Текст книги "Не скрыть (СИ)"

Автор книги: BornToRuin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 31 страниц)

К везению молодого человека, большой ключ действительно висел на железном крючке, но висел, как и говорила Илинка, очень высоко. Немного прикинув, Стеф удостоверился, что с его высоким ростом достаточно встать на седалище и выход на свободу мгновенно окажется в его руках. Но, стоило ему только подойти к задвинутому стулу, как две входные дверцы в столовую громко распахнулись.

– Ты! – истеричный крик донесся по всей комнате. – Так и знала, что ты что-то вынюхиваешь!

Агрессивное жужжание мушек предсказывало парню, что он ответит за свои умышленные интриги. И ответит сполна. Вампирша же бросилась в сторону молодого человека, крепко ухватившись за ручку серпа.

– Даниэла не будет плакать, если я сейчас же убью тебя, омерзительный мужлан! Как ты посмел поступать так с родом Димитреску? Решил построить козни?! – голос девушки звучал чересчур недовольно, гневно и в то же время как-то обиженно. – Мама оказала тебе великую честь, одарив своей милостью, а ты – неблагодарный бестолковый мужчина!

Вновь началась игра в догонялки. Колдунья перерождала Стефану путь, не давая добежать к входным открытым дверям, как только он рвался в противоположную сторону, ведьма моментом оказывалась там. Складывалось мнение, что у всех сестёр в таких случаях одна и та же тактика. Словно единое мышление, не смотря на разные характеры и проявления эмоций. Что-то определённо в них было одно. И это не первое замечание.

– Бэла! Постой! Я всё объясню!

Попытка остановить разгневанную женщину не увенчалась успехом. И кто бы сомневался.

– Закрой рот, сейчас же! Пока я по твоим губам лезвием не прошлась.

Когда едва блондинка поймала Стефана, держа наготове острое холодное оружие, он проскочил через длинный обеденный стол, проехавшись по нему задней точкой. Оказался брюнет, к сожалению, не с той стороны, где находился распахнутый выход в главный зал, но увернуться от режущего кончика серпа было тоже неплохо. Бэла, явно уставшая от бессмысленной беготни, в порыве гнева, взяла со стола первый попавшийся в руки фарфоровый заварной чайничек и, размахнувшись, кинула его прямо в метавшегося, как напуганный зверёк, парня. Его ловкости и проворности можно только позавидовать. Без промедлений Стеф пригнулся от летящего в него тяжёлого предмета, который тут же настиг закрытое окно. Грохот упавшего разбитого стекла раздался на весь замок. Гул был такой, что вполне мог слышаться даже в подземелье. Ветер, как по приглашению, занёс снежные крупы в большую дыру, от чего трапезная наполнилась могильным холодом и белой пеленой.

– Т-ты! Человечишка! – глас Бэлы задрожал, белоснежные зубы застучали друг об друга, но она всё ещё взбешённо покрикивала.

Однако, теперь же движения колдуньи были не такими быстрыми и лёгкими: она с трудом передвигала ноги, приподнять руку, которая крепко вцепилась в серп, тоже давалось не так просто, а мухи, летающие за ней по пятам, начали замертво падать к туфлям. Увиденное повергло Стефана в сильный шок. «Вот он – подход». Осознавая то, что сейчас блондинка не в состоянии навредить ему, да даже элементарно схватить, в голове проносились сотни мыслей. Казалось бы, оставь бестию умирать и ныряй в отверстие, оставленное предметом, который предназначался для твоей головы, беги прямиком к свободе. А может, и к смерти, но беги…Беги подальше отсюда. «Ты смог противостоять монстром – противостоишь и холоду.» Плевать, что не знает, каков его ожидает путь. Плевать, что метель не позволит различать дороги. Но если умирать, то умирать не здесь. И брюнет воспользовался бы случаем, будь тут Кассандра или Даниэла, но Бэлу он оставить не мог, сам не понимая почему. Ноги предательски понесли парня к страдающей, замершей блондинке, а руки самостоятельно сняли фрак, укрыли в нём ведьму и приподняли, заключая в тёплые объятия.

