Текст книги "Мёртвая Петля (СИ)"

Автор книги: Katunf Lavatein

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 36 страниц)

«Твою мать, – развернувшись на каблуках, Фабиан выскочил обратно. – Кого бы мне побеспокоить…»

Патрик Лестер не выглядел как человек, способный помочь. Больше Кайл никого не знал, кроме арестованных преступников, прямо сейчас сидевших на допросе. До суда ещё оставалось около получаса. Неожиданно он вспомнил, к кому ещё может обратиться, и пристал к первому встречному служащему:

– Простите, сэр… не здесь ли генерал Саммерс?..

***

Двери лифта разъехались в разные стороны. Хоук по инерции подался вперёд, но вовремя затормозил: наружу как раз выходили Шон и президент. Он поднял глаза на главу; тот привычно невозмутимо кивнул и с вопросом во взгляде склонил голову к левому плечу.

– Что-то не в порядке?

– Нет, – ровно ответил Лаватейн. – Вас ждут… в зале суда.

– Тогда поспешим, – глава первым зашагал вперёд, и им ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Хоук слышал, как по ту сторону рации Кандинский затаил дыхание, ловя каждый звук. Пока они пересекали пространство, соединяющее лифтовый холл с рекреацией перед лестницей, Хоук скосил глаза на Шона. Тот выглядел бледнее обычного и не сводил глаз с плеча президента.

Не было никакой возможности поговорить. Но вскоре они выйдут в толпу людей и не пересекутся до конца суда.

Слегка сдвинувшись вправо, Хоук протянул руку и коснулся его локтя. Вздрогнув, Шон не повернул головы, но изобразил нечто странное – потрогал пальцами собственный сгиб локтя и затем указал вперёд, на президента. Повторил это несколько раз перед тем, как они вышли из холла, и не сказал ни слова.

«Что?..» – отделившись от них и стоя чуть поодаль, пока они проходили стандартный досмотр, Хоук лихорадочно соображал, что это вообще может значить. Шон намекал, что глава как-то связан с нечистью. Ему известно от Кандинского, что президент не на их стороне. Неужели столкнулись сразу три противоборствующие точки?

– Вы понимаете, что происходит? – послышался в ухе напряжённый голос Кандинского. – Удалось выяснить, что он скрывает?

– Нет… – Лаватейн неотрывно смотрел на Шона, не дававшего больше никаких намёков. – Но явно что-то сверхъестественное.

***

Зал суда оказался небольшим, а людей в него поместилось столько, что дышать было практически нечем. Не было привычного деления для свидетелей, адвокатов и присяжных заседателей: была кафедра президента, свободное пространство по центру зала и много забитых скамей по бокам. Пробравшись, по просьбе Кандинского, поближе к кафедре, Хоук стал искать своих. Напротив него заняли места Патрик Лестер и Эйден: оба взволнованно шептались, вероятно, Энджел пришлось отправить в медкабинет. Что настораживало ещё сильнее, с ними не было Кайла.

Хоуку оставалось только надеяться, что он не наделает глупостей.

Пара старых телохранителей, президент, секретарь и Шон стояли на своих местах на кафедре, тихо обсуждая что-то и готовясь к суду. Больше ни одного знакомого лица. Через какое-то время в углу зала появились Джереми Фонг, генерал Чарльз Лестер и отец Хоука, капитан Сноу.

«Как ты можешь выглядеть таким безмятежным?..»

Сзади в него врезались так, что чуть не сшибли с ног.

– …лобстер перекормленный! – шипел Кайл ему в спину. – Я из-за этого жирного идиота не мог тебя увидеть!

– Мистер Лаватейн, происходит что-то страшное! – доверительным шёпотом сообщил генерал Саммерс, которого Кайл притащил с собой; генерал ждал объяснений, полными ужаса старческими глазами глядя на него. После того, что произошло с его внучкой, у него были все основания бояться происходящего.

– Говорите, – выдохнул Хоук, не в силах объясняться с ними обоими. Неподалёку виднелся пучок Эмили. – Нет, нет, пожалуйста, не хором…

– Человек, в которого временно вселился Дьявол, находится здесь, – отчеканил Кайл, лихорадочно осматривая зал. – Больше ничего не могу сказать, но…

– Кто он? – резко развернувшись, Лаватейн вцепился в его руки, чувствуя, как десятки догадок сталкиваются в голове.

