Текст книги "Безумие на двоих (СИ)"
Автор книги: Чародейница
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 43 страниц)
Первый раз в жизни Гермиона мечтала о том, чтобы ее не спросили. Чтобы забыли про неё и даже не замечали. Сейчас она понимала, как себя обычно чувствуют Гарри и Рон на занятиях. Нервы натянулись до предела, а единственной мыслью был призыв мозга открыть учебник и найти поскорее нужную тему.
Гермиона помнила, что уже читала об этом виде Рун в начале учебного года, когда как всегда досконально просматривала все учебники за седьмой курс. Гриффиндорка открыла оглавление, пытаясь панически вчитаться в текст, чтобы найти нужные страницы, но ничего не выходило. То ли эта тема была очень небольшой, что так легко затерялась среди остальных, то ли учебник был не тот, ведь она его одолжила у равенкловцев за первой партой.
– Гренландские руны – одни из самых сложных в понимании и переводе, как вы уже вероятно узнали из учебников. Так мне интересно, кто для начала поведает о том, где можно их встретить? – профессор Баблинг добродушно растянула губы в улыбке, глядя на учеников перед собой.
А Гермиона поняла, что пора опуститься до призыва о помощи. Иначе сегодня по Хогвартсу разнесётся не только весть о том, что гриффиндорка не выполнила домашнее задание, так ещё и подробный рассказ о том, как ее спросили, а она не смогла и слова вымолвить.
– Парвати, – прошептала Гермиона, – не подскажешь на какой странице тема?
– Э… да, сейчас, – нервно ответила Патил, начиная листать свой учебник. Видимо не одна Гермиона сегодня не готовилась, а это было не лучшей новостью.
– Мисс Грейнджер! – профессор Баблинг вперила в девушку свой пристальный взгляд из-под очков и улыбнулась, – вместо того, чтобы как обычно тянуть руку, помогаете товарищам! Вы всегда само благородство, – прощебетала она с придыханием, – Но я же знаю, как вам не терпится ответить! Так давайте же, не мучайте ни себя, ни меня! Поведайте нам немного о Гренландских рунах.
Гермиона сглотнула. Робко и нервно улыбнулась, чувствуя, как губы отказываются подчиняться, собственно как и ноги, которые она пыталась выволочить из-за парты, чтобы подняться для ответа. Патил рядом лихорадочно листала учебник, видимо понимая, что однокурснице нужна помощь.
– К-Конечно, профессор.
Гермиона встала, расправляя плечи и откидывая копну волос за спину. Даже понимая, что ее сейчас настигнет в высшей степени унижение, она не собиралась показывать, что ее это сломит. Профессор Баблинг закивала, как болванчик, и чуть ли не захлопала в ладоши. Она была слишком эмоциональной и чересчур разговорчивой, и Гермиона всегда удивлялась, как такой активный человек может всю жизнь корпеть над рунами.
– Итак, гренландские руны были созданы одним из влиятельных волшебников Северных островов Аугустусом Мудрейшим. Он разработал руны, желая воссоединить все знания о магии и волшебстве с каждого конца острова, и поэтому эти руны получились одними из самых запутанных и сложных, ведь хранят многовековые знания о различных разделах магии.
Гермиона закусила губу. На этом ее знания об этих рунах закончились. Она исчерпала все свои запасы, оставляя разум кристально чистым. Грейнджер знала: то, что она вспомнила и уже озвучила – ох, как мало, но она не могла больше найти и крупицы информации в собственной голове, а тем временем Парвати все ещё быстро листала учебник.
– Да, мисс Грейнджер, вы как всегда оказались правы, – попыталась подбодрить ее профессор, – но где же именно, в какой области магии, использовались эти сложные руны так активно, раз мы сегодня их изучаем?
В голову пришли все те разы, когда Гарри и Рон спрашивали у Гермионы, зачем она так много учит. Все именно поэтому. Чтобы не чувствовать этого кома в груди под пристальными, выжидающими взглядами профессоров, чтобы не чувствовать себя ни на что не способной. Ведь в Гермионе не было ничего особенного, а эта тяга к знаниям и возможность ответить на все вопросы преподавателей делали ее хоть кем-то. Не самой красивой, так любимицей учителей. Не самой спортивной, так ходячим справочником. Не самым безбашенным человеком, так любителем порядка и дисциплины.
