Текст книги "Твоя маленькая ложь (СИ)"
Автор книги: Alena Lavr
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 45 страниц)
– Представила и это ужасно, – подавляя смешок, проговаривает Ника, направляя взгляд в мою сторону. – Я не должна этого допустить.
– Вот такая Ника мне нравится, – честно признаюсь я, обнимая ее в ответ и спустя секунду она отвечает на мои объятия.
– Я остаюсь только ради того, чтобы не видеть ее противного самодовольного лица с победной улыбкой, – говорит Ника, слегка отстраняясь от меня.
– Хорошо, только ради этого, – в ответ улыбаюсь я, оглядывая ее комнату. – Вау! Да у тебя просто бомбический вид на город!
Глава 14
Все время до ужина мы проводим с Никой в ее комнате, обсуждая все на свете вдоль и поперек. Кажется, нам и нескольких суток не хватит, чтобы досконально обсудить то, что нас беспокоит и восхищает, объединяет и разъединяет, что мы любим и ненавидим одновременно.
– Стоп! – резко восклицает Ника, рывком подрываясь с кровати. – Мы чуть не остались без ужина!
– Черт, чуть не забыли, – бубню под нос я, обувая туфли на каблуках.
– Честное слово, у меня такое ощущение, что я стираю ноги в мясо каждый раз, когда обуваю их, – хмурится Ника, выходя из комнаты.
– Не ты одна, – отвечаю я, изображая вселенскую боль на лице.
Мы заходим в обеденную залу и сразу видим два свободных стула, покорно ожидающих нашего возвращения. Гордо проходим мимо Селены и ее «подружек», наплевав на мучительную боль в ногах и замечаем, как она провожает нас ядовито-презрительным взглядом. Расмуссен продолжает щуриться еще некоторое время пока мы не садимся за стол.
– Держу пари, она была уверена, что ты не придешь на ужин, – невзначай говорю я и беру в руки теплую булочку с кунжутом, замечая на Нике беглые взгляды других участниц.
– Похоже не только она, – девушка сжимает губы в плотную линию и, игнорируя всех, принимается за Стекте-Силд.
Хмурым взглядом я еще раз оглядываю девушек, откровенно наблюдающими за нами и с голодным рвением накидываюсь на жареную рыбу, приправленную сладким луком. Спустя несколько минут молчаливого ужина, я запиваю блюдо горячим шоколадом и замечаю раскатистый смех Селены и двух ее подружек, которые уставились в телефон.
Ника продолжает испепелять взглядом девушек, и я замечаю, как она сжимает ладони так, что костяшки пальцев начинают белеть, и понимаю, что еще мгновение и она разнесет половину обеденной залы.
– Что вас так рассмешило? Может, поделитесь? – с издевкой проговариваю я, слегка прищуриваясь. – Необязательно собираться в кучки и обсуждать кого-то, – язвительно цитирую слова Расмуссен.
Селена поднимает на меня недоуменный и слегка удивленный взгляд, раздумывая над ответом, едва приподнимая одну нарисованную бровь.
– Думаю, вы уже и так все видели, – самоуверенно говорит она, с противной улыбкой на лице.
– Закрой свой рот! – восклицает Ника, резко подрываясь со стула.
– Ника, она того не стоит! – тут же отзывается Грета на противоположной стороне стола.
– Надо же, как мы нервничаем, – смеется Селена, наслаждаясь бешенством девушки. – Я не собираюсь вести диалог с какими-то бедными воровками, – она медленно встает со стула и облокачивается ладонями об стол, приближаясь к Нике. – Ты на дне, тебе некуда падать.
– Прекрати провоцировать! – восклицаю я, резко вставая из-под стола в ответ, скрипя ножками стула. – Я рада, что ты выплеснула все дерьмо, которое накопилось у тебя внутри. Наконец-то появилось место для чего-то хорошего…
Расмуссен неохотно переводит на меня свой надменный взгляд, презренно оглядывая с ног до головы, от этого я хмурю брови еще больше, задирая подбородок вверх.
