Текст книги "Внутренний суслик (СИ)"

Автор книги: Inndiliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

– Алло?

– Милош, прости, что беспокою, – Зори был в своем репертуаре – многословен и настырен. – Совсем забыл спросить о твоей книге. Я же всем разрекламировал ее – новый бестселлер о мальчике, который выжил, но так до сих пор не смог найти ни по запросам «Дядюшка Ро», ни по «Гарри Поттер», ни «мальчик со шрамом». Ни одной ссылки на твою книгу нет. И вот сейчас меня опять донимают расспросами – где эта замечательная книга? Может я неправильно запомнил названия?

– О, Зори, можешь не искать ее. Муж защищает меня от желтой прессы, ты же знаешь, какой я нежный цветочек и огорчаюсь от любых вымыслов и нападок. Поэтому у меня просто нет доступа в интернет. Так что пока выкладка книги откладывается, но я пишу ее в стол.

– Как нет интернета? Ты шутишь? – голос омеги поднялся на несколько октав. – Признайся, что ты пошутил! Лишать мужа интернета в попытке защитить – это какое-то варварство! Извини, дорогой, но я не считаю, что это хорошая идея. Можно подумать, что без интернета ты будешь защищен от всех угроз. Так что как хочешь, а я сейчас же звоню Ториниусу и буду требовать от себя и всех твоих почитателей, чтобы он немедленно дал тебе доступ в интернет. Нет, это какое-то дикое альфаархатное убожество – лишать интернета. Я возмущен до глубины души! Все, пока, целую, я звоню твоему мужу. И пусть он меня еще поуговаривает не поднимать эту тему в своем блоге. Ну это же надо было такое придумать!

– Ээээ… Зори, я, конечно, не могу тебе запретить, и буду даже рад, если у тебя что-нибудь получится. А ты звонил по поводу моей просьбы? – упоминать юриста при папе не хотелось, скорее всего у него громкое известное имя, и это папу только напугает.

– Да-да, Милош, звонил, он в курсе, ждет твоего звонка. Все, прощаюсь до завтра, утром расскажу, чего я смог достичь по твоей системе. Я уверен в успехе и уже делаю небольшие шажочки в эту сторону. Пока-пока! Не буду отвлекать, пиши свою чудесную историю!

«Ромашку? Надо было ему посоветовать полоскать чем-то вяжущим, корой дуба, что ли, чтобы Зизи еще час не мог разлепить рот» – Васятка пришибленно сидел на песке, переваривая натиск омеги и неосознанно чертя палочкой от петушка на песке слово из семи букв. На «ка» начинается, на «бздец» кончается.

– Сынок? Что за книга? Ты пишешь? – папа даже сел и удивленно прислушивался к разговору.

– Ой, папуля! Мне пришла в голову интересная идея – написать книгу для детей и подростков про волшебного мальчика-альфу. Его подбросили в младенчестве к родственникам, и он не знал о своем волшебном даре. С ним будет приключаться множество волшебных историй. Там будет страшно и интересно. Так вот, я собираюсь издать книгу и завоевать мировую популярность.

Два омеги, сотрудники спа-центра, принялись разворачивать нас с папой из кокона и вежливо не проявляли никакого интереса к тому, о чем мы говорили с папой.

– Милли! Мальчик мой! Почему я узнаю об этом позже всех? Детка, ты так интересно умел рассказывать истории раньше, я давно предлагал тебе что-нибудь написать, и вот, наконец, ты решился! Это чудесно! Давай я попрошу нашего знакомого, помнишь дядю Рикки? Он поможет тебе с раскруткой, и с другими этапами написания и издания. – папа воодушевился и тут же решил развить бурную деятельность.

– Ну нет, пап. Никаких раскруток. Иначе все будут говорить, что мой успех мне сделали деньги. Я хочу добиться всего сам. Понимаешь? – я воспротивилась помощи и Васятка посмотрел на меня, как на идиотку. Я мысленно скорчила рожицу Дженнифер Лоуренс* и сусел начал медленно выдирать у себя из макушки шерстинки с видом крайней дебильности.

Больше при персонале мы разговаривать на личные темы не стали, папа придерживался этикета, поэтому Шехерезада прервала дозволенный допрос и дальше мы болтали о шмотках, о погоде, ни о чем конкретном.