– Кто угодно, – вполголоса сказал Кайл, не шевелясь и так же напряжённо глядя ему в глаза. – Ты думаешь, что…

– Шон пытался передать, что…

– Господа, – окликнул их Саммерс. – Суд начинается. Боюсь, сейчас мы всё узнаем.

Осекшись, они развернулись лицом к кафедре. Пока шли разборки, в зал уже пустили арестантов. Руки обоих были скованы, но Костя будто и вовсе этого не замечал, разглядывая людей вокруг, а Юрий держался с достоинством. Найдя глазами Хоука, он вопросительно посмотрел на него.

Лаватейн кивнул. Выдохнув, Кандинский опустил глаза.

– Вы-то о чём сговорились? – пробормотал Кайл. – Он что, нервничает? Поздновато…

– Не говори мне под руку, – потребовал Хоук, переводя взгляд с президента на Кандинского. – Лучше попробуй сосредоточиться и сказать, кто из них под влиянием… – Запнувшись, он покачнулся на ровном месте, ощутив дикую ударную волну из ниоткуда. Не обращая внимания на встревоженные восклицания Саммерса и Кайла, он моргнул и ещё раз посмотрел на зал. Татуировка на бедре горела болезненным огнём, а все звуки будто были приглушены ватной стеной.

Присмотревшись к президенту, Хоук только раскрыл рот. Из спины главы торчали кривые чёрные крылья, больше напоминавшие рога.

«Больше никто не видит?..»

– Это он, – не своим голосом сказал Лаватейн. – Вот чёрт…

– Прошу садиться, – одновременно с ним произнёс президент. С трудом ютясь на тесной скамье, присутствующие начали слушать.

Глава зачитал речь о том, как он переживает за информационную безопасность страны и просит своих ближайших подчинённых немедленно пресекать утечки любых сведений. Кандинский обвинялся во взломе государственной системы безопасности и последующем проникновении на территорию страны без разрешения с обеих сторон. Отягчающими обстоятельствами послужило его сопровождение – оборотень Константин, официально зарегистрированный лишь на территории России.

– И я полагаю, – завершил глава, – что можно покончить с этим прямо сейчас.

В этот момент волна тёмной силы, исходящая от него, стала настолько сильна, что Кайл охнул и потянулся за оружием. Пнув его по ноге, Хоук столкнулся взглядом с Эйденом. Он тоже почувствовал. Ситуация накалялась, но что имел в виду президент?

Переведя глаза на Шона, шеф застыл: телохранитель держал в руке пистолет, его взор был направлен на те же плечи президента, из которых виднелись демонические отростки крыльев, а кисть медленно, но верно вздымалась вверх.

«Неужели он приказал ему убить Кандинского? Прямо здесь? Прямо сейчас? Он точно одержимый… Ни один земной политик в здравом уме не станет привлекать к себе внимание таким образом и расстреливать осуждённых с кафедры, пусть и не своими руками…»

Лаватейн встал. Все пары глаз в этом зале обратились к нему.

– Какие-то возражения? – скрипуче спросил глава.

– Кандинский не преступник, – громко сказал Хоук, держа в кармане чехол с кинжалом. Повисла пауза удивления. – А точнее… преступник не Кандинский.

========== Часть III. Глава X. Всё это лето ==========

Longissimus dies cito conditur.

И самый долгий день проходит скоро.

Десятый мир,

США, Нью-Йорк, Манхэттен,

Новое здание министерства

2024 год

В лицо Юрию была направлена лампа, а руки интервента были прикованы к подлокотнику. Несмотря на то, что безобидного, в общем, человека буквально пригвоздили к креслу, оборотень Костя преспокойно сидел рядом без всяких мер безопасности и с любопытством разглядывал оружие, для пущего устрашения разложенное на столе перед его носом. За пуленепробиваемым стеклом толклись журналисты и несчастные сотрудники министерства, которым выпало объяснять произошедшее. А сделать это без упоминания нечистых сил было практически невозможно.

Юрий нетерпеливо кашлянул.

– Ну? Вы собираетесь начинать допрос или нет?

