Текст книги "Сказочная ложь (СИ)"
Автор книги: Katrina Sdoun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)
– Нам сюда, – сказала я и надавила на изогнутую ручку, похожую на кривую ветвь дерева.
Нас встретил аромат ее духов, ставший уже привычным и раздражающим. В комнате загорелись все лампы разом, забрезжил свет, как праздничная гирлянда. Я покосилась на Бена. Поджав губы, он закрыл за собой дверь.
–Тебе здесь неуютно? – подумала вслух я.
Бен быстро перевел взгляд на меня и неохотно скривился.
–От каждой тряпки и предмета мебели тянет колдовством и пафосом.
–Она любила роскошь, – кивнув, я прошлась к столу и мельком оглядела стопки рукописей, пылящиеся здесь уже несколько месяцев. К ним никто не прикасался или наложил чары, чтобы так казалось. Проведя кончиками пальцев по краям желтой бумаги, я обогнула стол и выдвинула верхний ящик. Затем следующий – и так с каждым, пока не поняла, что зря трачу драгоценное время.
На навесной полке, заставленной книгами и предметами интерьера, блестела деревянная шкатулка, инкрустированная жемчугом. Она странным образом выделялась среди прочих безделиц. Небольшой, резной ларец словно взывал подойти и прикоснуться. Я подняла защелку замка, и крышка беззвучно отворилась. Полилась незнакомая мелодия, закружились в танце металлические цветы механизма. Мой кулон потяжелел и камнем повис на шее. Он как будто тянулся к шкатулке, цепочка впивалась в кожу и резала ее.
–Эта вещица что-то значила для Линетт, – прошептала я, сдавив в ладони украшение. Кулон был холодным, настолько, что руку обжигал.
–Может, она бесится, что мы роемся в ее вещах? – задумчиво произнес Бен и толкнул указательным пальцем маятник настенных часов.
–У воспоминаний нет чувств и мыслей.
Я захлопнула шкатулку и, спрятав кулон под блузку, взяла ее. Перевернув, заметила золотую гравировку на дне: «Все, что угодно, для твоего удовольствия. С трепетной любовью твой У». Хмыкнув, я подняла глаза на Бена.
–Похоже, у нее был поклонник.
Бен наморщил лоб:
–После всего всплывшего о ней, осмелюсь предположить, что он был единственным, кто не желал сжечь Линетт на костре, – покачав головой, он отвернулся к настенным часам и щелкнул пальцами по стеклу циферблата.– Полагаю, ему пришлось несладко. Линетт ненавидели даже стены замка.
–Она же не всегда была воплощением зла, – пожав плечами, я поставила шкатулку на место.
–Еще скажи, что каждый человек по-своему прекрасен, – колко усмехнулся Бен, одарив меня снисходительным взглядом.
Я заморгала, хмурясь, и отошла от полки. Пробежалась пальцами по золоченой раме картины, разглядывая портрет наставницы. Кроваво-красное платье с тугим корсетом, водопад огненно-рыжих волос стекал по плечу, а ее аквамариновые глаза смотрели прямо на меня. Убрав руку, я попятилась. Тьма разлилась из зрачков, затопила глазницы и потекла черными слезами по щекам Линетт. По холсту прошла рябь, изображение зашевелилось, будто желая дотянуться до меня.
Забыв, как дышать, я отпрянула от картины и налетела на край стола. Облизала нервно губы и мотнула головой, отгоняя наваждение. Линетт села ровно и застыла, чернота из глаз исчезла, будто ее и не было.
–Может, я могу помочь? – Бен обернулся, смахивая слой пыли с дверцы высокого книжного шкафа.
–Я надеюсь наткнуться на воспоминание, если не получился найти вещественные доказательства, – откашлявшись, я отступила от стола и оглядела комнату.
–Доказательства чего? – отвлекшись от ленивого изучения содержимого одной из стопок книг, он посмотрел на меня через плечо.
–Того, что у Линетт была протеже, – тихо проговорила я и подошла к шкафу, который привлек внимание Бена. Он следил за мной настороженным взглядом, а когда мы поравнялись, посмотрел прямо в глаза. В груди кольнуло от холода, плещущегося в глубине его темно-голубых глаз.
–Ты итак знаешь об этом, – напомнил он с непроницаемым видом.
