Текст книги "Шаг Первый: Новый мир (СИ)"
Автор книги: Gezenshaft
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 76 страниц)
Новый заход пешего путешествия теперь уже по тёмным коридорам замка. Наши шаги по выложенному камнем полу гулким шумом разносились по просторным и высоким коридорам, свет факелов в которых порой не мог разогнать тьму под потолком.
Профессор привела нас в небольшую комнатку, в которой после нашего прибытия осталось не так уж и много места. МакГонагалл зачитала заранее заготовленную и наверняка не раз произнесённую речь о том, что нам предстоит пройти церемонию распределения, попасть на один из четырёх факультетов, жить вместе, стать семьёй, мир, дружба, жвачка, баллы. Она ушла, оставив нас наедине со своими переживаниями и волнениями, но обещала вернуться.
Сразу поднялся шум от многих голосов. Многие решили сразу обсудить с первым попавшимся под руку человеком свои мысли и поделиться впечатлениями. Но в скором времени впечатлений добавилось ещё больше, ведь внезапно из стен выплыли призраки. Я был к этому готов. Безусловно. Только это и не позволило от неожиданности запульнуть в них чем-нибудь из крови. Хотя это и не помогло бы. Зато я почувствовал отклик от меча. У него точно есть свой разум, пусть и плевать он в основном хотел на происходящее.
МакГонагалл вернулась и, разогнав призрачную братию, повела нас обратно. Проходя мимо больших двустворчатых дверей в самом, пожалуй, большом коридоре, она остановилась напротив них и невесомо толкнула одной рукой, легко их открыв. На нас обрушился гомон многих голосов, который практически сразу стих, стоило профессору завести нас в зал.
Большой Зал Хогвартса был действительно впечатляющим. Ну, не сам зал, а зачарованный потолок и множество летающих свечей над столами. За четырьмя столами, что стояли вдоль зала, сидели ученики разных возрастов, а за последним, пятым, что стоял поперёк в самом конце, сидели преподаватели во главе с Дамблдором собственной персоной.
– Этот потолок специально так зачарован самими Основателями. Я в Истории Хогвартса читала.
Гермиона такая Гермиона.
Профессор подвела нас к преподавательскому столу, принесла табуретку со старой потрёпанной коричневой шляпой и отошла чуть в сторону. Шляпа зашевелилась, её складки сложились в подобие лица, и она запела, да так запела, что у меня чуть кровь из ушей не пошла. Очень фальшиво.
После грандиозного фиаско шляпы в области вокала, МакГонагалл начала вызывать поступающих детей по списку. Нужно было выйти, сесть на табурет и пару мгновений перетерпеть нахождение пыльного артефакта на голове.
Ученики выходили один за другим, вот и Гермиона вышла. Она явно о чём-то беседовала со шляпой, долго и упорно.
– ГРИФФИНДОР!!!
МакГонагалл сняла с неё шляпу и Гермиона отправилась за свой новый стол. Задумчивая, вроде бы радостная, а вроде бы и нет. За остальными я особо не смотрел, лишь подмечая каких-нибудь интересных детей, о которых вообще ничего не знаю. Вот, например Гринграсс. Девочка-кукла, абсурдно идеальная внешне и с великой скукой на лице. О ней в истории о Поттере сказано только то, что она есть, а это уже очень много, учитывая количество детей и подростков вокруг, о которых я даже не слышал, не читал и не видел.
– Найт, Максимилиан.
Услышав своё имя, я направился к табурету, развернулся и сел. МакГонагалл тут же опустила шляпу мне на голову.
– Хм… Любопытно… И куда же мне вас отправить?
– Точно не Слизерин, – мысленно проговорил, обращаясь к шляпе.
– Почему же? На Слизерине вы сможете достичь величия…
– Слишком много проблем.
– Разве трудности не закаляют?
– Всё должно быть в меру.
– Что же… Вы не придаёте дружбе должной значимости, как и должной яркостью и необычностью личности не обладаете, а посему…
– ГРИФФИНДОР! – завопила шляпа на весь зал, и МакГонагалл тут же сняла её с меня.
