Текст книги ""Но вечное движенье звезд все то же..." (СИ)"

Автор книги: BeautifulFiction

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 35 страниц)

Шерлок не пытался завязать разговор о случившемся или вытянуть подробности сна и не нашептывал слов утешения. Быть может, он просто понимал: любые уверения все равно окажутся ложью. И неважно, что это было всего лишь видение - Джон пережил его как реальность. Руки все еще казались липкими от крови Шерлока, и хотя тот, обнаженный, лежал рядом, прижимаясь к нему всем телом, Джон не мог изгнать из головы ту картину: посеревшее лицо, обескровленные губы и закрытые в ожидании быстро надвигающейся смерти глаза. - Прости меня. Извиняющий шепот Шерлока достиг его слуха, прервав непрекращающиеся, с трудом сдерживаемые всхлипы, и Джон смог сделать глубокий вдох, до болезненного предела наполняя легкие воздухом. Сосредоточившись на этом ощущении, он вернул себе контроль над собственным телом и попытался стряхнуть остатки жуткого сна. - За что? – приглушенно выговорил он, по-прежнему уткнувшись лицом в грудь Шерлока – Это же я тебе спать не даю. Постепенно он понял, что друг молчит, напряженный, словно натянутый канат. Джон знал, что во время кошмаров может вести себя агрессивно и броситься на того, кто пытается его разбудить, как на врага, но Шерлок не похож был на человека, опасающегося нападения. Скорее… Помедлив, Джон потянулся к узам. Само их присутствие уже было облегчением, и он скользнул вдоль них, пытаясь уловить исходящие от друга чувства. Впрочем, безуспешно. Шерлок отгородился непроницаемым холодом, и от этого отторжения невольно поникли плечи. - Шерлок, в чем дело? Тот обхватил его крепче, опустил голову и ответил, уткнувшись губами в волосы, не давая отстраниться и посмотреть себе в лицо: - Так ты не понял, да? - «Не понял» что? – страх тут же отступил, сменившись тревогой. И пусть Джон ничего не мог разглядеть и ощущал лишь, как слегка вибрируют их узы, все указывало на то, что Шерлок искренне считает себя в чем-то виноватым: чувство, которое он афишировал крайне редко. – Что ты сделал? В воздухе прошелестел дрожащий вздох. - Тебя не было в наших владениях. Такое случается. Порой, когда ты слишком утомлен, то сразу проваливаешься мимо них куда-то глубже. Думаю, иногда, это и со мной происходит, но… - друг странно повел плечами, как будто пытался ими пожать, и Джон заставил себя промолчать, ожидая, что он скажет дальше. – Мне хотелось оказаться с тобой рядом, и я начал Смотреть. Джон нахмурился, прекратил водить пальцами по его груди и попытался осознать услышанное. Слово «Смотреть» для них двоих приобрело новый не очевидный смысл, как нечто, не связанное однозначно лишь с человеческими органами чувств. Именно так они называли попытки Джона воспользоваться связавшей их магией, чтобы уловить настроение Шерлока, хотя к физическому зрению это не имело никакого отношения. Постепенно, его утомленный и обескураженный мозг заработал, и по мере того, как тянулось и тянулось молчание Шерлока, зародившиеся подозрения становились все сильнее. Ощутив прикосновение Шерлока к своей спине на той запыленной тропе, Джон решил, что это – порождение его собственного разума, возникшее в результате попыток друга дозваться до него из реального мира. Теперь же… - Ты был там. Был на самом деле, - Джон отпрянул, выпутываясь из инстинктивно сжавшихся вокруг него рук, сел и посмотрел Шерлоку в лицо. – Ты действительно забрался мне в голову? Подобное не должно было удивлять - узы уже не раз разбивали вдребезги все представления о возможном и невозможном, но это не спасало от всколыхнувшегося внутри ужаса. Случившееся оказалось последней каплей, последним шагом за растворяющиеся границы собственной личности, и Джон усилием воли подавил раздражение и злость от мысли, что теперь ничто, даже самые глубинные и потаенные его страхи, больше для Шерлока не секрет. Не то, чтобы когда-то было иначе. Даже без учета связавшей их магии, Шерлок и так мог все вычислить; он подмечал малейшие детали и складывал их в единую картину, полностью описывающую жизнь Джона. И все же, знать о чем-то и видеть своими глазами – разные вещи. Отдавать себе отчет в существовании кошмаров – одно дело, а переживать их самому – совсем другое, и Джон не мог разобраться, что пугает его больше: то, что Шерлок не поймет, откуда проистекают его страхи, или то, что он их разделит. - Ты расстроен, - Шерлок остался лежать; темные волосы разметались по подушке, а кожа казалась такой же белой, как и простыни на их постели. - Отличный вывод, - покачав головой, Джон откинул одеяло, сгреб с пола свои вещи и быстро оделся. Уже перевалило за полночь, и снаружи было слишком темно и промозгло, чтобы уступить инстинкту и просто бродить по улицам, пока не получится разобраться в спутанном клубке эмоций. Но и оставаться здесь Джон был не в силах. Ему требовалось хоть какое-то личное пространство, столь редкая теперь возможность по-настоящему дистанцироваться, черт подери, пусть даже просто выйдя в другую комнату. - Нет, - отрезал он, поняв, что Шерлок собирается что-то сказать. – Я серьезно. Просто… просто дай мне побыть одному. Не дожидаясь ответа, он распахнул дверь, вышел из спальни, прошуршав босыми ногами по ковру, и тут же закрыл ее за собой, словно отсекая оставшегося за спиной Шерлока. Впрочем, подобная преграда того бы не остановила. Джон уже привык к ощущению наполнявшего его теплого меда, возникавшему всякий раз, как их души касались друг друга, и сейчас приготовился к непрошенному вторжению, но связь между ними оставалась холодной и немой: Шерлок действительно оставил его в одиночестве. Он потер ладонями лицо и направился в кухню. Руки привычными движениями заваривали чай, пока сам он пытался разобраться в сумятице мыслей. Большую часть времени он был счастлив и узам, и тому, что они принесли. Им с Шерлоком удалось сгладить почти все шероховатости. Разлука приносила лишь обычную человеческую тоску друг по другу, не более; и пусть принуждение еще случалось временами, оно работало в обоих направлениях, и они научились с этим справляться. Они смогли приспособиться к произошедшим в их жизни переменам, решая возникающие проблемы, пока все не стало безупречно. Вот только порой оплетающая их золотистая лоза вдруг выпускала еще один шип. Возникало нечто, заставляющее опять сомневаться в однозначности произошедшего между ними, и Джон обнаруживал, что бьется за немногие сохранившиеся личные границы. Все осложнялось еще и тем, что Шерлок обладал незаурядным интеллектом, и у него за плечами были годы углубленного изучения магии. Джон был превосходным целителем, но когда дело касалось всего остального – тех умений, которые друг приобрел чуть ли не в детстве – отставал на много миль. Шерлок почти все схватывал на лету и быстро адаптировался, в то время как Джон отчаянно цеплялся за то, что позволяло оставаться самим собой, Джоном Ватсоном, не давая полностью ассимилироваться в Шерлоке Холмсе. Предательский голосок нашептывал, что он ступил на этот путь задолго до того, как началась вся эта история. Шерлок вел, Джон следовал за ним, его собственные скромные достоинства оставались почти не замеченными в ослепительном блеске друга. И по большей части, его это устраивало. Всеобщего признания Джон не жаждал никогда, а признательность находила его в словах пациентов и в сбивчивых «спасибо» Шерлока, когда меткий выстрел оказывался как нельзя вовремя. Однако происходящее сейчас было чем-то другим: не затмение, а поглощение. То, что начиналось как симбиоз, подошло к моменту, когда он не мог больше различить, где заканчиваются способности Шерлока и начинаются его собственные. Если так будет и дальше, сколько останется от него через полгода? А через год? Останется ли вообще хоть что-то? Сегодня днем он ощутил эмоции, испытываемые Шерлоком в отношении их уникальной связи: благодарность, едва уловимое изумление и твердая убежденность, что посторонние этого не поймут. Тогда Джон с этим согласился. Им и самим было трудно научиться принимать случившееся с радостью и легким сердцем, но они справились. А сейчас все опасения вернулись, и он чувствовал себя несчастным и растерянным. Возможно, окажись они равны друг другу, он был бы более уверен в себе, но Шерлок превосходил его во всех аспектах. Именно