Текст книги "Твоя маленькая ложь (СИ)"

Автор книги: Alena Lavr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 45 страниц)

– Не обоснованы? Серьезно? – взрывается Кристиан, вырывая руки, но два громилы тут же грубо тянут его обратно под раздражающий смех Адриана.

Еще некоторое время он продолжает смеяться, запрокидывая голову назад, а я наблюдаю, как отец и сын резко замолкают, каждый погружаясь в свои мысли. Кристиан опускает отстраненный взгляд в пол, хмурясь собственным мыслям, а Фредерик нервно зарывается руками в волосы, время от времени поправляя синий галстук с черным пиджаком, который идеально сидит на его плечах без единой складки.

– Адриан, – голос Кристиана спустя несколько минут звучит твердо и решительно. В этот момент Адриан прекращает смеяться, с интересом направляя взгляд в его сторону, – отец болен. Ему осталось буквально несколько месяцев.

Лицо Адриана на долю секунды отражает вспышку неожиданного удивления, исчезающую ровно в тот момент, когда она зародилась. Он с интересом подается вперед, складывая руки на груди.

– Еще лет десять назад отец заразился ВИЧ-инфекцией, но поздно узнал об этом, – сообщает кронпринц. Напряжение в кабинете нарастает с новой силой, всем интересно узнать подробности заболевания короля. – Инфекция переросла в СПИД и счет идет буквально на минуты.

– Папа! Это правда?! – ошарашенно восклицает Шарлотта, вырываясь к отцу. Тот лишь отстраненно смотрит на свои ногти, крепко поджимая бледные губы.

– Откуда тебе это известно? – с раздражением бросает Фредерик, не глядя в сторону сына.

Адриан без зазрения совести взрывается от смеха, запрокидывая голову назад, и некоторое время мы терпеливо ждем, пока он придет в себя.

– Заразился от какой-то дешевой проститутки?! – со злобной усмешкой проговаривает парень, обращаясь к королю. – А знаешь, в такие моменты я начинаю верить в бога, высшие силы, закон бумеранга и прочее дерьмо.

– Я понимаю, что он далеко не образец для подражания и виновен во многих вещах, – раздается тихий и до ужаса спокойный голос Кристиана. – Но мы живем не в Средневековье, чтобы устраивать революцию и самосуд над властью. Он прежде всего мой отец и твой дядя и уже потом король…

– Заткнись, – без единой эмоции в голосе произносит Адриан. Одним рывком он достает оружие из-за пояса и наставляет прицел наследнику в лоб, а я не в силах произнести ни слова, цепенея от ужаса. – Ты не переубедишь меня.

– Адри, нет! – отчаянно вскрикивает принцесса, захлебываясь в слезах.

– Уведите их, – командует он, отстраненно кивая в сторону девушек, и пару секунд я смотрю им в спины.

Наблюдая за происходящей картиной, я не верю своим глазам. Пистолет Адриана направлен точно в лоб его кузену, они цепляются гневными взглядами, не намереваясь уступать друг другу ни на шаг.

Я действую инстинктивно, не обдумывая свои действия ни минуты. Стараясь унять предательскую дрожь в руках, я тянусь за пистолетом, открывая кобуру, и нащупывая прохладный металлический корпус оружия. Пара секунд и пистолет немецкого происхождения орудует в моих руках, направляясь в сторону Адриана. Я практически сразу же щелкаю затвором, чем привлекаю к себе внимание повстанца.

Как только его голова поворачивается в мою сторону, он издает вялый смешок, всем своим видом показывая, что я в его игре никто, и совершенно не помешаю ему выиграть этот поединок. Я нервно сглатываю, крепче удерживая оружие в обеих руках и, не смотря на нервную дрожь, продолжаю держать его под прицелом, вспоминая все уроки, которые он успел мне дать.

– Убери пушку, – твердо произносит он и от его прежней усмешки не остается и следа. – Иначе случится непоправимое. Ты не понимаешь, что делаешь.

Я ловлю укоризненный взгляд Кристиана, в котором буквально читается, что я делаю не так, но мне плевать. Единственный человек, который мне действительно дорог, сейчас находится под прицелом собственного брата, и я не в силах пережить еще одну потерю за столь короткий срок.

