Текст книги "Сказочная ложь (СИ)"
Автор книги: Katrina Sdoun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)
–А я сумею? – наконец, я посмотрела Уилберу в глаза, рука моя в его ладони дрогнула.
–Твоя сила в желании, в четко сформулированной мысли. Если ты будешь знать, чего хочешь, то сможешь все, что угодно, – при этих словах он улыбнулся и просиял своей природной жизнерадостностью. Я приподняла его щиты и заглянула в сознание. Уилбер предпочитал ловить мух на мед, а не на укус, но и укус у него тоже был. Только он предназначался кому-то другому. Наделив меня силой, он должен был знать, что теперь я буду видеть и чувствовать больше, чем прежде. И я видела. Уилбер оказался мягок снаружи, но тверд и решителен внутри. Имелась у него стальная сердцевина, которую он демонстрировал лишь в исключительных случаях. Хитростью он, безусловно, тоже обладал, но не лукавил передо мной – не видел нужды. Я задвинула его щиты обратно и закусила губу, а он удивленно усмехнулся.
Помолчав, я отвернулась к окну, не отнимая у него своей руки.
–Ты говорил об искуплении. Оно было и между моими родителями?
–Да. Удивительное явление…. До сих пор никто не знает, что именно его вызывает. Вероятно, химическая реакция между двумя магами, противоположными по стихии, – с этими словами он внимательно посмотрел на меня. И что-то промелькнуло в его глазах… Что-то, похожее на радость, удовлетворение.– Когда-нибудь и ваши с Беном дети продолжат наше общее дело.
Я вздрогнула и опустила голову. Уилбер почувствовал и сжал мою руку.
–Я не могу иметь детей. Благодаря твоей разлюбезной сестре.
–Она передала тебе бесплодие наряду с прочими своими способностями и слабостями. Я не вижу никакой проблемы, – он вздохнул.– Но мы обсудим это в более спокойные времена. Не стоит торопиться. У вас впереди целая вечность!
Я медленно повернулась к Уилберу и, хмурясь, посмотрела в упор. Он коснулся моего подбородка, слегка приподнял его.
–Еще скажи, что мне подвластны и такие фокусы, – сглотнув, прошептала я. Глаза защипало, краска бросилась в лицо. Я никогда не задумывалась о потомстве, но сама мысль о невозможности его завести резала сердце раскаленным ножом. И слова Уилбера, его слепая уверенность задевали за живое.
–Тебе любые фокусы подвластны, если ты действительно готова и желаешь их совершить, – так же тихо сказал он и выпустил мой подбородок. На коже таяло ощущение его щекочущей силы.
–Быть может, и у тебя еще будут дети?!
–Не будем о грустном, – нахмурившись, отозвался Уилбер и высвободил мою руку с сожалением, мелькнувшим по лицу. Он любил Лорелею и не допускал мысли о другой женщине. Этим он еще сильнее расположил к себе. Захотелось как-то сгладить момент, и я коснулась его груди. Уилбер слегка повернул голову и посмотрел на меня сквозь занавес волос. Глаза его синие-синие до краев наполняла грусть, но выражение лица оставалось нейтральным. Он не замкнулся, не закрылся, но дал понять, что эту тему не намерен затрагивать. По крайней мере, пока боль не стихнет.
–Отчаянный ты, – мои губы дрогнули в улыбке.– Пошел против желания умирающей сестры, подделал ее последнюю волю. И подселил в мое тело ее крупицу.
–На кону была судьба всего Эгморра. Страна могла не перенести такого переворота, – он отодвинулся, пришлось убрать руку. Его ладони скользнули по моим предплечьям. Сила потекла по коже ровным потоком, как танцующий ветерок, щекоча и согревая.
–Но ты мог сломать мою жизнь.
–Тогда бы я ее заново построил, – печально произнес он, убирая руки, и подошел к столу.
–Бен и я…. Между двумя бэлмортами может вспыхнуть искупление?
–Как я уже сказал – в тебе смешались две сущности. Та из них, что принадлежит свету, притянула Бена вместе с искуплением. Ваш случай такой же исключительный, как вы сами.
–Бен тоже исключительный? – мне не удалось скрыть изумление в голосе.
Уилбер тихо рассмеялся и заложил руки за спину.
–Каждый из нас особенен по-своему.