он всегда находил новые возможности использования уз и их пределы, утаскивая Джона за собой, словно бурный поток. Никогда не было наоборот, и отсутствие хоть какого-то контроля над происходящим со своей стороны не давало ему покоя. Сможет ли он жить вот так, вечно гадая: неужели сегодня он окончательно утратит сам себя, растворившись в Шерлоке и не существующий вне их связи? В ладонях остывала вот уже третья чашка, а Джон никак не мог найти ответ, вместо этого все глубже увязая в мрачной трясине. Ночь за окном была под стать настроению, городские огни едва разгоняли темноту, и, прижавшись лбом к холодному стеклу, он с головой ушел в себя. Тихий звук, похожий на мурлыканье, выдернул из размышлений. Джон оглянулся и увидел, что из-под двери в спальню пытается протиснуться эман, в итоге вырвавшийся на свободу и взмывший в воздух. Огонек держался поодаль, предоставляя Джону самому решить – игнорировать его или нет, но первое слишком походило на наказание. Умом он понимал, что на самом деле Шерлок ни в чем не виноват, а даже в самом мелочном и обидчивом настроении Джон предпочитал попытаться разобраться с проблемой, а не уходить от нее. - Иди сюда. – Огонек тут же метнулся к нему, ткнулся в ладонь, будто довольный щенок, сияя радостью и облегчением, и Джон слабо улыбнулся. И в то же мгновение узы, хранившие немоту и безучастность, ожили, наполняясь чувствами Шерлока. Джон даже не обратил внимания, как старательно тот сдерживался все это время, впервые прислушавшись к его требованию. Обычно друг не давал себе труда применять подобный самоконтроль, и в груди Джона, шагнувшего к двери в спальню, что-то сжалось. Петли тихо скрипнули, и он замер на пороге, пытаясь осознать представшее глазам. В комнате, прежде залитой лишь слабым свечением ночного города, парили десятки эманов, сиявших, подобно светлячкам. Они приземлялись на постель, бросая на простыни белые отсветы, кружили у абажура, забивались в дальние углы, где лежала густая тень. Один огонек никак не мог выбраться из колбы, а другой угнездился в ботинке Джона, счастливо мерцая. Окруженный этими солнечными искрами Шерлок казался созданием, сотканным из лунного света. Он смотрел на Джона, не мигая, приподняв бровь, как будто ждал, пока тот заговорит. Прокатившаяся вдоль уз мягкая волна позволила Джону ощутить все, что хотел передать ему друг, наполнив запахом свежескошенной травы и изумрудно-зеленым цветом: раскаяние и искреннее извинение. - Мне жаль, – произнесенные глубоким баритоном слова были полны горечи, и простыни отозвались согласным шорохом, когда Шерлок пожал плечами. Казалось, он хочет добавить что-то еще, но в комнате вновь воцарилось молчание, и Джон, поставив пустую кружку на прикроватную тумбочку, опустился на край постели. Он погладил большим пальцем прильнувший к нему огонек - тот самый, что отправился по квартире на его поиски, - заметив, как невольно расслабился от этой ласки Шерлок. - Я знаю, - горло сжало, попытки объяснить свои страхи замерли на языке, а когда Джон все-таки смог продолжить, собственный голос показался ему глухим и слабым, жалким для этой комнаты, полной игры света и тени. – Иногда я боюсь того, насколько глубоко ты можешь пробраться ко мне в голову. Узы – одно дело, но появиться в моем кошмаре… - Я и так там уже был. Одно только воспоминание о жутком сне заставило вздрогнуть. Джон покачал головой. - Как персонаж, созданный моим собственным разумом, а не непрошенный гость. Просто… я все думаю, где предел всему этому… и есть ли вообще предел… или ты просто меня поглотишь, - он прикусил губу, ненавидя крохотную часть себя самого, усомнившуюся, а так ли уж плох будет этот исход. – Мне казалось, мы нашли точку равновесия, а затем случается вот такое, и я… - не договорив, он снова помотал головой. Шерлок поерзал, приподнялся на локтях и включил ночник, а затем сделал манящее движение пальцем. Искорки тут же сорвались со своих мест, возвращаясь к нему. Пролетая мимо Джона, они замедлялись, издавая жалобный напев, прежде чем неохотно подчиниться команде и продолжить путь. От такого очевидного проявления привязанности всегда становилось тепло на сердце, и