Под бурные аплодисменты учеников своего нового факультета я направился к свободному месту за столом. Ученики моего факультета радовались, поздравляли, кто-то хлопнул по плечу. Слишком шумные, но думаю, это можно пережить.
– Я очень рада, что мы попали на один факультет, – обратилась ко мне сидящая рядом Гермиона.
– И я, – кивнул в ответ, и мы стали смотреть дальнейшее распределение.
Малфой, само собой, попал на Слизерин, причём моментально, шляпа даже коснуться его головы не успела. Когда вызвали Поттера, все сразу затихли, но отовсюду то и дело доносились вопросы: «Поттер? Тот самый Гарри Поттер?». А мальчик совсем не был похож на знаменитость в плане своего физического состояния. Мелкий задохлик, не приученный к опрятности, чёрные волосы торчат в разные стороны, лицо типичного служащего императорской Руси – вид лихой и придурковатый. И конечно же очки-велосипеды и шрам на лбу, еле-еле прикрытый чёлкой. И конечно же его направили на наш факультет. Вот тогда-то ученики вокруг буквально взорвались восторгом во всех его проявлениях. Мне даже тяжело было вообще на месте усидеть.
Когда распределили всех студентов, Дамблдор решил слово держать. Поздравил всех с поступлением и сказал те самые четыре слова, смысл которых ускользает от понимания фанатов вселенной уже на протяжении многих лет. Теперь и меня они будут терзать, ибо я особого смысла не увидел, но лёгкое напряжение, что витало по залу, пропало, будто и не было ничего.
Когда Дамблдор сел обратно в своё троноподобное кресло, на столах в один момент появились множество блюд на любой вкус. И жареное, и варёное, и тушеное. Отбивные, сосиски, колбаски, печёная курочка, свиные рёбрышки… А может быть и не свиные. Печёная-варёная картошка, салаты, в общем, здесь действительно можно было найти всё как для сытного ужина, так и для лёгкого перекуса.
Один из многих Уизли – Рон, сразу же принялся за еду, словно с голодного края приехал. Не так уж и по-свински, конечно, но я всё равно порадовался, что не сижу слишком близко к нему. Это, пожалуй, единственное, что меня раздосадовало. А так, я спокойно сидел, ел, наблюдал за людьми вокруг. Кто-то делился историями, связанными со своим происхождением. Пухлый скромный мальчик, который, как я и думал, оказался Невиллом, поведал об истории своего первого магического выброса. В тот радостный для всей семьи погожий день дядя Невилла хотел в очередной раз спровоцировать магический выброс у мальчика и для этого вывесил его в окно вверх ногами, держа за одну из них. Дядя отвлёкся и выпустил Невилла. Вот будь он действительно сквиб, то это был бы последний день его не самой лучшей жизни, а так он словно резиновый мячик поскакал вниз по улице. Кошмар, откровенно говоря.
Меня так толком ни о чём не спросили, так, по мелочи. Пир окончился тем, что вся еда и тарелки исчезли, а Дамблдор встал со своего кресла, начав очередную речь. Поведал о запретном коридоре, списке запрещённых вещей, о том, что Запретный лес – запретный. Потом он лёгким движением волшебной палочки создал иллюзию слов – гимн Хогвартса, и все его запели, каждый на свой лад. Хотя не все – некоторые просто открывали рот.
После сего выступления нас повели по гостиным старосты факультетов. Наш староста, Перси Уизли, вид имел важный, горделивый и смотрел на всех снисходительно, но не слишком.
Путь до гостиной пролегал по коридорам, лестницам, по самой настоящей квадратной шахте главной башни, где меняющие порой своё направление лестницы могли привести тебя практически на любой этаж замка, в том числе и подземелья. Я бы назвал это место транспортным узлом. Именно эта ассоциация приходит в голову. А ещё здесь было невероятное количество живых портретов и гобеленов самых разных размеров. Они были вывешены некоей мозаикой и во многих местах сплошным слоем покрывали стены, несмотря на разницу в размерах друг друга.
