Текст книги "Не скрыть (СИ)"

Автор книги: BornToRuin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

Черноволосая колдунья вытащила большую бутылку, с золотым орнаментом на горлышке, из ящика и поставила на стол. Стеф лишь развёл руками.

– Отдашь маме. А я пошла. – перед уходом брюнетка осмотрела помещение, словно выискивала кого-то ещё. Но не найдя желаемого вышла за порог, исчезнув в тени мрачного коридора.

Молодой человек выдохнул полной грудью.

– Бэла? Ты тут?

Ответа не последовало.

– Эй, она ушла.

И опять. Вместе с сестрой ушла и Бэла. Это немного огорчило Стефана. Он рассчитывал на продолжение, но видно блондинка была другого мнения. Страх быть застигнутыми врасплох, пойманных на столь грязном деле отбил у девушки всё желание. Брюнет схватил со стола бутылку «Sanguis Virginis» и тоже не стал здесь задерживаться.

Выйдя к гостям в главный зал, он незамедлительно пошёл вверх по лестнице. Не обращая внимание на глядевший в его сторону людей. Его голову полностью заняла беловолосая ведьма: её стоны, холод её тела, упругая грудь, что так и подмывало сжимать ещё и ещё, причёска, запах…Как же хотелось быть её мужчиной. Принадлежать не Даниэле, а Бэле…и только Бэле. Сердце начинало бойко биться, стоило только подумать о той близости, стоило только подумать о ней.

Парень, сам того не заметив, подошёл к владыкам слишком близко. Он поднял голову и увидел шестерых сидящих людей. Нет, пятеро из них были точно монстрами: гигантская плотоядная женщина, вальяжно устроившаяся на диванчике, седой юморной мужик, сидевший закинув ногу на ногу рядом со скромной, забитой девушкой, один глаз которой был закрыт маской полностью, не позволяя разглядеть зрачок, на коленях её длинного чёрного платья в пол устроилась жуткая кукла, и горбатый урод с чудовищным подбородком, стоявший подле величественной женщины, воронение крылья который пышно раскинулись. Её голову украшал золотой нимб, а лицо скрывалось за маской, но совершенно другой, не такой, что у других. Её маска была с длинным тонким клювом. Матерь Миранда выглядела действительно необыкновенно, Камели не солгала. Шестой человек был худощавый, небольшого роста, с лысеющей макушкой и светлыми волосами, в которых уже проглядывалась седина. На вид ему было лет сорок. Стефан ни разу его не видел, и Герцог ни о ком подобном не упоминал. Кем являлся этот незнакомец – оставалось загадкой.

Лорды не обратили никакого внимания на возникшего из ниоткуда молодого человека. Продолжили свою беседу.

– То есть, если я вас правильно поняла, мистер Спенсер, вы хотите реконструировать людскую ДНК и создать сверхчеловека? – голос Матери был приятный, спокойный, величественный.

– Всё так, моя дорогая коллега. – незнакомец утвердительно качнул головой.

– И чем же наши планы схожи? – воплощение божества немного напряглась, повысив тон.

– Как это чем? – мужчина провёл рукой по сидящем лордам. – Пред моими очами именно тот результат, которого я хотел бы достичь в своих исследованиях. Несмотря на то, что я простой аристократ, а не учёный, я восхищён проделанной вами работой.

– Вы и понятия не имеет, чего мне это, – Миранда повторила его жест, демонстрируя своих детей, – Стоило, мистер Спенсер. И уж тем более не имеете представления для чего. Не торопитесь с выводами.

Мужчина лишь окинул неё непонимающим взглядом. Владыки деревни и не думали вмешиваться в разговор. Они перешёптывались друг с другом, смеялись, но Матерь не перебивали. Так как на Стефана внимание обращать никто не планировал, он решил подойди к Леди Димитреску самостоятельно, не дожидаясь, когда она соизволит разрешить к ней приблизиться.

– Госпожа, ваше вино. – он поставил на маленький чайный столик бутылку и низко поклонился.

Всё же парню удалось привлечь внимание лордов. Все четверо повернули в его сторону головы. Даже Миранда отвлеклась от своего почтенного гостя, дабы посмотреть на осмелевшего слугу.

