Текст книги "Шаг Первый: Новый мир (СИ)"
Автор книги: Gezenshaft
сообщить о нарушении
Текущая страница: 66 (всего у книги 76 страниц)
Положив склянку к остальным и проверив наличие на себе маскировочных чар, я вновь отправился на выход из Хогвартса. Под светом звёзд на ясном ночном небе, дыша свежим воздухом, добрался до границы антиаппарационных чар и переместился к порогу дома мистера Губера. Стоило только постучаться в дверь, как она тут же открылась, хоть и не без помощи важного домовика Вилли.
– Уважаемый нежеланный гость вновь решил побеспокоить почтенного мистера Губера?
– Вновь, Вилли. Неужели мистер Губер не сказал, что я вернусь?
– Сказал, конечно сказал. Как не сказать? – домовик отошёл в сторону, пропуская меня в дом, но далеко идти мне не пришлось. К выходу из дома уже шёл мистер Губер, одетый в чёрный деловой костюм и мантию.
– Не стойте столбом, юноша, – посетовал старик, жестом отгоняя меня с дороги, словно муху. Никакого уважения, ну да и Мерлин с ним – стариков надо уважать. – Мы выдвигаемся прямо в Хогвартс.
– Но… Я думал, что вы отправитесь туда только утром…
– А не вы ли, юноша, говорили, что нельзя терять время? Вот мы и не теряем. Пойдёмте за мной, – старик резко развернулся, и вновь пошёл по коридору вглубь дома. Я поспешил за ним.
– Зачем вы тогда с прохода меня отгоняли?
– Просто старческая блажь.
Мы подошли к камину, в котором тихо горело желто-красное пламя от дров. Мистер Губер взял пригоршню пороха и кинул в огонь, прошептав пару фраз. Когда пламя сменило цвет, но всё так же оставалось желтым, мистер Губер сунул в огонь голову, о чём-то говоря с невидимым и неслышимым мне собеседником на той стороне. Через десяток секунд старик «вынырнул» из камина, вновь бросая пригоршню Летучего Пороха, и на этот раз пламя стало зелёным. Словно подавая пример, мистер Губер вновь взял немного пороха и зашёл внутрь.
– Кабинет директора Хогвартса, – чётко проговорил он, бросая порох себе под ноги и исчезая в зелёной вспышке пламени.
Мне пришлось последовать его примеру, и через несколько секунд я плавно вышел из камина в кабинете Дамблдора. Вопреки моим ожиданиям, здесь не было полумрака или обычного слабого освещения – наверху во все огни горела громоздкая люстра, в более чем достаточной мере заливая кабинет мягким желтым светом. Директор сидел за своим столом в привычной для глаза лиловой мантии, а мистер Губер как раз что-то ему говорил.
– … как адвокат от рода Блэк и представитель интересов как самого рода в общем, так и мистера Найта в частности, официально прошу разрешения на визит к потенциальным свидетелям и жертвам по предстоящему делу.
– Разрешаю, Эрих, конечно же разрешаю. Только Мерлина ради, не долго, – кивнул Директор. – По нашему любимому замку перемещается одна приторно розовая особа, способная создать нам всем проблем на ровном месте.
– Не беспокойся, Альбус. Всё будет в лучшем виде, – кивнул старик и обернулся ко мне. – Не стойте тут без дела, юноша, прошу вас. Ведите меня в больничное крыло.
Без лишних разговоров мы покинули кабинет директора, а Дамблдор остался внутри, над чем-то активно размышляя и делая пометки пером на длинном пергаменте. Вновь нам пришлось идти по тёмным коридорам замка, а когда я предложил скрыть нас чарами, мистер Губер лишь отмахнулся.
– Я что, похож на юнца, что решил прокрасться в женскую раздевалку сборной факультета? Не похож?
– Отнюдь.
– Вот именно. Запомните, юноша. Кто прячется – тот всегда виноват. Не важно в чём. Но вы можете спрятаться. Прекрасно понимаю, что несмотря на всё, вы являетесь учеником Хогвартса, и местные правила на вас действуют в той же степени, что и на остальных.