– О-отпусти…у-у-убери р-руки…

Ногти вампиршы вцепились в его щёку, она попыталась сопротивляться, а он не обращал внимания. Понёс умирающую, прижимая к груди, в главный зал, ближе к камину. Ближе к теплу. Леденящий ветер пронзал кости обоим, необходимо было согреться. А страдания достались одновременно двоим. Если Бэла испытывала физическую боль, чувствовала, как холод убивает каждую клеточку тела, как непонятные льдинки возникают на участках кожи, то Стефан почему-то корил себя, сильно переживал, он не знал, что будет делать, случись летальный исход, ответственность за её жизнь полностью лежала на нём, по крайне мере, именно он так думал.

– Прости меня, – присев у камина, брюнет старался окутать ведьму всем телом, всем собой, – Прости меня, Бэла…

Он тёр её ладони, давая им своё тепло, горячим дыханием обжигал открытые, от тканей платья, части кожи, губы коснулись лба и задержались на нём чуть дольше необходимого. Возможно, молодой человек позволял себе слишком много, но встречный трепет блондинки на его разгорячённые уста, руки и щёки только придавал уверенности.

– Стефа-ан… – Может, из-за наплыва решительности, но парню показалось, что вампирша произнесла его имя умоляюще, желанно, так тепло. И это ещё больше отдавало жаром его плоть. Таким ей необходимым.

– Я рядом.

– Не молчи…

– Не буду.

Брюнет сомневался столько времени они сидели у разгоревшихся брёвен, но казалось, почти всю ночь. Он, как и обещал, что-то ей рассказывал, нашёптывая на ушко, старался не заполнять зал молчанием, поведал о своей жизни, о самом себе, хоть и понимал, что вряд ли она сейчас способна в это вникнуть, но ощущение чужого присутствия девушке было очень нужно. И брюнет ей это давал. Сейчас у него на руках лежала настоящая Бэла: без напыщенности, надменности и наигранной высокомерности. Такая чувственная…но всё равно холодная.

– Бэла!

Громкий взволнованный голос бестактно нарушил их уединение.

– Сестрица!

– Что ты сделал с моей дочерью?!

– Убери от неё свои грязные руки!

Черноволосая ведьма грубо оттолкнула парня и подхватила старшую сестру на себя.

– Кассандра?…

– Бэла, что он сделал с тобой?

– Как ты посмел?! – Леди Димитреску схватила лежащего на полу Стефана и приподняла за воротник белой рубашки. – Я разорву тебя.

Стефан уже был готов принять плачевные последствия своего неудавшегося плана, кой в последствии привёл чуть ли не к гибели одной из дочерей Госпожи. Он так же понимал, что Бэла, полностью оклимаясь, расскажет матери о главной причине его бессонницы. И тогда точно можно будет распрощаться с жизнью, если, конечно, его не захотят помучить всякими изощрёнными способами, о которых как-то выболтала Кассандра, с такой увлечённостью, что стало весьма страшно.

– Мама! – влез в разговор звонкий голосочек. – Я сама с ним разберусь. Он мой! Ты же помнишь? – Стеф в первый раз был чертовски рад слышать Даниэлу, за исключением тех случаем, когда из её рта выходят не слова, а сладкие стоны полные удовольствия.

– Но, дорогая…

Рыжая ведьма взглянула на матерь с лаской и детской невинностью, будто просила у неё разрешения на то, чтобы оставить никому не нужного уличного щенка. Госпожа Альсина мгновенно изменилась в лице: ярость и ненависть сменились спокойствием и любовью. Она отпустила молодого человека, швырнув его к дочери. Дана сразу же поймала чуть не упавшего брюнета, взяла его под руку и вывела из главного зала. Как только дверь за парочкой закрылась, рыжеволосая одарила Стефана сильной пощёчиной.

– Зачем?! Зачем ты это сделал? – ведьма возмущённо вскрикнула, замахиваясь второй ладонью для повторного удара.

Красный след на другой щеке загорелся в ту же минуту. Брюнет подумывал о том, как перехватить её руку и остановить следующие друг за другом удары, но он вряд ли бы осмелился так дерзко дотронуться до младшей и, во всей видимости, любимой дочери Хозяйки, особенно после того, как чуть не убил старшую. Он и так приковал к себе лишнее внимание.