–Знаю, – сказала я и улыбнулась.– Но кто сказал, что ею была я?!
Лицо Бена вытянулось, во взгляде мелькнуло недоумение.
–Что тебя навело на подобные мысли? – пустым голосом спросил он и осторожно сглотнул.
–Ты не умеешь лгать, Бен, – улыбка исчезла с моего лица.– Вы хотите, чтобы я сама до всего дошла, распутала кровавый клубок, скрупулезно смотанный Линетт и Ровером? – я подалась вперед и замерла перед ним, мы едва не соприкоснулись губами. Не моргая, он следил за моими движениями. Я хмыкнула и, отстранившись, холодно бросила: – Тогда не мешайте мне.
–Я не…– начал он и, изумленно усмехнувшись, отвел глаза.
–Не лги мне, Бен. Стэнли что-то тебе поведал, и я выясню – что именно. Не сомневайся.
Он со злостью скривился и вновь посмотрел на меня. Я встретила его тяжелый взгляд и глазом не моргнула. Запрокинув голову, Бен прикрыл веки и с шумом выдохнул. От одного только его вида, от аромата кожи, вскружившего голову, я покрылась мурашками. Зависимость от Бена мешала трезво мыслить. Ради его объятий я готова была оказаться обманутой, только бы он не отпускал, держал крепко-крепко. Его прикосновения сводили с ума, но что же он чувствовал рядом со мной?!
–От тебя пахнет весенними цветами, – едва слышно произнес он, пробегаясь пальцами по корешкам старых книг. Он стоял с закрытыми глазами, будто о чем-то вспоминая.
Нахмурившись, Бен улыбнулся уголками рта, и я задержала дыхание.– Тонкий аромат с нотками сладости. Он преследует и не отпускает, манит и отпугивает – невыносимо бороться. От тебя веет ласковым щекочущим теплом, похожим на пузырьки шампанского, и я чувствую себя безнадежно пьяным и счастливым. Это тяготит, нервирует. Хочется разорвать путы, но они слишком желанны, нежны, приятны…. Я каждый день думаю о том, что никогда бы не угодил в них, если бы выполнил свою работу. Никогда бы не узнал на вкус….
Он замолчал и, распахнув глаза, посмотрел в потолок. Мои глаза наполнялись горячими слезами. Я испытывала бесконечную слабость перед этим мужчиной, а после его слов поняла, что умру без него. Стоит Бену отойти чуть дальше, чем смогу дотянуться, и сердце разорвется на тысячи кусочков. Моя любовь не имела меры. Ее нельзя взвесить или описать в двух-трех словах, только дать почувствовать. На фоне тех ощущений, что он дал мне испытать с ним, вся жизнь меркла. С появлением Бена волшебное слово «любовь» приобрело значение, вкус и оттенок. И сейчас пришло осознание того, насколько я была равнодушна к родным и друзьям.
Прерывисто вздохнув, я опустила голову, и слезы покатились по щекам. Бен повернулся, чтобы взглянуть на меня, и я зажмурилась. Но спрятать от него слезы не успела.
–Опять я что-то не то ляпнул? – будничным тоном спросил он.
Я рассмеялась и стерла влажные дорожки тыльной стороной ладони.
–Нет, мне было необходимо все это услышать. Не знала, что ты столько всего чувствуешь, да еще ко мне.
–Моя жизнь окрасилась в разнообразные цвета, – произнес он с ноткой недовольства в голосе, но при этом на губах играла улыбка.– Калейдоскоп – пожалуй, самое точное сравнение – вот на что стала похожа моя жизнь, Эшли. Пестрые осколки чувств, проявляющиеся в самое неподходящее время, наслаивающиеся друг на друга. Не знаю даже, благодарить тебя за это или ненавидеть, – он чуть слышно усмехнулся и взял меня за руку – неуверенно, легко, нежно. И притянул к себе. Смутившись, я уткнулась лицом в его плечо.
–Ты жалеешь?
–Нет, – выдохнул он мне в макушку.– Убивать мне никогда не нравилось.
–Это обнадеживает.– Отодвинувшись, я посмотрела ему в глаза.– Я люблю тебя, Бен.
Его улыбка рассыпалась, пальцы тверже сжали мои локти. По лицу Бена промелькнуло растерянное выражение. Он нахмурился, приоткрыв рот, будто не ожидал когда-либо услышать подобное признание в свой адрес, или просто не понимал, как такие слова можно произносить вслух.
