Текст книги "Шаг Первый: Новый мир (СИ)"
Автор книги: Gezenshaft
сообщить о нарушении
Текущая страница: 75 (всего у книги 76 страниц)
– Занятно…
– Да. Аластор абсолютно такой же из-за своей паранойи. Для меня до сих пор большой секрет – какой он, настоящий Аластор? Потому я и не удивился лёгкому несоответствию образа Барти Крауча-младшего. Это было вполне в духе Аластора. Материал-то он читал грамотно и так, как положено, с опытом и по схеме Академии Аврората… Я отнюдь не гений и не всемогущий, хотя многие решили иначе, слепо следуя за образом, который сами себе и придумали.
– Ясно… – кивнул я, вздохнув. – Но зачем вы вообще всё это мне рассказываете?
– Просто вы, мистер Найт, относитесь ко мне совершенно нейтрально. Я уверен, что полученную информацию вы воспримете адекватно и никак ей не воспользуетесь, равно как и не выпустите в массы. А потом… Потом мне будет уже всё равно. А сказать кому-то хотелось. Что же касается окклюменции…
Директор съел очередную лимонную дольку.
– Я не рассказывал вам об этом раньше, ибо мне это было не выгодно. Боюсь, что если бы вы знали эти нюансы, вы были бы подвержены эмоциям, не были бы столь решительны. Не расправились бы с Волдемортом так быстро, или вообще, покинули бы страну. А наши силы ограничены, а ДМП с Авроратом скованы по рукам и ногам законом, ну, а некоторые – куплены целиком и полностью.
– То есть вы намеренно давали мне все знания и позволяли пользоваться благами Хогвартса, чтобы я устранил Волдеморта?
– Злитесь? Или расстроены моим поступком?
– Ничуть. Я, в какой-то мере, предполагал подобное.
– Это хорошо, – кивнул Дамблдор. – Что же касается третьей темы… Внемлите совету и опыту старика, научитесь снимать свою окклюменцию. Как я и говорил, я однажды тоже попал в такую же ловушку. Я отнюдь не безгрешен, мистер Найт. Я совершал ужасные вещи, идя к своей цели. Но однажды…
Дамблдор прикрыл глаза, явно погружаясь далеко не в самые приятные воспоминания.
– … Обстоятельства, пересилить которые я не мог. Нелепая случайность. Несчастный случай. Мой шок был так силён, что окклюменции не хватило. Она, словно воздушный шарик, лопнула, выпуская всё, что я сдерживал долгие годы. Тяжесть моих грехов и поступков были помножены многократно.
Дамблдор открыл глаза, глядя на меня как никогда серьёзно и печально одновременно.
– До сих пор меня терзают призраки прошлого. Это… – он поднял поражённую проклятьем руку. – Последствие одного из них. Соблазн всё вернуть был слишком силён. Соблазн услышать всего пару фраз…
Он около минуты смотрел на свою руку.
– Решение проблемы Тёмного Лорда… Оно сняло лишь один из многих грузов с моей души. Но похоже, этого оказалось достаточно, чтобы я перестал цепляться за жизнь.
– Но наверняка можно вылечить проклятье. Нужно только больше специалистов, и…
– Оставьте, мистер Найт, – с лёгкой улыбкой отмахнулся Дамблдор. – Знаете, в детстве я и не помышлял о магии. Никогда не хотел стать великим волшебником. Я хотел быть рыцарем с мечом и щитом. Глупо, правда? Но жизнь… Она расставила свои приоритеты. Я не хотел становиться Великим Светлым, Председателем Визенгамота, и уж тем более – директором. Но кто меня спросил? Правда, директором я, всё-таки, стал по своей воле. Но знаете, до этого я каждый отпуск паковал чемоданы и до самого первого сентября уезжал куда-нибудь, лишь бы подальше от этого болота. Я полюбил учиться и учить – этим я давил в себе все плохие воспоминания и свои грехи. Но кто бы что ни думал, я простой человек. Простой, старый и уставший. Уставший нести свой крест. Вы ведь знаете, что смерть – лишь начало нового, невероятного путешествия? Может быть в другой раз я стану рыцарем? Или космонавтом? Или червём каким…
Дамблдор явно куда-то поплыл своим сознанием, но взяв себя в руки, нашёл в столе склянку с зельем и дрожащей рукой поднёс ко рту, выпивая и откидываясь на спинку кресла. Посидев пару минут с закрытыми глазами, он вновь заговорил.