– Элизабет, остановись! – раздается знакомый мужской голос.

Я настолько погрязла в своих размышлениях, что не заметила, как в кабинет ворвался герцог Виборг. Он стоит в дверях, сгибая руки в локтях, направляя ладони в мою сторону. На нем сидит небрежно застегнутая рубашка молочного оттенка, скорее всего натянутая наспех, а лицо отображает чертовски много эмоций: от боли и страха, до горького сожаления. А я инстинктивно пячусь назад, слишком уж непривычно видеть герцога теперь, когда я уже точно знаю, что он мой отец.

– Зачем ты пришел сюда, Вильгельм? – гневно бросает Фредерик, выходя из-за стола.

– Тебя спасать, идиот! – в ответ выкрикивает герцог, едва кидая взгляд на короля.

– Ну, вот и вся семейка в сборе, – усмехается Адриан, косясь на меня и герцога Виборга.

– Что ты, черт возьми, несешь?! – раздраженно восклицает король. Его истерзанный голос еще несколько секунд продолжает звенеть в моих ушах.

– Расскажите ему, Ваша светлость, – загадочно произносит Адриан, кивая в сторону дяди. – Просветите всю свою родословную.

Кристиан делает резкий выпад вперед, лбом упираясь об дуло пистолета своего кузена.

– Не нужно, – процеживает он сквозь зубы, и у меня замирает сердце. Я еще никогда не видела его таким разъяренным.

– Почему не нужно? – ухмыляется повстанец, направляя оружие теперь уже в сторону короля. – Думаю, перед смертью он заслуживает знать то, что так тщательно скрывали от него все эти годы.

– И это тебе уже известно? – устало выдыхает Вильгельм.

Взгляд Фредерика за считанные секунды становится напряженным, он некоторое время мечется то в сторону племянника, то в сторону друга.

– Элизабет, – герцог Виборг мягко обращается ко мне, и я тут же бросаю на него беглый взгляд. – Твоя мать рассказала мне обо всем перед смертью в своем письме.

Я глотаю неприятный комок в горле, а после упоминания мамы крепче сжимаю челюсть, стараясь контролировать вырывающиеся эмоции и предательскую дрожь по всему телу.

– Причем здесь мать этой безродной девчонки и какое ты имеешь к ней отношение?! – нервно бросает король, недоуменно оглядывая всех присутствующих. – Кто-нибудь мне объяснит, о чем идет речь?

– Ну, не такая уж она и безродная, – невзначай протягивает Адриан, кивая головой в мою сторону.

– Фредерик, не знаю, помнишь ты ее или нет, но Кэтрин Хансен, которая участвовала в твоем отборе – ее мать, – спокойно сообщает герцог, стараясь сохранять самообладание.

Король переводит взгляд на своего друга с немым вопросом на лице.

– Черт возьми, какие же вы медленные! – раздраженно выкрикивает Адриан, на мгновение опуская оружие. А я начинаю ощущать, как мышцы рук начинают неприятно ныть от того, что уже долгое время продолжают держать пистолет на весу. – Элизабет дочь герцога Виборга! Все? Всем все понятно? Мы можем продолжать дальше?!

Фредерик испускает громкий и раздраженный вздох, на мгновение заглядывая в мое лицо и лицо своего давнего друга, будто пытаясь убедиться в правоте слов племянника. От его бесцеремонного взгляда тело покрывается неприятными и колючими мурашками, скукоживаясь в подобие изюма. Он медленно проводит ладонью по лицу, пытаясь переварить полученную информацию.

– Сегодня что, день разочарований? – бубнит он под нос и тут же направляет взгляд в сторону наследника. – Сынок, ты следующий. Чем ты удивишь меня на этот раз?

В ответ Кристиан лишь прикрывает глаза, оставляя риторический вопрос отца без ответа.

– Какого черта, Вилли? – от грохочущего голос короля трещат все стены вокруг. – Ты же клялся мне, что у тебя ничего с ней не было? Ее ведь вышвырнули с отбора из-за якобы вашей связи?!