Кивнув, я скрыл себя чарами. Вопреки моим ожиданиям, нам не попался ни один живой человек – лишь пара привидений. Спокойно добравшись до больничного крыла, мистер Губер вошёл внутрь и направился в кабинет мадам Помфри. Через пару минут он вернулся оттуда с папкой – копией той, что я заверял. После этого он направился через ряды коек ко второму залу, где за ширмой находились постели девочек. Леди Гринграсс всё ещё была там, а стоило ей увидеть старика, как в глазах её мелькнуло удивление. Быстро переговорив между собой, они зашли за ширму, и, как я понял, там девочки давали устные показания, которые мистер Губер тщательно записывал.
После этого адвокат вышел ко скучающему мне.
– Мистер Найт. Прошу вас показать мне тару с воспоминаниями, если вас это не затруднит.
– Конечно, – кивнув, я вытащил из кармана четыре склянки, а мистер Губер провёл над ними неожиданно появившейся в его руках палочкой.
В воздухе перед адвокатом появились четыре точно такие же склянки, а на полу перед ним – портфель из чёрный кожи. Тот сам открылся, а мистер Губер сложил туда немного потолстевшую папку и эти склянки.
– Это всё, что нам понадобится. Отправьте список приложений вашему контакту. На этом…
Дверь больничного крыла открылась, а на пороге появилась профессор МакГонагалл при полном своём каждодневном параде – чёрное строгое платье в пол, зелёная мантия и остроконечная шляпа. Смотрела она на нас поверх аккуратных прямоугольных очков.
– Мистер Найт, мистер Губер, – профессор кивнула адвокату с уважением, но не глубоко – большая редкость. – Директор просит вас срочно явиться к нему в кабинет.
– Профессор, – кивнули мы одновременно и быстро последовали за МакГонагалл.
Кабинет директора почти не изменился за прошедшее время, но тут однозначно добавилось волшебников. На кресле перед директором сидела статная дама неопределённого возраста. Черты её лица были хищны и немного остры, являя собой смесь типично-английской и финской внешности, что ничуть её не портило. Под наглухо запахнутой чёрной мантией можно было разглядеть лишь сапоги на невысоком каблуке. Чуть поодаль, словно поставленные в угол в качестве наказания, стояли Грюм и Нимфадора. Дамблдор глядел на них с укором, но работало подобное только на Тонкс, вызывая совершенно обратный эффект у Грюма – тот лишь с вызовом смотрел в ответ, опираясь на свой посох.
– А, мистер Найт, мистер Губер, – без улыбки обратил на нас своё внимание директор, приглашая пройти. – Это всё, Минерва. Не буду отвлекать тебя от патрулирования.
Как только профессор МакГонагалл покинула кабинет, Амелия Боунс, а это именно она – видел колдофото – крайне строго и недовольно посмотрела на меня.
– Мне крайне любопытно узнать, – заговорила она буквально промораживающим насквозь голосом, – по какой такой причине эти двое доблестных служителей правопорядка, с бумагами наголо, чуть ли не штурмуют мой дом?
– Дело срочной важности, мадам Боунс, – кивнул я.
– Что же такое может послужить поводом для подобного?
– Я вот тоже, – директор откинулся на спинку своего кресла, сложив руки вместе, – с удовольствием послушаю.
В который раз за последние сутки я пересказал суть произошедшей ситуации, но теперь ещё добавил и причины своей поспешности – кто успел, того и тапки. Мистер Губер, кстати, в самом начале разговора занял сидячее положение на одном из кресел, с упоением слушая и, судя по всему, стараясь вычленить упущенные детали.
– Мне ясна суть сложившейся ситуации. Из уважения к Аластору, как к профессионалу своего дела, и раз уж я позволила себя вытащить из дома в столь позднее время, то так уж и быть, подпишу и приму ваше заявление.
Услышав подобное, Нимфадора улыбнулась, и с победным жестом, выдала беззвучное: «Йес». Грюм же усмехнулся.
– Может, присядешь? – обратился к Грюму директор.
– Лучше постою, – прохрипел отставной аврор. – Так обзор лучше.