– Проклятие… Туманит разум. Лишь благодаря зельям Северуса и своей воле я ещё держусь. Хотя последняя утекает как песок сквозь пальцы. Мистер Найт, – директор посмотрел на меня. – Не совершайте моих ошибок. Рано или поздно окклюменция слетит, в один миг высвобождая эмоции от каждого пережитого вами воспоминания, мгновения жизни. Потому она и относится к Тёмным искусствам. Окклюменция способна нанести непоправимый вред волшебнику, если не найти баланс. И раз уж не так давно вопрос коснулся книг…
Директор взмахнул рукой, и откуда-то из глубин его кабинета прилетели по воздуху шесть старых и новых книг.
– Высшая Светлая магия, – сухо сказал директор. – Экземпляры есть в обычной секции, но их там днём с огнём не сыщешь. Мой вам подарок. Как и это.
Из стола директор достал простую игральную карту, на которой была изображена стрелочка.
– Она укажет вам путь к волшебнику, с которым я обещал вас познакомить. Сам я, кажется, явно переоценил свои текущие возможности и не смогу лично сделать это. Но он вас узнает по карте, как и вы – его. И всё-таки, мистер Найт. Как вы защитились от Авады Тома?
– Благодарю, – кивнул я, принимая книги и карту, и складывая их в сумку, тут же снятую с плеча. – Воспользовался одной из наших наработок.
– По проекту накопителя?
– Да, директор. Вы знакомы с физикой обычных людей?
– Да, и вполне неплохо, – кивнул Дамблдор, улыбнувшись в бороду. Кажется, он окончательно пришёл в себя. – Не так давно, не больше двух десятков лет назад, я сильно увлёкся фантастикой и теми чудесами, что выдумывают писатели-магглы. Вот и захотелось плотнее ознакомиться с их наукой, дабы иметь хоть какое-то представление о ней, иметь фундамент для полёта фантазии.
– Мы представили, что магия – энергия. Энергия, в повседневном состоянии находящаяся в определённой фазе. Ава́да же потому и пробивает любые магические барьеры, что находится в противоположной фазе, игнорируя щиты и магию.
– И вы попросту инвертировали магию, а уже на её основе создали Проте́го достаточной мощности?
– Именно.
– Невероятно. Вот и ещё одно доказательство того, что я – вовсе не гений. А ведь всё лежит на поверхности. Похоже, не зря некоторые гильдии начали активно ратовать за интеграцию маггловского научного подхода и имеющейся базы в магическое видение мира. Ой не зря… А уничтожили его похожим на дементоров методом, да?
– Как я понял, директор, дементоры переваривают душу, оставляя лишь её основу. Без личности, без воспоминаний, без опыта и разума. Голое ядро, так сказать. Именно это я и сделал. А крестражи, как я понял, самоуничтожились из-за нарушения условий работы – нечего держать в мире, нет связи.
– Да, именно так они и действуют. Именно это я и планировал сделать посредством Зеркала… Жаль, что не удалось, и вам пришлось совершить многое… Ещё больше жаль, что из-за моих ошибок сложились факторы, способствующие самому появлению Тёмного Лорда. Что же… Не буду больше тратить ваше время. Да и для Минервы нужно подготовить ещё много разных бумаг, вводить её в тонкости работы и в то, как жить на кнаты, что выделяет министерство и попечители на Хогвартс, где деньги искать…
– Думаете сделать её вашей преемницей на посту директора Хогвартса?
– А есть альтернативы? – директор поднялся со своего места, и я последовал его примеру.
– Нет.