По щеке скатилась слеза, но я рассмеялась.
–Только не говори ничего сейчас.
Он нахмурился еще сильнее, глаза потемнели, но он не успел и слова вставить.
Неожиданный порыв теплого ветра разметал мои волосы, задрожал воздух в комнате. Лампы заморгали, и по спине пробежал холодок. Я отпрянула от Бена, он выпустил мои руки, провожая настороженным взглядом. Я хотела сказать, чтобы не беспокоился и не пытался оправдаться, но чья-то твердая, сильная рука схватила меня за запястье и резко развернула к нему спиной. Не успев ахнуть, я оказалась лицом к лицу с Линетт.
–Откуда только ты взялась?! – прошипела она. От звука ее голоса, полного презрения и отчаяния, покачнулась люстра, затрещали стекла на окнах.
–Не смей прикасаться к ней! – требовательным, властным тоном пресек ее Ровер.
Меня трясло от напора силы Линетт и ужаса, рука дернулась в ледяной хватке наставницы. Я посмотрела вниз и увидела тонкие белые кисти, полупрозрачную, словно бумага, кожу, обтянувшую кости. Ее длинные загнутые ногти заскребли по фалангам моих пальцев.
–Ты слышала, что я сказал, Линетт? – голос Ровера разнесся по кабинету раскатом грома, всколыхнулись шторы на окнах.
Я поперхнулась воздухом и захныкала.
Магия схлынула, поползла обратно к Линетт. Она отошла, выпустив мою руку. Стиснув кулаки до хруста костяшек, ведьма смотрела на меня пугающими темными глазами. Силуэт Ровера возник у нее за спиной. Но я видела лишь тень – перекошенное от ярости лицо Линетт загораживало обзор. Она выпрямилась, дрожа всем телом от сдерживаемой ярости. Я испуганно опустила голову, разглядывая крохотную детскую ручку, темно-синее платье с белыми рюшами. Его сшила мама. Не веря тому, что вижу, коснулась воланов юбки и зажмурилась, чтобы не расплакаться.
–Она не должна существовать! Этого не может быть! – взревела ведьма и шагнула ко мне, не совладав с гневом.
Ее сила пронеслась по комнате обжигающим ветром. Я попятилась, но уперлась во что-то спиной. Линетт склонилась и вновь стиснула мое запястье.
Я попыталась вырваться, но она не позволила. Ее ладонь прожигала руку насквозь, вплавлялась в мою кожу. Ее взгляд сквозил ядовитой ненавистью, и сколько бы я ни вертела головкой, рассыпая кудри по плечам, не могла от него спрятаться. Линетт была везде – в картинах на стене, в отражении на отполированных ручках ящиков шкафа, в глянцевых переливах цветочных ваз. Дикий, животный страх душил маленькую девочку, я захлебывалась им, а глаза застилала мутная пелена слез. Но я не заплакала. Закусила губу, сжала кулачки и уставилась на злющую ведьму из страшной сказки.
От напряжения заложило уши, и кроме собственного пульса я больше ничего не слышала. Комната поплыла перед глазами радужными волнами. Ровер появился слева и неуловимым, волшебным от скорости движением разорвал хватку Линетт. Он взял детскую ручку в мягкую горячую ладонь и прижал меня к своим ногам. Я вцепилась в край его пальто, как в спасительный круг, и, дрожа, поглядела на ведьму. Она не была похожа сама на себя: волосы языками пламени развивались вокруг головы, под глазами проступили болезненные синяки, от них расползались черные паутинки вен, веснушки поблекли. А ее шея…. Кожа так истончилась и обтянула кости, что они неестественно выпирали. Линетт выглядела моложе, чем я ее помнила – около сорока лет, но гнев исказил ее лицо до неузнаваемости. Когда-то я считала ее красивой женщиной, а сейчас видела перед собой чудовище.
–Не смей прикасаться к ней, – повторил Ровер, цедя слова медленно, с расстановкой, и поднял меня на руки.