Отворилась входная дверь, в кабинет шагнул Эйден. Разговор подошел к концу, мне пора было возвращаться. Сжав в руках подол платья, я попятилась от Уилбера. Часть меня хотела броситься к нему, но усилием воли я удержалась от порыва родственных чувств. Так странно было просто думать об этом…
Вздохнув, я направилась к двери. Эйден вновь предложил руку, на этот раз я приняла ее без колебаний. Посмотрев на Уилбера через плечо, я сказала:
–Исцели Брэйдона, как меня исцелил. Я ему слово дала.
–Твоя просьба для меня закон, – с улыбкой в голосе сказал он так же поверх плеча. И по его лицу промелькнуло выражение, которое я не успела понять.– Помни об этом.
Я робко кивнула. Эйден вывел меня из кабинета. Закрывшаяся дверь отсекла звуки, темнота холла обступила нас. И тут меня начало трясти. Внезапно пришло осознание того, что сегодня случилось. Эйден молчал, будто знал, что мне сейчас была необходима тишина. Я почти не чувствовала ногами пола. Хотелось поскорее покинуть Университет и вернуться в привычный мир, но его не стало. Теперь все будет по-другому. Вот только мириться я с этим не была готова.
–Что теперь будет? – прошептала я, когда мы вышли к лестнице.
Эйден остановился и серьезно посмотрел на меня.
–Я перестану называть тебя маленькой глупой ведьмой, – бесцветным голосом изрек он и пожал массивными плечами.
Я невольно рассмеялась. Эйден вскинул бровь, и более ни единым мускулом не дрогнул.
–Прости. Ты сказал это с таким каменным видом, что я не сдержалась, – успокоившись, сказала я и потрепала его за руку.– Уверена, мы подружимся.
–Боюсь, что у меня нет выбора, – не изменяя своей надменной манере, произнес он, и мы стали спускаться по лестнице.
Джош, Мишель и Бен ждали в центральном вестибюле. Брат подпирал стену плечом, сложив руки на груди. Мишель сидела на бортике фонтана – черпала ладонью воду и пропускала ее сквозь пальцы. Бен стоял у лестницы, опершись на перила локтями. Похоже, отсутствовала я не один час. Услышав наши шаги, все трое обратили взоры вверх. Мишель даже вскочила с бортика и вытерла ладони о джинсы. Вид у нее снова был взволнованный. Джош с хмурой физиономией вглядывался в мое лицо, пока мы не встретились глазами. Брат стушевался и посмотрел в сторону, поджал губы, что-то задавив в себе. Уилбер не сказал, кому и сколько правды в чистом виде он отвесил. Оставалось гадать и читать по лицам, подбирать слова. Мишель уверяла, что стала сильнее и храбрее, но я не могла вот так с ходу шокировать ее. Я по глазам сестры видела, что она не знает, кто я. Даже если знает, то не до конца осознает. Или она научилась безукоризненно лгать, что по многим причинам невозможно.
И только Бен сохранял беспристрастность. Мы спустились и остановились перед ним. В груди все сжалось, когда он мазнул быстрым взглядом по моему лицу. Будто выискивал что-то. Щиты я держала крепче обычного, поэтому ничем не выдала своего волнения и не дала ему ничего прочесть. Моргнув, Бен выпрямился и обошел перила. Я отпустила Эйдена и протянула ему руку. Он принял ее и увлек меня к себе. Поглядев ему в глаза, я отвернулась, и мы сплели пальцы. По коже пронеслась волна дрожи, изнутри пролилось тепло. Я прерывисто выдохнула и зажмурилась на мгновение. Эйден коротко кивнул мне и направился вверх по лестнице. Не проронив ни слова, мы покинули Университет.
Дом встретил нас безмятежной тишиной. Прежде, чем позволить войти, Бен и Джош проверили каждую комнату. Все это время я и Мишель стояли на крыльце, держась за руки. Как в детстве две маленькие девочки, испугавшиеся темноты. Ничего подозрительного не обнаружив, мальчики впустили нас в жилище. Мишель сразу занялась приготовлением запоздалого обеда, Джош остался ей помогать, а я и Бен поднялись в спальню. Он закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Неужели решил, что я попытаюсь сбежать?! Обняв себя за плечи, я подошла к окну и выглянула на улицу. Все казалось чуждым – двор, дорога, соседские дома. Солнце скользило по стеклам и крышам, расплескалось сверкающими лужицами по асфальту. Но у меня в душе царила стужа, и сердце будто инеем покрылось.