– Что? – искренне удивилась Альсина. – Вино? Я просила, да?

Её изумлённое выражение лица насторожило брюнета. Он почувствовал себя неуютно, ловя изучающие взгляды каждого: жёлтые глаза Гейзенберга насмешливо бегали по смущённому лицу молодого человека, карий глаз Донны Беневьенто разглядывал же брюнета с интересом, даже пристальный взор её куклы можно было ощутить всем телом, чёрные рыбьи глазёнки Моро глупо хлопали, прикидывая на какой части можно было поставить опыты, а серые очи Миранды прожигали насквозь. И тяжело было догадаться, что под собой он подразумевал.

– М-мне передали, что да. – всю уверенность как водой смыло, но Стеф намеривался держаться достойно.

– Уже и забыла! – гигантская женщина бархатно засмеялась. Настроение у неё было отменное. Она, подобно дочерям, тоже не собиралась устанавливать меру выпитого спиртного. – Можешь идти.

Стефан повторно склонился, но в этот раз отдавая почтение каждому лорду. Для Матери Миранды он нагнулся намного ниже, показывая своё глубочайшее уважение и полную покорность. Она такое повиновение оценила, слегка натянула уголок губ и плавно кивнула головой, разрешив парню покинуть их. Совсем не верилось, что женщина, которую боготворит вся его деревня, сидит прям перед ним. В которую он до последнего не верил.

Как только молодой человек отошёл от зоны, в коей отдыхали и веселились владыки, он услышал снизу женский душераздирающий вопль. Брюнет молниеносно помчался вниз по ступеням. В главной зале никого не было, толпа устремилась в меленькое помещение с левой стороны, всем натерпелось узнать, что стало причиной испуга, и стадное чувство чертовски сильно мешало осознать тот факт, что всем уместиться не получится. Стеф был высоким и сильным молодым человеком, потому без затруднения протолкнулся сквозь массовку и очутился в эпицентре суеты. Он увидел лежащего рыжего парнишку, бьющегося в жуткой агонии, из-за глубокого, сочившегося алой кровью, пореза на шее, прямо на холодном мраморном полу, и павшую на колени зарёванную, напугавшуюся девушку. Всё белоснежное чистое покрытье под ними мгновенно окрасилось в красный цвет. Жалкое и мерзкое зрелище. Почти все гости смотрели на эту картину равнодушно, без сожалений, страха и неприязни. А на лицах некоторых и вообще проскальзывала улыбка.

– Твою мать… – прибежавший на крик лорд Карл Гейзенберг в умирающей юной туше сразу же узнал своего прислужника. Тогда у Стефа совершенно отпали сомнения, кто мог стоять за этим хладнокровным убийством.

Вдруг кто-то из толпы схватил брюнета за предплечье и поволок за собой. Вытащив молодого человека, из гущи событий, в главный зал, таинственный похититель звонко, радостно засмеялся. «Даниэла.» – руки, рот, грудь ведьмы были полностью в багровой жидкости. Она безумно хохотала, что создавало неприятное ощущение.

– Что я говорила! После полуночи начинается самое весёлое.

Вампирша прильнула к Стефану всем телом, испачкав его сюртук и белую рубашку в крови бедного Мирчи. Она быстро поцеловала брюнета в губы и взяла его за руку.

– Потанцуешь со мной?

– А у меня есть выбор?

Дана отрицательно покачала головой, не убирая улыбки со свое милого, но измазанного в кровушке, личика. Колдунья повела Стефа за собой, слегка приподняв пышный низ платья, дабы при торопливом шаге не наступить на ткань каблуком. Он уже наизусть знал этого направление, путь до покоев Даниэлы оставался неизменным.