Следователи напротив него переглянулись и кивнули. По стандарту, их было двое. Хороший следователь отвёл лампу от лица Юрия и заговорил:

– Господин Кандинский, вы обвиняетесь в незаконном проникновении на территорию нашей страны в сопровождении оборотня. Для начала объясните нам, пожалуйста, зачем вы взяли его с собой и почему ничего не сообщили своему начальству.

– Мне придётся рассказывать с начала, – предупредил Юрий. – Итак… про убийства, совершаемые – лично или чужими руками – вашим главой, вы знаете. Я же не имел понятия об этом, пока не потерял всякую связь с родителями, покинувшими Москву с той же целью, что я сейчас – остановить беспредел. В общем, всё встало на свои места: информационные воры – хакеры, проникающие туда, куда не следует, и бесконечная кровавая цепочка мести. Но поскольку я имею дело непосредственно с нечистью, то привык подозревать неладное в любых, даже самых отдалённых от…

– Мы знаем, знаем, что ты свихнулся, – перебил плохой следователь, поправляя лампу так, чтобы она светила на арестанта. – Ближе к делу.

– Ладно, – поджав губы, он продолжил: – Короче говоря, я оказался прав. Вы уже знаете, что ваш глава был одержим самим Дьяволом. Более того, около десяти лет назад он добровольно продал ему душу – этот акт был совершен сразу после первого цифрового преступления. Видимо, он осознал, что ступил на тёмную дорожку, и тут же всколыхнулись дремлющие силы зла, уж простите за метафору.

– Но откуда вы об этом узнали раньше нас? – спросил хороший следователь, выключая лампу.

– Для вас не секрет, что одна из назначенных богинь этого мира, собственно, Татьяна, по большей части находится в Москве или в Санкт-Петербурге. Благодаря своим… сверхъестественным связям… – он кивнул на Костю. – Я смог с ней поговорить. И выяснил всё от начала до конца, но уже на более глубоком уровне, связанном с той самой продажей души. Это не метафора, а настоящее магическое действо: Дьявол не выбирает себе жертву, а жертва выбирает себе Дьявола.

– Чтоб тебе каракатица язык прокусила, – любезно заметил плохой следователь. – Если у этой твари есть зубы, я запамятовал. Нельзя было поставить в известность начальство?

– Вы бы не отпустили меня штурмовать министерство, Герман Борисович, – прохладно ответил Юрий. – И уж тем более, не позволили бы взять Костю. А он оказался очень полезен. Я смог найти союзников благодаря его нюху.

– Я унюхал брата, – услужливо подсказал Костя.

– Да, Костик… ты унюхал.

И оборотень счастливо зажмурился от похвалы.

– Так вот, Юр Васильич, – с угрозой в голосе начал плохой следователь Князев, протягивая руку к лампе. Хороший следователь выдернул провод из розетки. – Лаватейн! Хватит! Ты лишаешь человечество света и тепла.

– Вы что, Прометей, Герман Борисович? – пробормотал Хоук. – Давайте наконец займёмся делом.

– Сейчас кто-то по Пандоре получит. Итак, господа подчинённые, какого, спрашивается, лешего? Мне неслабо досталось от…

– От Зевса? – подсказал Хоук.

– Да ну тебя, от Сергея Владимировича. И как мы будем объяснять ему, что Дьявол носит Прада, я не знаю.

Хороший следователь Лаватейн не выдержал и засмеялся.

– У нас с вами комедия получается, а не допрос, – заметил он. – Всё-таки нужно разобраться, что произошло и как кого судить.

– Я попробую, ладно? А то вы с мёртвой точки не сдвинетесь, – беспощадно припечатал более опытный в таких делах Юрий. – Итак. Благодаря тому, что среди спецгруппы нашлись адекватные люди, спасибо вам и мистеру Ламберту, глава был остановлен. С помощью детекторов тёмной Силы вы доказали всем, что он одержим, и после этого поверженное зло… лишилось сознания. Суд был остановлен, и главу отвели в такой же зал допроса. Когда он пришёл в себя, то чувствовал себя растерянным и опустошённым: как подтвердила мисс Ли Ламберт, Дьявол познал поражение и оставил в покое его тело.