Оказавшись в его объятиях, таких надежных и крепких, я ощутила необъяснимое спокойствие и родное тепло. Испуганное сердечко больше не колотилось в горле, дыхание выровнялось, а ведьма казалась уже не такой безобразной. Я рассматривала прекрасное лицо Ровера, с восхищением открыв рот. Он был еще совсем молод – не больше тридцати лет, а то и меньше. Лучистые морщинки в уголках век еще не расцвели, на носу пестрели рыжие веснушки, и эти невероятные голубые глаза…. Они светились жизнью, улыбались мне. Я охватила шею мужчины руками, прижалась щекой к виску и ощутила аромат… знакомый, впитавшийся в сознание. От Ровера пахло свежестью, воздухом, искрящимся от дождя, и фиалками, расцветающими в хвойном лесу. Возможно, то была лишь магия – иллюзия, навеянная им с целью успокоить маленькую девочку, но я вдохнула ее и почувствовала себя в безопасности.
Линетт сжала костлявые кулаки и топнула ногой, бессильно зарычав сквозь зубы. Ровер в ответ лишь нахмурился.
–Ты не посмеешь ее оставить здесь, – прошипела она.
–А кто мне помешает?
–Я изведу ее!
–В таком случае, я вышвырну твою никчемную девицу, – его голос звоном бьющегося стекла облетел комнату. Линетт вскрикнула, закрыла лицо руками, боясь порезаться.
Развернувшись к ней лицом, он прижал мою головку к своему плечу.– Ты привела в наш дом коварное, бездушное, темное создание. И называешь его своей дочерью!
Что-то внутри меня надломилось. До этого мгновения я считала, что Линетт выбрала меня, и помнила, как называла дочкой. «Дочка, девочка моя….» И вдруг выясняется, что она меня терпеть не могла, и совсем другую девочку выбрала в преемницы! Что ж, это лихо меняет дело. И переворачивает с ног на голову все, что мы успели узнать.
–Это дочь Элджера и Хеллен, – сказал Ровер и подошел к окну. Он бережно поглаживал меня по волосам и покачивал на руках, утешая.– Ты знаешь, что у тебя нет выбора, Линетт. Тебе придется ее принять.
–Выбор есть всегда, – ведьма обошла нас, чтобы видеть лицо Ровера. Он не дрогнул ни единым мускулом. Я зажмурилась и с силой уткнулась в его плечо.– Дети часто болеют, Ровер….
Он не дал ей договорить – поднял руку, и наставницу отшвырнуло к стене. Она глухо вскрикнула, ударившись спиной, зазвенели картины и вазы на полках. Поднимаясь, наставница придушенно рассмеялась.
–Не вынуждай меня причинять тебе боль. Если с головы этой девчонки упадет хотя бы один волосок, – он медленно развернулся к ней, – то ты лишишься власти. Я не могу изгнать тебя из Эгморра, но обещаю превратить жизнь в нескончаемое мучение. Подумай, стоит ли твоя беспризорная колдунья таких жертв?
–Ее дар бесценен! – прокричала Линетт и шагнула на Ровера, выставив руки скрюченными пальцами вперед. Но защитная магия, словно невидимая стена, оттолкнула ее. Ведьма ахнула и попятилась прочь, растирая обожженные ладони.
–Нет никакого дара, – устало выдохнул Ровер и посмотрел на меня.
Небесная синева его глаз согревала до кончиков пальцев, мягкая волна магии вызвала у меня беззаботную улыбку. Робко прижавшись щекой к плечу мужчины, я спряталась от его изучающего взгляда. Лицо Ровера посветлело, просияло, и на губах обозначилась изумленная улыбка. Ему было так же странно, как и мне, и мы оба испытывали радость из-за неожиданного открытия. Но, стоило повернуть голову и посмотреть на Линетт, как он преобразился. С лица схлынули эмоции, ушла жизнь. Испепеляющий взор, смеривший ведьму, напугал даже меня, невзирая на успокаивающую магию.
–Дар живет в этом хрупком теле. Именно ей суждено занять твое место, Линетт. А эту мелкую дрянь я не потерплю около себя! Ни за что!
Снова раскат грома, от которого затрещал потолок. Сила Ровера плескалась о мою кожу, омывала, захлестывала. Я задрожала, прильнув к нему, и закрыла глаза. Он обернул меня руками, укутал в свою магию, и она перестала причинять боль. Наступила тишина, короткая передышка. Но вдруг я что-то услышала и подняла голову, впившись пальчиками в плечо Ровера. По стене ползли густые черные подтеки, переливающиеся глянцем, будто сама комната извергала тьму.