– Ты и понятия не имеешь как ужасен холод! – колдунья продолжила вскрикивать, к небольшой истерике прибавилось шмыганье носом. «Они и на слёзы способны?»

– Даниэла…

– Знаешь, что происходит, когда тело замерзает?! Знаешь, как это страшно и больно?!

Глаза рыжеволосой незамедлительно намокли, а пальцы задрожали. Она обхватила свои голые плечи, словно попробовала себя согреть. И только обратив внимание на данный жест, Стефан заметил, что Даниэла одета в красную шёлковую сорочку, вместо привычного чёрного платья в пол.

– Дана…

Услышав, как молодой человек виновато, но так мягко произносит её имя, вампирша не сдержалась и прильнула к нему в объятья, уткнувшись своей щекой в его. Девушка была без туфлей, каблук которых значительно увеличивал им рост, потому пара уровнялась. Стефан неуверенно положил свои ладони на её спину и начал поглаживать. Всё, что он мог сейчас – успокаивать заведённую колдунью.

– Почему ты так поступил с Бэлой? Ты же случайно, да? Ты ведь не хочешь причинять нам боль? Ведь так, Стефан? Ты же больше не причинишь никому из нас вреда? – по её сменяющемуся с каждым вопросом тону не до конца было понятно, утверждает она или спрашивает его. Но именно такой непостоянной была Даниэла с её неоднозначными фразами.

– Нет. – бесстрастно произнёс он, едва касаясь пальцами её позвоночника, медленно спускаясь вниз.

Получив желанный ответ, почувствовав лёгкие, нерешительные прикосновения, Дана накрыла его горячие алые губы своими холодными синими и обвила руками его шею. Шею, по которой носились тёплые струйки крови.

V. Хочу быть твоим

Ежегодно, в самом начале января к огромному готическому дворцу съезжаются толпы незнакомцев. Разодетые в дорогие шелка чужаки собираются в очереди и медленно шествуют друг за другом прямиком к воротам замка, который дружелюбно раскрывает перед ними свои двери. Погода, в этот торжественный вечер, благоволит нездешним и позволяет прогуливаться по слегка заснеженным путям без происшествий: прохладный ветер ласкает румяненные, накрашенные лица, осторожно, не вредя зализанным воском волосам и пышным причёскам, снег, за пару дней, как по приказу, подтаял и лёг белоснежным тонким ковром на тропу, ведущую на праздничный пир. На пир, в котором главное блюдо вряд ли понравилось бы гостям. А не понравилось бы? Может, люди, идущие ко входу в сумрачные чертоги и сами являются подобными кровожадными тварями, лишённые человечности? В конце концов, кто в здравом уме добровольно отправится в мрачную обитель плотоядных монстров?

Молодой человек, с чёрными, как уголь, волосами гребнем аккуратно расчёсывал каждый непослушный локон, приглаживая назад. Его вечно растрёпанный длинный каскад выглядел неподобающе для таких банкетов, потому тут же получил указ прилизать их гелем. Делать было нечего, а состригать как-то не хотелось. Впрочем, привести шевелюру в порядок не составляло большого труда, несмотря на то, что раньше брюнет за патлами своими не ухаживал. Наведение красоты потревожил нервный стук в дверь.

– Открыто! – поправив причёску, крикнул он.

Главная камеристка, как только показалась на пороге, удивлённо ахнула и свободной ладонью прикрыла глаза. Её реакция немного озадачила молодого человека, ведь на нём отсутствовала лишь рубашка, ничего, казалось бы, постыдного в мужском оголённом торсе не было. Однако, смущение служанки было таким, будто парень щеголял перед ней полностью нагишом.

– Почему ты не предупредил, что одеваешься? – стараясь не смотреть на Стефана, спросила камеристка растерянным голосом.

– А ты и не спрашивала. – ответил парень, разводя руками. – Я же не голый стою.

Камелия тяжко вздохнула.

– Смотреть на обнажённого мужчину, даже если его непотребства прикрыты – не пристало приличной девушке.