«Нет, ты подумай, как велика отцовская любовь!» – саркастично пихнул локтем меня в бок Василий. «Как интересно он рассказывал истории! А в дневнике писал, словно пэтэушник. Что значит – любимый сынок!»

Действительно, читая дневник Милоша в поисках хоть какой-то зацепки в расследовании произошедшего, я видела, что его язык оставлял желать лучшего. Поиски имен хахаля ничего не дали. Там даже о Тори не было ни слова. Вначале я подумала еще, что может дневник обыскали и удалили страницы, но нет, все страницы были пронумерованы. Просто описываемое в дневнике касалось нарядов, планов, походов к доктору, впечатлений от просмотренных картин, встреч с бывшими одноклассниками, которых он ненавидел всей душой и видеть не хотел еще лет десять. Так, бытовая дребедень. Но на писателя Милош явно не тянул.

Выйдя после всех процедур в холл, я увидела Альдиса, закрывающего ноутбук и встающего нам с папой навстречу. Надо же, какой дотошный мне достался охранник. Даже в спа-центре не решился оставить меня наедине с папой. Занимательно, а какой у него интерес? Очередной вопрос без ответа.

В машине я решила задать бете один волнующий меня вопрос. Тут ему деваться некуда, не соскочишь и не выйдешь.

– Альдис, скажи пожалуйста, ты знал, что я по уши влюблен в Тори?

– Да. – Безэмоциональность ответа Альди вымораживала.

– А Тори знал?

– И Тори знал. Это трудно было не заметить, Милош.

– Поэтому я согласился на все, что навязал мне Тори? На этот дурацкий договорной брак?

– Тори сказал, что ты даже не читал его. Смотрел, как влюбленный баран, и ему пришлось несколько раз озвучивать правила, на которые ты подписывался, заключая этот брак. А ты наконец-то вспомнил?

– Нет, мне папа рассказал.

– Милош, как можно не помнить ничего из прошлого, однако так хорошо разбираться в психологии и мироустройстве? – бета медленно вел машину и посматривал на меня, разглядывая мою реакцию на его вопрос, стараясь подловить смущение или возмущение, или, возможно, вранье.

– Альдис, а как можно не помнить своего детства? Вот, например, ты отчетливо помнишь себя с первого класса, а что было до этого – не помнишь. – Я спросила наугад, посчитав лучшей защитой нападение. И, видимо, попала в яблочко.

– Откуда ты знаешь? – удивился непрошибаемый обычно бета, внимательно посмотрев мне в глаза.

– За дорогой смотри. Я просто спросил. Угадал, да? И вообще, Альдис, какой тебе интерес быть при мне нянькой-папкой? Что тебе до этого?

– Мне интересно, Милош. Ты был таким застенчивым воробушком, этакий малыш «папина радость» заглядывающий в рот Тори, и на это было ужасно смотреть. Сердиться по-настоящему на тебя было невозможно, ты был как липучка. Постоянно лез к нему, навязывался, доставал своей привязчивостью. А это довольно неприятно. Я, кстати, отговаривал его от этого брака. Но ему очень нужны были деньги. Бизнес родителей рухнул за год до вашей свадьбы и Тори бился, как омуль об лед, спасая остатки денег и предприятия отца. Он с детства был вместе с отцом на работе, знал всех там поименно, и они были одной большой семьей. И Тори не мог допустить, чтобы люди, которые работали почти всю свою жизнь на их семью, пошли по миру. А договор ваш он составлял сам. Как он сказал: по-честному. Он признался, что не любит тебя, что ты не в его вкусе, но тебя было не остановить. А ему нужен был наследник, чтобы деньги вашей семьи внезапно не вывели из оборота, снова поставив весь бизнес под удар. Видимо, ты планировал, что ребенок свяжет вас, но все три течки у тебя не получалось, а между течками Тори отказывался спать с тобой, соблюдая контракт. По его мнению, так было честно. Чтобы не вводить тебя в заблуждение и не давать напрасных надежд.

«Ну, охуеть как честно!» – вызверился суслик во мне. «... „справедливость“ и „несправедливость“ означает: „совпадает с моими интересами“ и „не совпадает с моими интересами“.»