VI. Любовь под замком

С концом торжества быт вновь вернулся в привычное русло. Каждый новый день в точности напоминал предыдущий: ранний подъём, уборка, растопка, мелкие нагрузки, попытки добраться до ангельской маски и окончание всегда ввело в покои самой младшей дочери хозяйки замка. Такая участь уже не казалось ужасной, особенно, по сравнению с ситуацией, в которой находилась та же Илинка, получавшая суровое наказание за малейшую провинность. Молодой человек свыкался со своим положением, надо думать, раба интимного характера. Но это совершенно не значило, что про попытки побега придётся забыть, прекратить грезить о глотке свежего прохладного январского воздуха, о свободной спокойной жизни. Однако, всё же чувства были двоякие: что-то необъяснимое держало парня в своих цепких лапах безумия. Он ежедневно думал о том, как сможет покинуть пределы этой мрачной обители чудовищ, как вернётся в деревню к отцу, друзьям и знакомым, но с наступлением ночи эта мысль растворялась в пучине страсти и непостижимого чувства, схожего лишь с привязанностью. Иногда казалось, что ближе рыжей бестией, устроившейся на кровати совсем рядом, у него никогда никого не было и не будет. Отец – эгоистичный тиран, который водкой запивал своё горе, колотил родного сына и считал, что правда всегда будет за ним, а не за кем-то ещё. Маришка – дочка старосты, строила глазки абсолютно каждому молодому человеку в деревне и упивалась их жалкими попытками произвести на неё впечатление. Она знала себе цену, ни одному простаку не позволила бы прикоснуться к себе и к Стефану, без сомнений, не испытывала ничего. Просто маленький флирт, обыкновенная попытка в очередной раз почувствовать себя лучше других деревенских девушек. Но тогда ему нравилось верить в искренность её робких смущений, сейчас же осознание лживых реакций на знаки внимания были понятны как никогда. Брюнет научился различать настоящие признаки того, что твои слова и прикосновения могут доставить кому-то удовольствие. Девушка, что лежала так близко, под самым боком, сладко сопела и прижималась к Стефу, была именно той, кто действительно нуждался в нём. В его тепле, в комплиментах, ласках, поступках, в его плоти и крови. И он делился с ней всем, чем только мог. Но до тех пор, пока голову не посещали дурные мысли о кинжале Цветов: о том, как ему удастся заполучить орудие мгновенного убийства, как воткнёт его в самое злое каменное сердце Альсины Димитреску, возомнившей себя божеством, и как покончит с монстром, держащим в страхе всю деревню. Но вместе с этим в мысли проникали дочери Госпожи. Как он покончит с ними? Сможет ли парень собственными руками убить девушку, которая по сути спасла его от участи закуски на ту ночь? Не смотря на все терзания, достававшихся брюнету из-за этой хитренькой упырицы, он действительно привязался к ней.

Погружённый в свои беспокойные думы, Стеф взглянул на пристроившуюся рядышком Даниэлу. Обнажённое красивое тело, не спрятанное за надёжным и тёплым одеялом, чертовски сильно манило прикоснуться к себе. Она крепко спала и плотно прижималась к молодому человеку, забирая всё тепло мужской разгорячённой плоти. Дана впервые позволила Стефу остаться с ней и разделить ложе на двоих, для этого даже не потребовалось заниматься сексом на протяжении всей ночи, что показалось удивительным. После физических и моральных мучений поведение юной госпожи сильно волновало: к чему такая резкая теплота? Может ли стоять за этим нечто большее, чем плотское влечение? И что чувствовать в этом случае Стефу? А чувствовал ли он к Даниэле что-то греющее душу вообще? Растрёпанные волосы, кои раскинулись по всей подушке, не были золотыми, огненные локоны не зажигали его сердце так, как это делали волнистые желтоватые пряди её старшей сестры. Одна только мысль о Бэле наполняла его разными эмоциями, достаточно лишь воспоминания о том, как его губы касались её ледяной кожи, а пальцы проникали внутрь, чтобы перестать думать о всех проблемах и людях из прошлого. Даниэла же таких сильных чувств не вызывала.

Сейчас он думал о белокурой колдунье. Молодой человек не видел Бэлу с того самого момента, как Кассандра потревожила их наслаждение друг другом. Вернее, видел, но только издалека, только на расстоянии, она, видимо, всячески его избегала. Скорее всего, для старшей дочери Госпожи их сближение было неким эмоциональным порывом под воздействием выпитого спиртного, и все сказанные слова являлись необдуманным выплеском накопившейся тревоги и претензий. Этот факт огорчал, но придавал решимости для того, из-за чего брюнет находился здесь на самом деле.