– Ты сейчас нахамить пыталась, куколка? – тихим голосом спрашивает Селена. – Что ж, я хотела оставить тебя на десерт, но сейчас мне резко захотелось сладенького…
Она гордо поднимает подбородок вверх, отодвигает стул и выходит из обеденной залы под молчаливые и недоуменные взгляды присутствующих. Ее подружки на ходу закусывают булку и запивают горячим шоколадом, направляясь за своей предводительницей.
Ника падает на стул, громко выдыхая.
– Зачем ты влезла? Теперь она и на тебя компромат опубликует, – раздраженно говорит она, хватаясь за лоб.
– Я не могу молчать, когда она откровенно насмехается над нами, – признаюсь я. – И пусть публикует, мне нечего скрывать.
– Господи, ты сумасшедшая… – бубнит девушка, роняя лицо на руки.
***
Я неохотно открываю глаза и несколько раз моргаю, прежде чем прийти в себя. Отрывая голову от подушки, тянусь за телефоном и смотрю на время, с ужасом осознавая, что в этот момент уже должна спускаться на утреннюю зарядку.
– Какого черта?! – недоумеваю я, резко подпрыгивая с кровати и тут же жалею об этом, когда боль в теле после вчерашней зарядки мгновенно отзывается во всех существующих мышцах.
Со скоростью света я молниеносно снимаю футболку и шорты, в которых сплю и надеваю спортивный костюм, на лету обувая кроссовки. Напрочь забывая про свой внешний вид, я лечу вниз по лестнице, одновременно сооружая на голове высокий хвост. Выбегая на лужайку, я наблюдаю, как участницы во главе с тренером начинают построение на пробежку.
– Хансен, опаздываешь! – восклицает Ричард с легкой улыбкой на лице скорее забавно, чем строго. – Еще одно опоздание и штраф.
– Простите, будильник не сработал, – виновно отвечаю я, вставая в строй.
Сегодня на парне идеально сидит облегающая белоснежная футболка, подчеркивающая его бицепсы и все те же красные шорты. Он берет в губы свисток и через мгновение вокруг раздается протяжной свист, означающий начало нашего движения. Я, не торопясь, начинаю с легкого бега, более похожего на быструю ходьбу и пропускаю нескольких участниц вперед.
– Что случилось? – спрашивает Грета, подбегая ко мне. – Ты же не любишь опаздывать.
– Ничего не изменилось, я все так же не люблю опаздывать. Просто мой будильник решил выключиться и подставить меня, – признаюсь я, хмурясь от палящего солнца.
– Ты уверена, что это будильник тебя подставил? – сомневается Ника, поравнявшись со мной.
– Нет, я точно помню, как я ставила его вечером… – я направляю на нее недоуменный взгляд. – Что ты имеешь в виду?!
Ника пожимает плечами, направляя взгляд вдаль.
– Я уже ничему не удивлюсь, – отстраненно проговаривает она.
– Вы видели расписание на сегодня? – спрашивает Грета. – Нас сегодня ожидает урок танцев, и я уже предвкушаю как мы будем танцевать друг с другом, – она улыбается вдаль.
– Стоп, что? Какие танцы? У меня не было никакого расписания, – я хмурюсь, вспоминая расположение предметов в комнате.
– Ты уверена? – сомневается Ника. – Горничные принесли его нам еще вчера после ужина.
– Неужели они забыли про меня? – недоумеваю я.
На последних двух кругах вокруг сада мы почти не разговариваем, экономя свои силы и энергию и на последнем вздохе пробегаем круг и слышим звонкий свисток. Оставшееся время пытаемся перетерпеть бесконечную боль в мышцах, не утихающую ни на минуту, и делаем общеукрепляющие упражнения, повторяя за тренером.
– Дамы, чтобы вы не умерли от жажды, на лужайке всегда будет стоять ящик с прохладной питьевой водой, – забавным голосом проговаривает Ричард в конце зарядки и кивает в сторону пластмассового ящика с небольшим количеством бутылок.
– Чтобы мы не умерли? Как мило, администрация так заботится о нас… – усмехается Ника.
– Цените это, – подмигивает парень.
– Почему вчера не было воды? – недоуменно спрашивает Тильда, облокачиваясь об колени, пытаясь восстановить дыхание после упреждения.
Ника мгновенно выпячивает глаза в мою сторону, пока Тильда задает вопрос.