Сейчас же Гермиона чувствовала себя абсолютным ничтожеством.
– Мисс Грейнджер?
– Ах, да-а, – протянула Гермиона.
Она виновато уставилась взглядом в стол и начала теребить ткань юбки.
– Защита от Темных искусств, – прошептала Парвати, видимо найдя нужный параграф.
– Тёмные искусства, – выпалила тут же Гермиона, с испугом глядя на профессора.
– Защита от Темных искусств, вы хотели сказать, да это так. – улыбнулась профессор все еще с надеждой на лучший ответ. – Так что именно кроется за древними письменами этого народа?
– Ну-у, – промычала Гермиона, бегая глазами по классу.
«Что такого важного о Темных искусствах может быть в гренландских рунах?»
Гермиона пыталась напрячь мозги и как-нибудь, хоть интуитивно прийти к ответу, но ничего не получалось. Послышался шепот с задних рядов, видимо, все поняли, что лучшая ученица сегодня не готова и попытались подсказать ей.
–…волшебники хотели…
–…создавалось много зелий…
–…многие умирали при проведении опытов…
Все сливалось в одно месиво голосов. Парвати тоже начала что-то шептать, стараясь подсказать, но Гермиона абсолютно запуталась. Она уже ничего не понимала. Щеки адски горели, а в висках пульсировало. Организм ее был и так на грани нервного срыва из-за постоянных нервов и недосыпа, а тут ещё и сильное эмоциональное напряжение.
Захотелось просто закрыться в своей комнате и, чтобы все про неё забыли. Отстали и не трогали.
– Я не знаю профессор, извините, – срывающимся голосом пробормотала Гермиона.
Казалось, что в кабинете на всех разом наложили Силенцио. Тишина была оглушающей, пульсирующей. Гермионе сначала показалось, что это у неё от прилившей к голове крови заложило уши, но нет. Голос профессора Баблинг было слышно слишком хорошо.
– Мисс Грейнджер, признаюсь, вы поставили меня в тупик. – профессор сделала шаг вперёд, но Гермионе было слишком стыдно, чтобы поднять голову и встретиться с ней взглядом, наверняка, полным разочарования. – Что-то случилось, что вы не смогли выучить?
– Нет, профессор, – хриплым шепотом пробормотала она, но показалось, что ее голос был слышен даже в самых отдаленных углах кабинета.
– Что ж, мне очень странно это говорить, но я снимаю пять баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер. И впредь надеюсь, что такого больше не повторится. Садитесь.
Поднять взгляд на профессора было выше сил Гермионы. Она буквально упала на стул, чувствуя, как ноги подкашиваются, а жгут стыда, злости на саму себя и ощущения от разочарования профессора так сильно стянул все внутри, что Грейнджер показалось, что она задыхается.
Занятие продолжилось дальше. Профессор Баблинг больше никак не прокомментировала ответ главной старосты девочек, а перешла к дальнейшему опросу учащихся, но тишина вязкой пеленой накрыла весь класс. Гермиона почувствовала, как слезы беспомощности и обиды – совершенно непрошеные – жгут глаза похлеще папиного одеколона, что в детстве нечаянно попал ей в лицо. Она вцепилась пальцами в край стула, стараясь сдержаться от любых проявлений эмоций. Пусть лучше они думают, что Гермиона сильная – может стерпеть всего лишь какие-то пять баллов, снятых с факультета, и разочарование в глазах профессора, – но никак не слабачка, что устраивает истерики в ситуации, в которой собственно сама и виновата.
– Эй, Гермиона, все хорошо? – обеспокоенный голос Парвати послышался прямо над ухом.
Грейнджер вздрогнула и подняла взгляд на однокурсницу.
– Да-да. Все замечательно, – улыбка получилось слишком неестественной, а ресницы все-таки слиплись от влаги, выступившей на глазах.