Стефан привстал с кровати, зевнул и принялся надевать чёрные брюки. Задерживаться в покоях Даны не было смысла, а терять время попросту неимоверно глупо. В конце концов, для осуществления плана он уже сделал достаточно, дело осталось за малым, но не мало важным: выкрасть маску радости из коридорчика у библиотеки. Одевшись и взяв в руки свёрнутый фрак, парень кинул на крепко спящую Даниэлу беглый взгляд, затем укрыл её голый низ шёлковым одеялом и покинул комнату, больше не оборачиваясь.

***

Стеф плохо помнил путь до статуи дев, замок был большим, с развилками по коридорам и спускам по лестницам, потому немного задержался в проёме рядом с балюстрадой, огораживающей отсутствие пола второго этажа, сразу же введя на нижний. В полном сумраке неосвещённого зала изо угла первого яруса показался маленький проблеск горящего огонька канделябра. Молодой человек стремительно присел и скрылся за большой фарфоровой вазой: лишние свидетели его проделок были ни к чему и попадаться кому-то на глаза очень не хотелось. Золотые волосы, спрятанные под чёрным капюшоном, загорелись от блика мерцающей свечи. Ведьма патрулировала коридоры дворца с гордо приподнятой головой и прямым красивым станом, о её великолепии можно писать стихи и посвящать песни, по истине: дочь своей матери. Однако, Стефан как-то не ожидал видеть Бэлу конкретно здесь, и вряд ли было бы разумно выскочить из своего убежища, дабы привлечь внимание девушки, но так чертовски хотелось спуститься к ней и заключить в свои крепкие объятия, им было необходимо поговорить, слишком много недосказанности. Но стоило ему только привстать, как снизу послышался смех и жужжание насекомых: перед Бэлой появилась темноволосая колдунья в чёрной шёлковой сорочке.

– Не спится сестрица? – издевательски кинула она, не успев полностью воссоединиться в полный образ.

Блондинка отрицательно помотала головой.

– А тебе? – её ответ был спокойным, тихим и немного усталым. Появлению младшей сестры она ни капли не удивилась.

Кассандра лишь задорно хохотнула.

– Как тут поспишь? Холодно. Не люблю зиму, – брюнетка немного поёжилась, потерев ладонями плечи, – Когда же весна?

Она выглядела такой по-детски приятной. Рядом с близким человеком, которого ты знаешь слишком давно, с которым у вас одна кровь, быть собой в порядке вещей. Не смотря на свою кровожадность и жестокость, ведьмы были человечными, они были, или умело изображали, семью и, не учитывая небольшие сестринские розни, любили друг друга, без сомнений. И за этим действительно наблюдать стало одним удовольствием. Может, Стеф окончательно спятил, но верить в их хоть какую-то оставшуюся доброту хотелось.

– Январь только начался, – Бэла ласково улыбнулась, – Потерпи немного.

– Ха. “Немного”. – Касс махнула рукой и закатила глаза. – Я устала ничего не делать. Из-за этого проклятого мороза отсюда не выйти. Становится та-а-к одиноко.

Черноволосая ведьма подошла к старшей сестре чуть ближе и провела пальцами по её предплечью. Блондинка, словно привыкла к подобным жестам со стороны неугомонной родственницы, не обратила на это никакого внимания.

– И к чему ты клонишь? – тон Бэлы не менялся, всё такой же усталый и подавленный, будто девушка не спала сутки, а то и более. Хоть ещё совсем недавно она регенерировала и явилась на бал с полными силами, сейчас же казалось обратное.

– Ты знаешь.

– Кассандра. Прекрати вести себя, как ребёнок. – старшая раздражённо фыркнула. – Не юли, а говори.

Но брюнетка молчала. Прожигала её своим хищным янтарным взглядом и совершенно непонятно ухмылялась. Молодого человека их загадочный разговор немного выбивал из колеи. Он не походил на типичный сестринский диалог.

– Неужели на торжественном вечере не поразвлеклась вдоволь? Ты же отлично проводила время. – беловолосая свободной рукой помассировала сморщенную переносицу, она выглядела чересчур обессиленной и разбитой. Складывалось впечатление, что этот разговор начал истощать ещё больше.

– Поразвлеклась, – удовлетворённо ответила средняя, – Ты, надо думать, тоже.