Адриан вновь подавляет смешок, наблюдая за очередной сценой короля.

– На тот момент у нас и вправду ничего не было! – в ответ кричит герцог, приближаясь к другу. Несколько секунд они сверлят друг друга взглядами в упор и между ними создается невидимая волна напряжения.

– Хочешь сказать, ты не знал, что у тебя есть дочь от нее? – негромко проговаривает Фредерик, но его напряженный голос выдает некое волнение.

– Клянусь, – тут же следует ответ от герцога. – Кэтрин молчала об этом долгие годы.

Король еще раз проводит рукой по лицу, словно пытаясь смыть все то напряжение, разом навалившееся на него, вдобавок подливает масло в огонь племянник, продолжающий удерживать его под прицелом огнестрельного оружия.

Всем своим дрожащим телом я ощущаю, что прямо сейчас у меня на глазах произойдет убийство, и я стану одним из главных свидетелей преступления века. От страха у меня замирает сердце, а кровь в жилах стынет при одной только сумасшедшей мысли, резко проскакивающей в моем сознании.

Но только благодаря этому я смогу вырваться на свободу, ведь просто так Адриан меня не отпустит, а напряженно ждать и гадать, когда же это произойдет, пока мои друзья гибнут в лапах повстанцев, я не собираюсь.

И мне хватило всего пары секунд, чтобы решиться на это.

Вокруг меня раздается рой мужских голосов, но я даже не в силах разобрать слова, слишком увлеченная своей целью. Дрожащие руки слегка приподнимают пистолет, направляя в сторону Фредерика. Он стоит всего в паре метров от меня, поэтому выстрелить ему в любую часть тела не составит труда даже для новичка. Крепче обхватываю корпус оружия и, не раздумывая, жму на курок.

Выстрел.

Оглушающая и непривычная тишина вокруг.

Прихожу в себя, пару раз моргаю и наблюдаю, как на широком плече короля расплывается бордовая рана, поглощая серую ткань пиджака с каждой новой секундой.

– Какого?!… – раздается тихий и недоуменный голос Адриана.

– Элизабет?! – раздосадовано восклицает герцог. – Фред, ты… как?..

Краем глаза замечаю, как Кристиан тут же вырывается из рук повстанцев и направляется в сторону отца. Фредерик продолжает стоять не моргая, будто до сих пор не верит, что в него выстрелили. Он ошарашенно прикрывает рану ладонью, сквозь которую просачивается алая кровь. Адриан опускает оружие, толком не осознавая, что только что произошло. Два повстанца тут же следуют за Кристианом, пытаясь схватить его, но Адриан вскидывает руку в останавливающем жесте, продолжая пялиться на меня немигающим взглядом, в котором читается легкое недоумение, вперемешку с гордостью, уважением и чертовки много чего еще…

Я пользуюсь эффектом неожиданности, всеобщим удивлением и шоком, бросаясь к открытым дверям. Выбегая из кабинета короля, я осознаю, что по-прежнему до боли в кистях рук сжимаю оружие, которым только что выстрелила.

Осознание приходит ко мне не сразу.

За считанные секунды миную длинный коридор с бесконечными позолоченными дверями и попадаю на ступеньки парадной лестницы. Тяжело дыша, я опираюсь об каменную белоснежную балюстраду, пытаясь восстановить дыхание. Одной рукой нервно тру пульсирующие виски, а второй продолжаю удерживать огнестрельное оружие.

Мысль, которая без конца и края проносится в моей голове – приводит меня в ужас, а от осознания происходящего желудок в сию же минуту намеревается выбросить весь завтрак на парадную лестницу королевского дворца.

Я выстрелила в отца Кристиана.

Я выстрелила в короля.

Глава 39

– Сколько нам еще плутать по дворцу? – шепотом спрашивает Ника, когда они проходят очередной коридор первого этажа пустующего особняка Левецау, уже который год дожидающегося наследную чету.

– Этот дворец, хоть и подорвали пару месяцев назад, но под ним есть надежное убежище для королевской семьи в случае непредвиденных ситуаций, – сообщает Теодор, открывая дверь в полуподвальное помещение. – В нем есть все необходимо для нахождения семьи на протяжении, как минимум, недели.