– Однако, – продолжила свою мысль Мадам Боунс, в то время как мистер Губер встал с кресла и начал выкладывать на стол перед главой ДМП собранные материалы. – Должна вас расстроить. Подобные дела рассматриваются Визенгамотом в малом составе, а в нём состоят в основном представители старых семей с довольно радикальными взглядами, наряду со сторонниками министра Фаджа. Вы должны понимать, что это дело не будет рассмотрено в вашу пользу, и я тут ни на что повлиять не смогу. Задача ДМП в таких вопросах – сбор данных и выдвижение обвинения, наряду с предоставлением материалов дела.
– Тут вы неправы, со всем уважением, – заговорил занявший своё место мистер Губер. – Мой клиент имеет статус члена Визенгамота. В деле, в роли пострадавшей, а в случае встречного иска – обвиняемой, выступает его официальная подопечная, всю ответственность за поступки которой берёт на себя мой клиент.
– Эм… Прошу прощения, мистер Губер, но о ком идёт речь? – мадам Боунс явно не понимала сути разворачивающегося диалога.
– А я, кажется, – улыбнулся директор, – всё понял. Вас, мистер Найт, нужно бы поздравить, но я, с вашего позволения, могу лишь посочувствовать.
– Может быть и мне кто-то объяснит? – недовольным взглядом оглядела присутствующих мадам Боунс.
– Позвольте, – я начал вытаскивать пергамент, полученный в Зале Наследия, а вместе с ним и контракт наставничества. – Я являюсь официальным представителем интересов рода Блэк в Визенгамоте. Вот соответствующий документ, созданный и заверенный по всем правилам в Зале Наследия. А вот контракт наставничества с Гермионой Джин Грейнджер.
Положив документы на стол перед мадам Боунс, я тем самым вызвал у неё живейший интерес, ровно как и у Грюма и Нимфадоры. Досконально изучив документы, мадам Боунс вновь подняла на меня взгляд.
– Позвольте сделать копии и приложить к материалам дела?
– Конечно.
Пара взмахов палочкой и копии документов легли на стол рядом с оригиналами.
– В таком случае, – заговорила глава ДМП, – дело меняется кардинальным образом. Если в деле непосредственно участвует член Визенгамота, то оно рассматривается в полном составе.
– Простите, – я решил уточнить некоторые моменты. – Но в деле так или иначе замешаны дети из семей, чьи представители состоят в Визенгамоте. Разве это не повод для полного собрания?
– Отнюдь. Такое возможно только в случае коллективного прошения, а члены Визенгамота, к семьям которых относятся фигуранты дела отстраняются от голосования и вынесения итогового решения. Да и учитывая фамилии фигурантов, для них полное собрание является невыгодным, ведь в малом составе соотношение их сторонников выше, кто бы что ни говорил.
– Директор, – раздался механический, но эмоциональный голос горгульи. – К вам пытается попасть странная розовая женщина. Мне её пустить?
Дамблдор печально вздохнул, но лишь согласно кивнул. Судя по всему, этого было достаточно.
– Директор, – обратился я к Дамблдору, пока Амбридж не появилась, а в том, что это именно она, я уверен на все сто процентов. – Надеюсь, вы поддержите мой небольшой экспромт.
– Зависит от экспромта, – скупо улыбнулся он.
– Я хочу знать, – с порога заявила Амбридж, важно и быстро заходя внутрь. На ней всё так же была какая-то розовая комбинация в деловом стиле. – Почему Хогвартс превращается в проходной двор, а сигнальные чары не умолкают, то и дело сигнализируя в кабинете ЗоТИ.
– Долорес, – кивнула Амелия.
– О, какой неожиданный сюрприз, – мило улыбнулась Амбридж, оглядывая собравшихся и уделяя особое внимание Грюму и Нимфадоре. – Амелия. Что привело тебя в столь поздний час в столь нетипичное для главы ДМП место? Да ещё и в такой экстравагантной компании. И мистер Найт, почему вы не в постели во всё тот же поздний час? Заговоры? Интриги?
– Расследования, – не удержался я от ответа.
– Прошу пояснить, – тут же перевела на меня взгляд Амбридж.