– Вот в этом и дело. Минерва справится, я уверен. А мне нужно будет как-то продержаться до лета. Умирать посреди учебного года – верх неприличия, не так ли?
Дамблдор умудрился даже улыбнуться.
– Действительно. Не поймут. Доброй ночи, директор.
– Доброй, мистер Найт.
Уже в дверях я услышал его бормотание:
– …ещё бы обезболивающее найти…
====== Глава 43 ======
Комментарий к Глава 43 Вроде бы всё написал, ничего не забыл, а если кажется, что забыл – значит это для продолжения.
Походу, всё. Второй Шаг будет сразу и в этом же мире. Предстоят два или три года приключений (пока сам точно понять не могу). Технически, можно было бы продолжать “первым шагом”, но мне нужен осязаемый финал Арки, так сказать, чтобы почувствовать выполненную работу. Возможно, глава немного изменится, но вряд ли. Скорее всего, появится мелкий эпилог.
Ну же, в автора киньте чеканной монетой...
Благодаря вашей поддержке появляется хоть какая-то возможность выплачивать долги и не помереть с голоду. Единственный продукт, который я могу предложить на данный момент – фанфик.
В общем, как и всегда, любой рубль в радость, и, как и обещал – продолжаю писать, выделяя максимум времени на это.
Сбер. 4817 7600 2582 8777
Яндекс 410019411970257
https://money.yandex.ru/to/410019411970257
Теперь и на Рулейте.
Стоя на астрономической башне и наблюдая за природой, давно сбросившей зимнее мрачное оцепенение, я размышлял. Почти пять месяцев прошли с момента моего разговора с директором. Конечно же, я не стал ему больше доверять, не проникся симпатией или ещё что-то. Собственно, не делал я попыток и окклюменцию снять, хотя просто для галочки вместе с Ровеной рассчитал два метода её снятия – быстрый и поэтапный.
Поразительное затишье – именно такими словами можно охарактеризовать ситуацию. Не происходило вообще ничего, словно никаких Тёмных Лордов и не было никогда. Ну, в школе, по крайней мере. Безусловно, этому есть простое объяснение – до Хогвартса вся эта Пожирательская движуха так и не добралась, как и до власти, как и до большинства учеников. Для многих в школе это было лишь слухами, информацией, и то быстро исчезнувшей.
Сейчас, когда весенняя погода начинает плавно переходить в лето, ситуация в Англии приходит в определённую норму. Фадж, оказывается, подал в отставку на следующий же день после визита Волдеморта в Министерство, и теперь уже почти полгода у руля Магической Англии находится Руфус Скримджер. Что это значит для всех? Да ничего особенного, разве что говорят, что его услуги не продаются, в отличие от Фаджа.
По вопросу об оставшихся Пожирателях… Тут несколько сложнее. Те из них, кого можно назвать «альтернативно одарёнными личностями», довольно быстро ловятся ДМП и Аврорами. Среди таких неудачников в основном идиоты, маньяки и убийцы. Те ПСы, кто поумнее да посообразительнее, в особенности из тех, кто не был пойман или откупился в прошлом, благополучно занимаются своими делами и родами. Скорее всего, они всегда относились к тем, кто присоединился к Тёмному Лорду либо под давлением, либо из ожиданий потенциальной политической и финансовой выгоды. Ну и чёрт с ними.
Некоторые Пожиратели сформировали небольшие банды, но без хорошего руководства были довольно быстро схвачены, расколоты как орехи, а жесткой и неподкупной рукой Скримджера – казнены. Ну, если был состав преступлений, подводящих под высшую меру.
Нотт… Там вообще отдельная история, освещаемая Пророком аж на протяжении месяца. Оказывается, в магической медицине в принципе отсутствует понятие «психических отклонений». Нет, понятно, что факты самих отклонений не отрицаются, как и различных болезней, но ветки колдомедицины, направленной на лечение подобного, просто не существует. Из-за случая с Ноттом, в Мунго собрали этакий консилиум, поспорили недели две, и в лучших магических традициях решили попросту выкрасть парочку специалистов из обычных людей. Идею на корню зарубил некий Сметвик и обратился к министру, мол: «Психическое здоровье магической части нации находится под угрозой, бла-бла-бла…». В итоге при Мунго был организован небольшой такой Институт по исследованию психических заболеваний магической и немагической природы.