– Он мне подмигнул! – шепчет она, и я с глупой улыбкой на лице подавляю желание закатить глаза.
– Хотел проверить вашу выносливость и много ли среди вас тех, кто будет ныть по поводу отсутствия воды, – с усмешкой говорит тренер.
– Я вчера выпила три стакана сока после зарядки, – констатирует Абели, усмехаясь.
Я продолжаю наблюдать за ящиком, изнемогая от желания сделать несколько глотков воды и мое пересушенное горло полностью соглашается со мной. Наконец, Ричард завершает утреннюю зарядку, и мы как голодные собаки накидываемся на воду.
– Ты заметила? – спрашивает Ника и начинает принюхиваться, удерживая бутылку в руках, когда мы идем во дворец. – Скандалом не пахнет.
Оглядываясь, я убеждаюсь в словах девушки.
– Действительно, Селены не было на зарядке, – подтверждаю я.
– Эта стерва по любому сейчас нежится в своей кроватке пока мы тут потеем как свиньи и умираем от жажды, – она закатывает глаза и делает еще один глоток воды.
Я улавливаю одного гвардейца на главном входе во дворец в синем повседневном кителе, светло-синих брюках в белую полоску и медвежьей шапке с полковой кокардой. Заранее сочувствуя головному убору мужчины в столь жаркий июльский день, я подхожу к нему с немым вопросом на лице.
– Доброе утро, где я могу найти госпожу Оберг? – спрашиваю я, глядя в серые глаза мужчины.
Он продолжает упорно смотреть куда-то вдаль, полностью игнорируя вопросы и мое присутствие в целом. Повторяя свой вопрос еще раз, я приближаюсь ближе к служащему, ожидая от него хоть какого-либо ответа.
– По-моему, он не разговорчивый, – усмехается Ника.
– Гвардейцы не обязаны вести диалог с кем-либо во время службы, – неожиданно раздается голос Ричарда позади нас, и мы оборачиваемся, наблюдая как тренер приближается к нам, удерживая пустой ящик из-под бутылок. – Что ты хотела спросить у Оберг? Я ей передам.
– Я хотела сказать, что мне вчера не принесли расписание на сегодняшний день, как всем остальным.
– Хорошо, я распоряжусь, чтобы тебе незамедлительно принесли расписание, – с легкой улыбкой сообщает Ричард, забавным взглядом карих глаз рассматривая нас с Никой. – И на будущее, гвардейцы не те, с кем можно поболтать по душам, поэтому к ним лучше не обращаться с какими-либо просьбами или вообще лучше никак с ними не контактировать.
– Спасибо большое за инструктаж, – с широкой улыбкой на лице проговаривает Ника, продолжая смотреть на тренера.
– Спасибо, – коротко отвечаю я и беру подругу под руку, уводя во дворец. – Ты на нем дыру уже проделала, сколько можно на него пялиться? – ругаюсь я, стараясь говорить тише, чтобы глухие стены дворца эхом не разнесли мое возмущение.
– Ты не понимаешь, его красные шортики запали мне в душу, – опьяненно проговаривает девушка, прикладывая руку к груди.
– Сумасшедшая, тебя за это выгонят и останешься ты без его красных шортиков, – с ухмылкой говорю я и мы как по команде начинаем смеяться.
Мы отправляемся по комнатам, чтобы принять душ, привести себя в должный порядок строго по инструкции Оберг и переодеться в еще один одинаковой комплект одежды. На туалетном столике я обнаруживаю долгожданное расписание на день, с интересом разглядывая его содержимое.
РАСПИСАНИЕ
06.00 – подъем
06.30 – утренняя зарядка
07.30 – утренний туалет
09.00 – завтрак в обеденной зале
09.30 – урок этикета в лиловой гостиной
11.00 – практическое занятие по этикету
13.00 – обед в обеденной зале
14.00 – урок танцев в бальной зале
16.00 – полдник в обеденной зале
17.00 – подведение итогов дня
19.00 – ужин в обеденной зале
19.30 – свободное время
За завтраком ничего интересного не происходит, по всей обеденной зале раздается бесконечный гул участниц, которые с увлечением обсуждают очередные новости и сплетни, то и дело косясь в нашу сторону.