– По произошедшему недавно инциденту будет возбуждено дело, – коротко пояснил я. – Присядете?
Пододвинув кресло для профессора Амбридж, я вежливо улыбнулся, а эта розовая женщина с улыбкой поблагодарила и села. Она у меня вызывает стойкие ассоциации с одним преподавателем в моей прошлой жизни. Они очень похожи как внешне, так и манерой говорить.
– Дело в том, профессор, – продолжил я пояснять свою мысль. – Что в лице этих детей из, безусловно, уважаемых и влиятельных семей, мы столкнулись не только с организацией серьёзного преступления, в случае успеха которого можно было бы ожидать в скором времени несколько печальные для отдельных родов последствий, но и с проблемой куда большей.
Амбридж прищурила глаза, внимательно глядя на меня с улыбкой.
– Какой же, позвольте узнать?
– Прилюдное, активное, показательное пренебрежение к министерству в общем, и министру Фаджу в частности.
– Боюсь, я не совсем вас понимаю.
– Вы знаете, какие именно слухи распространяют участвовавшие в инциденте слизеринцы? Нет? А чем они руководствовались? Я вам скажу. Они распространяют слухи о том, что Сами-Знаете-Кто вернулся.
Лицо Амбридж посуровело, сделав улыбку менее живой, каменной.
– Более того. Организатором акции выступил непосредственно Драко Малфой, рассказывая, что, якобы Сами-Знаете-Кто лично поручил ему расправиться с девочками Гринграсс. Но и это не всё. Остальные внимали, соглашались, делились, мол: «Да-да, Тёмный Лорд велик».
– Хватит, мистер Найт, – Амбридж выставила передо мной руку. – Я не желаю слушать столь откровенную ложь о, якобы, возрождении Волдеморта.
– И я вас прекрасно понимаю, поверьте. Но дело совсем в другом. Если оставить всё как есть…
– Позиция министерства и министра относительно произошедшего очевидна, – отрезала Амбридж. – Мисс Грейнджер превысила допустимые меры самообороны.
– Однако в параграфе о самообороне не указаны допустимые меры при численном превосходстве нападающих, число которых превосходит обороняющуюся сторону более чем в три раза.
Амбридж вновь посмотрела на меня слегка прищурив глаза и с лёгкой хитрой улыбкой.
– Но, с другой стороны, есть медицинское освидетельствование, заверенное печатью Веритас мастера колдомедицины. В нём говорится о следах Импе́рио на Дафне Гринграсс. К сожалению, палочки фигурантов наверняка уже затёрты и Прио́ри Инканта́тем покажет лишь набор простых бытовых заклинаний. Есть лишь воспоминания…
– Которые не котируются как доказательства, – закончила за меня Амбридж.
– Именно, – кивнул я, хитро улыбнувшись в ответ. – В итоге мы имеем патовую ситуацию, в которой вроде бы и случилось много чего, но и обвинить толком некого. Но разве министерство, как и сам министр, должны поддерживать не только законность, но и порядок, пресекая вредные злонамеренные брожения в обществе, способные дестабилизировать обстановку и разрушить всё то, что наше общество упорно строило последние четырнадцать лет?
– Очень любопытно, – ещё шире улыбнулась Амбридж. – Как я понимаю, у вас есть некое предложение? Некое мнение?
– Безусловно.
Стараясь ненароком не глядеть на остальных присутствующих, что можно расценить как поиск поддержки, я нацепил на лицо серьёзную мину.
– Этот, казалось бы, довольно рядовой, если не считать места, инцидент, является ключевым. Переломным. Если сейчас министерство пойдёт на поводу у влияния старых семей, покрывая их желание выгородить своих детей, то это дискредитирует всю власть. Эти самые старые семьи окончательно уверятся в своей безнаказанности, если будут заметать следы чуть лучше. Они и дальше будут вести свою пропаганду о возрождении Тёмного Лорда, насмехаясь тем самым над министром и его кабинетом. Именно в этом деле, в этот момент, собрав волю в кулак, министерство и министр Фадж покажут, что власть крепка и едина как никогда прежде.
Амбридж молча смотрела на меня несколько секунд.
– Малый состав Визенгамота не проголосует в вашу пользу.