После столь уверенных слов Бэла выпрямилась и напрягла плечи. Стефана эта фраза тоже равнодушным не оставила: дрожь охватила всё тело. И пусть молодой человек не видел и знать наверняка не мог, но чувствовал, что мурашки и по её спине пробежали ровно так же. Кассандра говорила не колеблясь, твердо, будто знала о происходящем в той самой винной комнате, но всё закончилась ещё до того, как черноволосая колдунья перешла порог, ведать о близости Бэлы и Стефана она не могла, ведь так? Голова пошла кругом. Если об этом узнает Даниэла – парню определённо несдобровать.

Беловолосая девушка не знала, что ответить, но старалась держаться ровно, скрывая растерянность вызванную родной сестрой. Однако, Касс заметила абсолютно всё.

– Хм, а что там с этим американцем? – довольная результатом своего вывода, сменила тему брюнетка, продолжая неоднозначно ухмыляться.

– Что? – старшая из-за такого таинственного поведения младшей сестры ещё больше растерялась. – Каким американцем?

– Ну этим…гостем Миранды.

Стеф, трусливо прятавшись за большой фарфоровой вазой, облегчённо вздохнул. Понятия не имея, что задумала хитрая Кассандра, молодой человек списал это на случайность и она имела ввиду совсем не его. В конце концов, бал для них не первый, не исключено, что партнёра на ночь Бэла уже выбирала.

– А. Он, кажется, британец. Какой-то аристократ, если я правильно помню. Пытался что-то доказать Матери Миранде, что его планы велики и грандиозны, что принесут человечеству лишь пользу. Она его даже не слушала, как я заметила.

Почему-то подобные светские темы, полные важности и секретов, могли разговорить старшую дочь Госпожи мгновенно. Возможно, она упивалась безграничным доверием матери, посвящавшая её в тайны, которыми делилась непосредственно с ней сама Миранда. Все три девочки зависели от внимания и любви Альсины, это было очевидно, а Бэла нуждалась в них особенно, как самая ответственная, серьёзная и рассудительная дочь. И она получала это. Но не всё и не сразу. Леди Димитреску умела любить лишь по-своему.

– Да плевать. Что с ним будет? То же, что и с Гейзенбергом?

– Вот этого мне не знать. А Гейзенберг здесь каким боком?

– Как каким? До того, как стать лордом он был напыщенным аристократишкой?

Блондинка улыбнулся такой глупости. Действительно, вспоминая поведение новоиспечённого владыки на балу на ум сразу же приходит какой-нибудь барон Карл Фридрих Кристиан Людвиг Драйз фон Зауерброн, не иначе.

– Нет, – с небольшой усмешкой в голосе произнесла Бэла, – Сомневаюсь, что он знатный человек, но фамилия у него известная, спору нет. Не представляю, где этого сельского хамоватого отвратительного мужлана отыскала Матерь Миранда и почему именно он. – сейчас она звучала ровно, как и их мать: горделиво, бархатно, слегка брезгливо.

Касс только пожала плечами.

– Мне в общем-то нет до этого никакого дела. Но ты с таким омерзением говоришь о деревенском мужике…я думала, твоё мнение резко поменялось на их счёт. – и вновь эта загадочная ухмылка, приподнятый уголок рта всё так же самодовольно блистал на половине лица.

Бэла по новой опешила. Что за игру начала младшая сестрица? И почему появилась такая внезапная необходимость побесить её.

– С чего ты взяла? – сердито, сквозь зубы, выдала она. – Что за бред?

И уже во второй раз за ней не последовало ответа. Кассандра бросала беглые взгляды в сторону, куда-то на второй этаж, но уже ехидно осклабясь. Стефан сильно нервничал, потел и тяжело дышал. Всё его тело покрылось солёной испариной, он прекратил смотреть на них, больше не высовывая голову за пределы стоявшей за ним фарфоровой вазы, ощущение хищных пристальных глаз не давало покоя.

Кассандра глубоко ноздрями вдохнула воздух и бархатисто засмеялась.

– Забудь. Проехали. Пойду-ка я лучше в свои покои. Ты тоже не задерживайся, тебе ещё нужен долгий и здоровой сон. – брюнетка подмигнула старшей сестре, тихо усмехнулась и растворилась стаей мушек по всей комнате.