– Что им опять от нас надо? – с раздражением спрашиваю я, с аппетитом уплетая горячий бутерброд с ветчиной и сыром.
Сталкиваясь с немой тишиной, я пускаю недоуменные взгляды в сторону подруг, пытаясь угадать причину их смущения. Марта и Грета избегают моего взгляда, делая вид, что ничего не знают, а Ника слегка прочищает горло, пытаясь разбавить эту неловкую атмосферу.
– Вы что сговорились? Что происходит? – недоуменно спрашиваю я, смотря на девушек.
– Эли, мне неудобно об этом говорить, но они обсуждают тебя, – неловко проговаривает Марта, оставляя свой взгляд в тарелке.
– Я уже поняла это, – продолжаю озадаченно хмуриться, надеясь, что девушки все-таки наберутся смелости и расскажут, что успело произойти за это злосчастное утро. – Ну и?
– Короче, – с раздражением проговаривает Ника, громко приземляя стакан с кофе на белоснежную скатерть, направляя взгляд теплых карих глаз в мою сторону, – мне надоела эта напряженная обстановка. Мисс «я не следую правилам» откопала на просторах интернета одно видео с твоего выпускного. Ты там, ну, как тебе помягче сказать, не совсем леди.
Неприятные воспоминания начинают застилать глаза, и я замечаю, как Селена на своем телефоне снова и снова пересматривает какое-то видео с победной, ухмыляющейся улыбкой на лице. Прихожу в себя, когда ноги уже несут меня к ней и я резко выхватываю из ее длинных пальцев смартфон с розовым чехлом, на экране наблюдая себя с собственной персоной, извергающую из грузовика весь свой завтрак на проезжую часть. Осознание происходящего не сразу доходит до разума пока я снова и снова пересматриваю изображение. Спустя мгновение по затылку пробегают неприятные мурашки, щеки начинают пылать скорее от стыда, чем от злости, и я перевожу хмурый взгляд на виновницу всего происходящего.
– Ну ты и сука, Расмуссен, – сквозь зубы проговариваю я, бросая розовый телефон с заячьими ушками на обеденный стол.
– А телефон то причем?! – с открытым ртом, полным возмущения, она смотрит в сторону своего смартфона, бережно захватывая его в руки и тут же направляет самодовольный змеиный взгляд в мою сторону. Меня всегда поражало, как люди, сидя на стуле, могут сверху вниз смотреть на человека, стоящего перед ними. – Детка, Кристиан все равно не выберет тебя, я просто подвинула момент твоего вылета, а на войне все средства хороши.
– Ты сейчас серьезно?! – раздраженно спрашивает Ника, угрожающе подходя к Селене. – Тебя сейчас волнует чертова железяка, а не судьба человека?! Ты хоть подумала, что с ней будет дальше и как ты опустила ее в глазах народа?
– Слушай, ты, – Селена угрожающе медленно встает со стула и равняется с нами взглядом. – Не я ее заставляла блевать посреди оживленной улицы. К тому же, будет знать, как защищать других и пререкаться со мной, – последние слова она произносит невзначай, рассматривая свой длинный маникюр.
– Ты и вправду веришь, что эти действия поднимают тебя в глаза окружающих? – спрашивает Ника, грозно складывая руки на груди.
Селена слегка приоткрывает свои алые накачанные губки, нарочито задевая уголок рта средним пальцем.
– Солнышко, ты не настолько красивая, чтобы мне хамить, – ласково произносит одна, делая акцент на первом слове.
– Довольно! – раздается грозный голос Каролайн по всему помещению и в этот момент распахнутые двери обеденной залы громко ударяются об стены.
От неожиданности все вздрагивают, направляя испуганные взгляды в сторону наставницы и в комнате зарождается абсолютная тишина.
– Довольно! – повторяет она, быстрым шагом подходя к нам. – Лакеи доложили мне, что здесь творится полный бардак! Жду вас всех в лиловой гостиной через пять минут. Пять минут, ни минутой позже! – восклицает женщина и практически сразу удаляется из помещения, оставляя нас в легком недоумении.