– Малый? Понимаете, профессор, мисс Грейнджер является моей подопечной по контракту наставничества, а сам я – член Визенгамота, представляющий интересы рода Блэк и полностью беру на себя ответственность за действия мисс Грейнджер в этом происшествии.
– Насколько невероятными порой бывают повороты на дороге жизни! – вновь улыбнулась Амбридж, даже не усомнившись в моих словах. Оно и понятно – такую ложь легко вычислить, а наказание может быть суровым. – Чтобы иметь какое-то более конкретное мнение по ситуации, я хотела бы взглянуть на воспоминания.
– В этом я могу вам помочь, – зашевелился в своём кресле Дамблдор. – Прошу, профессор, у меня тут, по случаю, совершенно случайно завалялся Омут Памяти…
Следом и мадам Боунс изъявила желание ознакомиться с воспоминаниями, а мистер Губер сделал очередные копии, тут же заверив документ об их истинности. Истинности копий, а вот проверку качества и истинности самих воспоминаний будет подтверждать легилимент министерства, если я закажу такую услугу. Её, вообще, редко заказывают – юридической-то силы они не имеют, а значит и проку с них, как с козла – молока.
Когда все желающие в лице трёх человек погрузились в Омут Памяти, Грюм, стуча посохом и протезом о пол, подошёл ко мне.
– С тебя бутылка хорошего огневиски, парень, – ухмыльнулся он. – Я сегодня слишком много нового узнал о себе и своих предпочтениях из уст этой стервы Боунс. Такое нужно залить отличным пойлом.
– Не вопрос. Вам куда отослать?
– Занеси в штаб. И смотри, чтобы без всяких добавок. А то знаю я вас…
Грюм поплёлся в свой уголок, а я не удержался и без всяких палочек и вербальных формул, даже не шевеля рукой, отправил в него Жалящее. Неслышимый и почти невидимый быстрый лучик заклинания, что вот-вот должен был ужалить отставного аврора в одно место, внезапно наткнулся на словно случайно мелькнувший мимо кончик посоха.
– Такой гений, а такой ещё салага, – ухмыльнулся Аластор, не оборачиваясь и продолжая движение. – Постоянная бдительность!
Пятнадцать минут ушло у дам и самого Дамблдора, заинтересовавшегося событиями, чтобы просмотреть предоставленные воспоминания, после чего все они вернулись на свободные места – улыбкам места больше не было.
– Я с уверенностью могу сказать, – Амбридж оглядела нас, – что министр заинтересуется случившимся. Но окончательное решение остаётся за ним.
– Ничего страшного, – улыбнулся я. – Даже в случае, если будет принято решение не в мою пользу, я воспользуюсь правом представителя рода в Визенгамоте, для решения вопросов посягательств на честь моей подопечной.
– Каким же, позвольте узнать? – вновь улыбнулась Амбридж. – Насколько я помню, дуэль чести допустима только между равными по статусу или достижениям, либо же должен быть выставлен волшебник соответствующего статуса.
Я просто показал руку с кольцом Уробороса.
– Мастер трансфигурации, к вашим услугам. Насколько мне известно, в Визенгамоте и среди семей фигурантов дела нет ни одного грандмастера, так что…
Вообще, я не планировал пока что раскрывать этот нюанс, но возможно, это может повлиять на итоговое решение Амбридж и министра, а это значит, что проминистерские члены Визенгамота уже будут на нашей стороне. Так же как и нейтралы и, так сказать, Дамблдоровцы – в большинстве своём, как и некоторые чистокровные, ведь сегодня Гринграсс, а завтра – их дети. Это понимают все, это должна понимать и Амелия Боунс, племянница которой учится на одном с нами потоке, но на Хаффлпаффе.
– Поразительно! – удивлённо воскликнула Амбридж, а остальные чуть ли не рты разинули. Лишь Дамблдор и Грюм ухмылялись чему-то. – С каких пор Хогвартс выпускает состоявшихся мастеров?
– Судя по всему, – ухмыляясь в бороду, заговорил директор, – вот прямо с нынешних.