он с улыбкой проследил, как отставший эман, выбравшийся наконец из колбы, растворяется на коже Шерлока золотистым сиянием. Остался только один огонек, счастливый пленник пальцев его левой руки, и Джон с запоздалым раскаянием понял, что сам удерживает его, не желая расставаться с этой яркой, искренней частицей. Любой другой на его месте уже поплатился бы ожогами, но, казалось, Шерлок ничуть не тревожился. Он откинулся на спинку кровати, совершенно не стесняясь собственной наготы, и потянул Джона за плечо на себя. Замешкавшись на пару мгновений, тот прижался спиной к его груди, чувствуя себя несколько неуютно в джинсах и свитере. - Неужели ты думаешь, что я позволил бы этому продолжаться, если бы считал, что в результате ты перестанешь быть самим собой? – Ладони Шерлока провели по плечам, на мгновение запутавшись в свободной вязке свитера, а потом скользнули ниже. - А разве у тебя был бы выбор? – прерывисто вздохнув, ответил Джон. – Узы постоянны. Ты сам так сказал. - Интуитивное предположение, а не точно установленный факт. Джон молчал. Свечение висевшего в воздухе перед ними эмана померкло, став слабым и тусклым, будто на него пала тень. Даже не задумываясь, он сжал запястье Шерлока, а второй рукой потянулся к огоньку и привлек его к себе. Тот тепло потерся о его шею, точно так же, как в те дни, когда Шерлок только вернулся из больницы, и темная тревога, сжимавшая сердце, слегка ослабила хватку. Со стороны Джон мог сколько угодно казаться лишь приложением к Шерлоку и его блестящей магии, но такие моменты – все, что ему требовалось, чтобы вновь вспомнить: он не просто полезен, он необходим этому человеку. - Я ошибся, - Шерлок потянулся к тумбочке и уронил ему на колени пухлое досье. – Это стало очевидно, когда я понял, чего добивался Моран. Если узы можно разорвать по злому умыслу, при этом, скорее всего, уничтожив и нас самих, значит должны быть и другие пути обратить процесс вспять, - он крепче прижал к себе Джона. – Я попросил Майкрофта исследовать этот вопрос. Он принес папку сегодня утром. Я собирался показать тебе, как только сам все внимательно просмотрю. Изумление от услышанного начисто стерло все мысли. Ему в голову не приходило сомневаться в первоначальном предположении Шерлока, что случившееся с ними необратимо. А теперь ему сообщили, что есть возможность восстановить статус-кво – освободиться от золотистой паутины, созданной им и Шерлоком. Казалось бы, Джон должен испытать облегчение, но вместо этого накатило отвращение. И эта эмоция исходила не от Шерлока, чьи чувства были темны и неуловимо печальны, она зарождалась где-то в самой глубине, в той его инстинктивной части, которой Джон привык доверять на поле боя. Он твердо знал, что если решит разорвать узы, то будет сожалеть об этом до конца дней. С глубоким вздохом, он положил ладонь на картон и долю секунды смотрел на свои разведенные в стороны пальцы, а потом сосредоточился не на том, что перед ним, а на том, кто позади, стремясь увидеть правду, что Шерлок выложил для него на поверхность своего разума. - Ты не хочешь их расторгать, - Джон развернулся всем телом и неловко сел по-турецки между ног Шерлока. Глазам предстали обнаженная грудь, живот, темные волосы в паху, и даже в столь серьезный момент Джон оказался бессилен против открывшейся картины. И только когда Шерлок взял подушку и закрылся ею, он моргнул, поднял взгляд, и они посмотрели друг на друга с ухмылкой, признавая взаимное притяжение. - Ты категорически против этого, но ты все равно показал мне эту папку. Почему? – ответа не последовало, и он продолжил. – Ты мог бы ее спрятать. Сжечь и сделать вид, что ее вообще не существовало. Но ты искал информацию, даже попросил брата о помощи. А я ведь знаю, ты скорее к Андерсону обратишься, чем к Майкрофту. Шерлок склонил голову на бок; серебристые глаза прищурились, внимательно изучая лицо Джона. - Ты уже не впервые отрицательно реагируешь на изменения, происходящие с нами из-за уз. Тебе это неприятно. Я решил, что выбор даст тебе ощущение, что ты можешь контролировать ситуацию. - Плечи его поникли, и он отвел взгляд. – Это просто возможный вариант, вот и все.