– А потом она добавила, что мы упустили возможность удержать его душу в одном теле, – продолжил Хоук, глядя куда-то сквозь Юрия. – И это не очень хорошо, поскольку теперь он может быть где угодно. Телесная оболочка зла непостоянна, и сейчас наш растущий Дьявол либо набирается сил в Аду, либо засел в ком-то ещё.

– Я так понимаю, определить это сразу нельзя? – уточнил Князев. – Иначе бы вы почувствовали, и… что за хреновые датчики? Они так долго не могли распознать опасный объект в здании!

– Поэтому мы здесь, Герман Борисович. Мои люди почувствовали раньше, и мы успели принять необходимые меры.

– Замечательно, – вклинился Юрий. – Я правда очень рад. Но давайте всё же разбираться дальше. В чём я обвиняюсь теперь?

– В том, что ты идиот, – взвился Князев. – Томочка разволновалась, таблетки пьёт!..

– Герман Борисович…

– Хорошо, допустим, тебя не волнуют чувства женщины…

– Репутация вашего подразделения в полной безопасности, – успокоил его Хоук. – Вы и Сергей Владимирович, как почётные члены Совета Генералов, знаете о нравах председателя, сэра Никсона. Он не позволит, чтобы эта информация как-то повлияла на вашу работу, просочившись наружу. Тем более, дело практически закрыто. Мы выяснили, почему господин Кандинский здесь и почему он здесь не один. Мы узнали, что глава виновен не с самого начала, и он всё же пишет заявление об уходе с поста и собирается как следует отдохнуть. Дьявол упущен…, но это уже наша проблема.

– Да, это ваша проблема, – подметил Князев. – И что будете делать, у меня вопрос? Половина вашего отряда находится, по факту, под моим крылом. Если нужно…

– Они в любом случае остаются в Москве, – отрезал Лаватейн. – Не хватало ещё рассредоточиться. Не знаю, насколько там спокойно в плане нечисти, но нельзя разбрасываться редкими кадрами по всей Земле.

Герман Борисович пристально посмотрел на него и с выражением лица многодетного отца положил ладонь на голову шефу:

– Эх, нахватался… Папке расскажу…

– Это всё? – быстро спросил Юрий, пользуясь тем, что Хоука вышибло из колеи высказывание генерала. – Вы нас арестуете, отпускаете, ссылаете в Сибирь?

– Вы едете домой, и дальше вам промывает мозги собственное начальство, – реабилитировался Лаватейн. – Если не хотите попрощаться с кем-нибудь или что-то добавить, то вы оправданы и свободны.

Все поднялись и задвинули стулья, но Костя не сдвинулся с места. Он похлопал глазами, глядя на Хоука, затем несколько раз повёл носом и обиженно сказал:

– Номо куларис*.

Пока Князев мысленно классифицировал новую систему нецензурных выражений, Хоук пожал плечами и смущённо ответил:

– Куларис нодес тен**.

– Так он не оборотень? – воскликнул Костя. – Юра, я ошибся, но теперь не ошибся.

– Великий грамматик, – пробормотал Кандинский. – Пошли уже…

***

Шон обнаружился на лестничной площадке напротив зала ожидания, где суетились и возбуждённо беседовали свидетели произошедшего. Видимо, он не торопился внутрь. Подойдя к заместителю сзади, Хоук легонько сжал его плечи.

– Идёшь?

– Я собирался выстрелить, – безэмоциональным голосом сказал Шон, даже не вздрогнув. – Как он сказал.

– Но ты не выстрелил.

– Выстрелил бы, если бы ты не вмешался, – запальчиво возразил Ламберт. – Серьёзно, это было… с такой угрозой. Он сказал, что нас распустят, если я не подчинюсь. Это правда?

– Уже неважно, – покачал головой Хоук. – И вообще гордись, ты против самого Дьявола выстоял… Серьёзно, какое теперь дело, если он уходит с поста? Да и не он это говорил, а наш любимый и непойманный братик Сатана… – Закончить не удалось: Шон резко развернулся и обнял его, да с такой силой, что они сделали ещё пару неуверенных шагов назад. – Хэй?..