– Не переживай, – участливо улыбнулась Патил, легко, но немного робко, ударяя девушку кулачком в плечо, – ты быстро эти пять баллов вернёшь, да даже ещё больше!
– С-спасибо, Парвати.
Гермиона даже не знала, чему сильнее удивилась: кулачку, что ударил ее в плечо или этим подбадривающим словам, но… стало несколько легче. Дышать она смогла более свободно, а все напряжение стало медленно отступать. «И правда, что это я? На следующей же паре и отвоюю эти баллы, а в следующий раз не разочарую профессора, и домашнюю работу на превосходно напишу»
Грейнджер более уверенно улыбнулась Парвати, все ещё наблюдающей за ней, расправила плечи и взяла в руки учебник. Пора браться за учебу с удвоенным рвением.
***
Но ничего не получилось. Следующим после обеда занятием стояли сдвоенные Зельяваренья, на которых Снейп просто разнёс Гермиону.
Гарри, пока у него было свободное окно, разглядывал карту Мародеров и заметил, как Кай Лэнд – один из подозреваемых и последний из непроверенных – ходит мимо стены Выручай-комнаты. Вот он и побежал в одиночку следить за ним. Благополучно просидев у стены на восьмом этаже все свободное время и обед, Гарри все-таки дождался выхода Кайя из Выручай-комнаты. Как оказалось у одного из хаффлпаффцев был день рождения, и праздновать все его начали с обеда в Выручай-комнате. Лэнд вышел в компании трёх подвыпивших друзей, и по разговорам Гарри понял, что направлялись они на кухню, чтобы попросить у домовых эльфов еду.
Сначала Гермиону отвлек этот факт. Она тихо возмущалась, что ученики совсем распустились – занимаются сексом в людных местах и ходят по школе пьяными. В планах у старосты было ожесточить дежурства, ведь даже они с Драко в последнее время проводили их не очень тщательно.
Потом же… отвлёк ее Малфой.
На столе у Гермионы неожиданно появился клочок пергамента. Изящным ровным почерком было написано: «Соскучился». Грейнджер тут же почувствовала, как улыбка расползаетесь на лице. Она помешала ещё два раза по часовой стрелке зелье и кинула в котёл листья асфодели. Оглянувшись украдкой и убедившись, что Снейп вообще ушёл в подсобку, она достала перо и, обмакнув в чернила, вывела своим угловатым бисерным почерком: «Мы виделись с утра, если ты забыл.
(Я тоже)»
Взмах палочкой, и записка приземлилась по левую руку от Драко. Гермиона спрятала взгляд и опять попыталась вникнуть в сложный рецепт зелья, который будет входить в ЖАБА. Клочок пергамента оказался перед ней буквально через минуту.
«Глядя на то, как ты мило сосредотачиваешься, появляется желание утащить тебя в нашу спальню»
Грейнджер почувствовала, как от улыбки сводило скулы, а Драко прожигал ее взглядом с другого конца кабинета. Она встряхнула головой, позволяя волосам упасть ей на лицо и скрыть написаные на лице эмоции, но все же взяла перо в руку и написала быстрый ответ.
Переписка их продолжалась недолго. Через пару минут Драко выдал очередную слишком пошлую и смущающую Гермиону вещь, и Грейнджер зависла на минуту, думая, что ответить.
Так вот Снейп разнёс Гермиону, потому что впервые за все года обучения у гриффиндорки содержимое котла взорвалось.
– Мисс Грейнджер, вы ещё раз заставляете меня убедиться в том, что ваше высокое положение совершенно вам не по силам. Перенапряглись с планированием Чемпионата и все? Про учебу забыли? Может пора отказаться от поста главной старосты, а то мало ли в следущий раз вообще зелье взорвет половину замка? – как всегда самодовльно закончил Снейп и, сморщив длинный крючковатый нос от сильной неприязни, развернулся в сторону своего стола, взмахнув мантией.
Он уже успел снять пятнадцать баллов и вдоволь поиздеваться над девушкой, пока Гермиона лихорадочно устраняла последствия – густой темно-синий дым, что повалил из котла, и само зелье, которое мерзкой жижой испачкало ее, Гарри и впереди сидящих Рона и Невилла. Поттер порывался вставить пару ласковых преподавателю, но сам принял решение не влезать, потому что ещё нескольким баллам снятых с факультета Гермиона ещё сильнее растроится.