Молодой человек понимающе кивнул головой и накинул на себя белую парадную рубашку.

– Что-то случилось?

– Слава Матери Миранде, нет. Вот, пока ты не вышел в главный зал, принесла тебе бритву.

Служанка положила на маленькую тумбу шаветт, наполненную тёплой мыльной водой чашу, помазок с жесткой щетиной, махровое белое полотенце и зеркальце на подставке.

– Зачем это? – Стеф с недоумением захлопал глазами.

– Как зачем? Взрослый мужчина и не знает для чего нужна бритва? Не смотри на меня так. Это, как выразилась Госпожа, для того, чтобы ты убрал сие безобразие с лица.

Брюнет интуитивно дотронулся до своего колючего отросшего волосяного покрова на лице. Замечание, хоть и грубое, было очень точным. Стефан уже и не помнил, когда последний раз брался за лезвие и подравнивал волоски, придавая щетине более прилежный вид. Сейчас, наверное, растущая борода выглядела неопрятно и непривлекательно.

– Госпожа так захотела? – парень усмехнулся и взял с тумбочки опасную бритву.

– Госпожа так приказала. – Камелия ответила сердито, окинув молодого человека хмурым взглядом. Она частенько была недовольна Стефаном, его ответам, манерой речи, шутками, словно успела подцепить эту пренебрежительную привычку у хозяйки.

Стеф на её слова только цокнул языком и начал готовиться к процедуре сбривания жёстких волос на лице.

– Как закончишь приводить себя в порядок – жду у спуска в главный зал. Получишь свои обязанности на вечер.

Камелия процедила последние слова, закончив нагружать парня наказами и оставила его одного, покинув комнату. Он не долго копошился с лицом, в конце концов, в этом опыт имел, новую праздничную одежду тоже надел незамедлительно и на сей раз даже остался доволен обновками: чёрный сюртук сидел прекрасно, да и выглядел тоже очень ничего, клетчатый темно-серый жилет идеально лёг поверх рубашки, парень не стал застёгивать пуговицы костюма, так смотрелось лучше, а брюки, к большей радости, нигде ничего не стягивали. Данный официальный наряд Стефан готов был носить постоянно, особенно вместо тесного фрака, который, на пару размеров определённо, был меньше необходимого. Посмотревшись перед выходом в принесённое Камелией зеркальце, брюнет потёр подбородок, чувство новизны на лике как-то не воодушевило, ему показалось, что без растительности он слишком помолодел.

– Ну и сопляк, – недовольно фыркнул парень в своё отражение, – Теперь вспоминаю, почему я отрастил щетину.

Ещё какое-то время молодой человек повозмущался своей внешностью и отправился к назначенному месту. Следовало только подойти к лестнице, как послышались со всех сторон громкие разговоры, задорный смех, звон стеклянных бокалов и оркестровая музыка, исходящая, надо думать, из раструба граммофона. Отовсюду нос улавливал различные приятные запахи как съедобные, так и косметические, от подобной резкости голова шла кругом. Но это было чертовски приятное чувство, затмевающее абсолютно всё, с чем его обонянию приходилось сталкиваться. Стефану было непривычно лицезреть в этом замке бурную жизнь, такое обилие гостей, еды, звуков, всё происходящее напоминало сказку. Только брюнет, что празднество эфемерно, что уже завтра от торжества не останется и следа и придётся возвращаться в привычное унылое русло, эта мысль вгоняла в тоску. Однако сейчас он собирался взять по максимуму от вечера, собирался хорошенько развлечься и наесться вдоволь, совершенно позабыв о своих обязанностях. Камелия моментом увидела шатающегося без дела молодого человека и торопливой походкой устремилась к нему. Стеф тут же обратил внимание на её внешний вид, служанка успела нарядиться не хуже гостей: белое платье с юбкой до пола хоть и не смотрелось богато, но для прислуги было слишком роскошным.

– Чего стоим? – камеристка немного запыхалась, когда быстрыми шагами, будучи на каблуках, подошла к парню, от чего делала небольшие паузы, набирая в лёгкие воздуха. – Кого ждём? Поднос в руки и пошёл!

