Гарри. – Одиноким и беззащитным. Я обязательно расскажу об этом твоим драгоценным опекунам и наставнику.

– Он не один, Том, – уверенно сказал появившийся в Атриуме Дамблдор, при виде которого несколько членов Совета ощутимо расслабились. Волдеморт быстро обернулся и с ненавистью уставился на старика. – Гарри никогда не будет один, так много людей заботятся о нём.

Восхищённые, они наблюдали за дуэлью Волдеморта и Дамблдора, совершенно отличавшейся по своему стилю от предыдущей. Они полагались лишь на магию и аппарацию. Дрались два сильных волшебника, которые знали друг друга слишком хорошо, включая и отношение своего противника к Гарри. Не успел никто ничего сообразить, как Волдеморт без слов послал смертельное проклятье в сторону Гарри, но то так и не достигло своей цели. Из ниоткуда во вспышке пламени появился Фоукс, схватил Гарри за мантию и перенёс их обоих за спину Дамблдора. Волдеморт взревел от гнева и исчез.

– Думаю, нам пора возвращаться, – сказал Гарри, и воспоминание растворилось во тьме, выдёргивая наблюдателей из Омута Памяти. Выручай-комната изменилась. До погружения она представляла собой пустую комнату, в которой был лишь стол, на который Гарри поставил Омут Памяти и на котором они подписывали пергамент. Теперь он исчез, а комната была уставлена удобными диванчиками и креслами, на которых все могли бы свободно рассесться. Был в комнате также и камин с бушующим пламенем, отбрасывающим тени на тёмные, обшитые деревом стены.

Не задумываясь, все расселись на ближайшие свободные места. Гермиона, Чо и Джинни уместились на одном диване. Вид у них был потрёпанный. На лицах всех троих блестели слезы, а сами они, похоже, пребывали в состоянии шока. Рон сидел рядом с Невиллом на диване напротив девушек. Похоже, его слегка подташнивало. Джастин, Луна и Ханна, на чьих лицах появилось задумчивое выражение, заняли три кресла. Гарри беспомощно посмотрел на Ремуса и испытал облегчение, когда тот ободряюще сжал его плечо и вышел вперёд.

– Я понимаю, что вы все потрясены увиденным, – мягко произнёс Ремус, – однако нам стоит это обсудить. Во-первых, что вы узнали о Волдеморте?

Несколько человек чуть вздрогнули, но сдержали охи и вскрики. Наконец Джинни решилась.

– Он пытается заставить противника сомневаться в себе, – дрожащим голом сказала она. – Он выворачивает правду так, чтобы ты поверил в то, что нужно ему.

– Прекрасно, – одобрительно произнёс Ремус. – Тактикой отвлечения внимания противника пользуются довольно часто, потому что её можно использовать множеством способов. Люди имеют склонность сначала действовать, а уж потом думать. У каждого из нас есть страхи, мечты и надежды, которые другому человеку нужно лишь отыскать. – Ремус замолчал на мгновение и посмотрел на Рона и Джинни. – Семья Уизли принадлежит к чистокровным семьям, которые не следуют чистокровным идеалам. В результате во многих отношениях на вашу семью смотрят неодобрительно. Нет ничего плохого в том, что ваша семья противостоит Волдеморту, но те, кто считают иначе, определённо сделают всё возможное, чтобы донести до вас своё нелестное мнение.

Гарри заметил, что уши Рона чуть порозовели, и уловил исходящие от него волны стыда. Рон всегда воспринимал финансовое положение своей семьи острее других её членов. Джинни же, напротив, слегка кивнула со смиренным видом. Она поняла, что Ремус говорил это не за тем, чтобы обидеть их, но чтобы эта информация помогла им в будущем.