На этой ноте наше импровизированное и непрогнозируемое собрание подошло к концу, а я с чистой совестью отправился спать. Нужно ещё придумать способ, чтобы обезопасить девочек Гринграсс, или хотя бы иметь экстренную, быструю и эффективную связь с ними.
====== Глава 38 ======
Комментарий к Глава 38 Заболел. Невнимательный. Могу упускать разные штуки из вида. Сорян...
Ну же, в автора киньте чеканной монетой...
Благодаря вашей поддержке появляется хоть какая-то возможность выплачивать долги и не помереть с голоду. Единственный продукт, который я могу предложить на данный момент – фанфик.
В общем, как и всегда, любой рубль в радость, и, как и обещал – продолжаю писать, выделяя максимум времени на это.
Сбер. 4817 7600 2582 8777
Яндекс 410019411970257
https://money.yandex.ru/to/410019411970257
Теперь и на Рулейте.
Ночь, луна вышла из-за горизонта, заливая своими лучами всё вокруг. Редкие облачка закрывали звёздное небо, а я, оставшись в чёрных брюках, рубашке да жилетке, сидел на подоконнике, глядя в бесконечную даль космоса, и только безумный… Просто дичайший храп Уизли, беспардонно портил атмосферу, но никаких заклинаний я не применял – окклюменция позволяла отстраняться от нежелательных раздражителей, пропуская их мимо сознания. Мне не спалось, а причина была простой – меня мучил вопрос: «Почему Скитер не покинула замок?».
По оставшейся на ней метке, которая развеяться должна только где-то через сутки, как, собственно, и у слизеринцев, я следил за перемещениями горе-репортёрши по замку, мысленно накладывая её местоположение на запомненную трёхмерную карту.
Она что, бессмертная? На неё в этом замке Обливиейт наложили, а она и в ус не дует.
«Ты меня спрашиваешь?»
Мысленно разговариваю сам с собой.
«То есть всё-таки меня спрашиваешь? Сходи да узнай, чего она носится по замку».
А ведь и вправду…
Спрыгнув с подоконника, схватил пальто с самодельной вешалки у своей кровати, надел его. На одних рефлексах перекинул через плечо сумку с вещами и наколдовав на себя различные скрывающие чары, быстро покинул комнату, а следом и гостиную, отправляясь в сторону метки. Один раз мне попалась патрулирующая коридоры профессор МакГонагалл, но я остался незамеченным. В другой раз нарвался на Филча, что бормотал что-то своей любимой кошке, и вновь я остался незамеченным.
Метка Скитер привела меня к одному чулану на уровне подземелий, небольшому, но достаточно вместительному, чтобы там могла поместиться не только различная утварь, но и несколько человек. Прислонившись к стене рядом с дверью в чулан, я мысленно обратился к Ровене:
Можешь проверить, что там происходит?
Ровена не ответила, но тенью скользнула в том направлении, а я почувствовал практически незаметный отток магии. Желая самому начать практиковаться в снятии информации через способность Зодчего, я постарался, так сказать, прочувствовать происходящее в чулане. Получилось не сразу, да и не полностью, но некий эффект есть. Под тихий смешок Ровены в моей голове, я стал именно понимать, что там происходит – не видеть, не слышать, а именно понимать.
Скитер сидела на перевёрнутом ведре и в свете простого Люмоса с огромным интересом читала собственные записи в блокноте. Как я ни старался, но понять содержимое надписей мне не удавалось.
«Не тот уровень чувствительности при работе с тенью» – сообщила мне Ровена.
А ты понять можешь?
«Да. Похоже, она конспектировала всё происходящее и тщательно записывала всю добытую информацию».
Там есть о том, кто её поймал и подчистил память?
«Нет. Записи заканчиваются её побегом из той комнаты, где вы устроили побоище».
Хм, занятненько…
Сбросив с плеча сумку, открыл её, призвав пару газет и пергамент. Воспользовавшись памятью и слабеньким Диффи́ндо, нарезал из газетного текста послание, и поместил его на пергамент чарами Вечного Приклеивания, пройдясь по пергаменту энергией гемомантии – таким образом лишняя магия убирается и становится словно нейтральной, а чары эти, как и многие другие, работают даже после «обезмаживания». Свернув послание в несколько раз, попросил Ровену поместить его в карман одежды Скитер, и вернув сумке её стандартное местоположение, за спину, отправился прочь – больше мне тут делать нечего. Если я правильно понимаю характер этой дамочки, то скорее всего она поступит вполне определённым образом.