Как мне кажется, отсутствие такого понятия как «психиатрия» в магической медицине связано с тем, что волшебникам прекрасно известно о существовании души, о различных проклятиях и прочем. Органические же повреждения лечатся «на раз». Свою роль играет и этакая замкнутость волшебников. Не от мира вокруг – от самих себя в том числе. Ну сошёл кто-то с ума в своём доме, не показывается, помер потом благополучно – велика невидаль? Вот и получилось, что за долгие годы Теодор Нотт оказался третьим, третьим, черт его дери, пациентом в крохотном отделении психических заболеваний Мунго. При этом у него наблюдались очевидные психические отклонения, девиантное поведение и немотивированная агрессия с чуть ли не раздвоением личности, но при этом не было ни проклятий, ни органических изменений мозга, способных к этому привести, ни повреждений души – это уже рассказывали ученики с Хаффлпаффа, имеющие выходы на Мунго. Сарафанное радио…
В общем, Нотт послужил обществу. Но это не конец истории. Нотт-старший сообразил, что сыночек-то рискует превратиться в подопытного кролика, и быстренько его выкрал. Объединился с освободившимся из заключения Селвином, пытавшимся хоть как-то восстановить особняк своей семьи, и такой вот нехитрой компанией они отправились мстить. Ну, оно и понятно. Вот только отомстить лично мне – проблемка. Без подсказок было ясно, что не сдюжат. И они решили бить по важным мне людям… Узнал я об этом следующим образом…
Конец февраля. Идём мы с Гермионой по коридорам замка. Вот буквально пару минут назад мы закончили все мыслимые и немыслимые расчёты по проекту накопителя, обменялись изученными данными по Запретной Секции, в общем, настроение приподнятое. Из-за угла выруливает Малфой со своей компанией… Изрядно прохудившейся компанией. Только Крэбб и Гойл. При виде меня они как один побледнели, но к моему удивлению, не попытались свернуть в сторону, как делали обычно. Драко вынул из кармана мантии вскрытое письмо и молча протянул мне.
Само собой, перед тем как взять его в руки, я магией проверил его на сюрпризы. Чисто.
Часть письма была затёрта магией, а на мой вопросительный взгляд, направленный на Драко, тот сглотнул, и коротко ответил: «Личное». Ну, личное так личное.
Оставшаяся часть письма, написанного явно Нарциссой, говорила о нелепом нападении Нотта с сыном, Селвином и пятёркой наёмников. Дабы Драко не волновался, Нарцисса сразу упомянула, что находится последнее время в компании его дражайшей тётушки. Хоть имя и не указано, но сомнений возникнуть не может, что это за тётушка. В общем, эта «тётушка» так разошлась, что живыми и почти целыми смогли покинуть место стычки только Нотт-младший и Селвин-младший.
Это вызвало моё недовольство, и в течение недели я думал о том, где и как их найти, чтобы выразить оное в смертельно грубой форме, но делать это не пришлось. Через неделю после прочтения письма, в начале марта, пришло очередное письмо. Донельзя официальное и на бумаге, а не пергаменте. Письмо пришло из МАКУСА, что меня удивило и насторожило. Ещё больше меня удивило, что адресовано оно было Максимилиану Александру Блэк-Найту, что довольно… подозрительно. Содержание его было простым и тревожным. Оказывается, Нотт и Селвин как-то добыли информацию о том, куда переехали Джон и Сара, и решили на них напасть, исполняя месть мне. Правда, как выяснилось, при переезде в Штаты, Найты прошли в том числе и через волшебные инстанции, и оказались зарегистрированы там как мои немагические опекуны. Оказывается, в МАКУСА очень хорошо налажен процесс сбора информации в других странах, и там выяснили, что являюсь единственно возможным потенциальным или уже фактическим главой рода Блэк, а это уже влияние. А ещё, американцы, как выяснилось, отнюдь не наплевательски относятся к различным слухам и факт возрождения Волдеморта они восприняли как данность, как и моё вмешательство в его деятельность на Турнире. А посему, за Найтами было организованное магическое наблюдение.