Бэла озадачено помотала головой, собираясь с мыслями. Какая из мух её укусила? Что за цирк Кассандра устраивает и по какой причине? Может ли она что-то знать, о чем не следовало? Вопросов было необычайно много, но одно беловолосая вампирша понимала точно – с появлением Стефана в замке всё перевернулось вверх дном, парень стал слишком сильной головной болью.

Блондинка вскоре тоже покинула место незапланированной встречи и продолжила обходить замок. И как только зал опустел, Стеф вышел из своего не совсем надёжное укрытия, направляясь в сторону ближайшей двери, где, по идеи, должна находиться скульптура дев. Не смотря на сильные сомнения, память молодого человека не подводила, статуя с маской находилась именно там, где запомнилось, что не могло не радовать, ибо цель была почти достигнута. Оставалось только подменить необходимый мрамор с выбитой эмоцией на менее привлекательную деревянную подделку. Последняя встреча с Герцогом не пропала даром: торговец посоветовал создать макет маски, чтобы у хозяек не возникло подозрений, и пропажа обнаружилась не сразу. Но всё же подделка презентабельно не выглядела, да и сильные сомнения по поводу того, что кто-то не обратит внимания крепко засели в голове. Однако, пути назад нет. И уже не будет.

– Так, посмотрим…

Брюнет вытащил из свёрнутого фрака самолично созданный прототип: деревянная дощечка, с небрежными слоями белой краски, имела точно такую же форму, как и её оригинал, однако, дерево и мрамор различить можно было мгновенно. Стефан неуверенно, сильно мешкая, ухватился за белоснежную маску, изображающую неимоверный восторг. Большая статуя с жертвоприношением нехотя отпустила мраморный лик, позволив молодому человеку забрать то, что принадлежало не ему. Первая маска наконец-то попала в руки парня. Он быстро заменил оригинал на подделку и укутал в свой фрак одну из четырёх частей плана на желанную свободу. Не беря в расчёт того, что Стеф сильно нервничал, это далось ему достаточно просто, и надежда на быстрый побег загорелась с новой силой.

Но в этом проклятом месте не может идти всё настолько гладко и противное жужжание насекомых под самым ухом стало тому ярким доказательством. Стефан нервно сглотнул. Не хватало ему ещё быть пойманным за руку, как ребёнок, попытавшийся украсть сладость. Если уж любящие родители потрепят маленького непоседу по голове, то в случае наглого вора – шею порежут серпом, а это ещё как повезёт.

– Почему ты тут? – удивлённый девичий голос пронёсся по всему телу полным облегчением.

К его счастью, позади стояла не жестокая и коварная Кассандра, не холодная и строгая Бэла, а доверчивая и отходчивая Даниэла, которой можно было объяснить абсолютно любую провинность и получить лишь мимолётное наказание.

– Не могу уснуть. – серьёзным тоном произнёс Стеф. – Решил немного походить. Но я собирался вернуться.

Даниэла недоверчиво прищурилась, но быстро сменила подозрение на удовлетворение, улыбнувшись во все белоснежные тридцать два.

– Я тоже! – радостный возглас вновь успокоил молодого человека. – Погода какая-то плохая, стало холодно, когда ты покинул постель. – рыжая обидчиво буркнула, по-детски надув губки. «Она кажется такой невинной, такой маленькой девочкой…но всё это игра, Стефан. Не забывай какой она бывает на самом деле.» – в голове проносились двоякие мысли, начавшие беспокоить его не так давно, с каких пор парень начал понимать её и привыкать? Почему появилась желание обнять её прямо сейчас? Он прекрасно помнил, на что способна эта хитрая ведьма, раны на теле и душе медленно заживают, но в чём же причина сомнений?

Стеф медленно приблизился к Дане, перекинув свёрнутый фрак со спрятанной в нём маской радости через предплечье. Пальцами он прикоснулся к её прохладной пухлой щеке и посмотрел на довольную девушку, как на собственное дитя: в её глазах читалась страсть, дикое желание согреться совсем не таким способом, к которому прибегают мёрзнувшие люди, и ничего более, абсолютно ничего.