«А если нет?»
Тоже хорошо.
Побродив некоторое время по замку и не найдя ничего интересного или достойного внимания, уже к рассвету я вернулся к дверям больничного крыла и сел на подоконник напротив. Само собой, чары сокрытия были на мне в полном объёме, и прошедший мимо Филч со своей кошкой не обратили на меня ровным счётом никакого внимания.
Как я и предполагал, ровно в положенное, привычное мне время, из больничного крыла тихонько выскользнула Гермиона в школьной форме и мантии.
– Герм, – окликнул я девушку, снимая с себя маскировку и спрыгивая с подоконника.
Она остановилась и краткое мгновение смотрела на меня не особо понимающим взглядом, после чего узнала, признала, улыбнулась.
– Макс… Похоже, успокоительные ещё действуют.
Подойдя, обнял её, получив симметричный ответ.
– Ты как? – спросил я, отстранившись. – Мне показалось, что тебе было лучше провести это время в сугубо женской компании.
– Я знала, что ты так подумаешь. Всё хорошо.
– Точно?
– Да, – уверенно кивнула она. – Угроза была несущественна. Меня куда больше задела конечная цель угрозы и методы её осуществления.
– Ещё немного, и ты будешь смотреть на всё совсем как я, – покачал я головой.
– С кем поведёшься, – пожала плечами Гермиона. – Но то, что я в порядке, ещё не значит, что всё останется как есть.
– Безусловно. Тут можешь не беспокоиться.
Приобняв на минутку девушку, мы отправились туда, куда, собственно, она и собиралась в силу привычки – тренироваться.
***
Воскресный завтрак в Большом Зале Хогвартса всегда вносил разнообразие в режим питания, а те, кто слишком сильно погряз в своих делах или учёбе, по этим самым завтракам могли фиксировать внезапное окончание недели. Больше мяса, больше выпечки, больше сладкого. Всего всегда было больше в воскресенье, кроме учеников – в этот день многие на завтрак опаздывали, но домовики в любом случае накрывали каждому, даже если этот «каждый» придёт много позже.
В этот, без сомнения, чудесный для многих день, абсолютно свободный, сытный, а за счёт погоды ещё и обещающий быть солнечным, я лишь испытывал лёгкое напряжение и неприязнь к отдельным личностям, в полном составе явившимся на завтрак. Дафна и Астория тоже были здесь, но сидели посреди женской половины факультета, хотя раньше, как и почти половина слизеринок, общались со сверстниками противоположного пола.
– О чём задумался? – не отводя острого как бритва взгляда со слизеринцев, заговорила вдруг Гермиона, а отрезая сосиску ножом, проделала глубокую царапину в мягком металле тарелки.
– Не знаю.
Такой ответ вынудил Гермиону посмотреть на меня слегка удивлённым взглядом.
– Скатываешься до уровня отдельных индивидуумов?
– Нет, просто… – я покрутил в руках стакан с соком. – Я уже знаю, как, что и когда я буду делать, а лишний раз думать об этом – лишь накручивать себя.
– Кстати да, что именно ты задумал?
Скапливающиеся за нашим столом ученики постепенно садились всё плотнее, и вот уже разговаривать без свидетелей становится проблематично.
– Привет, – кивнул нам сонный Симус, а явившийся вместе с ним Дин был, как всегда, в идеально сидящей форме, да и выглядел бодрым.
– И вам не хворать, парни. У нас тут секретики, так что… – я виновато улыбнулся, а парни лишь понятливо кивнули. Точнее, кивнул лишь Дин, а Симус пропустил фразу мимо ушей, начав лениво колупаться вилкой в появившейся порции еды – его мозгу нужно немного времени, чтобы запах и вид еды запустил нужный мыслительный процесс.