Учитывая куда более жесткий контроль магического правопорядка в Штатах, незаконно прибывшие Нотт и Селвин сразу попали под «колпак», и стоило им направить палочку на дом Найтов, как их тут же повязали американские авроры. Вот, в общем, и конец. Почему конец? Пока добирались до Найтов, эти идиоты несколько раз подвергли Статут раскрытию, убили несколько человек и несколько раз использовали Непростительные. В магической Америке это – смертная казнь. Такие дела…
В остальном же, всё было, как и всегда. Информация об «оживлении» нескольких родов, о начале их финансовой активности и прочем, действительно подтвердилась, но опять же через школьников – то и дело кто-нибудь рассказывал о том, как возобновлялась деятельность замороженных в восемьдесят первом году предприятий и фирм, Невилл с энтузиазмом рассказывал о том, что заново начал функционировать Магический Ботанический Сад, и несколько ферм по выращиванию важных для разных отраслей растений. Всё это началось после смерти Волдеморта. Думается мне, что моё официальное появление в составе Визенгамота навело других на мысль о том, что слать можно Министерство тёмным лесом в этом вопросе, а в Зал Наследия проникнуть тайно, что и было провёрнуто во время операции по выманиванию Поттера в Министерство. Доступ к официальным ресурсам получили, хотели пустить на «благое дело чистоты крови», но тут Волдеморт скончался, но не пропадать же добру? Вот и запустили всё, что было в имуществе, возобновили финансирование и прочее. Ну, это я так вижу – кто знает, как на самом деле?
В учёбе, кстати, тоже есть определённые подвижки. Списавшись несколько раз с леди Гринграсс, мы с Гермионой выбрали подходящие темы для научных публикаций. Гермионе относительно повезло, ведь в нашем с Флитвиком проекте требуется несколько типов ранее неиспользуемой трансфигурации. По колдомедицине получили четыре темы, по химерологии четыре… И кучу литературы, чтобы не расслаблялись. По колдомедицине, кстати, практические занятия непосредственно по лечению отошли в сторону, и теперь лишь диагностика. Здесь всё было много проще, а использовались какие-то подвиды магических мышек, крыс и кроликов. Там было не важно, кто именно на хирургическом столе, важны лишь нюансы в магическом отклике от диагностических заклинаний и умение читать те самые трёхмерные графики, которые однажды показывала мне Дельфина. А практика по химерологии откладывается на неизвестный срок, ибо наука эта чертовски невыгодна для кошелька, и для всех будет лучше, если отправиться в «химерологическое путешествие» по магически скрытым доменам, лакунам и прочим природным или естественным пространственным складкам, для поиска, охоты и разбора различных нюансов…
Пригревшись на почти что летнем солнышке, я сел на край Астрономической башни и свесив ноги, начал по-детски ими болтать. Что ещё важного?..
– Вот ты где, – позади меня раздался голос Гермионы, но это не стало для меня неожиданностью, ведь в магии я чувствовал её приближение. – Профессор Флитвик просил тебя найти. Пора приступать к первому практическому созданию накопителя.
Гермиона встала рядом со мной практически на самый край башни, и поправила выбившуюся из-за ветра прядку волос.
– Отлично.
Бодро встав с края, я последовал за тут же развернувшейся девушкой. Уже через несколько минут мы добрались до тайной, насколько это возможно в Хогвартсе, лаборатории профессора. Флитвик уже был там и подготавливал различные материалы, начиная от дерева, заканчивая кристаллами, активно и забавно бегая от одного стола к другому.