– Надеюсь, мы проведем там пару часов, а не недель, – тихо выдыхает Тильда, следуя за герцогом.

Юноша закрывает за собой массивную железную дверь и девушки проходят в темное помещение, встречаясь с подземельной прохладой и с затхлым запахом пыли. Пару секунд и младший герцог Виборг наощупь находит выключатель, сбрасывая с него несколько слоев густой паутины. И девушки, которые все это время держали друг друга за дрожащие пальцы – наконец, выдыхают, оглядывая все пространство вокруг благодаря яркому свету флуоресцентных ламп.

Строя бункер еще в прошлом столетии, король Кристиан IX не заботился о королевской роскоши и комфорте, которые присущи основной королевской резиденции, он преследовал лишь одну цель – спасение королевской семьи. Именно поэтому план убежища выглядит как одна сплошная комната огромных размеров, разделенная на одну большую спальню, кухню с различными запасами, общий санузел и вентиляционную шахту.

Теодор проводит девушкам небольшую экскурсию по всем помещениям, участницы молчаливо кивают, отстраненно рассматривая здешнюю роскошь совершенно не королевского масштаба.

– Вы пока располагайтесь, а я скоро вернусь, – сообщает он на ходу.

– Что? – Марта в панике бежит вслед за ним, мягко хватая его за плечо. – Ты же не… ты не оставишь нас здесь одних?.. А как же…

Он в успокаивающем жесте мягко опускает руки ей на плечи, слегка сжимая их.

– Не переживай, с вами здесь ничего не случится, – убедительно проговаривает он, с нежностью заглядывая ей в глаза. – Во дворце остались королева Матильда, Изабелла, королева Луиза и остальные родственники королевской семьи, они находятся в огромной опасности. Я отыщу их и приведу сюда.

– А Кристиан?! – восклицает Амели, торопливо подбегая к юноше. – Ты же найдешь его?

Герцог разворачивается, собираясь уходить, но добавляет в пол-оборота тихим голосом, в котором читается нескрытое волнение:

– Постараюсь.

***

Интересно, сколько мне дадут за совершенный поступок и поможет ли мне как-то чистосердечное признание? Быть может, за мной уже гонится какой-нибудь отряд элитной королевской гвардии, чтобы скрутить как особо опасную преступницу? Но, судя по всепоглощающей тишине во дворце и по словам Адриана, королевская семья прямо сейчас абсолютно незащищена и чертовски уязвима.

А что обо мне подумал Кристиан? Наверняка, подумал, что я выжила из ума, пристрелив его отца. Ну, конечно, так подумал любой бы на его месте. И нет мне никаких оправданий за мой поступок. Возможно, после этого случая он отдалится он меня или вовсе сведет наше общение на нет… Но это же намного лучше, чем если бы Адриан ранил бы его или того хуже – убил?…

Я прихожу в себя, когда улавливаю отдаленный женский шепот, но тут же одергиваю себя. Наверняка он мне лишь кажется, ведь со всеми событиями, произошедшими со мной за столь короткий срок, я, должно быть, потихоньку схожу с ума.

Мысли мгновенно возвращают меня к жесткой, отрезвляющей реальности, давая ментальную пощечину, и я не сопротивляюсь. Немного поразмыслив, сидя на широких ступенях парадной лестницы, покрытой красной дорожкой, я прихожу в двум выводам.

Первое. У меня есть негласное преимущество между сторонниками короля и повстанцами – никто из них не прикоснется ко мне, ведь я по-прежнему являюсь участницей отбора с одной стороны и сторонницей Адриана в их глазах, с другой стороны. По крайней мере, не должны.

Второе. Мне нужно держаться как можно подальше от первых и вторых, пока ситуация с захватом дворца не прояснится, ведь и те, и другие в любой момент могут узнать о том, что я натворила. Одни меня прикончат на месте, а вторые с силой притащат к ногам Адриана.

И ту и другую ситуацию я априори не могу допустить, ведь не зря же главный предводитель повстанцев выдал мне оружие.

Главной моей целью на данный момент является одно – отыскать участниц отбора, но пока я имею только дрожащие пальцы и…

– Элизабет…

Шепот раздается все ближе.