Пустота. Я ощущала ее внутри. Бен приблизился, но не решился дотронуться. Меня обдало теплом его тела, неровным беспокойным дыханием. Прерывисто вздохнув, я зажала рот рукой. Чтобы не разреветься. Глаза наполнялись слезами, но я не понимала – почему. Убрав руку, я медленно развернулась к Бену. Он смотрел на меня с нейтральным выражением на лице, но в глазах проскользнуло облегчение. Испытав укол злости, я поджала губы и шагнула на него, расплетая руки.
–Не смотри так, – тихо вымолвил он, качнув головой.
–Ты знал, – горячо прошептала я.– И молчал.
–Эшли…
–Теперь все встало на свои места. Вот почему ты ушел, почему не мог ко мне прикасаться…
Закатив устало глаза, он охватил меня руками и прижал к себе.
–Тише, – прошептал он в волосы.
–Дотрагиваться до меня можно лишь тому, кого я сама выберу или дозволю, так ведь?! – меня трясло. Закипая, я чувствовала, как на мелкие кровоточащие кусочки разрывается внезапно оттаявшее сердце. Вот она – расплата за оцепенение, за деланное спокойствие перед лицом правды! Безумно хотелось уткнуться лицом шею Бена и расплакаться, но меня словно прорвало: – И Джош в курсе. Почему вы молчали? Почему ты ушел, бросил справляться с этим в одиночестве?!
–Я не бросал, – крепко сдавив, выдохнул он и нежно поцеловал в висок.
Он знал, как меня обезоружить. Руки мои оказались зажаты между нашими телами, но я упрямо его отпихивала. Склонившись, Бен поцеловал меня – осторожно и мягко. Я не устояла и впустила его, поддалась. Вкус его губ, ласковые, ощупывающие движения языка, прерывистое дыхание – все это сводило с ума. Я обмякла и перестала сопротивляться. И провалилась в поцелуй, забыв обо всем.
–Моя королева под впечатлением, – оторвавшись от меня, с улыбкой произнес он. Я заморгала и посмотрела в его довольное лицо.
–Чему же ты радуешься?
–Тому, что больше не придется скрывать от тебя правду. Хочешь, покажу, как у нас принято приветствовать Моркха?
–Только попробуй, – сквозь зубы прошипела я и шмыгнула носом. Он тихо рассмеялся – смехом, от которого я покрылась приятными мурашками. В капкане его рук было уютно и тепло, не хотелось его покидать. Прижавшись губами к моим губам, Бен повел меня к кровати. Толкнув его в грудь, я отодвинулась.– Что ты делаешь? Я не собираюсь играть в смертельно больную и ложиться в постель!
Он отодвинулся и изобразил недоумение. А в синеве глаз искрились веселые огоньки.
–Я предположил, что ты захочешь отдохнуть. Крайне глупо с моей стороны. Но я хотя бы попытался.
–За двое суток я вполне отдохнула. Теперь же мне нужно закончить…. Завтра похороны?
Его улыбка растаяла.
–Да.
Я обняла его за шею, взявшись одной рукой за запястье другой. И приподнялась на цыпочки, чтобы выдохнуть ему в губы:
–Теперь она знает, что я встречалась с Уилбером, – я посмотрела на перстень на своей руке. Он переливался черно-бордовым, словно живой.– И не станет медлить. У нас осталось мало времени. Если вообще осталось. А нужно еще кое-какие дела уладить.
Бен отстранился и настороженно всмотрелся в мое лицо. Его ладони скользнули по талии, бережными движениями нащупали повязки через ткань платья. Больно не было, но, как и я, Бен опасался, что это может измениться. Если не поберегу себя.
–По-хорошему я должен сейчас завернуть тебя в одеяло и уложить в постель.
–Ты можешь попытаться, – с улыбкой произнесла я.– Но не рассчитывай на успех.
–Тогда я приберегу силы и сразу перейду к той части, где мы собираемся и вместе идем улаживать кое-какие дела, – вскинув иронично бровь, прошептал он и быстрым движением поцеловал меня в губы.