– А что за мутная история с этим, как его… Габриэлем Войто, кажется? – я сделала вид, что не помню этого имени, хотя как раз именно это имя у меня пылало в мозгах кровавыми буквами.

Бета снова бросил внимательный взгляд на меня:

– В том-то и дело, что история очень мутная. Ты вел себя как обычно, не давал никаких поводов для сомнения или подозрений. Тори считал, что ты отлично придерживаешься условий договора, правда, он старался как можно реже появляться дома, потому что выносить твою привязчивость было трудно даже мне, непричастному, так сказать. А уж ему-то это было как… в общем – неприятно было. У вас были ровные отношения, ничего не предвещало, как вдруг звонит Бирри и говорит, что видел тебя возле лав-отеля с каким-то мачистым альфой, похожим на Тори. Когда мы добрались до этого места, там уже пресса вовсю шастала и снимки просочились в сеть. Не только Бирри тебя узнал. Пока мы выискивали тебя, твой хахаль сбежал через окно первого этажа. А ты был без сознания. Доктор сказал, что ты принял лекарства, искусственно вызывающие течку, слишком большую дозу. И отключился. А потом, когда пришел в себя дома, наглотался таблеток – всех подряд, но Хирси нашел тебя и вызвал скорую.

– Почему ты решил мне это сейчас рассказать? – Я застывшим взглядом смотрела на дорогу и проезжающие мимо машины ярких расцветок, но не видела ничего. Сказанное Альдисом меня ошеломило. Он впервые был так откровенен со мной.

– Потому что ты очень изменился. Включил мозги. Перестал вешаться на мужа, ведешь себя, как нормальный человек, а не омега в течке. Я вижу, какие усилия ты прикладываешь, чтобы быть нормальным, а твои советы Зизи меня еще раз убедили в твоей адекватности и недюжинном уме. Поражаюсь тебе, Милош, в твоем возрасте так хорошо разбираться в психологии омег и альф… Все время после твоей амнезии я каждый день удивляюсь тебе – в хорошем смысле удивляюсь.

– Альдис, а в бетах я, по-твоему, не разбираюсь?

– Вот видишь! Подхватил! А раньше бы ты этого не заметил и купился бы на похвалу не разбирая на составляющие. – Бета улыбался тепло, глядя на меня, но и не отвечая на вопрос.

– А как омега я тебе совсем-совсем не нравлюсь? – Я склонила голову набок и накрутила завитую прядку на пальчик, постреливая глазами. – Тормози!!!

Заглядевшись на меня, оторопев, Альди чуть не наехал на пешехода, вовремя не притормозив перед переходом.

– Ну, спасибо! – с чувством выдохнул, то ли обругав, то ли поблагодарив. Скорее всего и то и другое в одном флаконе. – Не делай так больше, пожалуйста! – сквозь зубы процедил он.

Ого! Первый раз вижу бету взбешенным.

– Ты сразу напоминаешь прежнего себя, влюбленного слизня.

«Лол, кек, чебурек» – заржал конем Васятка. «Вот именно на влюбленных слизней так и засматриваются, что людей давят. Ну, бета, ну учудил!»

Приехав домой, я решила: хватит разврата, и застрелила стюардессу** – приказала Шиви перестелить постельное. Предварительно спрятав подушку, на которой спал Тори, в шкаф, в чемодан, обмотав пакетом, чтобы гадская ваниль не тревожила мне душу.

«Вся в меня» – довольно потирал лапки Василий. – «Запасливая. А случаи разные бывают.»

Весь процесс перестилания я показательно сидела за столом, работая над очередной главой Гарри Поттера, чтобы без меня эта проныра больше ни к чему не прикасалась.

Мысли были совсем не про книгу. Я пыталась собрать в кучу всю информацию, которая сегодня вывалилась на меня снежным комом, но у меня плохо получалось.

Выходит, что статую, работу над которой уже заканчивал мистер Грегош, Милош заказал, чтобы Тори смотрел на нее и влюблялся. Шиви был нужен Тори, как временная помощь, когда приспичит, лишь бы не влюбленный слизень-муж. Но я спутала всем карты и не только Тори, но и Альдис теперь присматривается ко мне. А еще этот Войто. С какого хера я подалась с ним в лав-отель?