Я резко подрываюсь с лестницы и выставляю оружие перед собой, нервно оглядываясь вокруг.

Никого.

В голове проносится мысль о том, сколько осталось патронов в магазине пистолета и сколько раз мне ещё удастся выстрелить, защищаясь от потенциальных врагов. Я ведь даже толком не знаю, как обращаться с оружием, и уж тем более разбирать его на части. В любом случае, просто так шмалять в воздух, если вдруг что-то привиделось – не самая лучшая затея. По крайней мере, из-за того, что привлеку к себе лишнее внимание, а, во-вторых, сама не замечу того, как патроны резко закончатся, звонко рассыпаясь у моих ног.

Я испуганно оборачиваюсь на внезапно открывшуюся форточку, сносящуюся порывом осеннего ветра, она резко дергается в сторону, ударяясь об соседнее окно. Некоторое время я наблюдаю, как французские шелковые шторы нервно колышутся, извиваясь словно змея перед своей добычей и осознаю, что превращаюсь в настоящего параноика.

– Эли…

В этот раз голос раздается откуда-то сверху, и я направляю хмурый взгляд на второй этаж, но со ступенек лестницы никого не обнаруживаю. Находясь между первым и вторым этажом на парадной лестнице дворца, я трясу головой, убеждая себя, что потихоньку слетаю с катушек.

– Эли… за… бет…

Женский голос словно проникает в голову, путается в волосах и нагло лезет под ногти, растворяясь в крови. Еще несколько отчаянных минут мне кажется, что он будет преследовать меня целую вечность до тех пор, пока я не сойду с ума в специально отведенном учреждении. Словно в подтверждении моих мыслей, сознание выбрасывает меня в воспоминания о первых часах, проведенных во дворце…

– И будьте снисходительны к этому воистину великолепному памятнику архитектуры, – предупреждает наставница. – Ходят слухи, что он не принимает людей, которые хотят всяческим образом навредить королевской семье или общаются с монаршими особами лишь в корыстных целях. Поговаривают, что такие люди, находясь здесь, либо с ужасом сбегают отсюда уже на следующий день, либо продолжают сходить с ума в стенах этого дворца.

– Значит, слухи о принцессе Иззи – это вовсе не слухи? – удивляется Марта, с интересом подбегая чуть ближе к Каролайн.

– Что за принцесса Иззи? – недоумевает Амели, пугливо оглядывая коридор.

– Говорят вещам, что творятся в Амалиенборге на протяжении нескольких столетий есть паранормальное объяснение, – низким голосом сообщает Марта, поглядывая на Амели. – Примерно сто пятьдесят лет назад в очередном отборе, который проходил в этом дворце, участвовала девушка по имени Изабелла, которая через несколько часов после окончания отбора повесилась в своей комнате, когда узнала, что избранницей принца стала другая девушка. Она любила его больше жизни, поэтому предпочла лишить жизни себя, чем жить без него…

Спустя некоторое время меня одолевает жутчайшая злость, я трясу головой, чтобы избавиться от воспоминаний о глупых байках и решительно поднимаюсь по лестнице на второй этаж.

Нервно оглядываясь по сторонам, я лоб в лоб встречаюсь с звенящей тишиной, улавливая тихий шепот, доносящийся уже с третьего этажа. Продолжая удерживать оружие прямо перед собой, я поднимаюсь на третий этаж дворца, с каждым шагом все ближе и ближе улавливая женский голос, проходя вдоль бесконечных позолоченных дверей.

Позади вновь раздается знакомый звук отворяемой форточки с пронизывающим ветром, и я резко замираю на месте, цепенея от ужаса. По ногам кубарем проносится ледяной воздух, и я всем своим нутром ощущаю, как в жилах застывает кровь, а затылок покрывается неприятными мурашками.

– Помоги…

Женский голос, внезапно раздающийся где-то нам мои ухом, заставляет меня резко развернуться назад, в страхе наставляя оружие на невидимого противника.

– Кто здесь?! – испуганно выкрикиваю я в воздух, размахивая пистолетом в разные стороны.