Обычно морг представляется малоприятным местечком с бледными стенами и длинными коридорами, от которых зубы сводит. Атмосфера неживой пустоты, граничащей с холодным ужасом, где безмолвный мир мертвых нарушают своей педантичностью и стремлением раскрыть страшную тайну судмедэксперты. В памяти всплывали картинки из детективных сериалов и фильмов ужасов. Но патологоанатомическое отделение при полицейском участке оказалось светлым и просторным. Пол был выложенным кафелем цвета морской волны, потолки белые, как и двери и вся малочисленная мебель. Специфический, но едва уловимый запах хлора – больше ничего я не почувствовала. Брейнт шел впереди, отмеряя шагами мгновения, разделяющие нас от раскрытия тайны. На нем был костюм цвета голубой стали. Сидел он на детективе, как вторая кожа и не стеснял движений. А я шла, думая о швах на животе. Бен помог мне надеть и застегнуть джинсы, которые оказались слишком тесными. Повязки выглядывали поверх пояса, поэтому пришлось прикрыть их длинным бежевым пуловером с разрезами по бокам. Поверх него была черная кожанка. Брейнт бросил взгляд через плечо – хотел убедиться, что мы не свернули в другую дверь. Он всегда проявлял недоверие по отношению ко мне, но это уже была чистой воды паранойя. Впрочем, как и у меня: умом я понимала, что тело Моники подменили, но должна была увидеть его своими глазами. Остановившись перед входом в просторную комнату, из которой веяло холодом, детектив обернулся и внимательно посмотрел сначала на меня, затем на Бена. На удивление, выражение его лица ничуть не изменилось. То ли он стал лучше владеть собой, то ли смирился с тем, что Бен «свой парень».
–Вы уверены, что хотите это увидеть? – хмурясь, спросил он и оправил воротник-стойку своей черной рубашки. Неужели нервничал? Под веками у него пролегли тени, свидетельствующие о бессонной ночи. Страсти мира магов изрядно потрепали детектива.
–Разумеется, не хочу, – выдохнула я и слегка развела руками.– Но должна.
–Кому должны? – хмыкнул детектив.– Монике?
–Нет. Думаю, как раз наоборот….
По лицу Брейнта было заметно, что он не понял моих намеков. Я и Бен переглянулись.
–Не берите в голову, детектив.
–Мисс Браун, – устало вздохнул Джон и поставил руки на бедра.– Вы здесь не должны находиться, но Стэнли настаивал на зеленом свете для вас обоих, а я стараюсь сотрудничать с Системой. По этой причине и нарушаю все возможные и невозможные правила. Так неужели я не заслужил право знать, что происходит?!
–Пока ничего, – пожав небрежно плечами, я заглянула в секционное помещение и поморщилась при виде металлического стола для вскрытия. Он был пуст, в комнате царили тишина и чистота, но мне от этого не стало легче.– Но все может кардинально поменяться уже завтра.
–В таком случае, пройдемте в хранилище, – недовольно проговорил Брейнт и повел нас в следующую комнату по коридору.
Там стены от пола до потолка занимали холодильные камеры для тел. У меня мороз по коже побежал. Я протянула руку назад и нащупала запястье Бена. И сомкнула на нем пальцы. Стало чуть-чуть спокойнее.
Брейнт прошелся вдоль камеры слева и остановился около таблички с номером тридцать один. Поджав губы, он потянул за ручку, и из холодильника выкатилось тело, укрытое белой простыней. Я двинулась к каталке и потянула за собой Бена. Он предостерегающе придержал меня, чтобы ни к чему не прикасалась. Обступив труп с обеих сторон, мы застыли, глядя Брейнта.
–Вопрос идиотский, но я должен спросить. Вы готовы?
Я нервно хмыкнула.
–Нет, но вы знаете, что я дальше скажу.
Брейнт понимающе качнул головой. Приподняв край простыни, он исподлобья взглянул на меня. И медленно спустил ее до груди умершей.