На чистой постели спалось плохо. Было то жарко, то холодно, жутко не хватало знакомой подушки, сладко пахнущей мужем и манившей из шкафа «возьми меня!». Без подушки я продержалась ровно два дня. Потом решила: хватит разврата и откопала стюардессу – достала подушку и впервые за это время заснула быстро и спокойно. Если бы не Васятка с его требованием извлечь эту ватрушку, я бы еще долго издевалась над своим организмом, терпя лишения и искушения рядом с желаемым.

Тем более Тори сегодня позвонил. Впервые за полторы недели. И дал доступ в интернет, потому что «… меня уже достали с вопросами – где можно найти эту книгу, и когда ваш муж начнет выкладку глав? Их достали дети, а родители теперь достают меня. Надеюсь, ты не облажаешься, еще одного скандала нам просто не пережить!»

Зори звонил каждый день и уговаривал сходить с ним по магазинам и в салон красоты, где обещал привести меня в порядок и помочь друг другу подобрать одежду. Завтра будет тяжелый день, насыщенный. Вначале – встреча с юристом, потом поход с Зори, а к вечеру должны приехать Люсий с Радеушем. Опять же – интернет появится и можно будет окунуться в местную бездну знаний. Неудивительно, что я стал дерганным и даже Шиви старается не попадаться мне на глаза. А Альдис молчит после того разговора. Да и я тоже стараюсь говорить только по существу. Книга стопорится на каждом шаге – я выделяю желтым цветом те названия, которые нужно будет заменить на местные, или провисы в сюжете, когда непонятно кем сделать героя, какой из трех полов ему подобрать. Папа с отцом названивают каждый день и порываются прийти в гости, но я их сдерживаю написанием книги и вдохновением. Времени на сон остается все меньше и меньше. Но с подушкой хотя бы сон наладился, стал спокойным. Приворожила на свою голову. Дурочка. Комментарий к 16. *гримасса Дженнифер Лоуренс https://d2rd7etdn93tqb.cloudfront.net/wp-content/uploads/2016/01/jlawweird.jpg

**Авиалайнер потерпел катастрофу над морем. Спаслись лишь пилот, штурман и стюардесса, которых вынесло на небольшой островок.

Через месяц штурман сказал: “Хватит разврата!” И застрелил стюардессу.

Еще через неделю пилот сказал: “Хватит разврата!” И закопал стюардессу.

А еще через три дня штурман с пилотом сказали: “Хватит разврата!” И выкопали стюардессу.

====== 17. ======

После напряженной встречи с юристом я никак не могла расслабиться, всё боялась, что сделала ошибку, доверившись чужому, совершенно незнакомому человеку. Ведь о договорном браке знало всего несколько человек – муж, его родители, Аль и я. А вдруг я подставила мужа своими тайными действиями? Хотя советы и помощь он мне дал хорошие и даже пообещал помогать мне не за деньги, а за процент от книги, когда она выйдет. Не сразу, конечно. Вначале он прифигел от масштабов деятельности, которые я собиралась развернуть. Все эти патенты на атрибутику, дословно перечисленную, заставили скептично настроенного бету изумиться. Он выслушал мои наводящие вопросы, которыми я собиралась обойтись, не вводя его в суть дела, но увы, без конкретики тут делать было нечего, ни о какой помощи речи не шло. Зато когда он прочитал начало книги, бросая на меня заинтересованные взгляды, а под конец даже увлекся, и дойдя до конца распечатки поморгал глазами, возвращаясь в комнату, долго и внимательно рассматривал меня, видимо, сопоставляя то, что знал о Милоше раньше и переосмысливая эти данные в создавшейся ситуации. Дядька был дока в своем деле, иначе не достиг бы таких высот и гонораров за свои услуги. Он вцепился в меня мертвой хваткой и даже без наводящих вопросов ответил на многие. Чем уверил меня в успехе задуманного. Если уж он впечатлился, значит дело выгорит.

Самое главное из того, что он сказал, было утверждение, что согласно договору, составленному Ториниусом, все деньги, заработанные лично мною, останутся моими при любом раскладе, так как имеется много лазеек, через которые это можно провести. Нет никаких прямых указаний, что кроме внесенных уже денег, бывших частью приданого, Тори может распоряжаться теми, что заработаю я. Поэтому у меня был шанс подняться на книге и стать действительно независимым в этом мире. За процент от книги мы поторговались и бета даже зауважал меня.