–Посмотри, что ты наделала, Линетт, – обеспокоенно проговорил Ровер и отошел к столу, заметив, что я тяну ручку к мерзкой массе. Она же стремилась ухватиться за край рукава моего платья.
–Лиши ее прошлого, затумань разум, и я подумаю, – прошептала она с придыханием, незаметно подступая все ближе и ближе к нам.– Заставь забыть свое происхождение.
–Я не приемлю твоих методов, и ты прекрасно об этом знаешь! – его бархатный голос захлестнул комнату, и это было почти больно. Я вскрикнула, сжавшись в комочек.
–Хорошо. Давай договоримся, Ровер, – срывающимся голосом примирительно сказала ведьма и обошла его вокруг. Она дрожала, взгляд бегал по лицу мужчины. Она словно избегала смотреть на меня, ненавидя уже за то, что я появилась на свет. Подол ее зеленого струящегося платья скользил по полу, а стекающая со стены тьма цеплялась за него. Ведьма раздраженно одергивала юбку, отходя прочь от черной мерзости.
–Я тебе не доверяю, – качнув головой, отрезал Ровер и крепче меня обнял.
–Оставляй ее, так и быть, но и мою девочку не прогоняй. Пожалуйста!
–Ты всегда найдешь способ провести меня, – недоверчиво произнес он и посмотрел на нее через плечо.– Наверняка уже что-то замыслила. Прекрати, Линетт. Выбор сделан, и не в твою пользу
!
–Хочешь, я встану на колени?! – заорала она, и потолок треснул от вихря магии, взметнувшегося от Линетт.– Как еще мне защитить ее?!
Ровер шагнул к ведьме и смерил ее тяжелым, пронзительным взглядом.
–Сейчас ты ее защищаешь, – в лицо наставницы выдохнул он, – а через несколько лет, когда девица повзрослеет, ты умрешь в муках. Поверь мне, Линетт. Так и будет. Эта тварь не поблагодарит тебя за лишения и покровительство. Ты для нее всего лишь средство достижения цели.
Она ничего не ответила. Задыхаясь от бессильной ярости и слез, ведьма попятилась прочь от Ровера, качая головой, а он посмотрел на меня и улыбнулся.
–Когда-нибудь тебе придется это вспомнить, Эшли. Но сейчас ты должна забыть обо всем, что увидела и услышала.
Он легко коснулся указательным пальцем кончика моего носа, вызвав улыбку. И вдруг видение рассеялось. Горечь застряла комом в горле, боль в груди перекатывалась обжигающим шаром. Глаза защипало. Я покачнулась и упала в объятия Бена.
–Когда же все это закончится, – выдохнула я, утирая тыльной стороной ладони слезу, скатившуюся по щеке.
========== Глава 11 ==========
Я больше не хотела прикасаться к вещам Линетт, но Бен заставил меня сесть на диван. Сцепив пальцы рук до белизны костяшек, я прижала их груди, силясь унять дрожь. После видения, все лучшее, что я думала и испытывала к наставнице, рассеялось. Воспоминание вызвало столько противоречивых чувств, что ноги подкашивались. Бен опустился на корточки и обнял мои колени. Он пытливо всматривался в лицо, но при этом казался равнодушным, безучастным. Я протянула к нему дрожащие руки. Иногда мне не хватало у него проявления эмоций. Каждой крупинкой своей сущности я нуждалась в ощущении его близости, как духовной, так и физической. Но в наших отношениях я узнала, какого было Лукасу со мной.
Бен услышал последнюю мысль и, его взгляд потемнел, ладони накалились и сильнее сжали мои колени. Свет в комнате заморгал, провода заискрились. Я вздрогнула и посмотрела на Бена, стиснув его руки. Он поджал губы и, успокаиваясь, закатил глаза. Ревность давалась ему нелегко, потому что граничила с гневом, а гнев являлся частью его сути. Некстати я вспомнила о Лукасе…. И ведь прекрасно понимала, кто из них одержит победу в схватке один на один. Оттого и волновалась.
Он отвернулся, но я взяла его за подбородок и заставила смотреть на меня. Лицо Бена разгладилось, стало непроницаемым – казалось, слышно, как он возводит стену. Я наклонилась и коснулась губами его лба.