Я смотрела на серовато-смуглое лицо Моники и видела спящую сестру – ту, которую знала и, в то же время, не знала. Темные блестящие волосы, густые ресницы, чувственные губы и тонкие черты…. Протянув руку, я осторожно провела ладонью над ее лицом, не касаясь, двинулась вдоль тела. И кончиками пальцев ощутила заклинание. Та тоненькая оболочка энергии, которая окружает всех нас, ее аура, уперлась мне в кожу, будто стараясь не дать дотронуться до женщины. Чья-то магия настолько сильно пропитала ее тело, что заполнила угасающую ауру, как грязная вода чистый стакан.
Резко выдохнув, я выпустила запястье Бена и отшатнулась от тела. Он придержал меня за локоть. Заклинание попыталось взмыть вверх моей руке. Я узнала его, мышечной памятью – та же сила когда-то ранила меня и отравляла изнутри черным ядом. Если бы не Уилбер, то сейчас рука вспыхнула бы болью, как только приблизилась к телу женщины. Я попятилась от каталки. Меня затрясло от гнева, и сила прыснула по комнате медленным черным ветром. У детектива глаза расширились – он смотрел поверх моей головы и видел… магию. Бен схватил меня за плечи и сдавил, приводя в чувства. Моргнув, я взглянула на Брейнта. Он тоже уставился на меня с таким видом, будто впервые в жизни увидел фокус, который его поразил. Потерев ладонь и стряхнув заклинание, я беззвучно выругалась. Бен медленно убрал руки с моих плеч, но не отодвинулся. На случай, если я вновь выйду из себя.
–Что-то не так, мисс Браун? – многозначительным тоном протянул Джон.
–Что и требовалось доказать, – облизав губы, потухшим голосом сказала я.– Это не моя сестра.
–Вы серьезно? – не поверил Джон и внимательно посмотрел на лицо покойницы. Он не мог знать полного смысла моих слов и принял их за чистую монету.– Но как же….
–Моника искусно владела гламором, но он не отвратил силу, раздробившую ее сердце. После гибели моей сестры этот необыкновенный дар перешел к ее убийце. Не знаю, кем была эта ведьма, но она не заслужила такой смерти. И Моника не заслужила.
–Вы меня окончательно запутали. Такое ощущение, словно вы говорите о двух совершенно разных ведьмах! – он потер глаза и мотнул головой, надеясь таким образом отогнать навалившуюся усталость.
–О трех, если быть точной, – поморщилась я и накинула простынь на лицо женщины. Не могла я больше смотреть на нее – сердце сжималось от ярости и сожаления.
–То есть?
–Моника Лизбен умерла много лет назад, – сказала я и вкратце передала ему печальную историю моей сестры. Не забыв упомянуть о Кендре, Линетт и моих родителях.
Брейнт заметно побледнел, лицо у него вытянулось. Джона потрясли мои слова. Прожженный коп, видавший жестокость под разными ракурсами и в разных обличиях, не предполагал, что миру еще есть, чем его удивить.
Замолчав, я бесшумно вздохнула и посмотрела вдоль тела, укрытого белой простыней. И стало горько на душе.
–И что же прикажете мне делать теперь? – спросил Джон и сглотнул. Детективу хватило самообладания сохранить внешнюю холодность, но я кожей ощущала его волнение.– Я подписал бумаги о выдаче тела родственникам для захоронения. Задний ход уже поздно давать. Вечером его заберет агент.
–Отпустите ситуацию, Джон. Пусть все идет своим чередом. Завтра все прояснится, – я осеклась и покосилась на Бена. Он ответил мне пустым взглядом. Предоставил мне полную свободу действия. От этой самостоятельности сосало под ложечкой. Я привыкла нуждаться в его поддержке, это было моей слабостью. Но новый статус не позволял мне быть слабой.– Думаю, до погребения дело не дойдет, и мы вернем тело в морг. Когда все закончится.
Брейнт поджал губы и смерил меня недоверчивым взглядом. Я смотрела на него и ждала, когда он выпустит пар. Как бывало прежде. Но детектив глубоко вдохнул и, запрокинув голову, уставился в потолок.
–Я должен выяснить, кто лежит на этой чертовой каталке.
Я кивнула.
–Конечно, но делайте это тихо, не привлекая внимания, или дождитесь похорон.
–Отлично! – прошипел он и, выпрямившись, уставился на меня.
–Доверьтесь нам, – мягко сказала я и сложила руки на груди.– Мы шли к этому долго и мучительно. Не ставьте палки в колеса, ведь пострадают не только маги, но и люди.