Крепко стискивая зубы, я бросаю последний взгляд на Селену и выхожу из обеденной залы, улавливая цокот каблуков других участниц, последовавших моему примеру.
Что теперь будет? Похоже, пора собирать чемоданы и морально готовиться к уходу.
В числе первых я захожу в лиловую гостиную, улавливая строгий взгляд наставницы. Смущенно опускаю взгляд, представляя каково было удивление Оберг, когда она увидела меня на выпускном во всей красе. Пытаясь успокоиться, я усаживаюсь на белоснежный диван, выпрямляю спину и краем глаза улавливаю остальных участниц.
– Я вижу, все в сборе, – строго отчеканивает Каролайн, выходя в центр гостиной. – В связи с последними событиями, администрация решила временно забрать ваши телефоны. Вы будете получать их строго в назначенное время каждое воскресенье.
По всей гостиной проносятся удивленные вдохи.
– Но вы не имеете право, это наше имущество! – возмущенно проговаривает Селена.
– Никто не отрицает, что это ваше имущество. Это вынужденная мера и далеко не спонтанное решение. Все делается для того, чтобы исключить взбросы информации про вас, которые в последнее время очень часто сверкают в заголовках известных изданий. И, безусловно, чтобы вы не выносили всю жизнь на отборе на всеобщее обозрение, – спокойно проговаривает Каролайн, устремляя взгляд на меня и Нику.
По затылку пробегает неприятный табун мурашек, а щеки начинают пылать от стыда.
– Хотите сказать, что кто-то из нас выкладывает компромат? – недоуменно задает вопрос Тильда.
Каролайн устремляет острый взгляд в сторону девушки и явно не спешит с ответом.
– Это лишь одно из предположений. После занятия я лично обойду каждую из вас и соберу ваши телефоны, – спустя время отвечает наставница, слегка сдергивая подбородок вверх. – А теперь начинаем урок. Сегодняшнее наше занятие посвящено королевской походке. Мы с вами уже изучили как должны сидеть женщины королевских кровей, теперь поговорим о походке.
Оберг становится посреди лиловой гостиной таким образом, чтобы все участницы видели каждый взмах ее руки и каждое плавное движение ног.
– Когда принц и принцесса находятся на людях, за ними наблюдают сотни тысяч глаз. Именно поэтому они не плетутся вот так, – она опускает голову и плечи вниз и медленно шагает по комнате. – Повторяйте за мной, мы выпрямляемся, откидывает голову, живот втянут и слегка переступаем с ноги на ногу. Принцессы не смотрят вниз, они держат взгляд прямо перед собой, мимолетно опуская глаза, чтобы удостовериться в ровной дороге.
Мы встаем с диванов и пытаемся повторить за Оберг.
– Попробуйте изящно помахивать рукой, приветствуя всех, – произносит она, аккуратно работая кистью руки. – Нет, Грета, не так энергично, иначе вскоре вы будете в полном изнеможении. Отлично, – хвалит она, медленно обходя каждую из нас. – На праздничных балах вы входите вместе с принцем. На торжественных обедах как с принцем, так и без него. Плечи расправляем, улыбаемся и плывем, все рады видеть вас.
Некоторое время наставница наблюдает за нашей походкой, подчеркивая преимущества и недостатки. Чтобы окончательно закрепить полученную информацию каждая из нас проходит в центр залы и демонстрирует свои умения.
– Не так активно работай бедрами, – кивает Каролайн, – хорошо, Селена.
– Нет, Элизабет, мы не демонстрируем голливудскую улыбку, а изящно улыбаемся, не раскрывая губ, – подчеркивает она, когда я прохожу по зале и я тут же неловко улыбаюсь, прикрывая зубы.
Оставшиеся несколько девушек демонстрируют свою королевскую походку. Кто-то даже заслуживает похвалы Каролайн, кто-то выглядит весьма неловко, пытаясь изобразить грациозную походку на непривычных каблуках, а кто-то размахивает при ходьбе руками так, будто намеревается взлететь вверх.