По пути нам встретился Пивз – местный полтергейст. Избежать сомнительного удовольствия и не знакомиться с ним у нас не получилось, и ни угрозы Перси расправиться с ним лично или позвать Кровавого Барона не возымели эффект, и этот призрачный хулиган чуть не отлупил кого-то костылями. Нужно найти парочку заклинаний против этого последователя хаоса.
Уже в самой гостиной, выход в которую скрывал портрет Полной Дамы, Перси зачитал нам свою речь о факультете, какие мы крутые, какой факультет крутой, какой крутой Дамблдор и вообще! Я это благополучно пропустил мимо ушей. Потом нас повели по спальням – мальчики в одно крыло, девочки в другое.
Со мной в комнату расселили Рона, Гарри, Невилла, Дина Томаса и Симуса Финнигана. Мы быстро разбрелись по кроватям и мне, честно говоря, не особо нравится идея общажной жизни. Хотя это даже не общага – казарма. Места мало, личная кровать и сундук – вот и всё. Ну ничего, что-нибудь придумаю со временем.
Пока готовились ко сну и переодевались, немного поделились впечатлениями от Хогвартса. Перед сном я отправился в душевую, общую на мужское крыло. Сам себе выработал привычку обязательно принимать душ утром и вечером. Нужно будет соблюдать этот график. Когда я вернулся в комнату, все уже видели, что говорится, десятый сон. И мне пора бы…
====== Глава 3 ======
Когда есть чем заняться, время летит незаметно – аксиома. Первые несколько дней я в основном осваивался в замке, посадив себе на хвост Гермиону. Девочка поначалу выказывала сопротивление, но сдалась на аргументе о том, что необходимо точно знать место, где планируешь жить ещё семь лет. Потому она боролась со своим желанием засесть в библиотеку, и большую часть свободного времени мы ходили по замку, составляя в голове примерный его план без учёта различных тайных коридоров и прочего – мы их просто не знали.
Перси Уизли довольно часто оставлял первокурсников самих на себя, а не провожал по кабинетам, как ему должно. Поэтому ребята зачастую опаздывали на первые занятия, но мы – нет, ведь уже знали, что где находится.
Сами занятия не представляли из себя ничего особого. МакГонагалл была строга и сразу показала себя как блюститель правил и дисциплины. Она давала много теории и магических формул для заучивания и только потом переходила к практике. За почти полное превращение спички в иголку на первом занятии Гермиона получила баллы, ведь, хоть и плохо, но она первая, кто достиг результата. Через пару минут я выполнил полное превращение, используя силу воли и детально представив визуальный процесс преображения, но баллов получил в два раза меньше.
Урок чар с профессором Флитвиком был интересен, а сам профессор, низенького роста мужичок в чёрном фраке и зелёной мантии, оказался довольно весёлым и позитивным, зачастую скрашивая скучную теорию историями из жизни, и не важно – выдуманными или нет. На занятиях мы разучивали разные движения, их составляющие, записывали теорию магии, которая вообще ни разу не раскрывала ни её суть, ни механизм работы. Но записывали и учили.
На зельеварении профессор Снейп был серьёзен и грозен, завалил Поттера вопросами, не рассказал о технике безопасности. Процесс подготовки ингредиентов и варки зелья больше походил на приготовление еды, но были и нюансы. Если очень внимательно следить за ситуацией в котле и реакцией на помешивания, то можно сделать вывод – для каждого волшебника всё индивидуально. Если Гермионе для доведения зелья до определённого состояния нужно помешать его два раза по часовой стрелке, то мне – чуть-чуть меньше, на десятую оборота. Это интересно. И да, Невилл взорвал котёл, но жертв кроме него не было. Профессор отправил хнычущего парня в больничное крыло и снял баллы с Поттера. Почему? Потому что мог. Я это так понимаю. Ну и хрен с ними со всеми и этими интригами вокруг парня – мне учиться надо.