Камелия взяла с меленького столика, на котором раньше стояла ваза с цветами, круглую серебряную подставку с наставленными на неё бокалами игристой жидкости и всучила молодому человеку.

– Твоя задача: ходишь перед гостями, маячишь подносом с вином, предлагаешь выпить. Этого достаточно. Остальное и самое важное на мне. Понял?

– Понял.

Главная камеристка, довольная ответом, улыбнулась и чуть ли не побежала в сторону, откуда ранее пришёл Стеф. «А она всё носится». Брюнет не совсем понимал, как Камелия относилась к своей участи вечной служанки, но сейчас казалось, будто получала она от этого некое удовольствие, словно ответственность, которая ложилась на её худенькие плечи приносила по большей мере азарт. Молодой человек считал это странным, но одновременно восхищался девушкой, людей способных находить счастье в пожизненном рабстве надо ещё поискать.

Как только Стефан спустился в самую гущу пиршества одна из дочерей хозяйки моментом пристроилась рядом, дерзко схватив его под руку.

– Развлекаешься? – кошачий голос, с явными нотками лёгкого алкогольного опьянения, игриво прошептал на ухо.

– О, ещё бы, – парень карикатурно подал ведьме поднос, – Ты, я вижу, тоже, Кассандра.

Черноволосая бархатно засмеялась, взяла бокал и залпом осушила его содержимое.

– Это тебе сегодня не понадобится, – Касс выхватила из руки брюнета серебряную подставку, аккуратно поставив её на первый попавшийся банкетный стол. – А может и понадобится, но исключительно только то, что стоит на подносе. – она хитро улыбнулась.

– Нет, спасибо, не пью. – Стеф показал отрицательный жест ладонью. Напиваться сегодня в его планы как-то не входило. – Да и я должен гостей ваших обслуживать. Камелия раздала указания на вечер.

Колдунья же посмотрела на молодого человека, как на самого настоящего идиота. Для полноты картины не хватало того, чтобы Кассандра покрутила пальцем у виска, дав понять наверняка, что слова Стефана о важности приказов главной камеристки мгновенно гаснут на фоне её собственных. В конце концов, она младшая, но всё же Госпожа как для него, так и для Камелии, что возомнила себя главенствующей.

– Пусть сама этим занимается, – серьёзно проговорила брюнетка, – Лучше пойдём, проведу тебе маленькую экскурсию.

Ведьма вновь взяла молодого человека под руку, словно на сегодняшний вечер его спутницей была именно она. Стефа такое поведение немного поражало. Ещё пару дней назад всё семейство Димитреску были готовы разорвать его тушу в клочья за то, что парень, ненамеренно, чуть не убил старшую дочь Альсины. Он успел принять свою участь и настроился, как минимум, на мгновенную смерть от рук Госпожи или от той же Кассандры, что шла с ним совсем рядом, потираясь своим оголённым плечом о его. Казалось, что между ними не было никакого расстояния. Разумеется, Стефан обратил внимание на роскошное платье колдуньи, что не скрывало выразительную ключицу и полностью высвобождало левую руку, правое же плечо хорошо скрывала темно-синяя ткань. Сам наряд обтягивал её осиную талию, демонстрируя все прелести женского тела. Длинна платья позволяла разглядеть её стройные ноги начиная от колен, заканчивая щиколоткой, далее обзор закрывали туфли с высоким каблуком. Волосы девушка уложила на левое плечо: пышные тёмные локоны напоминали волны глубокого чёрного, в прямом смысле слова, моря. Средняя дочь хозяйки была красива не менее, чем остальные, однако, Стеф понимал, что в её случае – это всё хорошая, но до чего банальная, уловка. Скольких наивных ведьма привлечёт на свой обворожительный внешний вид – стольких под утро и похоронят.

– Кассандра.

– М?

– Чудесно выглядишь.

Если молодой человек собирался выяснить что к чему, воспользовавшись шансом временного, надо думать, помилования, придётся начать новую игру. Игру, в которой он будет вести себя так, будто ничего не случилось и не случалось ранее, так, как того хотели бы четыре хозяйки. Лесть, покорность, доброжелательность – всё самое необходимое в осуществление своего хитрого плана.