– Когда мне скучно и сёстры не хотят играть со мной, – колдунья нарушила зрительный контакт и мёртвое молчание, – я прихожу в библиотеку. Там та-а-а-к много разных книг. Прочтёшь кое-что для меня?

Разумеется, вопросом это не было. И уж тем более согласия Даниэла не ждала, потому молодой человек неуверенно кивнул и подал её свободную ладонь. Она плутовато ухмыльнулась и накрыла его кисть своей, переплетая пальцы друг друга. В одно мгновение рыжеволосая потащила брюнета за собой по тем же коридорам, откуда он пришёл ранее, ведьма обернулась роем мух и крылатые насекомые полностью закрыли видимость, облепив лицо и глаза Стефана. Мошки, в этот раз, не кусались, спокойно сидели, жужжали и летали вокруг. Но от дискомфорта это всё равно как-то не избавляло.

До места назначения пара добралась очень быстро. Дана собралась в целостный образ и толкнула молодого человека на кресло возле двух небольших книжных шкафов, а сама тем временем принялась копаться в книгах, вытаскивая по одному экземпляру с твёрдым, но хорошо сохранившемся, переплётом. Ненужные, в данный момент, фолианты она кидала через плечо, абсолютно не обращая внимания на то, куда прилетит этот тяжёлый кирпич и порвутся ли старинные желтоватые страницы. Стеф же, пока колдунья лишила его внимания, аккуратно положил свёрнутый фрак на пол, недалеко от кресла так, чтобы он всё время находился в его поле зрения.

– Нашла! – ликующе вскрикнула Даниэла, крепко ухватившись за бардовую, с золотыми узорами, обложку.

Рыжая вернулась к своему подопечному, всунула ему в руки тяжёлую старинную книгу, уселась на мужские колени, подбирая под себя ноги и прижалась к Стефану всем своим обнажённым телом. Красная сорочка почти не скрывала прелестей её кожи, а лямочка спустилась с плеча вниз, оголяя небольшую часть грудной клетки, позволяя наслаждаться видом выразительной ключицы и пышного бюста, который так и хотел высвободиться из этой алой шёлковой ткани. Парень впервые почувствовал исходящий от неё запах: роза и малина настолько приятно гармонировали, и почему Стеф не замечал этого раньше? Он немного склонил голову к её шее, вдыхая ягодно-цветочный аромат, грея ледяную плоть своим жарким дыханием. Вампирша издала глухой стон, когда ощутила необходимые тепло на своей тоненькой шее и запрокинула назад голову, ожидая прикосновения таких же горячих губ. Но продолжения не последовало. Стефан отпрянул, лишая Дану удовольствия, заставляя недовольно на нём поёжиться. Брюнету не хотелось её. Не сейчас. Не так.

Он взглянул на переплёт выданной книги, немного отвлекаясь от спутницы, что удобно устроилась на его коленях: «Красавица и Чудовище. Книга Габриэля Сюзанна Барбо де Вильнёва и Жанна Мари Лепренса де Бомона. Сказка, написанная в 1756 году.» – молодой человек незаметно улыбнулся. – «Вот что ей нравится». – он ждал от жестокой колдуньи всё, что угодно: от леденящих душу страшных произведениях о кровавых убийствах, до чертовски пошлых сочинений дилетантов. Классические сказки о добре и любви точно в вариантах не присутствовали.

– Я прочла её раза три. – безмятежно сказала она, склонив голову на плечо парня. – А сейчас я хочу, чтоб ты почитал её мне. – ладонь девушки легла на его грудь, немного сжимая белый поплин, мешающийся рубашки.

– Зачем? Ты же уже знаешь содержание.

– Просто хочу. Не спорь, а читай.

Он беспрекословно открыл книгу и начал читать с самого начала.

***

По всей библиотеки стояла приятная тишина и лишь тихий, ровный мужской голос наполнял её сказочными строками, читаемыми грамотно, с интонацией.