– Что ж, мадемуазель, нам с вами предстоит еще поработать над вашей походкой, но и не забывайте, как правильно нужно сидеть, – подытоживает Оберг, аккуратно складывая руки на груди. – На следующем уроке мы с вами поговорим о таком понятии как светская беседа и в каких ситуациях она уместна. И не забывайте, дорогие мои, если хотите замуж за короля, то возьмите на заметку – вам самим придется стать королевой. А прямо сейчас отправляйтесь в свои комнаты, через десять минут я начну забирать телефоны, предупредите своих близких.
В полном молчании мы добираемся до своих комнат, и я быстрым шагом бегу к телефону, который располагается на прикроватной тумбочке. Набирая номер мамы, я судорожно ожидаю ее голос, пытаясь не замечать назойливые длинные гудки, как назло оттягивающие время.
– Пожалуйста, возьми трубку… – бубню под нос я, от волнения покусывая нижнюю губу.
А вдруг она сейчас на процедурах или отошла прогуляться, ведь тогда она так и не узнает, куда пропадет ее дочь на неделю. Ей сейчас как никогда нельзя волноваться. Наконец в трубке раздается непонятное шуршание, и я улавливаю ее голос.
– Мам, привет, – быстро проговариваю я. – Я звоню сказать, что у нас забирают телефоны и будут выдавать только по воскресеньям. Я тебе сама буду звонить, хорошо?
– Хорошо, – через некоторое время раздается недоуменный голос мамы. – А что случилось? У вас все хорошо?
– Да, все супер, – отчеканиваю я на автомате, нервно прикусывая губу. – Ты как?
– Я рада, что у тебя все хорошо, – со вздохом проговаривает она. – У меня тоже все нормально, – мама выдерживает недолгую паузу, а я считаю секунды до прихода Каролайн потому как моя комната находится в непосредственной близости к лестнице. – Ты знаешь, я хотела тебе сказать…
– Элизабет, – раздается строгий голос наставницы, и я наблюдаю, как она заходит в комнату с небольшой прозрачной пластмассовой коробкой в руках, в которой уже находятся пару смартфонов. – Телефон.
– Мам, прости, мне пора, – коротко говорю я и бросаю трубку, на ходу выключая телефон.
Подходя к женщине, я кладу устройство в коробку, не глядя ей в глаза и разворачиваюсь, чтобы снова сесть на кровать, ожидая, что женщина развернется и уйдет прямо сейчас.
– Элизабет, дорогая, – доносится тихий голос Каролайн, и я тут же поднимаю взгляд. – Не переживай, все будет в порядке, – утешающе произносит она, делая пару шагов вперед, чтобы ободряюще похлопать меня по спине. – Все это временно. Я вижу в тебе потенциал.
С минуту я слегка недоуменно смотрю в глаза Оберг, с удивлением осознавая, что она говорит чистейшую правду и более того – она говорит искренне.
– Да, но благодаря одной зазнавшейся особе все в порядке будет совсем не скоро, – с печальным вздохом проговариваю я.
Каролайн плотно сжимает губы в одну тонкую линию и пару раз мотает головой.
– Прости, я ничего не могу с этим поделать, – тихо произносит она и тут же выходит из помещения, не оглядываясь.
Получается, что администрация не слепа на выходки Расмуссен, а значит они намеренно прикрывают ее блестящий зад. Только что Каролайн Оберг прямым текстом дала понять, что Селена права в одном – отбор куплен и она единственная победительница этого двадцатилетия.
За обедом в столовой зале господствует непривычная тишина. Никто больше не держит в руках телефоны, чтобы посмеяться над очередной сплетней об участницах. Практически все расстроены тем фактом, что больше не смогут владеть своей техникой сутки напролет, как это было раньше. Возможно, кто-то расстроен больше всего из-за того, что у него не будет возможности выкладывать в сеть новые компроматы и разоблачения. И я даже знаю кто.
После обеда мы направляемся в бальную залу, где господствует оглушающая тишина. Последний раз мы здесь были еще на торжественном открытии отбора, где собралось много народу, музыкантов с их звенящими инструментами и несколько фуршетных столов. Сейчас же здесь одиноко стоит белый рояль, звенят лишь наши каблуки, эхом пробиваясь сквозь стены и негромкие голоса некоторых участниц.