– О, мистер Малфой! Потрясающе, собственно, как и всегда! Вот кто уж точно на своём месте! – Снейп оглушающе громко восхвалял Драко, видимо желая, чтобы задницы гриффиндорцев совсем подгорели.
Малфой же даже не обратил на профессора внимания, зная, что ему и так ничего не будет. Он сверлил обеспокоенным взглядом Гермиону, стараясь распознать, что она чувствует. Сейчас расплачется и за ней надо будет выбегать из класса или разорется на радость Снейпу. Все-таки гриффиндорка всегда была довольно эмоциональной.
Но Грейнджер лишь распрямила плечи и, вздернув подбородок, продолжила в ускоренном темпе готовить зелье.
«Моя девочка», – подумал Драко и принялся переливать зелье во флакон, даже не заметив, что из закушенной губы Гермионы появились несколько алых капель.
***
Минуты шли, а Драко все не было.
Часы на стене мерно отбивали ритм, действуя на мозги.
Тик-так.
Гермиона поморщилась и в очередной раз просмотрела все подготовленное ею к предстоящему Чемпионату. Конечно, здесь не все было идеально, ведь старосты Гриффиндора, как оказалось ничего не сделали, и Гермионе пришлось самой заполнить эту пустоту наспех. Надежда была лишь на то, что Драко подготовил свою часть, и в принципе, если все это объединить и уверить Макгонагалл, что к Чемпионату все будет готово в лучшем виде, то…
Тик-так.
Взгляд в очередной раз притянули стрелки часов. Профессор должна прийти через пять минут, а Малфой должен был быть тут уже как минут десять назад.
Гермиона рассерженно фыркнула. Наверняка, забыл за тренировками Легилименцией на Блейзе. Или понёсся со всеми по замку в поисках очередной разгадки, а про Грейнджер даже и не подумал.
Тик-так.
Гермионе казалось, что с каждым тиканьем этих гребанных настенных часов, мысли все быстрее ходят по кругу и накручиваются, накручиваются. Гриффиндорка думала о том, как устала, о том, как ей надоела ее собственная несобранность и о том, как почему-то Драко начал так бесить ее. Вроде бы ничего не поменялось. Все, как раньше.
Гермиона все также носится под покровом ночи по замку, ищет приключение на задницу, учится, старается быть хорошим главным префектом, но… Вечерние вылазки и постоянное сидение за ветхими книгами – занимает все время и все мысли. Успеваемость неожиданно начала снижаться, а главной старостой совсем не получается быть, потому что тупо некогда даже расписание держуств сделать. А ещё есть Драко.
Хороший, милый, любимый Драко, у которого родители в опасности. И Гермиона должна бы его понять, ведь она на его месте уже сошла с ума, но отчего то раздражение поднимается в ней.
Она помогает ему как может, фактически полностью погрязла в его проблемах, а он даже не может вовремя заявиться на встречу с Макгонагалл и преподнести свою часть подготовки к Чемпионату. Ей казалось, что она полностью входит в его положение, а он… он думает только о себе.
Да, Гермиона знала, что он всегда был в большей мере эгоистичным и самовлюбленным парнем, совсем не принцем на белом коне, но как же хочется поддержки с его стороны, какой бы Гермиона не пыталась казаться сильной и независимой. Ведь буквально недавно все это было, а сейчас…
– Мисс Грейнджер, вы одна?
Макгонагалл стремительно вошла в кабинет для старостата, оглядываясь по сторонам.
– Да, профессор. Драко не пришёл.
Конечно, Гермиона все ещё надеялась, что он сейчас – вот прямо сейчас – появится и спасёт Гермиону от гнева Макгонагалл, когда та поймёт, что все готово только на половину, а до Чемпионата не так много дней.
– Вы знаете, где он?
– Не имею ни малейшего понятия.
Макгонагалл просверлила ее внимательным, хмурым взглядом, но видимо поняла, что та говорит правду.
– Показывайте, что у вас.