– Я знаю, – черноволосая махнула свободной рукой, – Не подлизывайся, герой.

«Герой. Так нынче называют человека, который пытался, пусть и совершенно случайно, убить вашу старшую сестру?». – однако, несмотря на то, что сильно хотелось, в их диалоге Стефан не зацепился за столь любопытный титул. Раз уж Касс решила, значит так и будет. Хоть и звучало это чертовски странно.

– Я совершенно искренен. – парень обаятельно улыбнулся, шагая нога в ногу со своей партнёршей. – Как ты будешь проводить мне экскурсию, когда главный бесподобный экспонат идёт поблизости?

Кассандра на такой дешёвый флирт лишь пихнула наглого брюнета локтем в бок.

– Ещё одно подобное заигрывание и получишь коленом по своему неугомонному причиндалу. – девушка прошипела эти слова сквозь зубы, от чего по спине пробежала лёгкая дрожь. Касс определённо не Даниэла. Черноволосая ведьма на сладкословие не ведётся. К ней нужно найти совершенно другой путь. Но какой?

– Я…прости. – Стеф мгновенно замолчал. От такой неловкости ком застрял в горле и сказать что-то ещё больше не горело желанием. Будет забавно, узнав о неудачных комплиментах Дана. Может, он и не до конца, как думал, знал Кассандру, но точно был уверен, что она не упустит шанс повеселиться и доложить младшей сестрёнке о том, как её игрушка самоуверенно решила поиграться с другой хозяйкой. И тогда потеха выйдет действительно стоящая.

Из-за сильного смущения смотреть на идущую рядом колдунью как-то пропало желание. Стефан крутил головой из стороны в сторону, изучая каждого прибывшего гостя: все лица, без сомнений, были незнакомыми, гордыми, неприятными, хоть и красивыми, этот факт скрывать попросту бессмысленно. В глазах блистала хитрость, фальшивые улыбки и высокомерные позы. «Люди высшего общества». Одна из таких девушек, с причёской в греческом стиле и пышным платьем, подмигнула проходящему мимо Стефану. Это была единственная положительная реакция на него. В основном, он ловил осуждающие и удивлённые взгляды с сторону их, по правде говоря, странной пары. До чего неприятное чувство, от которого захотелось прикрыться, словно шествовал молодой человек абсолютно голым. Теперь же задерживаться на балу Стеф не собирался.

– Кто все эти люди? – он решил нарушить их гнетущее молчание первым.

– Мамины гости, – с гордостью ответила ведьма, – Все они восхищаются ею.

– Не сомневаюсь. А конкретнее?

– Честно, я и сама точно не знаю. Но вон те, – она указала пальцем на четверых, стоящих у длинного накрытого стола, мужчин, облачённых в чёрные смокинги, с однотонным галстуком, и красные рубашки, – Кажется, сатанисты. А с левой стороны от них – видишь, три девушки и два парня – колдуны и колдуньи. Якобы. – Касс усмехнулась. – На праздничном вечере собираются вся чудная “нечисть”, которая боготворить маму, остальных лордов и эту Миранду. Есть ещё более почётные гости, они посерьёзнее фанатиков и шарлатанов. – брюнетка подняла голову и устремила взор на выпуклый балкончик второго этажа. – Понятия не имею, кем они приходятся Миранде, но приближённые наверняка. Она подпускает к себе только их. Не учитывая маму и трёх владык.

За поднятой головой Кассандры последовал взгляд молодого человека. На балконе стояли таинственные фигуры, на глазах которых были надеты карнавальные маски, скрывающие половину лица. Одежда тоже отличалась и выделялась от нарядов гостей, что находились снизу: их костюмы были старомодными, прямиком из XIX века. Видимо, в стенах этого мрачного замках плелись какие-то интриги.

– А ты почему не с ними? – от загадочности, что исходила со сторон скрытных пребывателей, стало тошно и Стеф вновь вернулся осматривать людей, отлично проводивших время в главном зале.

– Не смеши. Мне там делать нечего. С этими важными дядьками очень скучно, да и вообще…

– Тебя туда не пускают?