– Мадемуазель! – неожиданно раздается звонкий голос мужчины, вошедшего в бальную залу. Он широко раскрывает свои руки, словно намереваясь обнять всех присутствующих. – Я гад вас всех видеть! Меня зовут месье Николя, я ваш учитель танцев!
Теперь понятно, почему он слегка картавит, наш учитель танцев – француз. Выглядит он весьма специфично, на нем сидит облегающая водолазка кровавого оттенка и вельветовые темно-серые слаксы, подчеркивающие его худощавое телосложение, а стрижка напоминает «шапочку», модную в 90-х годах прошлого столетия.
– Сгазу вас пгедупгеждаю, кгоме вальса мы ничему не будем учиться танцевать, – плавными движениями он проходит в центр зала, соединяя ноги. – Безусловно, мы будем знакомиться с дгугими видами классики, но на пгактике дальше вальса дело не зайдет, ибо на это нам пгидется потгадить уйму вгемени. Итак, кто из вас умеет танцевать вальс?
Никто из присутствующих не отзывается, и по лицу преподавателя проскальзывает едва уловимая забавная усмешка.
– Что ж, я пгедполагал такой исход событий, – говорит он. – Начнем мы с вами с теогии и уже потом пегейдем к пгактике.
Около двух часов подряд мужчина рассказывает нам об истории создания вальса, о теории его исполнения, кто должен приглашать на танец, в каком случае лучше отказаться от приглашения, кто из партнеров должен вести танец и наконец, показал нам как правильно его исполнять. Несколько девушек пробуют станцевать вместе с преподавателем и выглядит это, мягко сказать, нелепо.
Направляясь на полдник чуть позже положенного времени, мы усаживаемся за стол, с неохотой смотря в сторону булочек с сахарной пудрой.
– У меня одной такое ощущение, что мы только и делаем, что едим? – бормочет Ника, запивая гранатовый сок.
– Есть такое, – подтверждает Грета, откусывая кусочек свежей булочки.
– Мне понравился наш учитель танцев, он такой душка, – невзначай произносит Марта, слегка пожимая плечами.
– Мне кажется, он гей, – утвердительно говорит Ника, направляя взгляд на девушку.
– Именно поэтому он мне и понравился! – восклицает Марта с широкой улыбкой на лице.
Я в ответ улыбаюсь девочкам, пытаясь сосредоточиться на собрании подведения итогов дня, на которое нам предстоит пройти через несколько минут. Надеюсь, меня не прогонят с отбора за видео с выпускного, иначе все пойдет под откос…
Спускаясь по лестнице к лиловой гостиной, мы проходим через длинный коридор, усыпанный бесконечными произведениями искусства, вперемешку с огромными горшками комнатных растений.
– В этом дворце вообще ничего не происходит, – вздыхает Ника, оглядывая окружающее пространство.
– А тебе нужны интриги, скандалы и расследования? – ухмыляюсь я.
– Именно это! – восклицает Ника, заговорщически улыбнувшись.
– Тебе не хватает того, что творит Селена? – на полном серьезе спрашивает Грета.
– Нет, это другое, – с ухмылкой проговаривает Ника.
Мы усаживаемся на уже ставшей привычной белую софу, в ожидании наставницы.
– Спина, Тильда! – эхом раздается грозный голос Каролайн, когда она заходит в помещение, цокая каблуками по многовековому паркету. – Дорогие мои, сегодня я не могу вас похвалить.
Женщина встает посреди зала, аккуратно складывая руки на уровне солнечного сплетения с серьезным выражением лица. Я опускаю взгляд, пытаясь унять предательскую дрожь в руках от нескончаемого волнения.
– Но и ругать мне вас тоже не за что, – спустя некоторое время добавляет она. – Сегодня вы молодцы, если не брать в счет некоторые инциденты в интернете, но скоро мы искореним подобные ситуации. Хочу подчеркнуть, конфликты среди вас мы также будем искоренять и делать это будем весьма жесткими способами. Если конфликты повторятся – пеняйте на себя. Приятного аппетита и спокойной ночи!
Я наблюдаю, как Каролайн покидает лиловую гостиную, под ответные пожелания от остальных участниц и облегченно выдыхаю, расслабляя спину.