Гермиона протянула профессору бумаги с не до конца изложенным планом Чемпионата, списком нужным для проведения предметов и другими важными деталями.
– Что-то я не вижу здесь списка, кто уже записался, расчета набраных баллов и…
– Это все было в компетенции Драко, профессор.
Макгонагалл оторвала взгляд от листов пергамента и строго посмотрела на Гермиону из-под очков.
– Вы два главных префекта, живете в одной башне и к тому же, как мне известно, очень хорошо ладите. Вы не могли раньше скооперироваться и все решить? Или так тяжело найти время встретиться в собственной башне или на совместных уроках? – профессор на секунду замолчала, будто давая Гермионе переварить информацию, – это общешкольное мероприятие, которое входит в ваши с Мистером Малфоем непосредственные обязанности, вы хотите сказать, что мало того, что с этим не можете справиться, так и график дежурств не в состоянии вывешивать вовремя? Может я чего-то не знаю, и у вас есть дела поважнее чем старостат, мисс Грейнджер?
– Нет, профессор, – хрипло ответила Гермиона, смотря на свои руки.
– Уж я думала кто-кто, но вы мисс Грейнджер сможете в этом году заведовать всем без особого надзора, но как видно, я ошибалась. Чтобы завтра все было готово! Первый этап Чемпионата через три дня! Подумать только, и это я должна говорить главной старосте!
– Я все поняла, профессор. Такого больше не повторится.
Макгонагалл замерла, одаривая ученицу строгим взглядом, который всего лишь слегка смягчился в уголках глаз, но Гермиона этого не заметила, стараясь смотреть куда угодно, но не в лицо профессору.
– Уж будьте добры, мисс Грейнджер. Всего доброго.
Макгонагалл удалилась также быстро, как и влетела в кабинет, оставив за собой лишь тиканье все тех же часов и холод, пробирающий до костей.
Тик-так.
Гермиона так и сидела, выпрямив до боли спину и уткнувшись взглядом куда-то в стену. Казалось, что сердце сдавило ледяными кнутами со всех сторон, а в горле застрял ком. Она не знала, что хотела больше – разрыдаться громко надрывно или разнести ко всем чертям долбанный кабинет и разорвать на мелкие кусочки план этого долбаного Чемпионата.
Было острое желание сбегать в каждую из гостиных факультетов и разнести в клочья – так же как Снейп сегодня Гермиону – всех Старост, которые не могли все сделать так, как надо.
Хотелось найти Гарри и Рона и высказать им, что худшей отмазки за всю историю человечества, они не могли найти.
Хотелось забежать в учительскую и высказать всем преподавателям, что в школе творится полнейшая катавасия, а никто – ни один взрослый человек – ничего не замечает.
А потом хотелось найти Драко и … высказать ему все, как есть.
Что ей плохо, а он не замечает.
Что ему плохо, а он не хочет довериться ей и все рассказать.
Что она пытается делать столько дел одновременно, что тут никаких маховиков времени не хватит, а он воспринимает все как должное, совершенно не заботясь о ней.
Что он знает, как для неё важна учеба и старостат – а ему и тут наплевать с астрономической башни на все.
Да, Гермиона, знала, что так нельзя. Что ему ещё хуже, чем ей, ведь в любой момент его родителей может похитить долбанутая тетка. Но Грейнджер не просила чего-то сверхъестественного, просто чуть больше капли доверия и понимания. И все. И она будет довольна.
Она же видела, что он может это ей дать!
Гермиона громко втянула воздух через ноздри и резко выдохнула через рот, разминая шею.
Ладно, не время вести себя как тупая девчонка. Да, ей было стыдно, ей было больно, некомфортно и дальше можно долго продолжать по списку, но… это всего лишь трудности жизни. Есть кое-что более серьёзное, чем школа и учеба – это жизни людей.
Грейнджер взяла все записи и планы к Чемпионату, подхватила сумку набитую доверху конспектами и вышла из кабинета. Без давящего на мозг тиканья стало сразу как-то легче. Ветерок, что всегда гулял по школьным коридорам, дунул в лицо, приводя мысли в порядок.