– А, мистер Найт! – тут же улыбнулся профессор, стоило только мне подойти поближе. – Отлично, просто прекрасно! Я проверил все ваши с мисс Грейнджер расчёты, сверил со своими, внёс небольшие и совсем необязательные правки. Вот.
Флитвик взмахнул рукой в сторону стола, с которого тут же слетела папка с бумагами, и слевитировала мне в руки. Не очень толстая, страниц в тридцать.
– Ознакомьтесь, пожалуйста.
Сказав это, Флитвик вернулся к своему занятию – расставлению различных материалов по одному ему ведомым местам. Я же сел вместе с Гермионой за стол, и мы быстро полистали, запомнили и поняли суть небольших изменений, касавшихся в основном материалов и были пара нюансов по трансфигурации.
Через десяток минут мы втроём уже стояли у специального большого стола со множеством рунных комплексов, выгравированных на нём. По воле волшебника, эти комплексы могли перемещаться по столу, изменяться в размерах и структуре – довольно удобно, и не нужно постоянно гравировать что-то по новой.
– Итак, – Флитвик с улыбкой потирал руками, стоя на специальной табуреточке. – Как мы с вами поняли, разнородные материалы нам не совсем подходят из-за, собственно, разнородности.
Флитвик указал рукой на различные органические материалы: бруски дерева разных сортов, кости, ещё какие-то непонятные штуки.
– Однако, эксперимент мы с ними проведём, но после. Сейчас же займёмся кристаллами с разными кристаллическими решётками. К сожалению, текущие магические возможности не позволяют работать с веществом на атомарном уровне… Да-да, не удивляйтесь, я очень хорошо подтянул свои знания в обычных научных дисциплинах.
Мы с Гермионой улыбнулись профессору.
– Итак, – продолжил он, приосанившись. – Мы, конечно, можем при помощи трансфигурации и трансмутации задать нужную структуру, но влиять выборочно не только на атомы, но даже на ячейки кристаллической решётки не можем. Самое мелкое, на что волшебник, при известных мне исходных, может повлиять – ненамного меньше миллиметра. Потому, совсем уж уйти в миниатюризацию мы не можем. Но!
Флитвик наставительно поднял указательный палец вверх.
– Мы можем получить срезы кристаллов нужной нам формы. Лишнее отсекается просчитанным мисс Грейнджер заклинанием трансформации, относящимся к школе трансфигурации. В итоге мы получим нужные нам материалы.
– Просчитывал в основном Макс, – вставила свои пять кнатов Гермиона.
– Да даже и так, – пожал плечами Флитвик. – Давайте же скорее приступать. Начнём с кварца, как наиболее простого для нашей работы.
Флитвик передвинул на столе прозрачный кристалл, поставив его перед нами.
– Проект по большей части ваш, так что и вам честь сделать первый рабочий образец. От начала до конца.
– Хорошо, профессор, – мы кивнули одновременно.
– Тогда я, – глянув на Гермиону, взял ещё один кристалл кварца, – буду делать механизм на фазоинверсии.
– Хорошо, а я займусь непосредственно накапливающим модулем.
Быстренько разобравшись в работе стола, мы составили каждый свой магические круги под кристаллами, и достав свои палочки, начали планомерно и аккуратно колдовать, разделяя кристаллы на куски, меняя их форму, делая своеобразные блинчики. Следом шёл этап непосредственно зачарования предметов. Это заняло порядка полутора часов – расчёты расчётами, но в процессе работы всегда может пойти что-то не по плану. Слава Старику, что здесь всё прошло гладко и без эксцессов.
Через полтора часа работы, в нашем распоряжении оказались около десятка прозрачных блинчиков-кристаллов. Для однорангового накопителя, а таким в нашем представлении является накопитель с одним «блинчиком» расширенного двумерного пространства, было решено использовать следующую схему: этакий пирог, первым слоем которого шел блок на поглощение магии, потом само тело-накопитель, а следом – блок на вывод магии. Для более позднего и проработанного продукта, в котором будет несколько тел-накопителей, впуск и выпуск будет в одном «блинчике», а сами тела будут разграничиваться связанными друг с другом двунаправленными ограничителями. С их помощью накапливать магию тела будут последовательно, а разряжаться – в обратном порядке.