– Да.

Стефан украдкой улыбнулся. То ли алкоголь так подействовал, то ли колдунья была под впечатлением праздника, но её разговорчивость удивляла и одновременно радовала. Она не была такой жестокой и безумной, как обычно и какая жалость, что продлится это недолго. А к этому он уже начал привыкать.

Ещё чуть прогулявшись по главному залу, Кассандра привела парня к тому самому холлу, где по идеи должны стоять статуи с женским торсом, на которые позднее он собирался прикрепить четыре маски, однако, сейчас от них и след простыл. На месте скульптур стояли банкетные столы полные различными аппетитными вкусностями: и пироги мясные, сладкие, и салаты овощные, запечённая свинина и воздушное картофельное пюре. И это только те блюда, которые Стеф пробовал и знал, остальное же хотелось продегустировать как можно скорее. В течении десяти дней, пребывания в рабстве, брюнет плохо питался, слуги, к сожалению, вынуждены есть только остатки. А с отменным аппетитом четырёх женщин объедок мало того, что еле хватало на одного только молодого человека, чего говорить об остальных камеристок, которые, бывает, остаются без обеда. Хозяйкам необходимо было подавать сырое мясо, со стекающей по нему тёплой кровью. То с какой жадностью они ели человечину, как багровая жидкость разливалась по белоснежным тарелкам и по их красивым лицам, мгновенно отгоняло чувство голода. Немудрено, что служанки спокойно обходятся без приёма пищи. Сейчас же разнообразие всякой еды и солёной, и сладкой и острой поднимало настроение. Каким волшебным образом Камелия и Илина справились с приготовлением такого количества съестного за сутки – было загадкой.

Как только они подошли к одному такому длинному столу, набитому доверху вкусно пахнущими блюдами, Стефан был готов схватить сочное шоколадное пирожное, пропитанное глазурью, с кремовой розочкой на верхушке, и съесть его моментом, не прожёвывая. Плевать было на этикет и на то, что о нём подумают. О нём уже плохо думали, так и ли иначе, куда хуже. Потянувшись рукой за столь желанным угощением, молодой человек услышал звонкий знакомый голосок.

– Вот ты где!

Не успел Стефан насладиться десертом, как к их странной парочке подошла Даниэла. Тут же стоило отметить, что выглядела она просто великолепно: рыжие волосы, с накрученными прядями и плетением, были собраны в пучок, создавая композицию высокой причёски. Длинное бардовое платье с глубоким декольте и открытыми плечиками, держащееся на лямках, идеально облегало тело, подчёркивая большую грудь и стройную фигуру. Если бы Стеф не видел её обнажённую так часто, то она заинтересовала бы его по больше, чем шоколадное пирожное с сиропом из рома.

– Даниэла, я как раз думал о тебе. – положив сладость обратно в двухъярусную этажерку, солгал он.

– Хотел увидеться со мной? Это взаимно!

Брюнет неуверенно кивнул и тишком вытер липкие от пирожного пальцы об сюртук.

– Угу-у-у, – насмешливо подтвердила Кассандра, продолжая неосознанно держать его за предплечье.

Дана конечно же заметила этот жест. То как старшая сестра прижималась к её собственности не могло остаться без внимания.

– Сестрица, спасибо, что привела его ко мне. – рыжая произнесла эту благодарность с детской искренностью, но Даниэла не была бы Даниэлой, если бы её слова и действия означали то, что она действительно думает и подразумевает. Сложно было сказать, что сейчас у ведьмы на уме, но явно ничего хорошего. – Бедный Стефан мог бы заблудиться. – закончила она с издёвкой, слегка изменив тон. Собственно, что и требовалось доказать.

– А? – Касс удивлённо вскинула брови, затем взглянула на стоящего совсем близко молодого человека. – О да, конечно, – она быстро отпустила его предплечье и отодвинулась на пару шагов, – Можешь забирать.