–День ото дня память подкидывает ребусы, – тихо произнесла я и прижалась щекой к его волосам. Бен поднял голову, мне пришлось оторваться от него и выпрямиться. Он взглянул на меня небесно-голубыми загнанными глазами.– В голове все перемешалось. Линетт и Ровер будто бы борются за мое расположение…. То она привстает в обличии милосердной меценатки, то пытается придушить. Да и он хорош! – я убрала руки Бена, и он отодвинулся. Встав в полный рост с присущей ему грацией, помог подняться, придержав за локоть.– Первое время я воспринимала Ровера, как темное пятно в жизни Линетт. Он был ее болью и печалью, но в один прекрасный день предстал в ином свете. И мои мысли понеслись кувырком. Я перестала что-либо понимать.
Кружа по кабинету, я обнимала себя за плечи. Бен наблюдал за мной, не произнося ни слова. Но когда я застыла перед столом и уставилась на рукописи и книги, он осторожно приблизился.
–Тебе нужно отдохнуть, Эшли, – осторожно произнес он, нависнув надо мной сзади. Кожа на спине дернулась и покрылась мурашками от ощущения тепла его тела.– На тебя столько свалилось….
–Я отдохну, когда сниму этот проклятый кулон! – прошипела я и смахнула все со стола. Бумаги взлетели в воздух и осенними листьями опустились на пол. Папки разлетелись побитыми птицами, некоторые порвались, рассыпав все содержимое на ковер.
–Ты не можешь…– начал Бен и замолчал. Потирая подбородок, он следил за мной слегка расширенными глазами и ничего не предпринимал.
–Мои родные пострадали из-за этой гнилой побрякушки, – проходя мимо кофейного столика, я смела с него вазочку с фруктами. Яблоки и персики покатились по полу.– От нее одни несчастья.
Я остановилась перед книжной полкой, на которой стояла музыкальная шкатулка.
–Придется найти иной способ прекратить все это, – попытался меня образумить Бен и подошел сзади. Его руки скользнули по моим предплечьям. Сила потекла по коже ровным потоком, как горячий танцующий ветерок.– Мы доведем дело до конца, а там посмотрим. На кону слишком много, Эшли. И жизни твоих близких тоже.
Я взяла шкатулку обеими руками и отстранилась от Бена. Его ладони соскользнули с плеч, и он отступил, пропуская меня. Гнев стянул мышцы живота, крик застрял в груди острым камнем. Подняв шкатулку над головой, я бросила ее на пол. По ковру разлетелись металлически лепестки и пружинки, перламутровыми слезами посыпался жемчуг.
–Они рассчитывали на это. Знали, что не отступлю, пока не завершу начатое. Я заложница в их бесконечной игре!
–Мы пока не можем с уверенностью сказать, чья вина во всем этом.
–Можем, – понизив голос, прошептала я и посмотрела на портрет Линетт. Она ухмылялась, глядя мне прямо в глаза. Я бросилась к ней, схватив со стола нож для бумаг.
–Эшли, не надо, – Бен поймал меня за руку чуть выше локтя и притянул к себе.
Тяжело дыша, я позволила ему забрать у меня нож, но тут же вырвалась. Оттолкнула его руки и подошла к шкафу. Открывая ящики, с остервенением вышвыривала из них все, что попадалось под руку. Взяла вазу и замерла – на выпуклой поверхности мелькнуло отражение наставницы. Из горла вырвался бессвязный крик боли и ярости. Стиснув зубы, я запустила ее в стену. По комнате разлетелись перламутровые осколки, сломленные стебли и лепестки цветов.
–Будь ты проклята, Линетт!
Ледяной воздух разгонял мысли. Шок прошел, сменился оцепенением. Сил хватало лишь на концентрацию, чтобы не материализоваться в небе и не рухнуть кулем на землю. Я летела и ни о чем не могла думать, кроме как о горячей ванне. Приземлившись неподалеку от дома, я поняла, что Бена нет рядом. И завертелась на месте, запрокинув голову, выглядывая его на пустынной улице, в унылой серости облаков. Еще ничего не заметив, почувствовала, как содрогается воздух. По спине скользнул холодок. Я медленно обернулась к дороге. Неожиданный порыв ветра сдул волосы назад и бросил хлопья снега под ноги. Дыхание сбилось, глаза заслезились, но я упрямо смотрела вперед. Где-то там клубился дым, вихрилась сила, и несло гарью.