– «…Стой, Варвар, стой! Не смей причинять вред моему благодетелю или лучше убей меня. Юноша, несмотря на рыдание Красавицы, упорно желая пронзить Чудовище кинжалом, сказал ей яростно: Перейдя на сторону этого монстра, который стоит между мной и моим счастьем, ты отказалась от своей любви ко мне. Неблагодарный, – ответила она, удерживая его руку. – Я люблю тебя больше жизни и лучше умру, чем перестану любить тебя. Ты для меня весь мир, и нет такого сокровища, на которого я могла бы променять тебя. Без сожалений бросив всё, я последую за тобой даже в пустыню. Но эти нежные чувства не могут заглушить голос благодарности. Я многим обязана Чудовищу, ведь оно предупреждает все мои желания и только благодаря ему я встретилась с тобой, потому, я лучше умру, чем позволю тебе причинить ему хоть малейший вред». – Стефан не дрожал в голосе, произносил каждое слово уверенно и чётко, но его руки тряслись, перелистывая желтоватые затёртые страницы. Он вникал в сюжет и улавливал суть, но попутно его мысли бешено сменялись одна за другой, мешая концентрироваться.

Даниэла прикрыла глаза, лежала на молодом человеке и наслаждалась каждым вырвавшемся из уст словом, не нужно гадать, дабы понять, что выбрала она это произведение не случайно. Но именно это почему-то и пугало.

– Тебе нравится? – наконец что-то соизволила сказала колдунья.

– Интересное. – ответил кратко он.

Рыжеволосая блаженно улыбнулась и прижалась к Стефану ещё сильней.

– Я очень много знаю сказок и романов. Они мои любимые. И каждый раз, описывая автор чувства двух людей, он упоминает сердцебиение, – Дана немного спустилась, чтобы её голова легла на грудь парня, – Как сердца влюблённых бьётся в унисон.

Щека девушки вплотную прислонилась к нижнему левому краю грудной клетки Стефана, она сосредоточилась на звуках, издаваемых внутри.

– Скажи, Стефан…наши сердца бьются в унисон? – Дана звучало чересчур серьёзно, даже как-то по чужому. – Правда ведь? Бьются? – в голосе возникла нотка лёгкой мольбы, ей было нужно услышать согласие и это взволновало.

– Да, Даниэла, – начал брюнет, положив свою руку под её грудь, нащупывая ритм, – Бьются.

На лице рыжеволосой засияла довольная тёплая улыбка, иногда казалось, что она не сползала вообще. Их же сердца действительно бились созвучно, удар к удару, но её жизненно важный орган слабо и приглушённо настукивал из-за того, что не мог иначе, а его потому, что не хотел по-другому. Он полюбил Даниэлу, но не так, как сам того хотел и как хотелось бы ей, да и разве хотелось бы? Может, это новая игра? Так или иначе, чувства к рыжей колдунье затмевало сильное влечение к её старшей сестре. А к Дане появилась лишь привязанность, и привычка быть поблизости, не более, чем характерные отношения брата и сестры, но есть один нюанс: то, что происходит под покровом ночи выходит за рамки этой связи. Однако, теперь же парень понимал, чем вызвана продолжительная пощада, почему ведьма именно его до сих пор оставила в живых – ей нужен был герой. Самый настоящий рыцарь из сказок и романов, столь обожаемых Даной, который не испугается чудовищ и вызволит прекрасную деву из цепких лап проклятья, без корысти и с не пойми откуда взявшимися любовными чувствами. Такой, как он. По крайней мере она так думала. Да, молодой человек вызвался принести себя в жертву ради невинной дамы, да, он осмелился войти в ту обитель, о которой боялись даже упоминать, но брюнет преследовал свои цели. Доказать всем, что был прав, удостовериться в своих умственных способностях, выбраться живым и продемонстрировать неимоверную силу, а позднее взять в жёны дочку старосты, сводившую с ума всех местных мужчин. Вызвать зависть, гордость, превосходство. Являлись ли эти намеренья чистыми и подобающими рыцаря, о котором мечтала любая девушка? Голову посещали навязчивые мысли о том, что всё же брюнет далеко от четырёх жестоких убийц в платьях не ушёл, и мир на чёрное и белое не делится, все люди грешны, но по-своему. Однако, можно ли оправдать юных дам в зверских убийствах только потому, что это их жизненная необходимость? У всех трёх были свои чувства, свои мысли, они вместе вели себя подобно детям, но они душегубки, получавшие удовольствие от тел, что истошно кричали и молили о пощаде. Но всё же, сёстры проникли в самую глубину его подсознания и покидать её не собирались.