После зачарования мы приступили к сборке. Для этого мы положили соответствующие «блинчики» один на другой, а на столе под ними сформировали небольшую схему ритуала. Стоило только активировать её, как руны и линии засветились мягким голубым светом, а вместе с ними совсем слабо засветилась и наша небольшая, с три монетки друг на друге, конструкция. Пара секунд – и всё готово.
– Давайте скорее проверять! – Флитвик, лучась энтузиазмом, тут же аккуратно взял получившийся накопитель и на вытянутых руках, словно ценнейшую реликвию, понёс к другому столу. Мы последовали за ним.
Забравшись на очередную табуреточку, профессор аккуратно поставил накопитель в центр ритуальной схемы, выгравированной на столе, посмотрел на меня, на Гермиону, и глубоко вздохнул.
– Ну… Мерлин нам в помощь.
Флитвик коснулся палочкой пары рун в контуре, и тот засветился синим. Профессор не убирал палочку, ведь нужен поток магии для тестирования.
– Так… – тихо приговаривал профессор, прикрыв глаза. – Поглощение магии… Идёт.
Я тоже это чётко ощущал. Есть небольшие утечки в контуре, но за счёт них можно понять, поглощает ли магию накопитель, и как много из того, что на него подаётся. По ощущением – всю.
– Поглощение… В полной мере, – озвучил мои мысли профессор. – Скорость…
Флитвик явно задумался, высчитывая что-то в уме.
– Выше среднего. Да… Немногим выше среднего… Наполним до предела…
Флитвик стоял неподвижно перед работающей схемой ритуала около тридцати минут. Его выдержка достойна подражания – не каждый способен так долго стоять не шелохнувшись, ещё и будучи ментально сконцентрированным на довольно сложной и абстрактной задаче.
Но ничто не длится вечно – не простоял столько и Флитвик. Глубоко вздохнув и выдохнув, профессор убрал палочку со схемы ритуала, и та потухла. Вот только накопитель из трёх прозрачных блинчиков кварца продолжал слабо светиться и даже переливаться, словно блики на воде.
– Неплохо, очень неплохо, – немного уставшим голосом продекларировал профессор и покивал сам себе. – Да чего уж тут?! Просто великолепно! Работает всё просто отлично! Магии запасено на десяток очень приличных Патронусов в модификации Пульса…
Флитвик радостно кружился вокруг стола, и совершенно был не похож на великовозрастного мудрого профессора Чар и Заклинаний. Но, он быстро взял себя в руки и встал рядом с нами, глядя на накопитель.
– Оставим на недельку и проверим, будет ли он разряжаться, и насколько сильно.
– Вы не сомневаетесь, что будет?
– Безусловно, мисс Грейнджер, безусловно. Магическое функционирование объекта так или иначе завязано на наличие магии в нём или вокруг. Расчёты по затратам у нас есть и по ним отчётливо видно, что затраты превосходят средний магический фон по Англии. Однако в Хогвартсе фон выше. Но мы поместим его в среду без магии и сможем пронаблюдать за утечками, если они будут, и за периодом полной разрядки. Но, как бы то ни было, дорогие мои, это однозначно успех!
Следующие полчаса мы обсуждали и без того уже не раз оговоренные нюансы по правам на разработку и прочее. Флитвику не нужно было вообще ничего с этого, ну, кроме десяти процентов с прибыли от реализации продукта, если таковая вообще когда-нибудь будет. Профессор хоть и идеалист, видящей прекрасное если не во всём, то во многом, но ещё он прекрасно знает, что волшебники, да и люди в целом, существа довольно агрессивные, а такая разработка, как накопитель магии, может послужить вообще не во благо. Но так ведь вообще со всеми разработками – сначала воякам, потом обывателям.