–Это угроза?
–Нет, всего лишь дружеское предостережение, – выдав усталую улыбку, сказала я.– Я прошу вас лишь об одном – не вмешивайтесь.
–Вы понимаете, на что толкаете меня? Я вылечу из полиции по вашей милости!
–Ничего подобного. Я замолвлю за вас словечко, детектив. Вы будете присутствовать на прощальной церемонии?
–Еще несколько минут назад я сомневался, но теперь уверен, что да!
–Отлично.
–Что-то еще, мисс Браун?
–Между вами и Стэнли был заключен договор, – обходя стол, я старалась смотреть поверх тела в лицо Джона. Он хмурился, был недоволен раскладом, но уже примирился с моей волей. Это навело на мысль, что мы с ним сработаемся в будущем.– Вы можете сказать, в чем его суть?
–Я должен был держаться от вас подальше, – кивнув, сказал Брейнт и убрал руки в карманы пиджака.– Он сказал, что вы под защитой Системы. Ваша скромная персона имеет высокую значимость для Верховной Ведьмы, и все подозрения я должен засунуть себе в задницу.
–Это дословно? – усмехнувшись, спросила я.
Он скривился, но не сумел сдержать улыбку.
–Вроде того.
–Неужели все?!
–Некоторые нюансы касательно ваших похождений и нездорового любопытства я обязан игнорировать.
–Вы почти справились, – тихо рассмеялась я и взяла Бена за руку.– Но только почти.
–Это только потому, что вы были крайне настойчивы и лезли на рожон. Как правило, я лучше справляюсь со своими обязанностями.
–Знаю, – кивнула я, остановившись в дверях.– Именно по этой причине я буду ждать вас у себя в кабинете в Университете, когда все это закончится.
Не дожидаясь его ответа или возражения, я вышла из помещения, цепляясь за руку Бена.
========== Глава 29 ==========
Черные кружева на платье были мягкими на ощупь. Я стояла перед зеркалом и теребила их пальцами, пока Бен застегивал мне молнию на спине. Эти изящные кружева обрамляли вырез-лодочку, края длинных рукавов и подол платья. Юбка была длинной с разрезом на бедре, открывающим вид на еще одну юбку – узкую, до колен и тоже расшитую кружевом. Ткань плотная, но струящаяся. Наряд мне помогла выбрать Мишель, и я согласилась на ее смелое решение – ведь мы разодевались на похороны. Вырез оголял ключицу, и цепочка кулона терялась в нем, отчего создавалось впечатление, будто она – декоративная деталь платья. Волосы были разделены на прямой пробор и рассыпались по плечам локонами – тоже заслуга Мишель. Сама я бы так не старалась, учитывая, что нас всех ждет. Коснувшись прядей, я подумала о том, что они незаметно потемнели и теперь почти сливались с чернотой платья. Из-за этого лицо казалось бледным. Только на щеке розовел тонкий шрам. Скоро он совсем исчезнет, в отличие от шрамов на животе. Они уже не так беспокоили, как вчера, но я их ощущала тяжестью, стягивающей кожу под плотной повязкой.
В зеленых глазах вихрилась тьма – тонкое, едва заметное колечко на радужках. Кружево густых ресниц, подкрашенных тушью, усиливало эффект. Вздохнув, я коснулась кулона через ткань платья, камень вспыхнул от тепла пальцев и погас. Закончив с молнией, Бен отвел волосы с моего плеча и прижался губами к шее – не целуя, а только слегка касаясь. И посмотрел на мое отражение в зеркале. Моргнув, я глянула ему в глаза. И не смогла ничего прочесть – лицо его ничего не выражало, лишь морщинка на переносице выдавала беспокойство. Я кожей ощущала напряжение в его теле, но внешне оно никак не проявлялось. Вздохнув, я посмотрела в зеркало на его руки, охватившие мою талию. И ощутила внутри себя пустоту – ту пустоту, которая наступает, когда слишком долго переживаешь, размышляешь, и вдруг устаешь. И приходит смирение. А с чем именно я смирилась? С тем, что нам придется бороться и терпеть потери.
–Не накручивай себя раньше времени, – тихо сказал он, глядя на мое отражение.