И я учился. Гербология – магический огород со всеми вытекающими. Помимо огородного хозяйства на этом занятии можно почерпнуть знания о тех или иных свойствах растений, не описанных в книгах по зельеварению в разделе совместимости и свойств ингредиентов.
Астрономия – это астрономия. Тут всё заложено в самом названии предмета. Изучаются небесные тела и их движения на небосводе.
История магии – монотонный бубнёж призрака профессора Бинса. Всё, что он рассказывает, дословно написано в учебнике, а постоянная тема лекций – восстания гоблинов.
Такой предмет как Защита от Тёмных Искусств был не меньшим фарсом, чем и История, особенно если учесть Квиррелла – заикающегося, вечно воняющего чесноком и лёгким трупным запахом, которого по какой-то причине никто не ощущает. Он, как и Бинс, решил, что цитирование учебника – отличная идея! Тут я не согласен, но что поделать?
Даже первый урок полётов на мётлах ничуть меня не заинтересовал, особенно учитывая то, что полетать так и не удалось – Невилл всё так же грохнулся с метлы, Малфой спровоцировал Поттера и последний по итогу стал ловцом в факультетской команде по квиддичу. Но это большая тайна, о которой знает, пожалуй, каждый.
Мы же с Гермионой вообще ни во что не ввязываемся. Девочка поначалу была шокирована тем, что никто не хочет учиться, все лишь развлекаются и ищут приключения и неприятности. Мне, если копнуть чуть глубже, по большому счету плевать, но её неуёмная энергия, направленная на попытки привнесения порядка в хаос факультета, вызывает негативную реакцию как к ней, так и ко мне. Потому я решил с ней переговорить по этому поводу.
Мы сидели в дальнем углу библиотеки, заканчивая работу над домашним заданием по трансфигурации.
– Слушай, Гермиона…
– Да? – девочка поставила последнюю точку в пергаменте и отложив письменные принадлежности в сторону, посмотрела на меня.
– А тебе обязательно постоянно всех во всём поправлять и помогать, когда не просят?
– Конечно же! Ведь если ребята что-то делают неправильно, то обязательно нужно рассказать и показать, как нужно, – важно кивнула она.
– А ты не замечаешь, что это никому не нравится?
Девочка нахмурилась, глядя на меня с вызовом.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты только не обижайся, но тебя считают невероятной заучкой и занудой.
– Правда?
И откуда столько доверия моим словам?
– Ага. Вот если бы они сами просили о помощи, тогда нормально, а так ты только себя выставляешь в плохом свете.
– Но как иначе-то! Факультет теряет баллы, а ведь это недопустимо! – Гермиона говорила тихо, но с такими эмоциями, будто она готова вот-вот закричать. Я, как и всегда в таких случаях, непроизвольно улыбнулся.
– А к чему нам эти баллы, соревнования, кубки и прочее? Это даже не будет отмечено в личном деле, я узнавал. Это бессмысленная конкуренция и вражда факультетов на ровном месте. И не рвись ты так отвечать на каждом уроке. Ну, то есть я имею в виду, просто спокойно поднимай руку, если так хочется. Тебя половина преподавателей не спрашивает потому, что и так поняли – Грейнджер всё знает. А ведь им нужно и с другими ребятами работать, смотреть, как они способны формулировать свои мысли. Можно твоё эссе?
Девочка принялась обдумывать мои слова и пододвинула эссе в мою сторону, а я погрузился в чтение сего опуса, что как минимум раза в три больше моего. Очередная куча цитат и всего пара строк собственных выводов. Печально. Я вернул пергамент Гермионе.
– Гермиона, подруга дней моих суровых, скажи мне, почему ты опять всё процитировала из учебников и той пары книг, что мы брали на днях?
– Но ведь столько всего можно написать…
– И это совершенно не имеет смысла. Преподаватели вряд ли хотят видеть вырезки из книг, ведь куда важнее понимание предмета. Мы уже об этом говорили.