В башне Старост уже должна была собраться одна половина их компании, а другая должна бродить по школе, но у Гермионы не было желания никого видеть, иначе она точно не выдержала бы и раскричалась, а этого не надо ни им, ни ей. Поэтому Грейнджер направилась по привычному маршруту в храм знаний.
***
Когда все письменные работы на ближайшее время были закончены, те планы к чемпионату, что были на ее совести дописаны, а несколько новых найденных томов про основателей школы просмотрены – Гермиона засобиралась в Башню Старост.
Время перевалило за полночь, а глаза будто засыпались песком. По коридорам Гермиона плелась, чувстуя, как организм готов приложиться к любой поверхности, лишь бы отдохнуть, а ещё лучше заснуть. Даже холод не бодрил, а лишь сильнее убаюкивал.
В Башне было как всегда тепло и уютно. В камине догорал огонь, а дверь в комнату Драко была гостеприимно приоткрыта, освещая лестницу ведущую наверх.
Но желания видеть Малфоя, не прибавилось за все то время, что Гермиона пробыла одна. Казалось, что наоборот. Она столько раз продумала сложившуюся ситуацию, что теперь была уверена, что без их типичного скандала здесь не обойдёшься, потому что Грейнджер была просто обязана донести до Драко, что он главный префект, и пора бы ему это уже запомнить и не сваливать все на Гермиону, несмотря на то, что они находились в отношениях. Она не ломовая лошадь и не будет все на себе тащить. Для начала Гермиона собиралась высказать ему именно это, ведь завтра надо предоставить Макгонагалл полностью оформленную подготовку к чемпионату.
А уж остальное… как пойдёт. Но все-таки небольшое ощущение покинутости скреблось по нутру в добавок ко всему. Никто даже не нашёл Гермиону и не спросил, почему ее не было в Башне. Она просидела все время в библиотеке, а никто даже не удосужился – особенно Драко – узнать, как она.
Но сейчас сил не было. Гермиона просто устало скинула сумку со свитками пергамента на стол в гостиной и поплелась по лестнице в свою комнату, в которой она так редко теперь проводила время.
Что ни говори, но красно-бордовая расцветка погрузила Гермиону в небольшое ощущение уюта. Она даже слегка улыбнулась, глядя на льва на ковре. Устало скинув с себя школьную форму, в которой проходила весь день, Грейнджер накинула последнюю чистую футболку, что была в ее шкафу. Это оказалась большего, чем надо размера вещь с принтом магловской рок-группы, которую ей подарил двоюродный брат.
Босиком ступая по плитке, Гермиона вошла в ванную и крутанула вентиль, позволяя воде громко биться о раковину. Собрав волосы в неопрятный пучок на затылке, Грейнджер ополоснула тёплой водой лицо и с наслаждением потёрла уставшие глаза. Гул мыслей на заднем фоне смазался, и удовольствие от небольших мирских радостей заставило довольно вздохнуть.
Не открывая глаз, Гермиона ещё несколько раз плеснула водой в лицо, и даже не заметила, как ее небольшой кусочек мнимого умиротворения за весь день прервал тот, кого она больше всего хотела сейчас увидеть и не видеть одновременно.
– Почему ты не пришла?
Как гром среди ясного неба. Как вспышка заклинания в ночи.
Гермиона, даже не вздрогнула, невозмутимо выключила воду в кране, приоткрыла глаза и взяла махровое, белое полотенце с подставки.
– Что, прости? – наконец-то спросила Гермиона, промокнув лицо полотенцем и повесив его на место.
Она повернулась всем телом к Драко и, скрестив руки на груди, прислонилась бедром к раковине. И опять обеспеченный ей микро-инфаркт. Сердце всегда подпрыгивало до горла, когда она видела его. Каждый гребаный раз, когда он попадал в поле ее зрения.
Малфой стоял в расстёгнутой форменной рубашке и брюках. Его лицо было расслабленным, а поза повторяла позу Гермионы, лишь с тем отличием, что он прислонился к косяку двери. Но все же напрягшись можно было почувствовать, как их взгляды борются, словно две вспышки заклинаний, встретившиеся в воздухе.