– Хорошо, что ты у нас есть, – выпалил Шон, не поднимая лица. – И что мы есть у тебя. И то, что капитан Сноу придумал перемешать отряды – всё равно от одинаковых способностей не было бы толку… Я рад, что мы в Америке сейчас, и я рад, что мы были в Японии, я рад, что познакомился со всеми вами, каким бы идиотом не вёл себя, и… Просто это хорошо, что мы вместе. Дальше будет хуже… и поэтому… – Он громко всхлипнул. – Не отказывайся от нас, пожалуйста. Ты же шеф.

Не до конца понимая, как всё это связано, Хоук потрепал его по голове и тихо сказал:

– Но я не собирался ни от чего отказываться. С чего ты взял?

– Я же эмпат. Я чувствовал всё это время, что ты был не уверен во всей этой затее и в себе тоже… Но всё получилось просто замечательно, и оно так получилось только благодаря тебе. И если ты сейчас уйдёшь, мы никого больше не спасём.

– Может, ты и прав… Но дело не только в этом. Спасём мы кого-то или нет, расформируют нас когда-нибудь или не станут, я не могу вас оставить, – чувствуя, что это звучит неубедительно, он добавил: – Мне попросту некуда уходить, Шон.

Ламберт непонимающе протянул:

– В смысле?..

– В прямом смысле, – передразнил его Хоук и медленно попытался шагнуть вперёд. – Идём, ладно? Нас, вообще-то, ждут. Ну, меня точно ждут.

Шон по-прежнему висел на нём. Подумав немного, он высказался:

– Если ты имеешь в виду свою амнезию, то…

– Да, боже, да, – выдохнул Хоук. – Именно это я и пытаюсь сказать уже три месяца. Люди мы или нелюди, знали друг друга раньше или нет, несмотря ни на что, у меня никого нет, чтобы защищать и самому чувствовать себя под защитой. Вы четверо – единственные люди, которых я хорошо знаю и по-настоящему люблю, и поэтому никто никуда не уйдёт.

Подняв голову и не замечая собственных слёз, Шон ошарашенно смотрел на его, не в силах поверить, сколько всего он не смог прочувствовать – и сколько всего заключалось в каждом слове или жесте Лаватейна всё это время. Всё это лето.

– Это же обалденно! – воскликнул Ламберт. – Почему ты всё время молчишь?! Если нужно сказать что-то важное, то, то… я всегда готов выслушать! И кто угодно тоже!

– Правда? – с подозрением переспросил шеф. Получив в ответ три убедительных кивка, он собрался с духом и быстро выпалил: – Шон-я-сплю-с-твоей-сестрой.

Покачнувшись на пятках, Шон сделал два шага назад.

– Ты же всегда готов выслушать, настоящий друг, – пробормотал Хоук, тоже отступая в сторону.

– ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?!

***

Энджел пришла в себя в разгар спора, который почему-то сосредоточился в медицинском кабинете. Она чувствовала себя значительно лучше, но голова всё равно была тяжёлая, а предчувствие – и того тяжелее. Поймав за рукав Эйдена, сидевшего ближе всех, она ещё сонным голосом спросила:

– Глава точно освободился от Его влияния? Я чувствую что-то плохое…

– Точно, – обернувшись к ней, Эйден ободряюще похлопал девушку по руке. – Правда, всё уже в порядке. После того как ты с ним поговорила, президент… бывший… отправился в частную больницу для реабилитации. В конце концов, он около десяти лет был в неведении, что творит. Нужно прийти в себя.

– Да… – поозиравшись, Энджел нахмурилась. – Стоп. Что это за люди?

– Откуда я знаю, – флегматично сказал Эйден. – Пришли и орут. О, капитан Сноу.

Приветливо помахав ладошкой, к ним пробрался бывший начальник, всё такой же комически невысокий и с ухоженной белоснежной бородой.

– Как дела у вас? Почему не вместе?

– Знали бы, где все, были бы вместе, – так же отозвался Эйден. – Вот вы мне лучше скажите, что теперь будет с правительством. Уже есть кандидаты на пост президента?

– Есть, а как не быть, – с уважением заметил Сноу. – Их трое. Во-первых, знакомый вам генерал Чарльз Лестер. Во-вторых, предыдущий министр обороны, господин Джереми Фонг. Кажется, вы тоже где-то сталкивались. А в-третьих, не говорите Хоуку, пожалуйста, он порежет меня на мясные кубики…

– Вы?! – воскликнула Энджел.