Если еще несколько минут назад я убеждала себя в том, что схожу с ума, то прямо сейчас могу торжественно заявить о том, что рассудок без суда и следствия покидает мое тело.

Одна из дверей позади меня со скрипом медленно отворяется, и я с застывшим ужасом на лице разворачиваюсь обратно, наставляя оружие на полную женщину средних лет. Ее бледное лицо прямо сейчас – полное отображение моих собственных эмоций: страх на грани животного ужаса, вперемешку с твердой решимостью покончить с опасностью раз и навсегда.

Пару минут мы продолжаем с недоумением на лице оглядывать друг друга. Тяжело дыша, я опускаю пистолет, осознавая, что эта женщина явно не собирается нападать на меня. Женские стоны боли, доносящиеся из глубины покоев, приводят меня в чувство, и против воли я заглядываю вовнутрь, после чего женщина перекрывает мне весь взор своим тучным телом.

– Вы меня звали?.. – неуверенно произношу я.

– Мы звали пару горничных, а не бывшую участницу отбора с оружием, – надменно проговаривает она, оглядывая меня высокомерным взглядом с ног до головы.

– Дворец захвачен, половина дворцового персонала либо сбежали, либо перешли на сторону повстанцев, – сообщаю я, твердо глядя ей в глаза, ощущая, как бешеная пульсация в шее постепенно спадает.

На ее лбу скапливаются несколько морщинок, покрытые прозрачным потом. Пару секунд она глядит на меня недоуменным взглядом, промачивая выступающий пот белоснежным носовым платочком. И я замечаю, как на ее тучное тело накинут массивный коричневый халат с вихревыми золотистыми узорами, сквозь который торчит белоснежная ночная сорочка.

– Мама, мне больно! – раздается отчаянный крик из комнаты. Девушка стонет, начиная часто и ритмично дышать через рот, словно находясь на силовой тренировке. – Позови уже хоть кого-нибудь!

– Не ной, Беатрис! – резко бросает она в сторону девушки и ее невозмутимый взгляд тут же возвращается ко мне. – Моя дочь рожает. Мы вызывали скорую еще полчаса назад, но она не может пробраться к нам, а слуг мы не может найти еще с раннего утра.

– Мама-а-а, – девушка рычит от боли, учащенно дыша.

Я не вижу ее, но буквально всем нутром ощущаю, как ее тело разрывает на части.

– Я… я могу привести сюда врачей или ммм… найти хотя бы кого-нибудь, кто остался из слуг, – мямлю я, пытаясь перекричать стоны девушки.

– Ты меня слышала?! – тут же следует упрек от женщины. – Врачи не могут даже заехать на площадь из-за этой толпы и конвоев полиции! Кареты скорой помощи находятся за три квартала от нас!

– Но что вы от меня хотите?! – взрываюсь я, бесцеремонно отталкивая женщину в бок и прохожу вовнутрь спальни, когда рев Беатрис начинает приобретать животные нотки.

– Да как ты смеешь?! – раздается позади возмущенный голос тучной женщины.

Я застаю роженицу в странном положении: она упирается коленями об пол, а руками держится за спинку кровати, пытаясь выгибать спину настолько, насколько это возможно в ее положении. Ее серая легкая сорочка запачкана каплями свежей крови, а влажные распущенные волосы русого оттенка прилипают ко лбу, едва застилая глаза.

Девушка совершенно не обращает внимание на мое внезапное появление и еще пару минут стонет от боли, выгибая спину и неоднократно массируя поясницу. Я наблюдаю, как по внутренней стороне бедра у нее скатывается алая капелька крови, резко приземляющаяся на темный паркет.

– Я… не… – стонет она, на мгновение затихая, стараясь перетерпеть боль, – прошу, помоги, – шепчет она, наконец вскидывая голову в мою сторону в перерывах между схватками.

Я стою как вкопанная посреди чужих покоев с незнакомой надменной теткой и ее рожающей дочерью, застигнутая врасплох от ее нечеловеческих криков. Я понятия не имею, как в Амалиенборге оказалась рожающая девушка в самой пучине революции, но знаю одно – меня не просто так привели на третий этаж дворца, и прямо сейчас я просто обязана им хоть чем-нибудь помочь.