Даниэла довольно улыбнулась и встала с другой стороны, взяв парня под руку так, как до неё держалась сестра. Рыжеволосая слегка прислонила свою щеку к его виску и Стеф ощутил лёгкую прохладу. Дане, как и ребёнку, была необходима ласка и чувство собственной значимости, потому она позволяла себе такую слабость перед ним. Поначалу, в первые пару дней, брюнет огребал от неё, как только мог: ведьма, во время страсти, любила впиваться своими ногтями ему в грудь, вгоняя их достаточно глубоко, ей нравилось пускать парню кровь, а потом слизывать разгорячённую, вытекающую из царапин, красную жидкость прямо с кожи. Она любила и всячески унижать своего пленника, даже колотить. А он лишь терпел и молил всех богов, коих только мог, дабы вампирша закончила с ним побыстрее. Однако, постепенно, Дана приступила к нежностям: требовала целовать себя в щеку, затем в губы, шею, позволяла коснуться себя там, где ей сильнее всего хотелось ощутить его. Но, так или иначе, вряд ли за этим могло стоять что-то большее, чем просто похоть.

– Все уже собрались? Ты не видела?

– Видела. Все лорды здесь. По крайней мере я видела дядюшку Гейзенберга рядом с коридорчиком у двери. – рыжая ведьма пальцем, не поворачиваясь, указала за спину в то направление, о котором говорила.

Девушка не солгала, у проёма стоял мужчина средних лет с седоватыми волосами, собранных в небольшой хвост. На нём не было пиджака, лишь белая рубашка и пара подтяжек, держащих темно-серые в клеточку брюки. На глаза, как и у остальных почётных гостей, была натянута карнавальная маска, но это не мешало всмотреться в его желтоватую радужку и суженные зрачки. Он стоял, прислонившись лопатками к стене, возле арки дверного проёма, скрестил руки на груди и презрительно оглядывал каждого, находящегося в его поле зрения, гостя. Рядом с лордом стоял коренастый парнишка, на вид семнадцати лет, с каштаново-рыжими волосами, всё его лицо осыпалось веснушками, а курносый нос то и дело шмыгал. Одежда его была бедная, непримечательная, скорее всего, мальчик был прислужником этого мужчины.

– “Дядюшка Гейзенберг”, – передразнила младшую сестру Кассандра, – Услышав это мама – оторвала бы тебе голову.

– Не оторвала бы. – обиженно кинула Дана, почти топнув ножкой.

– Оторвала бы.

– Нет! Мама любит меня больше.

– Думай как хочешь. – черноволосая, после упоминая “мамы” и “любви” немного рассердилась.

– Я не думаю, я знаю. Да, я определённо её любимица.

Кассандра окинула свою младшую сестру сердитым взглядом и казалось, что вот-вот обе девушки вцепятся друг-другу в шикарно уложенные волосы. Тогда Стефану придётся разнимать двух разъярённых бестий и беда тому, кто окажется поблизости.

– А, дамы, – молодой человек решил, что всё же не хочет становиться посредником и будет лучше сменить тему, – Этот Гейзенберг он…кто?

Сёстры удивлённо переглянулись. Стефан определённо врал, что данное имя ему неизвестно, но это было единственное, пришедшее на ум, отвлечение от конфликта.

– Четвёртый владыка деревни.

– Новенький.

– Как давно его нашла Матерь Миранда?

– Ой, не помню.

– Я тоже.

– Может, лет десять назад?

– А разве не прямо с фронта она его приволокла? В самый разгар Второй Мировой.

Молодой человек облегчённо выдохнул. Ведьмы отвлеклись и, как ни в чём не бывало, завели диалог, совершенно позабыв о том, что должны были детально рассказать о личности Карла Гейзенберга конкретно Стефу, а не друг-другу. Но, тем не менее, пока девушки завели собственную беседу брюнет, не теряя времени, взял то самое шоколадное пирожное и целиком закинул его в рот. Язык испытал неописуемое наслаждение, когда нежный бисквит коснулся его, а шоколадная глазурь растеклась. Как давно он не ел сладкого. И не ел нечего подобного никогда. Сахар, проникший в организм, незамедлительно поднял настроение. Парень забегал глазами по банкетному столу, в поисках чего-нибудь мясного, что можно было взять в руку и не обляпаться. Отыскав пирог, набитый фаршем и луком, Стеф потянулся за ним.