«Это он еще не видел, как ты торговалась на рынке зимой за джинсы с цыганкой. Тогда бы он зауважал тебя еще больше.» – ухмылялся во весь рот Вася. «Но ты не поддавайся! Одного процента ему больше, чем достаточно!» – наставлял меня сусел, тряся указательным пальчиком перед носом.

А когда я все-таки уступила на полутора процентах, расстроенно махнул лапкой и скрылся, вздыхая, в норку.

«Васенька, а отчество у тебя, случайно, не Изьевич?» улыбалась про себя я, пока мистер Шубрич самолично составлял договор.

Прощаясь, я подала для пожатия руку и была крайне удивлена, когда бета ее поцеловал. В рамках приличий, едва касаясь кисти, но с вежливым поклоном и классическим отточенным жестом.

Было приятно видеть такое отношение ко мне, вызванное моим талантом, тем, что я делала, а не заслугой Милоша или его внешностью.

«Таисия Батьковна! Украсть книгу у мамы Ро еще не значит быть мамой Ро» – поддел меня Василий Изьевич и я покраснела, признавая его правоту.

Все врут. Тори врет, Альдис врет, я вру, Шиви тоже. У каждого своя правда. Но я решила здесь выжить и буду делать то, что смогу для этого.

Поэтому когда я вошла в салон красоты с Зори, я планировала расслабиться и снять напряжение, так и не отпускавшее меня с самого утра.

– Не пугайся, мой стилист слишком экстравагантен, как внешне, так и в отношениях с клиентами, – шепнул мне на ушко Зизи перед самым входом. До этого он красочно и ярко описывал, как продвигаются успехи в его блоге, постепенно прибывают подписчики, как он уговорил одного певца обставить комнату и прорекламировать ее в своем блоге – обоим хорошая реклама и интерес публики не помешают. А про мужа вообще вынес весь мозг, что эти несколько дней у них прошли более спокойно и даже «хм, хм… был секс» – стыдливо похвалился сияющий омега. – Ой, а может ты подскажешь мне что-нибудь новенькое в индустрии секса? Вы с Тори так влюбленно смотрите друг на друга, у вас наверняка много секретиков интимного плана есть, Милоооооош?!

Вася всё еще злился за Изьевича и просранные полпроцента гонораров за книгу, поэтому подзуживал при каждом удобном случае, вместо того, чтобы поддержать:

«Расскажи ему про чудесную позу бревна, которую ты единственно помнишь достоверно!»

«Вася, отъебись! Без тебя тошно.»

Увидев стилиста, мне тут же поплохело. У нас так ходили модельки на показах мод – чучело-чучелом, кэблы, непрактичная жуткая одежка из тряпочек и всякой хренотени, как будто я попала на показ мод “Бутово-стайл”. И челочка короткая у этого «стилиста» была тоже оттуда же. Как и манеры.

Я чуть не всплакнула от ностальгии, охватившей меня при виде этого ярко накрашенного смешного трансвестита.

Зизи обменялся псевдопоцелуями в щечки с этим жутким омегой и указал на меня:

– Вот, Чики, это Милош, о котором я тебе говорил.

Чудовище обошло вокруг меня, осмотрело и заверещало:

– Дайте мне тапок! Здесь гусеница! – указывая на мою бровь.

Мне казалось, что так таращить глаза я не умею. Показалось. Умею. Я вжалась в кресло, заставив себя не поджимать ноги к груди, и даже Васятка изумленно притих, дрожа хвостиком, пискнув на выдохе:

«Втащи ему с ноги, Тась!»

– Боже, детка, ты когда-нибудь слышал про стробинг? А про хайлайтер? Про косметику вообще? Кого ты мне привел, Зизи? – визжащий, ввинчивающийся в мозг голос омеги вводил в ступор, а злость поднималась мутной волной с самого низа, грозя затопить местное Бутово как при всеобщем потопе и смыть с лица земли этот вертеп ошибочно названый «Салон красоты «Блеск смазки».