На прикроватной тумбе раздается неожиданный звонок на телефоне с большим сенсорным экраном, женщина тут же подбегает к нему, нажимая пару кнопок. Она выставляет телефон на уровне вытянутой руки, и я предполагаю, что позвонили по видеосвязи.

– Ваше Высочество? – раздается из телефона взволнованный голос мужчины средних лет, и я нервно сглатываю, всей душой надеясь, что мне послышалось. – Я Вальтер Нойманн, заведующий отделениями гинекологии и акушерства национального госпиталя. Вы меня слышите?

Женщина кивает, взволнованно прикладывая носовой платок ко рту под несмолкаемые вопли ее дочери.

– Отлично. К сожалению, повстанцы настроены агрессивно, мы не можем к вам пробраться уже около часа, поэтому вам нужно быть готовыми в любой момент принять роды, – с тревогой в голосе сообщает доктор. – Вы нашли подмогу? Ваше Высочество? Ингрид?

Женщина бледнеет, наблюдая, как ее дочь мучается от больных схваток, сгибаясь пополам.

– Мы нашли только одну из участниц отбора, – наконец отвечает женщина, наставляя камеру на меня.

Я растерянно пялюсь в смартфон, наблюдая на экране телефона мужчину средних лет с короткими седыми волосами в белоснежной медицинской блузе. А где-то снизу в маленьком окошечке мелькает мое растерянное лицо с болезненной бледностью.

– Эээ… хорошо, – тут же неуверенно отвечает доктор, почесывая затылок. – Элизабет, так? – я медленно киваю в ответ, удивляясь, что он узнал во мне меня. – Элизабет, дорогая, герцогиням Роган нужна твоя помощь.

Мой растерянный взгляд блуждает от роженицы до ее матери, пока женщина окончательно не вручает мне телефон в руки, с прижатым к лицу платком убегая в сторону уборной.

– Элизабет, ты меня слышишь? – вновь гремит голос доктора из динамика.

– Я… да, слышу, – киваю я, нервно покусывая нижнюю губу.

– К сожалению, Ингрид, мать Беатрис, не выносит любого вида крови, – сообщает доктор Вальтер. – Она в любой момент может потерять сознание, а это никак не поможет нашей роженице.

– Доктор, сделайте уже что-нибудь! – обессиленно вопит Беатрис, хватаясь за низ живота. Некоторое время она держится за спинку кровати и, крепко зажмуриваясь, пытается перетерпеть очередную схватку.

– Ваше Высочество, можете сказать какой у вас интервал между схватками? – интересуется мужчина, пользуясь моментом пока девушка затихает. – Чувствуете ли вы шевеления ребенка?

– Я не знаю, не чувствую, – отвечает роженица, тяжело дыша. – Интервал четыре-пять минут, не больше.

– У нас остается очень мало времени, – заключает он, глядя прямо мне в глаза сквозь экран смартфона. – Элизабет, постарайтесь вместе со старшей герцогиней отыскать чистые простыни, полотенца, ножницы, перекись водорода и налейте ледяной воды в таз, можно взять любые другие емкости. Таз с холодной водой может понадобиться для реанимации ребенка, остальные емкости оставьте пустыми. Также не будет лишним и нашатырный спирт для роженицы и ее матери. Элизабет? Ты меня услышала?

Я неуверенно киваю, от страха сжимая телефон, и в эту же секунду осознаю, что ладони превратились в один сплошной влажный комок, а смартфон начинает свободно скользить в руке.

– Ты слышала доктора? – раздается позади командный тон старшей герцогини Роган, вернувшейся из санузла. – Я займусь простынями и полотенцами, а ты попытайся найти во дворце остальные медицинские принадлежности.

Следующие несколько минут женщина подробно объясняет мне в каком именно особняке находится медицинский пункт со всеми лекарствами. Я мысленно рисую схему дворцов, пытаясь запомнить, где, что находится, подавляя мелкую дрожь в пальцах.