Грейнджер впилась взглядом в Драко, желая одновременно смотреть и не смотреть на него. Она понимала, что глядя на него не сможет все высказать, просто потому что… не сможет, ведь он такой уютный, такой ее. Стоит тут домашний, явно ожидающий.
«Он заставил тебя краснеть сегодня перед Макгонагалл и к тому же не потрудился найти тебя в замке!» – заорало подсознание, почти сразу заставляя прийти себя.
– Ты. Не пришла сегодня. В Башню. Когда все сидели и искали информацию. Почему? – совсем не спокойно, а так словно сдерживаясь, сказал Драко, прищурив глаза.
– А, то есть тебя только это волнует? – вздёрнув подбородок, спросила Гермиона преувеличенно спокойным тоном.
«И он ещё смеет выговаривать мне! Будто я в чем-то провинилась!»
Тут Гермиона полностью вышла из-под малфоевских чар и почувствовала, как раздражение заполняет все ее тело, заставляя взбодриться и рваться в словесный бой.
– А должно что-то другое? Все тебя ждали! А ты заявилась после полуночи и даже не считаешь, что что-то не так!
– Ага-а, – протянула Гермиона, кивая и раздумывая в нос его сейчас ударить или попозже. – То есть ты считаешь, что это со мной что-то не так?
Малфой нахмурился, явно не догоняя, что происходит. Он отстранился от дверного косяка и встал ровно, делая шаг босой ногой на кафельный пол.
– Гермиона, что происходит? – то ли устало, то ли раздражённо спросил Драко, разглядывая гриффиндорку перед собой.
Вид у него тоже был крайне усталый и несчастный. Гермиона могла бы сжалиться и все простить ему, но… не в этот раз.
– Ты ещё меня спрашиваешь! – неожиданно громко ответила Грейнджер. – Ничего, что ты бросил меня один на один с Макгонагалл без полного планирования Чемпионата, за который ответственны мы, Драко! Мы! Не одна я! Я выслушала от неё поучительную речь, которой она награждает провинившихся, и опять заставила ее разочароваться во мне! А тебе все равно! И ладно, это только полбеды…
– Слушай, я…
– Нет, это ты послушай! Я сидела в библиотеке несколько гребаных часов, пытаясь распланировать чемпионат за себя, за всех Старост, что не умеют работать, а потом ещё помимо домашнего задания, нашла несколько книг про основателей и читала их, стараясь найти хоть что-нибудь, а ты даже не потрудился узнать, где я!
– Послушай же!
Драко сделал размашистый шаг вперёд, стараясь схватить Гермиону за локоть, чтобы прекратить ее гневную тираду, но не смог. Гриффиндорка вывернулась и отошла назад, сжимая ладони в кулачки.
– Не трогай меня!
– Хорошо, хорошо. Ладно, слушай, – Малфой навис над Гермионой заставляя вжаться ее спиной в стену, чтобы не дотрагиваться телом до его. – Я знал, где ты. Поттер посмотрел по своей чудо-карте, и каждый час заглядывал туда, оповещая, что ты все там же. В библиотеке. Я не пошёл туда, потому что думал, что ты занята домашней работой и не захочешь, чтобы я мешал.
Гермиона, чувствуя, как ее сердце потеплело, а напряжение начало растворяться, все же не подала никаких признаков расслабленности, лишь кивнула, как бы говоря «ну допустим», и продолжила сверлить Драко гневным взглядом.
– А насчёт встречи с Макгонагалл, у меня просто вылетело из головы. Крэббу и Гойлу показалось, что они что-то нашли, и я понёсся с ними, а потом… потом когда я посмотрел на время, то уже было поздно. Макгонагалл все равно к тому моменту ушла.
Малфой пожал плечами, а Гермиона почувствовала, как в груди опять становится тяжело.
– А отправить с ними никого нельзя было? Или на тебе свет клином сошёлся? Ты главный префект, Драко, а не рядовой староста, который может отлынивать от работы, когда ему вздумается!