–Я не хотела всего этого, – прошептала я. Накрыв его руки ладонями, я посмотрела на перстень. Камень, будто почувствовав, что на него обратили внимание, вспыхнул бордовыми переливами.– И даже не знаю, что со всем этим делать.
–Прислушиваться к своему чутью, – выдохнул Бен и провел губами по линии шеи. Прикусив мне мочку уха, он улыбнулся.– В тебе всегда жила эта сила, так освободи ее. Хватит задвигать щитами.
–Ты же должен понимать, что я не смогу с ней справиться?
–Справишься, – нахмурившись, он отстранился и выпрямился. Прижался щекой к моим волосам, глядя куда-то мимо.– Быть может, не сразу, но пока не попробуешь – не узнаешь.
–Я столько раз задавалась вопросом: «почему именно я?», – закрыв глаза, выдохнула я и провела большими пальцами по его рукам.– Но ни один ответ меня не устроил.
–А тебе больше по нраву отсиживаться в укрытии? Сидеть и надеяться, что не зацепит? – по голосу было заметно, что он улыбнулся при этих словах.– Ты можешь попытаться убедить кого-то другого в своей трусости, но только не меня.
Я открыла глаза и заморгала, вглядываясь в его расслабленное лицо.
–Почему ты так спокоен?
Он наморщил лоб, отвел глаза, но после секундных раздумий вновь посмотрел на мое отражение.
–То, что надвигается на нас, неизбежно произойдет, хотим мы того или нет. Можно прятаться, отрицать, оттягивать момент, но ничего не изменится. Так зачем куда-то бежать?! Пора разрешить ситуацию раз и навсегда, разобраться с Кендрой, Томом и сворой их прихвостней. Так или иначе, кровь прольется. Вопрос только в количестве неизбежных жертв, которое напрямую зависит от упущенного нами времени.
–И ты смирился? – мой голос прозвенел натянутой струной, взгляд замер на его лице. Какими бы мы ни были искренними друг с другом, в каждом из нас все равно прячется что-то, до чего никому не дотянуться. То, о чем мы думаем, когда остаемся наедине с самим собой. И в этот момент у меня завязался холодный узел под ложечкой от желания добраться до потаенных мыслей Бена, выяснить все – здесь и сейчас. Но я боялась. Ведь Бен мог решить, будто я считаю, что другой возможности поговорить по душам у нас может не быть. Нет, и думать об этом не хочу!
Качнув головой и отогнав тяжелые размышления, я посмотрела на Бена. И уловила тень первой его эмоции, которую он разрешил мне почувствовать – облегчения. У него камень с души свалился. Погладив меня по волосам, он прижался к ним щекой, глядя в зеркало.
–Не знаю, что значит «смирился». Я только хочу, чтобы все это закончилось. Хочу того, что будет лучше для всех нас. Если для этого придется проливать кровь, убивать, то так тому и быть. Главное, чтобы это было в последний раз.
–Не смей геройствовать, – мой голос дрогнул, глаза наполнились слезами. Сжав его руку, лежащую у меня на талии, я осторожно сглотнула. Бен улыбнулся, но глаза остались задумчивыми. Поджав губы, я впилась ногтями в его кожу.– Ты слышишь меня, Бен?
Он издал тихий звук, средний между вздохом и смехом. Отстранившись, развернул меня к себе. И, склонив голову набок, долго всматривался в лицо. Мои слезы высохли, на смену страху явился гнев.
–Моя цель на сегодняшний день – выжить, чтобы завтра быть рядом с тобой. Не волнуйся, я не стану пытаться защищать тебя – ты в этом больше не нуждаешься. Как бы тебе не пришлось защищать меня, – вздохнув, он улыбнулся – искренней, теплой улыбкой, от которой я покрылась мурашками.
С моих губ слетел вздох облегчения, но, все же, что-то ворочалось в груди, шевелилось…. Сомнение.
В дверь постучали, и почти сразу она отворилась. В образовавшемся проеме появилась голова Джоша.
–Нам пора, ребята, – сказал он и исчез.
Рука Бена соскользнула с моей талии. Он двинулся к стулу, чтобы снять со спинки кожанку. Мне не удалось уговорить его облачиться в траурный костюм, но мы сошлись на черной рубашке. Он надел ее поверх темно-серой футболки и не подумал застегивать. Снизу на нем были синие джинсы и черные ботинки на шнуровке. Выбирая одежду, мы исходили из соображений удобства.