С этого дня мы основательно взялись за учёбу. Гермиона силилась формулировать свои собственные мысли и выводы на бумаге, я жестко забраковывал её цитаты, девочка дулась, пыхтела, но исправно преодолевала жизненные трудности. Пораскинув мозгами, я придумал ей упражнение. Описать свои мысли об абзаце текста, ничего не цитируя и не пользуясь терминологией. Использовать только ту информацию, что перед ней, только простые обыденные слова. Но и мне, в какой-то мере, от неё досталось. Она превратилась в своеобразный органайзер, что постоянно напоминал мне о самых разных задачах, что стоят перед нами на день. Вот что у неё не отнять, так это невероятная способность рационализировать доступное время, при этом она вполне способна учитывать интересы и нужды другого человека. Но вот безделье – не для неё. И не для меня. Наверное, потому и конфликта интересов не было?
Раньше, ещё в прошлой жизни, я думал об этой девочке не очень хорошо. В книгах и фильмах можно легко уловить гипертрофированную манию следовать правилам, насаждать всем своё видение правильности и правильного поведения. Но нет. Тут она с удовольствием вступает в аргументированный спор, и, если позиция её оппонента подкреплена фактами, Гермиона принимает её к рассмотрению и даже может согласиться. Правила она любит и уважает, но у неё есть некая своя градация этих правил по степени важности. Она будет им следовать, пока не найдётся весомый повод их нарушить, но не ради того, чтобы заниматься фигнёй. В книгах она очень сильно негодовала и всё время говорила, что нужно учиться, заниматься, выполнять домашку, готовиться к урокам. Как я выяснил, виной тому было не то, что она такая заучка, а тотальное безделье и разгильдяйство её канонных товарищей – Рона и Гарри.
Так и учились. Выяснилось, что моя память тоже очень хороша, а я раньше просто не обращал на это внимания. Но это мелочи. День мой мало отличался от будней вне Хогвартса. Зарядка, душ, завтрак, уроки, обед, уроки, ужин, немного домашки, физическая подготовка, домашка или посиделки в библиотеке, отбой. Мне даже вспоминать особо нечего, ведь единственное отличие от моего привычного распорядка дня – сам факт того, что всё это в Хогвартсе.
В начале октября мы нашли лазейку в правиле о запрете колдовства в коридорах – просто нужно колдовать в аудитории. Непонимание происходит из неправильной интерпретации правил другими учениками и создаётся впечатление, что колдовать можно только на уроках. Да и староста наш этот вопрос не рассматривает. Так вот, колдовство в аудитории. При этом не важно, действующая это аудитория, либо же давно заброшенная. В связи с этим фактом, мы сразу же нашли себе один такой класс на четвёртом этаже и приступили к практической магии. Тут проявилась первая реальная разница между нашими подходами и интересами.
Я сразу же бросился в освоение различных заклинаний с боевым уклоном, информацию по которым мы с большим трудом нарыли в дебрях библиотеки. Реду́кто, Бомбарда, Конфри́нго, Экспу́льсо. Мне лишь бы взрывать и разрушать. Гермиона же делала уклон на всякие магические интересности, которые больше всего можно называть «чудеса». То создаст синий огонь, который не обжигает, то начнёт что-нибудь трансфигурировать, при этом её глаза буквально светились счастьем. Ну да, кого удивишь взрывами, а вот изменение формы и прочих свойств объекта – это да, это мощно. Гермиона хотела попробовать всё, всё проверить, а я заучивал одни и те же заклинания до автоматизма.
В конце октября я решил работать над новыми чарами – условно безвредными. Навела на это меня простая мысль: вдруг схватка, драка, нападение из-за угла в коридорах замка, и что мне делать? Взрывать школьников? Или поджигать? Изученное безусловно поможет при серьёзном столкновении, но никак не при школьных разборках. По этой причине я решил разнообразить свой арсенал. Экспелиа́рмус, Эве́рте Ста́тум, Ступефай, Силе́нцио.