– Разве у вас, мистер Найт, не было мысли полностью закрыть доступ к разработке, дабы усилить влияние вас, и вашей семьи, наряду с мощью? – спросил он, когда мы пили чай и обсуждали разные нюансы у профессора в кабинете.
– Нет, – качнул я головой. – Вы сами понимаете, что от рода – только я да портрет тётушки. Да и не собираюсь я «влиять» на мир. Предпочитаю личное могущество для того, чтобы воплощать в реальность фразу: «Кто с мечом к нам придёт – того проще застрелить». Я собираюсь путешествовать, исследовать мир, от недовольных отбиваться мастерскими степенями и прочими достижениями. Да и сами посмотрите – в чём смысл хранить всё при себе?
Профессор на пару с Гермионой посмотрели на меня с любопытством.
– В средние века различные разработки и нововведения сыпались как из рога изобилия. Концепцию интеллектуальной собственности и патента волшебники разработали много раньше обычных людей. Пять или десять лет эксклюзивных прав на использование или производство, а дальше новинка уходила на рынок или массовое производство под небольшой процент отчислений. А после Статута? Все всё гребут под себя. Разработки остаются в семьях под строгой секретностью, становятся родовой ценностью. В итоге кочуют от побеждённого к победителю, оставаясь не менее секретными. И в чём смысл? У нас ярко выраженная стагнация. Только недавно началось движение в направлении научного подхода к магии и началу коллективной исследовательской деятельности для вывода изысканий на публику и для использования.
– Понимаю… – кивнул Флитвик.
– Вот. Я уверен, что многие гениальные умы столкнулись в своих практических изысканиях с проблемой банальной нехватки магии для их реализации. Да что уж говорить, посмотрите на мистера Артура Уизли. Он бесспорный гений в области чар. Свою машину он зачаровал намного лучше того же Ночного Рыцаря, но в силу своей психологии, он не является сильным волшебником. Готов поспорить, что если бы у него было в избытке магии, мы могли бы видеть куда более интересные зачарования в его исполнении. Это же касается и всех остальных. Все гениальные, разнообразные, разносторонние и масштабные исследования в области магии были совершены могущественными волшебниками. Но, как вам кажется, какие преграды они встретили?
– Вы мне скажите, мистер Найт. Или вы, мисс Грейнджер.
Гермиона немного приосанилась и глянула на меня.
– Давай ты, – кивнул я.
– Что же… Если учитывать серьёзные труды и изыскания, а не всякие мелкие глупости, типа самонамыливающейся тряпки, которая, кстати, почему-то обязана быть желтой…
Флитвик буквально хрюкнул, подавив смешок, а Гермиона продолжила мысль:
– …То следует заметить – все они крайне магоёмкие. И все – абсолютно Тёмные. Тёмные до самой последней руны. Нехватка магии для грандиозных и масштабных экспериментов вынуждала волшебников идти на крайние меры. Яркий пример – Экриздис. Его труды и изыскания во многом фундаментальны, хотя некоторое отчётливо отдают незаконченностью. Мне кажется, что необходимость в большом объёме магии привела его к Тёмным ритуалам и жертвоприношениям. Возможно, под конец своей жизни, из-за Тёмной Магии Экриздис несколько… свихнулся. Совсем свихнулся. Потому и последние его труды отдают безумием.
– Есть ещё Фламель, – кивнул я. – Вот уж не думаю я, что Философский камень – продукт «светлый». И таких примеров можно насобирать уйму. Как итог – один свихнулся и помер в одиночестве в своей крепости на острове, другой – большую часть жизни бегает от назойливых завистников. Вообще, как я понял из некоторых исторических источников, те же Гильдии создавались не столько как общины волшебников по интересам, отстаивающих права друг друга и помогающих друг другу самым разным образом, но и для коллективных ритуалов и магических манипуляций. Но и они ударились в ту же крайность, что и обычные семьи волшебников, мол: «Мы посчитали, мы наколдовали – наше, никому не дадим». Хорошо, что ситуация медленно выправляется, иначе загнёмся мы скоро в этой стагнации.