– Господи, спаси и сохрани страну нашу, – меланхолично декларировал Картер.

– Можно подумать, ты здесь родился! – оскорбился бывший босс. – Ну, а что такого? Мне тоже надо где-то работать.

– Так президентами не становятся, капитан…

В этот момент спорившие люди наконец покинули помещение: оказалось, они тоже обсуждали предстоящие выборы, но, увидев тут одного из кандидатов, быстро смылись. Пожелав им удачи, капитан Сноу шустро ушёл вслед за ними.

– Получается, мы неплохо справились с очередным заданием, – устало улыбнулась Энджел. – Надеюсь, я единственная, кто треснулся головой и проспал всё веселье.

– Да, – задумчиво кивнул Эйден. – И, знаешь, я не ожидал такого хорошего конца. Мы сначала упустили интервентов, потом долго не могли понять, что происходит в министерстве… Если бы Хоук не скоординировал наши действия, пожалуй, тут бы сейчас мокрого места не оставалось. Он хороший руководитель.

Девушка затаила дыхание: всем известно, что Картер скуп на похвалу. В этот момент дверь распахнулась, стукнувшись о вешалку, так же громко захлопнулась, пропустив внутрь Хоука; посмотрев по сторонам и тяжело вздохнув, хороший руководитель быстрым шагом пересёк комнату и полез под кровать, на которой лежала Энджел.

– Беру. Свои. Слова. Обратно, – голосом, которым можно было замораживать продукты, отчеканил Эйден. – Что ты творишь, Хоук?!

Отвечать не требовалось. В следующий же миг, только он договорил, в медкабинет ворвался разъярённый Шон – и на этот раз дверь не выдержала и с весёлым визгом слетела с петель. Он был очень, очень зол, судя по перекошенному лицу, взъерошенным волосам и оголённому мечу в правой руке.

– Где он?.. – задыхаясь, спросил Ламберт. – Где этот… замечательный… человек?.. Я его любил, как брата, а он…

– Братоубийство – грех! – закричал Хоук из-под кровати.

– Попался! – взвыл Шон и бросился вперёд…

Титаническими усилиями Эйден смог остановить его в середине кабинета, а Энджел использовала весь невесть откуда взявшийся ораторский дар, чтобы убедить брата угомониться. Через какое-то время Хоук выбрался на свет божий и торжественно поклялся, что он не похищал Энджел, не причинял ей физического вреда и готовил на завтрак яичницу без кусочков скорлупы, почему-то рьяно акцентируя внимание на последнем пункте. В таком разбросанном состоянии они то переругивались, то восхваляли друг друга, параллельно открывая Шону глаза на любовную интригу, рождавшуюся перед его закрытыми глазами.

Когда волна эмоций постепенно сходила на нет, с порога послышался безудержный полуистерический хохот. При виде искренне смеющегося Кайла Шон вообще похоронил все свои представления о мире.

– Я как бы заблудился, – пояснил Фабиан, продолжая пофыркивать. Затем он картинно провёл рукой влево и назад, указывая им на коридор: на полу лежала вышибленная дверь, предварительно исцарапанная лезвием меча. – Но найти вас оказалось нетрудно…

***

Десятый мир,

Япония, Иокогама

2024 год

Мидорикава-тайчо***,

Благодарю Вас за своевременный отчёт о битве в Нагое. Мои коллеги и я очень рады, что Вам удалось остановить всплеск тёмной Силы незаметно для мирного населения. Что касается Вашего предложения, которое я всё время отклоняла, спешу обрадовать Вас: официально разрешаю Вашему отряду в составе четырёх человек, включая капитана, отправиться в Нью-Йорк следующей весной для заключения союза со спецгруппой из Девятого мира.

Будьте предельно осторожны, пока не подпишете договор о взаимовыручке.

Соблюдайте политкорректность.

Оставайтесь на связи.

С уважением,

Министр безопасности, Мегане Нанао

P.S. К сожалению, Широяма-кун не сможет сопровождать вас, так что функции парламентёра берёте на себя лично Вы. Рассчитываю на Вас, Мидорикава-тайчо.