– Я знаю, Гермиона! Но там могло быть что-то важное…
– И что? Кто-то другой не мог увидеть это «что-то» важное, которое я так понимаю и не найдено! Или ты вдруг заразился от Гарри, как ты говоришь, гриффиндорскими замашками, и тебя понесло в гущу событий первого?
– Я не мог не пойти! Вдруг там было бы…
– Не было Драко! Там ничего не было! – сорвалась на крик Гермиона, пытаясь донести до Малфоя, что он не прав. – А ты бросил меня одну справляться с нашими обязанностями! Ты считаешь, что это правильно?
Малфой молчал. Он просто застыл, явно не зная, что ответить и что решить, но для Грейнджер все было понятно. Естественно, он считает, что прав. Как же по-другому! Он всегда прав. Гермиона чувствовала себя одинокой, всеми покинутой и до безумия уставшей. Надо было бы разочароваться в Драко, разозлиться на него посильнее, ведь она для него все, а он ничего.
Но Гермиона не была дурой. Она знала, на что шла, когда подписывалась на эти отношения с Драко. И глупо было бы сейчас высказывать ему за все его недостатки, ведь он всегда был таким.
«Утро вечера мудренее» – так всегда любила говорить мама, и сейчас это казалось, как никогда кстати.
– Можешь не отвечать. Я поняла, – тихо ответила Гермиона, смотря ему прямо в глаза, и чувствуя как радужки леденеют, не давая внутренним эмоциям выплеснуться наружу. – Спокойной ночи.
И Грейнджер быстро юркнула в свою комнату, закрывая дверь.
Теперь одиночество в буквальном смысле упало ей на плечи, придавливая к полу. Стало как-то мерзко и холодно. Казалось, что в мире вокруг неё столько проблем, но ни одного решения. И как бы смешно не было, дурацкое чувство прямо за грудиной стискивало ее и заставляло окунуться в холодную реальность.
Как бы она себя плохо не чувствовала, и как бы ее не бесил Драко – ей так не хватало этого белобрысого слизеринца. Хотелось лечь под одеяло и прижаться к нему, ощутить тепло родного тела и нежность объятий. Гермиона скучала по нему и ничего не могла с собой поделать. Это было паршиво. Даже слишком.
Собравшись с силами, чтобы не кинуться сейчас в соседнюю комнату, Гермиона сдернула покрывало с кровати, потушила свечи и пошла в кресло, одиноко стоящее около стены. Усевшись поудобнее и свернувшись колачиком, Грейнджер глубоко вздохнула.
Хотелось бы удариться головой об стену, чтобы не страдать такой ахинеей. Но всем нам присуще вести себя немного по-идиотски особенно в том, что касается чувств. Гермиона ужасно скучала по Драко и не могла представить себя под одеялом без него, а потому решила немного помучиться и поспать в кресле. Уж лучше так, чем чувствовать себя одиноко на большой двуспальной кровати.
Сон как ни странно настиг Гермиону быстро. Даже стремительно. День был слишком нервный, чтобы организм мог выдержать ещё хоть пару минут бодрствования.
Но неожиданно тепло приносимое покрывалом пропало, а горячие руки подхватили Гермиону, поднимая с кресла.
– Ну и чего ты не на кровати? – услышала Гермиона сквозь дымку ниспадающего сна.
– Драко? – хрипло отозвалась она, пытаясь сморгнуть сон и сфокусировать взгляд на слизеринце.
– Кто же ещё, – пробормотал Малфой, аккуратно кладя свою ношу на мягкий матрац.
Грейнджер моргнула ещё несколько раз, осознавая, что она уже под одеялом на кровати, а Малфой устраивается рядом с ней и притягивает к себе спиной за талию.
– Что ты…
– Спи. – буркнул Драко ей в волосы.
Гермиона уставилась в пространство прямо перед собой, наблюдая за тем, как красиво лунный свет ложится на ковёр и на угол кровати. Твёрдое и теплое тело прижималось к ней со спины полностью повторяя изгибы, а сильная рука сместилась с талии и легла поперёк груди, обнимая крепче. Улыбка легко расползлась на лице, а безмятежный разум все ещё затуманенный сном наслаждался ощущением близости с тем, с кем хотелось сейчас быть больше всего на свете.