Относительно заклинаний выяснилось несколько вещей. Совершенно непонятно, зачем нужен жест и вербальная формула. То есть, понятно, что без них не получаются заклинания, но вопрос в другом – как это вообще работает? Достаточно знать жест и вербальную формулу заклинания, чтобы выдать нужный эффект, о котором ты можешь даже не знать, а в трансфигурации ещё и помнить общую или конкретную для случая формулу. Как? Помимо этого, я начал замечать и кое-что другое. Чем чаще я использую заклинание, тем легче оно даётся. Если по первости приходилось сильно концентрироваться на выполнении поставленной задачи, то уже сейчас достаточно лишь пожелать. При этом если раньше погрешность при исполнении жеста приводила к срыву заклинания, то в точности такая же погрешность на данный момент никак не влияет, но позволяет в куда более вольном жесте и позе выполнять заклинание. Есть догадка, что со временем жест отпадёт за ненадобностью, как и вербальная формула.
Этими мыслями я поделился с Гермионой во время перерыва на вечерней тренировке.
– Возможно, мы в ходе тренировок каким-то образом записываем в себя эти заклинания? – выдала теорию Гермиона, когда утомилась тренироваться. – И вообще, как ты можешь столько скакать по классу, даже не вспотев?
В её голосе отчётливо слышался упрёк и лёгкая зависть.
– Насчёт записи надо подумать, а прыгаю я, подруга, потому что с раннего детства занимаюсь различными физическими упражнениями, несколько лет занимался кендо и вообще, движение – жизнь!
– Пф-ф-ф, – улыбнулась девочка, отворачиваясь.
– А что? Куда проще увернуться от заклинания и тут же атаковать, чем принимать сначала на Проте́го, который, кстати, у нас обоих не получается…
– Мальчишки. Всё бы вам о драках.
– Гермиона, – я присел рядом с девочкой за парту. – Мы теперь живём в волшебном мире. Здесь каждый с одиннадцати лет вооружен и очень опасен.
Гермиона посмотрела на меня с непониманием.
– Палочка. Волшебная палочка. Это не только молоток для забивания гвоздей, микроскоп для исследований и фонарик. Это пистолет, автомат, гранатомёт, а в руках сильного волшебника – ядерная ракета.
Судя по несколько шокированному лицу, в таком русле она палочку не рассматривала, даже видя мою практику условно боевых заклинаний.
– Люди есть люди, – продолжил я. – И не важно, простые обыватели или волшебники – люди всегда были хороши в изобретении средств убийства или подчинения себе подобных.
– Но это же неправильно!
– Неправильно, – кивнул я. – Но такова природа людей в их большинстве. Ты знала, что использование Конфу́ндуса не просто не запрещено, но и разрешено? А абсолютная легальность Амортенции и прочих любовных зелий? Это ещё далеко не весь список заклинаний и зелий, позволяющих пусть и кратковременно, но подчинить разум. А сколькими заклинаниями можно покалечить или убить? Их несметное количество. Конечно, убить можно и карандашом – было бы желание, но сам факт наличия в свободном доступе тысячи и одного способа прикончить ближнего своего должен наводить на некоторые мысли.
– Но как же закон? Министерство же должно следить за подобным! ДМП, Аврорат… – Гермиона в который раз в диалоге со мной теряет веру в человечество. Жалко даже, но так лучше.
– Ну да, они есть, что дальше? Они ловят преступников, но, чтобы стать преступником, нужно совершить преступление. Сечёшь? Нет? Ну вот убьёт кто-то тебя, и что дальше? Возможно, его поймают, накажут, и то очень мягко, но ты-то уже будешь мертва. Какой тебе прок с его наказания?
– Но… Неужели даже за убийство здесь наказывают мягко?
– Гарантированная поездка в Азкабан даётся только за использование «непростительных заклятий» и ритуалов с человеческими жертвоприношениями. Остальное – по ситуации и в зависимости от того, кто жертва и кто – обвиняемый.
– То есть?