подпись дата: 1 сентября 2024 года.

Комментарий к Часть III. Глава X. Всё это лето

*Номо куларис (оборотнический диалект) – ты не поздоровался

**Куларис нодес тен (см. выше) – поздоровался мой друг

***тайчо (яп.) – капитан

========== Часть IV. Пролог. Обманщики ==========

Veritas vincit.

Правда побеждает.

Десятый мир,

Япония, Иокогама, Минато-Мирай

Yokohama Cosmoworld

2025 год

Хинами ехала в кабинке колеса обозрения вместе с демоном.

Парк развлечений не был настолько опасен, чтобы закрывать его, но некоторые данные о присутствии нечистой силы – лживые или правдивые – поступали. Отделение министерства безопасности по борьбе с нечистью не могло проигнорировать никакой сигнал, даже слабейший, поэтому группа разведки была отправлена в Иокогаму. Хинами принадлежала к одной из сильнейших организаций: Куроноцуруги. Её составляли люди, обладающие искусственной Силой, которая, в свою очередь, была создана на основе крови людей из Девятого мира. У них было всего двадцать процентов Силы, но это лучше, чем ничего.

Во всяком случае, эти двадцать процентов помогли юной Хинами уничтожить уже около тридцати разноуровневых демонов. Неплохо.

Глядя на своего противника, Хинами не торопилась приступать к выполнению задания. У неё были старые счёты с одним очеловеченным представителем преисподней. Если это он, расправа будет долгой. Если нет, достаточно лишь пары чётких ударов.

– Как твоё имя, падший? – коротко спросила она, не стесняясь присутствием женщины и ребёнка. Те удивлённо посмотрели на девушку, но от подозрительного человека отодвинулись. От него действительно веяло холодком. Дождавшись, пока мать с сыном окажутся на скамье рядом с ней, Хинами повторила вопрос: – Как твоё имя?

– Намаэ*. – Он усмехнулся, обнажив зелёные зубы. Ребёнок тихо заплакал. – У Него плохое чувство юмора.

«Не он».

Хинами повернула голову к женщине:

– Пожалуйста, прикройте глаза вашему ребёнку. Я должна избавиться от него.

Мать промолчала, с испугом и недоверием рассматривая её форму. Тёмно-синие брюки и пиджак девушки, эмблема подразделения министерства безопасности и холодное оружие на поясе выглядели убедительно. Дождавшись, пока колеблющаяся женщина выполнит её просьбу, Хинами встала со скамьи и слегка покачнулась из-за движения колеса.

– Имя спасло тебя, Намаэ-сан. Я не буду медлить.

– Да кто ты вообще? – он повторно усмехнулся, расслабленно сидя напротив неё и постукивая когтями по поверхности скамьи. – Я пришёл покататься… и, может, покушать непослушных детей… – Ребёнок заскулил громче, пытаясь убрать ладонь матери от собственных глаз. – А тут такое. Ты играешь в спасителя человечества, девочка моя? У тебя же нет Силы, верно?

Хинами прикусила губу до крови. Намаэ рассмеялся.

– Я так и думал.

Поднеся кинжал к губам, Хинами дождалась, пока кровь растечётся по лезвию, и коротко поцеловала сталь. Орудие тут же вспыхнуло праведным огнём. Демон побледнел резко, будто его окатили белой краской с ног до головы, и спешно поднялся на ноги:

– Не может быть! Кто ты такая?

– Обманщица, – безразлично сказала Хинами, взмахивая лезвием. – Пока.

Женщина не удержалась от крика, когда мёртвое безвольное тело рухнуло на пол кабинки. По полу растекалась шипящая зеленоватая кровь, щедро наполняя собой каждую трещинку. Демон не был убит окончательно: без вмешательства экзорцистов вроде Red Sky Holy он переродится через несколько недель. Но прямо сейчас он исчез.

За окном открывался прекрасный вид. Взгляд двух женщин был прикован к трупу.

Когда кабинка подобралась к земле, Хинами вышла, не сказав ни слова. Она знала, что благодарности не получит. Женщина, судя по звукам, выбежала следом за ней, таща за собой ребёнка. Наверное, её стошнило в ближайших кустах. Вонь от трупа демона была той ещё неприятностью.