«Тася, только вежливо. Тут жи илита, Тась!» – сусел вцепился в мой рукав и поглаживал дрожащими лапками руку, забыв про все разногласия, сплотив ряды перед общей напастью.

– Что у тебя с лицом, милашка? Да тут и за неделю не справиться! Ну ничего! Больше тебе не придется гадать, под каким углом тебя роняли в детстве! Сейчас-сейчас! Поднимай свои щеки с пола! Мы сделаем тебе скулы из щек и носик из шнобеля! Исправим божий замысел сами. Ты попал в нужные руки и выйдешь отсюда принцем!

Я встала и решительно подошла к этому истеричному профессионалу из херова-кукерова и взяла его за рубашку на груди, приблизив лицо к его наштукатуренному “портрэту”:

– Я вижу, твоя семья второй месяц экономит на электричестве, ведь твое табло отсвечивает на весь район! А много водил улетело в кювет, перепутав твое хлебало с аварийкой?

Чики опешил и отшатнулся, но я держал его за грудки крепко. – Ты выглядишь так, как будто тебе влажным хуем только что по лбу настучали, а твой дед обходится рядом с тобой без фонаря, гоня самогон в сарае. Рубишь? И вот в это ты хочешь превратить меня? Умойся, и может быть станешь похожим на омегу. – Я оттолкнул испуганного и растерянного стилиста и сказал Зори:

– Пойдем отсюда. Мне такой красоты и так не надь, и задаром не надь.

Василий стоя аплодировал. Слава богу молча. А то у меня уже был переизбыток эмоций на сегодня.

Зато Зизи, волоча меня в бутик, расчирикался не затыкаясь:

– Милош! Какой ты смелый! Как ты его, а?! У меня всегда были подозрения на то, что здесь что-то не так, но ты мне просто раскрыл глаза!

Я остановилась и посмотрела на омегу со злостью. – Зори! Помолчи, пожалуйста, пять минут, а то я взорвусь.

Он ни разу не обиделся, наоборот, мило улыбнулся, – Вот так бы сразу! А то полощи горло, полощи горло… Всё! Молчу-молчу!

И действительно молчал ровно пять минут – засекал по часам.

К концу нашего гастрольного тура по бутикам, где мы произвели с ним несомненный фурор своими представлениями и смехуёчками, я оказалась обвешана тремя пакетами, и это еще было милосердно. Зизи было из-за пакетов вообще не видать. При всем, что он соглашался, что надо экономить деньги, муж будет только рад, но «мне же надо полностью обновить гардероб и соответствовать возрасту!»

Мне хотелось упасть в кровать и сдохнуть, а ведь еще скоро должны были появиться Люсий с Радеушом. Благо Альдис следовал за нами в машине «незаметно» и сразу после шоппинга повез домой.

– Альди, чем я пахну для тебя? – меня давно мучил вопрос запахов, и я решил воспользоваться моментом.

В этот раз он не смотрел на меня, строго отслеживая движение машин в плотном потоке. Я уж думала, он не ответит и даже вздрогнула, когда после длительного молчания услышала его голос:

– Ты раньше источал аромат озона, такой свежий запах, как ветерок с реки. Но теперь, после того случая, твой запах неуловимо изменился. К речной воде добавился еще запах цветущего луга, как пахнет поле, нагретое солнцем, васильками и зеленой травой. Но беты чувствуют запахи приглушеннее, чем альфы и омеги.

«О-бал-деть!» – вынырнул из норы Васятка. – «Да Аль втюрился в тебя! Ты слышишь нотку тоски и грусти?» – Васятка сидел на толстой попе, поддерживая челюсть руками. «Или у вас что-то было с ним раньше?»

«Во ты спросил, Вась… А то я знаю? Тут ответы нихера не выдают за хорошее поведение. Одни только вопросы.»

– А чем тебе пахнет Тори?

Альди ответил без запинки и той задумчивости, которая была только что в его голосе:

– Кофе с корицей.

– Вот черт! Получается, что запахи здесь для каждого разные? Ну, в смысле, Тори мне пахнет совсем не этим.

– А ты и этого не знал? – удивленно приподнял брови Альдис, все так же не отвлекаясь от дороги. – Я настроил тебе интернет еще ночью. И Тори про посещение юриста ничего не скажу. Если ты пообещаешь мне, что твои действия не принесут вреда Тори.