– Наконец-то можно расслабиться, – словно читая мои мысли произносит Ника, облокачиваясь об спинку дивана. – Теперь мы свободны до утра.
– И что мы будем делать без телефонов? – спрашивает Грета, вставая с дивана, чтобы размять спину.
Я наблюдаю, как из гостиной выходят несколько участниц, разбредаясь в разные стороны.
– Гулять, болтать, читать книжки и отдыхать, – отвечает Марта, вставая с дивана, направляясь к широкому окну.
– Последний вариант мне нравится больше, – утверждает Ника, распластавшись на диване.
– Говорят, здесь есть библиотека на первом этаже, – невзначай произносит Грета. – Мне интересно взглянуть на старинные книги, сохранившиеся до наших времен.
– Ты так хочешь дышать этой пылью? – Ника морщится, словно только что почувствовала запах тухлых яиц.
– Это же королевская многовековая коллекция, а не пара книг твоей бабушки! – обиженно проговаривает Грета, складывая руки на груди.
– Я согласна, пойдемте! – восхищенно произносит Марта, с припрыжкой направляясь в сторону дверей.
– Ну, хорошо, – без энтузиазма стонет Ника, медленно вставая с белоснежной софы.
***
После ужина мы сразу отправляемся на поиски библиотеки, но спустя несколько минут пустых брожений по первому этажу дворца понимаем, что что-то упускаем.
– Кто вообще сказал, что библиотека находится на первом этаже? – возмущается Ника, складывая руки на груди. – Мы ее уже пол часа ищем.
– Может быть, нам следует посмотреть второй этаж? – сомневается Марта.
– Да, думаю, ты права, – соглашается Грета и мигом разворачивается в противоположную сторону к лестнице, и мы идем следом за ней.
Где-то в глубине дворца мой слух улавливает знакомые нотки мелодии, но затем проскальзывает мысль, что все это мне лишь причудилось. Кто может играть на рояли в такое время, лакеи, горничные, гвардейцы? Но чем ближе мы подходим к лестнице, тем отчетливее я распознаю знакомые интонации мелодии рояля, и уже отхожу от девушек, пытаясь отыскать источник звука.
– Ты куда? – доносится до меня голос Ники, останавливающейся на пол пути к ступенькам.
– Я вас догоню, – бросаю я через плечо и шагаю в сторону бальной залы.
Медленно подходя к пустым дверям залы, я смело открываю одну дверцу, аккуратно протискиваясь сквозь узкое пространство. Он неподвижно сидит за роялем, слегка склоняя голову на бок и плавно водит пальцами по клавишам. На нем свободно сидит черная толстовка с капюшоном, накинутым на голову, а черные кроссовки слегка нажимают на педали инструмента. В помещении звонко раздаются знакомые мотивы, пробуждающие в памяти множество приятных воспоминаний. Делая первый шаг в сторону рояля, я тут же осознаю, что каблуки предательски оповещают о моем визите, звонко разлетаясь по всей зале и ровно в этот момент перехожу на цыпочки, аккуратно вышагивая к музыкальному инструменту. Через несколько секунд он прекращает играть, плавно опуская ладони на белоснежные клавиши.
– Фальшивишь, Ваше Высочество, – с издевкой проговариваю я, складывая руки на груди.
– Я знал, что ты придешь, – спокойным тоном произносит он, продолжая сидеть спиной ко мне, одновременно опуская клавиатурный клап.
Он разворачивается с опущенными плечами и усталой улыбкой на устах. Я вижу его утомленное выражение лица и глаза, которые рады видеть меня, несмотря ни на что. Когда он приходил в таком состоянии ко мне раньше, еще до отбора, я всегда находила для него ободряющие слова, успокаивающе поглаживая ладони. Я ощущаю, как руки тянутся к нему, но что-то во мне блокирует эти движения. Обида, злость, гордость?
– Мог прийти кто-то другой, – говорю я, подавляя желание броситься к нему в объятия, жалуясь на все, что сейчас происходит.
– Под Бетховена могла прийти только ты, – уверенно сообщает Кристиан, поднимаясь с банкетки и направляясь в сторону одного из окон, выходящих во внутренний сад дворца, откуда льется холодный свет уличных фонарей. – Милое платье, тебе идет.