Мы спустились на первый этаж. Мишель и Джош ждали нас на кухне. Я шла, цепляясь за запястье Бена, и разглядывала наряд сестры. Черное платье в пол из чуть заметно поблескивающего бархата. Рукава и верхняя часть из кружева, круглая горловина отделана атласной лентой. Облегая фигуру, от бедер платье слегка расходилось. Волосы Мишель были собраны на левую сторону, локоны переплетались между собой в некое подобие косы и падали на плечо. Макияж неброский, но подчеркивающий большие глаза цвета молочного шоколада и смуглую кожу. Если не вспоминать, куда мы собрались, я бы сделала ей комплимент.
А Джош разоделся, как обычно, в своем духе: черная ветровка приталенного кроя с фирменными нашивками была расстегнута, и под ней виднелся тонкий трикотажный пуловер черно-нефритового цвета. Джинсы серые, а из обуви – черные спортивные ботинки. Зачесывая волосы пальцами назад, брат стоял у дверей и смотрел, как мы спускаемся. Сквозь стекла я заметила черную машину, припарковавшуюся около нашей калитки. Стэнли прислал свой личный автотранспорт с водителем, чтобы доставить нас к воротам кладбища. Остановившись на последней ступени, я стиснула подол платья. Дрожь пронеслась по телу, будто кто-то ледяной ладонью провел. Бен сжал мою руку и помог преодолеть расстояние до дверей. Не хотела я выходить из дома, как не хотела, чтобы этот день наступал. Но он наступил и не оставил нам выбора.
Кладбище магов находилось в живописной части города. Лес обступил небольшой участок земли, пряча его безмолвную печаль от посторонних глаз под сенью живописных куп деревьев. Место для захоронения тела Моники выбирала Мишель – вековой дуб нависал над удивительно зеленой для этого времени года поляной. Роскошный гроб черного дерева утопал в белых и розовых бутонах флуций, от сладковатого аромата щекотало в носу. До сегодняшнего дня я любила эти цветы. Вдоль насыпной дорожки, устеленной зеленым ковролином, стояли вазы с цветочными композициями. С ветвей дуба свисали нити с черно-белыми бусинами, окружая постамент с гробом. Даже думать не хотелось, во сколько вся эта пышность обошлась Джошу. Но он был готов на все ради спокойствия Мишель.
Почти все три ряда стульев в черных чехлах оказались заняты. Мне не хотелось идти туда, но глаза Мишель вновь блестели от слез, а Джош укоризненно зыркнул на меня, помогая ей сесть. Одной рукой я взяла Бена под локоть, другой придерживала подол платья. Каблуки сапог вонзались в мягкую податливую землю. Пахло сыростью, хвоей и прошлогодней листвой. Мы проследовали к своему месту в первом ряду. Обстановка, как и весь пейзаж, действовали удручающе. Я не торопилась занять свой стул – оглядывалась, испытывая легкое недоумение. Не ожидала, что придет столько народу… Повсюду были маги, большинство из них я знала, но зачем все они здесь? Я никого не просила…
Каким-то чудом мне удалось разместиться на стуле, не порвав при этом каблуками шлейф платья. По правую сторону от меня сидела Мишель, слева – Бен. Сложив руки на коленях и сцепив пальцы, я уставилась на закрытый гроб. Почти все присутствующие знали, что он пуст, но продолжали играть свои роли. Неподалеку служители кладбища копали свежую могилу, по левому ряду высоких памятников несколько магов пришли навестить кого-то из родных с букетом тюльпанов. Обычный день для этого места, но в воздухе повисло тягостное напряжение.
За коваными воротами стоял темно-синий автомобиль – детектив Брейнт прислонился к капоту и, скрестив руки на груди, наблюдал за постановкой. Он даже оделся по случаю в строгий черный костюм и темно-серую рубашку. На крыше авто лежал скромный букет розовых ирисов. Детектив щурился, хотя солнце скрылось за дождевыми облаками. Поймав мой взгляд на себе, Джон коротко кивнул. Оправив волосы, я отвернулась, мысленно умоляя его ни во что не вмешиваться. Брейнт всегда был темной лошадкой и оставался таковым для меня по сей день, но, кажется, мы нашли общий язык.