«Заметь – он не сказал «не принесут вреда вашему браку»» – Васятка, как всегда, зрит в корень. – «Может он надеется на что-то?»

«Даже если так. И что мне сказать – давай с тобой убежим? После предыдущего побега прошло сколько – 29 дней? Чуть больше? И после этого вопроса лишиться вообще любого доверия с его стороны? Нет, Васятка. И не проси.»

– Обещаю! Тори вредить я не собираюсь. Это только попытка обезопасить себя. Ты же видишь, я предельно откровенен с тобой, Аль.

– Да, – он кивнул головой, соглашаясь. – Вижу. Только в твоей недосказанности слишком много белых дыр. И ты стал непредсказуемым даже с предельной откровенностью. Ты даже не представляешь, как сложно стало с тобой после твоего побега… – бета был задумчив и мрачен.

– Да, папуля! На день рождения? Я еще не думал. Сколько? 16 дней? Да, и планов никаких, пока Тори в отъезде я ничего не могу тебе обещать. – Ежедневный звонок от Йенты застал меня в дороге и Альди ненавязчиво прислушивался к разговору. – Ой, нет! Папа, нет! Никаких масштабных мероприятий! Да и черт с ней, с прессой. Всем роток не заткнешь. Вообще-то это мой день рождения и я хочу его провести тихо и незаметно. Да. Именно. Получить подарки и разбирать их в своей комнате, поедая целый торт ложкой, вот что я хочу, а не вотэтовотвсё с фейерверками и кучей чужих людей, бродящих по дому. Ну, папуль! Когда ты поймешь, что я уже вырос и нужно хоть немного прислушиваться к моим желаниям? – я сползла с кресла, страдальчески пялясь в потолок, а бета впервые за всю дорогу посмотрел на меня. В расстегнутый вырез блузки, съехавшей от моего неудобного расположения на кресле, на растрепавшуюся прическу, потом скользнул в область паха, по длинным ногам, и снова уставился на дорогу. Если бы не играющие желваки, по нему и не скажешь, что он только что пялился на меня. – Ладно, па! Потом поговорим, я устал.

– Альди! – я попытался выпрямиться и сесть поудобнее. – А как здесь живут беты с омегами? Прости, мне больше не у кого спросить, а интернет, боюсь, задымится от моих запросов сегодня вечером.

– Ты о сексе?

– Ну да, узлы там, и их отсутствие…

– Нормально живут. Есть же разные накладки, насадки, приспособы… – Альди скосил глаз на меня, всего лишь на секундочку, и тут же уставился в зеркало заднего вида.

Альди нес пакеты, а я почти по стеночке поплелась в свою комнату, чтобы упасть ничком и хотя бы полчаса побыть трупом. Но в гостиной меня ждали Люсий с Радеушем.

Рад бросился на меня и запрыгнул на шею, обнимая, как обезьянка, руками и ногами. Само собой, я не удержал его и мы завалились на пол. Поднялась суматоха, вокруг забегали, заохали, побежали за водой, за доктором, и все сразу и все в разные стороны. А я воспользовалась моментом и просто пять минут лежала с мелким альфой, отдыхая и смеясь.

Если бы не бледный Люсий, чуть не теряющий сознание от неловкости ситуации, мы бы провалялись дольше.

– Хирси, позвольте представить: мистер Пришта Люсий, мистер Пришта Радеуш. Будьте любезны, обустройте, пожалуйста, их в гостевой комнате рядом с моей спальной.

– Но, мистер Милош, я не получал никаких распоряжений от мистера Ториниуса.

– Вы их только что получили от меня, Хирси. Извольте исполнять.

– Это ненадолго. Мы завтра же найдем квартиру и съедем, – тихо, но уверенно произнес Люсий.

Радеуш переводил взгляд с него на меня и внезапно стал серьезным маленьким мальчиком, собиравшимся заплакать.

– Прошу вас пройти за мной, – отмер Хирси и скомандовал Шиви и Трейси взять чемоданы.