Но зато женщина точно знает, что жаловаться на Хинами не стоит.

Обойдя пару аттракционов и свернув за угол, девушка нашла зону пикников с видом на светлое море. Но очарование волн её не притягивало. Бросив оружие на широкий плед, за которым обедали её товарищи, Хинами расстегнула ширинку и принялась стягивать брюки.

– Хина-чан, – пробормотал шатен. – Ты могла сделать это в женском туалете.

– Юбку, – потребовала Хинами.

Прикрыв глаза ладонью, он нашарил в сумке её одежду.

– На… и не говори потом, что я подглядывал! Не смотрю же!

Без особых угрызений совести Хинами переоделась в юбку и сразу же почувствовала себя намного легче. Сев рядом с ним на плед и улыбнувшись, она расслабленно потянулась и схватила правой рукой банку пива.

– Хорошая работа, Куро. Ах да, ты же ничего не сделал.

– Люблю тебя, солнышко, – нервно усмехнулся товарищ. Потом он расхохотался в голос: – Ну ты и даёшь, конечно, прямо так… Демона-то прикончила?

– Прикончила. Ещё раз назовёшь меня небесным телом, Куро, тебя прикончу так же. – И она грациозно и женственно отхлебнула пива.

Придя в себя, Куро хмыкнул и принялся сочинять торжественное хокку в честь победительницы демонов. В первые дни работы Хинами он делал это каждый раз, когда она кого-то убивала. Сейчас такое поощрение, конечно, ей уже не требовалось, но в глубине души девушка была благодарна другу за поддержку.

– А где Нага-семпай? – спросила она, озираясь. – Пошёл кататься?

– Как будто он умеет кутить, боже мой, – закатил глаза Куро. – Капитан позвонил. Боюсь, что-то важное. В последнее время ведь куча этих… слово подбери сама… с того света зачастило. – Допив её банку, он воодушевлённо заговорил: – Ведь проблема в том, что мы с нашей искусственной Силой не способны их остановить. Разве что задержать, но на поле боя и чувствуешь разницу между этими двумя словами. Мы не убиваем, а погружаем в какой-то недолгий сон лишь для того, чтобы потом они вернулись… По сути, мы всего лишь обманщики. И смысл?

– И смысл? – повторила Хинами. Для неё смысл был в мести одному конкретному демону, и ради этого она была готова вычистить весь род.

Куро смутился.

– Это оправдание тому, что я сопьюсь, только и всего. А дальше пусть начальство разбирается.

Они не успели собрать все свои сентенции о смысле жизни в единый разговор. На голову Куро опустилась тяжёлая ладонь семпая.

– «Пусть начальство разбирается» – только это от тебя и слышу, Ямамото, – придавливая его макушку как следует, процедил семпай. Вообще-то, он был их ровесником и мог на таком же основании зваться просто Джуном, но так уж вышло, что легкомысленные напарники практически во всём были вынуждены ему подчиняться. И не только ему.

– Нага-семпай, я сделала, – смущённо опустив голову, доложила Хинами. От её переменчивого поведения то ли сердце таяло, то ли разум настораживался. Джун кивнул:

– Молодец… – и тут же продолжил говорить своё: – Так начальство разбирается, правда, ничего не разобрало до сих пор. У капитана Мидорикавы появились веские причины, чтобы наконец отправиться в Америку. Министр позволила нам заключить союз с достаточно сильным отрядом: как раз на тот случай, если наших сил не хватит на страну.

– Уже не хватает, по мне так, – пробормотал Куро.

– Потому и едем, – поджав губы, заключил Джун и опустился рядом на колени. Его бледное лицо резко контрастировало с вечно расслабленным и загорелым лицом товарища. Если приглядеться, они даже форму носили по-разному: один – аккуратно, другой – кое-как…

Хинами сомкнула колени, оперлась кулаком о землю и неуверенно заметила:

– Мы покидаем защищаемую нами страну, чтобы заключить административную сделку, когда это может сделать один капитан? Это не похоже на американскую ловушку?..

– Во-первых, предложение исходит с нашей стороны, – поправил её Джун, не притрагиваясь к еде. – Во-вторых… да, официально мы не нужны, но ведь никто из вас не откажется от встречи с представителями Red Sky.