– Гермиона, магическая Англия – крохотный закрытый социум. Здесь многие сотни лет жили магические семьи, фамилии, строили отношения друг с другом и прочее. Появляются новые фамилии, пробивают себе путь наверх, приобретают определённую репутацию на протяжении многих поколений. В какой-то мере здесь кастовый строй, но не такой, как в Индии. Там нельзя перейти из сословия в сословие, здесь же можно. Здесь все друг друга знают, все знакомы, все друг другу по нескольку раз должны, и многие чистокровные вообще родственники в той или иной мере. Даже новые чистокровные фамилии, а чистокровным считается ребёнок, у которого в родословной на протяжении минимум трёх поколений только волшебники. В Министерстве ситуация ничем не лучше – все ищут выгоду, продвигают своих знакомых, родственников или перспективных в плане связей волшебников. А теперь – кто мы? Ты – магглорождённая. Для местного социума – чужая, новая личность, не имеющая ни связей, ни денег, никого за спиной. Я – по документам магглорождённый, но по факту – чистокровный. Вот только если всплывёт этот момент, а он всплывёт, Род, который по своей ошибке отрёкся от меня, попытается как-то этот вопрос загладить. Но как? Проще всего – убить, ведь я являюсь живым олицетворением ошибки главы Рода. Буду слабаком – убить это позорище. Буду сильным – убить это напоминание об ошибке и провале. Если тебя или меня убьёт чистокровный волшебник, то скорее всего отделается большим штрафом. Если мы убьём такого волшебника – отправимся в Азкабан.
– Ты такие ужасы говоришь… Я даже не верю…
Гермиона понуро опустила голову.
– Вот поэтому я изучаю атакующие заклинания. Я хочу иметь возможность защитить себя. Стать сильным волшебником, чтобы на меня даже смотреть криво боялись. Пока мы учимся в Хогвартсе, мы находимся под протекцией Дамблдора. Он, конечно, политик, и я ему ни на грош не верю, но тут есть и плюс – против него в открытую никто не пойдёт. На нас никто в открытую не пойдёт тоже, ведь это развяжет руки директору, а он, как ни крути, самый сильный волшебник на островах, а возможно и в Европе. Против него вполне могут строить интриги, но и с этой стороны мы в безопасности – слишком мелкого полёта птицы. Потому я хочу воспользоваться этими семью годами в полном объёме, чтобы выйти из Хогвартса не неумехой, а волшебником, с мнением которого будут считаться. И тебе это же рекомендую. Магический мир – прекрасная и красивая сказка, но по сюжетам братьев Гримм.
После этой нашей беседы Гермиона пусть и несколько нехотя, но добавила в свой график физические упражнения и начала отрабатывать атакующие заклинания. Правда, перед этим она как следует прошерстила библиотеку по части законодательства и смогла убедиться в моих словах, а ведь я сам был в них не уверен – это была лишь теория на основе знаний канона. Это хорошо.
***
Тридцать первое октября, Хэллоуин. Утро этого дня началось с запаха тыквы. Выполнив свой стандартный утренний разминочный комплекс и сходив в душ, я спустился в Большой Зал на завтрак. И тут была тыква. Ещё не праздник, а уже повсюду тыква. Не могу сказать, что я её не люблю, нет. Я к ней равнодушен, как и к овсянке. Но можно же было и нормальный завтрак организовать?
На занятиях по чарам профессор Флитвик наконец-то решил, что мы в достаточной мере разучили разные базовые движения палочкой и можем наконец-то приступить к практической части.
– И помните, – говорил он со своей кафедры, стоя на импровизированной подставке из книг Локхарта, – очень важно правильно произнести слова. Давайте повторим этот чудесный жест. Легко, резко и со свистом.
Профессор продемонстрировал жест для Винга́рдиум Левио́са и все мы повторили за ним несколько раз.
– Прекрасно! – с улыбкой сказал он. – А теперь, приступаем к практике. У всех есть перья на столах?
– Да!.. – раздался нестройный хор голосов.
– Тогда приступаем.
Со всех сторон начали доноситься правильные и не очень вербальные формулы, ребята кто как мог пытались выполнить жесты, а некоторые просто сидели и смотрели на этот театр абсурда.