– Ты плохо выглядишь, Милош, – сочувствующе взяв меня за руку, сказал Люс. – Ты здесь, как в тюрьме? – его печальный голос затронул во мне то, что я давно прятала глубоко внутри, не показывая даже Васятке и я внезапно разрыдалась, прижимаясь к омеге, как к последнему человеку, выжившему в мире.

– Ну тише, тише, мой хороший. Все наладится, вот увидишь! – Люсий говорил тихо, поглаживая меня ласково ладошкой, как буквально недавно успокаивал расшалившегося перед сном Рада. Я постаралась заткнуться, но у меня будто прорвало плотину со слезами и еще долго дрожала и всхлипывала в объятиях, по сути, чужого человека, проявившего толику сочувствия.

Пока я умывалась, Люсий сходил в соседнюю комнату проверить, не проснулся ли сын и тихонько вернулся.

– Люси, не торопись покидать меня. Никто вам здесь плохого не сделает. Давай спокойно подыщем жилье, чтобы оно было недалеко от меня, потому что мне понадобится твоя помощь, да и ты сможешь оставлять на меня Рада, когда тебе потребуется. Ладно?

– Ладно. Давай поговорим о твоей книге? Мне хочется побыстрее окунуться в работу, я так соскучился по ней, ничего не делать, оказывается, очень тяжело. – он легко и светло улыбнулся.

Я понимала, что если позволить, Люсий будет всю ночь корпеть над моими записками, лишь бы быть полезным изо всех сил. Он был из той породы людей, которые не хотели быть в тягость, и не умели принимать помощь безвозмездно.

– Люси! У меня на тебя большие планы. Я ведь не помню ничего ни об этом мире, ни о литературе, поэтому ты будешь моим критиком и редактором, и на тебе будет много-много ответственной за книгу работы. Я был сегодня у серьёзного юриста, который берет за свою консультацию столько денег, что нам с тобой за месяц не заработать. И представь себе, он, прочитав часть написанного, вцепился в меня и затребовал процент от продаж. Знаешь, что это значит? Что он поверил в успех. Значит у меня есть потенциал, ты же знаешь этих воротил бизнеса, они чуют выгоду, как акулы кровь – одну каплю за несколько километров. Держись меня и ты станешь богатым и знаменитым.

По мере того, как я говорила, недоверие и усталость постепенно сменялись удивлением и в конце моего маленького спича, заряженного позитивом и верой в будущее у него засветились глаза надеждой.

– Это будет не просто книга. Это будет целая библия для огромного пласта населения – детей, подростков и взрослых, так и не утративших веру в чудо в душе. А потом они вырастут и посвятят детей в эти книги. Целый мир волшебства и чудес. И ты сейчас находишься у истоков этого чуда. И мы с тобой сотворим это. Ты веришь?

Мы сидели в сумраке ночи, с горящими, как фонарики глазами, радуясь открывшимся возможностям с неистовой верой в душе.

Васятка крепко обнял меня и похлопал по спине, прощая наконец-то те лишние полпроцента, отданные юристу на откуп:

«Дарить людям надежду – бесценно. Я люблю тебя, Тася!»

====== 18. ======

Комментарий к 18. С наступающим праздником весны, дорогие читатели!

Спасибо за вашу поддержку и комментарии!

Утро наступило с неугомонного Радеуша, который запрыгнул ко мне в постель и начал щекотать. Мы с ним насмеялись, наборолись, и я, спасаясь от щекотки наобещала ему и зоопарк, и аттракционы, и качели, и если бы вовремя не пришел его папа, наверное, полет на Марс тоже был в этом списке.

В проеме двери виднелся заинтересованный Альдис, но, увидев, что его заметили, тут же скрылся.

Жизнь понеслась в невероятном темпе, информация повалилась в геометрической прогрессии, переваривать ее мозг отказывался уже к обеду и приходилось делать перерывы в нашем с Люсием общении.

Во-первых, Люсий все-таки прочитал за ночь написанное мной и был в диком восторге, невзирая на незнакомые ему названия городов, улиц, вокзалов и стран. Он тоже уверовал в наш успех и был на таком подъеме, что заряжал меня и Рада своим позитивом. Даже казалось, что он светится, как лампочка. Во-вторых, я наконец-то выяснила самый главный мучивший меня вопрос – не было ли в их мире подобной книги. Знаток литературы уверил меня, что ничего похожего не было.