Свинцовые тучи размазывались по небу, и казалось, что оно вот-вот рухнет. Вдруг, прорвав его, вниз полетел сгусток черного дыма. Он клубился и мерцал огненными жилами. Я знала, что это не Бен, и побежала к калитке. От запаха гари закружилась голова, порыв обжигающей магии ударил в спину. Я начала падать, выставив ладони, и уперлась ими в забор. Пальто жгло спину, ткань вплавлялась в кожу. В голове промелькнуло – коснуться калитки, чтобы бэлморт не посмел подобраться. Схватившись за спасительную ручку, я обернулась и задержала дыхание, но ничего не произошло. Защитная магия не сработала. Заморгав, я уставилась на свою руку и подергала калитку. Ничего. Я отошла от забора и достала из-под блузки кулон – он полыхал черным огнем. Сила пролилась внутрь меня, одежда больше не прилипала к телу раскаленным воском. Вокруг плавился воздух, я глубоко вдохнула и закашлялась. Горло ошпарила магия. Как раз в это мгновение черный дым рухнул передо мной на асфальт. Жар охватил улицу, сомкнулся вокруг нас кулаком. Я медленно разворачивалась, когда появился другой сгусток дыма – серый. Вернулся Бен. Я ощутила его движение, но глазами не уследила. Еще какое-то время назад это выглядело бы, как магия, будто он исчез в одном месте и появился в другом.
Он налетел на бэлморта дымящейся кометой и не дал ему материализоваться. По пустой проезжей части покатился клубок, разбрасывая огненные искры. Загорелись ветви кленов, и вороны, громко крича, поднялись черной суетливой тучей ввысь. Пламя перебиралось на соседние деревья, и вскоре вдоль дороги растеклась огненная стена, отрезав дома. Я стояла в пылающем коридоре, а передо мной схлестнулись два бэлморта.
Кожа пульсировала от силы, циркулирующей в воздухе. Перед глазами плыло, и не получалось различить, где Бен, а где его соперник. Едва заметила серую дымку, как они снова слились в темное искрящееся пятно. Вдруг Бен беззвучным ударом вышвырнул бэлморта, тот вихрем пролетел по улице и распластался напротив моего дома. Бен не позволил ему подняться и набросился первым, вплавил в асфальт. Бэлморт взвился и скинул его с себя, взмыл в небо. Облака боязливо расступались перед ним, а дым от горящих деревьев расползался по земле. Бен взлетел следом, разогнав гарь и языки пламени, тянущиеся к нему. Обогнул улицу, разорвал небесную серость и махнул ввысь. Но бэлморт совершил маневр над крышами домов и камнем бросился вниз. Бен вовремя заметил и нагнал его – яркие вспышки, всполохи магии и дыма, и черный сгусток покатился кубарем по дороге. Бен рухнул на землю, от мощного удара под ногами задрожал асфальт, вспучился и серой волной прокатился по огненному коридору.
Его силуэт соткался из серого дыма и вышел ко мне. Я шагнула навстречу, рассматривая борозду на щеке, залитой кровью. Поморщившись от боли, Бен попытался стереть алые ручейки рукавом кожанки, но сзади зашевелился бэлморт. Бен замер и бросил на него взгляд через плечо. Зрачки его глаз утонули в сиянии магии. Кожа блестела, словно подсвеченная изнутри. У меня зажгло в груди – пробудилось забытое чувство, страх защипал в горле. Я смотрела на него и не могла оторваться. Красивый и смертельно опасный, невероятно сильный. По позвоночнику скользнул липкий холодок, когда мы встретились взглядами. Его магия губительна, но невероятно желанна, и меня она давно сломила.
Бэлморт поднялся на ноги, приобретая человеческий облик. Миг спустя из черной дымки шагнул Майло, отряхивая руки. У меня челюсть отвалилась, и я ничего не могла с этим поделать.