Резкий звук лёгкого взрыва, словно от петарды, вынудил меня посмотреть в сторону его источника. Там, рядом с Гарри, сидел Симус Финниган с подкопчённым лицом, а от пера на его столе остался только пепел. Несколько человек рассмеялись над этим. Тем временем Рон всё больше и больше загорался энтузиазмом, взмахи палочкой становились всё шире и шире, а голос – громче. Вот он уже аки ветряная мельница машет рукой и с остервенелым лицом смотрит на перо как на врага народа. Ещё одно неудачное движение, и он чуть не выбил Поттеру глаз, хорошо, что парень носит «броню».
– Эй, Рон, полегче!
– Прости, дружище, – сдулся рыжий.
Я смотрел на Гермиону и ждал, что она выскажется по этому поводу, но та лишь удручённо помотала головой и засучив рукава, сосредоточилась. Секундная концентрация, и девочка начала взмах палочкой, говоря:
– Винга́рдиум Левио́са.
Перо тут же начало отрываться от стола, взлетая вверх, повинуясь движению палочки Гермионы.
– О! Мисс Грейнджер! Прекрасно выполненные чары! Десять баллов Гриффиндору! – радостный Флитвик активно аплодировал.
По окончанию занятия Рон даже высказал что-то нелицеприятное в адрес девочки, но теперь не о том, что она заучка, а о том, что знает, а не помогает. Гермиона обиделась и хотела убежать, но я шёл рядом и перехватил её за руку.
– Не обращай внимания. Такие недовольные всегда будут. Он никогда не признает, что сам виноват в отсутствии у себя должных навыков. Будет обвинять других.
– Само собой, – раздался сбоку юношеский голос, лениво растягивающий слова. – Ведь это Уизли.
Драко Малфой лично удостоил нас чести, обратившись с репликой. Правда, диалог он продолжать не спешил и тут же покинул наше общество в компании здоровяков Крэбба и Гойла.
– Малфой, – удивительно, но в одном этом слове я умудрился выложить всё своё отношение к нему и Люциусу. Гермиона с интересом посмотрела на меня, но ни о чём спрашивать не стала.
Весь день прошёл в обычном русле. На праздничном ужине я сидел рядом с Гермионой и был самую малость, но рад сложившейся ситуации – она не встретится с троллем. Хотя эта встреча могла бы показать… Да ничего бы она не показала. Даже в каноне Гермиона так и не поняла, что мир магии – не красивая сказка. Хм, а может быть и поняла, ведь стала дружить с Героем и его другом Роном. Ох, кто бы мне сказал, о чём думали персонажи той сказки?
Посреди пира внезапно раскрылись двери и в зал забежал один презабавнейший профессор. Запыхавшийся Квиррелл с немного сбившимся на бок тюрбаном, он бежал словно от огня, оглядывался, одной рукой придерживал подол мантии, а второй пытался поправить тюрбан.
– Тро-о-о-олль! – кричал он. – Тролль в подземельях!
Его слова подействовали получше Силенцио, породив абсолютную тишину за столами факультетов. Квиррелл почти добежал до стола преподавателей, которые уже повставали с мест. Тут у Квиррелла «села батарейка» и он остановился, с трудом переставив ноги.
– А вы не знали? – он невидящим взглядом оглядел кого смог. – Спешил вам сообщить…
После этой фразы Квиррелл рухнул на пол без чувств. Несколько секунд гробовой тишины были взорваны многоголосым криком и паникой учеников. Продолжалось это недолго.
– Ти-и-и-хо-о-о-о! – голос Дамблдора разнёсся по всему залу, резко прервав панику и гомон учеников. – Старосты, отведите учеников по гостиным. Мы с профессорами разберёмся с возникшей проблемой.
Я, конечно, считаю это указание далеко не самым разумным, но это значения не имеет. Если верить бестиариям, то с троллем справиться довольно легко, так что даже один пятикурсник справится при должной удаче, смекалке и своевременно замеченной опасности.