Немного напрягшись и поставив без палочки чары приватности вокруг себя и Гермионы, посмотрел на сидящую рядом девушку.
– Суд. Вчера было состряпано дело, всякое такое…
– И что ты собираешься выиграть с этого суда?
– Выиграть? Ничего там не выиграешь, Герми. Суть в другом. Публично озвучить их цели, их лояльность Тёмному Лорду, вселить в разумы людей сомнения, касательно их репутации. Публично, чтобы всё было задокументировано. Помимо этого – превентивный удар для сохранения твоей репутации и ход на опережение, если они вдруг сами решат выставить тебя и девочек виновными. Ментальный удар будет нанесён в очень скором времени, а физический… После суда.
– Физический? Здесь, в Хогвартсе?
– Нет-нет, – покачал я головой. – Я не буду подставлять директора подобным.
– Я с тобой.
– Но Герм…
– И ты меня не отговоришь, – прервала она меня. – Я не для того годами извожу себя, чтобы прятаться в итоге за спины других.
– Это решать не мне.
– А кому? Хотя, постой… Я напишу ей.
Мы продолжили расправляться с завтраком, а я всё поглядывал на стол Слизерина, а точнее – на Дафну и Асторию. Они делали вид, словно всё хорошо, но при этом вели себя несколько нетипично. Не так… Легко, что ли?
– Герм, – обратился я к девушке, когда от завтрака остался лишь сок в стаканах. – Ты хорошо разбираешься в чарах?
– Судя по всему, – задумалась девушка, поправив прядь приведённых в порядок, вьющихся волос. – В моей части библиотеки было больше книг по чарам, чем у тебя.
– Судя по всему… – повторил я, думая, что мне вообще нужно. – Есть Протеевы чары сигнального типа с активатором по ситуации или фразе, или всему одновременно?
– Хм… – Гермиона задумалась на пару секунд. – Да. В свободное время я изучала различные варианты магических средств связи и среди них было подобное. А тебе зачем?
– Сделать четыре связанных артефакта. Наставник просила присмотреть за девочками, а без экстренной сигнализации это крайне проблематично.
– Понятно. Я смогу, но только с палочкой. Там много непонятного в структуре.
– Хорошо.
Быстро обдумав все идеи, пришёл к простому, логичному и очевидному варианту – кольца. Тут же трансфигурировал из воздуха четыре стальных кольца с выгравированной рунной цепочкой для подгонки по размеру и прочности на внешней стороне. Передал их Гермионе, получив удивлённый взгляд.
– Сейчас?
– А потом ищи их по всему замку.
– Тоже верно, – кивнула Гермиона и незаметно для присутствующих как за нашим столом, так и за столом преподавателей, достала палочку и начала выводить ею над кольцами крохотные петельки, тихо что-то приговаривая. Через полминуты я уже держал на руках четыре кольца, одно из которых лежало отдельно.
– Это, – Гермиона указала пальцем на одинокое кольцо. – Основное. Оно будет принимать сигналы от трёх других, и ты сможешь легко понять, от кого именно.
– Как?
– Не уверена, – пожала плечами Гермиона, а ученики уже начали потихоньку покидать большой зал. – Просто будешь знать.
Достав из сумки листок пергамента, оторвал два кусочка, а магией создал на них пояснительную записку для Астории и Дафны. Найдя взглядом девушек, спросил Ровену:
Дотянешься?
«Пока не ушли – да».
Положив два кольца и записки в карман, тут же ощутил, как они пропали, и судя по всему, должны появиться в карманах мантий девушек. Одно кольцо протянул обратно Гермионе и та без всяких сомнений надела его на левую руку, а я надел своё, так же на левую, рядом с кольцом Уробороса. Остаётся только готовиться к предстоящему, хоть я пока и не знаю, чему именно.
– Герм. Точно всё в порядке? – вставая из-за стола, обратился я к девушке.
– Да, – кивнула она. – Само собой, если бы не окклюменция, я бы была поглощена чем-нибудь типа обиды, разочарования, страха, а на почве этого – гнева на этих… людей. Совсем как вчера, когда прорвало. Но сейчас я легко контролирую эти порывы, не давая самой себе себя накручивать.