Сосед изменился с нашей последней встречи. Отнюдь не был похож на забитого, чудаковатого парнишку. Расправил жилистые плечи, расчесал темные лохмы, доходящие до ушей, отрастил аккуратную стильную бородку и… стал выглядеть довольно эффектно. По-бэлмортовски. Ему шел черный цвет – кожаная куртка и пуловер оттеняли темно-карие, сурово поблескивающие глаза. Голубые джинсы разбавляли мрачность, бежевые ботинки на толстой подошве… Ничего особенного, но зрелище завораживало. Однако, стоило посмотреть на Майло в упор, как все внутри застыло. Правая часть лица была залита кровью. Под влажным багровым блеском чернели ссадины на щеке и обугленный рубец над бровью, рассекающий лоб. И рана выглядела глубокой.
Он подошел сзади, словно хищник, подбирающийся к давно приметившей его жертве, не менее опасной и быстрой. И достаточно одной искры, малейшего движения для того, чтобы снова вспыхнула драка. Майло не отводил глаз от Бена и не смягчился даже когда посмотрел на меня.
–Что ты творишь, Майло?! – вскинулась я и шагнула навстречу, разведя руки.– Какой ехидны ты здесь устроил?
–Он с тобой? – хриплым голосом спросил сосед и, кивнув в сторону Бена, откашлялся в кулак.
–Тебе-то что? – нахмурившись, процедил Бен.
Я подошла и коснулась его плеча, посмотрела в мерцающую синеву ледяных глаз и провела ладонью по щеке, стирая кровь. Он напряг скулы, но позволил, глядя поверх моей головы на соседа. Обернувшись, я приблизилась к Майло.
–Да, со мной. Тебя что-то смущает?
–Ты знаешь, кто он, Эшли?
–Безусловно. Бен – бэлморт. Как и ты, Майло. Так в чем проблема?
–Я решил, что он тебя преследует, – он неуверенно пожал плечами.
–Спасибо, что заботишься обо мне, Майло, но в этом нет нужды. Бен живет здесь, со мной под одной крышей. Неужели ты его не чувствуешь?
–Небо кишмя кишит охотниками, – криво ухмыльнулся он, и натянулся давний шрам над губой, чуть обезобразив красивое лицо. Темные глаза Майло недобро полыхнули в сторону Бена.– Фамильяры тоже сбивают мое чутье.
–Да, – я обернулась на пылающие деревья перед домом. Подняла руку, и от меня пронесся порыв ветра и погасил огонь, словно великан задул свечи на торте.– Их привлекает моя семья, устроили здесь наблюдательный пункт.
–В последнее время участились случаи нападений бэлмортов, – нейтральным голосом сказал сосед и демонстративно обошел Бена. Он придирчиво рассматривал его от макушки до пят, как пряник на ярмарке.– Верховная Ведьма бросила все силы на защиту наиболее важных для нее магов. Похоже, она высоко ценит тебя, Эшли.
–Пока они охраняют меня, другие гибнут.
Он остановился перед Беном и чуть склонил голову набок.
–Нет, фамильяры повсюду, но тебе уделено особое внимание.
–Какая честь, – процедила я сквозь зубы.
Бен надменно хмыкнул, в упор глядя на Майло. Мужчины смерили друг друга оценивающими взорами. Воздух загустел от напряжения, силы и тестостерона. Обстановка накалилась так, что в ушах зазвенело. Между ними промелькнула магия, будто молния ударила, повеяло гарью. У меня в голове взвились птицы, захлопали негодующе крыльями. Я закрыла уши ладонями, силясь не закричать, но внезапно все прекратилось. Майло отступил первым, разрушив темное волшебство, сила растаяла в воздухе, и стало легче дышать. Птицы унеслись прочь, наступила тишина. В первое мгновение я решила, что оглохла. Сосед подошел ко мне, рискнув оставить Бена у себя за спиной. Я встретила его тяжелый взгляд, слегка вскинув головой. Его лицо смягчилось, глаза оттаяли.
– Не только фамильяры постоянно пасутся около твоего дома, но и бэлморты.
Я нахмурилась и перевела взгляд на Бена. Он вскинул бровь, но больше ни одним мускулом не дрогнул. Ледяное, непоколебимое спокойствие застыло на его лице. Разумеется, он знал! Вот только делиться со мной не собирался. Поджав губы, я вновь посмотрела на Майло. Раз Бен молчит, то я все узнаю от соседа.
–Ты видишь их?
Он коротко кивнул.
–А если не вижу, то чувствую. Но лиц я не различил.
–Среди них не было лысого и накаченного?
– Он по своим делам является и никогда не прячется.