Прямо сейчас от меня зависит жизнь и судьба двух совершенно незнакомых мне людей. Судя по их статусу, они являются дальними родственниками Кристиану, но даже если бы они таковыми не являлись, я не уверена в том, что смогла отказать им в помощи…

Пытаясь унять дрожь в пальцах, я касаюсь кожаной кобуры и вынимаю оружие, вышагивая по третьему этажу дворца. Еще пару минут я улавливаю дальние отголоски болезненных мучений Беатрис, которые продолжают отдаваться эхом в просторном коридоре. Мое сердце колотится так быстро, словно намеревается сверхурочно отработать ближайшие несколько лет жизни за пару мгновений. Учащенный пульс еще некоторое время продолжает стучать в ушах, путая мысли и стирая воспоминания о подробном рассказе герцогини Роган про расположение медпункта.

На мгновение мир перед глазами слегка пошатывается, поэтому, когда я улавливаю вдали коридора сверкнувший подол белоснежного платья – не придаю этому значения. Свободной рукой облокачиваясь об прохладную стену, я прихожу в себя и собираюсь с силами, чтобы продолжить свой путь. Когда я отхожу от стены, слышу приглушенный шум позади, заставляющий отскочить меня на пару метров вперед, но оборачиваясь, замечаю, что локтем слегка задела висящий на стене портрет незнакомого мне монарха с надменным выражением лица. Мужчина с высокомерным взглядом слегка покачивается из стороны в сторону, словно укоризненно оглядывая меня с ног до головы за столь неожиданный аттракцион.

Звонкий девчачий смех в самом конце коридора заставляет меня с ужасом оглянуться на источник звука и, по закону жанра, я никого не обнаруживаю на месте. С рыком злости я бегу вперед по коридору, надеясь отыскать того шутника, который путает мне все карты, отвлекая от главного задания.

А что, если эта девушка пытается указать мне верный путь?..

Я решительно бегу вперед по пустому коридору, по краям усыпанному бесконечными произведениями искусства в позолоченных рамах и неожиданно натыкаюсь на кого-то, кто значительно выше меня. Лбом утыкаясь ему в грудь с разбегу, я инстинктивно пячусь назад и вскидываю оружие перед собой, пытаясь не обращать внимание на пульсирующую боль справа.

– Эй, полегче! – кричит парень, беззащитно вскидывая руки вверх.

Я несколько раз моргаю, прежде чем узнать в нем лучшего друга Кристиана. Медленно опуская оружие, я продолжаю разглядывать его лицо, зеленые глаза, широкий лоб и мимические морщинки «радости» вокруг глаз, с ужасом узнавая в нем знакомые черты. И по его удивленному выражению лица мне становится понятно, что он в курсе наших родственных связей.

– Я думал, что никогда уже не увижу тебя, – тихо произносит Тео.

– Я… прости, мне так неловко, – мямлю я, хватаясь за лоб.

– Оставь эти неловкие разговоры на потом, хорошо? – Теодор вынужденно улыбается, слегка приподнимая брови. – Ты куда и откуда?

– Мне нужно в медпункт, там рожает девушка… Беатрис кажется, – сообщаю я, бегло осматривая его замыленный вид. – Доктора застряли в паре кварталов от дворца и поэтому…

– Че-е-рт, Беатрис! – устало протягивает парень, проводя рукой по лицу. – Только этого еще не хватало… Знаешь, я сейчас вместе с парочкой гвардейцев ищу Изабеллу, чтобы отвести ее в безопасное место. Кстати, девушки с отбора, госпожа Оберг, королева Матильда и Луиза уже там. Через пятнадцать минут я могу прийти за тобой и герцогинями, на каком этаже у них покои?

Когда я слышу, что девочки находятся в безопасном месте – облегчение плавно разливается по всему тело, но ненадолго, когда я вновь вспоминаю о рожающей герцогине.

– На третьем… А-а-а где Кристиан? С ним все в порядке? – тараторю я с тревогой в голосе.

– Точно не знаю, но скорее всего он вместе с Фредериком и Адрианом, – мрачно сообщает он. – Ты не видела моего…. то есть, нашего отца?

На последнем слове он нервно улыбается, но всего лишь на пару секунд, а я испытываю странное и неопределенное смущение.